Текст книги "Бесчувственные (СИ)"

Автор книги: Hello. I am Deviant

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

В соседней комнате раздавался шум. До боли знакомый женский голос умолял «их» не трогать. Слегка выглянув из-за косяка, я заметила троих солдат. Их спины были обращены ко мне, на черных бронежилетах грозно красовались белые буквы «S.W.A.T.». Солдаты были высоки, и я даже не сразу поняла, откуда доносится тихий женский голос. Только через секунду мне удалось разглядеть между ними перепуганную коротко остриженную модель марки AX400. В ее глазах стоял ужас и слезы, за спиной скрывалась совсем маленькая девочка.

Закрыв глаза, я спряталась обратно за стену. Любая секунда промедления могла стоить жизни куда более важному для меня андроиду, и вместо того, чтобы искать его по коридорам и холодным комнатам, я стою здесь и торгуюсь с собственной совестью. Разум внутри требовал уйти, искать дальше, но неприятное чувство внутри грудной клетки расползалось как чернота по белому полотну художника. Какой смысл от всех моих чувств, если я готова развернуться и уйти, оставив беззащитных помирать в одиночестве и боли?

Бесшумно вытащив катану, я вышла из-за стены. Коннор в руках ликовал и трепетал от радости, холодная кожаная рукоятка буквально слилась с ладонью, образуя единое целое. Адреналин растекался по жилам со стремительной скоростью, и я вдруг осознала, какой же глупой была пару секунд назад.

Внутри баржи заскрежетало и заурчало. Взрывы доносились из глубины металла, где-то на самом дне, но вибрация отдавалась от стен и трещащих бетонных полов. Мои шаги топли в этих звуках, тяжелые солдатские ботинки хрустели по осыпавшейся потолочной крошке и стеклу. Все вокруг исчезло в тумане. Были только они, я и оружие в руках.

Несколькими шагами преодолев комнатку, я с силой вонзила острие меча в грудную клетку стоявшего посередине солдата. Из легких мужчины вырывался воздух, под тугой маской слышался стон боли. Вокруг доносился шум разрывающейся железной плоти корабля, но все эти звуки растворялись в тишине притихшего разума. Мышцы действовали на автомате. Вырвав клинок из обмякающего тела, я с силой толкнула убитого в солдата, стоявшего слева. Вряд ли из них кто-то понял, что происходит и откуда из темноты протягиваются костлявые руки смерти, но мозг даже не задумывался о том, кто были эти люди и кто мог их ждать дома. Каждая клеточка с упоением ощущала тепло катаны в руке, ощущала металлический запах крови. Солдат справа успел занести автомат. Схватив на инстинктах за дуло, я резко развернула его в сторону встающего с пола опрокинутого штурмовика.

Прогремел выстрел. Ладонь обожгло адским пламенем разгоряченной стали, но я не смела выпускать оружие из руки. Легкие наполнились воздухом и одним рывком я загнала лезвие в подбородок солдата. Из глубины шлема донесся противный хруст ломающейся кости.

Мертвое тело агента начало оседать. Я быстро выдернула катану из черепушки человека. Андроид, все это время молча стоявший у стены и прикрывающей маленькую девочку, не отводил от меня взгляд серых глаз. Одну AX400 я уберечь не смогла, и даже в какой-то степени поспособствовала ее смерти… но эту спасти все же удалось.

Подняв брови, я торопливо кивнула головой в сторону выхода. Девушка с короткими белыми волосами не сводила с меня глаз. Она обходила меня за метры, придерживая рукой девчонку в бордовой куртке. Той было на вид лет десять… диода на виске не было, но что-то подсказывало мне, что он там должен быть.

Взрывы внутри баржи гремели все чаще и чаще. Вибрации волнами отдавались в теле, с потолка осыпались остатки штукатурки. Поднятая в воздух пыль мешала дышать, но я не замечала этой мелочи. Катана в руке блаженным голосом вторила в моей собственной голове о правильном поступке. С ее лезвия стекали струи яркой красной крови, блестящей в уличном свете из разбитого окна. Холодный металл с наслаждением впитывал в себя каждую каплю, и это наслаждение передавалось и мне. Катана не была задействована в битвах не меньше пяти лет, и сейчас сознание сладко потягивалось от ощущения смерти на моих руках. Она была вечной спутницей, остро нуждающейся в крови и жизнях, но мне и в голову не приходило, что это может быть так прекрасно.

