Текст книги "Девяносто девять (СИ)"

Автор книги: odnoznachno_net

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 40 страниц)

– И что это значит?

– Это значит, что мы должны искать не сам генератор, а выхлопную трубу. И находиться она должна вовсе не рядом с бункером, а где-то здесь, недалеко от КПП.

Минута за минутой уходило время. Они обшаривали лес, перекрикивались с Миллером, но без толку: трубы не было видно.

– Что будет, если мы не успеем? – спросила Рейвен.

– Ничего хорошего.

Над лесом раздался крик.

– Эй, сюда, я что-то нашел!

Они побежали на звук и Рейвен с облегчением увидела торчащую из земли изогнутую трубу, на которой висел полуоторванный фланец.

– Вовремя же нас выпустили, – усмехнулась она. – Еще неделя и эта штука рванула бы так, что от бункера остались бы только стены.

Теперь дело пошло быстрее: по видимой части трубы Рейвен определила направление и уже через несколько минут они нашли присыпанный землей люк, ведущий куда-то под землю.

– Давайте, парни, – скомандовал Миллер, подцепляя край люка какой-то железякой.

Все навалились, и проход был открыт. Рейвен спустилась вниз.

– Эй, – закричала она, осматривая помещение. – Сколько мощности нам понадобится?

– Столько, сколько сможем унести, – закричала в ответ Элайза.

Через час они уже двигались по направлению к лагерю. Трое парней тащили генератор, еще двое несли канистру с топливом, а остальные, закинув за плечи автоматы, волочили за собой кусок брезента с наваленными поверх многочисленными деталями.

– Уверена, что нам нужен весь этот хлам? – спросил Миллер, отирая с усталого лба пот.

– Я же механик, – усмехнулась Рейвен. – И да, я уверена.

========== Глава 5. Igni et ferro ==========

Четыре головы склонились над расстеленной на столе картой. Четыре пары ладоней оперлись о шершавую столешницу. Четыре голоса зазвучали практически одновременно.

– Может сработать.

– Рискованно, но шанс есть.

– Давайте попробуем.

– Думаю, получится.

Элайза глубоко вздохнула, представив, что будет, если план и впрямь сработает. Но выхода не было, приходилось признать: им повезло, что они вообще до сих пор живы.

– Темнеет, – сказал Беллами, сворачивая карту. – Думаю, до атаки осталось совсем немного.

– В таком случае я пошла к генератору, – отозвалась Рейвен и быстро вышла из палатки. Джим последовал за ней.

– Эй, принцесса, – Элайза остановилась на мгновение и посмотрела на Беллами. – Если все получится, то ты спасешь нас всех от верной смерти.

Она только губы сжала в ответ. Если все получится, то ее освобождение из тюрьмы начнется с сотен смертей. Которые лягут на ее совесть тем же грузом, что и самая первая. Случившаяся очень давно, но от этого не ставшая ни забытой, ни легкой.

Убить одного, чтобы спасти сотню. С этим она кое-как смогла примириться. А как насчет убить сотню, чтобы спасти одного?

Вместе с Беллом она дошла до сторожевой башни у ворот и поднялась наверх.

– Держи, – он сунул ей пистолет. – Может понадобиться.

– Мы же договорились не стрелять, – возразила Элайза.

Он молча посмотрел на нее и в его взгляде ясно читалось: «Это не для землян. Это для тебя – на случай, если все станет совсем плохо».

Над лагерем стояла звенящая вечерняя тишина. Солнце почти село, и лес превратился в сплошные, сплетенные между собой всполохи теней. У Элайзы защемило сердце.

– Мы поступаем правильно, принцесса, – сказал Беллами.

– Нет, Белл. Мы поступаем НЕ правильно. Но, к сожалению, другого выхода у нас просто нет.

Они пришли, когда солнце окончательно скрылось за деревьями. Сначала пришел звук: топот нескольких сотен ног, бряцанье сотен кинжалов и копий. Элайза вглядывалась в глубину леса, но не могла ничего разглядеть. Однако этот гул, с каждой секундой все нарастающий, тревогой отдавался в ее груди. Рука сама собой крепче сжала рукоять пистолета.

