Текст книги "Glaeddyv vort, beanna (GV, b) (СИ)"

Автор книги: I_NO

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 38 страниц)

– Он улетел, но обещал вернуться… – пробормотала я себе под нос фразу из деткой сказки.

– Не накаркай, – злобно сказал Роше, провожая сбрендившую живую печку взглядом.

День штурма. После полудня.

Мы, а именно Фольтест – король Темерии, Соддена, Махакама и Понтара, сеньор-протектор Бругге; Вернон Роше – глава темерского специального подразделения “Синие Полоски”; Геральт – ведьмак, королевский телохранитель, просто отличный товарищ и брат, и я – девочка, которая всегда являет собой классическое «мимопроходило», подошли к воротам монастыря. На вид, они не отличались от других внутригородских ворот. С единственным минусом – рейки были железными, а сами ворота сделаны на совесть – их не просто будет сломать или хотя бы поцарапать. У основания сей конструкции расположились несколько парней из «Синих Полосок», к которым мы и направились.

– Ха! А говорили под стены не подойдем, – весело сказал король. – Полдня – и город взят!

– Доложить обстановку! – рявкнул Роше, на что один из солдат немедленно отрапортовал, отдавая честь:

– Бои за замок продолжаются. Группа мятежников забаррикадировалась в святилище.

– Что с моими детьми? – глаза короля обеспокоено посмотрели во внутренний двор храма, где безмятежно расцветали розы, аккурат между привратником со шлемом в стиле “Довакин-стайл” и его товарищами, периодически показывающими нам средний палец.

– Видимо, тоже внутри. Фенн прижал жреца. Тот сказал что-то о ходе под стенами.

– Таран будет разве что через неделю, – вздохнул король.

– Попробовать топорами? – предложил глава «Синих Полосок».

– Долго, да делать нечего, – кивнул Фольтест. – Этот жрец… что с ним? Какой проход?

– Потерял сознание, пока я его раскручивал, – отвечал боец, как-то не очень добро ухмыляясь. – Он сейчас под стражей, внизу.

– Займись им, Роше.

– Так точно. Силас, бери двери на себя. Фенн, за мной.

– Ведьмак! – позвал король. – Есть задание как раз по тебе. Вернон умеет убеждать, но иногда бывает слишком горяч. Попробуй своими силами поискать другой путь. Если убедишь их сдаться – тебе вся Вызима позавидует.

– Солдаты Ла Валеттов ничего не сделают детям баронессы, – возразил Геральт. Видимо, ему не очень то хотелось куда-то идти, ползать по узким проходам и забираться на стены, в лучших традициях Assassin’s Creed. И теперь он нагло пытался отказаться от всего этого дела. Но ведьмак не учел того, что Фольтест упрям и что он – король, которого слушаются все в этой проклятой стране. И хотя монарх был сейчас в добродушном настроении, которое портило только беспокойство за своих деток, если Белый Волк не послушается, то ему достанется. И не факт, что это будут простые порицания.

– Я не успокоюсь, пока их не увижу, – Фольтест настаивал, теряя терпение. – Надо действовать быстро. Бунтовщики сами загнали себя в западню. Я не хочу ждать, пока они догадаются, что детей можно использовать как заложников.

– Может, Роше вытянет что-нибудь из этого жреца? – снова возразил, но уже внутренне сдался, Геральт. Как я говорила, он не любит спорить. Ему проще тихо сделать все по-своему. – Город большой, чтоб найти детей нужны хоть какие-нибудь зацепки.

– Я рассчитываю на него, – согласился монарх. – Но время не ждет. Осмотрись вокруг. Тут может быть тоннель или какой-нибудь подкоп. Поищи его. Мои люди в таких делах тебе не чета. Не переживай, мы присмотрим за девушкой, – Фольтест кивнул в мою сторону. До этого момента я вообще не уверена, что он отмечал мое присутствие. А сейчас, видимо предположив, что я – главная причина лени Геральта, решил его мотивировать моей безопасностью, мол, с ней ничего не случиться, не ссы друг-ведьмак. Не люблю, когда указывают на мою бесполезность.

– Тогда я пошел.

