Текст книги "Девяносто девять (СИ)"

Автор книги: odnoznachno_net

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 40 страниц)

Нейт оглянулся в поисках одежды, но ничего не увидел, и потому просто стянул с кровати сначала Элайзу, а потом простыню.

– Закутайся и пошли. Только тихо.

Вдвоем они пролезли за койку, пробрались через разрез в брезенте и оказались… в Люмене.

Элайза едва сдержала крик: это точно был он, Люмен, его центральная площадь, на которой всего сутки назад Алисия соединяла руки Октавии и Линкольна. Нейт схватил ее за плечо и заставил пригнуться – мимо шли двое солдат.

– К западной башне, – прошептал он. – Медленно и скрытно. Там пролом. Поняла?

Она кивнула и пошла следом за ним, прячась за обломками шатров и грудами человеческих тел. Джаха не лгал: здесь явно произошло что-то ужасное, слишком много было крови, слишком много трупов. Но Элайза запретила себе всматриваться в их лица, запретила думать о смерти. Сейчас важно было выбраться из этого кладбища.

И они выбрались. Почему-то пролом в стене никто не охранял, и Нейт первым пролез наружу, а потом подал руку Элайзе. Оказавшись в лесу, они, не сговариваясь, ускорили шаг, практически перейдя на бег.

– Куда? – задыхаясь, спросила Элайза, когда Люмен остался далеко позади.

– В Розу, – на бегу ответил Нейт. – Туда эти твари пока не добрались.

Бежать пришлось долго. Путь, который раньше преодолевали верхом, оказался куда сложнее, чем можно было себе представить. Тем более, что по голове Элайзу ударили достаточно сильно, и в мозгу то и дело начиналась дурацкая круговерть, а перед глазами все плыло.

Наконец, они увидели первый ров и остановились, пытаясь отдышаться. Нейт закричал, и мост опустили, а затем опустили второй и открыли ворота. Элайза едва могла идти, и Нейт практически втащил ее на территорию Розы.

Первой, кого она там увидела, была Розмари. Она заставила Элайзу сесть, быстро осмотрела, сунула в рот какую-то таблетку и дала напиться. Нейт сидел рядом и молчал.

– Что произошло? – спросила Элайза, когда наконец смогла говорить. – Что, черт побери, произошло?

Нейт выругался сквозь зубы, а Розмари ответила:

– Военные пришли раньше, чем мы могли ожидать. Они взорвали две стены Люмена, взорвали баррикаду и впустили мертвых.

Элайза очень боялась задавать следующий вопрос, но ей пришлось:

– Кто-то… Кто-то еще выжил?

Нейт снова выругался, и она поняла, что выжили далеко не все.

– Розмари, – она посмотрела умоляющим взглядом. – Пожалуйста, расскажи все, что знаешь. Прошу.

Розмари кивнула и начала рассказывать. Оказалось, что ранним утром в Люмен верхом прискакал Беллами, который сообщил, что военные корабли уже причалили к пирсу. Поднялась паника: никто не был готов к тому, что это случится так быстро. Но командующая отдала приказ немедленно начать исход, и большая часть людей вышла из Люмена через северные ворота. С ними отправили Индру и Мерфи, по пути они должны были забрать людей из остальных кланов – всех, кого смогут.

А дальше начался ад. Первый взрыв проломил стену, из-за него погибли почти все дозорные. Люди метались туда-сюда, не понимая, что им делать, командующая пыталась организовать оборону, но паника была слишком сильной. Потом они услышали, как вдалеке взорвалась баррикада. Вряд ли люди исхода успели ее пройти – скорее всего, именно им пришлось принять первый бой с мертвецами. Потому что, когда спустя некоторое время мертвецы пришли в Люмен, среди них было немало знакомых лиц.

Военные обстреливали Люмен из укрытия, а командующая с горсткой воинов не давала им войти внутрь. Она велела всем бежать, и Розмари вместе с Нейтом и еще десятком людей выскочили через пролом и, прячась, двинулись к Розе. Что сталось в итоге с остальными, они не знали.

Сегодня Нейт сам решил отправиться на разведку, но, пробравшись в Люмен, нашел только горы трупов и одного живого человека – ее, Элайзу.

– А отец? – спросила Элайза, когда Розмари закончила. – Нейт, что с твоим отцом?

