Текст книги "Glaeddyv vort, beanna (GV, b) (СИ)"

Автор книги: I_NO

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц)

– Ненавижу летать в тумане! – проговорила она.

У Филиппы был достаточно низкий голос и слишком уж правильная, как у всех чародеек, красота. Очень темные волосы коричневого оттенка, заплетенные в две косы, спадали с плеч, привлекая внимание к глубокому вырезу на груди. Глаза желтые как у совы, в которую она обращалась – да и все ее лицо имело весьма хищное выражение. Выглядела женщина лет на тридцать, но как-то раз я слышала от Трисс, что Филиппе Эйльхарт больше трехсот лет. По ее прекрасному, без растяжек, декольте и лицу, не имеющему следов даже мимических морщин, тетеньке нельзя было дать свой возраст. Интересно, когда ее отдавали учится магическому искусству – внешне уродство какого плана было у нее? Ах да, и еще…

Эй, бич, где мое письмо из Хогвартса?

– Саския, ты цела? – обеспокоенно осведомилась Филиппа.

– Да. Это так, царапина, – кивнула Аэдирнская Дева. – Вы с ведьмаком спасли нас.

– Я здесь для того, чтобы охранять тебя, – ласково ответила чародейка, улыбаясь одной из самых красивых улыбок, что я видела. Потом, повернувшись к Геральту, грубо спросила: – А ты, ведьмак?

– Я ищу Убийцу Королей, – немного зло ответил Геральт. – Он похитил Трисс Меригольд.

– А что ты делаешь здесь? – не моргнув глазом, продолжила опрашивать ведьма.

– Это допрос?

– Тебя разыскивают в Редании, Темерии и Каэдвене, – пояснила Филиппа очевидные вещи. – А я отвечаю за безопасность Саскии.

И за безопасность своих амбиций еще, да? Кажется, до меня начало доходить, о чем они спорили с Трисс. И я смогла себе примерно представить характер этой женщины, по собственному, пусть и не большому, опыту и рассказам рыжей подруги. Филиппе не совой надо быть, а змеей. Коброй, которая выпьет все соки из тех, кого считает пешками.

Почувствовав неприятное отношение, Филиппа с некоторым удивлением взглянула на меня, сканируя каждый сантиметр тела. Очевидно, не сочтя мою персону кем-то важным, женщина быстро отвернулась.

– Хватит, Филиппа, – остановила чародейку дева-воительница. – Ты сама говорила, что он не виновен.

– Саския, народец-то волнуется. Сперва солнце погасло, потом белки, теперь еще и эта мгла… – начал встрявать Ярпен. – Для них это уже слишком.

– Верно, – кивнула женщина-воин. – Собирай всех командиров в зале совета. Йорвет, – она обратилась к эльфу. – Дай мне немного времени, я подготовлю их к твоему появлению, – лидер скояʼтаэлей согласился, просто кивнув, а дева продолжила: – Ведьмак, Филиппа. Вы должны присутствовать. Я хочу услышать, чего ждать от этой аномалии. И как от нее избавиться.

Пока дева давала указания, я следила за лицом своего врага номер раз и заметила, что Йорвет смотрит на Саскию отнюдь не как на госпожу или приятельницу. Знаете, Роше смотрел на Бьянку, как на всех и, лишь изредка, во взгляде проглядывала глубокая симпатия, которая и выдавала чувства с головой. Во взгляде же лидера белок была не просто любовь, а, прямо-таки, безграничная преданность и тотальное обожание. Он только что хвостом не вилял, стоило блондинке обратиться к нему. Пока воительница разговаривала с другими и раздавала приказы, Йорвет старался быть рядом и, как бы невзначай, прикоснуться к ней. Это, почему-то, очень разозлило, и я в сердцах плюнула себе под ноги, отворачиваясь.

– Выше головы! – ободряюще улыбнулась Аэдирнская Дева. – Не сомневаюсь, что славный Белый Волк и столь же славная Филиппа Эйльхарт справятся с парой сотен бешеных духов.

