Текст книги "Вспомнить Все (СИ)"
Автор книги: Maiyonaka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 33 страниц)
– Нравится? – прервал мои мысленные восхищения Энджил, – Алекс постарался.
И, не дожидаясь моего ответа, открыл дверь в смежное помещение. Взору предстала небольшая комната с креслом и столом, у дальней стены расположились стеллажи. Мое внимание привлекли стоящие на столе бокалы разных размеров. Подошла ближе.
– А зачем в них вода?
– Увидишь. Пока присаживайся, можешь перекусить.
Расположившись в кресле с противоположной стороны стола, задумчиво оглядела тарелку с закусками. Да, организм не заставил себя ждать, от вида еды желудок сжался в голодном спазме. Немного утолив голод, подняла взгляд и заметила пляшущие в небесных глазах смешинки, словно блики на голубой глади воды.
– Я училась кататься верхом, – вырвалось у меня, так как показное безразличие Энджила к недавней ситуации меня насторожило.
– Ты не ушиблась? – он даже немного приподнялся, оглядывая меня.
– Ты ведь и так догадался, где я была, – и замерла в полном непонимании, на что злюсь. – Мне показалось, что тебе все равно.
– Я волновался и мне не все равно, – его голос стал мягче и волшебным образом погасил мое раздражение. – Если б мог, научил бы тебя сам, но, прошу, больше так не делай. Это небезопасно.
Кивнув, попыталась заглушить чувство вины за молчание об Эдваре.
– А сейчас прошу тебя помолчать и просто слушать.
Мне не удалось вставить и слова: он быстро обмакнул пальцы в воду и провел по краю одного из бокалов, затем по-другому. Его движения были плавными и расслабленными. Я замерла, пораженная услышанными звуками. Энджил не отвлекаясь воспроизводил какую-то смутно знакомую мелодию. Внутри все пело, каждая клеточка отзывалась и вторила неземной музыке. Пребывая в невероятной эйфории, я чувствовала, что разум отключился, словно перезагрузившись, и внезапную черноту сменили неожиданно яркие краски. Солнечный луч пробился сквозь тучи проникнув в помещение и осветил музыканта неземным сиянием.
Волосы, множеством золотых нитей окутывали голову, а когда Энджил поднял глаза, я в благоговении замерла, пожелав, чтобы он продолжал с таким трепетом смотреть на меня и дальше. Даже если бы сейчас за его спиной раскрылись белые крылья, не удивилась, это выглядело бы естественно.
– Тебе понравилось?
Я не сразу поняла, что он говорит, да и когда завершилась музыка, не отследила.
– Ты слишком хорош, – выдавила я смущенно. Звонкий и чистый смех наполнил комнату, заставляя улыбнуться в ответ. – А это сложно?
– Если тебя обучали музыке, то не сложно. Иди сюда, попробуешь.
Я встала и, начиная волноваться, подошла ближе, сев на стоящий рядом с ним небольшой табурет, вопросительно глянула на него, с интересом потянувшись рукой к бокалу.
– И что мне делать, учитель?
Его рука коснулась моей, от неожиданности я дернулась, задев крайний бокал. Опрокинувшись, он со звоном упал со стола разбившись, успев окатить нас прохладными брызгами.
– Извини, – виновато потупилась я, ну вот, испортила момент волшебства.
– В будущем все люди такие нервные? – усмехнулся он, стряхивая холодные брызги с одежды. – Давай попробуем еще раз.
Соглашаясь, я кивнула, он придвинулся еще ближе. Положив свои руки поверх моих, обмакнул наши пальцы в воду и начал выводить несложные звуки. Трепет в душе начал вновь нарастать.
– Это называется Стеклянная арфа, – его дыхание прошлось по шее, и я совершенно забыла о расслабленных пальцах, необходимых для игры, нечаянно опрокинув на стол очередной бокал. Разлившаяся вода медленно потекла в противоположном от нас направлении.
Новая порция извинений готова была сорваться с губ. Повернула голову, чтобы озвучить их, и удивленно распахнула глаза, когда его рука легла на талию, привлекая меня ближе, и его губы коснулись моих. В этот раз Энджил позволил себе больше, чем целомудренный поцелуй. Дрожь в пальцах и гулкую дробь сердца заглушили волшебные ощущения, лишая возможности думать.
