Текст книги "Вспомнить Все (СИ)"
Автор книги: Maiyonaka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 33 страниц)
Не теряя времени, включила компьютер и, набрав в поиске «тушеное мясо с овощами», стала искать оригинальный рецепт. Готовить в день возвращения папы стало уже моей традицией и хотелось заняться этим прямо сейчас.
Почитав просторы интернета и вдохновившись аппетитными фотографиями, добавила одну из страниц в закладки и решительно закрыла браузер, боясь пропасть там на долго.
Через час я уже не находила себе места. Список продуктов лежал в кармане куртки, а я мерила комнату шагами дожидаясь времени открытия магазина. На часах стрелки показывали без пятнадцати восемь, ближайший продуктовый магазин работает с девяти. Еще немного посомневавшись, сменила штаны и футболку, схватила со стула куртку и, очень стараясь не шуметь, покинула погруженную в утреннюю дремоту квартиру.
По дороге в магазин меня не покидали теплые мысли о скорой встрече с папой. Я во всех красках уже представляла наше воссоединение и не менее волнительный разговор, пыталась придумать вопросы и его ответы, а фантазия вырисовывала невероятные исходы таких откровений.
И вот он магазин с длинными рядами полок. Покупателей почти не было, и я задумчиво шла по центру прохода разглядывая представленный товар. В корзине уже лежали мясо, кабачки, баклажаны, помидоры, несколько пакетиков с приправами и вроде вот она, заветная касса без единого покупателя, но нет, в этот раз я решила поэкспериментировать и добавить в мясо немного меда. Резко развернувшись, поменяла направление и столкнулась с мужчиной. Серая кофта на его животе натянулась, сделав морду нарисованного волка слишком широкой.
– Извините, – машинально вырвались слова. Пока поднимала взгляд, мужчина отвернулся и быстрым шагом скрылся за соседним стеллажом, на ходу надевая капюшон с волчьими ушами.
«Странный какой», – подумала я. От зарождавшихся подозрений спас звук смс. Поспешно достав телефон, прочла: «прости, буду через три дня». «Приезжай скорее, жду» – тут же отправила ответ, понимая, что некоторые продукты к его приезду успеют испортиться. И уже не спеша поплелась до нужного отдела.
Идти домой расхотелось, да и срочность в этом отпала. Придерживая капюшон, я едва плелась по тротуару, а когда от тяжести ручки пакета большо впились в кожу остановилась за деревом. Поставив пакет и растирая красные полосы села на выступающий корень, прикрыв глаза. Стоит выспаться, сейчас приду и попытаюсь уснуть. В голове шумело, а глаза нещадно жгло. Ранним утром на подъеме адреналина совершенно этого не заметила, а вот теперь от резких движений мир вокруг начинал угрожающе шататься. Разлепив глаза, лениво блуждала взглядом вокруг: высокие, шумящие листвой деревья, спешащая женщина в красном, несколько смеющихся и подпрыгивающих активно жестикулирующих подростков, дедушка-собачник, выгуливающий свое маленькое визжащее недоразумение, мужчина, облокотившийся локтями о свои ноги. Волчьи уши его капюшона трепал ветер.
Встрепенулась. Тот же самый, что и в магазине? Спрятавшись за дерево, прищурилась, пытаясь разглядеть повнимательнее. И правда похож, хотя в магазине я его и рассмотреть то не успела. Ну вот что за паранойя началась? Может, сел отдохнуть. Так некстати вспомнился случайно подслушанный разговор Сильвией. Хмыкнув, выпрямилась. Совсем задергала свои нервы с творящимися вокруг непонятками. Но все-таки неясная тревога не покидала меня, и я прошла через кусты к другой, не заметной отсюда, тропинке.
Последний день перед учебой хотелось провести в спокойствии, отдохнув напоследок, лишние потрясения и эмоции уже ни к чему.
