Текст книги "Digging for the Bones (ЛП)"

Автор книги: Paganaidd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 38 страниц)

– Нет, вы не говорили, – комкая носовой платок, Поттер ответил так же тихо, но с резкими нотками в голосе.

– Прошу прощения? – переспросил Северус, удивлённый обвиняющим тоном Поттера.

Поттер глубоко вздохнул, очевидно, пытаясь подавить свой гнев. О, это был Поттер, с которым Северус гораздо больше привык иметь дело.

– Вы сказали, что преподаватель не может, – зло прошипел Поттер. – Вы сказали, что это противоречит школьной политике. Но теперь… вы мой… мой опекун, – он слегка замялся. – Вы можете делать всё, что захотите, правда? Если вы захотите выбить из меня всю дурь, то можете это сделать. Если захотите, вы можете меня запереть в… в ваших подземельях… – Поттер запнулся, – …без еды. На несколько дней, – его голос дрогнул. – И никто не станет вмешиваться. Ведь так? – на скулах Поттера выступили красные пятна.

– Уверяю вас, Поттер, я не собираюсь продолжать то, на чём остановились ваши родственники, – медленно и осторожно сказал Северус, отвечая на эмоции мальчика невозмутимым спокойствием. Если Поттер предположил подобное, это многое объясняло в его поведении на прошлой неделе. – Полагаю, что я недостаточно ясно выразился: я не ударю вас. Никогда. Я не стану бить вас, морить голодом или запирать в чулане. – Чтобы внести полную ясность, Северус добавил: – Я также не буду использовать свою палочку, чтобы причинить вам вред.

Сердитый румянец на лице Поттера сменился испуганной бледностью.

– Кто вам сказал про чулан? – прошептал он.

– Вы, – невозмутимо ответил Северус. – Не волнуйтесь, если не можете вспомнить, вы были под воздействием моего диагностического зелья.

Северус бросил взгляд на часы.

– Думаю, этот разговор следует отложить на более позднее время, – он снова посмотрел на ребёнка, – но будьте уверены, мы продолжим его. Сегодня.

Поттер уставился на Северуса, закусив губу.

Они уже опаздывали.

– Пойдёмте, я не хочу заставлять мадам Витреа ждать, – сказал Северус мальчику. Честно говоря, почему Поттер превратил всё в настоящую пытку, было выше понимания Северуса.

Несколько человек спешили сделать покупки, но в основном все сидели по домам из-за погоды. Лавка мадам Витреа находилась в середине ряда магазинов на главной улице. В маленькой аккуратной витрине были выставлены очки, на вывеске из оправы приветливо щурилась пара глаз, которые смотрели на приближавшихся Северуса и Гарри сверху вниз. На мальчика это явно произвело впечатление, так как он достаточно долго рассматривал их. Один глаз дерзко подмигнул.

Висевший на двери колокольчик жизнерадостно звякнул, когда они вошли.

– Это ты? – раздался женский голос из задней комнаты.

– Да, Айрис. Приношу свои извинения за наше опоздание, – ответил Северус.

– Ничего страшного, всё в порядке, – легко ответила женщина, выходя. Она оказалась довольно пухленькой ведьмой немного старше Северуса. Чёрные с проседью волосы были аккуратно заплетены в косу и заколоты на макушке. Её собственные очки имели золотую оправу (Северус знал, это настоящее золото, усиленное чарами для прочности), украшенную драгоценными камнями. Айрис носила зелёную с золотом мантию.

Она работала окулистом в Хогсмиде с тех пор, как Северус начал преподавать. Он часто приводил к ней кого-нибудь из своих слизеринцев, если их родители просили его об этом, когда у них во время летних каникул не хватало времени, а иногда дети разбивали свои очки в школе.

– Это, должно быть, молодой мистер Поттер, – ласково сказала Айрис мальчику, который нервно кивнул ей и улыбнулся. Северусу очень хотелось, чтобы Поттер вынул руки из карманов, но он сдержался и не стал ничего говорить.

Северусу нравилось, что Айрис никогда не обращала внимания на статус (или отсутствие такового) ребёнка или его семьи в волшебном мире. Она захлопотала над Поттером, даже не взглянув на его шрам.