Он отстранился, а я сразу даже не смогла открыть глаза, а когда открыла, то постаралась не смотреть на него. Под кожей словно пылал пожар, начиная медленно затухать.
– Надеюсь, тебе понравилось, – правда, так и не поняла до конца, к чему конкретно относились его слова. – И спасибо, что не оттолкнула.
После последних слов я чуть не подняла удивленный взгляд, вовремя одернув себя. Боясь, что он увидит сомнение в моих глазах, ведь только благодаря неожиданности все произошло, как произошло. А если б я знала?
Выходя, еще раз окинула комнату задумчивым взглядом и подняла голову вверх на потолок, на котором висела большая, изготовленная из тонких прутьев люстра. Повторяя диаметр люстры, было нарисовано нечто похожее на солнце, круг с отходящими в разные стороны лучами с переливом от темного к светлому и обратно. И неожиданно поняла, насколько эта комната подходит хозяину: светлая, словно дышащее живое существо, привлекающее тысячи взглядов и в то же время холодное и одинокое.
– Я поговорю с Анатолем о твоей сестре, постараюсь убедить его ради тебя.
Улыбнувшись, я, точно маленькая птичка, вылетала наружу.
***
Заглянув на кухню и прихватив с собой хлеба и фруктов, решила сегодня лечь спать пораньше. Насыщенный эмоциями день вымотал, и теперь хотелось только упасть на кровать и забыться до утра.
Уже поднимаясь наверх, прокручивая все события, произошедшие за сегодня, в голове промелькнул вопрос: а какой сегодня день недели, неужели обещанный Эдваром четверг? Я остановилась, нахмурив лоб, вспоминая. Нет, сегодня вторник, тогда как объяснить настолько вовремя появившегося Эдвара? Столь неожиданное совпадение насторожило.
Обхватив и повернув дверную ручку, толкнула дверь, точно зная, что Алекс уже вернулся и скорее всего оба хозяина сейчас в гостиной. Возможно, прямо сейчас начинался разговор на волнующую меня тему. Вздохнула, упрашивая высшие силы, чтобы все получилось. И уже закрыв дверь и поставив чашку с едой на столик, стоящий в пяти шагах от входа, запоздало почувствовала опасность.
Его фигура, почти полностью укутанная тенью, растянулась на моей кровати. Свободная и расслабленная поза словно говорила сама за хозяина – кто в этих четырех стенах главный. Я вся сжалась, от страха замерев, точно кошка в свете автомобильных фар, чувствуя явную угрозу. Страх настолько завладел мной, что только спустя несколько минут я начала пятиться к двери, открыла рот, чтобы закричать или сказать что-либо, но мне не дали.
– Только посмей закричать, – в ледяном голосе отчетливо слышались злые нотки.
Пискнув, я развернулась и побежала к двери. Схватилась за ручку, дергая ее на себя, плохо соображая, почему дверь не поддается. Меня резко дернуло назад, отшвырнув в центр комнаты. Упав и больно ударившись рукой, притихла, пытаясь разглядеть в этой темноте хоть что-то.
– Глупая непослушная девочка, – я видела, как тень качает головой, – пожалуй, стоит тебя немного проучить, а заодно в другой раз подумаешь прежде, чем лезть туда, куда не следует.
Он не спеша приближался, а я неуклюже пыталась ползти, трясясь от ужаса, наводимого им. Тело отказывалось слушаться, и несколько раз я упала на ковер спиной, в панике осознавая свою человеческую слабость. Он наступал, пока моя спина не уперлась в преграду, и только тогда полностью сократил расстояние между нами.
В слабом свете, падающем из окна, мне удалось разглядеть злой оскал и нездоровый блеск в глазах Адиса.
– Они не придут, не рассчитывай. Я осмотрительно предупредил Алекса, что сегодня могу оказаться неподалеку. И у меня припасено несколько припрятанных козырей – отвлечь их внимание. А тут такая удача и белобрысый красавчик по твоей милости занят. Ты сильно облегчила мне дело своей глупостью, – он нагнулся, протянул руку, коснувшись моего лица, я дернулась. Это не укрылось от его взгляда, и уже через секунду его рука сомкнулась на моей шее. – Встала!
