Текст книги "Не избранный (СИ)"

Автор книги: Мятноглазка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 52 страниц)

– Все проснулись? – нарушил скорбную тишину Молнезвёзд. Пшеницелапка покрутила головой. Вроде все, кроме котят. Может, кто-то и спит ещё.

– У нас не было ночного бдения, но я уверен, что Рассыпчатая поймёт нас. Давайте проводим её в последний путь добрыми словами.

– Хорошей ты была воительницей, – негромко сказал Песчаник, приближаясь к телу.

– Доброй охоты с предками!

– А я помню, как она поймала целых двух кроликов разом!

– Удачного пути!

Вся поляна вдруг ожила и затрепетала. Добрые слова летели от почти каждого кота. Пшеницелапка удивлённо смотрела на них. Она сама никогда не любила эту кошку, и знала, что мало кто любил, но только сейчас поняла, что Рассыпчатая вовсе не была злой. Она была строгой, холодной, раздражительной, брезгливой, но не злой, и действительно неплохо служила племени без единого протеста. Она заслуживает этих слов хотя бы после смерти. По крайней мере, так думали многие. Кошечка заметила, как к телу подошла Лазолапка; все ждали прощальных слов матери от дочери, но она просто постояла пару секунд, а затем молча отошла.

– Подсобите-ка мне, – повелел Крикливый, пытаясь уравновесить тело на своей спине. Кто-то из воинов метнулся к старику, и они побрели к выходу – хоронить Рассыпчатую. Когда они вышли, Пшеницелапка почувствовала смутное спокойствие. Теперь все будет верно – тело в земле, душа на небесах. Ей больше не хотелось видеть смерти, чей дух витал над пустошью.

– В этот раз все не так, как с Грознушком, – заметила она, подходя к Крылолапу.

– Ну да, – его мрачный вид ясно свидетельствовал о том, что и ему не было приятно чувствовать смерть рядом. – Грознушек был котёнком двух лун, он даже пожить толком не успел… А Рассыпчатая уже много лун служила племени. Если честно, я и сам к ней как-то попривык.

Кошка промолчала. Смерть Рассыпчатой была ударом для всего племени. Молнезвёзд уже отправлял отряд на охоту и ещё один – на поиски предполагаемой лисы, что убивала, но не уносила добычу. Краем уха она слышала, как некоторые судачят о том, что это, возможно, и не лиса вовсе. Кто знает… Пшеницелапка посмотрела на отражение хмурого неба в луже. Может быть, небеса тоже оплакивают воительницу? В любом случае, сейчас она обрела покой.

– Пшеницелапка! – крикнул Буревестник, и ученица покорно подошла ближе. – Идём, нас зовут на охоту.

Она побрела следом за наставником – у неё не было настроения спорить. Быстренько поздоровавшись с Энди, что сидел возле своей палатки, она встряхнулась и поскакала за патрулем на пустошь.

Комментарий к Глава 20.

Ууу, эта глава была сложной. Я неделю сидела сиднем и ничего не писала хд

А потом вот взяла и разом написала. Это мой второй опыт описания скорби над умершим, и первый более-менее нормальный, как я считаю. Боюсь критики, особенно сашиной, но что поделать – надо ж знать, што не так) Надеюсь, вышло приемлимо (хотя почему-то мне так не кажется хд)

========== Глава 21. ==========

Иногда по воле случайности что-то близкое и обыденное, а порой и просто небольшая часть окружающего мира в один миг исчезает, и её уже не вернуть никакими известными способами. Сначала ты грустишь, не знаешь, что теперь, и думаешь, что это конец и дальше не будет никакой радости. Но жизнь продолжается; вновь приходят и уходят патрули, а с каждым днём память о том маленьком кусочке сглаживается, разговоры стихают, и боль постепенно пропадает, оставаясь на уровне крошечного сгустка в районе груди. Но может случиться и так, что появляется нечто совершенно новое, и тогда ты просто не знаешь, как себя с этим вести, доверять ли или же выбросить куда подальше. Выбор нужно делать поскорей, пока не поздно, иначе новинка сама войдёт в твою жизнь и прочно обоснуется там, не спрашивая разрешения. Сложнее всего понять мотивы этой новинки. Хочет ли она причинить боль или же облегчить её? Сложно сказать сразу.

