Текст книги "Digging for the Bones (ЛП)"

Автор книги: Paganaidd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 38 страниц)

– Лучше чары, – очень тихо сказал Гарри.

Северус кивнул и, направив свою палочку на мальчика, почистил одновременно и одежду, и ребёнка.

– Возвращайся в постель, – велел Северус. – Твоё лечение ещё не закончено. Когда это произойдёт, я сниму обездвиживающее заклинание.

От интонаций Северуса Гарри недоверчиво сузил глаза, подозревая какой-то подвох.

– Почему здесь так… сыро? – спросил Гарри, забираясь в постель. Изголовье кровати оставалось приподнятым – так было безопаснее для заживающего горла ребёнка.

– Влажный воздух легче переносится дыхательными путями. Тебе не холодно?

– Нет, – последовал угрюмый ответ.

Это будет очень долгий день.

– Хочешь что-нибудь почитать? – спросил Северус, пытаясь быть вежливым.

– Зачем вы это делаете? – буркнул мальчик.

– Потому что это мой долг, – Северус даже не потрудился притвориться, будто не понял, о чём речь.

– Вы просто не хотите, чтобы чёртов Мальчик-который-выжил умер под вашим грёбаным надзором! – Гарри снова сжал кулаки, вцепившись в одеяло.

– Неужели ты думаешь, что никого не заденет твоя смерть, Гарри? – ровным голосом спросил Северус.

– Я… – ребёнок запнулся, потом тихо пробормотал: – Нет… не совсем, – он помолчал, явно шокированный собственным признанием, и продолжал уже громче: – Кто будет скучать по мне? Они все хотят Гарри грёбаного Поттера. Я им не нужен. Вы всегда так говорили… что у меня тут фан-клуб. Они просто судачат обо мне за моей спиной и… – он замолчал, тяжело дыша.

– Ну, а твои друзья? – Северус мгновение помолчал, а затем спросил: – Ты всё ещё сердишься на них?

– Я не хочу об этом говорить, – буркнул мальчик.

Северус с усилием расслабил челюсти, пытаясь избежать головной боли.

– Ну и когда вы отправите меня в Мунго или куда там ещё волшебники отправляют людей, которые слетели с катушек? – Гарри опустил глаза, хотя и не мог наклонить голову.

– Ты в самом деле так думаешь? – мягко спросил Северус. – Что ты сошёл с ума?

– Ну, это же не совсем нормально, взять и… сделать то, что сделал я, верно? – Гарри, сузив глаза, настороженно посмотрел на Мастера зелий.

– Даю тебе слово, Гарри, я никуда тебя не отправлю, – серьёзно сказал Северус.

Гарри озадаченно нахмурил брови.

– Что? – спросил Северус, удивляясь, почему мальчик вдруг так растерялся.

– Мы… разговаривали… вчера вечером? – медленно спросил Гарри.

– Да, совсем немного, – осторожно сказал Северус.

– О, – Гарри сильно покраснел, – вы… рассказывали мне сказки? – спросил он нерешительно, словно сомневаясь в достоверности своих воспоминаний.

– Да, – кивнул Северус. – Ты несколько разволновался, когда мадам Помфри обрабатывала твою шею. Мне показалось, что сказки тебя успокаивали.

– Мы говорили о тёте Петунии, не так ли? – Северус и не думал, что Гарри сможет покраснеть ещё сильнее.

– Да, собственно говоря, – холодно произнёс Северус, с трудом сдерживая гнев, который он испытывал к этой женщине.

Гарри, должно быть, ошибочно принял тон опекуна на свой счёт, и его подбородок задрожал.

– Простите, – сказал он дрогнувшим голосом.

– За что же? – Северус наблюдал, как взгляд Гарри заметался в поисках спасения, зная, что он не сможет легко его найти. Даже перевернуться в постели и свернуться калачиком было невозможно из-за заклинания, которое всё ещё сковывало его шею.

– От меня так много хлопот. Я не хотел доставлять вам столько проблем, – быстро прошептал Гарри. – Наверное, тётя Петуния была права. Было бы лучше, если бы я умер маленьким.

Мастер зелий едва не аппарировал из комнаты, чтобы разыскать Петунию Дурсль и посмотреть, помнит ли он некоторые из проклятий, которые узнал, будучи Пожирателем Смерти.

