Текст книги "Бесчувственные (СИ)"
Автор книги: Hello. I am Deviant
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)
Гэвин старательно не замечал меня. Весь поток его мощной враждебной энергии был направлен на андроида, смотрящего на человечишку с более высокого роста. Должна признать, Коннор более не смотрелся щенком рядом с хамловатым следователем, способным в любой момент распустить руки. Тогда, в кухне, потерянный от натужного давления полицейского андроид мог лишь растерянно искать причины агрессии в мужском лице, кропотливо терпя все издевательства. Теперь же от него веяло уверенностью и пониманием, что он вполне может дать сдачи, и даже не пожалеть об этом.
– Чего забыли тут? – злостно, но с улыбкой процедил Гэвин. Мужчина приблизился к андроиду на неприятно близкое расстояние, источая запах опасности. – Нам тут уроды не нужны, ты что, не в курсе?
– Я должен сдать находящиеся у меня материалы. Не волнуйтесь, потом мы уйдем, – успокаивающе произнес Коннор. Голос был более, чем спокойным, он даже не дрогнул, несмотря на то, что даже в моей голове тикали часы, отчитываемые пять минут. Гэвин, однако, успокаиваться не торопился, в то время как я ощущала прилив сил и желаний идти до конца рядом с андроидом. – Но я буду скучать по нашей теплой дружбе…
Сказанное отозвалось внутри бурей эмоций. Почувствовав нарастающий внутри смешок, я слегка пропершила горло, хотя уголки губ предательски ползли вверх. Коннор, возможно, ранее и использовал гротескный юмор и иронию в ограниченном количестве, но подобного я старалась не замечать. Сейчас же каждый чувствительный орган ловил все его движения, слова, взгляды, – абсолютно все! А подкрепляемые терпким вкусом забытых эмоций ощущения усугубляли мои реакции.
В следующую минуту поднимающийся внутри смех тут же исчез. Гэвин, в отличие от меня, шутку не оценил. На его лице отразилась злость, в глазах плескалась ярость. Исказив свою улыбку в оскал, детектив резко выхватил табельное оружие из кобуры и наставил на андроида. Я была лишена солдата – он остался там, в несуразном, полном ненависти доме Камски. Но натренированные рефлексы оставались при мне. Улыбка тут же сошла с моих губ, в то время как Коннор продолжал оставаться холодным, глядя в мерзкие глаза детектива.
– Ах ты, ушлепок! – тон Рида был более, чем уверенным в своих действиях. Он выставил оружие вперед, вынуждая руку поднимать пистолет даже выше своей головы, целясь точно в механический лоб.
– Опустите оружие, Гэвин, – ладонь уже ощущала прохладу рукоятки ПБ, но во мне еще теплилась надежда на разрешение ситуации мирным путем. Пусть даже внутри все рвало и метало от желания засадить пару пуль в это тело.
– Не лезь, мелкая, – не сводя глаз с андроида, прошипел Рид. – Взрослые разговаривают.
– Я сказала, – слыша победоносный клич вытаскиваемого ПБ из кобуры в своей голове, я наставила дуло точно в темный, блестящий от злости глаз Гэвина. – Опустите оружие, Гэвин.
Мужчина несколько раз кинул взор внутрь смотрящего на него дула. Его тело вздрагивало от ярости и чувства унижения, нижняя челюсть ходила ходуном. Через мгновение Рид издал имитированный звук «выстрела», усмехнулся и опустил пистолет. Я, следя как оружие прячется за спиной детектива, опустила свое.
Из уст Гэвина раздался саркастично-издевающийся смех. Коннор попытался учтиво улыбнуться, но у него скорее получилось просто исказить губы в нелепой ухмылке. Ситуация могла казаться забавной, но мне не было смешно. Рассудок инстинктивно отчитывал последние минуты, отведенные Хэнком, и встреченный на пути детектив-ехидна был совсем не кстати.