На минуту я забыла о том, зачем пришла сюда. Окружение вокруг растворялось, я подняла острие вверх и засмотрелась, как струйки крови побежали к рукоятке. Она была удивительно красивой, невероятно совершенной. Ее острый блеск отражался в моих глазах, нерешительно просил повторения этого блаженного ощущения, но моя цель здесь были не убийства. Моя цель бродила где-то там, в холодных коридорах и вполне возможно нуждалась в помощи.

Всплывший в голове облик андроида разорвал цепь из непрекращающихся мыслей о катане. Хмурясь, я стерла сгустки крови с лезвия о собственное бедро и с характерным звенящим звуком убрала обратно в саю. Коннор-катана недовольно и укоризненно ударила меня рукояткой по плечу, но настаивать не стала: ее голос в голове был заглушен беспокойством о другом не менее важном персонаже в моей жизни.

Ноги рефлекторно несли меня вперед. Коридоры были пустыми, стены источали скрежет металла. Повсюду валялись тела людей и андроидов. Запах крови и пластика постепенно сменился на запах нарастающей сырости. Корабль накренялся, погружался в воду, и в любой момент железная обшивка могла окончательно переломиться, впустив в помещения потоки ледяной реки. Я неслась от коридора к коридору, на мгновение даже задумалась, не слишком ли много здесь залов и холлов? Где-то там в глубине еще доносились крики и выстрелы, но ни одна живая или неживая душа мне не была встречена.

В какой-то момент коридорная тьма вновь начала сгущаться. Мозг нащупывал приступы снова нарастающей паники, ведь я кружила по одним и тем же местам, словно маленький заблудившийся в темноте щенок, искавший свою мать! И когда очередной темный зал показался мне гробницей, в отдаленной стороне в щели приоткрытой металлической двери я увидела движение.

Ноги стремительно понесли меня вперед. Мышцы напряглись, ожидая встретить тяжелое и тугое сопротивление холодной дверной стали, но когда тело на всей скорости ввалилось на дверь – та с легким скрипом отшвырнулось назад.

Я не рассчитала силы и с грохотом повалилась на кого-то пыхтящего. Отовсюду доносился топот ног, крики теперь были едва ли не над ухом. Чья-то рука грубо подняла меня вверх и прижала к стене. Это был андроид. Его разного цвета глаза враждебно впивались в самое нутро. Спина ощущала вибрирующий холод шероховатой поверхности стены. Эта баржа обещалась развалиться в любую минуту.

– Коннор! – едва завидев, как с пола поднимается сшибленный мною андроид, я тут же постаралась сбросить с себя руки треклятого девианта. Должна была признать, он держал крепко. Пальцы впивались прямо в плечи, не давая даже пошевелиться. Коннор-катана вжималась поперек лопаток, заставляя меня корчиться от боли. – Да отцепись ты от меня!

В конце дальней стены прозвучал взрыв. Как по команде, мы обернулись в сторону шума и следующее мгновение не могли отвести глаз. Они неслись на нас, словно стая диких животных, учуявших кровь и желающих растерзать и без того потасканную жертву. Их черное оружие было направлено точно в цель, а лица закрывали маски. Из двери выходило все больше и больше. С таким количеством не сможет справиться даже катана в моей руке.

– Коннор, если мы здесь умрем, то я убью тебя, – обреченно шептала я, пока андроид наспех поднимался с пола на ноги.