Вместо этого он придвинул свой стул поближе к кровати.

– Послушай меня, Гарри, – сказал он, накрыв ладонью руку мальчика. – Я знаю, ты – самое лучшее, что было в жизни твоей матери. Она сама мне так сказала.

Гарри резко втянул в себя воздух. Он вглядывался в лицо Северуса, словно ища признаки обмана или насмешки.

Где-то в глубине души Северусу казалось, что Лили подсказывает ему правильные слова для своего сына:

– Они с Джеймсом Поттером поженились за два года до твоего рождения. Твоя мать пошла на всё, чтобы произвести тебя на свет. Она сделала бы всё, чтобы защитить тебя.

– Откуда вы знаете? – недоверчиво спросил мальчик.

– Она была моей лучшей подругой, Гарри, – у Северуса защемило в груди. – Если бы тебе понадобилось зелье весьма деликатного, щекотливого характера, к кому бы ты пошёл? Ты не был ни нежеланным, ни незапланированным ребёнком. Совсем наоборот. Твоя мать пришла ко мне за зельем, чтобы помочь ей зачать тебя.

Он рассказал Гарри столько правды, сколько собирался. Возможно, когда-нибудь… Но в нынешнем хрупком душевном состоянии мальчику не стоило сообщать подробную информацию. А пока ребёнок должен знать, что он нужен. Что он чей-то.

У Поттера сдали нервы. Северус пересел на кровать и притянул Гарри к себе, так что тот прижался лбом к его груди. Северус не хотел, чтобы ребёнок задохнулся, учитывая повреждения гортани.

– Ш-ш-ш…

– Но… но она умерла… – раздался шёпот, похожий на крик.

– Да, – мягко подтвердил Северус. В конце концов, больше сказать было нечего.

Гарри говорил ещё что-то, но слова утонули в потоке детских слёз.

– Ш-ш-ш, мы поговорим позже, – шепнул Северус и погладил мальчика по спине, пытаясь успокоить. Слёзы никак не помогут его горлу.

Гарри было всего тринадцать, он оправлялся от довольно серьёзных травм, а целебные зелья, которые мальчик принял, обладали седативными свойствами, поэтому вскоре дыхание ребёнка стало глубже, и он обмяк в объятиях Северуса.

Зельевар осторожно уложил Гарри, сняв с него очки, положил их на прикроватный столик. Немного подумав, он призвал томик «Сказок Барда Биддла» и поместил его под очки.

Откинувшись на спинку стула, он прикидывал, не позвать ли домового эльфа Поппи, чтобы тот принёс ему чаю, когда в открытую дверь тихо постучали. Северус резко повернулся, поднимая палочку.

– Прости, – в дверях, выставив перед собой ладони, стоял Люпин. – Меня впустила Поппи, – пояснил он.

Северус сузил глаза, задаваясь вопросом, как долго Люпин стоял здесь и как этот человек мог двигаться так бесшумно?

– Мне показалось, что у тебя с ним всё хорошо, – сказал Люпин.

– О да, – усмехнулся Северус и наконец опустил палочку, сдерживая желание ударить оборотня. – Так хорошо, что он вешается при первой же возможности.

– Нет, я имею в виду только что, – сказал Люпин. – Он, кажется, привязался к тебе.

Северус взмахнул палочкой, накинув заглушающее заклинание, чтобы они с Люпином могли говорить свободно – на случай, если мальчишка притворялся, что крепко спит.

– Побитый щенок потянется к первому, кто его приласкает, – огрызнулся он, стараясь не смотреть на ребёнка.

– И становится, как правило, самым верным другом, – мягко возразил Люпин. – Поппи говорит, что тебе нужно отдохнуть, что вы оба не спали почти всю ночь.

– Где она? – настороженно спросил Северус.

– Превратила твой обеденный стол в кровать, а столовую – в комнату для гостей. Она предположила, что ты захочешь остаться рядом с Гарри, – ответил Люпин.

Северус кивнул, видя, что это неизбежно.

– Хорошо, я иду спать. Разбуди меня, если что-нибудь случится. Или если ему понадобится… что-нибудь.

– Конечно, – Люпин улыбнулся. – Кстати, у меня есть хорошая новость. Я нашёл собаку Гарри. Мне не хотелось брать её с собой, не поговорив сначала с тобой.