Первый учебный день – дело не из легких, а втягиваться после длительного отдыха вообще непросто. К последней лекции мозг отключился, и я, машинально записывая информацию, льющуюся ровным потоком, уже думала о своем: о событиях прошедшего лета и всем необычном, что произошло со мной. Тот неожиданный вальс с красивым смуглым парнем, концерт и загадочное письмо от моей якобы знакомой, этот пугающий мужчина в кафе с промораживающим цветом глаз, потрясающе живой сон с зеркалом. Да еще этот чокнутый доктор. Как-то слишком много непонятного за последние месяцы.
На улице заморосил дождь, настойчиво застучав по стеклу и скатываясь объемными каплями вниз, сливаясь с другими, ускоряясь и безудержно несясь прочь по его гладкой поверхности, искажая реальность за окном.
Мое внимание привлек одинокий мужчина, неподвижно замерший под черным зонтом. Темное полотно скрывало лицо. Засмотревшись, вытянула шею, пропустив момент, когда преподаватель назвала мое имя.
– Лейла, раз вы мысленно отсутствуете, то потрудитесь приготовить к следующему занятию реферат. Запишите тему: десять способов сосредоточиться на деле.
Тяжело вздохнув, записала неплановое домашние задание.
Студенты быстро покидали здание института, я же, словно случайно наклонившись перевязать шнурки, незаметно огляделась вокруг. Дождь кончился, оставив после себя сырость на траве и грязные лужи на дорогах и тротуарах.
Облегченно вздохнула: того подозрительного человека видно не было.
– Вот ведь растяпа, – выругалась я, глянув на часы. Мой автобус прибудет на остановку уже через пятнадцать минут, а следующего придется ждать больше получаса.
Переходя на бег, свернула в парк, желая сэкономить несколько минут. Утоптанные дорожки старого парка петляли и пересекались, вздымались маленькими холмиками, резко или едва заметно опадая вниз, пересекаемые толстыми корнями, местами поднимающимися из земли, точно готовые напасть змеи. Я почти летела, едва успевая перепрыгивать возникающие препятствия, замечая, что дыхание начинает сбиваться. Наконец, глубоко дыша и стараясь унять боль в боку, я остановилась, готовясь к очередному забегу, когда начало резко темнеть, а от поднявшегося ветра жалобно застонали деревья. Грозовые облака черной краской наступали на серое небо. Дрожащие тени, сгущаясь, накладывались друг на друга, становясь сплошными чернильными пятнами.
И только когда звучно треснула, сломавшись, сухая ветка, я настороженно замерла. Быстро обернулась, предчувствуя неладное, и увидела того самого человека, крутившегося возле моего института. Узнав в нем мужчину с изображение волка и ушами на капюшоне. Он тоже остановился и, не таясь, пристально посмотрев на меня. Сердце неистово забилось о свою клетку, в разы усилив панику. Я кинулась бежать не разбирая дороги. Едва протоптанная тропинка сильно петляла, точно желая запутать преследователя. Я неслась, стремглав перепрыгивая ямы, обломленные сильным ветром ветки, торчащие корни, уворачиваясь от ранящих кожу ветвей.
Бег с препятствиями в надвигающемся сумраке мешал сфокусироваться. Собственные шаги и бьющий в лицо ветер заглушали все прочие звуки, и я не могла понять, преследуют ли меня. Впереди замаячили знакомые ворота выхода из парка. Резкий хрип вырвался изо рта, глаза то и дело застилала черная пелена от резкой боли в боку, колющими ударами отдающейся в плечо.
Резкий рывок назад, и я кубарем отлетела к кустам. Для своей не худенькой комплекции мужчина отлично справился с погоней, кажется, даже дыхание не сильно сбилось. Он довольно хмыкнул, вытягивая из кармана веревку. От страха меня лихорадило, холодный пот выступил на лбу и противными каплями скользил по спине, впитываясь в футболку. Округлившимися глазами я наблюдала, как его мясистые пальцы достают все тянущуюся и тянущуюся веревку. Попыталась отползти, но ноги не слушались, а перенеся максимально вес тела на руки, едва не упала на подогнувшихся локтях.
Шаг ко мне… еще шаг… медленный и неторопливый. Он точно уверен, что я никуда не денусь и нам никто не помешает. Открываю рот, пытаясь выдавить крик о помощи, мысль, что мы не одни во всем парке, греет душу.