– Рейв, готовься, – крикнула Элайза, перегнувшись через ограждение вниз. Она увидела, как Рейвен, закопавшаяся в проводах, показывает ей средний палец, а потом перевела взгляд на лес и увидела их.

Похоже, у них совершенно не было никакой военной подготовки: они шли толпой, потрясали копьями, толкали друг друга плечами. Кто-то был одет в джинсы и куртки, кто-то – в странного вида доспехи, сделанные из подручных предметов. Лиц невозможно было разглядеть в темноте, и все они вместе были как тьма, как темный туман, надвигающийся из леса.

– Внимание, – скомандовала Элайза, дождалась, когда первая шеренга землян дойдет до условной отметки и закричала во всю глотку: – Давай!

Все сработало даже лучше чем она ожидала. Провода, подсоединенные к генератору и протянутые вокруг лагеря, дали напряжение, а вода, которой они предыдущие несколько часов поливали землю, выступила прекрасным проводником.

Часть землян, корчась, попадала на землю. Те, кто бросился им на помощь, падали сверху, образуя собой препятствие для остальных.

– Уходите! – закричал Белл изо всех сил. – Уходите и останетесь живы!

Дикий вой поднялся над землей, земляне поверх поверженных тел бросились вперед.

– Начали!

Тридцать голов появилось по периметру, тридцать пар рук опустились вниз и тридцать ведер воды выплеснулось на землян.

Элайза кивнула Беллами и быстро слезла по лестнице вниз. Здесь ее присутствие больше не требовалось, зато требовалось в другом месте: на обратной стороне лагеря, за кирпичным зданием, час назад в ограждении была проделана дыра. Сейчас в эту дыру пролезал Финн.

– Получилось? – запыхавшись, выдохнула Элайза, помогая ему подняться на ноги и глядя как следом пролезает Октавия.

– Да, принцесса, – улыбнулся он. – Получилось.

Еще через минуту Элайза вновь была на сторожевой башне. Повинуясь сигналу, Рейвен включила прожектор и направила его вверх.

– Остановитесь, – голос Элайзы, многократно усиленный самодельным рупором, разнесся над лагерем. – Остановитесь и посмотрите сюда.

Рядом с ней стояли двое: парень и совсем юная девушка. К горлу каждого из них были приставлены ножи.

– Уходите и останетесь живы! – сказала Элайза, отметив, что земляне действительно остановились и задрали головы вверх. – И передайте вашему командующему, что завтра мы совершим обмен. Я отдам ваших людей, вы отдадите наших. Мы не хотим войны! Мы хотим мира.

Рейвен убрала свет прожектора и Элайза прищурилась, пытаясь разглядеть, что происходит внизу. Первое время земляне оставались на месте: они не пытались больше прорваться, но и назад не уходили. А затем как будто что-то произошло: еле слышно прозвучал гонг и они медленно двинулись назад, взваливая на плечи поверженные электричеством тела.

Через полчаса у ворот не осталось никого живого.

И тогда пришли мертвые.

***

В лагере праздновали победу. Несмотря на то, что Джим запретил разливать алкоголь, все и без него были счастливы: стукались кружками с травяным настоем, обнимались и вполголоса обменивались впечатлениями.

А в это время Элайза беседовала с пленными.

– Я не хочу вас убивать, – сказала она, глядя сквозь прутья решетки внутрь клетки. – Единственное мое желание – остановить войну.

– Остановить? – усмехнулся землянин. – Сегодня ты начала ее, девочка. Ты пролила немало крови и ответишь за каждую каплю.

Элайза покачала головой.

– Нет. Не я.

Она смотрела на него и силилась понять. Как мир всего за пять лет мог превратиться в такое? Как люди всего за пять лет могли превратиться в зверей?

– Вы собирались убить нас, даже не зная, кто мы такие, – сказала она. – Это ведь было условием вступления в альянс, верно?

– Ты ошибаешься. Мы прекрасно знали, кто вы такие.

Элайза нахмурилась. Что он хотел этим сказать? Что это значило? Откуда они могли знать?

– До того как все это началось, вас регулярно показывали по телевидению, – сказал землянин, и она поняла. – Мы видели все, что вы творили.

Кто-то подошел и встал за спиной. Элайза посмотрела: Финн. Все еще бледный, но сумевший взять себя в руки и выполнить задачу.