Не подчиниться было невозможно, сдавливающее ощущение на шее не оставляло иного выбора. Только я оказалась на ногах, сразу толкнул меня ближе к кровати.
– Ненавижу таких глупых девочек, до которых не доходит с первого раза. В первую нашу встречу я был недостаточно убедителен или мой вид тебе показался милым? – я молчала, плотно сжав зубы, боясь, что будет слышен их стук. – Отвечай! – голос был тих, но настолько ужасал, что чудом не осела на пол.
Адис наигранно вздохнул, стремительно сократив расстояние. Я только и смогла, что поднять на него огромные начинающие слезиться глаза.
– Неожиданно, – его брови взметнулись вверх, он беззвучно рассмеялся, продолжив: – Алекс обучил тебя скрывать мысли, что бы это могло значить? – и, подойдя вплотную, придавил меня к стене. Я успела выставить вперед руки, и теперь они оказались зажаты между наших тел. – Что вас связывает? – в глазах мелькнул победный огонек, словно он заранее знал ответ, и он его очень устраивал.
Его рука коснулась моего подбородка, приподнимая.
– Интересно, и чем же такая посредственность могла его зацепить?
Не желая поощрять его нездоровый интерес и боясь, что любые оправдания будут повернуты под удобный для него угол зрения, еле вымолвила:
– Алекс тоже не может читать мои мысли.
Адис прищурился, его лицо оказалось в опасной близости от моего и, не в силах бороться с паникой, я впечаталась затылком в стену. От резкой боли закрыла глаза, застонав, и не сразу поняла, что губы Адиса замерли возле моего уха.
– Значит, ты у нас особенная? – сказано было с издевкой, наверно, он охотнее бы поверил, подтверди я его догадку. – Впрочем, мысли глупой девчонки мне неинтересны.
– Что тебе нужно?
– Неужели тебе любопытно мое мнение? Заботливый нежный цветочек, я слышал, ты и к нелюдимому Энджилу нашла подход. Может, и меня обласкаешь?
– А я слышала, что у тебя много подстилок и есть кому согреть. Я же могу стать для тебя только костью поперек горла, неужели хочешь подавиться? – сама не знаю, что на меня нашло и придало сил, но злость помогла выдержать его давящий взгляд, правда далось это с большим трудом.
– Не переходи мне больше дорогу. Многие из тех, кто меня разозлил, не доживали до утра, – левой рукой он потянул за завитый локон, заставляя наклонить голову. Губы жадно сомкнулись на моей шее и скользнули чуть ниже, замерев. Почувствовав, что его зубы коснулись кожи, задергалась. Мысль, что это конец, надо мной сейчас поиздеваются, попив моей крови, а может, и… Всхлипнула, не в силах побороть отчаяние.
– Запомни свой ужас и постарайся больше не высовываться. И кстати, надеюсь, не надо объяснять, что эта встреча должна остаться между нами? – Адис как-то странно посмотрел в мои глаза, захотелось зажмуриться, скрыться от этого ненавистного прожигающего взгляда, но я не могла даже моргнуть.
Он отступил, разжимая свои стальные объятия, и я тут же осела на пол возле его ног. Даже не глядя, чувствовала, что он довольно ухмыляется. И как только комната опустела, нервно стала тереть шею, пытаясь уничтожить гадкие прикосновения его губ.
Ночь прошла нервно. Состояние беспомощности не покидало меня. Получается, он может в любой момент появиться здесь, а я, что могу я? Дрожать как осиновый лист и молиться, чтобы этот момент не настал никогда?
Утром вылезать в новый день совершенно не хотелось. Я долго лежала и смотрела сквозь приоткрытую штору на ясный солнечный день, не радующий меня. Ближе к десяти все же поднялась, ощущая себя разбитой, а затем наспех склеенной вазой.
Служанки споро одели меня, прибрав волосы, а вот в гостиной меня ждал очередной сюрприз.