Гортанный звук, напоминающий звериный рык, прогремел совсем близко, вздрогнув от этого, резко повернула голову в направлении предполагаемого источника, ожидая увидеть оскаленную собачью морду. Голос предательски пискнул, оборвавшись, когда мой преследователь, точно сбитый тяжелым предметом, отлетел в сторону и затих. Я моргнула от резкой смены картинки. И это странное давящее, пытающее поработить чувство навязывание чужой воли, эхом скользнуло по мне.
Неожиданно для самой себя голова прояснилась, словно включился резервный режим. Надо бежать! Торопливо поднявшись на ноги, кинулась напрямую через кусты, растущие за мной. Ветки больно хлестали по открытым частям тела, оставляя красные полосы. Острые обломленные концы ранили кожу. Зацепившись за не вовремя попавший под ноги корень, вывалилась на центральную тропинку парка. Вдоль нее стояли покинутые лавочки и одиноко светили фонари.
– Ты поранилась, – голос раздался настолько близко, что я, затравленно пискнув, сжалась в комок.
Он стоял, не делая попыток подойти, я, по-прежнему замерев, сидела на земле. От чрезмерного напряжения болела каждая мышца.
– Помогите! За мной гонятся, – наконец выдавила я, с трудом поднимаясь на ноги.
– Я знаю, – эхом ответили мне.
От услышанного едва не грохнулась вновь, все вокруг дружно качнулось, грозясь завертеться бешеной каруселью, пришлось опять вернуться в сидячее положение. От страха и непонимания, кто передо мной и что ему надо, обхватила себя руками за колени, желая вжаться в землю, пытаясь унять непроизвольные потряхивания и молясь, чтобы он не тронул меня, а еще лучше просто провалиться под землю.
– Тебе помочь встать? Я не причиню вреда, – в голосе отчетливо промелькнула грусть.
От неожиданного заявления вскинула голову на скрытую тенью фигуру.
– Кто вы? Что вам нужно? – кроме того, что голос дрожал, неприятно клацнули зубы, когда почувствовала, как даже воздух вокруг этого незнакомца излучает невидимую опасность.
– Призрак из прошлого, – почти ощутила, как лицо говорившего исказила гримаса боли.
– Я не верю в призраков.
– А в таких, как я? – и, не дожидаясь ответа, он вышел на освещенный фонарем участок.
Я сощурилась, непроизвольно желая лучше разглядеть говорившего. Прямые черные волосы, остриженные чуть ниже плеч, тонкие черты лица, темные, при таком освещении кажущиеся скорее черными глаза.
Это лицо показалось мне смутно знакомым, всколыхнув где-то глубоко внутри знакомые спящие чувства. Почти физически ощутила его неотрывный взгляд, он следил за мной, за моей реакцией, за каждым движением, улавливая, казалось, любые изменения.
Мной завладело отчаяние. Если убежать от первого преследователя представлялось вполне реальным, то сейчас, вымотавшись, скрыться от возникшего из ниоткуда молодого мужчины не представляло возможности. Нервно сжав пальцы, проскребла ногтями по влажной земле. Затянувшееся ожидание душило. Опустив голову, я безнадежно замерла. Пустота заполняла сознание, лишая возможности мыслить здраво.
– Что вам нужно? – неприятное покалывание усиливалось, когда его словно ощупывающий взгляд скользил по моей коже. – Да кто ты такой, черт тебя побери?
Непонятные образы, подернутые туманной дымкой, всплывали в памяти, я резко мотнула головой, прогоняя их прочь, но они с маниакальной настойчивостью повторялись.
Возня и неприятные звуки отвлекли меня, вырвав из калейдоскопа картинок. Повернув все еще замутненный взгляд, непроизвольно заморгала от открывшегося зрелища.
Грязная, в пыльных разводах, одежда моего первого преследователя и по-прежнему тянущаяся из кармана длинная веревка, зацепившаяся за куст. Он, словно огромный бульдог, полз на четвереньках, странно припадая к земле. Дернувшись в сторону, издала едва уловимый шум, но и этого хватило, чтобы глаза уставились на меня. В них плескалось безумие и ни грамма узнавания. Словно на моем месте росло дерево, одно из многих в этом парке.