Двинулись дальше. Геральт подошел ко мне, и мы стали переговариваться о дальнейших действиях. Во-первых, не плохо было бы найти Лютика, потому что у этой скотины моя гитара и часть наших вещей. Во-вторых, нужно где-то расположиться. Похоже, что мы тут надолго. Значит, следовало найти жилье. В-третьих, надо было поискать следы Лето и Трисс. Кроме того, была еще одна плохая новость. Где-то там, внутри мглы, осталось Мое Сердце. Я потеряла его. Это было еще хуже, чем все злоключения до этого вместе взятые. Я как будто потеряла часть самой себя. Пустота внутри вновь всколыхнулась со страшной силой, всасывая бурю эмоций, словно ненасытная черная дыра. Пока я жаловалась ведьмаку на пропажу, к горлу начали подступать слезы.

Увидев, что я готова разрыдаться, ведьмак пообещал, при первой же удобной возможности поискать замок, во что я не очень то верила – поле большое и полное призраков, там нужно выживать, а не шарить по траве. Среди бездумно убивающих все на своем пути, лежит осколок моей души —очень важный, очень нужный.

Йорвет тоже сказал свое веское слово, заявив, что нечего таскать на себе дорогие безделушки, если такая разиня. Он просто не понимает. Не сможет понять. Объяснять ему я ничего не собиралась, просто с размаху попыталась ударить сумкой, которую эльф тут же выхватил из рук и потащил на себе.

Мы вошли в город. Сразу видно, что обиталище строили краснолюды – грубо вытесанные из камня стены, не красивые, зато массивные и добротные. В такой крепости можно держать осаду несколько лет, да и дома особо не нужно ремонтировать – камень почти не подвластен времени. За воротами нас уже поджидал какой-то краснолюд по имени Сесиль Бурдон. Саския обратилась к нему, едва переступив ворота города:

– Сесиль, пока мы не закончим совет, ворота должны оставаться закрытыми. Отвечаешь за это собственной бородой, – командным тоном распорядилась воительница. Не думаю, что ее ослушаются – краснолюд стоял по стойке «смирно» и с готовностью кивал. – И расположите где-нибудь ведьмака. Кстати, Геральт и Филиппа, прямо сейчас стоит отправиться в зал совета.

– Так мне располагаться или идти на совет? – буркнул Геральт.

– Разве твоя подруга не может пока пойти и осмотреть новое жилище? – искренне удивилась Саския, указывая взглядом на меня. Ведьмак кивнул, виновато улыбнулся и коротко попрощавшись, последовал за главнокомандующий разномастными войсками этого города.

 – Добро пожаловать в Верген, – прошипел Йорвет, поставил сумку рядом и отправился вслед за своей прекрасной дамой. Я, не вытерпев, показала его спине язык. Может быть, у эльфа второй глаз был на затылке, а может, он умел хорошо чувствовать оскорбления пятой точкой, но он обернулся. Язык я еще не успела спрятать поэтому, так и застыла с глупейшим выражением лица, выпучив глаза от неожиданности.

– Аmadanwed, – донес ветер его слова, прозвучавшие скорее устало и добродушно, чем оскорбительно.

Меня сопроводили в трактир и выделили двухместную комнату. В ней была бадья, чему я была очень рада. Пока Геральт где-то там, на Совете, хоть немного смогу расслабиться и перевести дух. Выудив кота из саквояжа, в который я его затолкала, потому что неудобно нести две сумки и одну рыжую сволочь, вечно пытающуюся убежать за каким-нибудь мышем, с радостью опустилась в горячую воду.

Хвала Одину, пусть и на время, наши странствия закончились. Можно немного привести себя в порядок, а то уже за версту несет костром и несвежими подмышками. Перед людьми как-то неудобно.

Огонь весело потрескивал в камине, нагоняя умиротворение и умоляя провалиться в сон. Сэр Ланселап дремал на столе, а я, уже отужинав, нежилась в кровати, размышляя, стоит ли дождаться ведьмака или забить на все и поспать. Словно подсказывая ответ, дверь резко распахнулась и голос Геральта обреченно возвестил, громом проникая во все уголки комнаты:

– Саскию отравили.