Так думал Крылолап, наблюдая издалека за сидящим на самом краю поляны Энди. Белоснежный пленник весело смеялся о чем-то вместе с парой воителей, и казалось, что он тоже уже часть этого мира. Вот уже больше половины луны, как он содержался в племени Ветра, и за весь этот срок Энди не сделал абсолютно ничего подозрительного, что было подозрительно само по себе. После бури он сам вызвался помогать убирать лагерь, и делал это так ловко, будто всю жизнь только этим и занимался. А чуть позже ему наконец разрешили заходить в лагерь. С опаской, но воители начали потихоньку узнавать пленника, и многих он практически покорил своей добротой и чувством юмора. Он периодически вызывался убирать мусор или перестилать подстилки, и оруженосцы с радостью переложили часть работы на него. «Я ж не просто так вашу дичь ем», – сказал он однажды. За Энди следил и охранял его теперь только один кот. Но всё-таки, что этот белый шутник хочет от племени?..

После той роковой бури, в которую была убита Рассыпчатая, на пустошь можно было ходить только в сопровождении взрослого воителя, например, наставника, а лучше ещё одного кота. Несмотря на все усилия патрулей, след лисицы смыло дождем, и так и не удалось определить, откуда точно она пришла и почему бросила добычу. Одни считали, что её прогнал какой-то кот; другие были уверены, что лиса боялась бури; третьи и вовсе строили фантастические предположения. Тем не менее, хотя таинственная хищница предпочитала сидеть в тени, поодиночке больше никто не гулял.

Именно поэтому на охоту шли Крылолап, Серогрив и Завитой. Оруженосец сам попросил Завитого пойти с ними. В конце концов, у бедняги и друзей-то особо нет, пусть хоть так. Сам Крылолап считал его своим приятелем, ведь на деле чёрно-белый кудряш оказался хорошим воином и собеседником, а не тем вспыльчивым выскочкой, которым казался почти всем вокруг.

– Куда пойдем? – спросил котик, подбегая к ним.

– Предлагаю тебе самому выбрать место охоты, – Серогрив дёрнул ухом. Крылолап задумался на мгновение. Сейчас холодно, но довольно сухо, а в заморозки дичь лучше поискать…

– У кроличьих норок? – не совсем уверенно предложил он. Наставник легко согласился.

– Веди.

Оруженосец воспрял духом и зашагал в давно известном направлении от лагеря к озеру. После, завидев кривые кустики терновника, свернул немного налево, прошел до склона холма и остановился. За этим холмиком находилось множество нор, и, если выйти сейчас, можно спугнуть добычу. Он заметил, как Завитой одобрительно что-то пробурчал, и довольно улыбнулся.

– Предлагаю вам поохотиться вдвоём, – сказал Серогрив и сел. – Обойдите холм с разных сторон. Завитой, ты выгонишь кролика, Крылолап, ты его ловишь. Вперёд!

Не теряя времени, котик припал к мёрзлой земле и как можно тише стал огибать холм. Его пятнистая шкура была не сильно заметна, но куда важнее было передвигаться бесшумно. Он затаился, завидев черные отверстия нор. Теперь нужно немного подождать.

Им повезло. Почти сразу же из одного отверстия, боязливо озираясь, выбрался длинноухий зверёк. Он то и дело крутил головой, но никого не обнаружил. «Интересно, чувствовала ли Рассыпчатая себя добычей?» – внезапно подумал Крылолап.

Из-за бугра с той стороны холма с воплем выскочил Завитой. Кролик в ужасе бросился в противоположную страшному коту сторону. Крылолап расставил лапы пошире, напружинился, прыгнул – и приземлился точно на шею добычи. Быстрым укусом он прикончил дичь.

– Хилый совсем, – недовольно фыркнул Завитой, оглядывая трофей. – Но ты ничего так, наловчился прыгать.

– Как думаешь, тут есть ещё кролики?

– Вряд ли после нашего представления они выберутся наружу. Айда, пошли к Серогриву твоему, – воин подхватил кролика. На деле добыча была не такой уж хилой. Вернее, конечно, не то, что в Зелёные Листья, но довольно сносно. Крылолап был искренне рад, что не застал тех страшных голодных времён, о которых иногда рассказывал Крикливый или старшие воины.