Тут же тонко захихикав, он наклонился к земле, принявшись лизать грязь. Я поморщилась от представшей картины. Ветер сменил направление, подув в мою сторону, а нос уловил слабый запах фекалий. Зажав рот и нос, попятилась. Мир вновь крутанулся, едва не упав на меня.
А ведь когда отшвырнуло первого нападавшего, в воздухе чувствовалась надвигающаяся угроза, словно знакомое всем состояние природы перед страшным ливнем. Я ведь и испугалась в тот момент как раз этой внезапно сверкнувшей стихии, состоящей из враждебности, злости, тревоги… Неужели… Пазл начинал медленно складываться и, пребывая в замешательстве от догадок, подняла взгляд на забытого, отступившего в тень человека.
– Это вы…? – не в состоянии выразить словами, неопределенно мотнула головой в сторону валяющегося и катающегося по земле, точно дворняга, человека.
– Перестарался, – а в голосе не промелькнуло и грамма раскаяния.
Он не пытался увильнуть от ответа, просто констатировал факт, и даже не знаю, радовало ли меня внезапное спасение, ведь спасший меня уж точно был куда опасней.
– Что вы с ним сделали?
Для меня было диким видеть то, что вытворяет горе-нападавший. А он, точно животное, грыз ветки, катал по земле камни, подкидывал успевшие опасть листья, тыкался лицом в кусты и даже задрал ногу, точно собака. Мне стало жутко от одной мысли, что вот так играючи он сумел перепрошить мозг. В мельком пойманном взгляде не осталось ничего человеческого, там разливалась безграничная пустота.
Да кто ты такой? – собственные мысли показались слишком громкими. Думать о чем-то другом мешали разыгравшаяся паника и фантазия, специально рисующая картины одна хуже другой.
– Это обратимо? – голос дрожал, но ответ был важен, чтобы рассчитать свои шансы, если меня постигнет та же участь. В душе я и сама знала правду.
– Ты замерзла? – спросил он вместо ответа и этот знакомый жест рукой, когда он поправил волосы и загнувшийся от порыва ветра воротник.
А ведь и действительно, сейчас от сковавшего холода не чувствовала пальцев рук, а повторяющиеся сотрясания тела могли мной так и остаться незамеченными.
– Это не убийца и не маньяк, просто очередная жертва, попавшая под влияние денег. Он следил за тобой на протяжении нескольких дней, а сегодня собирался похитить. Я чуть не опоздал, – он одарил презрительным взглядом пытающегося почесать себя ногой человека.
Мозг разрывало от противоречивых чувств. Мужчина, ставший животным, резко повернулся в мою сторону, принюхиваясь, и гримаса перекосила его лицо. Попытавшись отползти еще дальше, упала на спину и закрыла лицо руками, не в силах сдержать рыдания. Меня трясло, и между всхлипами и резкими выдохами я пыталась схватить воздух, чувствуя, как от его нехватки жжет внутри.
– Убирайтесь, убирайтесь оба! Оставьте меня в покое! – смысл сказанного плескался в моих глазах пойманным в капкан зверьком.
Его брови взметнулись вверх, сразу же последовал шаг в моем направлении. Меня резко бросило в жар, выступил холодный пот, моментально впитываясь в ткань футболки. Ветви кустов уперлись в спину, прогнувшись, не пуская дальше. Выставив вперед руки в панике, замахала ими, словно отгоняя внезапный морок в его лице.
Он медлил. От безвыходности тело застыло, забыв о необходимости дышать.
– Как пожелаешь, Агнесса, – шепот разнесся дуновением ветра.
Произнесенное имя не сразу смогло отпечататься в моей голове, будто застряв на пути в лабиринте извилин.
– А-несса? – едва сумела вымолвить между всхлипами близкое сердцу имя. – Кто ты? Почему произнес это имя? – услышать ответ оказалось настолько страшно, что зажмурила глаза. Еще никогда я так не боялась правды и так не желала ее услышать.
Но вокруг вновь воцарилась тишина. Неужели послышалось?
