Текст книги "Нова Проспект (СИ)"

Автор книги: J.C.Elliot

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 34 страниц)

========== Deus Ex Machinae (Адам) ==========

Адам не испытывал физической потребности в кофе. Шариф позаботился о том, чтобы его лучшему сотруднику вживили передовую разработку – имплантат, стимулирующий нервную систему впрыскиванием адреналина сразу, лишь только Адам протирал глаза ото сна. Блаженное потягивание навсегда осталось в прошлом, а на смену ему пришли учащенное сердцебиение и расширенные зрачки. По мнению шефа, начальник службы безопасности Шариф Индастриз не мог позволить себе такую низменную биологическую роскошь, как сонливость.

Однако это не помешало Адаму оставаться верным своему утреннему ритуалу: кружка черного кофе, достаточно крепкого, чтобы заставить даже мертвого восстать из могилы, и сигарета Royal Hellhounds (хотя стоило Адаму сделать первую затяжку – и фильтры в легких уничтожали табак, справедливо принимая его за внешнюю угрозу). Эти действия помогали ему снова почувствовать себя человеком из капризной, требующей своих сиюминутных удовольствий плоти, а не цельнометаллической оболочкой.

Завершающей частью ритуала был ленивый беглый просмотр кричащих заголовков The Midnight Sun. Адам откинулся на спинку кожаного кресла – сигаретный дым мешал ему видеть написанное на экране. Зрительный модуль беспрекословно подчинился команде отфильтровать помехи. Несмотря на десятки лет технологического прогресса, сделавшего технику невидимой и неслышимой, вентилятор компьютера все еще приятно жужжал.

«Акции Шариф Индастрис – беспрецедентный рекорд по итогам результатов первого квартала! Продолжится ли ралли?»

Бла, бла, бла. Настоящую прибыль из любого резкого скачка акций извлекут только Шариф и его приближенные, всем остальным придется довольствоваться объедками с барского стола. Адам моргнул – переключить. На экране послушно появилась следующая новость.

«Сенатор Хэрри Джазерс обеспокоен черными вертолетами. Что на самом деле скрывает правительство?»

Не задавайте вопросы, на которые вы не хотите знать ответа. Если черные вертолеты – это все, что беспокоит сенатора Джазерса, то августейший давно не выходил на улицы Детройта. Город превратился в гигантский рассадник заразы, кишащий паразитами, бациллами и сплетнями.

«Загадочная телеведущая Элиза Кассан – все, что вы хотели знать, но боялись спросить!»

Достаточно. Адам и сам не знал, какого откровения он ждал от изрядно пожелтевшей The Midnight Sun и сделал большой глоток. На вкус кофе был недостаточно горьким, но Адам брезговал изменять реакцию вкусовых рецепторов для создания имитации желаемого – он бессознательно тянулся к настоящим, ничем не измененным вкусам и запахам.

Они олицетворяли для Адама что-то неуловимо человеческое, что-то, что у него так бесцеремонно, прикрываясь «его же благом», отнял Шариф – один из тех людей, которые с удовольствием примеряли на себя личину спасителя, не утруждая себя выяснениями, хочет ли спасаемый быть спасенным. Размытые наркозом воспоминания о механических иглах заставили Адама поежиться.

Количество занятий, которыми можно без угрызений совести отсрочить начало рабочего дня, весьма ограничено. Сигарета дотлела почти до фильтра и была отправлена в утиль. Пройдет переработку и вернется к Адаму точно такой же – идеально безотходное производство.

Черная блестящая поверхность стола была покрыта паутиной мельчайших царапин. Адам представил себе бесконечное число случайных прикосновений, потребовавшихся для того, чтобы создать подобный узор жизни.

Экран монитора резко погас. В ту же секунду перестал жужжать вентилятор и мигать красный значок на кофеварке. Адам задумчиво уставился на черный квадрат, оценивая новую интерпретацию современного искусства.