– Ну чо, иди, – Гэвин, слегка приблизившись к андроиду, даже не пытался обратить на меня внимание. Я же не спускала с него наблюдательных глаз. – Катись уже, чмо… и пришибленную свою забери. Этой сучке нужен поводок. Уроды…
Отвернувшись, Гэвин нерасторопно двинулся назад по коридору. Его бубнящий оскорбления голос еще отражался от стен, и только когда человек скрылся из вида – андроид резко развернулся к стеклянной двери.
– Нашел время для остроумия, Коннор, – беззлостно произнесла я, когда мы уже спускались вниз по коридору.
– Позволь заметить, что я не наставил оружие детективу в лицо, – так же беззлостно ответил Коннор. Он торопливо спускался по ступенькам, и почему-то я была уверена: его внутренние часы были более точными, и в них осталось гораздо меньше времени, чем в моих.
Я не стала отвечать на замечание. Взаимные подколы соблазняли, но совершенно не настраивали на нужный серьезный лад. У нас оставалось не больше четырех минут, Хэнка наверняка уже увольняли, а андроиду заказали место в «Киберлайф». В стенах участках в любой момент могли появиться еще менее приятные лица, чем Гэвин Рид. Они не проявляли такой агрессии и неприязни, но их черные комбинезоны, золотые эмблемы и безэмоциональные взгляды были гораздо хуже, чем необоснованная агрессия психически нестабильного следователя-задиралы.
Подвал был прохладным. С каждой ступенью кожа и легкие ощущали понижение температуры как минимум на несколько делений. Здесь было не так светло, как в участке, но настенного и напольного света вполне хватало, чтобы рассмотреть каждую деталь помещения. Серые темные стены, бетонный пол, огромная яркая квадратной формы лампа за стеклянной стеной. В этом месте почему-то слишком сильно любят стекло, вдруг подумалось мне. Обхватив себя за плечи, я с интересом наблюдала, как Коннор вновь достает ключ-карту, вновь прикладывает к замку, вновь открывает дверь. Острое чувство детского любопытства играло внутри. Всем своим разумом я понимала, что это не нормально: пялиться на каждое движение андроида, изучать едва ли не каждую трещинку в бетонных стенах, вглядываться в самые отдаленные и темные углы – но мозг старался справиться с навалившейся на него работой нового плана, от которой отвык за столь долгий срок. Впрочем, Коннора моя наблюдательность не смущала. Он был полностью поглощен делом.
Пройдя за стеклянную, отделяющую основную часть подвала от входной зоны, стену, андроид приблизился к широкой сенсорной панели. Мои ноги рефлекторно несли меня следом. Я видела, как мужская рука андроида впитывает в себя бионическую кожу. Видела белый, переливающийся холодным металлическим блеском пластик. Коннор подключался к экрану через собственные прикосновения, он не нажимал кнопки, не двигал вылезающие окна пальцами. Панель воспринимала его телесный контакт, и делала то, что желает его разум.
Кожа спины ощутила недавно скользящие по ней ладони. Взгляд отказывался отрываться от белого пластика, впервые за долгое время представилась возможность увидеть его настоящего, пусть даже и столь малую часть. Набегающий внутри трепет молил дотронуться, прикоснуться, ощутить реальную температуру андроида. Узнать, какого это – чувствовать собственной рукой и не бьющимся в истерике сознанием прикосновение Коннора. В голове вновь всплыл бар с его танцевальной площадкой. Музыка текла по сосудам, начинаясь от самого сердца, разносилась внутри меня, как надежда на будущее или терпкий алкоголь. Эта же самая рука, пусть и в имитированным человека обличии, когда-то была протянута ко мне в знак приглашения. Тогда я отказалась без тени сомнений. Но вот уже несколько дней глотала сожаление, запивая страхом перед уходящей жизнью.
– Черт…
Шепот андроида разбудил меня от раздумий. Обнаружив себя бесцеремонно пялящейся на холодную пластиковую кисть Коннора, я несколько раз кашлянула. Прийти в порядок было сложно. И потому я постаралась сосредоточиться на мониторе.
– Что случилось?
– Пароль Хэнка… Что же мог выбрать старый матерый полицейский.