– Неплохая работа, – наставник спустился к ним с этого самого холма с мышью. – Сейчас, после того, как мы уже поймали здесь дичь, остальная попрячется до лучших времён. Идём, попытаем счастья в ближайшей ложбине.

И так раз за разом. Норки, ложбинки, овраги – все эти места кропотливо проверялись охотниками на случай улова. К тому времени, как Серогрив объявил окончание работы, они имели при себе всего двух кроликов и мышь, но это была чистая работа. Крылолап с угрожающей отчётливостью вспоминал первые дни ученичества, когда охота давалась ему с трудом, и гордился каждой пойманной дичью.

– Знаешь, как сложно было ловить эту птицу! – хвастался своей вчерашней охотой Завитой уже к моменту возвращения в лагерь. – Она сидела прямо на кусте. Мне пришлось исколоться колючками, но достать её!

Крылолап посмеивался над умышленно преувеличенными историями. Иногда, когда Завитой был в хорошем настроении, он был просто прекрасен. Весёлый, общительный. Вот бы всегда так. Они присели рядом с барсучьей норой и поделили кролика. Котик внезапно дернулся – что-то больно укололо его переднюю лапу.

Напротив у камней сидел Ветрохвост; он обедал в перерыве между патрулями. Кот загружал себя нещадно – ходил почти во все патрули, охотился и вообще брался за любую работу. Он всегда был таким – вечно занятым и деловым, полностью посвящающим себя служению племени. Он как раз положил мышь перед собой, когда Солнушек в погоне за чем-то прыгнул прямо на дичь, подскользнулся и растянулся на земле. Малыш так и подскочил, когда Ветрохвост грозно посмотрел на него.

– Осторожней! – резко буркнул кот и несильно шлепнул его хвостом.

– Извините, – Солнушек весь слегка сник и даже будто уменьшился рядом с воителем. И все бы было ничего, если б в этот момент из детской не вышла Сизокрылая и не направилась прямо к ним. Пару секунд кот и кошка прожигали друг друга взглядами. Наконец королева не выдержала.

– Не мог бы ты чуть менее грубо обходиться с котятами? – проворковала она своим обычным голосом, однако скользнувшие угрожающие нотки были прекрасно заметны стороннему наблюдателю. Ветрохвост поднял на нее глаза.

– Прости? Твой сын растоптал мою еду. Может быть, научишь его манерам? – сказал он каким-то странным тоном нарочито спокойно.

– Может, будешь воспитывать своих детей, а не моих? – королева нахмурилась. Крылолап видел, на напряглись её лапы. Неужели хочет драться? Но что на неё нашло? Всегда милая и добрая, она пребывала в странном напряжении рядом с этим воином.

– Что ты ко мне пристала? Иди, мне твой котенок не нужен абсолютно! – в ответ кот вздернул подбородок. Сизокрылая зашипела на него, бросила испепеляющий взгляд и гордо удалилась. Воитель встал и, бросив быстрый взгляд на неё, пнул лапой ограду. Крылолап чуть не задохнулся от удивления. Весь правильный трудяга Ветрохвост пинает ограду и ругается с королевами? Это он вообще или его подменили? Тем временем кот подошёл к Ласке и сел рядом с ней, что-то холодно процедив в сторону Сизокрылой. Кремовая кошка прижалась к другу и успокаивающе погладила хвостом.

– Какая муха их укусила? – спросил Крылолап у Завитого, одновременно пытаясь понять, что же всё-таки его так колет.

– Ха. Семейные разборки, так сказать, – отозвался тот.

– Серьезно, что между ними происходит? Не разговаривают друг с другом вообще, а потом вдруг устраивают это…

– Давние обиды, – пренебрежительно фыркнул Завитой. В его голосе появилась злая нотка. – Когда-то они были парой, знаешь?

Крылолап так и сел, поджимая больную лапу.

– Чего?

– Они, говорю, вместе были! – рыкнул кот, но после опустил загривок. – Потом Сизокрылая начала мутить с Молнезвёздом, Ветрохвост ушёл от неё к Ласке, и они разругались. Вот и воют, как стая лисиц! – последние слова он почти выплюнул. Интересно, с чего это его так раздражают чужие распри? Только что он был в самом лучшем настроении, а тут резко переменился в лице. Однако тот факт, что отец Крылолапа когда-то был в паре с матерью Цветиночки и её братьев, был… неожиданным.