– Мы всего лишь пытались выжить, – сказал он вслух. – Не вам судить нас.

– Мы тоже всего лишь пытаемся выжить, – ответил землянин. – И мы будем судить. Не за то, что вы делали в бункере, а за то, что вы сделали сегодня.

Это прозвучало торжественно и строго, а после землянин отвернулся и перестал отвечать на вопросы.

– Оставь их, – посоветовал Финн после того как Элайза сделала несколько попыток. – Этот разговор не имеет значения. Завтра мы обменяем их на наших, вот и все.

Но Элайзе начинало всерьез казаться, что на обмене все не закончится.

А только начнется.

***

Они стояли плечом к плечу: Джим, Беллами и двое с автоматами. Элайза с Финном и еще десятком вооруженных людей остались внутри периметра, готовые в случае чего открыть огонь.

Первым из леса показался всадник. За ним – еще двое, после – десяток лучников.

– Их больше, – прошептал Маркус, стоя за плечом Элайзы.

– Это не имеет значения.

Она вглядывалась вперед, ощущая как надежда в груди перемешивается с отчаянием. Земляне остановились в пяти метрах от ворот и вдруг расступились, пропуская вперед огромного мужчину с густой окладистой бородой.

– Мы пришли забрать свое! – громыхнул он.

– Отдайте наших людей и получите ваших, – ответил Джим.

Элайза, затаив дыхание, смотрела как земляне снова расступаются и выталкивают вперед пленников. Двоих. Всего двоих. И матери среди них не было.

– Вы забрали четверых, а возвращаете двоих? – сквозь зубы спросил Белл. – Так мы не договоримся.

– Мы пришли не договариваться, – ответил землянин. – Двое на двое – справедливый обмен.

– Нет.

Земляне подняли оружие, Элайза и остальные сделали то же самое. Было ясно, что всего одна оплошность – и перед лагерем «Спасение» окажется еще несколько трупов.

– Давайте поговорим, – сказал Джим. – Мы не хотим крови. Мы хотим договориться.

Землянин оглянулся и посмотрел на своих сопровождающих.

– Хорошо, – сказал он, почесывая бороду. – Наш лидер будет говорить с вашим. Один на один.

Джим кивнул и сделал шаг вперед, но землянин жестом остановил его.

– Не ты, – сказал он сквозь зубы. – Она.

Элайза ничего не поняла. Просто все вдруг стали смотреть на нее: и земляне, и Джим с Беллом, и остальные.

– Я? – выпалила она, когда Финн коснулся ее плеча. – Почему я?

Маркус за ее плечом зашептал:

– Не ходи. Это может быть очень опасно.

Землянин молча смотрел, выжидая. Было ясно, что он не собирается отступать: никакие слова Джима о том, что лидер лагеря именно он, не могли его переубедить.

– Принцесса, нет!

Она оттолкнула Финна, положила пистолет на землю и вышла за ворота.

– Не делай этого, – услышала голос Беллами.

– Я должна.

Подошла к землянину и смело посмотрела ему в глаза.

– Говори. Я готова выслушать тебя, если ты готов выслушать меня.

Он покачал головой и указал рукой в сторону леса.

– Идем. Командующий будет говорить с тобой там.

Элайза кожей почувствовала, как заволновались за ее спиной жители лагеря. Она подняла руку в успокаивающем жесте и пошла вслед за землянином.

***

Ее привели на площадку, бывшую когда-то детской. На ней до сих пор оставались мрачные остовы горок и перекладин. Элайза огляделась по сторонам и присела на проржавевшие от времени облезлые качели.

Землянин ушел, вокруг никого не было ни видно, ни слышно.

«Что, если это ловушка? Что, если они сейчас сидят в зарослях и наблюдают за мной, готовые выпустить стрелы или метнуть копье?»

А следом пришла другая мысль:

«Может быть, я этого заслуживаю? Может, все и впрямь должно закончиться именно так?»

Она вспомнила ощущение сжатого руками горла, вспомнила яростный хрип, вырывающийся наружу, вспомнила глаза, из которых капля за каплей утекала жизнь.

«Я это сделала. И я никогда не найду этому оправдания».

За спиной послышались шаги. Элайза обернулась, готовая увидеть наконец этого мифического командующего, но вместо него увидела нечто совсем другое.