Затравленно заозиралась по сторонам. Сейчас парк полностью погрузился в сонную тьму, странным образом продолжая сгущаться вокруг меня все плотнее, точно обволакивая. Сквозь слезную муть обнаружила, что незнакомец исчез, затихли и жуткие игрища спятившего преследователя, затерявшись в темноте.
Неужели одна? – возникла мысль. Так и лежала, даже не пытаясь встать, зная, насколько бесполезно это занятие. Ослабевшее и уставшее тело слушалось с трудом. Едва рука нашарила в куртке, телефон изо рта вырвался вздох облегчения, а пальцы, еле попадая по кнопкам, начали набирать знакомый номер Адель. Заветные гудки, и сердце в надежде ускоряет ритм, когда я слышу заспанный голос.
Неожиданный звук разлетающегося вдребезги предмета оглушает, а моя рука, сжимающая воздух, взорвалась болью. Распахнув глаза, я непонимающе смотрю на поблескивающие осколки своего любимого телефона.
– Ты не останешься одна. Не сегодня.
Я резко подняла голову, шейные позвонки жалобно хрустнули. Боже, это был Адис! Это имя неоновой вывеской выдала память. Как и тогда, он стоял, глядя на меня свысока (рост здесь не причем), осознавая свое превосходство. Луна осветила его нахально улыбающееся лицо, но все же что-то в его чертах изменилось, только вот так сразу я не могла уловить, что именно.
– Ты пойдешь со мной.
Ну вот и влипла.
Адис развязной походкой сделал круг, вернувшись, легко вздернул меня на ноги и тряхнул, словно куклу. От неожиданности и очередного шока не успела собраться, ударившись затылком об дерево. Голова взорвалась болью, моментально сменившейся холодной тьмой.
***
Я медленно приходила в себя, разрывающая на части головная боль заставляла морщиться. Послышались приглушенные шаги, и яркий свет, упавший на мое лицо, ослепил, вынудил резко отвернуться и вскрикнуть от нарастающей мигрени.
– Как ты себя чувствуешь? Я уж думал, что ты… впрочем, все обошлось, – Адис замолчал, прислушиваясь к далеким звукам, слышным только ему.
И, наконец отставив фонарь в сторону, сам уселся на дощатый пол, катнув в моем направлении бутылку с водой. Едва увидев плескающуюся жидкость, облизала пересохшие губы и жадно припав к бутылке, большими глотками начала поглощать освежающую жидкость.
Организм настолько устал испытывать эмоции, что сейчас внутри наступила спасительная пустота. Сев, уставилась на мужчину. Свет фонаря почти не касался его, но даже так без малейших усилий узнала черты лица. Все та же самоуверенность и чарующее спокойствие в расслабленной позе. Даже в таком месте и в пыльной одежде он выглядел принцем, а не нищим. Адис не мешал, но ухмылка все это время не сходила с его лица.
Наконец он встал и прошелся по небольшому помещению, распинывая по углам валяющиеся камни, крупные обломки досок и веток. Странно, но с виду развалина оказалась недостроем, недоделанный пол был устлан свежей стружкой со странными коричневыми пятнами. Строение все еще вкусно пахло горьковатым деревом, под которым притаились страх и смерть.
Он остановился у противоположной стороны, освещая фонарем стены, потолок, не спеша разглядывая строение, на самом же деле следя за мной, не пропуская ни вздоха, ни малейшего движения.
– Я вроде бы здесь и одновременно меня нет. Это ужасно, ощущать себя не там, где ты должен быть. Тебе ведь это знакомо? – Адис нахмурил брови.
Одет он оказался весьма просто: джинсы и черная футболка и какие-то дешевые ботинки, футболка слишком плотно обтягивала тело. Скорее всего, все это ранее принадлежало другим людям. От такой догадки стало не по себе.
Чуть заметно кивнула.
– Я ничего не понимаю: как оказался здесь? – он посмотрел на меня, ожидая ответа.
Я сглотнула слюну, сбитая с толку его речами. Нетерпеливо скрипнув зубами, зло выплюнул:
– Делаешь вид, что не понимаешь? – неожиданно быстро он оказался возле меня, и его шепот заструился ядом. – Помнишь те чудесные ночи, когда я приходил к тебе? Можем повторить.