В штабе Шариф Индастриз, где круглосуточно царила какофония электронных и человеческих звуков, стало подозрительно тихо. До первого раздосадованного возгласа в оупен-спейсе, слышного через приоткрытую дверь кабинета: «Что за дерьмо? Короткое замыкание, что ли?!».

Предположение было логичным, но крайне маловероятным. В штаб-квартире располагалась святая святых компании – научно-исследовательский центр, по совместительству лаборатория. Шариф вложил немалые деньги, чтобы работа серверов была бесперебойной и точной, как швейцарские часы.

Сбой системы обошелся бы компании гораздо дороже, будь утеряна хотя бы толика информации в массивах данных. Адам мысленно пожелал Притчарду воспользоваться всеобщим замешательством, чтобы убежать в сторону Латинской Америки и скрыться в джунглях Амазонии.

Если уж такому форс-мажору и суждено было случиться, он ни в коем разе не должен был продлиться больше пяти секунд. После этого должны были включиться запасные генераторы, и все вернулось бы на круги своя.

Пять, четыре, три, два, один. Пронзительная электрическая тишина. Всё бывает беспрецедентным, пока не случится впервые.

Ствол «Зенита» сам лег в механическую руку. Адам попытался соединиться с корпоративным чатом отдела безопасности, который в обычное время стоял в беззвучном режиме, чтобы не раздражать слух постоянными безвкусными шутками. Перед глазами всплыло сообщение о критической ошибке связи. Попытка связаться с Притчардом напрямую окончилась тем же.

Дженсен отправил в утиль версию о коротком замыкании – корпоративный чат никак не связан с основными источниками питания. Если попытка связаться с Фрэнком провалилась, то механический перебор возможных сценариев оставил вероятным только один возможный: электромагнитная бомба. Попытка саботажа, корпоративный шпионаж – другими словами, насущный хлеб Адама Дженсена.

Десять патронов – полностью заряженный «Зенит» плотно лежал в руке, идеально синхронизированный с системой наведения. Камеры показывали лишь белый шум – выпал редкий в современном мире момент использовать мозги, а не технологии.

Если бы Адам решил саботировать конкурента и максимально эффективно детонировать электромагнитную бомбу, то проник бы в здание через вентиляционную систему, установив бомбу в серверной. Электрический импульс сжег бы данные серверов дотла, заставив весь технический отдел снова уверовать в любого из забытых богов и молиться, что бэкапы были сделаны в полном объеме.

Здание вновь ожило миганием лампочек и вибрирующим шумом. Воздух казался перестоявшим и перегретым, как вчерашний суп. Механический голос ударил по перепонкам Адама, подтверждая догадки о террористе:

«Зафиксирована попытка несанкционированного проникновения в здание. Повторяю: зафиксирована попытка…»

Предложение прервалось мерзким, хуже звука ногтя по стеклу, скрежетом. Системы повреждены – компании понадобятся время и деньги, чтобы восстановить ущерб. Непрошеный гость действовал в одиночку – сканирование помещений нашло только одного человека без идентификационной карты.

«Связь с корпоративным чатом установлена. Приносим извинения за неудобства».

В голове Адама зазвучали голоса, искаженные сильными помехами:

«Босс, тут на крыше…

… заложница на крыше!»

Террорист, должно быть, пытался угнать вертолет с площадки на крыше, прихватив с собой заложницу. Адам быстро отправил сообщение Фариде – по его расчетам, она должна была как раз подлетать к штабу. Обеспечит поддержку с воздуха, если Адам не успеет первым угостить его железом.

Первый лестничный пролет. Чат разрывался от одновременно поступающих сообщений.

«…приборы к черту полетели. Похоже на электромагнитную бомбу, но…»

Второй лестничный пролет.

«…помехи на камерах – вижу девчонку, не вижу…

…должно быть, держит ее под прицелом…»

Крыша. Резкий удар с ноги, система наведения искала движущуюся цель – но нашла лишь одну. Штормовой ветер ударил ему в лицо; сегодня утром Элиза Кассан с неизменной пластмассовой улыбкой сообщила о семи баллах по шкале Бофорта.