– Вопрос на миллион, – я тщательно старалась всмотреться в клавиатуру экрана, пыталась найти в них ответ. Но это было так глупо. Вряд ли кто-то станет дистанционно указывать нам верный вариант. – Попробуй «Сумо». Хотя это слишком слащаво для такого человека.
Услышав мои слова, Коннор на секунду другую сощурился. Его рука все так же покоилась на мониторе, и в следующее мгновение сенсорные буквы поочередно начали светиться.
– Сра-ный-па-ро-ль, – по слогам вслед за буквами прочитала я. – Ты, должно быть, шутишь.
Экран загорелся зеленым, означая открытый доступ. Это все было бы смешно, если бы не было так грустно.
– Нет, ты не шутишь.
Коннор, не обращая на меня внимания, отошел от монитора. В следующее мгновение передняя черная стена с надписями и федеральным знаком разделилась на две створки, которые тут же втянулись в потолок и пол. Все, что было за ней, навевало на меня ужас. На минуту я пожалела о желании спуститься с Коннором в подвал.
На светящейся стене висели убитые и израненные андроиды. Сознание не зря использовало слово «убитые» вместо «отключенные». Девиантов было всего три, и каждый из них был перепачкан голубой кровью. Конечности большинства были с яростью вырваны из туловища, униформа и жесткие лоскуты пластика кусками свисали вниз. Один из андроидов был мне знаком. Именно он попытался убить Коннора в вещательной студии, и именно его выстрел едва не лишил меня конечности. Остальных я видела впервые: беловолосый андроид с растерзанным телом и белой униформой домашнего помощника, темнокожий девиант в такой же белой форме, но с зияющей дыркой во лбу, словно бы кто-то методично избивал его камнем.
Неприятное чувство тошноты подкатило к горлу. Я прикрыла рот рукой и отвернулась. Ранее вид истерзанной механической плоти не вызвал бы во мне ни грамму эмоций, но сейчас все эти висящие безвольные тела смотрелись так паршиво, что в голове ненароком всплыл еще один образ умирающего пластического механизма. Как и подозревало сознание, оно запомниться мне на всю жизнь, даже если она будет короткой. Его руки, как крылья гордой птицы, и безмерный умиротворенный взгляд, устремленный вверх, через вселенные и галактики, далеко-далеко в небо. Перед глазами все еще стояли струи стекающей из разрезанной шеи голубой крови. Совсем недавно влажная от моих слез рубашка вновь стала мокрой, но в этот раз ее пропитала не вода, а тириум. Даже в своей голове полностью осознавая, что это лишь фантазии и воображение проклятого диагностического аппарата, я хотела протянуть руки к бездыханному телу и встряхнуть его, попытаться выдавить хоть каплю жизни. Но картинка постоянно ускользала, углублялась все сильнее в итак покалеченный рассудок.
– Почему они в таком виде? – наконец, совладав с собой, я вновь повернулась к стене с уликами. Коннор осматривал каждого висящего девианта в поисках подсказок.
– Основные увечья были нанесены во время захвата, – отрешенно, занятый своим делом, произнес андроид. – Некоторые были получены в ходе самоликвидации.
– Андроиды-самоубийцы, – сама себе прошептала я. – Просто прелесть…
Некоторое время царила тишина, нарушаемая шепотом серого пиджака андроида и ударом ботиночных каблуков по бетону. Мне не хотелось участвовать в этом своеобразном осквернении, в конце концов, как бы не воспринимало общество андроидов – их состояние я могла расценивать только как смерть. Ни отключение, ни перегрузка системы. Только смерть. С чем это было связано точно известно не было, но догадки строились на догадках, и все они приводили в одну сторону – в сторону Коннора.
– Что ты ищешь?
– В памяти некоторых упоминался «Иерихон», – андроид вытащил какую-то часть из шеи беловолосового девианта и вставил в едва не убившего нас девианта-оператора. Мне не нравилось это действие. Механические, бесчувственные действия Коннора вызвали во рту приступ горечи, и я поморщилась, отойдя в сторону. – Место, куда стекаются все девианты. Я должен его найти.