Северусу показалось, что сам собой развязался один узелок. Одним грузом меньше для мальчика. Ребёнок настолько привязался к обоим своим фамильярам, что даже подумал о том, чтобы о Хедвиг позаботились после его запланированной кончины. Северус был уверен, что предполагаемая смерть собаки сыграла огромную роль в кажущемся внезапным порыве Гарри покончить с собой.

– Да, обязательно приведи собаку, – сказал Северус. – Я уверен, это очень поможет Гарри.

И он спустился вниз, чтобы приготовить себе чашку чая.

========== Глава 39. Наблюдение за Гарри ==========

– Гарри? – позвал чей-то голос. – Мадам Помфри сказала, что тебе пора просыпаться и попробовать что-нибудь съесть.

Гарри не хотелось отзываться на говоривший с ним голос. Ему хотелось спать, хотя сны его были тревожными. Чего он действительно желал, так это чтобы последние несколько часов оказались дурным сном. А ещё лучше было бы заснуть и никогда не просыпаться.

Он осторожно попытался повернуть голову. Теперь она двигалась, и шея не болела. Гарри приоткрыл глаза, но не смог разглядеть говорившего – в комнате, освещённой лишь настольной лампой, царил полумрак.

Голос не принадлежал профессору Снейпу, и Гарри был рад этому. Он не знал, сможет ли когда-нибудь посмотреть опекуну в глаза. Сколько раз он расклеивался перед этим человеком? О боже, ну почему он постоянно выставляет себя перед Снейпом полным придурком?

Гарри сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться и напоминая себе, что могло быть и хуже. По крайней мере, он знал, что Снейп о нём и так не лучшего мнения.

– Сколько?.. – прохрипел он едва слышно, закашлялся и попробовал снова: – Сколько времени? – на этот раз голос прозвучал увереннее, хотя и оставался довольно хриплым.

– Шесть часов, – ответил мужчина, сидевший, как понял Гарри, в кресле у изголовья кровати, и теперь мальчик узнал его – это был профессор Люпин.

– Тебе действительно пора просыпаться, – мягко повторил Люпин. – И поесть, чтобы принять целебные зелья.

Он наклонился вперёд, намереваясь положить ладонь Гарри на плечо, но мальчик отпрянул, и профессор отдёрнул руку. Гарри не мог толком разглядеть выражение его лица и вообще старался не смотреть на него, пока неловко нащупывал очки.

– Я не голоден, – пробормотал Гарри. Ему хотелось в туалет, но вспомнив, что Снейп последовал за ним туда в прошлый раз, он не стал ничего говорить об этом.

– Мадам Помфри хочет, чтобы ты попробовал что-нибудь съесть. Я также уверен, что тебе хочется воспользоваться уборной, – Люпин, как Гарри показалось, пытался быть добрым. – Почему бы тебе не сделать это в первую очередь? Ты, наверное, захочешь одеться. Сегодня вечером сюда должен прийти директор.

При упоминании о директоре у Гарри свело живот. Наверняка после этого последнего фиаско Снейп решил избавиться от него.

– З-за… Зачем он придёт? Меня отправят в Мунго?! – выпалил Гарри.

– Нет, Гарри, – Люпин, подняв бровь, удивлённо посмотрел на него и покачал головой. Его взгляд был слегка укоризненным и одновременно каким-то сочувствующим. – Профессор Снейп совершенно непреклонен в этом вопросе. Он велел передать тебе, чтобы ты успокоился, этого не случится.

– О… – Гарри не знал, что сказать, поэтому несколько минут сидел молчал. Люпин тоже ничего не говорил.

Наконец молчание стало слишком неловким. Гарри спустил ноги с кровати и, встав, пошатнулся. Люпин поддержал его, затем, достав кое-какую одежду из всё ещё почти упакованного чемодана Гарри, протянул ему свитер и джинсы. Гарри ожидал, что профессор уйдёт, но понял, что Люпин действительно выполняет угрозу Снейпа насчёт того, что они будут постоянно держать мальчика в поле зрения. К большому облегчению Гарри, Люпин тактично отвернулся к тёмному окну. Гарри торопливо оделся.

– Э-э-э… Мне нужно в туалет, – прошептал Гарри, чувствуя себя совершенно униженным.

Люпин кивнул, открыл дверь и последовал за ним в ванную. Как и Снейп, он стоял в дверях, пока Гарри справлял нужду.