На крыше стояла хрупкая девушка в немыслимой одежде – инфракрасное зрение Адама не обнаружило других посторонних. Террорист взял заложницу, но бросил на полпути, даже не воспользовавшись ею в качестве откупа от преследования? Слишком нелогичное поведение. Адам передал сигнал штурмовой службе полиции Детройта о перехвате воздушного судна.

«…вспышка не электромагнитная…

…какой-то парадокс…»

Адам очень не любил парадоксы.

Девушка была в состоянии шока – не сводила с Адама остекленевшего взгляда широко раскрытых миндалевидных глаз. Террорист похитил свою жертву то ли из драматического кружка, то ли со съемок фильма – одета девушка была в средневековом духе. Женщины в те времена не носили рубахи, в вырезах которых виднелся лиф – но киношники в угоду сексуальному шоу и на Мать Терезу мини-юбку наденут, заставив послать воздушный поцелуй публике.

Мечница с вырезом на рубашке и с вычурным медальоном в виде головы кота словно сошла с обложки фэнтези-игры. Адам не был поклонником таких развлечений, но закрывал глаза (как оказалось, напрасно) на приставку в комнате охраны.

Первое правило помощи попавшим в пекло гражданским: активировать коммуникационный модуль и оценить степень психического ущерба. Идет общий анализ мимики… Тип личности: альфа. Какой щедрый комплимент дрожащему существу, зря он проигнорировал оповещение о последнем обновлении. Эмоции: страх, шок, волнение. Анализ завершен.

Девиз нового мира, ночной кошмар Декарта: «Я анализирую, следовательно существую».

– Мисс, успокойтесь, я не причиню вам вреда, – шагнул ей навстречу Адам, предупредительно выставив руку. – Адам Дженсен, начальник службы безопасности Шариф Индастрис. Вы в безопасности.

У девушки были выкрашенные в модный пепельный цвет волосы – как у участниц новомодной группы «Атомные кошечки», которую на бесконечном повторе слушала секретарша в приемной. Шрам на щеке сначала показался ему гримом, но, присмотревшись, Адам не увидел частиц макияжа – только когда-то разорванную металлом плоть. Должно быть, из бедной семьи, если не удалила косметический дефект – цены на косметическую хирургию были демпинговые.

Впрочем, когда красота доступна каждому за доступную цену, ее отсутствие воспринимается как своего рода доблесть. Новый способ выразить свою индивидуальность.

– Nie podchodź, – девушка ловким движением вытащила меч и наставила его на Адама. – Nie podchodź, mówię! *

Речь больше походила на шипение, но Адам признал в нем язык из славянской группы. Русская туристка, у которой после ЭМ-вспышки вышел из строя языковой модуль. У бедняжки помутился разум от пережитого, если решила защищаться от киборга… мечом?

Меч был настоящим, из чистого металла, а не театральной бутафорией. В отличие от киношников, Адам внимательно слушал лекции по истории оружия – мечники никогда не носили оружие в ножнах на ремне за спиной – слишком опасно и долго выхватывать, но кто в наши времена еще печется об исторической достоверности.

Рация в ухе зажужжала, бодро зазвучал голос:

– Малик, на связи, повторяю: Малик на связи. Я в двух километрах, есть обзор. Вижу девушку, не вижу террориста.

Адам взглянул на небо: самолет Фариды уже виднелся на горизонте и стремительно набирал скорость. Небо над штабом было цвета экрана телевизора, настроенного на пустой канал*. Сколько раз он говорил Фариде, что ее лихачество добром не кончится.

– Сбежал. Я уже сообщил штурмовой группе. Приземляйся, только аккуратнее. У тебя есть языковой модуль на борту? У нас тут русская туристка с ПТСР*, мечом мне угрожает.

– Чем она тебе угрожает? – расхохоталась Фарида. Рация превратила ее смех в радостное стрекотание.

Несмотря на то, что технологии беспроводной связи были в ходу уже полвека, девушка явно думала, что Адам разговаривает с ней и настороженно прислушивалась к иностранной речи, не опуская меча.