– Так странно. Я об этом не знал, – наконец проговорил котик. – А котята у них были?

– Представь себе, были. Только вот эти двое наплевали на чувства своего котенка! – Завитой царапнул землю. – Этот котенок фактически остался без родителей, по крайней мере, без отца, а Молнезвёзд при всем своем предводительском величии не смог стать нормальным отцом с первого раза, как бы не пытался прикрыться заботой и воспитанием!

– Зачем ты так… зло, – попытался успокоить друга ученик. Он видел, что Завитой еле сдерживается, чтоб не впиться когтями в чью-нибудь морду, но морда рядом была только одна! – Наверняка всё не так плохо…

– Всё именно так, – упрямо повторил воитель.

– Но откуда тебе знать? – предпринял ещё одну попытку котик, и тут Завитой взорвался. Он подскочил на месте и навис над ним, резко размахивая хвостом.

– Потому что я тот котенок, ясно тебе? – прошипел он. – Тебе не понять, каково это – видеть, как твои родители расходятся, отец начинает шашни крутить со случайной кошкой, а мать суетится вокруг предводителя! Так что не смей указывать мне, как к ним относиться!

Кудряш хлестнул хвостом по земле и, резко развернувшись, понёсся на пустоши вдогонку ушедшему только что патрулю. Крылолап ошарашенно открыл и закрыл пасть.

Завитой что, его брат?!

Мозг переваривал информацию, и кусочки начали складываться. Отношение Сизокрылой к Ветрохвосту и наоборот, забота Молнезвёзда о своем ученике, подозрительные взгляды королевы в сторону Пшеницелапки и Крылолапа… Все это было правдой. Теперь оруженосец явно видел, что замысловатые узоры на шерсти достались Завитому от отца, а кудрявая шерсть – от матери. Но узнать, что друг ему не просто друг, а единокровный брат, было довольно странно, нет, очень странно. Крылолап весь сжался, когда понял, что наговорил глупостей, не разобравшись. Мозгов как у кролика! «Ладно, нужно будет извиниться, когда Завитой вернётся в лагерь», – подумал он.

Он ждал возвращения кота. Солнце предположительно склонялось к закату, хотя оруженосец и не был уверен точно – серая пелена плотных облаков накрывала небо голубиным крылом, не давая разглядеть хоть что-то за ней. Такой же серый свет струился сквозь облака, мягко укрывая землю. Крылолап распушился как можно сильнее. Заморозки по ночам стали обычным явлением, как и этот пронизывающий холодок, и, казалось, уже наступили Голые Деревья, только без снега. Интересно, когда же он выпадет? Крылолап очень смутно помнил что-то белое и холодное, но воспоминания были из настолько далёкого детства, что сразу же исчезали, стоило им появиться на миг. Он царапнул мёрзлую землю и поднялся на лапы. Что-то кольнуло в лапе снова. Да что за ерунда? Он поднял лапу и оглядел подушечку. Из нежной кожи лишь в одном месте торчал кончик шипа-занозы. Кот поморщился. Он не умел вытаскивать занозы, а значит, придется идти к целителю. Что же, можно как раз время скоротать. Стараясь не сильно наступать на уже слегка распухшую лапу, он побрел к трещине в валуне, что вела в пещерку Тёплого. Он осторожно протиснулся через ход и очутился в полумраке. Откуда-то сильно пахнуло травами, и их резкие, разношёрстные ароматы заставили Крылолапа звонко чихнуть. Этот звук отразился от стен и ушёл куда-то в небытие. Тёплый испуганно выскочил с той стороны, откуда пахло лекарствами.

– Ты меня напугал, – целитель поёжился. – Что-то случилось?

– Я занозил лапу, – кот поднял свою пострадавшую конечность и повернул к лекарю розовую подушечку. Тёплый как-то весь даже приосанился, и оруженосец удивлённо смотрел, как испуганный жалкий кот перед ним принимает деловитый вид. Он придержал лапой лапу Крылолапа, несколько раз лизнул подушечку вокруг занозы, а после схватился зубами за шип и потянул на себя. Все произошло так быстро, что Крылолап успел только почувствовать на краткий миг лёгкую боль, а затем всё исчезло. Он уставился на лапу, где появилась маленькая капля крови.