Нейт отвернулся, а Розмари объяснила:

– Миллер остался с командующей прикрывать отход. Возможно, он выжил, но…

– Черта лысого он выжил, – рявкнул Нейт. – Хватит об этом. Надо решить, что делать дальше.

Но решать ничего не пришлось. За оградой послышались звуки выстрелов, и Элайза запоздало поняла, почему Нейт так легко сумел пробраться в Люмен и почему они так легко смогли из него выбраться.

========== Глава 29. Fuge, late, tace ==========

– Эй, Синклер, команде инженеров требуется помощь. Дашь нам на пару дней свою красотку с острым языком?

– Смотри, как бы она твой язык не откусила, Вик. Иди, договаривайся с ней сам.

– Ладно, но если в итоге Ковчег лишится одного инженера, виноват будешь ты.

Он одернул рубашку и поправил пояс на брюках. Ладно, так даже лучше – договориться самому будет трудно, но кто сказал, что Кайл Вик боится трудностей? И уж тем более никто не мог бы сказать, что он боится старшего механика Рейвен Рейвс.

Пройдя по коридору, он завернул в механический отсек и заглянул в одну из комнат. Рейвен, конечно, была там – ковырялась в своих любимых железяках, сооружая очередной прибор.

– Как дела, детка? Окажешь любезность и поможешь мне в инженерном?

Дьявол, она даже взгляда на него не кинула. Как будто его здесь вообще не было, а голос возник из ниоткуда, никому не принадлежащий.

– Отвали, Вик. Еще раз назовешь меня деткой, и во время очередной стрижки я обрею тебя наголо.

– Как? – шутливо испугался он. – И лишишь всю женскую часть Ковчега радости любоваться моими волосами? Так далеко даже ты не зайдешь.

– Я сказала, отвали. Мне нужно закончить здесь и идти домой, у нас с Финном сегодня годовщина.

Вик подошел и встал за ее спиной, разглядывая, как быстро и ловко двигаются грязные пальцы с коротко остриженными ногтями.

– Годовщина чего? Того славного дня, когда ты взяла шефство над этим малолетним мальчиком? Брось, Рейвс, он подождет. Он же всегда тебя ждет.

Она двинула локтем, и он отпрыгнул, избегая удара в живот. Рассмеялся довольно:

– Ладно-ладно, я понял. Любовь до гроба и все такое. Когда надоест с ним возиться – заходи ко мне, потанцуем.

– Вик!

– Вик! Черт бы тебя побрал! Вик! Открой глаза, придурок! Не смей умирать, сволочь ты проклятая! Не смей!

Он попытался пошевелиться и не сумел. Ноги были прижаты чем-то тяжелым и наливались болью. Кто-то ощупывал его, прикосновения были приятными, но открывать глаза все равно не хотелось.

– Да посмотри же ты на меня, псих долбанный!

Вик ничего не понял. Только что он был на Ковчеге, и разговаривал с Рейвен, и, вроде, собирался отправиться в кухонный отсек, чтобы перехватить пару булочек, и…

Он открыл глаза и сел, тут же взвыв от невыносимой боли. Вокруг был не пластик и металл Ковчега, а утопающий в сумерках парк, и Рейвен не ковырялась с прибором, а лупила его ладонью по лицу, и, кажется, плакала.

– Какого хрена? – спросил он.

– Ты чертов придурок! – заорала она, отвешивая ему еще одну оплеуху. – У тебя вообще мозгов нет? Ты взорвал чертово колесо!

Взорвал? Но он ничего не взрывал. Он просто…

– Сумка. Я бросил вниз сумку.

– Да, и в ней, по-видимому, оказалось немало взрывчатки. Придурок! Ты же соображаешь в технике, черт бы тебя побрал! Как ты мог ее не проверить!

Он все еще не мог отойти от странных воспоминаний, лезущих в голову. Ковчег, и Синклер, и Финн… Да, но Финн умер. Его убила… Кто же? Офелия, да, Офелия убила Финна, сделала из него ходячего мертвеца. Точно.

– Надо его вытаскивать, – услышал он рядом мужской голос. – Скоро сюда соберутся все мертвяки, которые слышали взрыв. Нужно искать укрытие.

– Кейн! – радостно восхитился Вик. – И ты здесь? Ты снова канцлер, да? Или… Или…

– Он бредит. К черту. Ребята, навалились, попробуем приподнять эту штуку.