Руки девианта отпустили. Только сейчас я отметила, что за его спинами стояло еще как минимум три человека. Одарив меня пронзительным взором, андроид ринулся к выходу. Я же не могла отвести глаз от бегущей к нам на всех порах смерти. Их кричащие что-то враждебные голоса топли в скрежете металла, под ногами все еще доносились взрывы. Сознание разом отключилось. Я видела лишь их, слышала голос катаны в своей голове. Коридор был очень узким, и развернуться здесь будет сложно, но мне хватило бы и пятнадцати минут, чтобы задержать этих убийц и дать девиантам еще немного времени. Ноги налились свинцом. Рука рефлекторно потянулась к катане, уже ощущая холод кожаных переплетений на рукоятки.

В одно мгновение рука была кем-то перехвачена. Я едва встревоженно смогла осмотреть помеху, как Коннор, выхватив мою ладонь в сантиметре от оружия, изо всех сил дернул меня с места. Он не смотрел мне в глаза. Лишь держал за руку, тащил меня за собой на выход. В голове отдавались стуки собственного сердца, отбиваемого такт вместе с шагами. За спиной прозвучали выстрелы. Я могла их остановить, могла дать им фору, могла задержать накатывающий волнами ужас на этот корабль, пусть и путем своей жизни! Но теплые пальцы андроида, сжимающиеся на моей руке, не давали мне этого сделать, как бы я не хотела.

Наконец, вырвавшись из коридора, я ощутила прохладу свежего воздуха. Девианты уже давно унеслись прочь, кто-то прыгал с тонущего корабля в воду, кто-то – пытался допрыгнуть до причала. На палубе было холодно и ветрено. Отпустив мою руку, Коннор с силой закрыл покрытую ржавчиной стальную дверь. Солдаты бились об нее, старались выбить из петель, возможно, даже намеревались взорвать. Но буквально через несколько секунд шум внутри коридора стих. Изнутри раздавались торопливые затихающие шаги.

– Нам нужно убираться отсюда, – коротко констатировал андроид.

Хватило одного взгляда в карие глаза, чтобы ощутить новый прилив желания жить. Доки погрузились во тьму ночи, с неба доносился вертолетный шум. Ветер швырял в лицо горсти снега, больно колол разгоряченную кожу. Я не могла двигаться. Лишь смотрела на него, словно в последний раз старалась запомнить каждую черту лица. Даже того минутного взора в сторону мне хватило, чтобы ощутить сковывающие горло слезы и костлявую кисть смерти. Коннор не смотрел на меня. Он смотрел за мою спину.

– Серия один-три-ноль-девять! – сквозь шум ветра и вертолетных лопастей пронесся громкий мужской клич. Твердый, недрогнувший голос доносился позади, и я чувствовала, как все едва приобретенное рассыпалось прямо на руках. В голове стояла полная тишина. Мысли, словно крысы, попрятались по углам. Ветер отбрасывал распущенные волосы назад, цепляя их за кожаную рукоятку старой верной подруги. Одним своим взглядом я умоляла Коннора бежать, прятаться, оставить меня здесь, но андроид не шевелился. Он чувствовал мой взор, и с каждой секундой его осанка выпрямлялась с неподдельной решительностью. – Поступило распоряжение отозвать вас от дела.

Каждая мышца сопротивлялась движению, но я нашла в себе силы развернуться лицом к своим преследователям. Двое солдат, отблескивая от света прожекторов баржи золотыми эмблемами на груди, стояли не ближе, чем на шесть метров, но я буквально слышала и ощущала их дыхание на своем теле. Оно, в свою очередь, отдавалось дрожью. Своры мурашек покрывали кожу, беспрепятственно блуждали от ног к рукам, шее и груди. Все внутри съеживалось от нарастающего напряжения. Моя песня была спета здесь и сейчас. Хватит бегать и прятаться. Пора было встретиться со своей судьбой.

Солдат я узнала без раздумий. Один из них попадался мне всего лишь раз на одном из совместных заданий, однако его уничтожающий взгляд ярких синих глаз нельзя было забыть. Его темные волосы в силу своей короткой стрижки не колыхались в такт ветру, ни один мускул на идеальном очерченном лице не дрогнул. Левая ладонь предусмотрительно лежала на рукоятке ПБ в темной кожаной кобуре, он пронизывал меня взором, не отрывался от моих зеленых глаз. Крейг-сто-один. Всегда жестокий, всегда холодный. Всегда трепетно относящийся к своей катане с желтыми кожаными полосками.

