Автор книги: Irokez
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 40 страниц)
Финальное развлечение началось с известной традиции, получившей широкое распространение во всех морях еще с давних времен: ловли букета невесты. Михо не могла такое пропустить. Это было, так сказать, делом чести, а еще чем-то вроде спортивного интереса. К тому же у нее было очевидное преимущество: она и раньше участвовала в подобном. Правда букет в тот раз ей поймать так и не удалось, поскольку Михо стояла слишком далеко от невесты, почему-то полагая, что та забросит букет не глядя именно туда. Но несчастный букет, пролетев едва ли пару шагов, достался той, что стояла ближе всех. Что ж, сейчас был шанс взять реванш.
Пользуясь преимуществами роста и комплекции, девочка коварно просочилась поближе к невесте. И когда прозвучало заветное «Раз! Два! Три! Давай!», букет взмыл ввысь и аккуратно приземлился прямо ей в руки, ловко выхватившие его из-под носа соперниц. Анетт и Канна смотрели на нее с некоторой завистью. Снайперша сильно подозревала, что запросто смогла бы поймать его сама.
Михо торжествовала, потрясая букетом невесты. Мадам Софи, жена мэра, увидела в этом добрый знак. Та уже успела узнать о прибытии Оливии с новыми друзьями и о том, что Михо баронесса, после чего загорелась идеей о такой выгодной партии для сына.
***
Свадьба гуляла до глубокой ночи. Луси плясал вприсядку с вице-адмиралами, а Еске увивался вокруг невесты, восхищаясь ее красотой, что немного начало раздражать Оливию. Пронырливый мальчишка влез между невестой и женихом, когда те собирались в очередной раз поцеловаться, и получил таки от нее поцелуй в щеку. Правда при этом он получил еще один от жениха, но оно того стоило.
Когда отгремели поздравления и праздничные фейерверки, а сытые гости начали зевать, молодожены с родней и друзьями отбыли в порт и погрузились на корабль, украшенный цветами и фонариками, где для молодых по всем правилам в честь торжества была подготовлена каюта-люкс. С утра новобрачные отбывали на остров рыболюдей. (Еске, который успел сдружиться с женихом и сыновьями йонко, просил их, если будет такая возможность, передать привет рыбочеловеку по имени Тюни, что учил его играть на окарине.)
— Ах, как это романтично, — умилялась Анетт, — первая брачная ночь на корабле.
— Недурно, — согласились девчонки, кивая (Элеонора тоже покивала в знак согласия).
— А что это за брачная ночь такая? — вдруг спросил Луси.
Девочки переглянулись, захихикали и сказали дружно хором:
— Подрастешь — узнаешь!
— Да ладно вам...
***
У мэра выдалась свободная минутка. Они с Оливией стояли в доке, куда по просьбе Айсберга пригнали корабль детей.
— Испытываете новый корабль?
— Уже испытали, — Оливия указала на вмятину, оторванное ухо у львиной морды и некоторые другие повреждения, полученные «Санни» в бою.
Айсберг внимательно все осмотрел и сказал:
— Ничего страшного, эти пустяки мы починим.
— А еще у нас иногда заедает автоматическую систему спуска-подъема парусов, — добавила Нико-Флам. — На острове Драм ее пытались починить, но не слишком успешно.
— А вот с этим надо повозиться, — задумчиво протянул мэр. — Эти уникальные разработки Френки, в них так сразу не разберешься.
Дальше разговор зашел про удавшуюся свадьбу, а Айсберг с облегчением заметил, что, к счастью, праздник обошелся без серьезных инцидентов, особенно принимая во внимание участие в нем клана Френки. Оливия вспомнила, что хотела узнать про того странного типа, за которого выскочила внучка станционной смотрительницы.
— Ну старуху Кокоро и ее внучку я, допустим, знаю. А кто у нас жених? — спросила Оливия.
— Помнишь, мы с отцом рассказывали тебе о нашем учителе, великом мастере Томе? Так вот это один из его племянников. Младший, кажется.
— О вкусах не спорят, — дернула плечиком девчонка, — но я бы вряд ли вышла замуж за рыбочеловека. Это как-то… уж слишком «экзотично».
— М-ма, если подумать, то Кокоро вроде как русалка… — припомнил мэр, который поймал себя на мысли, что этим вопросом как-то не озадачивался. — Наверное, у них это семейная традиция.