Адам тщетно пытался вспомнить язык старых геополитических противников, который когда-то зубрил на лекциях по военному переводу в университете Финикса. Как назло на ум приходили только «da», «net» и еще пара матерных. Ах да, holodnaya vojna. Пришло время для импровизации, доступной только человеческому разуму.

– Ne vojna, – он показал на себя пальцем, смутно понимая, что несет чушь, но чушь лучше неловкого молчания. – Dobro.

По всей видимости, такое представление произвело на девушку неизгладимое впечатление: ее светло-зеленые глаза округлились, а на лице промелькнула почти что жалость к умалишенному. Обнаружены эмоции: сомнение, непонимание. Бесполезная вещь – Адам выключил коммуникационный модуль и повторил для убедительности еще раз: «Dobro». Девушка повела бровью в ответ на это утверждение, но все-таки слегка опустила руку с мечом и с недоверием произнесла:

– Nie wyglądasz na dobrego człowieka*.

Адам уловил только слово «добрый» в этой бессвязном наборе шипящих звуков, и этого ему вполне хватило. Он сделал еще один шаг навстречу заложнице. В незнакомке было что-то необычное, и не только одежда и поведение: какая-то странная инопланетность, необычная для современного мира невинность.

В воздухе зашумели лопасти СВВП Фариды. Фарида пыталась посадить машину в двух метрах от них, на вертолетную площадку Шарифа, но из-за штормового ветра ее уводило в сторону. Девушка вытаращила глаза, уставившись на небо, и попятилась прочь:

– Ślepy jesteś? To żelazny gryf. Kryj się! *

Адаму в первый раз приходилось наблюдать, какую животную панику может вызвать простой самолет. Девушка наставила на небо меч, встав в защитную позу. Настоящий актер никогда не выходит из роли. Посттравматический стрессовый синдром задел ее психику куда сильнее, чем предполагал Адам. Стоило СВВП подлететь ближе, девушка крепко зажмурилась – такое выражение лица Адам видел у детей, которые в критических ситуациях пытаются убежать в свой тайный воображаемый мир.

Окружающий мир покрылся красными пятнами. Адам моргнул, пытаясь сбросить настройки зрительного модуля, но он продолжал выдавать перед его глазами фантасмагорические картины – от девушки шло зеленое сияние, а ее глаза излучали ослепительный белый свет. Вслед за зрением начал отказывать слух – система выдала сообщение перед глазами:

«Фатальная ошибка. Пожалуйста, перезапустите систему. Перепад гравитации»

– Дженсен, у меня электроника шалит! – прокричала в рацию взволнованная Фарида. – Приземление будет жестким!

Девушка продолжала сиять зеленым светом, словно неоновый ангел. Воздух завибрировал глубокой инфразвуковой дрожью. Корпоративный чат снова включился:

«…электромагнитный импульс…

…второй удар…»

Сообщение перед глазами замигало угрожающим красным цветом:

«Вы находитесь в критически нестабильной зоне. Пожалуйста, вернитесь в гравитационно стаби…»

Адам не подозревал о существовании такой ошибки. Если бы кожа позволяла ему потеть, он бы покрылся потом с ног до головы. Впервые, с тех пор, как ему в лоб угодила пуля, он почувствовал страх – не холодный, механический предупредительный сигнал нервной системы, а простой животный страх.

– Дженсен, мать твою, я падаю! Мэйдэй, мэйдэй, МЭЙДЭЙ!

Он всегда знал, что рано или поздно полеты ночной валькирии этим и кончатся.

Самолет накренился, на огромной скорости совершая пике прямо на крышу штаба Шариф Индастриз, и Адаму не нужен был никакой встроенный математический модуль, чтобы просчитать траекторию падающей груды металла. Пятившуюся девушку убьет либо удар кабины СВВП, либо жар его раскаленного двигателя.

– Стой на месте! – заорал Адам, но девушка не отреагировала на него, запрокинув голову и уставившись невидящими белыми глазами в небо. Он не успеет ее оттолкнуть – удар убьет их обоих.