Комментарий к Глава 10. Тьма Тьмущая или почему призраки кажутся мне гораздо более добрыми, чем эльфы. Кня́жество Си́ленд – виртуальное государство, провозглашённое в 1967 году британским отставным майором Пэдди Роем Бейтсом. Претендует на суверенитет над территорией морской платформы в Северном море в 10 километрах от побережья Великобритании.

====== Глава 11. Рогатые разборки. ======

– Твой возлюбленный – славный медик,

чародей и еретик. Приедет ли он на белом коне,

чтоб освободить тебя?

– Не знаю.

– Понимаю, – покивала головой Вероника. —

Конечно, понимаю. Ты говорила. Гусит,

человек идеи. Верный идеалам. Прежде

всего идеалам. Значит, белого коня

ждать не приходится.©

А.Сапковский. Свет вечный.

Геральт хмуро разглядывал здоровенную царапину на лбу. Зеркало перед ним, ехидно отражая лицо в не самом выгодном свете, демонстрировало сосредоточенную физию ведьмака, которую почти полностью перечеркивало множество разнообразных ссадин. Вчера мой друг пытался выполнить контракт на гарпий, но не смог добраться до их гнезд и едва спасся.

Я сидела чуть поодаль и читала «Истории Мира» Родерика де Новембра. Даты и личности уже путались в моей голове, да и сама книга была не очень занятной – автору больше нравилось расписывать природу и архитектуру, чем, собственно говоря, героев повествования. Вещи подобного рода меня волновали в последнюю очередь, но вчера поэт, притащив книгу, завил, что каждый образованный человек должен прочитать рассказы Родерика и я взвалила на себя сию ношу образования.

– Да красавчик. Краса-а-авчик, – на всякий случай сообщила я Геральту. Зеркало было одно и расставаться с ним не хотелось, а ведьмак уже начинал злиться на самого себя, угрюмо сжимая указанный предмет туалета, начинавший жалобно потрескивать. – Шрамы украшают мужчину, ты же знаешь. А если судить по их количеству, то ты вообще самый большой красавец на всем белом свете.

Мы были в Вергене уже третий день. Я попыталась припомнить, что же произошло за время, пока ты, мой дорогой читатель, отсутствовал в моей жизни. Для начала, оказалось, что Мгла, нависшая над полем битвы, была ничем иным, как проклятием крови. Его наложила некая Сабрина Глевиссиг, бывшая советница короля Каэдвена – Хенсельта Единорога (нет, он не катает девственниц на спине, просто прозвище такое). Кроме того, указанный монарх сейчас находился по ту сторону Мглы и не мог атаковать Верген, хотя очень этого желал. Он решил, раз принц Стеннис еще не вступил на престол, урвать себе жирный и большой кусок долины Понтара, и мешала ему в этом только Саския со своей мини-армией.

В прошлом, аккурат перед тем, как Сабрина наложила свое проклятие, Хенсельт уже пытался это сделать, был разбит, поэтому не хотел терять момент и был готов стереть город с карты.

Облако Мглы росло. Существовала угроза, что оно даже сможет поглотить Верген и тогда всем придётся не сладко – долго отбиваться от живых мертвецов все равно не получится. Из двух зол Совет Вергена выбирал Хенсельта – тот, хотя бы, смертен. А еще из Мглы периодически выходили призраки, поэтому городской страже и Йорвету пришлось выставлять дозоры, вооруженные серебряным оружием.