Она вскочила на ноги и крутанулась на месте. Со всех сторон на нее надвигались мертвецы.

«Все-таки ловушка. Черт бы вас побрал!»

Времени думать не было. Она ударом ноги отломала кусок перекладины и, перехватив поудобнее, рванулась вперед.

– Главное, чтобы не окружили, – билось в ее голове пока руки сами собой втыкали металлическую палку в одну голову за другой. Вокруг стоял рев, палка втыкалась в черепа с чавкающим звуком и с ним же выходила обратно.

Один из мертвяков подобрался сзади и ухватил ее за плечо. Элайза рванулась изо всех сил, но костлявая рука держала крепко. Она чувствовала зловонное дыхание, слышала клацанье зубов, и не могла ничего сделать.

А потом вдруг звук сменился на другой: резкий, будто острый металл рассек воздух и вонзился в гнилую плоть. Плечо оказалось освобождено и Элайза не раздумывая проткнула палкой подступающего спереди мертвеца.

Теперь они сражались вдвоем: спина к спине. Она не видела своего спасителя, но чувствовала его крепкие мышцы, слышала тяжелое дыхание и свист, раз за разом возникающий в воздухе от метких ударов.

У ее ног уже лежали пять трупов, оставался только один – самый страшный, со снесенной наполовину челюстью, с кусками мертвой ткани, клочьями свисающими из огромной раны.

Элайза замахнулась, чтобы ударить, но подскользнулась в гнили, натекшей с других мертвецов и упала на землю. В следующее мгновение в воздухе мелькнула сверкающая сталь: она раздвоила голову последнего мертвеца и с чавкающим звуком вышла обратно.

Прямо в глаза светило солнце. Элайза лежала на земле, пытаясь отдышаться и не верила, что все закончилось благополучно. Она видела протянутую руку, но не хотела браться за нее, не хотела вставать.

– Давай, – услышала она женский голос. – Надо двигать, если сюда придет еще несколько десятков, нам едва ли удастся выжить.

Она прищурилась и приняла протянутую руку. Ощутила сильный толчок и поднялась на ноги, рассматривая спасительницу.

– Кто ты? – спросила удивленно.

– Мое имя Алисия. Вчера ты убила немало моих людей.

Элайза покачнулась, но осталась на месте. Перед ней, вытирая клинок прямо о собственное обтянутое тканью бедро, стояла командующая землян.

========== Глава 6. Pro et contra ==========

Она смотрела и никак не могла понять. Девочка? Девочка, черт бы ее побрал? Девочка командует тысячами взрослых мужчин и женщин?

– Сколько тебе лет? – вырвалось у нее.

– Пять лет назад было семнадцать.

Господи, что могло произойти с ней за эти пять лет, раз она встала во главе самой могущественной общины Лос Анджелеса? Худенькая, невысокая, смотрит без улыбки, убирая кинжал в ножны. И ей подчиняются все эти люди?

– Нам нужно уходить, – спокойно напомнила Алисия.

– Куда?

– Туда, где мы сможем поговорить. Вы ведь этого хотели? Ты и твои люди.

«Ее люди». Элайзу передернуло при мысли об этом: она не хотела, отчаянно не хотела, чтобы это началось снова. Ей было достаточно того, что случилось в бункере и, выходя оттуда, она поклялась, что не допустит повторения.

Алисия свистнула, и из кустов вышли вооруженные земляне. Трое мужчин, каждый из которых – больше чем на голову ее выше. Среди них Элайза узнала того, кто привел ее сюда.

– Командующая, – он поклонился, ожидая приказаний.

– Мы проследуем на ближайший аванпост, Густус, – все также спокойно сказала Алисия. – Прикажи проследить, чтобы никто из небесных людей не покинул лагерь до нашего возвращения.

Она пошла вперед: стремительная, с идеально ровной спиной, и на этой спине Элайза заметила знак: это был знак бесконечности.

То, что Алисия назвала аванпостом, на практике оказалось укрепленным со всех сторон сооружением, обнесенным вдобавок глубоким рвом. Когда они подошли ближе, один из сопровождающих крикнул: «Дорогу командующей!» и через ров перекинули деревянный настил.