Стремительно несущаяся машина вспорола воздух скрежетом металла о бетон крыши. На него наслоился пронзительный, надрывный крик – девушки или Фариды? – было уже не разобрать. Звуки и видения закружились, как в калейдоскопе. Адам сжал зубы, с трудом поборов желание закрыть глаза, чтобы не запечатлеть в своей памяти еще одну смерть.

Мир вокруг него распадался на куски, но это не помешало ему увидеть, как девушка растворилась в зеленой дымке за секунду до того, как ее тонкое тело едва не раздавили тонны металла.

«Критическая ошибка системы».

Комментарий к Deus Ex Machinae (Адам)

Nie podchodź. Nie podchodź, mówię! (пол.)* – Не подходи. Не подходи, я сказала!

ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство

Nie wyglądasz na dobrego człowieka. (пол.)* – Ты не похож на доборого человека.

Ślepy jesteś? To żelazny gryf. Kryj się! (пол.)* – Ты слепой? Это железный грифон. Прячься!

*Эта фраза – флагман и символ киберпанка, принадлежит Уильяму Гибсону. Книга «Нейромантик» находится в свободном доступе и очень рекомендована к прочтению.

========== Dark City (Цири) ==========

Бежать. Прочь от металлического человека и от смертоносного грифона. Перед глазами Цири маячил образ Новиграда, доков, пахнущих свежей рыбой и дешевым элем, но город ускользал от нее, искаженный и далекий.

Невидимые волны, пронизавашие металлический мир, искажали время и пространство. Силы, которыми Цири была рождена управлять, не желали ей подчиниться, словно она снова оказалась в цепях Бонарта. «Новиград!» – билась Цири о невидимый барьер. Она бессильно захлебывалась в зеленой пучине Междумирья, сотканной из невесомых частиц мироздания.

Аваллак’х предупреждал ее об опасности быть подвешенной между мирами, о дезориентации и неизменно следующей за ней панике. Чем больше Цири будет пытаться пробить стену, тем быстрее заметят ее те, кто идет за ней по пятам. Тщетные удары по пространству оставят на нем вмятины, по которым, как гончая по кровавой дорожке, придет охотник в железных латах.

Цири перестала сопротивляться и позволила реке времени выкинуть ее на берег – на каменный пол холодного подземелья, освещенного неестественным оранжевым светом. Тело пронзила боль от резкого удара о камень; Цири неимоверным усилием воли подавила стон, опасаясь привлечь внимание обитающих в подземелье тварей.

Она лежала на продолговатом каменном островке, по обе стороны которого зияли черные впадины. Когда глаза привыкли к странному свету, Цири разглядела величественные мраморные колонны, разрисованные чёрными знаками незнакомого ей алфавита.

У одной из колонн в неестественной, вымученной позе полулежал изможденный мужчина со спутанными волосами. Появление Цири из ниоткуда не произвело на него никакого впечатления – он продолжал смотреть в одну и ту же точку остекленевшими глазами, точно в магическом трансе.

Цири осторожно подошла к нему, держа наготове меч. Незнакомец поднял на нее свои мутные глаза.

– Верую в Господа нашего, Говинду, – обреченно произнес он, глядя в пустоту.

Цири прикрыла рукой рот от неожиданности – незнакомец говорил на общем языке. Неисповедимы пути Предназначения – у нее получилось вырваться из железной клетки! Эта мысль приободрила Цири, она опустилась на корточки рядом с несчастным. Кто или что удерживает его здесь?

Мужчина, должно быть, одичал от голода и мрака, забыв обо всем, кроме своей веры.

– Где мы? Отсюда есть выход? – спросила Цири и тут же укорила себя за необдуманный вопрос – знал бы незнакомец ответ, не лежал бы у каменной колонны.

– Выхода нет, – подтвердил он ее догадки, отвернувшись к каменной колонне. – Время – это плоский круг.