– Вижу, любишь поспать? Жду тебя уже минут тридцать, – Лилит лучезарно улыбнулась, не отрывая от меня взгляда.
Ну вот как так-то? Все, кого я меньше всего желаю видеть, начинают без приглашения вторгаться в мою жизнь. Нахмурившись, остановилась в дверях.
– Не обижайся, – она встала, намереваясь подойти ко мне, – понимаю, что наше знакомство началось немного неправильно, – и опять эта лживая приторная улыбка. – Я хочу все исправить, ты ведь не против?
Я не торопилась отвечать любезностью на любезность, чувствуя неискренность с ее стороны. Хоть взгляд Лилит и был устремлен прямо на меня, но частые моргания и невероятно резкий контраст с прошлым поведением наводили на определенные мысли.
– Можно хотя бы просто поговорить? Я сейчас распоряжусь, чтобы подали чай.
И словно ощущая себя здесь полноправной хозяйкой, прошла мимо меня.
Ох, не нравится мне все это, вот только бессмысленно бежать, лучше попытаться разгадать ее мотивы.
– Агнесса, доброе утро, меня сегодня не будет несколько часов после обеда. Хотел предупредить тебя, – разнесся по коридору бодрый голос Энджила.
– А вот и белый принц, – проворковала Лилит, возвращаясь в комнату, слишком довольная улыбка отчего-то некрасиво исказила ее лицо.
– Что ты тут делаешь? – веселость с его лица исчезла, подобно маске. – Тебе запретили появляться здесь днем.
– Я не к тебе, хотела получше узнать милую Агнессу, – Энджил нахмурился еще сильнее, недобро прищурив глаза. – Какой взгляд, я должна тут же пасть от твоего праведного гнева? – она рассмеялась над своими же словами.
На несколько минут в комнате повисло молчание, пока накрывали на стол, никто не проронил ни слова.
– У змеи змеиные повадки. Разговор состоится в моем присутствии.
Она только покачала головой в ответ:
– Да брось, твои подозрения меня обижают.
– От такой гадюки, как ты, приличным людям нужно держать подальше, – проговорил Энджил уже спокойно, вот только руку сбоку от кресла сжал в кулак.
Они еще недолго обменивались колкостями, не обращая никакого внимания на меня. Желание встать и оставить их наедине только усилилось. Наконец, мне надоела эта пустая перепалка:
– Мы поговорим, но только на территории особняка и недолго, – тихо проговорила я, но мой голос был услышан обоими.
Энджил недоуменно повернулся, Лилит победно вскинула подбородок.
Следующие двадцать минут прошли в размышлениях за поглощением пищи. Сжевав несколько бутербродов, показавшихся безвкусными, продолжила цедить чай.
– Думаю, стоить пройтись по саду, – это были просто мысли вслух, Лилит не спрашивала ничьего мнения. – Буду ждать на улице.
Когда входная дверь захлопнулась, Энджил поднял голову и внимательно посмотрел на меня.
– Ты не должна идти, – и, поймав меня за руку, добавил. – Я волнуюсь за тебя.
Взлохматив ему волосы, посмотрела в встревоженное лицо. А ведь и вправду волнуется.
Лилит нетерпеливо вышагивала на крыльце и вновь странно улыбнулась при моем появлении. Насторожившись еще больше, пошла рядом с девушкой.
– Как тебе здесь живется? – ее глаза просканировали меня, я начинала жалеть, что вообще согласилась на эту прогулку. – Я слышала, ты почти нигде не бываешь. Не скучно?
Понимая, что долго с ней наедине просто не выдержу, резко остановилась в ожидании, когда она обернется на меня, желая максимально сократить время нашего общения:
– Только не говори, что тебя интересует моя жизнь.
Рассмеявшись и превратившись вновь в прежнюю упрямую и дерзкую Лилит, выдала:
– Я до последнего надеялась, что все не так плохо, – она нервно дернула из высокой каменной клумбы цветок, вырвав его с корнем. – У меня почти получилось задуманное, даже не представляешь, сколько времени ушло на это, и тут явилась ты. Ненавижу тебя! Ты все испортила! Ты, ты… – от злости, переполнявшей ее, девушка нетерпеливо подпрыгнула на месте и, бросив напоследок уничтожающий взгляд, промчалась мимо, едва не сбив меня. Но так просто она уходить не пожелала. – Ты знаешь, сколько таких простушек было у белобрысого? Он их менял несколько раз на дню. А будь он сейчас в прежней форме, то прошел бы мимо, даже не взглянув на тебя, – Лилит победно улыбнулась, заметив мое исказившееся болью лицо. – Он с тобой от безысходности.