Гарри гадал, как долго продлится это наказание. Вероятно, Снейп придумал его, чтобы поставить мальчика на место, это вполне в стиле профессора – унизить Гарри как можно сильнее.

– Почему вы здесь? – напрямик спросил Гарри, когда они вернулись в комнату.

– Я здесь, чтобы помочь профессору Снейпу позаботиться о тебе, – Люпин доброжелательно посмотрел на него.

Пока их не было, постель кто-то заправил, но Гарри бросился на кровать, ему больше некуда было сесть – в комнате стояло только одно кресло.

– Я в порядке, – заявил Гарри, прислонившись спиной к изголовью и скрестив руки на груди.

– Ты не в порядке, – мягко возразил Люпин. – Я вижу, что ты уже некоторое время испытываешь сильный стресс. Было бы полезно поговорить об этом.

Гарри не ответил. Он не собирался откровенничать ни с Люпином, ни с кем-либо ещё.

Ему ужасно захотелось заплакать, но он сдержался. Он уже выставил себя полным идиотом перед Снейпом, не хватало ещё, чтобы и Люпин это увидел.

Люпин посмотрел Гарри в лицо и вздохнул. Он, казалось, хотел сказать что-то ещё, но тут внизу раздался стук в парадную дверь. Гарри услышал, как она открылась, заговорил Снейп, слишком тихо, чтобы разобрать слова, а затем послышался голос директора.

Они, наверное, рассказали Дамблдору о выходке Гарри, и этот человек, вероятно, пришёл поговорить с ним. Гарри стало дурно от этой мысли. Ему придётся пересказывать всё заново. Он подтянул колени к груди, положил на них голову и пробормотал:

– Я не хочу ни с кем разговаривать.

– Гарри, послушай, – Люпин ласково посмотрел на него, и Гарри отвёл глаза, – нам действительно нужно поговорить о том, что произошло прошлой ночью, но ничего из того, что ты скажешь, не выйдет за пределы этой комнаты, если ты этого не захочешь.

Гарри пожал плечами и уткнулся лицом в колени, услышав, как Снейп, прихрамывая, поднимается по лестнице.

– Гарри?

То, что Снейп назвал его по имени, заставило Гарри в шоке вскинуть голову.

Снейп стоял в коридоре, тяжело опираясь на трость.

– Директор хочет поговорить с тобой.

Лицо Снейпа потемнело от гнева, и Гарри гадал, сколько времени пройдёт, прежде чем этот человек устроит ему выволочку.

Гарри крепче прижал колени к груди. Несмотря на то, что Снейп, вероятно, накричит на него, как только остальные волшебники уйдут, Гарри подумал, что это предпочтительнее, чем разговаривать с директором. Снейп мог рвать и метать, он мог быть полным ублюдком, но он не посылал Гарри жить с Дурслями. Он не посылал чёртова Министра магии уговаривать дядю Вернона забрать его обратно. Гарри знал, фирменные наказания Вернона были именно тем, что имел в виду Дамблдор, когда отослал мальчика туда.

– А мне обязательно с ним разговаривать? – спросил он, хотя и понимал, каков будет ответ.

Люпин вопросительно посмотрел на Снейпа.

– Нет, – решительно ответил Снейп. – По сути, если ты сейчас не хочешь видеть Дамблдора, то и не нужно.

Это потрясло Гарри почти так же сильно, как то, что Снейп назвал его по имени.

– Однако тебе нужно поесть, – продолжал Снейп. – Люпин, передай директору извинения Гарри и проводи его. Я сказал ему, что Гарри слишком рано говорить с кем бы то ни было. Уверен, вы с Дамблдором справитесь и без нас, – он мрачно посмотрел на Люпина.

– Конечно, Северус, – ответил Люпин, словно не замечая сердитого тона Снейпа. – К тому же я хотел ненадолго вернуться в замок.

Снейп коротко кивнул:

– Ты сказал Гарри?

И снова Мастер зелий назвал Гарри по имени.

– Сказали мне что? – спросил Гарри.

– Я нашёл твою собаку, – Люпин широко улыбнулся, – бегала по Запретному лесу. Я приведу её, так как профессор Снейп сказал, что не возражает.