Цири едва успела задуматься над этой таинственной фразой, как издалека послышался глухой, стремительно нарастающий гул. Она вскочила, вглядываясь в темноту пропастей. Пустота коридоров зияла непроглядной чернотой – именно оттуда доносился приближающийся звук. Такой шум могла издавать только очень большая и чудовищно быстрая тварь. Ее ослепляющие желтые глаза уже сверкали в темноте.

– Прячься! – крикнула она незнакомцу, но тот даже не пошевелился, только тяжело вздохнул.

С диким грохотом в подземелье ворвался железный червь, заставив Цири вжаться в колонну от ужаса. Ее меч показался девушке бесполезной железкой против этой мерзости.

«Площадь Збавицела. Следующая станция – Центральная», – произнес звучащий отовсюду безжизненный голос. Не в силах переварить эту околесицу, Цири замерла, крепко сжимая в руках меч.

Червь разинул свои зияющие пасти – в глаза ударил яркий свет. Маятник в Каэр Морхене. Перекат в сторону, чтобы увернуться от первого удара. Взглянув прямо в пасть монстру, Цири увидела обитые красной тканью кресла.

Морок. Она моргнула, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.

Не морок. Цири тяжело опустилась на землю – биться в неравном бою с креслами не входило в ее планы.

– Долби траву лучше, с химии тебя люто штырит, – подытожил ее схватку с червем незнакомец.

Червь не был тварью; он был неким механизмом, которым пользуются металлические люди – с какой бы то ни было целью. Цири снова почувствовала себя глупой маленькой девочкой – чувство, набившее ей оскомину еще при королевском дворе.

Наставления Аваллак’ха о том, что в других мирах нужно сначала анализировать ситуацию, и лишь потом действовать, в свое время пролетели мимо ее ушей. Поэтому только теперь Цири сообразила, что та железная птица вряд ли была грифоном – иначе бы металлический человек не был бы так спокоен.

Из пасти червя – Цири не знала, как назвать это творение, и продолжила про себя называть механизм именно так – вышел пожилой мужчина в аккуратном сюртуке и начищенных ботинках. На первый взгляд он казался нормальным человеком из плоти и крови, но Цири держала ухо востро.

Мужчина взглянул на нее и лежащего у колонны мужчину с гримасой плохо скрываемого отвращения и быстро зашагал прочь по ранее не замеченной ею лестнице. Цири немедля последовала за мужчиной; тот неприязненно оглянулся, придерживая саквояж, и нервно ускорил шаг.

Ослепительно яркий утренний свет ударил в лицо, явив странный, как тревожный сон, город. Вытянутой формы здания, сверкающие надписи, огромные картины кричащих, ярких, как флакончики с ядовитыми зельями, цветов. Они были нарисованы прямо на зданиях. Калейдоскоп железных механизмов, разодетых в пеструю одежду людей, гвалт и скрежет вызывали у Цири ощущение легкой тошноты.

Это ощущение вернуло ее в детство – на ярмарку в Цинтре в праздник Беллетэйн, день ее рождения. Цири каталась на огромных праздничных качелях, взмах за взмахом, до тех пор, пока уже не могла прямо стоять на ногах. Калантэ лишь повела плечом, когда во дворце девочка пожаловалась ей на непроходящее головокружение, отметив, что это первый урок княжны о причине и следствии. Королева умела одним вскользь брошенным взглядом заставить Цири почувствовать себя самым несмышленым созданием во всей Цинтре.

Город кишел людьми, они были повсюду, громкие, спешащие и крайне недовольные окружающим миром. Железные повозки мчались так быстро, что заставляли землю дрожать, механические птицы витали вокруг возвышающихся до небес зданий.

Тем не менее, Цири выделялась даже среди такого многообразия – вооруженная мечом и слишком тепло одетая. И хотя в городе было жарче, чем в пустыне, Цири с удивлением отметила, что те немногие зерриканки, которых ей довелось повидать, одевались куда скромнее местных женщин – она никогда не видела, чтобы горожанки носили одни панталоны и оголяли живот.

Она почувствовала на спине чей-то неприятный взгляд – два молодых парня с бритыми по бокам, как у реданцев, головами, выпускавшие из металлических трубок клубы дыма, смотрели на ее меч и недобро ухмылялись.