Грудь обожгло обидой, а ведь ее слова правда, мне ли не знать, что такие, как я, словно дешевая мебель для подобных ему, неинтересная и неказистая. Удивленно моргая, я осталась в одиночестве, сбитая с толку: неужели она пришла сюда, только чтобы задеть? Бездумно пройдя до конца тропинки, свернула обратно к дому обнаружив перед входом экипаж и смотрящего в никуда Энджила.
– Если хочешь, я отложу поездку, – не поднимая головы, произнес он.
– Не стоит, – постаралась придать словам убедительности, хотя потревоженные эмоции при его виде вновь противно зашевелились, а от мысли, что пробуду несколько часов в одиночестве, становилось жутко. Привыкла, что Энджил всегда рядом.
Запустив руку в карман, он что-то извлек и, сжимая в кулаке, протянул мне.
– Хотел подарить тебе это чуть позже, – на его раскрытой ладони лежал медальон, напоминающий не до конца распустившийся бутон розы на изящной цепочке-стебле.
Я уже собиралась опустить взгляд на прохладную вещицу в своей руке, но задержалась на словно преобразившемся лице: сияющие в прищуре глаза, легкая небрежность волос и улыбка, ради которой многие бы согласились на все. Это больше походило на издевательство. Неужели с его стороны тоже игра? Он поднял руку, собираясь коснуться меня, и, не выдержав саркастические замечания внутреннего голоса, предпочла скрыться за деревьями сада.
***
Из сада в дом я вернулась примерно через час, когда удалось справиться с собой и загнать свои бредовые мысли в сундук, наполненный аналогичной шелухой.
Внутри дома царил полумрак. Зачем открывать шторы, если, когда ты бодрствуешь, на улице все равно темно? К тому же освещенное помещение, как на ладони для любопытных глаз. Вот именно поэтому в некоторых комнатах окна постоянно были занавешены.
Преодолев сумрачный коридор, прислушалась. Как же тихо. Обычно днем слышны шорохи и шаги работающего персонала, сейчас же дом наполняла гнетущая тишина.
Я кралась вперед, с большой осторожностью и в полном недоумении. Со стороны дверного проема гостиной падала темная тень. Невольно сделала шаг назад, точно помня, что шторы в ней открывала с утра лично. Шум из темноты заставил подпрыгнуть, вскрикнув. Шуршание в гостиной резко прекратилось.
– Кто здесь? – шепотом, едва слышно произнесла я. Но дом молчал, полностью погрузившись в удручающую дремоту.
Интуиция сигналила, что пора уносить ноги, здравый смысл же упорно говорил, что это все мое воображение и в доме, полном слуг, опасаться нечего. Возможно, это как раз один из них. Всегда была трусихой, и это неожиданно начало раздражать. Решила заглянуть в комнату, только заглянуть и присмотреться получше.
Нервно теребя рукой оборки на светло-сиреневом платье, попыталась успокоиться, осторожно сделав еще несколько шагов в глубь помещения. Первое, что бросилось в глаза, это свет, пробивающийся через плохо задернутые шторы и длинной полосой падающий на пол. Но уже через пару метров он тускнел, поглощаемый тенями. У самых стен тени пересекались, накладывались друг на друга принимая причудливые формы диких животных, готовых напасть на несчастную добычу. От этого поежилась, ощутив себя неуютно. Впрочем, минутой позже все поменялось и небольшой дискомфорт сменился ужасом.
Я вздрогнула, когда тень ожила и вновь утонула в полумраке. Затем появилась и исчезла вторая.
– Кто здесь? – воскликнула я уже громче, лихорадочно оглядываясь, стала отступать, жалея, что вообще зашла в комнату.