– Я мадам Витреа, окулист. Вы когда-нибудь проверяли глаза у окулиста?

– Н-нет, мадам, – Поттер покачал головой. – Только у оптика.

– Всё в порядке. Снимите плащ и садитесь сюда, дорогой, – она махнула рукой в сторону стула, над которым напротив таблицы для проверки зрения висел серый металлический прибор. – Это совершенно ничем не отличается.

Поттер снял плащ, повесил его на крючок, пересёк комнату и нервно сел.

– Позвольте мне взглянуть на ваши очки, мистер Поттер, – Айрис сняла очки с Гарри и, поднеся их к свету, с интересом стала рассматривать. – О, да. Вы уже какое-то время их корректируете. Почти изношены, сделаны из пластика. Полагаю, не выдерживают больше никаких чар. Наверное, именно поэтому и нужен скотч, не так ли? – живо спросила она.

Мальчик прикусил губу, и краска снова залила его щёки. Северусу показалось, что его глаза слишком блестят. Северуса как громом ударило, он вспомнил, как стоял рядом с матерью, когда она расплачивалась за комплект подержанной одежды для него. И это чувство унижения, когда он бормотал продавщице, что все эти ношеные вещи нужны ему для гербологии, чтобы не испачкать свои (несуществующие) хорошие.

– Свои очки он разбил на прошлой неделе, когда на квиддиче упал с метлы, и теперь носит запасную пару, – ровно соврал Северус. – Они сделаны маглами, ты же знаешь, иногда восстанавливающие чары просто не срабатывают на их новых материалах.

У Поттера отвисла челюсть, и он уставился на Северуса, как будто впервые его увидел.

– Да, конечно, пластик, – Айрис презрительно фыркнула, многозначительно посмотрев на Северуса, с улыбкой повернулась к мальчику. – Значит, вам нужно что-нибудь с хорошими самовосстанавливающими чарами, верно?

– Да, пожалуйста, – восторженно ответил ребёнок, как будто Айрис только что предложила ему новую метлу.

– Нужно также сделать запасную оправу, – сказал Северус, – учитывая, что эта совсем изношена.

– Естественно, – ответила Айрис, регулируя что-то в сером аппарате, прежде чем опустить его на уровень глаз ребёнка. – Теперь просто посмотрите сюда, – сказала она мальчику, указывая на окуляр. – Вы видите, что написано?

– Э-э, нет, – сказал Поттер, выполняя указание.

– Скажете мне, когда сможете прочесть, – она повозилась с какими-то кнопками на серой панели.

– Сейчас, – сказал мальчик.

Айрис улыбнулась, взмахнула волшебной палочкой, и шторы на окнах закрылись.

– А теперь я на минутку загляну в ваши глаза. Это может быть очень странно, но точно не больно, я просто посвечу вам в глаза, – она указала палочкой на Поттера, бормоча заклинание.

– О! – Поттер на секунду отпрянул от инструмента Айрис.

Северус взглянул в глаза ребёнка: без очков, с огромными зрачками из-за тусклого света, он выглядел очень юным и удивительно уязвимым. От этого зрелища у Северуса странно сжалось сердце.

– Всё в порядке, дорогой, я же говорила, что это странно, – ласково сказала Айрис. – Просто вернитесь назад, и я смогу посмотреть.

– Что посмотреть? – нервно спросил Поттер.

Айрис заглянула через прибор в глаза Поттера и сказала:

– В данный момент я осматриваю структуры внутренней поверхности ваших глаз. Затем измерю их и роговицу. А потом посмотрим, какие линзы вам необходимы, – немного рассеянно ответила Айрис, направляя палочку на свои очки, почистив их и улучшив тем самым видимость.

– Зачем волшебникам вообще нужны очки? – спросил Поттер немного раздражённо, как показалось Северусу. – Почему моя магия просто не исправит мне глаза?

– Потому что для вашей магии с вашими глазами всё в порядке. Это просто изменение структуры глаз или, как в вашем случае, состояния роговицы, – терпеливо объяснила Айрис. – Конечно, есть заклинания, чтобы устранить всё это, но мы не можем применять их к детям, пока они растут. И это довольно дорого, честно говоря, и не для каждого срабатывает, – она перестала вглядываться в прибор и повернула другую ручку. – Хорошо, скажите мне, когда надписи станут чёткими, а потом читайте сверху вниз.