Гарри ошеломлённо уставился на Снейпа, сидевшего в кресле, которое освободил Люпин. В груди мальчика потеплело.

– Сэр? Сопелка живой? – он с трудом мог в это поверить. – И я могу взять его сюда?

– Думаю, да, – Снейп слегка улыбнулся, неожиданно становясь похожим на обычного человека, и взмахнул палочкой. На столе появились две миски с супом и чайник.

– Увидимся позже, Гарри, – весело сказал Люпин.

Снейп взмахнул палочкой, отлевитировав Гарри миску с супом.

– Ешь, – приказал он. – Ты почти не притронулся к своему обеду. Мне нужно, чтобы ты принял ещё один целебный напиток, и на голодный желудок он может вызвать у тебя тошноту.

– Да, сэр, – пробормотал Гарри. Он всё меньше и меньше понимал, как вести себя со Снейпом.

Но Сопелка был жив и скоро будет здесь. Одного этого факта было достаточно, чтобы Гарри снова захотелось плакать, на этот раз от облегчения. Вместо этого мальчик сосредоточился на супе. Тёплая еда помогла ему почувствовать себя гораздо увереннее. Он задумался, не подлил ли Снейп в суп успокаивающее зелье, хотя от него вроде не пахло носками.

Снейп ел за столом, глубоко задумавшись.

– Скажи мне, Гарри, – медленно начал Снейп, понизив голос, – о чём ты думал? Почему именно вчера вечером?

Гарри слегка затрясло, интерес к еде испарился.

– Не знаю, – честно признался он. – Просто в то время это казалось хорошей идеей.

– Значит, ты не планировал это заранее? – Снейп проницательно взглянул прямо ему в глаза. Гарри был абсолютно уверен, что опекун читает его мысли. – Когда ты впервые начал думать об этом?

Гарри сглотнул, поставил остатки супа на прикроватный столик и обхватил себя руками. Снейп не отводил взгляда.

Открылась и закрылась входная дверь. Должно быть, ушли Люпин с Дамблдором.

– Я… я думаю, когда умер Невилл, – наконец прошептал Гарри. – Я просто начал гадать, на что это будет похоже…

– Признаюсь, параллели между твоей жизнью и жизнью мистера Лонгботтома поразительны, – кивнул Снейп. – Ты придумал способ ещё в школе?

– Нет… – Гарри неловко заёрзал. – Не совсем… Я просто думал о… вещах… например, каково это будет… и всё такое.

– Каково это – умереть? – тихо спросил Снейп.

Гарри пожал плечами.

– Тебе никогда не приходило в голову, что кто-то расстроится из-за твоей кончины?

Гарри снова пожал плечами. Он предполагал, что многие будут говорить о том, как они расстроены, но на самом деле они переживут это. У них были свои семьи, они поддерживали друг друга. В конце концов, его семья уже мертва. У него не было никого, кто действительно скучал бы по нему.

– Поверь, – вздохнул Снейп, – я сам очень рад, что успел вовремя.

Гарри открыл было рот, чтобы отпустить какой-нибудь язвительный комментарий, но остановился, вспомнив, как Снейп без колебаний сделал для Джинни всё, что мог. И он сказал вовсе не то, что собирался.

– Я под вашей опекой, – пробормотал он.

– Однако не только поэтому, – спокойно кивнул Снейп и, закатав левый рукав, наклонился вперёд, показывая Гарри внутреннюю сторону своей руки. Предплечье было покрыто странными шрамами, местами выглядевшими, если присмотреться, почти как какой-то символ. Однако это затмевала длинная тонкая белая линия. Это был тончайший порез, идущий от основания ладони почти до внутренней стороны локтя. – Я начинаю понимать, что у нас гораздо больше общего, чем я предполагал.

Снейп снова опустил рукав. Гарри в ужасе взглянул в его напряжённое лицо с кажущимися пустыми глазами.

– Вы… вы сделали это с собой? Почему у вас до сих пор шрам?

– Это было проклятие, которое я придумал, – бесстрастно сказал Снейп. – Я отказался дать мадам Помфри антипроклятие, пока не стало слишком поздно, чтобы предотвратить появление шрама. Я обнаружил, что убить себя труднее, чем кажется.

– Но почему? – голос Гарри опустился до шёпота.

Снейп закрыл глаза.