– Энтони, хватит бегать, – притворно дружелюбный голос второго бойца вызвал во мне неприятное чувство отвращения. Раньше мне было бы абсолютно наплевать на эту неискренность, пусть даже так плохо скрытую. Но сейчас любая подделка, даже самая маленькая и сделанная во благо, заставляла меня корчиться от ощущения обманутости. – Ты ведь знаешь, что чем дальше, тем хуже.

Дэвид-девяносто-восемь смотрел на меня, источая умиротворение и спокойствие. Его я знала лучше, чем второго. Ведь именно он так часто присутствовал на групповых тренировках, он учил всех своих подопечных различным приемам. Однажды он даже умудрился сломать мне руку. Тогда из глаз текли болевые слезы, но как ни странно, ненависти во мне не просыпалось, вплоть до этого момента. Светлые, отдающие медным оттенком, волосы мужчины блестели в свете прожектора. Худое, но вытянутое лицо покрывала едва ли не фарфорового цвета кожа. Он не придавливал меня своим тяжелым взором, но именно его я ненавидела и боялась из-за этого гадкого стремления войти ко мне в доверие.

– Мне нужна всего пара дней… – едва мой дрожащий голос подал звук, как Крейг разверзся звериным криком.

– Нет! Хватит! Ты вернешься с нами прямо сейчас, живой или мертвой! Ты и так уже натворила кучу неприятностей, хочешь усугубить и без того дурацкое положение?

– Послушай, – Дэвид сделал шаг вперед, и сине-черная рукоятка его катаны выполнила в воздухе полукруг. Ответная реакция не заставила себя долго ждать. Ноги рефлекторно отступили назад, и я едва не врезалась спиной в Коннора. Страх сковывал все тело, и я даже забыла о существовании андроида, не то, чтобы помнить о его присутствии. Коннор, не спуская глаз с бойцов, так же отступил. – Мы все исправим. Просто пойдем с нами.

– Ничего не исправить. Ты ведь это знаешь.

Сквозь ветер и раскатывающиеся волны по железной обшивке уходящего под воду корабля, я слышала еще несколько звуков, так отчетливо пробивающиеся в сознании. Я слышала свое сердце, слышала его искусственный орган. Взгляд скользнул по его висящей рядом руке. Как же все внутри тянулось и просилось еще раз ощутить тепло и холод этих механических пальцев, ощутить весь спектр чувств, сопровождаемых трепет от прикосновений к бионической коже. Дыхание сбилось, грудную клетку сдавливало тугим черным комбинезоном, но даже несмотря на угрозу удушья я продолжала смотреть на мужскую ладонь. Каждая клетка на теле ощущала его встревоженный взгляд, он смотрел на меня, но в его взоре не было скорби, в отличие от моего. Он был напуган.

Закрыв глаза, я вдохнула тяжелый речной воздух. Несмотря на холод, окружение вдруг нагрелось до невыносимой температуры. Я чувствовала, как лицо наливается краснотой, как проступают на холодном лбу капельки пота. Рука рефлекторно поднялась, но не для того, чтобы еще раз ощутить уют шероховатой кожи андроида. Пальцы медленно выдвинули катану из саи, и та с характерным звуком опустилась рядом с ногой, звонко ударив острием по бетону. Ее настороженный, но уже готовый к бою крик стоял в ушах, мышцы вновь ощутили прилив адреналина, но сердцу это не помогло. Оно отбивало чечетку в страхе быть не поверженным, а больше не увидеть того, кто стоит рядом.

– Анна, – Дэвид аккуратно вытянул ладонь вперед в знак успокоения, но это движение вызвало во мне отнюдь не самые спокойные реакции. Руки напряглись в предвкушении схватки, мир мерк вокруг, тонул в готовящихся солдатских рефлексах. – Не делай глупостей.

– Коннор, уходи отсюда.