Из-за этой взбесившейся тучки Геральт запретил мне покидать Верген в одиночку. Но сам он постоянно был занят контрактами, поэтому те два дня, что мы уже здесь провели, видела я его только по вечерам или совсем рано утром. Лютика же в расчет никто не брал и за хорошего сопровождающего не считал. И Белый Волк, и Йорвет предупредили вообще всех, что мне нельзя покидать ворота ни под каким предлогом, поэтому при попытке побега меня поймала стража и развернула обратно. Хотя попытка была пока еще только одна и пробная, проверить – не врал ли рассказавший обо всем Лютик. Кстати говоря, появление скояʼтаэлей произвело настоящий фурор в городе. Жители одновременно ликовали и писались от ужаса. Вроде как эльфы пришли их защищать и строить вместе с ними новое государство – хорошо, но мало ли, что они выкинут в следующую минуту. Ими восхищались, их боялись. В таверне, профессиональным шепотом суфлера, рассказывали жуткие истории о их партизанском движении в целом и о Йорвете в частности. Рассказы эти нельзя было не услышать даже самому глухому. Но все понимали – без скояʼтаэлей городу не выстоять и часа. Местная армия представляла собой маленькую горстку рыцарей и крестьянское ополчение. Как сказал Ярпен Зигрин: «В драке любая палка годится, даже если она в говне измазана». Что ж, это верно отражало ту ауру, что витала в городе по отношению к остроухим. К тому же, главный «Белк» практически взял на себя охрану и военное управление городом. Саскию отравили. Никто не знает подробностей, кроме, пожалуй, Филиппы. Геральт рассказал только, что жизненные процессы драконоубийцы сильно замедлили, дабы яд не слишком распространялся по телу. А ведьмака Филиппа отправила разыскивать ингредиенты для противоядия. Один у них уже был – роза памяти, которую мой друг, как ни странно, сорвал, но не успел отдать Трисс. Оставалось еще краснолюдский бессмертник, кровь короля и какой-нибудь мощный артефакт, заряженный ударной дозой магии. Последнее представляло собой наиболее сложную проблему, так как местная чародейка и сама не знала, какой именно предмет ей нужен. Это как послать «туда, не знаю, куда и принести то, не знаю, что». Следов Лето по эту сторону мглы не было, как и намека присутствия моей подруги-волшебницы. Это пугало, заставляя задуматься, куда же в таком случае могли подеваться эти двое и не сделал ли Лето чего-нибудь с Трисс. Потому как, если он хотя бы попытался её убить – я ему не завидую. Геральт будет в бешенстве, да и я разозлюсь настолько, что выцарапаю обидчику глаза своими хрупкими женскими ручками. А потом положу их в банку с формалином и буду с гордостью демонстрировать всем желающим. Чем занималась я эти два дня? Слушала и больше ничего особенного. В первый день мой могучий организм все-таки сразила небольшая температура. Весь день со мной просидел Лютик. С помощью травяного чая и хороших стихов я быстро оклемалась и к вечеру была уже на ногах. Заходил и Киаран, принес цветы и шоколад в благодарность за спасение эльфиек. Шоколад тут очень дорогое удовольствие, но зато настоящий, а не та лецитиновая фигня с мыльным вкусом, что продается у нас в магазинах. Не имею представления, где эльф его достал, но он меня очень порадовал таким подарком. Мы вместе попили чаю, эльф рассказал, как проходит подготовка к осаде. Пока он сидел у нас, Лютик только ухмылялся, а после его ухода сообщил, что у меня появился поклонник. Я тогда только плечами пожала – не он первый и не он последний. Он мне нравился только как друг. Больше заботил другой человек… Я осознала это как бы в бреду, пока поэт пытался понизить мою температуру до нормального состояния. Правда, перспектива безответной влюбленности не радовала – я полночи представляла объект своих воздыханий в самых нелепых ситуациях. Обычно это помогало и пока, кроме как досады, я ничего такого пламенного не чувствовала. Кстати о влюбленных, наш Король Френдзоны, по совместительству – лидер скояʼтаэлей ни разу не появился на горизонте. Даже во второй день, когда я отправилась бродить по городу с целью изучения окрестностей, он мне ни разу не встретился. Наверное, Йорвет просто очень занят, карауля судьбу у постели Саскии. Для нее лидер белок даже выделил лучшую охрану – самые подготовленные бойцы из его отряда зевали, стоя на страже у входа в дом Аэдирнской Девы. А еще он пропадал на военных советах. Киаран сказал, что его командир быстро подмял под себя и дворян, и глав крестьянства, давая вполне толковые советы по укреплению обороны и оглушая своей смертоносной харизмой (то бишь луком и злобными выкриками) несогласных. Интересно, это добавит ему пунктов в глазах драконоубийцы-красавицы?