Что-то начало происходить в районе его прижатых ног, и от этого боль стала еще сильнее. Вик заорал, не в силах сдерживаться, но через секунду кто-то схватил его за руки и оттащил в сторону, а ноги оказались на свободе.

– Дайте кто-нибудь ремень. Надо перетянуть, иначе он просто истечет кровью.

– Быстрее, Рейвен! Мертвые приближаются.

Вик услышал выстрелы, раздающиеся совсем рядом. Одиночные – как будто кто-то медленно и методично отстреливал подходящего ближе противника.

– Взяли, – скомандовал Маркус. – Рейв, где мы сможем спрятаться?

– Замок призраков. Я покажу.

Кто-то взвалил Вика на плечо и потащил, придерживая за колени. Он не сопротивлялся: голова никак не могла привыкнуть к проникающей в нее в памяти.

«Что из этого реально? – думал он, отвлекаясь от боли в ногах. – Ковчег или это? Может, я просто перебрал самогона Джаспера и теперь вижу дурацкий сон? Все мы мечтали снова попасть на землю, и вот мне снится, что я…»

– Быстрее, мать вашу! Внутрь!

Его куда-то занесли и положили на пол. Какие-то люди баррикадировали дверь, а Рейвен склонилась над ним, заглядывая в глаза.

– Ты что, придурок? Бредишь? Что с тобой?

– Рейвс, – улыбнулся он, растягивая губы. – За тобой должок, ясно? Когда закончишь праздновать годовщину со своим мальчонкой, ты должна будешь помочь мне в инженерном.

– Что? – она, вопреки ожиданию, не смеялась. – Вик, о чем ты вообще?

Кто-то снаружи ломился в дверь. Слышны были стоны, и клацанье зубов, и какой-то странный скрип. Маркус подошел и сел рядом с Виком на пол.

– Ты что-то вспомнил? – спросил он. – Скажи, что именно.

– Ковчег, и космос, и Рейвс, и Синклера. Так ты канцлер или нет, Кейн? Может, я хочу говорить только с канцлером?

Он увидел, как они с Рейвен переглядываются, и ему это совсем не понравилось. Как будто они знали что-то, чего не знал он.

– Ну, вы что? Не помните? Что вообще здесь происходит?

Маркус коротко кивнул, и Рейвен снова склонилась над Виком. Ее лицо оказалось очень близко, и он вдруг заметил, как сильно это лицо отличается от того, которое он видел буквально несколько минут назад.

– Вик, Элайза ушла из Люмена. Помнишь? Элайза ушла.

Элайза… Кто такая Элайза? Дьявол! Белокурая бестия, подмявшая под себя всю… сотню?

Он потряс головой, будто пытаясь совместить в ней несовместимые детали. И, кажется, получилось.

– Рейв? – неуверенно спросил он, и она кивнула. – Я сбросил сумку, потом был взрыв, а потом?

– Взрыв пробил дыру в платформе, на которой стояло колесо, и оно накренилось, а потом рухнуло. Ты остался жив только потому, что был в кабинке недалеко от земли. Ну, или потому, что ты везучий сукин сын, черт бы тебя побрал!

Теперь он все понял. Запоздалое раскаяние заставило поморщиться: как он мог не проверить сумку? Почему решил, что там только автоматы и больше ничего?

– Мои ноги…

Он посмотрел. Картина не предвещала ничего хорошего: ноги явно были сломаны, из одной торчала белая кость, отливающая блеском на фоне мяса и разорванной кожи.

– Я понял. Мне хана. Давайте, ребята, валите отсюда. Со мной вы до точки сбора не доберетесь никогда, либо я сдохну раньше, либо вы.

Рейвен и Маркус снова переглянулись.

– Да, конечно, – сказала она. – Стоило вытаскивать тебя из-под обломков и тащить сюда, чтобы в итоге бросить. Ты прав в одном: до точки сбора мы не дойдем. Надо возвращаться.

– Куда возвращаться? – усмехнулся Вик. – В добрые руки военных? Они, конечно, нас примут, вылечат мои ноги и погладят по голове.

– Йонас, – позвал Маркус. – Иди сюда. Мы должны решать вместе.

Йонас послушно подошел, оставив своих людей удерживать дверь, в которую по-прежнему с внешней стороны ломились мертвецы. Он сел рядом и задумчиво потеребил волосы на затылке.