– Сейчас, – через несколько секунд сказал Поттер и прочитал несколько строчек.

Айрис хмыкнула себе под нос.

– У вас от старых очков голова не болит? – неожиданно спросила она.

– Хм, наверное, – Поттер пожал плечами.

– Прямо сейчас я дам вам временные очки, – Айрис обменялась мрачным взглядом с Северусом, очевидно, поняв, что история с квиддичем – не то, что было на самом деле. – Вашей магии придётся немного работать, чтобы скорректировать их под вас и затем периодически регулировать, – объяснила Айрис, лёгким взмахом волшебной палочки уничтожив старую оправу.

– Почему я не могу просто трансфигурировать то, что мне нужно? – спросил Поттер.

– Потому что линзы должны преломлять свет. Созданные с помощью магии, они недолговечны и теряют свои свойства. Кристаллы гораздо надёжнее.

– Кристаллы? – переспросил мальчик. Хотелось бы Северусу хотя бы половину такой же любознательности на уроках, но, с другой стороны, возможно, и одной Грейнджер более чем достаточно.

– М-м, мы используем горный хрусталь, обычно кварц. Маглы тоже им пользовались, пока стекло не стало намного дешевле, – сказала Айрис мальчику, сделав паузу, чтобы перевести дух. – Свет – одна из тех странных вещей, которые действуют одинаково как на маглов, так и на волшебников. Если вы поговорите с профессором Макгонагалл, она объяснит это гораздо лучше, чем я. Волшебники изобрели хрустальные призмы и на их основе создали хрустальные линзы, но только потому, что гораздо легче формировать кристалл с помощью магии. Раньше маглы и волшебники вместе работали над оптическими устройствами. Видите ли, Статут о секретности был принят относительно недавно, и не все его придерживались. Вы жили у маглов?

Поттер осторожно кивнул.

Айрис подошла к шкафу, в котором в коробке хранился запас стеклянных линз. Она взглянула на маленькую карточку, где магическим образом был записан рецепт Поттера, и вытащила соответствующие линзы.

– Вы слышали о лазерах?

– Да.

– Это магловское изобретение, которое работает почти как магия, – Айрис быстро вставила линзы в оправу, – это действительно захватывающе – они могут производить эффекты, которые выглядят как волшебство.

– У моего кузена есть CD-плеер, там, внутри, тонкий лучик света каким-то образом читает музыку, – задумчиво сообщил ей Поттер.

– Именно так, – Айрис вернулась к мальчику и протянула ему очки. – Они временные, пока я не изготовлю настоящие. Это просто стекло и проволока. Давайте подыщем теперь пару оправ, которые вам понравятся, – предложила она, взмахом палочки раздвигая шторы. За дымчато-серыми оконными стёклами постепенно светлело и прояснялось, давая глазам возможность привыкнуть к дневному свету.

– Какие вам нравятся? – спросила Айрис, подозвав мальчика и показав на стенд с образцами оправ – не меньше сотни разных вариантов.

Ребёнок не должен был выглядеть так, будто к нему явился Санта Клаус с полным мешком вкусностей, подумал Северус. К тому же Северус заметил, что Поттер старался смотреть только на дешёвые оправы.

– Северус? – тихо спросила Айрис, подходя к нему, пока Поттер рассматривал себя в зеркале, нацепив отвратительную (по совести говоря) тёмную оправу, не сильно отличавшуюся от старой. – Не хочу показаться грубой, но каков бюджет мальчика?

Северус написал цифру на клочке пергамента и протянул ей. Не было ничего необычного в том, что директор (или сам Северус) платил за очки для студентов, которые были слишком бедны, чтобы позволить себе их приобрести.

Айрис приподняла бровь, но, как настоящий профессионал, не задавала никаких вопросов.

– Если позволите, дорогой, – сказала она, возвращаясь к мальчику. – Думаю, вам будет больше к лицу вот это, – Айрис взяла с другой стороны стенда оправу из тонкой золотой проволоки. – С золотом не ошибётесь, – весело сказала она.