– Оглядываясь назад, ничего драматического, – сказал он. – Мой отец начал подозревать кое-что обо мне. Вещи, которые были ещё хуже, чем то, что я был начитанным тихоней и волшебником, – его глаза распахнулись.

Вспоминая, как дядя Вернон вёл себя с Дадли, Гарри вполне мог поверить, что отец Снейпа терпеть не мог «проклятого мелкого Нэнси-мальчика*», как Вернон называл любого, кто имел больше академических достижений, чем Даддерс (что означало почти всех). Однако кое-что оказалось совершенно неожиданным.

– Ваш отец не любил магию? – изумлённо спросил Гарри. – Но почему тогда он женился на ведьме?

– Это было что-то вроде вынужденной свадьбы. То, в чём твоя тётя обвинила твою маму, моя мать сделала на самом деле. Видишь ли, мой отец не желал моего рождения, но в то время честный человек был обязан жениться на девушке, которая из-за него «попала в беду». Мой отец считал себя именно таким честным, к тому же ему понравилась мысль, что у него будет сын, который пойдёт по его стопам. Я стал для него большим разочарованием.

Уголки рта Снейпа изогнулись в самоуничижительной усмешке.

– Его взгляды на это были лишь немногим менее радикальными, чем у твоего дяди, – спокойно закончил Снейп. Повернувшись к столу, он налил две чашки чая и протянул одну Гарри.

– Зачем вы рассказали мне об этом? – спросил Гарри, когда к нему вернулся дар речи.

Взгляд чёрных глаз Снейпа был отстранённым. Вместо того, чтобы взглянуть на Гарри, он смотрел куда-то поверх его правого плеча. Гарри вдруг показалось, что опекун постарел.

Снейп сделал глоток чая. Как раз когда Гарри подумал, что Снейп не собирается отвечать, тот сказал:

– Полагаю, мне хотелось, чтобы ты понял, что ты больше не один.

________

*Нэнси-мальчик – женоподобный парень, бисексуал или гей (прим. пер.)

========== Глава 40. Доверие ==========

Паучий тупик, казалось, всегда находился под обесцвечивающим заклятием. Вся улица выглядела монохромной палитрой серого. Тобиас всегда приходил с завода грязно-бурым. Эйлин была полинявших голубых и блёклых жёлтых оттенков. Северус всегда думал, что до поступления в Хогвартс Лили Эванс с её рыжими волосами, зелёными глазами и раскрасневшимися от смеха щеками была самым ярким источником цвета в его мире.

Теперь её сын (он теперь и твой тоже, Сев) лежит в гостевой комнате наверху. Чёрная собака у его ног, белая сова у изголовья. Цвет был украден и из мира мальчика, а Северус сидел и ломал голову, как его восстановить.

Со сдержанным весельем Северус подумал, что для него необычно мыслить подобными витиеватыми метафорами. Однако голос Лили в его голове продолжал бегло комментировать происходящее, а она любила метафоры. Когда Лили ещё была жива, Северус иногда, к удивлению подруги, придумывал их сам. Возможно, сейчас он сделал это по привычке. Часто метафоры у него получались не очень удачными, но, насколько он помнил (к притворному негодованию голоса в его голове), у Лили тоже не всегда выходило.

Северус полагал, что это был единственный способ придумать правильные слова для Гарри: прислушаться к голосу Лили, озвучить то, что, как он думал, она могла бы сказать. Потому что Мерлин знает, из каких глубин подсознания пришёл к нему этот голос.

Конечно, при нормальных обстоятельствах он никогда прежде не подумал бы рассказать ученику (но Гарри не просто ученик, Сев), что он сделал с собой много лет назад. Об этом не знал даже Дамблдор. Поппи продержала Северуса на карантине в Больничном крыле целый месяц, заявив декану факультета и директору, что мальчик экспериментировал с заклинаниями и травмы получил совершенно случайно. И весь этот месяц Поппи и Хагрид по очереди наблюдали за ним, когда Лили не было рядом.

В течение двух дней он отказывался рассказывать Поппи о заклинании, которое использовал. Ей пришлось наколдовать ему кровозаменители, когда он не захотел принимать их добровольно, и применить приклеивающие чары, чтобы удержать на руке повязку, когда он с угрюмым упрямством срывал её.