– Люмена больше нет, – коротко сказал он. – Разумнее всего оставить Вика здесь, а самим идти дальше.

– Куда еще мы можем пойти? – спросила Рейвен, не обратив внимания на часть про «оставить». – Что насчет метро? В прошлый раз командующая со своей свитой ушла по нему.

Йонас подумал немного.

– Даже если укрепления в метро целы, по нему мы выйдем на Люмен. А его больше…

– Нет, – перебил Маркус. – Мы поняли. Смотрите: я думаю, что военные либо заделали дыру в баррикадах, либо свалили обратно на свои острова. Сколько бы их ни было, они бы не смогли перебить все мертвое население Лос-Анджелеса, так?

– Так, – медленно ответил Йонас.

– Тогда мы можем по метро дойти до баррикад, обогнуть их и выйти западнее Люмена и ближе к Розе.

Рейвен радостно закивала, а Йонас задумчиво пожевал губами и сказал:

– Нет.

– Почему нет?

Вместо него ответил Вик:

– Потому что, если даже мы дойдем до баррикад, то там нас будет ждать толпа мертвых, забыли? Мы не пройдем через них ни на запад, ни на восток. Особенно с учетом того, что один из нас вообще не сможет идти.

– Да, но…

– Рейв. Посмотри на мои ноги. Они сломаны. Это открытый перелом, и мы оба прекрасно знаем, чем это закончится без врачебного вмешательства.

Она замотала головой.

– Заткнись, Вик. Пожалуйста, заткнись, ладно? Твои артерии не порваны, кровь венозная, жгут мы наложили, и ты точно протянешь еще как минимум сутки. Особенно с учетом того, что я вколола тебе чертов морфин.

– Что ты сделала? – он даже рот открыл от удивления, смешанного со злостью. – Истратила на меня последнюю ампулу?

– Иначе ты бы умер от болевого шока. А теперь закрой рот и дай нам придумать, как тебя спасти.

Он замолчал, не в силах спорить дальше, а Рейвен принялась оглядываться.

– Из этого хлама надо сделать носилки, – сказала она. – Потом переждем, пока эти твари разойдутся, и двинемся к метро.

Йонас послушно поднялся на ноги и пошел осматривать кучи мусора, среди которых можно было найти доски. Маркус не спешил ему помогать.

– А что потом? – тихо спросил он. – Что будем делать, когда метро закончится?

– Когда закончится, тогда и решим. Посмотри на меня, Кейн. Ты готов его бросить?

– Нет.

– Вот и я не готова. Поэтому хватит трепать языком, и давайте займемся делом.

***

– Надо бежать, – сказала Элайза, хватая за ногу уже вставшего с земли Нейта. – Мы не сможем с ними сражаться.

– Еще как сможем. Легко я свою жизнь им не отдам.

Было ясно, что он весь одержим идеей мести за отца, и Элайза хорошо понимала его чувства. Но судя по звукам выстрелов, за ними явилось несколько десятков военных, и против такого количества у них не было шансов.

– Нейт, – она встала и схватила его за плечи, заглядывая в лицо. Таблетка Розмари подействовала, и голова больше не кружилась. – Нейт, клянусь, мы вернемся, и они заплатят за все, что сделали. Но сейчас нам надо бежать.

В его бешеных глазах мелькнуло понимание, и Элайза продолжила:

– Подумай сам: скольких из них ты сможешь убить? Одного? Двоих? Разве это – достаточная плата за всех, кого убили они? Мы должны найти наших людей, и после этого – клянусь – мы вернемся.

Он шмыгнул носом и кивнул. А после обернулся к забору и заорал:

– Народ, отходим. Хватайте оружие и барахло, уйдем через северные ворота.

Розмари куда-то исчезла, Нейт тоже убежал – видимо, за вещами, а Элайза прислушивалась к стрельбе. Сколько времени понадобится военным на то, чтобы расстрелять всех мертвых в обоих рвах и прорваться к воротам? Минут десять-пятнадцать, вряд ли больше. Значит, нужно спешить.

– Держи, – Розмари подошла сзади и передала Элайзе стопку одежды. За ее плечами уже висел походный рюкзак, в котором, наверное, были лекарства, бинты и операционные наборы.

Пока остальные собирались, Элайза успела натянуть на голое тело джинсы, футболку и короткую куртку. Она помотала головой, прислушиваясь к ощущениям: боли не было, круговерть между висками тоже устаканилась.