— Русалка? — переспросила Оливия и вдруг покатилась со смеху. — Дядя Айсберг, не ломай так беспощадно мои стереотипы, — сказала она, успокаиваясь.
***
В Ватер Севен наши путешественники задержались больше, чем на неделю. Они остановились в огромном доме мэра, некогда приобретенном и благоустроенном по настоянию мадам Софи. Все это время Оливия привечала мэрского сынка, мстительно поглядывая на Еске. Ее забавляло, что тот ревнует ее к малышу. Еске страдал и даже впал в меланхолию, думая о том, будет ли скучать Оливия, если он умрет.
Айсберг старался выкроить время и уделить внимание гостям. По вечерам он рассказывал истории о своей юности и вечных проделках Френки. Оливия не уставала над ними потешаться, особенно над кличками Айсдург (ну или Дуренберг) и Дуренки, которыми наградили друг друга приятели (о чем ей стало известно еще в прошлый раз, когда отец и дядя Айсберг друг друга по очереди заложили).
Другим членам экипажа тоже не приходилось скучать. К примеру, Михо, стоя у водного канала, легко повторила трюк с грозовым облаком, досадуя, что во время Раздачи он не получился как надо. А еще у нее наконец-то дошли руки разобраться, как использовать климатакт в качестве опреснителя воды. Количество пресной воды за одну сессию выходило едва ли достаточным, чтобы напиться одному человеку, но, в любом случае, это могло когда-нибудь пригодиться и выручить в трудной ситуации.
Юная баронесса по просьбе Мадам Софи исполнила после еще несколько известных ей трюков, а та ей аплодировала, восхищаясь ее умениями. А когда девочка показала свою деловую хватку и умение обращаться с деньгами, мадам еще более убедилась в том, что та идеальная кандидатура в невесты для ее сына.
Детишки вопили от восторга, катаясь на ягурах по всему городу. Даже вечно спокойная Оливия разошлась. Марк смотрел на нее с обожанием, заставляя Еске скрежетать зубами. Надо ли говорить о том, что Луси с Элеонорой возрадовались так, что раз по пять на дню чуть не падали в воду?
Амико и Босса тоже поначалу переполнял восторг, но потом Трафальгар-младшая неожиданно сделалась на удивление серьезной и задумчивой, на все отвечая неопределенное «ага-а», а потом и вовсе загрустила. Чоппи пытался проверить, не заболела ли она, но та только отмахнулась и отвернулась, больше с ним не разговаривая.
— Что с ней такое? — обеспокоено спросил у Коко Джуниор.
— Точно не уверен, — почесал тот в затылке, — но вроде как мама Амико родом из этого города.
— А где она теперь?
— Она умерла сразу после рождения Ко, так папа говорил. — Только капитан Ло ничего об этом не знал, а когда выяснилось, что у него есть дочь, попросил моего отца забрать ее. Так она оказалась у нас дома. И моя мама заботилась о ней как о родной, а когда мы подросли, отцы забрали нас к себе в команду.
— А другие родственники у нее есть? — вдруг спросил Чоппи, справедливо полагая, что кто-то из них, может быть еще жив-здоров и даже, возможно, обитает в этом городе.
— Понятия не имею, — признался Босс.
***
В это время в баре на другом конце города происходил разговор, который мало кому мог бы показаться интересным или подозрительным. Высокий, пожилой и весьма жилистый мужчина с двумя своими компаньонами потягивал коктейль из рома с местной самогонкой и обсуждал свои дела с хозяйкой заведения госпожой Грейс — тоже далеко немолодой, но все еще достаточно интересной на вид женщиной.
— Старик, тебе пора бы уже с этим завязывать, — хохотнула Грейс, подливая ему пойло. — Ты уже достаточно наварил на работорговле. Тебе еще повезло, что не попался, но везти вечно не может. Если не хочешь окончить свои дни где-нибудь в Импел Дауне, завязывай.
— Наварил? Ты про эти жалкие крохи? — буркнул посетитель. — Этого надолго не хватит, а у меня два корабля и две команды на содержании. Жить-то на что?
— А я тебе давно предлагала стать моим компаньоном. Мне расширяться надо, нужны регулярные поставки. Особенно недурно было бы заиметь в ассортименте новинки с Сабаоди. Туда ведь от нас и по сей день мало кто плавает, а все этот чертов Флорианский треугольник. Ну а ты у нас морячок не из робкого десятка, глядишь, и справился бы.