Их было двое. Благодаря тусклому свету, смогла рассмотреть одежду из грубой бесцветной ткани, растрепанные спутанные волосы, щетину. Оба выше меня на голову. Неопрятный и немного безумный вид делал их похожими на уличных маньяков, впрочем, ненормальных хватало во все времена.
– Извиняйте нас, ле-ди, но наше дело малое, приказали и делаем, – пробасил один из них.
– Не противляйтесь, и сё тих и мирн уладим, – добавил второй хриплым голосом, разминая руки так, что суставы захрустели.
И почему у меня сложилось впечатление, что меня собираются кокнуть, а не мило побеседовать? Меня поразило то, что они действовали уверенно, и совершенно не боялись, что на шум может кто-нибудь прийти.
– На помощь! Помогите! – завопила я в полный голос, однако на мой крик действительно никто не торопился. Ответом были только смешки и злые гримасы незнакомцев.
Отступая назад, я пятилась к двери на ощупь, обходя кресла и стулья. Купленные деньгами безграмотные крестьяне разошлись в разные стороны, стараясь окружить меня. Они, словно две голодные гиены, крадучись подходили все ближе и ближе, зная, что газели не уйти. Меня явно решили загнать в угол. Главное – выпутаться. Вот только как?
Я – маленькая девчонка против двух здоровых мужиков. Прямо боевик какой-то!
Заходившему справа, осталась буквально пара больших шагов до меня. И кому я так сильно насолила? Но, думать об этом, не было времени.
– Не люблю грязную работу, – пробасил он, доставая из-за пояса грубыми рабочими руками разделочный нож.
– Можно и потерпеть, когда так платят, – усмехнулся второй, явно наслаждающийся происходящим.
Я икнула от страха, понимая, чем это может обернуться. Но мириться с происходящим совершенно не хотелось. Вновь заорав и опять не получив никакого ответа, запоздало поняла, что дом опустел. Ох, как же не вовремя уехал Энджил!
Они оба мерзко засмеялись. Смех одного из них стал походить на хрюканье, безжалостно рвущее ушные перепонки, он-то и выдернул меня из внезапно завладевших дурных мыслей.
«Помогите кто ни будь, ну хоть кто ни будь!» – молила я вслух и про себя.
– Давай прикончим ее и получим вторую часть денег, – зло бросил один другому, второй утвердительно кивнул.
Оба преступника, уверенные, что все пройдет тихо и мирно, не торопились нападать, нарочито медленно и словно с наслаждением оттягивая неизбежное. Размечтались! Так просто сдаваться не намерена!
Платье стесняло движения. Будь я в штанах, безусловно, оказалась бы более быстрой и юркой, чем эти сильные увальни. Но, увы, не так-то легко двигаться, будучи перетянутой корсетом и под стать этому времени широкой юбке-колоколу.
Впав в ступор, не заметила, как расстояние между нами стало опасно близким, запоздало понимая, что не увернусь. Я четко увидела приближающийся нож, стиснутый в руке, его грани ловили мельчайшие крупицы света, отражая холодное сияние. Губы маньяка изогнулись. Медведеподобный мужлан замахнулся и… неуклюжим движением, как будто нехотя, резанул себе по горлу. Его глаза широко открылись. Удивление и непонимание отразилось на перекошенном от боли лице. Изо рта послышались булькающие звуки. Он закашлялся, выплевывая кровь. Она стекала по подбородку, шее заливая рубаху на груди и животе. Продолжая хватать ртом воздух, он рухнул на пол возле моих ног, несколько раз дернулся и затих.
Второй замер, не менее удивленный, челюсть его отвисла. Несколько раз он пытался что-то сказать – безрезультатно. Наемник пришел в себя первым, я даже не успела еще отдернуть взгляд от… от первого безумца.
– Как ты это сделала? Применила чары? Наложила проклятье? – голос у него стал придушенный, злой. – Ты ведьма! Исчадье ада! Смерть ведьме!!! – тут же завизжал он. В его голосе слышалась тонкая нить страха, но слепая вера в свою правоту придавала ему сил. Главное избавить общество от страшного чудовища – волка, принявшего вид бедной овечки.