– Оружие? – спросила она, когда к ним подошел Нейт.

– Держи.

Она повесила винтовку на плечо и кивнула остальным: идемте. Они добежали до задней части лагеря, открыли потайную секцию в заборе (ох, не зря Беллами в свое время настоял на том, чтобы ее сделать), перебросили доски через ров и скрылись в лесу, прислушиваясь к продолжающимся за спиной выстрелам.

Когда звуки перестали быть слышны, Элайза остановилась.

– Побережье отрезано, – сказала она, задыхаясь от быстрого бега. – Будем пробираться через Лос-Анджелес, другого выхода нет.

– Как? – спросила Розмари. – Как ты себе это представляешь?

Элайза усмехнулась. Однажды она уже это делала, так? И кто сказал, что она не сможет повторить?

***

– Ну что? – спросил Маркус, и Рейвен шикнула на него. Она стояла, прижавшись ухом к двери, и пыталась разобрать звуки.

– Похоже, они разбрелись. Йонас, ты с лучниками пойдешь первым, мы не можем стрелять – это только привлечет стадо обратно. Маркус, мы понесем Вика.

Вик, лежащий на самодельных носилках, впал в забытье: наверное, действие морфина кончилось, но Рейвен была рада, что он без сознания. Лучше так, чем непрекращающиеся споры.

Все вместе они быстро разобрали баррикаду у двери, и Йонас осторожно выглянул наружу.

– Порядок, – сказал он. – Выходим.

Когда следом за ним вышли лучники, Рейвен и Маркус подхватили носилки и потащили вперед. На улице их обожгло потоком воздуха и дневной жары: погода в Лос-Анджелесе по-прежнему играла не на их стороне.

Мертвецов видно не было. Рейвен пошла первой, крепко держа ручки носилок: только она знала дорогу.

Но далеко они не ушли. Стоило им миновать детскую площадку и выйти на дорогу, как впереди показалось очередное чавкающе-клацающее стадо. Йонас натянул тетиву лука и принялся одну за другой выпускать стрелы.

Вик, лежащий на носилках, застонал, и Рейвен склонилась над ним.

– Маркус, – с ужасом прошептала она. – Посмотри.

Они поставили носилки на землю, и Маркус подошел к ногам Вика. Из-под самодельных жгутов сочилась кровь, но хуже было другое: в месте, где кость пробила кожу, начинала наливаться синева.

– Ему нужен врач, – сказал Маркус, и Рейвен не выдержала.

– Серьезно? – закричала она, наступая. – Правда? То есть ты действительно так думаешь? И где, мать твою, мы возьмем этого гребаного врача? Поищем в толпе мертвецов или он спустится к нам с неба?

Стадо приближалось, и Йонас с лучниками отступал все ближе к носилкам. Рейвен трясло, она не понимала, что делать. И в этот момент наверху раздался громкий вопль.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а!

А за ним следующий:

– Да-черт-бы-вас-всех-побра-а-а-а-а-ал!

И еще один:

– Сука-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Рейвен испуганно посмотрела на Маркуса, но он пожал плечами: тоже ничего не понял. И только после этого они догадались посмотреть вверх.

Наверху, на самой вершине стоящей недалеко от них вышки, один за другим появлялись люди. Похоже, они скользили прямо по проводам с соседних вышек и с дикими воплями приземлялись на платформе.

– Это наши? – силилась разглядеть Рейвен. – Господи, скажи мне, что это наши!

– Отступаем к вышке! – заорал Маркус. – Йонас, сюда! Рейв, хватай носилки.

Откуда только силы взялись? Они подхватили Вика и потащили к вышке, стараясь идти как можно быстрее, чтобы обогнать подступающих мертвецов. А с вышки тем временем уже спускались люди: Нейт, Элайза, Розмари, и еще кто-то, и еще. Рейвен кричала и кричала, не могла остановиться. Если бы ей кто-то сказал, что она будет настолько рада видеть Элайзу, она бы не поверила. Но еще сильнее она радовалась Розмари. И рюкзаку за ее спиной.

– Не стрелять! – скомандовала Элайза, спрыгнув с последнего пролета вышки на землю. – Доставайте ножи!

Она первой рванулась к мертвецам, за ней побежали и остальные. Рейвен и Розмари склонились над Виком.