Элайза медленно прошла по нему, боясь посмотреть вниз. А когда посмотрела, поежилась: по всей длине глубокого рва копошились, рычали, пытались выбраться десятки мертвецов.

– Мы сжигаем их каждый вечер, – не оборачиваясь, сказала Алисия. – Иначе за день их становится так много, что ров наполняется до краев.

Они миновали распахнутые ворота, возле которых в поклоне склонились двое стражников, и вошли в шатер, сделанный из веток и армейских маскировочных сетей. Алисия проследовала вглубь и заняла кресло, стоящее на возвышении и ужасно похожее на трон.

«Черт побери, – подумала Элайза. – Она и впрямь возомнила себя королевой»

Самой ей сесть было некуда и она осталась стоять. Черт с ней, с этой девчонкой, пусть мнит себя кем хочет, лишь бы удалось уговорить ее вернуть обратно мать и прекратить эту бессмысленную вражду.

За спиной Алисией один за другим появлялись люди. Они были разными: мужчины, женщины, помоложе и постарше, но всех их роднило одно: загорелые темные лица, короткие прически и нечто, напоминающее старинные эполеты на широких плечах.

Так страшно ей не было даже на детской площадке, наполненной мертвецами. Она вдруг подумала, что вряд ли сможет уйти отсюда живой.

– Итак, – холодно сказала Алисия, доставая из ножен кинжал и покручивая его в руках, как будто угрожая немедленно метнуть в случае неудачного ответа. – Элайза из небесных людей. Это ты убила вчера сорок восемь моих воинов и еще больше вывела из строя.

– А ты отправила их убить нас, – возразила Элайза.

– Верно, – острие кинжала вонзилось в подлокотник трона с ужасным холодным звуком, который был как будто отражением еще более холодного голоса Алисии. – Таким как вы не место в новом мире. И тебе придется очень постараться, чтобы убедить меня оставить вас в живых.

Она даже не угрожала, она просто говорила и Элайза верила каждому ее слову.

– Откуда ты знаешь мое имя? – спросила она, внутренне сжавшись и готовясь уклониться, если кинжал полетит в нее.

Кто-то из стоящих за спиной Алисии воскликнул:

– Командующая, зачем вы разговариваете с ней? Позвольте мне просто убить ее!

Алисия лишь руку подняла и голос затих. В шатре вновь воцарилась тишина.

– Все мы следили за твоими подвигами на экранах, Элайза из небесных людей, – сказала она медленно. – Среди вас есть те, кто достоин жить, но есть и те, кому не место в новом мире.

– И ты берешься решать это? Ты одна собираешься решать, кто достоин, а кто нет?

И снова этот жест: поднятая вверх ладонь с чуть скрещенными пальцами.

– Это не теологический спор, Элайза. Вчера от рук твоих людей пали сорок восемь моих воинов. Каждая из этих смертей должна быть отплачена кровью.

– Значит, ты хочешь в отместку убить сорок восемь моих? – Элайзе по-прежнему было страшно, но она смело смотрела в глаза Алисии. – А потом я должна буду отомстить за их смерти? И так до бесконечности?

Суровая, как будто сделанная из одних жил, обтянутых кожей, женщина шагнула из-за спины Алисии, вынимая меч.

– Как ты смеешь, небесная девчонка!

– Индра.

Теперь было ясно, почему они все так ей подчиняются. Одно произнесенное тихим, но уверенным голосом слово, – и меч вернулся в ножны, а женщина – на свое место.

– Ты ничего не знаешь о бесконечности, – продолжила Алисия. – Ты пять лет провела под землей, а мы здесь выживали. Мы очистили эти земли от мертвецов, мы собрали всех, кто сумел уцелеть, мы дали им защиту, кров, дали им уверенность в будущем. А что сделала ты?

– Ничего, – воскликнула Элайза. – Ничего! Я на свободе всего лишь сутки, а ты уже ждешь от меня великих свершений?

– Нет. Я ждала от вас разрушений и новых смертей. От тебя и твоих людей. И получила то, чего ожидала.

Она махнула рукой и в шатер ввели пленника. Он был с ног до головы покрыт кровью, на голове был надет мешок, а руки связаны за спиной.

– Кто это? – спросила Элайза.

Алисия кивнула и Густус сдернул мешковину, обнажив лицо пленника.