Дернувшись, постаралась увеличить между нами расстояние, но он не пустил, с силой сжав плечо.
– Я… я действительно не понимаю, – захныкала в ответ. Картины прошлого оживали, окрашиваясь в настолько реалистичные краски, что заставляли почувствовать совершенно беспомощной.
– Ты помнишь тот день, когда тебя зачем-то понесло в озеро? Я следил за тобой от самого города. А когда ты полезла в воду, попытался вытащить. Каюсь, преследовал определенные цели, мне нужно было заполучить прощение Анатоля, а через тебя это представлялось наиболее легко, – он засмеялся, словно воспоминания доставили ему наслаждение.
Округлила глаза, все, что он описывал, тотчас же вырисовывалось ярче реальности.
– Отвечай мне! – сжав мои щеки, заставил податься вперед, оказавшись в непосредственной близости от него.
Адис облизал сухие губы, показав заостренные клыки. Только сейчас я рассмотрела засохшие пятна на футболке и грязные волосы, неаккуратно забранные в хвост. И этот металлический блеск в глазах… настораживал.
– Так это был ты? – не удержалась я, смешно шевеля собранными в бантик губами.
Адис бросил на меня такой взгляд, что мне стало дурно, но рука немного ослабила хватку, давая мне возможность общаться свободнее.
Я задумалась. Как ему вообще объяснить то, во что самой не верилось до сегодняшнего дня? По правде говоря, все странности лета я списывала на разыгравшееся воображение, и опа… я вновь лицом к лицу столкнулась с кошмаром. Вот только сейчас страха нет, слишком много переживания, волнений, событий… навалилось разом.
– В тот момент, когда мы оказались в озере, прошлое, настоящее и будущее стали едины, в тот миг время перестало иметь значение. Мы совершили путешествие во времени и в пространстве, – объяснение старика-проводника из того необычного книжного магазинчика вспомнилось само собой. Странно, а как же его звали?
– Не представляешь, сколько мне потребовалось времени, чтобы понять – всему виной ты. Попав к нам, ты тоже полностью не помнила свою жизнь до? – он начинал злиться, потому что не понимал. Да и я никогда не умела объяснять.
Задумавшись, мотнула головой.
– Нет, свою жизнь до перемещения в прошлое я помнила хорошо, а вот попав сюда, забыла почти все. Вообще настоящее и будущее – это мираж, а прошлое – только отголоски жизни.
Не оценив мой юмор, Адис ударил кулаком в стену очень близко от моей головы. Дерево жалобно затрещало, от появившейся вмятины пошли зигзагообразные трещины. Я вскрикнула, сжавшись. Обхватил мою голову руками, и я потонула в его силе, в понимании того, что стоит ему лишь пожелать и сильнее сжать пальцы, и моя жизнь закончиться.
– Прекрати бросаться ненужными словами и объясни, – сквозь зубы процедил взбесившийся вампир, – как мне вернуться обратно?
Я сделала минутную паузу, приходя в себя, разбуженный страх бился бешеным пульсом на языке. Голос дрожал, то и дело прерываясь:
– Ты совершил резкий скачок через века. Мне было сказано, что такие путешествия, разрывающие пространство на куски, опасны и не проходят бесследно. А организм из-за резкого перемещения может сбоить, не в силах сразу настроиться под нужные ритмы.
Хищно улыбнувшись, он откинул меня на импровизированную лежанку из тряпок. И, резко встав, прошелся по комнате, размышляя над чем-то. Да уж, а ему совсем не шла дешевая одежда с чужого плеча.
– Ты так и не ответила, как мне вернуться? – злобно рыкнул, он и резкие тени, упавшие на его лицо, напомнили, кем он является, – хищником, безжалостным и всегда добивающимся своего. – В воде я слышал голос. Мне дали понять, что я влез куда не следует и, если не вернусь, – Адис горько усмехнулся, отчего из-за кривого освещения напомнил безумца, – я исчезну совсем.
– Я не знаю, как тебе помочь. Я почти ничего не знаю.