– Как давно наложили жгут? – Розмари деловито осмотрела ноги и тут же принялась распаковывать рюкзак.

– Давно. Но примерно раз в час я ослабляла его, чтобы дать крови ток.

– Молодец. Теперь подержи вот здесь, а я сниму ваши тряпки и наложу нормальные жгуты. Мы не сможем помочь ему здесь, нужно закрытое место, вода и хоть какое-то подобие стерильности.

– Будет. Главное скажи мне, что он не умрет.

– Деточка, – Розмари на мгновение подняла на нее взгляд. – Умрет он или нет – это одному богу ведомо. Одно могу сказать точно: мне приходилось штопать и раны похуже.

***

Когда до берега осталось всего несколько ярдов, Алисия спрыгнула в воду и принялась толкать лодку. Руки болели: несколько часов гребли не прошли для нее даром, но в груди болело еще сильнее.

Густус. Верный друг, соратник, почти отец. Он остался для того, чтобы спасти их, для того, чтобы дать им возможность уйти. И сделал тем самым для нее больше, чем каждый из ее настоящей семьи.

Она протащила лодку подальше по песку и, обессиленная, упала рядом. Эйден протянул ей флягу с водой и она сделала несколько быстрых глотков. Он не плакал, не жаловался, просто помогал ей по мере своих сил и возможностей.

– Из тебя получится хороший командующий, Эйден, – сказала Алисия. – Теперь я совершенно в этом уверена.

Отдохнув, они забрали из лодки рюкзак и оружие, включая меч, который Алисия убрала за спину, и двинулись прочь от океана – туда, где высился маяк и чернели под солнцем здания порта.

– Куда мы пойдем? – спросил Эйден.

– От Порта Хаенем к парку Стони Пойнт идет линия железнодорожных путей. А оттуда рукой подать до Санта-Кларита. Если повезет, мы найдем что-то вроде рельсового велосипеда и на нем преодолеем весь путь. Если не повезет – пойдем пешком.

– Но на станции наверняка много мертвецов.

– Верно, – кивнула Алисия. – И нам придется с ними расправиться.

Они подошли к вокзалу, когда солнце уже давно перевалило зенит и жара немного спала. Алисия достала меч из ножен, кивнула Эйдену, и он вытащил нож.

– Помнишь правила? – уточнила она.

– Если ситуация станет критической – бежать со всех ног.

– Верно. Идем.

Проход на станцию зиял вывернутыми дверьми, металлические таблички с надписями давно проржавели, как и несколько вагонов, стоящих на рельсах. Но мертвых почему-то не было, и это настораживало.

Алисия медленно шла вдоль вагонов, держа наготове меч, Эйден двигался сзади. Будка продажи билетов была разворочена: черт знает, что там искали, но от нее остались только доски и металлический остов.

– Тихо, – сказала Алисия. – Слышишь?

Из вагона впереди доносился слабый шум. Как будто кто-то стонал, и этот стон не был похож на стон мертвого. Алисия подошла, одной рукой схватилась за поручень, кивнула Эйдену и забралась в вагон.

– Кто здесь?

Стон стал еще громче. Алисия пошла по вагону, откидывая ногой попадающиеся на пути останки человеческих тел. И в самом конце, на крайней скамейке вагона, она увидела человека.

– Помогите…

Это был мужчина: крупный, с сильными руками и наголо бритой головой. Он лежал на скамейке и тяжело дышал, истекая потом.

– Тебя укусили? – спросила Алисия.

– Нет.

Он приподнял куртку и показал рану на боку: это было огнестрельное ранение, а вовсе не укус. Алисия кивнула, но меч убирать не спешила.

– Что произошло? – спросила она.

– Мы с моей группой пытались дойти до Лос-Анджелеса, но поругались, и один из наших выстрелил в меня. Они ушли, а я уже сутки лежу здесь.

– До Лос-Анджелеса? – удивилась Алисия. – Почему именно туда?

Теперь удивился мужчина.

– Вы разве не знаете? Все побережье от Сан-Франциско до Санта-Барбары захватили военные. Они уничтожают тех выживших, кто отказывается им подчиниться. Мы слышали, что в Лос-Анджелес они еще не добрались.

Он снова застонал, и Алисия решилась. Убрала меч за спину, сбросила с плеча рюкзак и достала из него пачку бинтов и пинцет.

– Как тебя зовут? – спросила, помогая ему снять куртку и задрать вверх футболку.