Это был Джон Мерфи.

***

– Разве это тюрьма? Да здесь просто королевские условия!

Мерфи с разбега запрыгнул на кровать и, отталкиваясь ногами, подпрыгнул почти до потолка. Он рассмеялся, сделал еще несколько прыжков и соскочил на пол.

– Эй, принцесса, – подмигнул. – Сделай лицо попроще. Нам все-таки предстоит провести вместе долгих пять лет.

– За что тебя отправили сюда, Мерфи? – серьезно спросила Элайза. – Каждый из нас уже успел сообщить, в чем провинился, но не ты.

– А может, я еще не готов открывать перед вами душу? – он улегся на кровать, положив ногу на ногу и закинув руки под затылок. – Может, мне для начала надо узнать тебя получше?

– Хорошо, Джон. Надеюсь, у тебя будет такая возможность.

***

– Что вы делаете? Оставьте его в покое!

– Отвали, принцесса! Это не твое дело, поняла?

– Мерфи! Оставь его или я пробью насквозь твой маленький, не умеющий соображать наперед мозг!

***

– Мерфи велел передать, что он не будет подчиняться твоим указаниям.

– Скажи ему, что это его единственный шанс остаться во главе милитаристов. Если он не подчинится, его место займет кто-то другой.

– Что, если он снова откажет?

– Тогда мы закончим то, что начали однажды. Спроси, в порядке ли его шея? И не хочет ли он добавить к имеющемуся шраму еще один.

***

Воспоминания короткими вспышками пронеслись перед глазами Элайзы. Очень многое произошло за эти пять лет. Слишком многое.

– Принцесса, – разбитые губы Мерфи зашевелились. – Как я рад тебя видеть. Покажи этой разукрашенной шавке, кто здесь хозяин.

Густус коротко, без замаха ударил его в живот. Мерфи закашлялся, кривя губы в усмешке.

– Прекрати, – попросила Элайза. – Джон, кто-то из наших выжил? Кто-то из тех, кто был с тобой?

– Мы задали ему тот же вопрос, – раздался голос Алисии. – Возможно, ты ответишь своему лидеру, Мерфи из небесных людей?

Он плюнул в ее сторону, и Густус нанес новый удар.

– Это не лучший способ добиться ответов! – крикнула Элайза. – И почему ты называешь нас небесными людьми? Это что, насмешка?

– Нет, – медленно покачала головой Алисия. – Это не насмешка. Это ваша сущность.

– Они называют нас небесными, потому что у этой чертовой сотни был голубой флаг, – сквозь зубы прошипел Мерфи. – Эти уроды по телевизору смотрели, как мы гнием в этом чертовом бункере, они жрали попкорн и смеялись над нашими попытками выжить.

– Не бей его больше! – быстро сказала Элайза и снова повернулась к Алисии. – Это правда? Вы смотрели на нас по телевизору и из этого сделали вывод, что мы недостойны жить?

Кинжал снова заиграл в руках Алисии. Она смотрела, чуть склонив голову, и зеленые глаза блестели: то ли старательно сдерживаемой злостью, то ли оттенками интереса.

– Скажи ей, что ты сделал, оказавшись на свободе, Мерфи из небесных людей. Скажи, что ты и ее люди сделали.

Он захохотал, разбрызгивая вокруг кровь вперемешку со слюной.

– Мы вышли за ворота и увидели десятки ходячих трупов, намеревающихся нас сожрать. И мы убили каждого из них!

Элайза ничего не понимала. И за это его взяли в плен? Не может быть!

– Расскажи ей, что было потом, – велела Алисия.

– Потом, – он высунул язык и облизал губы. – Потом эти обезьяны окружили нас и приказали сложить оружие. Я перерезал горло двоим, прежде чем меня скрутили.

Он так явно гордился своим поступком, что становилось страшно. Элайза с ужасом смотрела на него.

– Что, принцесса? – ухмыльнулся он разбитыми губами. – Ты разве не понимаешь? Они сидели в засаде и ждали, пока мертвецы сожрут большинство из нас. Они не вышли, чтобы помочь, нет. Они делали то же, что делали пять лет до этого: смотрели!

Элайза шагнула к Алисии, но Густус угрожающим жестом преградил ей путь.