– «Иерихон»… звучит, как нечто библейское.
– Отчасти это верное выражение, – Коннор говорил таким тоном, словно объяснял мне причину ветреной погоды. Его голос неприятно не вязался с жестокими по моим внезапно ставшим меркам действиями в отношении «осквернения» мертвых механических тел. На затворках разума все еще мелькал распростертый на бетонном хламе умирающий андроид. – Каждый из них верит в системный код, который не был прописан в программе.
Мне было интересно слушать Коннора, анализировать его тон, тембр, холодное спокойствие в голосе. Вернувшиеся после длительного застоя чувства привели за собой не только эмоции, но и любопытство, интерес. Внезапно расследование стало значимым. Я не была следователем, детективом или кем-то вроде лейтенанта, и потому само расследование меня не касалось. Все протекающие в мире события, будь то третья мировая война в Арктике, назревающая гражданская война с андроидами или даже массовое вымирание пушистых котиков – все это проходило мимо, не цепляя усмиренные ощущения и интересы мозга. Сейчас же они, воспрянутые на пепелище сгораемой внутренней солдатской вселенной, вдруг твердо вознамерились сделать весь окружающий мир значимым.
Тем не менее, точность и безжалостность действий Коннора в отношении своих усопших собратьев сие минутно подавило мой интерес к поиску и продвижению расследования. Я видела, как он переставлял детали от машины к машине, как включает андроида-оператора, говорит с ним, нагло требуя указать место «Иерихона». Когда процесс не дал результатов, и Коннор решил пойти на хитрость, используя чей-то незнакомый мне голос – я и вовсе возжелала оставить его одного. Смотреть на это мне не улыбалось.
Выйдя из комнаты улик во входную зону, я осторожно прислонилась к стенке чуть поодаль от выхода на лестницу. Коннор-катана брякнула в ответ на прикосновение к бетонной стене, но ее раздраженного голоса в голове не звучало. Она мирно спала, лишь изредка шепотом прося дотронуться до ее саи левой рукой. Даже сюда доносился разговор андроида с девиантом. Коннор стоял ровно, не пошатнувшись, когда простреленный девиант-оператор умолял его больше не бросать. Голоса и стоны отражались эхом от стен, проделывали внутри чувств дырки, словно железные пули в плоти. Это было неприятно. Еще неприятнее, чем осознавать недалекость моего будущего.
Среди звуков и разговоров послышался какое-то постороннее, веющее опасностью эхо. Вжавшись в стену, я нахмурено повернулась к выходу наверх. Странные ритмичные удары напоминали нечто, что никак не вписывалось в планы – настороженный топот каблуков по бетонным ступеням. Кто-то спускался вниз, и этот кто-то явно подозревал о нахождении в комнате улик постороннего. Шаги становились отчетливее, слышнее. Он был смутно знакомым. Человек, кому принадлежали эти шаги, явно не был самым лучшим шпионом, так как эхо наступающих на пол каблуков доносилось едва ли не сквозь стены.
Стряхнув с себя испуг, я всем телом приложилась к холодной стене. Солдата внутри не было, но наученная за столько лет психика и физиология могли справиться и без него. По всем ощущениям этот человек был явно не из пугливых и расторопных. Он двигался тяжело, грузно, его одежда скрипела, словно грубая кожа, слышалось механический скрежет металлического предохранителя с…
Гэвин Рид. Мужчина еще даже не показался в комнате, как все мои рефлексы и память буквально завизжали проклятое имя. Этот тяжелый шаг я узнаю даже через сто лет, именно с таким грохотом детектив ворвался в дом маньяка, из-за чего я получила рану в бедро. Именно этот звук снимаемого предохранителя раздался у входа в тот злосчастный дом, именно этот скрип старой кожаной куртки сопровождал меня в тот вечер, когда детектив решил сделать доброе дело и подвезти домой. Орать Коннору через весь зал было бы дурной затеей. И я, ощущая сладкий адреналин в крови, застыла.