– Дэймон.

Она осмотрела рану. Пуля застряла внутри, и ее нужно было вытащить.

– Послушай, Дэймон. Обезболивающего у меня нет, так что тебе придется терпеть. Будет очень больно, но если ты будешь орать, то сюда явятся мертвые. Поэтому Эйден, – она сделала движение головой, – даст тебе ремень, и ты зажмешь его зубами. Начнешь кричать – проткну тебе голову, понял?

Это было жестоко, но Алисия понимала, что иначе не получится. Пуля явно застряла в тканях, не повредив органы, иначе Дэймон вряд ли прожил бы эти сутки. Но если ее не достать, начнется сепсис, и тогда ему точно конец.

Она забрала у Эйдена кинжал, дождалась, пока бледный до синевы Дэймон зажмет ремень зубами, и принялась за работу. Крови было не так уж много: она видела и похуже. Но чертова пуля ускользала, пинцет никак не мог ее ухватить, а Дэймон становился все белее и белее.

Наконец металл соединился с металлом и Алисия дернула рукой, вытаскивая пулю. Дэймон застонал, видимо, надеясь, что это все, но нужно было еще зашить.

Хирургических ниток у нее, конечно, не было, и шить пришлось обычной нитью и обычной иглой. Заканчивая, она посмотрела на Эйдена: он стоял и смотрел, не отворачиваясь.

– Все, – выдохнула она, обрезав край нитки. – Тебе нужны антибиотики, но у меня их нет. Поэтому дальше на удачу: если заражения не будет, выживешь.

– Подожди, – попросил Дэймон, глядя, как она складывает инвентарь обратно в рюкзак. – Ты что, бросишь меня здесь? Можно я пойду с тобой?

– Нет.

– Но почему?

Алисия удивилась. Привыкла, что в ответ на ее приказы обычно никто не задавал вопросов. Но этот мужчина ничего о ней не знал, и с этим приходилось считаться.

– Мы идем на север, – объяснила она. – В Лос-Анджелес пришли военные, они уничтожили наши города, и теперь возвращаться туда опасно.

– Что? Но мне говорили…

– Забудь о том, что тебе говорили. Если хочешь выжить, конечно.

Она закинула рюкзак на плечо и кивнула Эйдену: идем.

– Подожди! – Дэймон с трудом поднялся на ноги и шагнул к ней. – Возьмите меня с собой. Ты же понимаешь, что одному сейчас не выжить. Идете на север? Отлично, я могу пойти с вами.

Алисия с сомнением обвела его взглядом.

– Вряд ли ты сможешь идти быстро. Да и помощник из тебя не получится. Зачем ты нам?

– Я смогу сражаться! Мне бы только немного прийти в себя, и я смогу, правда!

Она уже собиралась сказать свое обычное «нет», но в памяти вдруг всплыло лицо Элайзы. Сердце сжалось тоской, и зазвучало в ушах тихое: «Не должно быть наших или не наших людей. Все люди теперь наши, понимаешь?»

– Ладно. Но если отстанешь – ждать не будем.

Втроем они вышли из вагона и пошли вдоль железнодорожных путей. Троих мертвецов, попавшихся на выходе из вокзала, Алисия зарубила мечом, а еще двоих, встретившихся дальше, помог убить Эйден.

Никакого железнодорожного велосипеда они не нашли. И это означало, что впереди долгий путь в неизвестность.

«Если ты жива, то я найду тебя. Чего бы мне это ни стоило».

***

– На что вы рассчитывали, когда покинули укрытие? С раненым Виком вы бы далеко не ушли.

Странное дело: они с Маркусом сидели на том же месте, на котором несколько месяцев назад она прилаживала к ноге Алисии самодельную шину, и удивлялась дрожи в пальцах, и чему-то неосознаваемому, возникающему внутри от прикосновений к холодной коже.

– Мы собирались добраться до метро и идти к баррикадам.

Жива ли она? Удалось ли ей выбраться из этой каши, или ее тело лежит в куче других, ожидая сожжения?

– Ты видел Алисию? Она выжила?

– Не знаю.

К ним подошла Рейвен и села рядом с Элайзой. Она выглядела даже более уставшей, чем обычно, и одежда ее взмокла от пота.

– Интересно, это когда-нибудь закончится? – спросила она тихо. – Я устала постоянно терять людей, устала ассистировать на полевых операциях, устала придумывать планы, и снова и снова терпеть поражение.