– Я рассчитываю на тебя, – кивнул король. Затем повернулся к своим людям и, с криком: «Где топоры? Шевелитесь!», ушел делать то, чему его учили с детства – командовать теми, кто ниже его по происхождению и не так богоподобен. Так уж сложились звезды, кто-то родился королем, кто-то солдатом, а кто-то изгнанной бесполезной девушкой с мозгом блондинки.

Я отошла к стене, в тенёчек, и присела, оглядывая город. Видела спину удаляющегося вниз по склону Геральта, похохотала над его прыгающей походкой. Видела пожары. Роше прав – насилуют, грабят, убивают. Армия победителей чувствовала себя здесь хозяевами и отрывалась по полной программе. Пылали целые районы, и из запертых домов, охваченных пламенем, порой, доносились крики и мольбы о помощи. Все сеновалы были заняты бойцами, насилующими местных баб в мыслимых и не очень позах. Если бы я прихватила камеру, смогла бы заработать на средневековом порно. Самые нетерпеливые брали девушек прямо там, где поймали – на дороге, в кустах, в арках домов. Не удивлюсь, если через девять месяцев город охватит натуральный беби-бум, и не очень-то он будет радовать молодых мамаш. Я отвернулась от мерзкой картины и стала разглядывать облака. Вон то облако похоже на слоника, а вот это – на бабочку, а вон то, совсем далекое – на смесь бульдога с чемоданом.

Как ни странно, за время моего пребывания в этом мире, я уже видела разрушенные города. Взять хотя бы Вызиму меньше двух месяцев назад. Во время разборок Ордена Пылающей Розы и скоя’таэлей на ее улицах творился настоящий ад – баррикады, сбрендившие люди, которым уже индифферентно, кого убивать, мародеры. Город походил на преисподнюю. Здания разрушались, всюду звенели мечи. И мало того, что на нас нападали все – и орден, и белки, так там еще были и мутанты*. Вот уж где меня, чьи фобии были взращены на фоне прогресса и фильмах о зомби-апокалипсисе, чуть не хватил удар. Живые мертвецы в средневековье! Такое не каждому психу в голову могло бы прийти. Но зомбаки были вполне реальными – результаты эксперимента с мутагенами ведьмаков. Саламандры, группа людей, которая все это затеяла, хотела создать армию идеальных бойцов, а получила выродков, которые до сих пор являются в кошмарах бедным кметам Темерии.

Я покрутила в руках медальон с замком, что висел на груди. Это было не просто странное украшение, дань моде. Де Факто – это мой ошейник, гарант моего заключения в этом диком мире. Если там, на Земле, в Мидгарде, самый страшный монстр – это гопник, который подкарауливает поздних прохожих, то здесь крестьяне, порой, толпами выходят собирать хворост. Зайдя в заброшенный дом ты запросто можешь наткнуться на пару-другую призраков и даже на кладбище не сложно встретить каких-нибудь агрессивных падальщиков-трупоедов, вроде грайвера. На меня, по-первичности, это действовало достаточно удручающе – если бы не Геральт, меня бы сожрали в первый день, не оставив на память даже ботинок.

Внутри самого замкА на моей груди была закрыта часть моей души. Казалось бы, странно, душа же не материальна? И не каждый убежден, что она существует. Я тоже не была уверена в этом, пока однажды из моего тела не достали небольшой плоский кусок света. Я не знаю, как назвать это по-другому. Просто свет, имеющий форму, размер и вес. Помню, когда палач из Асгарда отломил от него кусочек, я даже почти ничего не почувствовала. Не было больно. Только икнула, и испытала ощущение маленькой прорехи в районе сердца. Небольшая черная дыра, которую ничем больше не заполнить. Я чувствовала, что с этим кусочком они забрали что-то очень важное, но никак не могла понять, что именно. Малость чуднО звучит, да?

Теперь этот медальон я так и звала – Мое Сердце. Мне сказали, что его невозможно сломать или уничтожить. Эдакий замок Всевластия. Главное, не давать его хоббитам, чтобы они ненароком его не выкинули в Ордуин какой-нибудь. А открыть его можно только одним ключом, который будет хранится в Асгарде, среди множества таких же. И, если меня решат помиловать, только тогда мне отдадут его. Лично я в этом сомневалась – я укрывала преступника, который разворотил мегаполис, в котором живет народу больше, чем в Европейской стране... и хотел захватить власть над целым миром, так что что-то мне подсказывает– не будет никакой амнистии.