– О, она великолепна! – громко воскликнул ребёнок. Эта оправа действительно была гораздо более презентабельной, чем предыдущая. Затем лицо Поттера вытянулось, и он, тоскливо вздохнув и посмотрев на Северуса, тихо спросил: – Сколько это стоит?

– Десять галлеонов за эту оправу и ещё по одному за каждые из дополнительных чар, – мягко сказала Айрис. – Всё это в рамках бюджета, который назвал профессор Снейп. В вашем возрасте самовосстанавливающие чары просто необходимы, – Айрис подошла к столу, перечисляя чары, которые она планировала применить к очкам. – Поскольку вы играете в квиддич, мы также наложим чары неуязвимости. А как насчёт чар тонирования? Для солнечных дней?

– Прекрасно. – Поттер выглядел так, словно собирался возразить, поэтому Северус вмешался прежде, чем мальчишка успел заговорить. – И всё остальное, что ты посчитаешь разумным для волшебника в возрасте мистера Поттера.

– Я могу сделать это сегодня после полудня. Ты можешь привести мистера Поттера попозже днём или в понедельник? Временные очки выдержат этот срок.

– У нас, – Северус бросил взгляд на мальчика, – есть кое-какие дела в деревне, мы заберём их на обратном пути.

– Конечно, Северус, – улыбнулась Айрис. – Это займёт около двух часов.

– Идёмте, Поттер, – Северус протянул мальчику плащ, не давая ему времени запаниковать из-за денег, и, взглянув на часы, предложил: – Пообедаем в «Трёх мётлах».

Поттер кивнул, стараясь не отставать. По дороге никто из них не произнёс ни слова. Северус обдумывал предстоящий разговор с мальчишкой.

Войдя в оживлённый паб, Северус направился прямо к дальнему столику, свирепо глядя на каждого, кто осмеливался подойти достаточно близко, чтобы заговорить с мальчишкой. Он не имел ни малейшего желания позволять кому-то из обожающих Поттера поклонников болтать с ним.

Поттер держался поближе к Северусу, как будто у него была та же цель. Когда они сели за стол, ребёнок с интересом огляделся, но ничего не сказал и постарался не встретиться взглядом с Северусом.

К ним подошла Розмерта, чтобы принять заказ. Упростив задачу, Северус заказал обед для них обоих, и мальчик не возражал.

– Вы взяли своё зелье? – спросил Северус.

Мальчик кивнул, вытащив из кармана флакон, отвинтил крышку и, поморщившись, выпил. И снова Северус порадовался, что препарат обладает успокаивающими свойствами. Бросив муффлиато, чтобы обезопасить себя от любопытных ушей, Северус тихо сказал:

– Похоже, у вас есть некоторые… опасения по поводу нашего соглашения.

Поттер посмотрел на Северуса и снова отвёл взгляд.

– Я в порядке, – он стиснул зубы.

– Поттер, – вздохнул Северус, – вы отвратительный лжец, – он поднял бровь, глядя на мальчика.

– Ну ладно, – пробурчал Поттер. – Почему именно вы?

Розмерта принесла заказ, и Северус молча дождался, пока она не удалилась.

– Потому что на тот момент я был единственным, кто мог это сделать, – наконец ровно сказал он, – и сделать тихо, – Северус помолчал. – Думаю, до конца учебного года мы сможем всё изменить, а поскольку вы никогда не ездите домой на каникулы, никто ничего не узнает, кроме нескольких посвящённых.

Пару минут Поттер ел молча, очевидно, размышляя.

– Так… почему вас волнует, что мои очки сломаны, а мантия в плохом состоянии? – он не поднимал глаз от своей тарелки. – Никто не станет вас осуждать.

– Мне всё равно, Поттер, – ответил Северус, довольный, что заказал пиво. На самом деле ему хотелось огневиски, но как это выглядело бы при студенте. – Мне никогда не было дела до того, что думают о моей персоне другие, – он проигнорировал тихое фырканье мальчика. – Это вопрос долга. В настоящий момент я ваш опекун, и мой долг – позаботиться о том, чтобы ваши потребности были удовлетворены. Ничего больше.

– Но… эти очки… они очень дорогие. Я мог бы купить что-нибудь другое… и мне не нужны две пары… – тихо сказал Поттер.