В отличие от Гарри, его поступок не был импульсивным. Единственная причина, по которой его поймали, заключалась в том, что Лили рано вернулась из Хогсмида, обнаружила на своей кровати записку, которую он прислал ей, и догадалась, что искать его надо на самом верху Астрономической башни, излюбленном пристанище отчаявшихся студентов на протяжении многих поколений.

В следующий раз он был так близок к тому, чтобы покончить с собой, после смерти Лили. Тогда его остановил долг. Долг перед Лили, перед Дамблдором, перед мальчиком.

Северус потрогал исчезавшую под рукавом длинную белую отметину на внутренней стороне левой руки, пока его чай остывал на столе. Было слышно, как в соседней комнате возится Поппи.

– Доброе утро, Северус, – оживлённо поздоровалась она, входя, уже одетая в аккуратную жёлтую с белым мантию, в то время как он ещё не успел переодеть свой халат.

Люпин, в свою очередь, наблюдал за мальчиком всю ночь – после того, как Северус проверил и перепроверил, что луна на самом деле всё ещё убывает.

– Угу, – буркнул он.

Поппи прекрасно знала, что зельевар по утрам особенно неразговорчив. Она налила себе чаю из чайника и начала намазывать джем на один из тостов, лежавших в тарелке на столе.

Северус вдруг поднял глаза.

– Кажется, я никогда не извинялся перед тобой.

– За что? – Поппи замерла, вопросительно наклонив голову.

– За то, что заставил обнаружить себя в луже крови, – Северус теперь как никогда понимал, через что ей пришлось пройти. Он и раньше помогал с самоубийцами, но ни разу не поймал студента с поличным. Ему казалось, что принятие Тёмной Метки – это худшее, что он когда-либо делал в своей жизни; теперь же он думал иначе.

Поппи положила нож и, протянув руку, взяла Северуса за левое запястье, шрам на котором он рассматривал.

– Я очень рада, что мы успели в тот день вовремя, – тихо произнесла она.

Он слабо улыбнулся.

– Северус, – сжав его руку, очень серьёзно сказала Поппи, – ты знал, что твой Патронус изменился?

– Прошу прощения? – Северус непонимающе посмотрел на неё.

– Патронус, которого ты мне отправил, был другим, – ровно сказала Поппи. – Взгляни на него, когда у тебя будет свободная минутка.

Прежде чем Северус успел ответить, на лестнице послышались шаги, и в коридоре появился Люпин.

– Где Гарри? – резко спросил Северус, когда Люпин вошёл в кухню.

– Я сказал ему, – Люпин выдвинул стул рядом с Поппи, – что он может принять душ, а потом присоединиться к нам.

– Ты оставил его одного? – прошипел Северус, вскочив и метнувшись к двери, но Люпин схватил его за руку и твёрдо сказал:

– Северус, стой!

Поппи поднялась и встала с другой стороны от Северуса, иначе он направил бы свою палочку на Люпина. А так он просто выдернул руку из хватки оборотня.

– Объясни, – коротко потребовал он, сузив глаза и сверху вниз глядя на невысокого Люпина.

– Мне кажется, сейчас непосредственная опасность Гарри не грозит, – Люпин посмотрел на Поппи, словно ища поддержки. – Не стоит расстраивать его ещё больше ненужными предосторожностями. Думаю, пятнадцатиминутных проверок сегодня будет достаточно. Он также пообещал, что не наделает глупостей, не поговорив сначала хотя бы с одним из нас.

– Звучит разумно, – кивнула Поппи и посмотрела на Северуса. – Присядь.

Только потому, что об этом просила Поппи, Северус неохотно вернулся на своё место.

– Если ты ошибаешься, Люпин, и ребёнок навредит себе, ты ответишь за это, – пригрозил он, собираясь не только возложить ответственность на Люпина, но и нанести волку все повреждения, которые мальчик сам себе причинит.

Северус вытащил карманные часы и положил их на стол, чтобы иметь возможность следить за стрелкой, пока пил чай. Направив на часы палочку, он произнёс заклинание, так что прибор точно сообщил ему, где находится Гарри.

– Как он провёл ночь? – спросила Поппи, когда Люпин сел рядом с ней и налил себе чашку чая.

– Беспокойно, – Люпин отхлебнул немного напитка. – Просыпался несколько раз. Кошмары. Не хотел разговаривать. Думаю, он не очень мне доверяет, – Люпин печально улыбнулся. – Кажется, опыт подсказывает ему, что взрослые весьма неблагонадёжны.