Он бросился на меня, ослепленный яростью. Подняла взгляд. В полутьме лунным светом блеснул металл, вновь слившись с тьмой. Тут же липкий ужас, паучьими лапками забрался под платье, отрезвляя. Я отшатнулась, поскользнувшись на луже крови и бессмысленно взмахнув руками, рухнула на пол. Завопила, пытаясь подняться. Ноги заскользили по вязкой жидкости, случайно толкнув труп. Меня передернуло от омерзения.
Оказавшись на ногах, осознала – преимущество потеряно. Маньяк оказался совсем близко. Его губы беспрестанно шевелились, произнося… молитву? Он сделал выпад. Я дернулась, выставив перед собой руку, вскрикнув. Выступила кровь. Мужик злобно закрякал, собираясь нанести новый удар, более удачный.
Мой взгляд заметался в поисках спасения.
«Боже, помоги мне!» – вылетевшие слова укрыли меня, точно белые крылья. Молитва чудесным образом, придала сил. Паника схлынула и тело словно стало двигаться само. Последовали четкие, уверенные движения, которыми я не управляла.
Отскочив влево к столу, схватила из стопки верхнюю тарелку, метнув ее в нападавшего. Тот выставил вперед руку с ножом, защищаясь, от удара нож выпал, улетев под кресло. Не успев даже сообразить, что произошло подняла огромную, из тонкого фарфор, вазу, забытую слугами под столом. От тяжести захотелось разжать руки, но я упрямо вскинула их, подавшись вперед и с криком опустила на наклонившегося в поисках ножа простолюдина. Ваза быстро достигла его макушки, сопровождаемая своим немалым весом.
Наемник пошатнулся, но не упал, поднял на меня ошалелые глаза. В них читалась четкое желание моей смерти.
«Убью!» – пронеслась чья-то мысль в голове и я, подгоняемая захлестнувшей меня волной страха ударила еще. Вся злость и ужас, затаившиеся у меня внутри, хлестнули наружу. С третьим ударом дорогущая ваза разлетелась на куски, рассыпавшись по полу множеством острых осколков.
Взглянув на пол, я в ужасе отшатнулась. Комната начала вращаться, ноги подкосились, я пришла в сознание уже сидя на полу. Подташнивало. Руки дрожали. В голове царил бардак.
Разве я могла такое сделать?
Мужик лежал, неподвижно повернув обезображенное лицо в мою сторону. Пропитавшиеся кровью волосы блестели и мокрыми прядями прилипли к щеке, половина лица – кровавое месиво. Меня затрясло. Стоило бы проверить, жив ли он, но я лишь отодвинулась дальше. Сердце билось о грудную клетку так неистово, словно собиралось покончить жизнь самоубийством. Я открыла рот, хватая неожиданно исчезнувший воздух, начиная задыхаться.
Два трупа в комнате. Кому я могла так насолить?
Я отползла от трупов, словно боясь, что они оживут и закончат то, зачем явились. По щекам заструились первые слезы, но я даже не замечала их.
В комнату вбежала Глория. От увиденного она так резко остановилась, что едва не упала:
– Боже! – Глория неуверенно шагнула вперед, прикрыв рот рукой. – Не успела!
Всхлипнув, я пожала плечами, сомневаясь, что в состоянии говорить.
– Пойдем скорее в другую комнату, – она помогла мне подняться и буквально вытолкнула за дверь, ноги почти не слушались.
Глория расспрашивала меня, по-моему, некоторые вопросы прозвучали несколько раз. Я кивала невпопад. Для меня ее голос постепенно превратился в неразборчивое бормотание. Наконец она сдалась:
– Побудешь одна? – с болью в голосе выдала она, растерянно поглаживая меня по голове. – Пойду потороплю Энджила.
Я подняла на нее глаза, будто только сейчас обнаружила, что не одна. Вздрогнув, когда дверь жалобно скрипнув закрылась.
Если я и была в сознании, то прибывала не в этой реальности. Наконец попыталась абстрагироваться от всего и включить разум. Слезы понемногу высохли, им на замену пожаловала сильная головная боль. Я поморщилась, пытаясь собраться с мыслями.