– Погоди секунду, – попросил целитель и отошёл. Глаза котика уже привыкли к темноте, и он с любопытством смотрел, как кот выбирает какие-то листочки и начинает их жевать. После Тёплый подошёл и размазал по подушечке какую-то зелёную жижу, и Крылолап невольно зашипел – мазь щипала.

– Вот так. Не вылизывай слишком много, но держи в чистоте, и сегодня лучше больше не бегай на пустошь, пожалуйста, – Тёплый робко улыбнулся.

– Спасибо! – горячо поблагодарил его котик и вышел на свет, стараясь не сильно наступать на опухшую подушечку. После сел возле камней. Тело протестующе задрожало от холодной земли. Интересно, что сказать Завитому, когда тот вернётся? «Прости, я не хотел?» Но разве можно так просто достучаться до этого кота, который пережил всякое? Нет, просто так до него не добраться. Надо подумать. На секунду Крылолапа пронзила мысль о том, что брат (как же непривычно звать его так!) мог и не побежать за патрулем, а пойти гулять в одиночку. А что, если на лису напорется? Наиболее адекватная часть разума попыталась убедить ученика в том, что Завитой не дурак, но в итоге котик всё равно сидел, как на иголках. Ему снова с ужасающей ясностью вспомнилось израненное тело Рассыпчатой, распоротый живот Грознушка… Нет, не случится с Завитым такого! Он упрямо помотал головой.

К счастью, когда Крылолап почувствовал запах вернувшихся патрульных, он уловил среди них Завитого ещё до того, как коты вошли, и даже удивился самому себе. Но было не время удивляться. Как только чёрно-белый кот отделился от остальных и сел в кустах возле барсучьей норы, оруженосец поспешно подошёл и сел рядом.

– Слушай, я знаю, ты не хочешь сейчас говорить, но… – начал он, невольно отводя взгляд. Хотя сам Завитой и не смотрел на него. Кудряш промолчал, и котик счёл это согласием выслушать.

– Я… прости, что так вышло, – осторожно, прощупывая почву, проговорил Крылолап. – Я даже не думал, что так получится. Прости, что не узнал о твоей семье до того, как начал задавать глупые вопросы.

– Дурак ты, вот и все, – проворчал Завитой в ответ. Оруженосец смущённо постучал хвостом по земле, не зная, можно ли считать это успешным началом.

– Ладно, слушай, я больше не буду, честно! – предпринял котик ещё одну попытку. – Я просто не знал. Можем мы просто начать сначала? Узнать друг друга получше, как… как братья?

– Я уже знаю о тебе, достаточно, братишка, – кудряш повернул голову слегка, но Крылолапу почудилось слабая усмешка на губах Завитого.

– Честно! Что я ещё могу сделать, чтоб ты не обижался?

– Мне нужен целый кролик на завтрак и ужин, а ещё мышка на обед, и свежие, а ещё ты будешь перестилать мне подстилку ежедневно и следовать за мной, как мой верный оруженосец, – воитель вздернул подбородок, и Крылолап даже на секунду успел испугаться, когда Завитой не выдержал и расхохотался.

– Видел бы ты свою морду! – фыркнул он. – Успокойся, братиш. Конечно, ты дурак, но и я виноват.

Котик радостно улыбнулся. В голову пришла мысль о том, что, пусть Завитой все ещё тот несносный комок шерсти, как и несколько лун назад, он на самом деле уже куда взрослее, чем кажется.

***

Пшеницелапка слушала, и её брови медленно ползли вверх, а когда кот договорил, так и осталась с открытым ртом. Через секунду послышался вопль:

– В смысле Завитой наш брат?!

Комментарий к Глава 21.

Соня, твои пожелания учтены хд

О да, я и сама ждала этой главы. Надеюсь, нормально вышло)

========== Глава 22. ==========

Пшеницелапка уныло поворошила лапой кучу сухих листьев, а потом несильно пнула её лапой. Несколько листочков сразу же вспорхнули и разлетелись в разные стороны, как маленькие птички. Кошечка наклонила голову набок, моргнула и ещё раз пихнула кучу. После тихонько захихикала, подскочила и прибила к земле взлетевший выше всех лист.