– Послушай, – сказала она быстро. – Я не говорю, что мы ангелы. Но ты судишь о нас по поступкам мальчишки, пять лет просидевшего под землей в отрыве от цивилизации. Тебе не кажется, что это нечестно?

– Нечестно? – Алисия удивленно подняла брови. – Нечестно – это бросаться с оружием на тех, кто пришел помочь, Элайза. Нечестно – это оставить восьмерых раненых на съедение мертвецам. Нечестно – это убить электричеством вместо того, чтобы на равных принять бой.

– На равных? – теперь удивилась Элайза. – Три сотни на четыре десятка – это ты называешь «на равных»?

Они смотрели друг на друга, и если Элайза кипела от ярости, но по лицу Алисии невозможно было разглядеть ни единой эмоции. Зеленые глаза оставались холодными, а плечи – идеально ровными.

– Этот разговор не имеет смысла, – сказала она медленно и кивнула в сторону Мерфи. – Уведите его к остальным.

Элайза стояла и смотрела как двое утаскивают сопротивляющегося Мерфи прочь. Она не понимала, что делать дальше: как можно убедить ледяную стерву, что они не угроза? Как можно убедить зеленоглазое чудовище в том, что их можно и нужно оставить в покое?

– Итак, – сказала Алисия. – И что же ты можешь мне предложить, Элайза из небесных людей?

И тут ее осенило. Ну, конечно! Как она раньше не подумала?

– Оружие. Я могу предложить тебе оружие.

Она ожидала чего угодно, но только не смеха. Однако все присутствующие в шатре вдруг разразились громовым хохотом, напомнившим Элайзе, что они все еще люди, а не стадо первобытных зверей. Смеялись все кроме Алисии.

– Ты всерьез думаешь, что у нас нет оружия? – спросила она холодно. – Если мы приняли закон, запрещающий стрелять, это еще не значит, что наши арсеналы пусты.

Этого следовало ожидать. Элайза мысленно обозвала себя дурой. Если эти люди забрали себе все окрестные земли, то, конечно же, они наведались и на военные склады. И решение не стрелять выглядело вполне оправданным в мире, где на любой шум являлись толпы опасных мертвецов.

– Тогда скажи, чего у тебя нет, – отчаянно выпалила она. – Скажи, чего ты хочешь, и я дам тебе это!

Алисия долго и пристально смотрела на нее. Под взглядом этих зеленых глаз Элайза почувствовала себя беззащитно-обнаженной, опасно-открытой, фактически голой.

– Отдай мне тех, кто оставил моих людей умирать. И я прощу тебе тех, кого убила ты.

Беллами. Финн. Господи, эта стерва действительно думает, что…

– Кровь за кровь, Элайза. В новом мире это работает именно так.

========== Глава 7. Id est sanguis noster ==========

В лагерь ее проводили двое землян. По пути не встретилось ни одного мертвеца, зато сопровождающие были молчаливы, словно мертвые. Элайза шла между ними и пыталась отделаться от ощущения дежавю: пять лет назад точно также ее вели на вынесение приговора.

В деле «Штат Висконсин против Элайзы Гриффин» жюри присяжных постановило: признать Элайзу Гриффин виновной в совершении убийства второй степени и приговорить вышеназванную к пятнадцати годам тюремного заключения в федеральной тюрьме штата.

– Элайза! Элайза! Не сдавайся, только не смей сдаваться! Мы подадим апелляцию, мы сделаем все чтобы вытащить тебя!

– Мама!

Как давно это было. Пять лет она не видела собственную мать, пять лет не имела возможности поговорить с ней, почувствовать ее запах, тепло ее рук. И как знать, не превратятся ли пять лет в вечность?

Конвоиры довели ее до ворот лагеря и сделали шаг назад.

– У вас есть время до полуночи.

Ворота медленно открылись, и Элайза вошла внутрь. Ее окружили со всех сторон: Джим, Беллами, Октавия, Финн, Рейвен, – все те, кто за какие-то сутки успел стать для нее чем-то важным и близким.

– Они хотят Белла и Финна, – обреченно выдохнула Элайза, отвечая всем сразу. – Тогда они отпустят пленных и оставят нас в покое.