Лютик, увидев, что мне ощутимо полегчало, еще вчера куда-то слинял и до сих пор не вернулся. По идее, он жил в соседней комнате, но признаков существования из-за стены пока не подавал. Наверное, опять по свиданиям мотается. Однажды какой-нибудь нерадивый папашка, застав его в постели со своей легкомысленной доченькой, все же проткнет поэта вилами, и мир останется без гениального маэстро. Мир, может быть, и перенесет такую утрату, а я, определенно, нет.

– Аника, – вывел меня из задумчивости Геральт. – Не хочешь со мной сходить за город? В склеп?

– Неа, спасибо, – я отрицательно покачала головой. – Хватит с меня призраков, на годы вперед, насмотрелась. А что? Боишься идти один? – я немного по-дружески потыкала его кулаком в бок, словно уличив в трусости.

– Нет, просто нужен твой неординарный взгляд и хорошая фантазия, – ведьмак, наконец, отстал от зеркала и вернул его мне. – Опять же, после осмотра жертв одного больно скользкого дела, можно было бы пройтись по пути, по которому мы пришли в Верген и поискать Твое Сердце. Вдруг ты его просто обронила по дороге.

Привлекательно. Если замок никто не стащил, конечно. Странно, что мне самой не пришла в голову такая гениальная идея. Вообще, я очень сомневаюсь в том, что Сердце сейчас где-то по эту сторону Мглы – я хватилась медальона почти сразу, как мы сошли с поля битвы. В лучшем случае, на поиски у нас есть метров сто-сто пятьдесят, но попытка – не пытка. Сидеть, сложа руки, как-то не по мне.

– Уговорил, чертяга. А зачем в склеп-то идти?

– Да один эльф просил расследовать убийства молодых мужчин, – Геральт встал и начал собирать свою экипировку. – Все указывает на суккуба, но есть одна загвоздка. Он не хотел, чтобы я осматривал тела.

– Поэтому ты решил их все-таки осмотреть? – я уловила ход мысли ведьмака, но все еще не до конца понимала, в чем суть.

– Угу, есть в этом всем что-то странное, – подтвердил Геральт, накидывая на спину ножны с мечами.