– Новый мир, – усмехнулась Элайза. – Вряд ли когда-нибудь это будет иначе.

Повинуясь нахлынувшему чувству, она протянула руку и погладила Рейвен по голове. Странно: еще несколько дней назад она не могла представить, что снова будет разговаривать с друзьями, смотреть им в глаза, касаться их. Но новая опасность все изменила. Как будто боль отошла на второй план и спасовала перед необходимостью выжить и помочь выжить другим.

«Может, это и есть то, что осталось? – подумала Элайза. – Эта чертова нужность другим, которую я так ненавижу?»

– Что будем делать? – спросил Маркус. – Двинемся к Розе?

– Там военные. Назад пути нет.

Он вздрогнул так сильно, что Элайза ощутила его дрожь. Испугался? Господи, да разве в этом мире люди еще способны чего-то бояться так отчаянно?

– Надо обшарить парк и найти что-нибудь с колесами, – сказала Рейвен. – Погрузим Вика и пойдем через горы.

– Куда? – удивилась Элайза.

Рейвен вздохнула.

– За несколько часов до того, как случился этот кошмар, командующая назвала нам с Октавией место. Место обитания великого духа. Я думаю, что все, кто остался в живых, будут пробираться туда.

Элайза не смогла спрятать улыбку. Дьявол, эта девочка обо всем позаботилась. Предвидела проблемы? Или просто подстраховалась? Если она жива, то она будет идти туда, к точке встречи.

– Место обитания великого духа? – переспросила она. – И что это значит?

– Йонас объяснил, что так индейцы называли заповедник Иньо, – уточнила Рейвен. – Дословно она сказала: «Место обитания великого духа – независимость». Похоже, она имела в виду…

– Город, – перебила Элайза. – Город Индепендес, на триста девяносто пятой трассе.

– Ты что, бывала там? – вмешался Маркус.

– Да. Бывала.

***

Они шли, осторожно ступая ногами по шпалам и щурясь от бьющего в глаза солнца. Алисия давно стянула с себя плащ и убрала в рюкзак, Эйден и вовсе шел в одних штанах, подставив плечи согревающим лучам. Слева от них виднелась Паттерсон роад, запруженная машинами, а справа – бесконечные металлические контейнеры, составленные один на другой.

Вскоре ветка железнодорожных путей раздвоилась, а потом и вовсе превратилась в шесть, идущих параллельно друг другу. Это означало, что они добрались до Айлендс бульвара, где ветки снова слились в одну, идущую на Северо-восток.

Справа показались шикарные особняки Лоренс-вей, когда-то привлекающие внимание красивой отделкой фасадов и огромными бассейнами, а теперь походящие на заброшенные развалины, поверх которых кто-то краской написал: «Не входить. Мертвые».

Алисия шла, не оглядываясь, но знала, что Дэймон идет следом и старается не отставать. С чего бы она вдруг стала такой доброй? До сих пор все и всегда сводилось к выживанию, а этот раненный человек, как ни крути, обуза. Конечно, пять лет назад, когда все только началось, было иначе… Но слишком многое изменилось за эти пять лет.

Она вспомнила первые дни после катастрофы, когда они с семьей спасались в океане на яхте. Тогда она готова была взять на борт каждого выжившего, ей даже в голову не приходило, что кто-то из них может оказаться опасным. Но время быстро расставило все по своим местам. Сейчас она бы не взяла на борт никого.

Но тогда почему Дэймон? Приступ милосердия? Или голос Элайзы, так некстати зазвучавший в ушах?

– Командующая, – Эйден отвлек ее от размышлений. – Давайте сделаем остановку, мне нужно отойти.

– Хорошо.

Она сбросила рюкзак, вынула меч из ножен и кивнула на кусты слева от железнодорожной колеи. Запыхавшийся Дэймон подошел и сказал, что тоже должен воспользоваться случаем. Алисия не возражала.

Они скрылись из вида, и она позволила себе на мгновение прикрыть уставшие глаза.

«Воин не оплакивает павших, пока не закончена война».

Но ей отчаянно хотелось оплакать. Каждого из тех, кто погиб в Люмене, каждого из тех, кто погиб, сражаясь с мертвыми у баррикад, каждого из тех, кто погиб в последней битве, позволяющей остальным уйти.