Первым, что показалось из-за стены – дуло табельного пистолета. Гэвин спускался вниз, шел к стеклянной двери. Все его внимание привлекало только роботизированное существо. Все заостренные чувства и рефлексы внезапно вернули меня в такое знакомое состояние: мир вокруг померк, мозг получал сигнал. Вокруг ничего и никого не было. Была только я и он – цель, которую никто передо мной не ставил. Цель, которую впервые за семь лет самостоятельно избрал мозг.
– Я об этом мечтал прямо с момента нашей встречи!
Крик Гэвина эхом прокатился по бетонным стенам. Он целился точно в спину андроида, я же заставила мышцы тихо отлипнуть от холодной стены. Каждый мой шаг был тише собственного сердцебиения, я не смотрела на Коннора, не смотрела на выход. Глаза видели лишь спину, и тело ощущало себя крадущейся дикой кошкой, усмотревшей свой поздний обед. Комбинезон от отточенных движений не шуршал – бесшумность все еще была моей боевой подругой. Оставалась только одна проблема: нейтрализовать паршивца без летального исхода.
– Не делай этого, Гэвин, – не поворачиваясь, произнес Коннор. Его голос не дрогнул. Мои движения тоже. – Я знаю, как остановить девиантов.
– Ты снят с дела. И теперь уже точно навсегда.
Выстрел прогремел пушкой в этом бетонном, холодном помещении. Краем глаза я увидела, как андроид успел скрыться за сенсорной панелью, и этого мне хватило, чтобы действовать. Подкармливаемая адреналином и осознанием своей не бесполезности, я с силой нанесла удар ногой в спину детектива. Мужчина повалился на сенсорную стойку, из его груди вырвался протяжный стон неожиданности, а из руки выпал пистолет. На коричневой куртке остался видный отпечаток протекторной подошвы. Монитор горел красным от прикосновений сразу двух ладоней. Гэвин с оскалом развернулся в мою сторону. Непонимание в темных глазах сменилось яростью. Руки чесались достать ПБ и сделать все бесшумно, филигранно, но убить детектива в участке – это все равно что ограбить тюрьму. Я держала свою ровную стойку, всем видом показывая намеренность не отступать. Сердце отбивало боевой ритм, в висках стучала кровь. Слишком долго этот момент заставил себя ждать.
– Ах ты, мразь! – Рид накинулся вперед с кулаками, оттолкнувшись от монитора, чем спровоцировал появление новых ошибок на экране.
Мышцы рефлекторно сдвинули тело вправо, пропустив заносящийся кулак детектива мимо. В сантиметре послышался свист рассекаемого воздуха, и в это мгновение рука человека была перехвачена и сжата всем моим телом. Я слышала, как пыхтел Гэвин, как злость поднимается в его голове с каждой секундой, как трепетало униженное мужское эго. Пока Рид изрыгал проклятья и требования отпустить его лишенное движений тело, я же стояла совершенно непоколебимо. Мышцы налились железом, окружающий мир мерк. Все внутри ликовало. Я была в своей стихии.
Где-то рядом почудилось движение. Коннор выглянул из-за стойки, и это движение вывело меня из привычного солдатского настроя, при котором ни одна мелочь не могла встать на пути у меня и моей цели. Однако в этот раз все было не так… сердце резко пропустило удар, рефлексы потерялись где-то в глубине, словно зарылись в огромной высокой траве. Я отвлеклась лишь на секунду, почуяв движение, но этой секунды хватило, чтобы все пошло псу под хвост.
С воинственным рыком Гэвин вырвал свою руку из моих ослабленных цепких мышц и с силой оттолкнул меня в стену. Тупая боль окатила голову и отдалась в шее. Светлые лампы, серые стены, мельтешащие силуэты – все плыло в сознании, как будто бы ровная водная гладь, покрывающаяся рябью от ударов капель дождя. Через несколько секунд я обнаружила себя на полу. Охладевшая кожа на лбу почувствовало что-то горячее и вязкое, движущееся вниз. Рядом раздавался грохот и кряхтение сраного Рида, пока я, дотронувшись до волос, увидела на пальцах струйки красной крови.