Как ему вообще удалось разыскать меня?
– Ты лжешь!!!
Он легко поднял меня над полом и швырнул в противоположную стену. Удар. Вспышка боли от чего потемнело в глазах.
– Глупая девка! – ярость клокотала в нем, разрастаясь все сильнее. – Я не хотел ничего этого, ты понимаешь? – неожиданно взмолился Адис, склонившись надо мной и посадив на охапку сена, принесенную из-за двери, пока я, скрючившись, приходила в себя.
– Помоги мне, это ведь в твоих силах, – его голос перешел на успокаивающий шепот. – Ты ведь это сделаешь для меня? А я взамен отпущу тебя живой.
Не знаю, что именно меня насторожило больше: странное обещание оставить в живых или резкая смена настроения. Но то, что отразилось на моем лице, ему о-очень не понравилось.
Адис зачерпнул рукой сухую землю и с плохо скрываемым злорадством провел по моему лбу, щеке, шее, оставляя грязный след.
– Хочешь поиграть? Что ж, ты знаешь, какие игры по мне, – он схватил за волосы и, наклонив голову вбок, медленно провел языком от самых ключиц до уха. От творившегося я находилась на грани обморока. – Сейчас я слишком проголодался, у меня на сегодня припасен человечек и новая могилка, – Адис в этот момент был настолько доволен собой, что, казалось, он делится со мной фееричной идеей для праздника. – Недалеко я создал целое кладбище, как-нибудь устроим романтическую прогулку вдвоем и я познакомлю тебя с достопримечательностями. А может, ты захочешь понаблюдать за процессом и отпустить грехи умирающему?
– Ты сошел с ума!
Его глаза сузились, превратившись почти в щелки. Я что это произнесла вслух?
– А ты помнишь, как я целовал тебя, – и его губы коснулись моих, а рука оказалась на затылке, фиксируя, – гладил, – вторая рука скользнула вверх, под футболку, сжимая, причиняя боль, – а твоя кровь дарила безумное удовольствие?
Не сомневаясь, что он доведет незапланированную игру до конца, в отчаянии уперлась уму в грудь, укусив за внаглую проникший в рот язык. К вкусу старой крови примешался свежий. Желудок предательски сжался, начиная нервно пульсировать. Меня замутило, и я едва успела отвернуться, когда сжимающие меня объятия ослабели, на грязный пол выплюнула полупрозрачную жидкость. Я закашлялась, пытаясь не рухнуть на внезапно ослабевших руках.
Адис встал, подтолкнув ногой в мою сторону полупустую бутылку с водой, и направился к двери, напоследок чмокнув губами, от этого звука меня неслабо передернуло. Щелкнул, закрываясь, засов.
– Завтра принесу еды и одежду. Потерпи, моя милая, – от разрезавшего тишину голоса подскочила, найдя мертвенно бледное лицо, заглядывающее в окно. – А моим подарком тебе будет небольшой кошмар, – поймав мой взгляд, подмигнул и, плотно закрыв ставни, заблокировал их.
Я и не заметила, когда Адис забрал фонарь, и сейчас помещение погрузилось в темноту. Замерев, долго сидела неподвижно, вслушиваясь в тишину шуршащего леса. Высокие деревья стонали, раскачиваемые ветром, где-то плакалась ночная птица, а в траве надрывались сверчки. Изба тоже жила, в местами неснятой со стволов древесине то и дело слышалось скрежетание. Вспомнив о живущих в коре огромных белых личинках, рванула подальше от стены, чуть не упав. Меня остановила длинная натянувшаяся цепь, крепившаяся к кольцу на лодыжке.
Снова и снова я дергала и тянула привязь, безумно желая вырваться и убежать из этой западни, пока мучитель не вернулся осуществить обещания. И только когда ноющие руки начали проехались по заскользившему от крови железу, поняла бессмысленность своих действий. Без сил упала, и подтянув ноги обхватили их руками. Постепенно дыхание выровнялось, пульс перестал отчаянно стучать в висках и холод начал проникать сквозь одежду острыми иголочками разбегаясь по телу.