Видимо, в размышлениях, я не заметила возвращения Роше. То ли мое лицо имело крайне задумчивое выражение, то ли Вернону было просто скучно:

– Эй, ты, как там тебя.

– Ммм? – я подняла лицо и посмотрела на него. Не время распускать ванильные сопли, Аника! Соберись, будь мужиком, гордо иди вперед, черт побери.

– Где чародейка?

– Эм, ну она, вроде как, отошла по делам – король приказал, – ответила я, вспоминая, в какой же момент Трисс куда-то подевалась и как давно я ее не видела. Хороша, блин, подруга – бросила меня тут одну, с какими-то психами. – А что?

– Она могла бы запросто разнести ворота заклинанием.

– А что, жрец ничего не сказал?

– Нет, он умер раньше, чем смог поведать нам что-то стоящее.

– Не умеете вы еще с пожилыми людями работать, – я пожала плечами, прекрасно понимая почему жрец скончался. В арсенале специального отряда, я уверена, есть куча очаровательных пыток, которые способен перенести не каждый организм. И хотя я не сомневаюсь в их профессионализме, они тоже могут перестараться. – В любом случае, на сколько мне известно, магия Трисс практически на нуле. Может она ушла пополнить ее и скоро вернется. Слушай, и долго они там маяться будут, а? – я кивнула на солдат, которые пытались что-нибудь сделать с воротами. Пока я тут размышляла над своим злым роком, штурмовики не продвинулись ни на йоту. Оказалось, что это были волшебные железки, обитые волшебным деревом и топоры, внезапно, не хотели его брать. А интеллекта на то, чтобы понять, что железо железом не выбивают, у них не хватало.

– А что, есть предложения? – Роше усмехнулся. Он ясно давал понять, что в лестнице эволюции он отводит мне место где-то рядом с беспозвоночными. Его заносчивость начинала меня злить. Если он думает, что я простая крестьянка, которая по ошибке попала в компанию Геральта, то сильно ошибается. Я, между прочим, десять лет школы отпахала, от звонка до звонка, а потом еще и два курса университета страдала, томясь над книгами! И все мои страдания не для того, чтобы какой-то средневековый хрен ставил себя выше моей персоны.

– Пусть сделают примитивный рычаг, домкрат какой-нибудь, – я решила блеснуть знаниями примитивной механики.

– О чем ты говоришь? – нашим разговором, внезапно, заинтересовался Фольтест.

– Ворота поднимаются вверх, так? Значит там, во-первых, есть полость, куда они помещаются, пока ворота открыты. Логично? Логично! Пусть солдаты запихают какую-нибудь большую крепкую палку, или несколько, под ворота, что–нибудь вроде шеста. Под нее положат ящики или что-то в этом духе. Но так, чтобы плечо силы было достаточно большое. А потом эту самую силу и применят, ну, – я пыталась объяснить им то, что сама знала еще с пятого класса простыми словами. От этого мои объяснения выглядели достаточно сумбурными и я, на всякий случай, изобразила вышеупомянутую конструкцию на земле перед собой, отметив, где примерно следует нажать и куда что засунуть так, чтобы это работало.

То ли от обилия сказанных мною слов, то ли от того, что я знаю простейшую физику, лицо Роше приобрело выражение полного охренения, изумления и непонимания. Потом он перевел взгляд на землю, под моими ногами, и начал разбирать наземную живопись. Подумав, он произнес:

– Ворота могут соскочить, и тогда мы их вообще не откроем, – глава Синих Полосок отрицательно покачал головой.

– Мое дело предложить, – я развела руками, всем своим видом показывая, что все, что происходит вокруг – не мои проблемы. Я тут чисто случайно и уговаривать принять свою помощь не намерена.