– Эй, детка, отпадный у тебя меч, – издевательски протянул один из них. – Сразишься с моим драконом?

Молодые бездельники одинаковы во всех мирах. Цири вздернула подбородок и, презрительно сморщив носик, быстро зашагала прочь. Не имея ни малейшего представления о том, что ей делать дальше, она пошла в сторону здания, которое больше всего напомнило ей родной город – невысокая усадьба из пожелтевшего мрамора с надписью «Варшавская центральная библиотека».

Аваллак’х рассказывал ей в одной из своих бесконечных нудных лекций, что во всех существующих мирах люди организовывают схожие иерархии. В любом обществе есть социальные прослойки – дворяне, маги, жрецы. Жреца Цири уже повстречала, а теперь ей необходимо найти кого-нибудь, кто разбирается в порталах и путешествиях по мирам. К величайшему своему неудовольствию Цири вынуждена была признать, что ей сможет помочь только маг.

Мир в первый раз пошел ей навстречу. Огромная, не меньше трех аршинов в длину, проекция чародейки на высоком здании заставила Цири остановиться. У женщины было изысканное, без единого видимого изъяна, лицо, причудливая прическа и одеяние со стоячим, как у Филиппы Эйльхарт, воротником. Аура горделивого спокойствия не оставляла сомнений, что она принадлежала к высшему сословию.

Женщина обворожительно улыбнулась Цири и открыла рот, но голоса не было слышно. Никто из прохожих не обратил внимания на магическую проекцию и не проявил ни малейшего интереса к тому, что чародейка хотела сказать. Предназначалась ли иллюзия только ей одной?

Чародейка, словно зная о том, что Цири ее не слышит, проявила на проекции надпись: «Экспо-2025, Шанхай-Варшава. Добро пожаловать в новый мир!».

Откуда она могла знать о ее прибытии?! Сердце Цири забилось быстрее от страха, что ее так быстро обнаружили по следам в междумирье.

– Благодарю. Кто вы? – стараясь быть как можно более вежливой, обратилась Цири к незнакомке.

Проекция стала черной. Она сказала что-то не то, нарушив местный негласный этикет? До ужаса странный местный люд!

Прохожие одарили ее косыми взглядами.

– Курва, а обязательно посреди дороги стоять?! – Цири почувствовала удар локтем в ребро, несильный, но ощутимый.

По мерзости люди в этом мире могли поспорить с нильфгаардцами. Цири неприязненно зыркнула на нахала, но тот уже скрылся среди толпы.

Цири подумала, что для начала ей нужно найти корчму – утолить жажду и приглядеться к местным, найти среди них наиболее дружелюбного и попытаться расспросить о мире, в котором она оказалась. Цири зашагала по мощеным улицам, стараясь держаться подальше от пролетающих мимо железных повозок.

Пройдя пару верст, Цири пришла к неутешительным выводам: ни одно из многочисленных зданий не походило ни на корчму, ни на рынок, ни на церковь – сплошь каменные башни, величественные, уходящие в небо и похожие друг на друга, как братья-близнецы. Цири попыталась войти в одно из них – но дорогу ей тут же преградил стражник, потребовав пропуск. Не желая так быстро заиметь проблемы с властью, Цири послушно вернулась на улицу.

Какофония различных звуков и палящее солнце мешали сосредоточиться, жажда и усталость накрывали с головой. Время от времени Цири замечала, как горожане вынимали маленькие бутылочки из железных шкафов. Один из таких как раз стоял подле здания библиотеки.

Цири видела, что люди повторяли одно и то же движение: подносили руку к шкафу, иногда пинали его – и доставали со дна шкафа бутыль с жидкостью. Но когда Цири сама попыталась повторить то же самое, шкаф отказался выдать ей желаемое даже после дюжины пинков.

В этом мире действовали непостижимые для нее законы. Донельзя раздосадованная, Цири прислонилась спиной к стене библиотеки, лихорадочно размышляя, что ей делать дальше. Где в этом мире найти еду и кров? Кого-нибудь, кто сможет ей помочь?