– Я забираю ее, – стояла на своем Глория и, по-моему, не в первый раз повторяя эти слова. – Ты думаешь только о себе, Энджил! А какого ей после пережитого продолжать находиться здесь?
Ей что-то тихо ответили, если честно, даже не попыталась прислушаться.
– Считаешь, что я дура? Не глупее тебя, поверь.
Меня взяли за руку, и, вздрогнув, я подняла глаза, посмотрев на Энджила. На его лице читались и боль, и разочарование, и вина. Я не выдержала этой пытки небесным взглядом, слезы вновь наполнили успевшие высохнуть глаза и пролились по щекам встревоженным ручейком.
– Мы скоро увидимся, – я видела, как его губя шевелятся, произнося слова, но рядом со мной словно шумел, срываясь вниз, водопад, слова исчезали во всеобщем шуме.
Глория повела меня по коридору, напоследок добавив:
– Уладь все и постарайся удержать Алекса от неразумных поступков.
Время перестало существовать. Сколько мы ехали в полном молчании, мне не известно. Говорить не хотелось, а слышать сочувствие и видеть жалость тем более, даже от одной мысли об этом все внутренности скручивало и выворачивало.
Экипаж остановился. Неожиданно повеяло знакомым запахом. Я осмотрелась, сбитая с толку, и вдруг улыбнулась, вспомнив прогулку в парке, и точно такой же аромат свежескошенной травы. Это благоухание забивалось в нос и заставляло втягивать воздух глубже, стараясь удержать его. Вдыхаю и мне сразу становится легче и спокойнее, будто будоражащие ум воспоминания успокаивают меня и отодвигают переживания, предоставляя свободу и возможность мыслить.
Ведомая Глорией, я оказалась в небольшой комнате, мысленно поблагодарив ее за неброские песочно-зеленые цвета помещения. Почти сразу же внесли вазу с фруктами и графин воды.
– Мне побыть с тобой? – даже сквозь туман в голове к сознанию прорвались печальные нотки. Я тут же мотнула головой. – Отдыхай, если что-то понадобится, только скажи первому встречному слуге.
Чьи-то руки помогли мне расшнуровать корсет, кажется, дальше я просила оставить меня, и когда платье упало к ногам, какое-то время простояла без движений. Очнувшись, подошла к кровати и упала поверх покрывала. Я лежала неподвижно и до сознания, до этого защищавшего меня, медленно прорывалась действительность.
Я убила человека!
Слезы начали душить меня с новой силой, всхлипывая и вытирая лицо о намокшую подушку, вспоминала дикую ярость и страх, приказывающий бить до последнего. Или я, или он! От этих мыслей не становилось легче.
За окном, завывал ветер. Первые капли дождя застучали в стекло, словно прося о помощи. Звуки ненастья раскатами грома врывались в помещение. Я то и дело вздрагивала от этих звуков и пытаясь укрыться спрятала голову под подушку. За последний час мне удалось накрутить себя до такой степени, что даже малейшие движения причиняли боль. Оставалось только тихо лежать, поскуливая раненным зверев, моля об избавлении. Не знаю, за какие заслуги сон все-таки посетил меня, прекратив дальнейшие самоистязания.
Снов не было, а только непроглядная чернота. Я плыла в ней из ниоткуда в никуда. Мир и другие люди так же отсутствовали, я оказалась одна, опять одна в незнакомом месте.
Утром, сев на край кровати, в первую минуту решила, что случившееся просто приснилось. Даже успела улыбнуться своей глупости и трусости, поддавшись вздорному сну. Однако незнакомая обстановка и забытое на стуле платье в бордово-коричневых разводах быстро убедили в обратном.
Безжалостно закинув его в угол, поспешила к шкафу – пусто. Обняла себя за плечи, замерев боясь увидеть запачканную вещь на прежнем месте. В дверь тихо постучали и, получив мое одобрение, зашла служанка, с новым платьем в руках.
– Можно это выкинуть? – поинтересовалась я, указав в угол не зная, как объяснить пятна крови на ткани. В ответ мне только кивнули, не поднимая глаз, и после того, как помогли одеться, попросили пройти следом.
Глория, полная сил, ожидала внизу в небольшой столовой.