– Мне нравится эта идея, – резко сказал король, и, развернувшись на каблуках, отправился раздавать указания своим людям. Народ, словно муравьи, потащили на себе длинные крепкие палки, ящики, мешки – все, что могло пригодиться. Ворча про то, что если каждая девушка начнет понимать в военном искусстве, то он, Роше, останется без работы, глава Синих Полосок удалился за отрядом, который мог понадобиться в любой момент. Если наши справятся с воротами, то наверняка во внутреннем дворе столкнутся с сопротивлением. А подобные разговоры стали и мечей Синие Полоски умели вести хорошо и с минимальными потерями со своей стороны. Меньше чем за десять минут ворота действительно были приподняты. Их зафиксировали мешками с песком, ящиками и прочим мусором. Когда мы вошли во двор, на солдат накинулись притаившиеся мятежники, крайне удивленные способом проникновения в их владения. Тоже забавность этого мира – баллисту или катапульту они придумали, а домкрат –это не по их уму. Эдак они атомную бомбу соберут, но все еще будут пребывать в уверенности, что мир плоский и стоит на трех слонах.

– Напомни мне свое имя, – обратился ко мне король, едва столкновение закончилось. – И откуда ты это знаешь? Тебе уже приходилось штурмовать чьи-то замки?

Ага, конечно. Все, что в моей жизни я штурмовала – это большой белый холодильник. Особенно я любила совершать свои набеги по ночам, после чего будила весь дом своим чавканьем. Просто, у нас каждый дурак, закончивший школу, это знает.

– Аника Эмергейс, мой король, – я чуть присела, попытавшись изобразить реверанс, но вместо этого у меня получился нелепый полу-присест. Я победно взглянула на Роше, вкладывая в свой взгляд фразу: «Ну что съел?» – Просто я много училась, чтобы помнить такие вещи.

– Только что ты стала одной из самых богатых женщин в Вызиме! Уверен, ты получала образование в Академии Оксенфурта. Кажется, теперь я понимаю, почему ведьмак тебя всюду за собой таскает,– кивнул Фольтест. Даже сейчас я кажусь ему не самостоятельным персонажем, а всего лишь бесплатными приложением к Геральту. – Кстати, а вот и он.

– Твоя работа? – спросил меня Геральт, кивая на ворота. Видимо, у него даже сомнений не возникло, кому мог принадлежать этот хитрый план. Ведьмак был явно ошарашен, но в положительном смысле. Как-то раз он сказал мне, что с такими знаниями, если бы я любила и умела их показывать не только в экстренных случаях, то короли бы выстроились в очередь за моими советами и услугами. Но даже в этом мире мое разгильдяйство осталось со мной – да, я много знаю, но эрудированность и реальный ум – слишком разные вещи, которые в моей голове не ужились вместе.

– Я устала смотреть на их попытки хоть что-то сделать, – я торжественно ухмыльнулась, памятуя о том, что доказала свою полезность. – Решила немного помочь, не до вечера же ждать, пока ты появишься. Солдаты пытались сломать топорами железные прутья. Логика мира негодует. Как вообще можно пытаться сломать кованное, закаленное железо жалкими топориками?

– Ну, не все же получили высшее образование, некоторые из них даже писать не умеют, – напомнил мне Геральт.

– Я тоже не очень грамотно пишу на вашем… этом… как его… Общем языке, – вздохнула я. Затем улыбнулась и подняла большой палец. – Высшее образование, хочешь не хочешь – всегда с тобой.

Сейчас меня можно было фоткать на рекламный плакат некогда моего вуза. Натянуто-улыбчивая, с «лайком», и чувством собственного превосходства в душе – в лучших традициях рекламы успешного студента. Я даже пожалела, что ни у кого нету фотоаппарата – наверняка, у меня сейчас забавный вид.

– Что со жрецом? От него чего-нибудь добились? – Геральт сложил руки на груди и сделал профессиональное скучающее выражение на лице.

– Жрец изволил отправиться к своим богам, – в разговор влез Роше. Наверное, он оправился от моего внезапного озарения, либо вообще его не заметил. Я решила, что пусть лучше будет первое – тогда моего самолюбия ничто не заденет.

– Я видел на реке скоя’таэлей.