Проклятый дрожащий голос бросил слова так стремительно, что я даже не успела осознать сказанного. Все внутри играло и искрилось, пропитывалось нарастающей готовностью к битве. Мне определенно не хотелось осознавать, что андроид будет смотреть на все это месиво. Пусть солдат внутри был мертв, но уничтожить натренированные рефлексы было невозможно. По сравнению с «первичниками», прошедшими огонь и воду едва ли в не в прямом смысле, я была соплячкой. А значит, жить мне оставалось не больше десяти минут. Коннор, однако, не шевелился.

– Ты не собрала волосы, – голос Дэвида был насквозь пропитан обреченностью и чувством безысходности. На его губах отразилась ироничная ухмылка.

– Нет. Не собрала.

Ветер швырнул мне в лицо россыпью твердого снега, когда ноги рефлекторно понесли меня вперед. Звуки завывающих порывов воздуха, шум поглощающей корабль воды и скрежет металла оставался где-то там, за пределами разума. Я видела перед собой лишь их. Только их. Ощущала в руке напряженное оружие и едкий страх внутри. Дэвид успел обнажить свой меч, и в воздухе прозвенел скрежет и лязг металла.

Перед глазами мельтешили тени и снег. Руки действовали самостоятельно, я даже не помнила, что и как делала, лишь звонкие звуки ударов и рассекающегося воздуха доносились где-то там, далеко. Крейга рядом не было. Он исчез с поля зрения сразу, как только Дэвид вступил в драку. Сделав кувырок через плечо, я отразила блестящим лезвием очередной ловкий удар катаны Дэвида. Вражеское острие соскользнуло и с противным скрипящим звуком вонзилось в бетонный пол. В глазах Дэвида блеснуло непонимание. Он старался вырвать застрявшее оружие, но то намертво засело в пробившейся трещине.

Улучив момент, я мельком отыскала Крейга. Перед глазами мельтешило двое мужчин, и Коннору, как ни странно, пока удавалось удерживать солдата на расстоянии. Боец мог в любой момент занести любое оружие из своего арсенала, но все что он делал – отпихивал несчастного андроида, старался пробиться мирным путем. Синие глаза искрились в лучах прожекторного света, он, как и любой другой солдат, видел лишь одну цель и слепо следовал ей. Получив возможность ощутить этот мир, я вдруг поняла, насколько омерзительно это выглядит со стороны. Вот так стремиться к единственно поставленной задаче, которая была дороже собственной жизни. Ради которой мир вокруг затягивало пеленой, а в голове кроме солдатских установок и ограничений ничего нет. Он рыпался вперед, то и дело сцепляясь с андроидом. Я не была уверена даже, что Крейг видел Коннора, ведь его взгляд был полностью устремлен на меня.

В секунду, увлекшую меня в раздумья, тяжелые руки обхватили меня сзади. Дэвид наверняка получил четкие указания привести меня живой, и от того нетронутый холодный металл пистолетов все еще бликовал в кобуре обоих бойцов. Руки отчаянно пытались вырваться из крепкого захвата натренированных стальных мышц. Коннор-катана с рассекающим воздух звуком выпала из запотевших пальцев и укатилась куда-то в сторону.

В глазах начало меркнуть. Сдавливаемые легкие не могли раскрыться и глотнуть свежего морозного воздуха. Отголоски происходящей рядом отчаянной борьбы раздавались, словно из-за стены густого тумана. Дэвид что-то шептал рядом, пытался успокоить, возможно, даже пытался использовать имитацию сожаления и скорби, но все что я видела перед собой – стоявшего на коленях Коннора, которому вот-вот могли свернуть шею.

Последние капли сознания внезапно ярко воспрянули поверх уходящего в незабытие мира. Собрав все последний силы в обмякающих от кислородного голодания мышцах, я резко повисла на руках Дэвида и ногами оттолкнулась от Крейга, удерживающего андроида цепкими руками за шею. Боец с гулким стоном отпустил андроида и повалился на спину. Внутри желудка образовалась черная дыра, предвкушающая падение. Снег, волны, палуба – все кувыркалось и вертелось в сознании. Освобожденные легкие жадно глотнули воздух, и кислород заставил оголодавший мозг в бешеном темпе подключиться к происходящему. Я висела на самом краю палубы. Руки машинально сцепились за железные лоскуты разорванной обшивки, по кистям текли струйки крови от порезов. Голова самопроизвольно повернулась вниз, обратив взор испуганных глаз на бушующие белые волны. Вода должна была быть ледяной, просто жуткой. Дэвид скрылся в глубине темной толщины речного потока.