— Что бы я, порядочный пират, и на доставке пахал? — обиделся старикан.
— Порядочный? Да уж, ты если и порядочный, то негодяй. — Женщина всплеснула руками: — Рассказывали мне, что ты с собственным сыном сделал. Ты хоть пытался его потом отыскать?
— Да Морской Дьявол с ним, — махнул рукой пират.
— Пожалеешь ты об этом хоть когда-нибудь, — вздохнула та, отправляясь в подсобку за новой порцией рома. По дороге она заглянула в свою каморку, в которой жила тут же при заведении, поправила на всякий случай прическу и с тоскою взглянула напоследок на стоявшую у зеркала фотографию дочери, сделанную незадолго до смерти. И после по обыкновению прокляла тот день и час, когда ее милая крошка повстречала этого негодяя Трафальгара Ло.
***
После того инцидента с СР-9 Айсберг стал гораздо осторожнее. Он даже создал в Ватер Севен что-то вроде тайной полиции. Ему уже доложили о том, что некий Катберт Флам Старший пожаловал в его город, но решил не сообщать об этом ни Френки, ни кому-то из его семьи. Он просто попросил за ним проследить.
***
Оливия заглянула к друзьям отца. Не все же слушать светскую болтовню жены мэра. Дом клана Френки представлял собой немыслимого вида конструкцию. Оливия снова подумала, что это, должно быть, и есть стиль авангарда, о котором она читала в одной из маминых книг.
Ее радушно встретили тетушки Киви и Модзу. Они не раз меняли прически и красились. Теперь на головах у них было совершенно нечто невероятное. Цвет их волос, особенно у госпожи Киви, вообще не поддавался описанию. Не успели те поприветствовать девочку, как из здания высыпали прочие представители клана, разряженные весьма броско, и радостно заорали:
— Вас приветствует ДККФ!
— Мы супер!
— Мы клан Френки!
— Это что такое? — спросила Оливия у тетушек.
— Дискотечный клуб клана Френки, — ответствовали те.
— Могла бы и догадаться, — хмыкнула Нико-Флам в сторону.
Ближайшие полдня Оливия весело провела время в компании соклановцев отца и их отпрысков и даже присоединилась к дискотечному клубу. Пока она там отрывалась, следом подоспел несчастный влюбленный Еске. Музыкант быстро проник в дом клана и без проблем влился в компанию.
Глядя на то, как от души веселится Оливия и как она прекрасно танцует, у Еске сложилось впечатление, что клан Френки дурно, то есть даже очень положительно на нее влияет: та становилась необычно раскрепощенной. Такой Еске ее практически никогда не видел. И он влюбился в нее еще больше.
Пока Эсквайр глазел на предмет своего обожания да вздыхал, его окружили с двух сторон тетушки Киви и Модзу, взяли парня под белы рученьки и оттащили в сторонку, где ему пришлось выложить им все начистоту. И тот поведал о своей несчастной любви и о немилосердной, но прекрасной Оливии, что не обращает на него никакого внимания, но зато привечает мэрского сынка. Киви и Модзу сочувственно повздыхали и обещали помочь, чем смогут.
И они подкатили к Оливии, желая помочь разрулить отношения между ней и Еске, всячески напирая на то, какой тот милый и прекрасный мальчик, и ей не стоит быть столь холодной и жестокой с ним, ведь настоящая любовь — такая редкость в наши дни. Ну и все прочее в том же духе. В ответ Оливия сперва поблагодарила тех за заботу, а потом весьма коварно и неделикатно поинтересовалась, а не было чего такого у них в молодости с ее отцом. После чего тетушки сперва дружно запнулись, потом поперхнулись, а потом и вовсе защебетали что-то там о погоде.
Оливия, чтобы их немного успокоить, заявила, что никогда не сомневалась в том, что ее папа всегда любил только маму и даже пообещала рассказать им занимательную историю о том, как в свое время Робин удрала с Френки под предлогом поиска механического понеглифа на Механическом острове.
Клан Френки за время отсутствия своего основателя заметно разросся: у обитателей клана появились свои отпрыски, и к клану присоединились еще некоторые жители города. Помимо всего прочего клан Френки вырос еще и профессионально. За все эти годы там появилось множество квалифицированных плотников, механиков и прочего люда. Были даже свой танцевальный ансамбль и шахматный клуб (который на самом деле быль скорее карточно-доминошным). Также имелись свои повара и доктор, но кормили и лечили они так, что Оливия решила познакомить с теми Анетт и медбригаду только в случае свершения мести.