Северус отложил нож и вилку. В памяти снова всплыла любимая фраза миссис Эванс (он почти забыл, откуда она взялась).

– Поттер, вы и святого можете вывести из себя! – в его голосе прозвучало раздражение. – Деньги не проблема, и я не позволю кому-то полуслепому подвергать себя и других опасности в моей лаборатории. А запасные очки – это исключительно разумно для того, кто падает с мётел так же часто, как и вы.

– О, – Поттер почти покончил со своим обедом. У Северуса возник было соблазн сделать ему замечание за волчье заглатывание пищи, если бы не осознание того, что это побочный эффект зелья, так что он просто снова принялся за еду.

– Э-э, нам не нужно покупать мантии сегодня, – сказал Поттер через мгновение, глядя на стол, – если у вас есть другие дела.

– Не волнуйтесь, Поттер, – Северус пренебрежительно махнул рукой. – Я свободен до вечера. Если вы ещё голодны, думаю, у мадам Розмерты есть немного пирога с патокой. Обычно она выпекает его по субботам.

Поттер посмотрел на него так же ошарашенно, как и у окулиста.

– Почему вы такой добрый? – настороженно спросил мальчик, как будто не мог сдержаться. По правде говоря, он в любом случае не смог бы: Северус изменил формулу, чтобы усилить антитревожные свойства зелья, а это, как правило, развязывало язык.

– Это не «добрый», – невозмутимо ответил Северус, сделав глоток пива, – это «ответственный». Очевидно, вы не привыкли видеть такое поведение у окружающих вас взрослых.

Северус невольно вспомнил глаза Невилла Лонгботтома, открытые и мёртвые. У него похолодело внутри, когда он понял, что это утверждение неизбежно касается и его самого.

========== Глава 18. Обед со Снейпом ==========

Ночь, когда Гарри узнал, что он волшебник, была почти такой же странной, как и сегодняшний день.

Он, Гарри, сидел в пабе и ел пирог с патокой вместе с чёртовым профессором Снейпом. Более того, весь день Снейп снова вёл себя с ним вполне прилично. Даже когда Гарри увернулся от руки, собиравшейся, как он предполагал, надрать ему уши, Снейп не потерял своего спокойствия, напротив, заверил Гарри, что не собирается продолжать то, на чём остановились Дурсли.

Конечно, всё может измениться, когда Снейп не сумеет избавиться от Гарри. Но в данный момент Гарри был доволен. Приятно было просто хорошо видеть в очках, которые он не поправлял каждые пять минут. Временные очки, выданные ему окулистом, сидели на нём лучше, чем очки, которые он носил с восьми лет. И Гарри сразу понял, что она имела в виду, говоря о головных болях: ему не нужно было напрягаться, чтобы рассмотреть что-то. Он не мог дождаться возвращения на поле для квиддича, чтобы испытать их.

Неужели Снейп действительно потратил (Гарри быстро прикинул) около шестидесяти галлеонов на очки? Гарри не помнил, по какому курсу обмениваются фунты, но догадывался, что это очень много.

Сам Гарри старался оставаться у стенда там, где оправы стоили один или два галлеона. Он живо вспомнил, как тётя Петуния подняла шум в оптике: очки в стоимость осмотра не входили.

– Просто дайте ему самые дешёвые из тех, что у вас есть, – прошипела она, бросив на него неприязненный взгляд, – он всё равно их сломает или потеряет.

Оптик одарил его доброй, сочувственной улыбкой, но Гарри чувствовал себя униженным.

Что ж, он никогда их не ломал и теперь задавался вопросом, не из-за магии ли это происходило. Что бы там ни устраивали Дадли или дядя Вернон, очки всегда оставались целыми. Если подумать, Дадли несколько раз воровал их, но они всегда возвращались в чулан.

Снейп вёл себя так странно. Когда окулист сделала замечание по поводу старых очков Гарри, Снейп пришёл ему на помощь, и это прозвучало так, будто обычные очки Гарри стали жертвой несчастного случая с метлой. Что, чёрт возьми, это было? Снейп вёл себя так, словно понимал смущение Гарри.

Гарри не мог не задаться вопросом: откуда берутся деньги, которые тратит Снейп? Из этого таинственного фонда поддержки? Сумму за сколько месяцев Снейп только что выложил? Может быть, за целый год?