– Пшеницелапка! Ну хватит уже ворошить листья, они же нам для подстилок нужны! – возмущённо мяукнул Крылолап, который почему-то был не в духе сегодня. Ученица лишь махнула хвостом и принялась возить животом по земле, передними лапами сгребая листья обратно. После плюхнулась рядом с кучей.

– А ты разве не делаешь подстилки? – поинтересовался Уткохвост. Сегодня он вызвался помочь ученикам с их грязной работой, но больше болтался рядом или глазел на небо, так что Крылолап сам старательно перестилал мох и делал новые гнездышки, порой поглядывая на них (авось совесть замучает). Не помогало.

– Мы с Крылолапом договорились, что я сменю подстилки в детской и в части воинской, но только после охоты, – пояснила она. От присутствия этого золотисто-жёлтого кота становилось в последнее время немного не по себе. Да, было приятно за оказанное внимание и весело с ним болтать, но… Понятно, что он влюбился по уши, но серьезно, сколько можно? – Мне помогает Энди, так Легкокрылка сказала. А ты должен помогать Крылолапу!

Уткохвост печально повесил хвост.

– Потом поболтаем, – она решительно развернула его. – Честное слово даю! А теперь иди работай, а то братишка съест нас обоих на обед вместо кроликов.

Когда воитель ушел, кошка невольно повторила про себя свои последние слова. Братишка. Буквально пару дней назад Крылолап поведал ей нечто совершенно невероятнейшее – Завитой их единокровный брат! И эта новость изумила её даже сильнее, чем возмутила. Конечно, вчера, оправившись от оправданного шока («подумать только, этот выскочка – моя родня!»), она все проверила через Сизокрылую. Кошка оказалась на удивление стойкой к Убеждению, но в итоге сдалась и подтвердила сказанное. Впрочем, она, кажется, и не сильно старалась сопротивляться. Пшеницелапка всё равно не собиралась сближаться с Завитым только потому, что он ей брат. Он ей не нравился, она не нравилась ему, никто никого не трогал и все были довольны, так зачем что-то менять?

Зато Крылолап проводил теперь с кудряшом куда больше времени, и – кошка не хотела этого признавать, но чувствовала это где-то в глубине сердца – она ревновала. Ей было не очень приятно, когда, вернувшись после охоты или патруля, братик не шёл к ней, а мог пойти к Завитому, или к Рассвету, или вообще к Цветиночке. И ничего, что сама Пшеницелапка уже давно вписалась в круг воинов и всегда могла найти, с кем поговорить! Это совсем-совсем не то.

Скоро должны были подойти Буревестник с Ночницей – именно с ними ученица собиралась идти на охоту. Она на всякий случай глянула на небо: не собирается ли дождь? Но нет, тучи были вялыми и светло-серыми, из таких дождь шел только самый мелкий, слабый, такой даже заметить сложно. Вот и хорошо. А вон и эта парочка! Буревестник не улыбается, но его глаза довольно сощурены, а светлая грудка приглажена. Ночница же не скупится на улыбки. Она подбежала к младшей подруге и приветливо лизнула в ухо.

– Привет! Я готова, – кошечка вскочила, сравнявшись ростом с ночницыным носом и почти с буревестниковым подбородком. – Идём!

Наставник кивнул. Они уже пошли через поляну, когда Пшеницелапка заметила возле кучи с дичью черную с белой грудкой кошку и тут же ринулась к ней.

– Лазолапка, а пошли с нами охотиться! – радостно запрыгала кошечка, понимая, что впереди отличная перспектива вновь побегать с лучшей подругой детства. Обычно Лазолапки не было в лагере – она тренировалась, охотилась, гуляла, ходила в патрули и вообще пропадала невесть где, так что Пшеницелапка почти не пересекалась с ней. Ей бы очень хотелось побыть с подругой, как раньше. Черная лениво опустила на неё взгляд и слегка, еле заметно, скривила губы.