– Где именно? Сколько? И Как они выглядят? – Роше не спрашивал, а, скорее, допрашивал. Профессиональная привычка. У некоторых людей профессия накладывает слишком большой отпечаток на жизнь. Представляю, приходит он домой после трудового дня и начинает накидываться на жену с допросом: как дела? Что делала? Что приготовила? Как дети? Сколько их у нас? И далее в том же духе. Хотя, такие как он, не женаты, скорее всего. Какая девушка согласиться на такое ужасное счастье.

– Хрен с ними, с эльфами, – вмешался король, которому сейчас было до фени все, кроме детей. Они, наверняка, где-то рядом, просто не могут выйти на встречу своему отцу, которого этот факт очень огорчал. – Потом разберемся. В монастырь!

Мы, отрядом, стали подниматься по винтовой лестнице, от которой меня начало мутить. Ступеньки, которые вечно поворачивают и никак не закончатся! Помниться, в средневековье их делали из камня и, специально, «закручивали» по часовой стрелке. Это была мера предосторожности на случай атаки – мечники в основном держали меч в правой руке, и такое расположение лестницы ставило их в невыгодное положение. Но сейчас мы уже не встречали сопротивления. Если нам попадался мятежный солдат, то он тут же падал ниц перед королем, моля о прощении. Его, разумеется, тут же оттаскивали. Скорее всего, мысли Фольтеста сейчас занимали только его дети и такие мелкие досадные помехи вызывали у него лишь мигрень.

Наконец, мы дошли до круглой площадки, на которой, вокруг какого-то, очевидно, очень священного дерева, собрались монахи и неистово молились. Боги во всех религиях были ребятами не особо разговорчивыми – их не стали исключением. Монахи просили пощады, требовали ответа – как так вышло, что их сторона проиграла, но боги упорно хранили молчание. Как, впрочем, и всегда. На встречу королю вышел монах в черном одеянии и какой-то лысый дворянишко. Последний казался мне уж очень задёрганным и напоминал злобного капуцина, который кривляясь, являл миру очень плохую пародию на лорда.

– Его величество Фольтест, король Темерии, – практически выплюнул слова лысенький, разбавив фразу чистым презрением пополам с ненавистью.

– Артур Тайлес, бывший граф Нессвельт, – поприветствовал его монарх. – Я подписывал тебе приговор.

– Да, а баронесса меня помиловала. Как неудобно получилось, – иронично заметил Тайлес. Он изучал окружение монарха – даже на себе я почувствовала недолгий маслянистый взгляд. Захотелось немедленно умыться. В любом случае, мне достался очень короткий взгляд, а вот ведьмаку рядом со мной не повезло. Его пробуравили взглядом, сделали рентген и возненавидели почти так же, как короля. Какой почет.

– Где Анаис и Бусси? – лицо Фольтеста не предвещало ничего хорошего для бывшего графа.

– Ты про королевских отпрысков?

– Не испытывай мое терпение, Тайлес, и я обещаю тебе легкую смерть.

В разговор вступил старец. У него был скрипучий писклявый голос этакого типичного священнослужителя, который любит читать проповеди, каждый раз распугивая своих прихожан Армагеддоном уже завтра, если они не заплатят подаяние церкви:

– Признай, Фольтест, перед богами и людьми, что Бусси и Анаис – плоды твоего греха. Они твое потомство! Покайся, скажи правду.

Король его проигнорировал:

– Может, ты не заметил, Тайлес, но мои войска уже в городе, – Фольтест показал в окно. Оттуда было прекрасно видно, что повсюду стоят знамена Темерии и в городе уже давно развлекается армия отнюдь не Ла Валеттов.

– А с ними палачи, чародейки и мутант, у которого нет ничего святого.

Очевидно, парень намекал на нынешнюю временную свиту короля. Геральт прокашлялся, и как бы невзначай достал меч. Деловито потрогал пальчиком лезвие, проверяя, не затупилось ли и спрятал его обратно. Этот неспешный, но угрожающий жест резко накалил атмосферу.

– Это святое место! – снова завопил монах. Ему бы еще картинно очи к небесам возвести, для пущей драматичности, а затем пасть ниц перед своим священным деревом с лицом мученика. – Ты не отважишься поднять руку на слугу божьего!