Через десять минут мы бодрой походкой шли по Вергену. Какая, все—таки, громадина. И слишком много улочек, которые расположены как-то вкривь и вкось. Я это еще вчера поняла. Одна тут точно пропаду или потеряюсь. Поэтому, на всякий случай, забрала себе у ведьмака карту города. Правда, на ней тоже ничего не понятно, поэтому я жирными чернилами обвела хотя бы трактир и рынок – главные ориентиры. Они находились почти рядом, стоит добраться до одного из них и я буду в своей колее. Народ поглядывал на Белого Волка с почтением и страхом. Для простых смертных работники подобной профессии всегда были чем-то отвратительным, сродни чудовищам, которых эти же ведьмаки и истребляли. С другой стороны, монстров еще достаточно, чтобы народ нуждался в том, что найдутся те, кто будут убивать гарпий, эндриаг и прочих столь же милых божьих тварей. Поэтому Геральт был в их понимании кем-то вроде скояʼтаэлей – слишком отличался от человека, но без него все может пойти еще хуже, и смирились с его существованием. Больше всего вокруг нас вились детишки – для них седые волосы, медальон с головой волка и два меча были чем-то вроде катализатора любопытства. Они опрашивали друг друга, повторяя слухи взрослых и делая свои собственные выводы, насколько ведьмак крут. Мы вошли в местное гетто. Практически развалившиеся, державшиеся на последних соплях и с помощью чьей-то там матери дома с покосившимися крышами. Ужасные вонючие лужи, химический состав которых снится во снах любому фармацевту. Хорошо, что я ношу сапоги Трисс, а то мне как-то не хочется ощущать на пальчиках всю эту смердящую жижу, таящую в себе самые разнообразные болезни. Я заметила пару знакомых эльфов, еще с барки. Всё такие же недружелюбные и подозрительные. Геральт пояснил, что сюда временно поместили скояʼтаэлей, так как больше просто некуда – в город незадолго до нападения Хенсельта прибывали беженцы. Почти все дома заняты, в силу большого количества желающих. Значит, где-то здесь, среди своих сородичей, прячется и наш мрачный эльф. Хотя, нет. По канонам жанра, он должен отчаянно страдать у постели Саскии, держа больную деву за руку. Преодолев слабо освещённый туннель, идущий прямо сквозь скалу (краснолюды вообще никогда не искали легких путей даже для строительства), мы вышли на берег горного озера. Отсюда, как приказал Геральт, передвигаться пришлось медленно, с опаской оглядываясь по сторонам. Когда вчера Белый Волк пошел истреблять гарпий, на него накинулись отставшие от своей армии каэдвенцы. А еще, когда он возвращался, напали охотники за головами и быстрыми деньгами – ведьмак даже показал мне их трупы. Никто их не подумал убирать! Фу, мерзость какая. Местность вновь разительно не отличалась от других частей предгорий Махакама: скалы и не очень густая растительность. Зато радовало горное озеро – больно уж живописно расположилось. Не смотря на свои небольшие внешние размеры, оно оказалось довольно глубоким и холодным, вода была слишком чистая, абсолютно прозрачная и тем самым обманывала зрение, скрадывая расстояние до дна. Переходить его вброд мы не рискнули. Пришлось полностью обойти эту красивую лужу и пройти по уже проложенным кем-то камням-тропинке в самой узкой части прилегающей к озеру реки. Почти без приключений мы достигли склепа – здоровенной пещеры, выдолбленной прямо в горной породе. Только почти у самого входа на нас подстерегали накеры – очаровательные создания, похожие на помесь свиньи с утопцем, щедро приправленную острыми когтями. Они копошились вокруг мелкого тоннеля почти перед входом в усыпальницу, не замечая нас. Большой, крупнее остальных, видимо, вожак стаи, первым почуял приближающуюся опасность в лице ведьмака, но Белый Волк еще издалека закидал их бомбами, логически предполагая, что лучше уничтожить их кучей, чем потом драться с каждым по отдельности. Выжившие были уничтожены огненным знаком. В общем, в пути они нас почти не задержали. Внутри пещеры, служившей последним пристанищем местным трупам, было сыро и прохладно. Краснолюды, а очевидно это тоже была их постройка, не очень заботились о вентиляции. Зато прекрасно устроили освещение – было достаточно светло, но Геральт все равно предпочел прихватить факел.

Теперь мы вступали в иную зону, где живым не место. Я кожей ощущала, что за нами кто-то следит. Пусть оно и не выдавало своего присутствия, но не ощутить это было не возможно. Ведьмак попросил держаться за ним и бежать наружу при первом приказе. Я и не думала ослушаться. Слишком уж напрягала атмосфера, царившая здесь. Что бы хоть как-то развеселить себя и отвлечься, я начала баловаться:

– Итак, мы ищем свежие трупы молодых мужчин, – я взяла в руки невидимый диктофон и, имитируя голос Даны Скалли, попыталась сделать бесполезный отчет. – Это обязательно либо люди, либо эльфы. Похоже, краснолюды не во вкусе суккуба. Это попахивает дискриминацией по расовому признаку.

Мы переступили порог первой комнаты и вокруг медленно стали появляться сгустки тумана. Со временем обретая форму, они сложились в призраков – стражей усопших, ненавидящих все живое. Создания из эктоплазмы двигались на нас, медленно занося свои призрачные мечи. Геральт подал знак и я без вопросов выпрыгнула обратно в коридор, вжавшись в стену. Помощь другу в любом случае бы не пригодилась. Даже будь у меня серебряный меч, нужно иметь весьма специфичные навыки, чтобы отбиться от беспокойных духов, охранявших захоронения. Обычно, если это не проклятье и ведьмака рядом с тобой нет, ты можешь их и не заметить, перед людьми призраки почти не являются, предпочитая из темных углов греметь цепями, вгоняя в онемение и панику. Конечно, если ты не насолил им в прошлой жизни – тут они могут даже утащить за собой. Произошел короткий бой, которого я не видела – слышала лишь только ругань ведьмака да звуки стали. Не думаю, что это станет большой проблемой – слишком малоуровневые монстры. Я припомнила тему из «Охотников за привидениями». Она подходила как нельзя кстати, нужно только переделать на средневековый лад, например, наложить на лютню. Все стихло. Я заглянула в комнату. Ведьмак пытался отчистить от эктоплазмы меч какой-то тряпкой. Липкая субстанция противилась и лишь собирала грязь с пылью. Я подошла к одному из мертвецов. Судя по савану, он лежал тут недавно и еще не успел пообвыкнуться среди соседей.