– Ну нет уж, ещё этого не хватало, – насмешливо и одновременно как-то брезгливо ответила она, и весь запал Пшеницелапки улетучился. Ученица растерянно смотрела вслед другой ученице, которая как ни в чем не бывало вытащила из кучи мышь, что-то пробурчала, кинула дичь обратно и взяла другую.

– Ну вот. Раньше она была такая веселая и классная! – пожаловалась Пшеницелапка наставнику. Он утешающе похлопал её по спине хвостом и переглянулся с Ночницей, видимо, думая, что ни одна из кошек не заметила этого быстрого взгляда. Ученица тут же тихо захихикала, а Ночница игриво, но понимающе улыбнулась коту.

– Так, ну все, пошли уже! – проворчал Буревестник, отводя взгляд и все равно украдкой поглядывая на черную воительницу. Да уж, бедняга влюблен без памяти. Ничего, Пшеницелапка ему живо все обустроит! После охоты, разумеется – это мероприятие даже она не хотела пропускать. И пускай даже снаружи завывал злой колючий ветер, энтузиазм стремительно возвращался в тело золотистой кошки, и вскоре она уже вовсю скакала по холмам и оврагам, совала нос в любую щель и успешно распугивала добычу. Под её лапами грязное мятое подобие травы шуршало, ветки колючего куста шевелились и скрипели. Где-то в небе пела неизвестная птица, но, будто почувствовав свое одиночество в этом непростом ремесле, замолкла.

– Можешь быть потише? Ну пожалуйста! – в который раз протянул Буревестник. Но Пшеницелапка уже сама замолчала и быстро, но абсолютно беззвучно – засады и неожиданные прыжки были её сильной стороной с детства, отчасти поэтому она так любила охотиться – двинулась вперёд. Её вел сладкий запах кролика. В последние дни их становилось все меньше, и у кошки даже слюнки потекли при мысли о сочной крольчатине. Она нетерпеливо сорвалась с места и понеслась через расстояние, отделяющее её от желанной добычи. Кролик тоже оказался проворен; он тут же рванул в сторону, но сейчас, когда даже трава вся ссохлась и полегла, было легче и бежать, и видеть дичь, бегущую впереди. Пшеницелапка, ощутив в лапах азартное покалывание, сильными толчками ускорилась и почти полетела над землёй, рефлекторно переставляя лапы. Смелое самолюбие и уверенность в успехе ударили в голову, придали сил. Охотница последним красивым прыжком настигла кролика, ухватила его лапами, перекувыркнулась через голову и вонзила клыки в шею кролика. После вскочила и победно мявкнула, впрочем, рядом с ней уже не было никого, кто мог бы разделить этот триумф. Похоже, парочка отстала и не смогла её нагнать. Пшеницелапка распушилась и довольно зажмурилась. Изнутри её грело теплое чувство победы, преодоленного препятствия. Она подхватила кроля и спрятала под кустом. Надо бы ещё что-то найти! Конечно, самым верным решением было бы просто вернуться к своим, наверняка они её ищут, но… Не успела Пшеницелапка даже подумать об этом, далёкий, слабый аромат ещё одного кролика коснулся её носа, и ученица помчалась за новой добычей. Но странное дело, кролика так мне было, хотя запах усилился. В следующий миг перед кошкой предстала Ночница с кроликом в зубах, и она, заметив Пшеницелапку, даже выронила дичь.

– Святые зайчики! Куда ты делась?! – возмущённо воскликнула Ночница, обнюхивая кошечку, которая пыталась увернуться. – Буревестник! Тут она!

Из-за ближайших кустов выскочил чернобурый кот и быстро приблизился к ним.

– Все в порядке? – он нахмурился. – Пшеницелапка, ты же знаешь, нельзя уходить далеко поодиночке! Мало ли, вдруг лиса ещё тут? – на этих словах Ночница испуганно вздрогнула.

– Что ты скажешь в свою защиту? – спросила она уже немного спокойнее. Пшеницелапка наклонила голову, пряча улыбку. Да что они ей сделают!

– Ну, вообще, я не уходила далеко. А ещё я поймала дичь, она там. Да и вообще, – добавила она, глядя на сомнение в их глазах, – со мной же ничего не случилось, а значит, и волноваться не о чем!