– Где вы спрятали детей? – спросил Геральт, практически незаметно пошевелив пальцами. Ага, значит использует магию знаков? Настоятель внезапно весь обмяк, и, как будто, расслабился. Лицо его приобрело крайне глупое выражение, в уголках рта появилась слюна:

– Они в месте уединения, – радостно, словно маленький ребенок, сообщил он.

– Что? – возмущенно закричал лысенький графьишко. – Что это значит? Богохульство! Чародейские фокусы! – тут его голос почти незаметно для владельца ушел в жутко фальшивящий фальцет. Он даже попытался топнуть обоими ногами сразу, но вместо этого лишь злобно подпрыгнул. Картина маслом: дворянин, который все потерял, даже ручного монаха, очень огорчен. Нарисовано мастером Геральтом, хрен знает какой год.

Геральт, разумеется, дабы успокоить графа, чтобы последний не потерял чести и достоинства в глазах подчиненных, устроил лицу бывшего дворянина аудиенцию со своим кулаком. Тот мгновенно замолчал, стушевался и, как будто, уменьшился в росте – только злобные маслянистые глазки все еще метали молнии.

– Тише, Тайлес, мы в святом месте, – иронично хмыкнул ведьмак, слегка потирая свою руку.

– Я никогда тебе этого не прощу, мутант.

– И волки сыты, и овцы целы, – хохотнул Роше. – Монахам – ничего, а дворяшка получил по морде. Браво, Геральт.

Где-то вне башни, но, определенно, в близости от нее послышались крики и хлопанье громадных крыльев. Тварь божия решила снова навестить нас и нашу армию. В окно я увидела, как дракон взял парочку солдат в когти, и поднявшись на приличную высоту, устроила бойцам последний полет вертикально вниз. Солдаты, призываемые силами тяготения к земле, скрылись из моего поля зрения. Дракон уже подхватил новую партию вольных прыгунов – видимо, он наелся и теперь просто развлекался.

– Холера! – король отвернулся и пошел в сторону еще одной винтовой лестницы. – Бывали штурмы неудачные, но этот дракон стал последней каплей! Просто перегнул палку терпения!

– Переполнил, – попытался поправить короля Роше.

– Что переполнил? – злобно спросил король.

– Ну, чашу, – оправдываясь, ответил Глава Синих Полосок. – Переполнил чашу терпения.

– Мать его! Это просто нелепо, – разозлился Фольтест. – Геральт, вот ты в них разбираешься. Можно натаскать дракона?

– Никогда об этом не слышал, – отрицательно ответил ведьмак. Похоже, он тоже был немного озадачен странным поведением рептилии.

– Так почему эта тварь жрет только моих людей? – гневно спросил Роше.

Мы вышли к очередному мосту. Опять? Сколько же их тут? Какой-то безумный архитектор любил проектировать мосты и свой фетиш решил отразить именно здесь? Ладно бы хоть перила бы делали, а то никакой заботы о людях, боящихся высоты.

– Дракон вернулся, – король указал в сторону. Оттуда, действительно, с видом пикирующего Ту-160, на нас несся дракон. Похоже, сумасшедший потомок динозавров шел на таран моста, попутно прицеливаясь к королю. Сегодня он решил закусить войну именно Фольтестом. Пролетая над нами, эта мутировавшая белка-летяга, решила плюнуть пламенем. К всеобщему удивлению, огненный плевок попал между Геральтом, королем и мною с Роше. Все прыгнули в рассыпную, Вернон свалился прямо на меня, придавив своей немалой мышечной массой. Наверное, решил, зараза, что так мягче, чем на каменную кладку.

Подняв голову, я уразумела: дракон отрезал Роше от короля. Нас отделяла стена огня и его хвостовая часть – злобная ящерица бежала по мосту, стараясь сожрать короля и перебить привкус августейшей плоти ведьмаком, попутно разрушая своим весом и ударами отростка позвоночника многострадальный мост. Гурман он, однако.

Роше вскочил на ноги, но бросаться вдогонку не спешил. Напряженно вглядываясь в даль, он неподвижно замер:

– Дракон загнал их в проход. Лучники!