Северус и Поппи разом поморщились.

– Когда я думаю, сколько раз я разбиралась с его квиддичными травмами… – пробормотала Поппи. – И мне никогда не приходило в голову искать что-то неподобающее, – пристыженно призналась она, поднимая глаза на обоих мужчин. – Стыдно сказать, но я предположила, что Гарри просто один из тех, кто немного, ну… привередлив в еде. Вы же понимаете. Помните, какой была Лили?..

Мужчины кивнули, не глядя ни на неё, ни друг на друга.

– Я просто подумала, что если он похож на неё, то не так уж странно, что он худой и… ну… совсем невысокий. И его стремительная реакция… – она заколебалась и тихо продолжила: – Нам нравится говорить себе, что такие вещи у нас в крови, не так ли? Мне казалось, что это у него от Джеймса, – Поппи виновато посмотрела на Северуса.

Северус тихо фыркнул.

– Похоже, его скоростная реакция от того, что он большую часть своей жизни увёртывался от ударов.

Люпин резко вскинул голову.

– Он сам это сказал?

– Нет, – покачал головой Северус, – но посмотри, каким прытким он становится, если ты рядом с ним поднимешь руку.

– Что ещё мы знаем о его жизни с родственниками? – вздохнул Люпин.

– Это имеет значение? – Северус закатил глаза. – Они отвратительны.

– Половина трудностей, с которыми мы столкнулись с Гарри, связана с недостатком информации, – твёрдо сказал Люпин. – Я начинаю верить, что никто не знает Гарри так хорошо, как думает.

Северус не мог с этим поспорить. Ему казалось, что он совсем не знает этого проклятого мальчишку.

– Мне кажется, что оптимальный способ сдвинуться с…

Северус поднял руку, заставив Люпина замолчать на полуслове – стрелка часов пришла в движение.

Они услышали, как вниз по лестнице галопом понеслась собака, но ребёнок не издавал ни звука. Поппи и Люпин обернулись, глядя на спустившегося в коридор мальчика.

Гарри, ни на кого не глядя, вошёл в кухню, засунув руки глубоко в карманы, нерешительно остановился в дверях, втянув голову в плечи, и, не поднимая глаз, сказал:

– Здравствуйте.

Из-под слипшейся влажной чёлки было сложно рассмотреть выражение его лица.

Собака прижалась к бедру мальчика, и Гарри, вынув руку из кармана, погладил пса.

Северус поднялся и пересел на стул у стены, чтобы ребёнок мог сесть рядом с ним, напротив Люпина.

Никто не произнёс ни слова. Гарри вытер рукавом нос и сел. Северус порадовался, что собака свернулась калачиком в коридоре. Он не собирался делать из этого проблему именно сегодня утром, но на самом деле предпочитал не есть с чёртовой здоровенной псиной под ногами. Он заметил на собаке широкий кожаный ошейник, видимо, надетый Люпином.

Поппи намазала маслом несколько тостов и положила их на тарелку перед Гарри.

– Это тебе, дорогой, – ласково сказала она.

– Спасибо, – пробормотал мальчик. Северус, чувствуя на себе взгляд Люпина, налил ребёнку чаю.

– Как ты себя чувствуешь, Гарри? – спросил Люпин.

Гарри забавлялся кусочком тоста, не делая ни малейшей попытки отправить его в рот.

– Я в порядке, – буркнул он, не поднимая глаз от стола.

Северус хмыкнул, вытащил из кармана неизменный пузырёк с зельем, поставив на стол, подвинул к мальчику.

– Что это? – спросил Люпин, когда Гарри взял пузырёк и выпил его содержимое.

– Медленный яд, – не раздумывая, фыркнул Северус, раздражённый тем, что Люпин устраивает ему допрос в его собственном доме.

Пока Люпин и Поппи испепеляли Северуса возмущёнными взглядами, Гарри кивнул, откусывая кусочек от своего тоста:

– Избавляет мир от людей, которые раздражают своих учителей. Не волнуйтесь, – сухо сказал он, прожевав, – он подействует лет через сто пятьдесят.

Гарри сквозь чёлку искоса взглянул на опекуна и откусил ещё кусочек. Северус посмотрел на Гарри и ухмыльнулся.