Эта чародейка пыталась ей что-то сообщить, но проекция прервалась. Если где и можно узнать, как найти местных магов, так у их менее магически талантливых коллег – библиотекарей. Цири тяжело вздохнула, расправила плечи и попыталась войти в здание.

Амбал у входа в здания остановил ее, бросив вопросительный взгляд на меч. Цири сочла требование оставить оружие при входе в храм знаний справедливым.

Город не знал недостатка в средствах – убранство библиотеки было достойно императорского дворца. Белый мрамор, диваны, обитые черной парчой, скульптура местного мудреца у входа. На столах стояли странные зеркала – прямоугольные, небольшие, с гладкой черной поверхностью.

Главный библиотекарь – предположение об его главенстве основывалось на том, что он сидел на возвышении и взирал на всех свысока – упорно старался не замечать посетительницу. Цири пришлось откашляться два раза, чтобы грузный мужчина в двойном монокле на новиградский манер соизволил поднять на нее взгляд.

– Добрый день! Вы не подскажете, где я могу найти мага?

Цири решила сделать вежливость своим главным оружием в этом враждебном мире. Мужчина иронично взметнул брови и расплылся в неприятной насмешливой улыбке. Но Цири не позволила, чтобы холодный прием стер вежливую мину с ее лица.

– Простите, чего пани желает?

Все встречные незнакомцы разговаривали с ней, как с умалишенной, хоть и понимали ее язык. Цири глубоко вздохнула и повторила отчетливей:

– Мне нужен маг.

Мужчина отложил сухой пожелтевший пергамент с иллюстрациями и лучезарно улыбнулся.

– Панночка, признаюсь честно, лично ни одного не знаю, но мэр наш тот еще кудесник, – мужчина откинулся на спинку своего кресла, и фамильярно закинул ногу на ногу. – В Японии уже роботов больше, чем людей, а у нас все еще дороги из говна и палок. Черная магия, мать его растак.

Последний человек, с кем Цири хотела связываться – это чернокнижник. Любое упоминание о темных магах вызывало рвущее душу воспоминание о стеклянном глазе.

– Я предпочла бы обойтись без черной магии, – уже не столь уверенно добавила Цири, не сумев уловить связь между магией и дорогами из говна и палок.

– А вы с какой целью интересуетесь? – спросил мужчина, подозрительно уставившись на Цири. Настолько подозрительно, что Цири вспомнила об охотниках на ведьм и мысленно чертыхнулась. – Дракона решили победить?

В этом мире так часто упоминали драконов – стало быть, их тут больше, чем на Континенте. Насколько много она может ему поведать? Этот мужчина Цири решительно не нравился, но он был библиотекарем, а следовательно – единственным из встреченных ей местных, кто мог бы ей помочь.

– Нет, – очень осторожно продолжила Цири, – мне нужно обсудить с ним магические вопросы, – мужчина посмотрел на нее пустым взглядом. Цири подумала, что с такими общими пожеланиями ей ни один маг аудиенцию не даст, и уточнила: – Путешествие по мирам.

«Это прозвучало глупо», – с досадой подумала она. И судя по тому, с каким недоумением и жалостью смотрел на нее собеседник, так показалось не ей одной. Другие посетители библиотеки тоже начали прислушиваться к их разговору.

– Да-а-а-а, панночка, – задумчиво протянул он, не сводя глаз с ее медальона, – вам действительно нужен маг. Я знаю одного. Очень интересуется магическими вопросами. Настолько, что организует вам личный транспорт.

Если миры похожи не только языками, то такое радушие обычно не предвещает ничего хорошего. Здесь что-то не так – охотники на ведьм? Но как охотники на ведьм могли закрывать глаза на проекции магов посреди города? Мужчина забарабанил пальцами по столу и потянулся к металлическому черному прямоугольнику.

– Благодарю, но я справлюсь сама, – Цири очень постаралась, чтобы ее голос не звучал высокомерно. – Как мне его найти?