Упавшее рядом с монитором тело вырвало меня из дизориентации. Коннор стоял над бессознательным Гэвином, совершенно безучастно и без капли сожаления глядя на него сверху вниз. Андроид манерно поправил свой галстук, наблюдая, как я, шатаясь, встаю с пола.
– Все в порядке? – учтиво осведомился мягкий голос.
– Вполне, – я не солгала. Хоть пальцы инстинктивно и потирали лоб, царапина уже успела зажить. Поникшее на полу тело следователя вызвало во мне бурю эмоций. Уверенна, что если бы я захотела их перечислить – не хватило бы пальцев! Однако одно я знала точно. Глядя на этого отключенного ублюдка, который только что получил по щам от андроида, я испытывала в основном восторг. – Хрен тебе в рыло, сраный урод! Как давно я мечтала это сказать…
– Нам нужно уходить.
Ох, как сильно мне хотелось пнуть мужчину по заднице на прощание! Андроид уже спешно поднимался наверх, когда я, задержавшись на минуту, исподтишка показала средний палец отключенному, истекающему слюнями следователю. Чувствовать, оказывается, не так уж и плохо, в какой-то момент промелькнуло в голове.
Светлый коридор участка был гораздо теплее подвала. Поднявшись наверх, я ощутила прилив тепла в теле. Сознание полностью пришло в себя, об ударе говорила только слипшееся от крови прядь волос у лба. Андроид шел вперед уверенной походкой, и его уверенность передавалась мне. Оставленный позади детектив был словно бальзам на душу и без того измученного разума, пусть он и вовсе не должен был появляться в чертогах подвала.
До холла оставались считанные шаги, когда я, с легкой улыбкой от вдруг ставших забавными приключений, встала как вкопанная. Ноги отказались следовать за андроидом, даже больше – его облик перестал на секунду быть значимым. Недавно бьющаяся в такт боевым движениям сердечная мышца вдруг остановила свой ход. Где-то в голове образовалась пустынная дыра, и она засасывала все, что буквально несколько минут назад стало важным. Смерть постучалась в окно. И я должна была ей открыть.
Фаулер стоял на лестнице, ведущей к нему в кабинет. Его внимание приковали не наши выходящие со стороны кухни и камер задержания тела, а два человека, ищущих ответы в участке. Их черные одеяния туго обтягивали накаченные конечности, из-за плеча каждого выглядывала синяя и желтая рукоятка катаны. Они не видели нас, лишь безвольно смотрели на капитана, который им что-то объяснял. Фаулер не был спокоен: его жестикуляция была прерывистой, на темном лбу выступали капельки пота. Времени от времени мужчина натужно улыбался, но улыбка тут же исчезала, стоило только солдатам повернуть к нему лица. В свете ярких ламп бликовали металлические пряжки на груди. Золотые эмблемы, несущие только страх и смерть.
В голове прозвенел щелчок. Словно по команде, я, с выпученными глазами и затаившимся дыханием, сделала аккуратный шаг влево в сторону кухни. Бежевая темная стена спрятала меня от ненужных глаз, но облегчения и спокойствия не приносила. Я не могла прятаться здесь вечно, я вообще не могла прятаться. С самого начала было понятно, к чему все это ведет. Даже там, у окна, я слышала свое сердце, но прислушивалась к разуму с его холодным рассудительным убеждением. Хотела я или нет, но контракт с подразделением был заключен. И даже если мне удастся сбежать – руководство не оставит этого. Единственная разница была лишь в том, что сдайся я сейчас – и мне дадут выбор. Прячься я как можно дольше – и в приоритетах подразделения будет уничтожение непослушного работника.
Сердце сковало цепями. Я медленно закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Голос андроида, успокаивающий меня совсем недавно в подвале, повторял слова «Просто дыши», как мантру, но в этот раз они не действовали. В этот раз все было гораздо хуже.