Из-за палубы показался Коннор. Он впопыхах протянул мне руку, цеплялся за комбинезон, пытался затащить меня назад. Он был так близко, что я вновь услышала биение механического сердца и почувствовала жар на разгоряченном лице, но все это ушло так же быстро, как и появилось. Крейг, внезапно нависнув над нами словно скала, рывком отбросил андроида в сторону. В смуглой руке красовалась черно-желтая рукоятка катаны, она наверняка нашептывала ему о правильности его поступка, наполняла его тело адреналином и уверенностью в собственных действиях. Взор синих глаз разъедал меня, словно кислота. Острие клинка блеснуло в своей готовности, и я наощупь нашарила рядом лежащую рукоятку оружия. В голове все еще плыло от недостатка воздуха, и впервые за последние несколько дней я не пожалела, что отдала двадцать пять лет на тренировку тела и разума. Рефлексы самостоятельно отдавали приказы конечностям, игнорируя мою полную дезориентацию.

Коннор-катана, героически блеснув лезвием, остановил надвигающуюся смерть едва ли не в одном сантиметре от лица. Скрежет заостренной стали друг от друга противно отдавался внутри целыми вспышками раздражения! Крейг снова и снова поднимал свой клинок и наносил удары. Мне удавалось удерживать его напор, удавалось удерживать меч в ноющих от напряжения ладонях. Я видела перед собой черноту комбинезона и треклятые золотые звезды, ощущала приступ горечи на губах и стекающую кровь по запястьям. Раны заживали, но с каждым его ударом новые ткани разрывались, источая все больше красной жидкости. Повалившись на спину, я ногой оттолкнула вновь заносящего свой меч бойца. Солдат устоял на ногах, хоть и пошатнулся, и это дало мне на секунду почувствовать возможные шансы на победу. Я не была слаба. Я не хотела умирать вот так.

Ощущение шансов пропало в одно мгновение. Крейг на деле едва дернулся от моего толчка. В его глазах блеснуло недоумение (или ярость?), и в следующее мгновение уже его нога с тяжелым солдатским ботинком неслась в мою сторону. Инстинкты сработали моментально, заставив руку с катаной прикрыть голову. Удар тяжелой подошвы пришелся ровно по пальцам, и я вскрикнула от боли. Рукоятка заскользила по окаменевшей ладони. Звук скатывающегося скребущего по заснеженному бетону металла укатился куда-то за спину. Боль в руке, страх перед смертью, желание еще раз прикоснуться к теплой руке – все исчезло в тумане. Коннор-катана стремительно несся по накренившейся палубе прямиком в пучину речной поглощающей все воды. В голове раздавался ее протяжный умоляющий крик, и я, совершенно позабыв обо всем на свете, на коленях ринулась за ней.

– Нет, нет, нет! – из горла доносился хриплый дрожащий голос. – Стой!

Блестящая поверхность прощально отбросила последний блик в глаза и скрылась за краем палубы, едва я успела подползти. Стоя на коленях и всматриваясь, как верный спутник последних семи лет кувыркается в воздухе, я ощущала себя вдруг такой… слабой. Никчемной. Одинокой. Шум ветра и волн затих, волосы отбрасывало назад порывами ледяного воздуха, но я не могла оторвать свой взгляд от красно-черной рукоятки единственного друга, которого я так тщательно оберегала от мира. Она вдоволь напилась перед своим исчезновением крови, и даже сейчас ее прощальный голос в голове нашептывал мне о самых прекрасных наших моментах совместного времяпровождения. Белые волновые гребни приняли ее в свои пучины, и все что мне осталось от ушедшего соратника – лишь воспоминания.