– Перед нами свежий труп. Время смерти – фиг знает сколько часов назад, – продолжила я свой рапорт. – Судя по следам, мужчина перед смертью неплохо поразвлекался. На шее присутствуют засосы … апчихи… простите. На руках следы веревки, но не думаю, что он был против подобных… утех. Я вижу здесь еще и жуткую колотую рану в брюшной полости и пару просто рваных на шее. Не думаю, что суккуб ему это сделал прямо во время секса. Садизм должен знать меру.

Геральт хохотнул. Его репортаж забавлял, пускай друг и не знал, что породило подобную реакцию моего мозга. Мы двинулись дальше, разыскивая улики. На следующих двух трупах тоже ничего интересного не обнаружилось. Один вообще, похоже, был не по нашей теме – больно уж был избит. Скорее всего, он пал смертью храбрых от рук уличных грабителей или в пьяной драке. У другого нежданно-негаданно обнаружился зажатый в руке томик стихов Лютика. Геральт с трудом разжал пальцы мертвеца, планируя преподнести сборник на подпись автору. Конечно, сообщать, откуда эта книженция у нас взялась, поэту никто не собирался. Нервы творческой натуры нужно беречь. От трупов исходил сладковатый запах гнили. Прикасаться к ним я не желала – нет такого крутого, прокаченного мутагенами, иммунитета. Геральт сам делал всю грязную работу, изредка делясь мыслями на счет этого дела. Пока складывалась не ахти какая ситуация – все жертвы суккуба, которых нам удалось осмотреть, определенно умирали не от истощения энергии – демон выпивает своих жертв ментально, не оставляя никаких внешних повреждений. Зато колотые раны от какого-то меча или клинка вполне мог оставить кто-то другой. Причем, нападал он почти сразу после посещения жертвами своей страстной любовницы. В одной из дальних комнат на нас снова напали призраки. Привычными движениями ведьмак, уже даже особо не напрягаясь, с ними разделался, вновь заляпавшись в эктоплазме. А что, вполне может сойти за природную косметику. Знал бы ты, ведьмак, чем девушки в нашем мире рожи портят, чтобы стать хоть чуточку красивее. Иногда, читая состав подобных средств, я думала, что проще лицо сразу нефтью намазать – эффект будет тот же. Ведьмак красивее становиться за счет эктоплазмы упорно не желал. Пришлось пожертвовать ему свой платок. Мы нашли еще один свежий труп. Он был настолько свеж, что умелый некромант вполне мог бы его оживить и люди не заметили бы разницы. Трупные пятна при надавливании не меняли окраски, а в процессе ворочиния мертвеца туда-сюда, не изменяли место локализации, но процессы гниения пока не начались в полном масштабе. Умер он, похоже, где-то двое суток назад, может, чуть меньше. Большая удача для нас, что нельзя сказать о жертве.

– Значит так, труп под номером четыре, похоже, больше всех получил любви и обожания, – все диктовала я невидимую запись. – Взгляни-ка, Геральт, у него вся спина расцарапана. И засосов в два раза больше, чем у всех остальных. Словно у нее был последний секс, который буквально кончился на этом… парне и она сильно жадничала. Ну, дела. Какой страстный.

– За эту страсть он поплатился жизнью, – не весело ухмыльнулся Геральт. Потом присмотрелся к ранам на руке. Он прав, помимо повышенной дозы любви ему и досталось больше всех предыдущих любовников. Болячки были повсюду: живот вспороли, спину изрезали и даже руки не избежали своей участи – словно кто-то взбесился и отыгрывался на нашем пациенте за все неприятности. – Посвети, – я поднесла факел ближе, следом за ведьмаком наклоняясь к левой руке. В нос ударил удушающий запах, от которого стало дурно. – Видишь?