Коннор резко выскочил из-за стены, поняв, что я отстала. Его недоуменный взгляд был обращен ровно в мои глаза, и я не знаю, что он увидел в них: страх, боль, обреченность или мольбы о помощи – он тут же мельком бросил взгляд обратно в холл, и точно в такой же манере как и я (аккуратно шагнув влево) вернулся обратно в кухню.
– Они здесь, верно? Мне ведь не показалось? – мой голос дрожал под гнетом сбиваемого сердца, но, как ни странно, удушья не наставало. Я лишь жалостливо впивалась взглядом в прекрасное лицо Коннора, стараясь запомнить каждый контур. Возможно, это был последний шанс еще раз рассмотреть его получше.
– Тебе нужно спрятаться.
– Это бессмысленно, они найдут меня.
Решимости в Конноре поубавилось. Он старательно пытался сообразить план действий, в то время как мой разум отказывался мыслить. Я лишь смотрела, как учащенно вздымается пиджак под имитацией дыхания, как моргают нахмуренные глаза, как мужские, облаченные в бионическую кожу руки застыли в невесомости в знак упокоения. Я не хотела сдаваться. Полученный шанс на продвижение андроида к цели стал словно лучом посреди черного, грозного неба, но выбора не было.
– Я отвлеку их. Тебе придется найти Хэнка, он…
– Нет! – тихо, но слышно произнесла я. В любой момент в коридоре могли показаться солдаты, Перкинс или очухавшийся Рид. Кухня вдруг стала самой безопасной зоной на свете, а шершавая стена – спасительным кругом. Коннор, получив от меня иррациональный отказ, запнулся. Его взгляд бегал по моим глазам, пытаясь найти в них ответ. – Я не стану прятаться, если ты собираешься в одиночку идти на добрую сотню девиантов!
– Тебе не обо мне думать надо, – с нажимом пояснил андроид. Даже встретив мою настоящую упертую натуру, Коннору удавалось проявить стойкость. Он старательно подбирал слова, его образовавшиеся на лбу складки от приподнятых бровей электрическим разрядом отозвались в моем теле. Он стал еще прекраснее с нашей встречи. – Тебя могут поймать. И вряд ли это закончится чем-то хорошим.
– Не заставляй меня.
– Анна…
– Я сказала нет! – на моем лице отразилось несвойственная беспокойность и решимость. И это главное, что заставило Коннора замолчать. – Коннор, я уже проиграла. Не выполнила свою задачу, не смогла справиться. Я думала о себе семь лет, бежала от жизни, словно жалкая псина, но тебе я не дам повторить мой путь! Ты должен выполнить свое дело, чем бы оно не кончилось. И я не могу отсиживаться и прятаться по углам, пока ты в одиночку сражаешься с этим чертовым миром!
На кухне воцарилась тишина. В коридоре не было слышно топота или разговоров, но в этом звенящем молчании было нечто другое – биение мышечного и механического органов, которые я четко распознавала сквозь навостривший и напуганный разум. Да, я слышала, как стучит его имитированное сердце под пластиком и одеждой, и его такт разительно совпадал с моим. Я ощущала на себе встревоженный взгляд Коннора, впивающегося карими глазами в мое нутро, истязаемого, выводящего из самообладания. Видела, как вновь открылись его губы в попытке найти аргументы против моей позиции, но хватило одного взора, чтобы понять – андроид сомневается в шансах на мое переубеждение. Это было всего несколько секунд тишины и непрерывного зрительного контакта, но внутри меня эти секунды длились вечностью в ощущении жара под тяжелым пиджаком и бережных прикосновений на спине в том подвале.
Коннор встряхнул головой и на долю секунды закрыл глаза. Он был напуган и встревожен не меньше моего, и отчасти это было спровоцировано его близким положением к моему. Он так же должен был вернуться в «Киберлайф», позволить себя уничтожить, изучить все свои внутренности и данные. И он не хотел этого ровно, как и я.