Оперевшиеся о края палубы ладони ощущали покалывание от прижимающихся к холодной поверхности ран. Перед глазами все еще стоял блеск идеального острия, но в этот раз он был кроваво красным. Все было красным: снег, спускающийся с небес, свет прожектора, речные волны – весь мир надел на себя темную маску траура и скорби, только цвет ее был не черным, а кровавым.

Крейг не наступал. Я четко осознавала, что была сейчас более, чем беззащитна, но атаки не происходило. Дрожащие ноги едва подняли меня с колен, и я, захлебываясь в собственном дыхании, обернулась. Солдат стоял чуть поодаль. Острое противное лезвие было опущено и едва касалось бетонного пола, оставляя следы на взъерошенном нашими стычками снегом. Ярость синих глаз сменилась на смятение, испуг! Он боялся меня, и не зря.

Звериный рык сорвался не с губ, а изнутри грудной клетки. Я неслась к нему на всех порах, ощущая, как распущенные волосы хлестают по спине. Образовавшаяся после исчезновения катаны тишина в голове наполнялась яростью, чистой и такой яркой, как в той каюте рядом с трупом девушки-андроида. Перед глазами стоял только мерзкий облик идеально слаженного солдата. Все в нем подогревало во мне злость, вызывало желание убить.

Крейг не успел понять, что происходит, как я, на полном ходу оттолкнувшись от выпирающей из бетонного пола металлической ржавой трубы, повалилась на мужчину всем телом. Падение на спину выбило из него весь воздух. Он пытался брыкаться, прикрывать голову руками, но мои удары и капающая кровь из ладоней ввело его в полную прострацию. Раз за разом кулаки опускались на его лицо, временами я даже слышала, как хрустят кости. Ярость пропитывалась видом проступающей на коже солдата крови. Я наносила удары слепо, даже не осознавала, что делаю. Казалось, вселенная остановила свое движение только ради того, чтобы дать мне освободиться от этой злости. Но становилось только хуже. Кровавая пелена перед глазами сгущалась.

Мужчина брыкался. Я видела, как появляются синяки на его голове, видела, как заплывают глаза от непрекращающихся ударов, осознавала, что могла убить его в любой момент. Но всем своим разумом я была далеко. Разумом я вновь ощущала приятный блеск своей подруги, вспоминала, как пахнет спиртом лезвие после чистки, ощущала тепло нагретой кожаной рукоятки. Потерянная в собственных мыслях о скорби и утрате, я даже не заметила, как схватила голову Крейга обеими руками и разбивала ее о холодный бетон. Лужи крови пропитывали окружающий снег. Из груди солдата доносились всхлипы и кряхтения, но мне было мало. Мало этих страданий, мало крови на собственных руках, мало едва поспевающих заживать образующихся ран на костяшках пальцев. Шум в голове смешивался в ядерный коктейль из криков андроида за спиной, из мычаний бойца подо мной, из шума ветра и крови внутри черепа. Среди них я отчаянно, захлебываясь в слезах, искала один единственный голос. Откапывала самые дальние закоулки памяти и сознания, обреченно блуждала в воспоминаниях, старалась и умоляла ее вновь воскликнуть, пусть даже в ее привычной манере обвинить меня в непослушании! Но она молчала. Весь мир молчал.

Кто-то старательно пытался стащить меня с едва двигающегося крупного тела. С воинственным криком я оттолкнула кого-то от себя, и, зажав одним коленом плечо пытающегося выкарабкаться Крейга, слепо потянулась рукой за лежащей рядом катаной. Разум не осознавал действий, а я, ввергнутая в истерию, делала все, лишь бы прекратить это скорбное и яростное состояние. Пальцы нащупали кожаную чужеродную рукоять катаны, и я, занеся меч над онемевшей в предчувствии смерти плотью, с криком вонзила клинок в грудную клетку человека. Крейг дернулся. В его чистых, потемневших глазах читалось непонимание, в моих – ненависть. Мужчина постарался что-то сказать, но вместо звуков из горла донеслось глухое бульканье.