Горячая еда (не говоря уже о пироге с патокой) заставила Гарри почувствовать себя немного храбрее, чтобы заговорить.

– Сэр? – он думал, что если будет более прямолинеен в вопросе одежды, чем минуту назад, то даст этому человеку возможность отказаться от лишних трат и не поставит его тем самым в неловкое положение.

– Да, Поттер? – достаточно вежливо отозвался профессор. Возможно, Гарри всегда стоит говорить с ним после пива.

– Э… у меня ещё достаточно… Я имею в виду… Я знаю, что мантии стоят дорого… Обычно я трачу около сотни галлеонов, и очки… ну, так и было…

– Поттер, перестаньте мямлить и задайте свой вопрос, – рыкнул Снейп, теряя терпение.

Гарри прикусил губу и глубоко вздохнул:

– Ну, могу я себе позволить…?

– Да, Поттер, – Снейп закатил глаза. – Вы вполне укладываетесь в свой бюджет. При условии, что мы не купим никаких котлов из чистого золота к вашим очкам.

Гарри моргнул. Это была почти шутка. Он посмотрел на бесстрастное лицо Снейпа, пытаясь понять, что тот имел в виду.

– Ну… так… что? Всё будет оплачиваться из этого фонда поддержки? Значит, это деньги за год?

Снейп допил остатки своего пива. Гарри показалось, что он тянет время, обдумывая свой ответ.

– За месяц, – наконец тихо сказал Снейп, встретившись взглядом с Гарри, – фонд значительный.

– Вы хотите сказать, что тётя Петуния и дядя Вернон получали почти двести галлеонов в месяц за то, что содержали меня? – Гарри попытался прикинуть, сколько это будет фунтов. Он никогда не говорил Дурслям о своём хранилище в Гринготтсе, потому что знал, что они попытаются завладеть им. Теперь же оказалось, что они уже получили что-то.

– Точная сумма на самом деле ближе к четырёмстам галлеонам, – Снейп кашлянул. – Должен признаться, я и сам был удивлён этой цифрой.

– Сколько же это фунтов? – прошептал Гарри, его мозг не воспринимал эту информацию.

– Понятия не имею, – Снейп смотрел на Гарри с непроницаемым выражением лица.

У Гарри перехватило дыхание, и он отвёл взгляд. Это была хорошая новость. На самом деле хорошая. Теперь не нужно было беспокоиться, что тот, кто станет его опекуном, навредит ему из-за нехватки денег, ведь он не будет обузой. Так что это была хорошая новость.

Но почему от этого у него перехватывает горло и щиплет глаза?

«Взяли тебя по доброте душевной, – зашипел у него в голове голос тёти Петунии, – неблагодарный маленький урод».

– Могу я подождать вас снаружи? – спросил Гарри у Снейпа.

– Думаю, нет, – Снейп бросил на него пронизывающий взгляд, – но нам действительно пора.

Гарри быстро встал. По какой-то причине всё это было даже более неприятно, чем узнать, что Снейп стал его опекуном. Хотелось выйти на улицу, подальше от людей, прежде чем он начнёт делать что-то глупое, например, плакать. По крайней мере, снаружи он мог свалить слёзы на воздействие холодного ветра.

Снейп встал, бросил на стол несколько монет и первым вышел на улицу.

Гарри с благодарностью глотнул холодного воздуха. Снейп, прищурившись, наблюдал за ним.

– С вами всё в порядке, Поттер?

Гарри кивнул. А что ещё ему оставалось делать? Не то чтобы кто-то (особенно Снейп) действительно хотел это знать. Гарри вытер глаза под очками, пытаясь убедить себя, что слёзы бегут от резкого, сырого ветра.

Было что-то такое в том, что Дурслям платили за содержание племянника, и это заставляло Гарри покрываться мурашками. Они всегда говорили, что приняли его из чистого милосердия, только из-за кровной связи между ним и Петунией, что, хотя он был уродом и ужасной обузой, они выполняли свой долг по отношению к нему. Свой своему поневоле брат, и это единственная причина, по которой они взяли его. Они так часто говорили об этом.

– Поттер? – повторил Снейп.