– Слушай меня, – андроид бросил мимолетный взгляд в холл и, убедившись в его пустоте, схватил меня за предплечье. Миллионы мелких иголок пронзили тело, но я позволила оторвать себя от спасательной стены и углубиться в кухню подальше от коридора и возможных ушей. Коннор говорил быстро, но ясно, разжевывал каждое слово. Я топла в этом голосе и прикосновении, чувствовала, как накатывает желание не разрывать эту связь, но мозг понимал – важность его указаний сейчас в приоритете. – Я уведу их как можно дальше к выходу. Выходи из коридора и сразу поверни направо. Пройди мимо камер для задержания до конца, ты увидишь окно. Его никогда не запирают.
Андроид старательно объяснял, всматривался в мои глаза, в то время как я, запоминая жизненно важную информацию, потуплено смотрела в пол. Рука Коннора ненароком опустилась чуть ниже, и запястье даже сквозь грубую ткань почувствовало тепло искусственной кожи.
– Мы на первом этаже, ты справишься. Как только окажешься на улице, уходи из участка. Не возвращайся домой! Найди любую одежду, чтобы спрятать форму и отправляйся в Ферндейл.
– Ферндейл? – в воспоминаниях всплыло не самое приятное место в этом городе, отчего я с сомнением взглянула в темные глаза Коннора.
– Верно. Найди то место, куда мы отправились в первый раз. Я буду там тебя ждать.
Резко отпустив руку, андроид направился к выходу. Рукав еще хранил тепло его пальцев, и я ненароком нахмурено осмотрела руку. Возможно, у меня еще был шанс сделать хоть что-то важное в этой жизни.
Через несколько секунд из холла донесся голос Фаулера. Очнувшись от мыслей, я подошла к коридору и прислушалась. Капитан был встревожен, возможно, даже подавлен. Где-то рядом слышался и бубнеж Перкинса, только в этот раз его голос был глухим. Агент все еще сидел в медицинском кабинете.
– … пропала Гойл?
– Она вышла из здания, капитан. Я могу вас сопроводить.
Последние слова были брошены точно не Фаулеру. Убрав волосы за спину, я слегка выдвинулась из-за стены. Капитан вновь стоял на лестнице, наблюдая, как андроид шагает к сидящим на бордовом диване солдатам. Последние разом, как по команде встали, демонстрируя слаженность и стойкость своих движений. Их лиц я не видела. Рассмотреть мешала стеклянная стена кабинета капитана.
Коннор двинулся к выходу из здания. Его широко разведенные плечи источали уверенность и спокойствие, в то время, как внутри меня бушевал страх. Солдаты терпеливо следовали за андроидом, рукоятки их спутниц выводили крупные зигзаги из-за широких длинных шагов. На минуту мне даже показалось, что Коннор уводит смерть за руку, словно заблудившуюся не в тех краях старушку. В голове крутился вопрос. Он разъедал меня, словно кислота, но размышлять о нем мне было некогда – Фаулер, осмотрев пустой холл, вернулся в свой кабинет.
Действовать предстояло очень быстро. Стеклянные стены здесь были максимально неудобными и ужасно палевными, так что каждый шаг мог стоить мне жизни. Бесшумно ступая по кафелю, я медленно выползла из кухни и свернула направо по коридору. Прозрачные камеры задержания были пусты, стекло изрядно поцарапано в нескольких местах. Сердце делало толчки с каждым шагом, отказываясь работать во время отсутствия движений. Пульсация висков была такой шумной, что казалось, могла быть услышана другими людьми даже сквозь бетонные стены, но капитан непрерывно смотрел в свой планшет, явно не подозревая о крадущемся практически у него под носом сбегающем солдате.
Наконец, плотная стена скрыла меня от возможных глаз капитана. Бесшумно выдохнув, я миновала камеры и нашла белое пластиковое окно. Оно и вправду было открытым на проветривание. Холодный поток воздуха швырнул в лицо горсть снега, и волосы безвольно откинуло назад. Высота была не больше двух метров, так что справиться с ней мне было более, чем возможно. Под окнами рос густой кустарник, бережно остриженный андроидом-садовником из муниципалитета. Между двумя кустами виднелась прорезь, которая была единственной возможной полосой приземления, и я, вдохнув морозного воздуха, тихо спрыгнула вниз.