Ближайшие дни Нико-Флам разрывалась между весьма недурственной мэрской библиотекой, что имелась дома у дяди Айсберга, и пребыванием в клане, где главный техник Замбай, его коллега Фотон и сыновья Киева обучали ее техническим премудростям и знакомили с новинками электронной техники, имевшимися в Ватер Севен, а также помогли ей собрать одну из непонятных папиных штуковин, именовавшуюся «МОСТУ-2», которая оказалась ни чем иным, как устройством против фруктовиков!
Вместе с господином Айсбергом Замбай и ребята сообразили, как починить хитрую систему спуска-подъема парусов на «Литтл Санни», которую постоянно заедало. Корабль вскоре был полностью отремонтирован и сверкал как новенький (даже львиная мордочка гальюнной фигуры выглядела более довольной). Система в итоге так понравилась Айсбергу, что тот даже предлагал Френки по ден-ден муши купить у него на нее патент. Но тот сказал, что ему и так не жалко.
В клане Оливия сдружилась не только с сыновьями Киева, к которым Еске ее тоже начал ревновать не хуже, чем к мэрскому сынку, но и с эксцентричной дочуркой Тамагона Лидией, которая училась на дизайнера интерьера и активно практиковалась в доме клана, дополняя авангардный внешний вид дома внутренним сюрреалистическим убранством. В ее комнате на куполообразном потолке красовалось радужное небо с разноцветными звездами, переходившее ниже во всевозможные волнистые полосы фантастического моря и какие-то дикие мухоморные пятна. Смотрелось это все довольно странно, но Оливии нравилось: это было смело и необычно.
Марк продолжал таскаться повсюду за Оливией, чем изрядно раздражал Еске, который, вообще-то, постоянно делал то же самое. Нико-Флам только иронично на него поглядывала и демонстративно сюсюкалась с Марком, чтобы его еще больше позлить. Душевные переживания музыканта дополнились еще тем, что тот очень приглянулся Лидии, и эта немаленьких габаритов девушка, которая в этом плане пошла вся в отца, все время так и норовила его потискать. Еске в свою очередь пытался вырваться от нее и тут же прилипал как банный лист к Оливии. Вся эта драма уже начинала надоедать прежде всего самой Оливии.
Кончилось это все тем, что Оливия, Еске и Марк, устав от любовных разборок, переключились на творчество и дружно взялись помогать Лидии расписывать холл Дома Френки. Не успели они расправиться с одной стеной, как на огонек заглянули накама. Луси и Элеонора тут же радостно схватились за краски, остальные последовали их примеру. Было весело. Разумеется, не обошлось без споров о том, что и как лучше красить и небольшой драки, в результате которой роспись холла стала авангардной настолько, что даже полная свободы творчества Лидия такого бы нарочно не придумала. Михо извинялась и обещала, что они все перекрасят, но Лидия заверила, что получилось нереально круто. Особенно ей нравились отпечатки пальцев и ботинок вдоль стены.
Еске сперва радовался вместе со всеми, а потом сник, глядя на то, как Оливия на радостях обнимает Марка, и грустно поплелся куда глаза глядят. В этом направлении его и перехватили тетушки Киви и Модзу и повели поить горемычного чаем и утешать. После к ним неожиданно присоединилась Оливия, выслушала, какая она жестокая и эгоистичная, со всем согласилась и, с сочувственным видом приобняв Еске за плечи, сказала тому:
— Вот видишь, как немилосердна жизнь: ты пользуешься успехом, от тебя без ума все девчонки, но ты не чувствуешь себя счастливым. А та, кто мог бы тебя таковым сделать, плевать на тебя хотела с вышки клана. Это так несправедливо! Тебе же остается только жизнь, полная боли и одиночества, а потом тебя ждет смерть на чужбине, где никто даже не придет навестить твою могилку… — она сделала вид, будто утирает слезы.
Еске побледнел, а Киви шепнула Модзу:
— Вот и мать у нее тоже со странностями.
— Угу, — покивала та.
Далее трагическая сцена была успешно и безнадежно испорчена ввалившимися дружно накама, которые тоже жаждали испить чаю со всякими вкусняшками после бурной творческой деятельности, а затем отправиться взглянуть на обновленного малыша «Санни».
***