Из ниоткуда, по стенам, действительно появились вооруженные солдаты, готовые стрелять по первому приказу. Я незаметно отползла в сторону, проклиная адскую боль у себя в районе колена. Я ударилась им при падении. Однако, произошло нечто странное– дракон взвыл и задергался. Я увидела лишь то, как он пытается что-то достать из пасти. Снова взревев, он развернулся и улетел, не помахав на прощанье и крылышком. Отряд во главе с Роше стоял в оцепенении. Первым прочухался именно Вернон:

– Узнаю работу ведьмака! – воскликнул Глава Синих Полосок. – Ты, – он обратился ко мне, – спрячься где-нибудь. Отряд! За мной, к королю!

Проклиная все на свете: Роше, короля и эволюцию, создавшую такую здоровенную ящерицу, я захромала назад к площадке. Отыскав более-менее благонадёжный с виду ящик, я присела и задрала штанину. На колене красовался свеженький, еще совсем синий, как полоски на камзоле Роше, синяк. А само колено начало сильно распухать – скорее всего ушиб. А у меня и перебинтовать-то нечем. Эластичного бинта я с собой не прихватила, подорожник на камне не растет. Расправив штанину обратно, я прислонилась к стене. Хватит с меня на сегодня войны – вот-вот все закончится, и мы уедем. За этими мыслями я и не заметила, как задремала. Сказывались усталость и стресс. Из дремы меня вывели крики:

– Ведьмак убил нашего короля!

ЧТО? КТО? КОГО? От неожиданности я открыла глаза и подскочила. Коленка, не ожидавшая такой прыти, страдальчески скрипнула и заныла.

– Хватай ведьмакову подстилку!

Я не успела среагировать. По-умному, нужно вскочить и бежать отсюда без оглядки, но мой внутренний слоупок тоже проснулся. Я видела наступающих на меня солдат, а сама старалась отступить в глубь площадки.

Не успела.

Последнее, что я поняла – меня ударили по голове и прежде, чем небытие накрыло с головой, откуда-то вдалеке раздался грозный голос Роше:

– Отставить! Отпустите ее.

Комментарий к Глава 1. Короли не ведут глупых войн. * нападают и Орден, и скоя'таэли только в том случае, если вы до конца оставались нейтральным и не приняли ничью сторону в игре первом “ведьмаке”.

====== Глава 2. Самые низы темерского общества. ======

В нос ударил резкий запах – в дичайшем аромате смешалось всё самое худшее: помойка, общественный туалет и бомжи. Открывать глаза в таком месте мне совершенно не хотелось, однако, если я этого не сделаю, неизвестно, что произойдет и во что это выльется. Поэтому, кое-как разлепив свои веки, я огляделась. Мой взгляд уперся в решетку. Так и есть. Все, как я и думала. Тюрьма. Здорово. Пять баллов, дорогая.

Я испуганно потрогала медальон – Мое Сердце было на месте. Очки обнаружились в кармане штанов. Даже кошелек, как ни странно, спокойно висел на поясе и позвякивал монетками при каждом движении. Это хорошо. Значит, меня никто не переодевал и не ограбил. Отобрали только мою острую, но бесполезную железяку, которую я излишне громко называла оружием.

При первой попытке припомнить все, что произошло накануне, у меня заболела голова. Вы знаете, бывает такая тупая боль, с которой не возможно справиться. Колено голове вторило – я чувствовала, будто оно распухло до немыслимых масштабов и с трудом помещалось в штанину.

Нужно вспомнить, что произошло, потом будешь себя жалеть. Давай, бедовая голова, думай. Так, кажется, я слышала, мол, ведьмак убил короля. Стоп. Кто у нас сейчас единственный известный ведьмак в Темерии? Геральт! Он убил короля? Зачем? Нет, бред какой-то.

Геральт его, конечно, не очень любил, но точно не собирался убивать. Он бы предупредил об этом, уж я его знаю. Да и не в ведьмачем это стиле. Даже если король пригрозил бы навсегда оставить нас при дворе – мы бы тихо смылись. Скорее всего, Белого Волка подставили, выдав за убийцу.