Отчего-то вспомнился Алекс. Это ведь он спас меня. Но почему он промолчал, почему не попытался хоть что-то объяснить?
Сжав кулак, ударила несколько раз по доске, разрыдавшись, и от отчаяния дернула ногой, железное кольцо вновь резко впилось в израненную кожу. Свернувшись калачиком на сене, покрытом тряпьем, я лежала и всхлипывала, не в силах обуздать рвущиеся наружу эмоции, не спеша погружаясь в дремоту.
Я стояла перед хорошо знакомой дверью, до такой степени боясь заглянуть внутрь, что тело заледенело от рвущегося изнутри холода. Рука сама собой потянулась к дверной ручке, и ледяные пальцы болезненно сомкнулись на не менее холодном предмете.
Почему я здесь? Оглушительно громкий поворот замка, а в действительности едва ощутимый щелчок, заставил вздрогнуть и съежиться от царившего на душе хаоса.
Через приоткрывшуюся щель из коридора упал ровный луч света, и стало отчетливо видно цветастый ковер и кусок стола со стоящим на нем жутким деревянным предметом. Нервно сглотнула, оглянувшись. Отец строго-настрого запретил входить в эту комнату. Неуверенно шагнула внутрь, неплотно прикрыв дверь.
Из-за отсутствия источника света в комнате тут же сделалось жутко. Стараясь подавить крик, прошла к окну, раздвинув серые шторы. Помещение залил свет, и комната стала слишком радостной.
Мама всегда любила яркие предметы: статуэтки, книги, броши, картины, и, вновь попав под преобразующие лучи света, они заиграли невероятно чистыми красками. В глазах поплыли цветные пятна, я зажмурилась.
На дрожащих подгибающихся ногах пошла в сторону книжного шкафа, где стоял стол, и, остановившись в шаге от него, дрожащей рукой откинула падающие на глаза волосы и удивленно уставилась на трясущиеся руки. Меня передернуло от ужаса происходящего, от холодного пота футболка неприятно прилипла к спине.
Как хорошо, что зеркало напротив занавешивала ткань. Не хотела бы я увидеть в нем жалкое подобие былой меня. Когда я сделала последние шаги к деревянному ящику, сердце замерло, забыв, что стоит биться.
Не знаю, сколько я простояла в нерешительности, пока наконец оказалась в состоянии совершить задуманное. Одна-единственная мысль, засевшая в голове, не давала покоя, изводя. Собственно, ради этого я и решилась не смотря на строгий запрет проникнуть сюда.
Взобравшись на стул, вцепилась в край гроба и ощущение, что это я недавно умерла, стало до безумия отчетливым. От осознания происходящего губы задрожали, а перед глазами встала непонятная муть. Сознание из последних сил пыталось защитить детскую психику, скрыть правду.
Быстро заморгав, прогнала мешающую пелену, увидев до боли родное лицо. Было похоже, что мама просто спит. Кончиками пальцев коснулась ее щеки, вопреки ожиданиям кожа оказалась мягкой. Может, действительно спит?
– Мама… мамочка! Ты меня слышишь?
Тишина. Дыхание сделалось частым. С силой сжав одной рукой деревянный край гроба, второй обняла ее, положив голову на грудь. Под знакомым, родным, уже едва уловимым цветочным запахом чувствовался другой, чужой и пугающий. Я лежала, и слезы тревожным потоком бежали из глаз, впитываясь в тонкую ткань маминого платья.
И тут пришло неожиданное понимание природы маскирующегося и прячущегося чужого запаха. Смерть. Я прислушалась. Давящая тишина, без привычного сердцебиения, стала для меня откровением.
Ее больше нет. И подавляемые ранее чувства отчаяния и безысходности затопили, впившись в мое тело тысячами игл.
Едва различимый смех Адиса заставил с вскриком отстраниться. А в сознание закралась мысль – это всего лишь сон. Как же давно меня не тревожил этот день. Нет, нет, только не опять! Не хочу, я уже пережила это!
Тяжело дыша, закрыла лицо руками, отступая к выходу. Отмершее сердце стучало с удвоенной скоростью, и я начала задыхаться, беспомощно хватая ртом воздух.