Она пошла вперед, не совсем понимая, куда идет, но зная: стоит остановиться, и на нее тяжелейшей плитой рухнет все пережитое за этот день. Чьи-то руки поймали ее, и обхватили, и заставили двинуться в другую сторону.

Розмари привела ее в медпункт, усадила на кушетку и шикнула на Финна, заглянувшего было внутрь.

– Что они сказали тебе? – спросила, деловито закатывая рукав рубашки Элайзы и делая ей укол.

– Они хотят Белла и Финна. Тогда они отпустят пленных и оставят нас в покое.

Она повторила это на автомате: также, как повторяла это про себя сотни, тысячи раз, отмеряя ногами шаги до лагеря. Одна смерть на другую смерть? Одна жизнь на другую жизнь? Разве это – справедливо? Разве это может быть новым миром?

– Посмотри на меня, девочка, – Розмари положила ладони на ее щеки и заставила поднять голову. Она была сейчас похожа одновременно на маму и на добрую тетю из супермаркета, решившую просто так купить конфету незнакомому ребенку. – Есть вещи, которые человек не может решить самостоятельно. Ты не должна брать на себя этот груз. Раздели его с другими, и тогда ты сможешь это вынести.

Элайза покачала головой. Нет, Розмари, ты ошибаешься. Даже когда решение делится с другими, все равно последнее слово всегда остается за кем-то одним. Кто-то один делает выбор, кто-то один выносит приговор, кто-то один решает, кому жить, а кому – нет.

То ли лекарство подействовало, то ли она и впрямь сумела взять себя в руки, но когда в палатку снова заглянул Финн, Элайза была готова. Спрыгнула с кушетки, улыбнулась Розмари и вышла на улицу.

– Мы не станем сдавать своих! – говорил окруженный людьми Джим. – Мы не позволим землянам диктовать нам условия!

Элайза протиснулась через толпу и встала рядом. Он шагнул назад, уступая ей место.

– У нас есть время до полуночи, – сказала она громко. – Мы должны решить: либо мы выполняем их условия, либо они сравняют наш лагерь с землей и убьют всех, кого держат в плену. – Она сделала паузу, пережидая возмущенные вопли. – Джон Мерфи у них, моя мама у них, еще как минимум трое из наших – у них. Я не знаю, кто еще из бункера выжил и не знаю, кто погиб. Но знаю одно: они требуют нашей крови и не остановятся, пока не получает ее.

– Что ты собираешься делать? – перекрикивая шум, спросила Рейвен. – Ты хочешь отдать им Финна?

– Нет. Никто не должен умереть этой ночью. И не умрет.

***

За ужином все сидели молчаливые и мрачные. Маркус один за другим отправлял в рот кусочки овощей, думая о том, что будет с огородом, когда толпа землян ворвется в лагерь и убьет всех его обитателей. То, что предложила Элайза… Это было глупостью, ошибкой, полным идиотизмом, но – увы – он не сумел ее отговорить.

Теперь она сидела за отдельным столом в компании Финна, Белла, Октавии и Рейвен. Ничего не ела, только осушала одну за другой кружки с травяным настоем. Лицо ее было решительным и напряженным: она готовилась к бою.

Не выдержав, Маркус подошел и положил руки ей на плечи.

– Эл, – сказал он тихо. – Подумай еще раз. Это плохая идея, это очень-очень плохая идея.

Она подняла голову и грустно улыбнулась ему.

– Может и так, Маркус. Но других идей у нас нет.

– Вообще-то есть, – сказал Финн. – Мы можем просто дать им то, чего они хотят. Я и Белл, мы…

– Нет.

Она сказала это так, что Финн замолчал на полуслове. Он выглядел подавленным, расстроенным, и Маркус знал, почему.

– Знаете, – сказала вдруг Элайза. – Они называют нас небесными людьми. Из-за голубого флага, символа этой проклятой сотни. Но я сейчас подумала… Может быть, мы и правда небесные люди? Мы как будто улетали в космос на эти пять лет, а теперь вернулись домой.

– Домой? – усмехнулся Беллами. – Принцесса, не говори глупостей. Никакого дома нет. И уже не будет.

– Будет, – возразила Элайза. – Мы сами создадим для себя новый дом. Новый мир. Новую жизнь. Судьба дала нам второй шанс, и мы обязательно им воспользуемся.