Видимо солдаты так не считали, раз напали на меня. Значит и правда Геральт?

Мои размышления прервали подошедшие ноги. Грязные, босые ноги, больные грибком разных стадий, которые встали передо мной. С приходом ног мне в нос ударил сильный запах пота и алкоголя. Решив, что ноги сами собою не ходят и у них должен быть, как минимум, обладатель, я подняла лицо вверх. Не без труда – данное движение вновь напомнило о том, что у меня, похоже, сотрясение черепной коробки. Да-да, именно ее. Мозгов-то там точно нет, иначе бы я никогда ни во что не вляпывалась.

Обладатель отнюдь не модельных ног заулыбался самой беззубой улыбкой, какой только мог. Кажется, попади он в наш мир, то стоматологи-экспериментаторы бы с радостью бы потерли руками. Его рот представлял собой подробную иллюстрацию к цинге или самой жуткой форме кариеса. И мистер «самая стремная улыбка года», улыбаясь во все свои минус тридцать зубов, спросил:

– Это ты баба того ведьмака, который короля убил?

Размышляя, я ли это, машинально согласилась с его выводом.

– Хы-хы, значит тебя казнят скоро, да? Хыыыы, – его улыбка стала еще более мерзкой. К ней добавилось нечто противно-похотливое. Меня передернуло и, если бы было чем, то непременно бы стошнило бы прямо на ноги громилы.

– А что? Хочешь передать приветик покойным родственникам? – в моих словах играла злость. Есть у меня такая реакция: каждый раз, когда мне говорят, мол, Аника, тебя скоро казнят, я начинаю сердиться. Интересно, почему?

– Не, я это… не хошь перед смертью с мужиком побыть, а? – он расплылся в окончательно довольной улыбке, не самым тактичным образом подводя меня к уже закравшимся в голову подозрениям на его счет.

– Слушай, товарищ, иди-ка ты дорогою добра, – пожалуй, стоит быть вежливой хоть немного.

– Че? – парень явно не понял цензурного посыла, пришлось немного расшифровать:

– Нахуй иди, говорю.

– Слышь, ты чо, типа, самая дерзкая, а? – улыбка сползла, наконец-то, а лицо неудавшегося плейбоя перекосило. – Че ты, блядь? Ща на пол повалю и все, не рыпнешься у меня.

– Ну-ка, тихо, – рядом с входом появилось заспанное усатое лицо охранника. Возможно, наши перетирания вытащили его из объятий Морфея, где в своих мечтах он пас овец на лугу подальше от вони и преступников. – Чуча, отойди от дамы, пока я палкой по спине тебя не огрел. Велено её не трогать и быть любезными до усеру. Так что отойди в другой угол и спи там, ублюдок.

Несостоявшийся герой-любовник Чуча отошел, сел чуть ли не с противоположной стороны камеры, к паре каких-то разбойников и затих. Я же пододвинулась поближе к выходу, чтоб, в случае чего можно было хотя бы вдоволь покричать и не дать поспать охраннику. Я очень мстительна – если велено быть вежливыми, могли бы и в одиночную камеру посадить. Там максимум вши и тараканы, а не злобные беззубые насильники с непонятным именем и еще более непонятной рожей.

Разбойники и Чуча о чем-то зашуршали. До меня доносились только отдельные слова: татуировка, карта, охрана, но я решила не вникать в их сложные планы. Мало мне, что ли, приключений. И так влипла, по самое не хочу. И снова не по своей воле.

Я попадаю в неприятности постоянно и всегда – стоит просто выйти на улицу. Если где-то на чью-то голову решит упасть кирпич – я точно знаю, что это будет моя черепушка. И всегда, все равно, попадаюсь. Может быть, это карма. В прошлой жизни я была злым человеком и вместо того, чтобы переродиться в баобаба, стала самым большим неудачником. Мастером попадать в передряги разного калибра. От таких невеселых мыслей захотелось немного пореветь, но понимание того, что Чуче и остальным мои слезы доставят только радость, убедила в бессмысленности действий. Самое простое, что я могу сейчас сделать – это сесть и ждать развития событий. Чем я, собственно, и занялась.