– Просто не делай так больше, – Буревестник отвернулся, через силу сохраняя строгость. Тем не менее, Убеждение снова действовало.

– Давайте заберём моего кролика! Жалко, вы не видели, ка-ак я его поймала!

Две кошки и кот, переговариваясь, побрели за оставленным под терновым кустом кроликом.

***

Уже в лагере кошечка бросила пойманного кролика в кучку с дичью. Сейчас надо было отдохнуть немного, а потом и подстилки можно постелить. Энди уже был около кучи с листьями; тут же сидела и Легкокрылка, его сегодняшняя охранница, и спокойно, с лёгким интересом в глазах смотрела на пленника. Кот подгреб к себе часть листьев, потом встал, очевидно, собираясь пойти за мхом, и наткнулся на взгляд Пшеницелапки.

– Ой, привет! – сказал кот и улыбнулся. – Я тебя не заметил. Ты ведь тоже делаешь подстилки со мной?

– Ну-у да, – нехотя протянула она. – Только я сначала отдохну после охоты.

– Ну, а я разве что-то против сказал? – он пожал плечами. – Я за мхом!

Белоснежный кончик хвоста исчез в целительской палатке, а Пшеницелапка усмехнулась. Энди ей нравился – весёлый, работящий разведчик оказался не таким уж и плохим, как все думали в начале. Вот он вынырнул из пещерки с комком мха в пасти и ещё один зажал подбородком. Осторожно он донёс оба до кучи с листьями и с облегченным пыхтением кинул оба на землю; зелёные нити мха повисли на его белой морде, подбородке и груди, и он попытался убрать их лапами, но безуспешно. После побежал в воинскую палатку. В детской Пшеницелапке предстояло сменить все самостоятельно, туда пленника не пускали. Ученица со вздохом поднялась и поплелась к кусту утёсника.

– Привет, Пшеницелапка! – мяукнул Солнушек и запрыгнул ей на спину. Неожиданный маневр котенка заставил её слегка пригнуться и охнуть, но он, похоже, не собирался слезать. Сизокрылая кивнула кошке, а после взяла сына за загривок и сняла со спины ученицы.

– Ну заче-ем, – обиделся котик.

– Она пришла менять подстилки, не мешай ей, милый, – проворковала королева своему котенку. Он пообижался ещё несколько секунд, а потом поскакал на поляну. Пшеницелапка благодарно кивнула Сизокрылой и вытащила старые подстилки; краем глаза она заметила промельк белой шерсти сегодняшнего напарника. Выкинув старый мох, она быстренько постелила новый.

– Вот так, – пропыхтела она, протягивая подстилку королеве. Волчок попытался придержать гнёздышко, помочь матери поставить его на место, и Сизокрылая сильнее сжала ветки и вереск зубами, чтоб не дайте звёзды уронить на своё дитя эту кучу. Пшеницелапка помахала хвостом Цветиночке, выбралась наружу и пошла к воинской палатке.

– Энди, – она просунула голову меж ветвей. Кот причудливым образом сложил мох, под него положил охапку листьев и вереска, а уже все это ловко засунул в чьё-то гнездо. Он услышал и повернул голову.

– Ась?

– Тебе там много ещё? Кстати, у тебя кусок мха. На щеке.

– А у тебя на носу, – бродяга усмехнулся и смахнул приставший к носу ученицы комок. Она в свою очередь подцепила тот, что у него на щеке, и пролезла в палатку полностью. – А подстилок немного осталось, только вот постелить ещё несколько. Не поможешь?

– Нет, не помогу, – кошка лукаво улыбнулась, и Энди состроил возмущенную мордашку. – Ладно, ладно, давай сюда свои гнёздышки.

– Как-то вы, Ветряные, интересно подстилки делаете, – сказал кот, когда она стала делать новую. Пшеницелапка оторвалась от своего занятия.

– Вообще, каждый делает, как хочет. Главное, чтоб мягко было! – она указала на свою подстилку. У нее мох вперемешку с листьями был распределён по всему лежачему месту, а по краям был вереск и ещё какие-то сохранившиеся травы, придающие приятный запах. Гнёздышко пахло Рассветом. Она отодвинула носом лежанку на её законное место и повернулась к пленнику. Тот уже тоже закончил свою и принялся за следующую.