– Всё нормально, – пробормотал Гарри. И затем, поскольку казалось, что он взорвётся, если не скажет что-нибудь, он прошипел: – Они всегда заставляли меня ходить в обносках Дадли. Вы это знали?

– Это, должно быть, ваш кузен? – спросил Снейп небрежно, как будто интересовался погодой. Теперь он не смотрел на Гарри, а разглаживал складки на мантии. – Нет, я не знал.

– Тётя Петуния сказала, что они не могут позволить себе покупать одежду для уродов. Говорила, что я вырываю кусок изо рта Дадли, – он сплюнул, – она всегда так говорила. И Мардж сказала… она сказала…

Гарри вдруг отчётливо представил себе Мардж, когда она рассказывала ему, что родители бросили его на попечение тёти и дяди. Её мерзкий торжествующий взгляд, когда она заявила, что он остался без средств к существованию из-за пары пьяниц. Как, несмотря на то, что его родители были такими, что мир стал лучше без них, из-за кровных и семейных уз Дурсли приняли его, невзирая на личные неудобства и огромные финансовые расходы.

Даже после того, как Гарри узнал, что он волшебник, ему казалось, что они говорили правду о том, сколько денег тратили, чтобы накормить и одеть его.

– А что сказала Мардж? – с любопытством спросил Снейп.

– Она назвала мою маму шлюхой, – Гарри снова заскрипел зубами, – в ту ночь, когда я раздул её. Она сказала, что моя мать была шлюхой, которая выскочила замуж за ничтожество.

– Это и есть причина стихийной магии? – спросил Снейп.

Гарри сердито кивнул. Он скрестил руки на груди под своим плащом, ожидая, что Снейп ему скажет.

Вместо этого Снейп фыркнул. Будь на его месте кто-то другой, Гарри посчитал бы это смехом.

– Насколько я понял, Отряду по ликвидации магических происшествий потребовалось добрых полчаса, чтобы привести её в порядок, – губы Снейпа дрогнули, словно он пытался подавить ухмылку. Гарри застыл – мерзавец смеялся над ним.

Затем Снейп вздохнул и вернулся к своей обычной строгой манере поведения.

– Уверяю вас, вы никогда ни у кого не отнимали пищу, – сухо сказал он. – Сегодня мы исправим недостатки вашего гардероба, – Снейп слегка замялся. – Полагаю, вы уже поняли, что семья вашего отца была довольно обеспеченной. И ваша мать сделала кое-какие приготовления через магловского адвоката, которому я уже написал. Вполне вероятно, что и с этой стороны могут быть какие-то деньги.

Гарри на самом деле очень не хотелось больше это обсуждать. Он полагал, что должен быть благодарен Снейпу за то, что тот намерен сохранить его тайну, иначе для слизеринцев будет настоящий праздник: Мальчик-который-выжил ходил в обносках и спал в чулане.

– По словам других преподавателей, – непреклонно продолжал Снейп, – у вас есть учебники. Вам нужны ещё какие-нибудь школьные принадлежности?

Гарри покачал головой, не меняя позы.

– Я полагаю, вы заказали всё с помощью совы?

Гарри кивнул.

– А почему вы не заказали себе новую мантию? – в голосе Снейпа не было злости, только любопытство.

– У меня золота хватило только на что-то одно, – смущённо пробормотал Гарри. В любую минуту Снейп мог посмеяться над ним из-за его стремления уподобиться Гермионе. – Это было всё, что у меня осталось с прошлого года.

– Сколько золота вы привыкли снимать за один раз? – задумчиво спросил Снейп.

– Я всегда беру около двухсот галлеонов, – пояснил Гарри. – Я не потратил их все за последний год, потому что было несколько вещей, которые мне пришлось опять покупать. Поэтому я сохранил всё, что осталось.

– Всё, что осталось? – брови Снейпа поползли вверх.

– Ну да, – ответил Гарри, – а на что мне их тратить, пока я здесь? Я получаю еду и всё такое. Даже о Хедвиг позаботились, пока мы здесь.

Снейп окинул его взглядом «ты-жук-которого-я-собираюсь-пустить-на-ингредиенты-для-зелий», и Гарри невольно вздрогнул.

– Пойдёмте, Поттер, – сказал Снейп. – Мы достаточно долго стоим здесь на холоде.