 – Кажется, у него в кости что-то застряло? – я определенно видела какой-то металлический отблеск, но прощупывать пальцами и узнавать точно было мерзко.

– Угу, – подтвердил мою догадку Геральт. – Сможешь извлечь?

В детстве я занималась в кружке любителей радиотехники, а там всегда нужно было паять, закручивать, собирать руками. Это очень развило мелкую моторику, о чем я любила похвастаться и, похоже, зря.

Я вздохнула. Может и смогу, но ковыряться в трупе – это не винтик закрутить. Не приятно, даже противно и руки начинают трястись от одной только мысли об этом. Ведьмак, с серьезным выражением медсестры перед операцией по пересадке сердца, протянул маленький набор инструментов – мы купили его на рынке у Фелиции Кори. Я открыла шкатулку и осмотрела содержимое: набор скальпелей, перчатки, зажим, игла и нитки. Представления не имею, что там должно было быть, но все равно не густо. Жалко, с нами нет Шани – она бы закончила работу за десять минут.

Зная, что мстительный ведьмак в противном случае запросто может отказаться от идеи искать медальон, я натянула кожаные перчатки, взяла в руки очень маленький скальпель и принялась ковыряться. В детстве я падала в обморок от одного вида крови, став постарше – дурнело только от мысли порезаться чуть глубже обычного. Зато теперь, немного пожив в мире, где люди сами себе вырывают зубы и заживляют дырки в артерии подорожником, я чувствовала себя матерым патологоанатомом, ученицей Склифосовского. Ну, я старалась внушить себе такую мысль, на деле же раза два или три меня почти стошнило. Но жертвы не были напрасны – я извлекла из тела маленький осколок каленого железа.

– Как думаешь – что это? – я отдала находку Геральту.

– Осколок меча? – предположил друг, разглядывая металл на свет.

– Думаю, что да, – я начала стягивать перчатки с рук, в надежде больше никогда их не увидеть. И весь этот набор тоже. – Знаешь, проще взять и поговорить с этим суккубом. Я думаю, она сможет пролить свет на все это дерьмо, – под сомневающимся взглядом Геральта я осеклась. – Во всяком случае, всегда нужно знать мнение сторон, вина еще не доказана. Презумпция невиновности и все такое.

– Возможно, – осторожно согласился ведьмак. – Но как с ней поговорить?

– Ртом? – хотелось убраться отсюда. Быстрее добраться до озера и умыть руки. Мало ли какие бациллы я занесла, пока ковырялась в этом милом парне. Трупный яд, чумные бактерии, холера. Я простудой болею, её вполне хватает. Не хочется заразиться чем-то похуже.

– Я не знаю, где она обитает. Это раз, во-вторых, как я её вынужу впустить меня? И в-третьих, я все-таки мужчина. Если она меня очарует, то пиши – пропало, – вслух рассуждал Белый Волк. Затея ему не нравилась, не смотря на хваленый ведьмачий кодекс, который гласил: «С существами, у которых есть разум, лучше сначала попытаться договориться».

– А как же ваш супер-пупер иммунитет? А как же вечная и настоящая любовь к Трисс? – я криво усмехнулась. Друг, порой, удивлял своей логикой. Ему либо не нравились суккубы в целом, либо он просто знал о чем-то побольше меня, но не спешил делиться информацией.

Геральт только плечами пожал. Мы вышли под хмурое небо и я галопом понеслась к озеру. Долго, очень долго я мыла руки в холодной, но кристально чистой воде. Потом полила вином из фляжки Геральта и снова мыла, пытаясь не столько оттереть грязь, сколько неприятное ощущение чужой мертвой плоти на своей собственной коже. Если я умру от страшной болезни, которую запросто могла подхватить от трупа, то буду по ночам являться к ведьмаку и насиловать его мозг своими причитаниями. Или стану призраком. Друг все равно из любви ко мне ничего не сможет сделать и тогда я буду греметь цепями над его головой и выть.