Вид захлебывающегося в крови коллеги внезапно вырвал из моего сознания ярость, как мерзкого паразита из тела жертвы. Я с ужасом смотрела на свои руки, по которым стекала алая кровь. Я убила его. Пусть он все еще шевелился, старался что-то сказать, но я убила. Отчаяние внутри вновь ввергло меня в состояние безрассудства. Ощущая приступ разъедающего страха, я отползла от умирающего тела. Все было кончено. В сознании воцарилась непривычная тишина.

Мельтешащий рядом Коннор старательно пытался мне что-то донести, он сидел рядом на корточках и что-то объяснял, смотрел прямо в глаза. Время от времени он стряхивал мое обездвиженное тело. Его карие глаза сияли, словно звезды. Я видела, как губы открываются и закрываются, слышала его теплый голос, но не могла сосредоточиться. Потрясенный рассудок не желал хоть как-то включаться, и все, что я могла – сидеть на заснеженном полу, держа окровавленные руки на весу, словно улики самого страшного преступления.

–… уходить…

Снег спадал на волосы и лицо, ветер обжигал мокрые следы от слез. Перед глазами стоял облик столь важного для меня создания, и я как в последний раз старалась насладиться этими изящными чертами, маленькими родинками, блестящими глазами. Ни один орган не выбивался из своей нормальной работы. Сердце билось, как и прежде, в висках не стучало. Лишь желудок топ в судорогах, а мозг отказывался включать хоть какие-либо чувства.

– Анна… слышишь…

Подняв лицо к небу, я закрыла глаза и прислушалась к внутренней тишине. Мое будущее было предначертано. Там, у дома Камски я считала, что это и была точкой невозврата, но на самом деле она была здесь – на уходящей под воду ржавой барже, ставшей на некоторое время местом освобождения желающих жить девиантов. Снежинки мирно опускались на мое лицо, таяли и смешивались с потеками красной и голубой крови, оставшейся после андроида-девушки. Убийство солдата из подразделения не прощалось. Если раньше у меня и был выбор между жизнью в наполненном болью мире или холодным столом хирурга, то теперь мой выбор был либо умереть от повешенья, либо от выстрела точно в висок.

– Да посмотри ты уже на меня!

Я медленно, с благоговейной улыбкой, взглянула на Коннора. Он не был человеком. Мы были знакомы всего несколько недель. Но абсолютно все в нем вызывало во мне желание дотронуться к нему, ощутить шершавость пальцев, легкую щетину на собственной щеке. Его уютный голос был самой прекрасной музыкой, что я слышала. Идеальные скулы и шевелящиеся в разговоре губы. Внезапно пришло осознание, что именно его я ждала все эти годы. Я шла путем убийств и постоянных потерь, слепо следовала приказам, отдавала всю себя на, как казалось, дело всей жизни. Но это было не так. Он был делом всей жизни. Он и та, что лежала теперь на дне реки.

– Мы должны уходить, – андроид смотрел мне ровно в глаза. Его руки грели мои плечи. В голове словно прозвучал выключатель, и я вдруг осознала смысл сказанного им.

Потеряно кивнув головой, я позволила ему помочь мне встать. Окружение вокруг расплывалось, каждое движение было таким замедленным, как будто бы сменяющиеся картинки в калейдоскопе. Коннор держал меня за руку и беглым шагом тащил за собой. И я следовала. Ноги несли меня вперед, мышцы подчинялись единственной поставленной в голове цели – следовать за ним. Над головами все еще шумел вертолет, однако источник шума в темном небе было невозможно разобрать. Может, он мне и казался… ведь я уже не понимала, где была реальность и вымысел.

Покинуть корабль оказалось не так сложно. Преследования за спиной не велось, нарастающий снегопад быстро заметал наши следы. Тепло тела сосредоточилось в ладони, за которую меня вел за собой андроид. Его шаг слегка притормозил, как только мы сошли с корабля на причал, и я, освободив пальцы от цепкой хватки мужской руки, обреченно повернулась к утопающей барже. Где-то там на дне реки покоились последние семь лет моей жизни.