Гарри кивнул, зарысив рядом с высоким профессором. Лицо Снейпа приняло обычное бесстрастное выражение, хотя Гарри показалось, что тот время от времени искоса посматривает на него.

Они подошли к магазину, вывеска которого гласила: «У Тэтти. Прекрасные мантии с 1453 года».

– Это подойдёт, – заметил Снейп, положив руку Гарри на плечо и заводя его внутрь.

Магазин был меньше, чем у мадам Малкин в Косом переулке. На одной стене аккуратно висели чёрные хогвартские мантии, на другой – мантии всех цветов радуги. Дальняя стена была облицована зеркалами. Яркий дневной свет просеивался сквозь застеклённую крышу.

Гарри присмотрелся. Стеклянный потолок оказался зачарованным и показывал голубое небо с пушистыми белыми облаками. Пока Гарри смотрел, над облаками весело пролетела птица. После холодной серости снаружи Гарри ощутил тёплое чувство «я-люблю-магию».

– Профессор Снейп? О, сэр, чем я могу вам помочь? – залебезил льстивый голос: у кассы в глубине зала стоял человечек почти такого же маленького роста, как профессор Флитвик.

– Мистеру Поттеру нужна мантия для школы, – сказал Снейп.

– Мистер Поттер! – у человечка перехватило дыхание. Вытащив свою рулетку, он через весь магазин поспешил к ним. – В самом деле! Большая честь познакомиться с вами! О да, конечно, – он жадно уставился на шрам Гарри, – большая честь!

Гарри почувствовал, как вспыхнули щёки, и, опустив глаза, бессознательно потянул себя за чёлку, прикрывая шрам.

– И что же вам предложить, сэр? Что-нибудь из бархата, чтобы произвести впечатление на ведьмочек, а? – весело спросил лавочник.

Профессор Снейп откашлялся.

– Большое спасибо, но, думаю, мы ограничимся уставными школьными мантиями, – ледяным тоном произнёс он.

– Что, вы покупаете мантии в это время года? – удивился лавочник. – Прибыли в школу без них?

– Да, семья мистера Поттера – маглы, – ответил Снейп, не давая Гарри возможности открыть рот. – Обычно он приезжает с родителями одного из своих сокурсников, но в этом году они были в отъезде. Профессор Макгонагалл собиралась привести его в первую же неделю, но… – Снейп многозначительно замолчал.

Лавочник кивнул, внезапно посерьезнев.

– Она ведь была в Лондоне, не так ли? Из-за дела Лонгботтома? Ужасная трагедия, просто ужасная. Я ведь знал родителей мальчика, – он вздохнул. – А что будет с дядей? Они уже решили?

Гарри невольно затаил дыхание при упоминании Невилла. Он не знал, почему это так расстроило его. Наверное, потому, что в этот день он чувствовал себя не в своей тарелке.

– Последнее, что я слышал, – приговор к поцелую дементора, – мрачно ответил Снейп. Гарри стало интересно, что это такое.

– Насколько я понимаю, вы знали этого парня, мистер Поттер, – сказал лавочник. – Миссис Лонгботтом сказала, что вы учились с ним в одном классе.

Гарри натянуто кивнул.

– Это к делу не относится, – сурово сказал Снейп, неожиданно придя на помощь Гарри и окидывая лавочника одним из своих самых свирепых взглядов. – Думаю, будет лучше, если вы просто снимете с мальчика мерки и приступите к своим обязанностям.

– О да, конечно, – заискивающе ответил лавочник, свёл свои комментарии к минимуму и с готовностью подавал Гарри мантии для примерки, подгоняемый, вероятно, тем, что Снейп стоял тут же, скрестив руки на груди и то и дело поглядывая на часы.

Наконец Гарри заказал всё, что было в списке, и кучу дополнительных вещей, которые Снейп счёл необходимыми: ботинки и кроссовки, а также обувь для занятий, запасной плащ и стопка носков и нижнего белья.

Чем больше становился заказ, тем сильнее лебезил лавочник. Гарри почувствовал облегчение, когда они, наконец, закончили и смогли покинуть магазин. Профессор Снейп распорядился, чтобы всё было сегодня же доставлено в комнату Гарри.