Текст книги "Зависимость. Трилогия (СИ)"

Автор книги: . Freedomni

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 37 страниц)

   Иногда Беллу казалось, что он согласился принимать бы любые лекарства, если бы ему пообещали красивые красочные сны, в котором не было бы место насилию, страху и смерти. Почему придумали лекарства, способные превратить совершенно здорового человека в психически неуравновешенного калеку, но при этом никому и в голову не пришло создать таблетки, способные сделать человека счастливым? Быть счастливым овощем лучше, чем злым инвалидом.

   Переменив позу, Белл лег на спину, вытянув руки перед собой так, чтобы заглушить свет лампы, бьющий в глаза. Никаких удобств для психов! Какой-то умник подумал, что свет оказывает позитивное влияние на мозг и психику, заставляет почувствовать себя в безопасности. Белл лично пустил бы ему пулю в лоб, чтобы проверить, улучшилось ли состояние его мозга.

   – Шанс, – прошептал он. – Дайте мне хотя бы один шанс. У меня и так осталось слишком мало времени.

  /////

   Врубилась сигнализация, а в следующий миг все стихло, и свет в коридоре погас. Через секунд тридцать включилось аварийное освещение, но генератор был слишком слабым, чтобы обеспечивать энергией несколько сотен камер видеонаблюдения, замки на дверях и главных воротах.

   Крайм открыла дверь и осторожно выглянула.

Нужно шевелиться быстрее!

   У нее есть всего несколько минут, прежде чем спадет замешательство стражи.

   Она была одинокой, маленькой и совершенно беззащитной, безоружной, одетой в грубый оранжевый комбинезон, со штрих кодом окружной тюрьмы на затылке. И у нее было всего четыре минуты, чтобы сбежать.

   Пробираясь по коридорам, она старалась ступать как можно тише, но вскоре поняла, что это глупо. Несколько сотен заключенных, оказавшись на свободе, с ужасным грохотом бежали к выходу. Не все из них рассчитывали на спасение. Большая часть, обрадовавшись неожиданной удаче, принялась крушить и громить все, что попадалось им на глаза, решим расквитаться с надсмотрщиками или просто выплеснуть давно сдерживаемую ярость. У Крайм не было времени на всю эту чушь.

   Влившись в неуправляемый поток, она быстро бежала к выходу, зная, что чуть замедлиться значит быть растоптанной насмерть. Нетренированные ноги сводило судорогой от переутомления, а в легкие словно свинца налили, но она не останавливалась. Стоявший в ушах грохот напрочь лишал возможности анализировать сложившуюся ситуацию, в этот момент она могла только бежать.

   Бежавший впереди резко остановился, и Крайм наткнулась на него. Более тридцати заключенных уставились на препятствие – трех хорошо вооруженных охранников, осмелившихся предстать перед толпой. Самый молодой из них был бледен, как смерть, но на лицах остальных читалась решимость.

   Растоптать, или умереть.

   Один из заключенных бросился вперед, и тут же схлопотал пулю в живот.

   – Каждый, кто шевельнется, получит точно такую же, – предупредил охранник.

   Будто ожидая этих слов, заключенные двинулись вперед. Не переставая, звучали выстрелы, и многие падали, но другие тут же занимали их место. Маленькая и юркая, Крайм умудрялась продвигаться так, чтобы чье-то тело прикрывало ее от пуль. У самой двери она нагнулась, чтобы поднять с пола нож, выпавший у одного из заключенных. Даже ни нож, так заточка. Проскользнув мимо охранников, она резко повернулась, всадив острие в шею крайнего, и успела выхватить у него из рук пистолет до того, как тело упало на пол. Не прошло и минуты, как оставшиеся два охранника так же были убиты. Из тридцати с лишним заключенных, штурмовавших выход, в живых осталось только шестеро. И Крайм была одной из них. Остальные распластались на полу, продырявленные не хуже элитного сыра. Позади уже слышался топот ног – приближалось подкрепление сил противника, но беглецы покинули здание тюрьмы. Никому из них не требовалось подсказок, чтобы разделиться по двое. Напарником Крайм был двухметровый бритоголовый мужик с длинным рваным шрамом на лице.

   Позади слышались крики и звуки выстрелов. Пули летели со всех сторон, одна из них задела Крайм, пройдя на вылет через плечо. Ухнув от боли, она зажала рану рукой и, не сбавляя скорости, побежала к главным воротам. Момент был подобран чрезвычайно удачно: какой-то высокопоставленный гость выезжал из тюрьмы, и ворота так и не успели окончательно закрыться. Между стеной и металлической решеткой остался небольшой просвет, которого, впрочем, было достаточно, чтобы мелкое тело Крайм могло протиснуться на другую сторону. Но сделав это, она снова задела раненое плечо, и боль на мгновение парализовала ее.

   Ее спутнику так не повезло. Он оказался чересчур большим, попытался было взять ворота штурмом и перелезть сверху, но меткая пуля сбила его оттуда, как спелую грушу.

   Крайм ни разу не обернулась, видя перед собой только цель – темную машину у самой обочины.

   Она села туда за две с половиной минуты до того, как камеры снова заработали, удивленно уставившись на сидевшего напротив парня.

  //////

   Свет погас так резко, что Белл подумал, что ослеп. И только через несколько минут, когда глаза окончательно привыкли к полумраку, и ему удалось разглядеть контуры предметов, парень понял, что произошло на самом деле.

   Выбравшись из постели, он вышел в совершено темный коридор. Никого не заметив, он наугад ткнулся в первую же дверь, которая, к счастью, оказалась незапертой. Лунный свет из приоткрытого окна отбивался от стоявшей в центре металлической кровати. Операционная. О, Господи, нужно было вытерпеть все это, чтобы теперь получить такой потрясающий шанс. Выбив стекло одного из шкафов, Белл вооружился несколькими скальпелями и опасными на вид хирургическими инструментами.

   После этого он подошел к окну. Третий этаж, не так уж и плохо, если бы не решетка. В панике Белл стал шарить глазами по комнате, в поисках чего-то тяжелого. Его взгляд упал на операционный стол. Не раздумывая, он схватил его и, удивившись собственной силе, швырнул в окно, да так, что сумел проломить стену, и решетка выпала на улицу вместе с рамой. Удивительно, на что способен адреналин.

   Пройдя по карнизу до самого конца, Белл прыгнул на трубу и, едва не свалившись вниз, довольно ловко спустился вниз, не обращая внимания на боль в ободранных руках. Все еще не веря своему счастью, он подбежал к забору и перелез через него. Его взгляд скользнув в сторону, на мрачное здание стоящее по соседству – окружную тюрьму, так же погруженную в полнейший мрак, как и больница.

   И что дальше? Куда может пойти беглый псих без документов?

   Он услышал звук подъезжающей машины слишком поздно, и не успел спрятаться, но водитель даже не взглянул в его сторону. Проехав еще с десяток метров, машина припарковалась на обочине. Белл подбежал к ней, постучав по крылу. Бросив на него мрачный взгляд, водитель попытался закрыть окно, но Белл успел просунуть внутрь руку со скальпелем.

   – Открой дверь, – приказал он хриплым от возбуждения голосом. – Или я всажу лезвие тебе в глаз. – Это не было пустой угрозой, только не сейчас.

   Щелкнул центральный замок. Удовлетворенный, Белл открыл заднюю дверь и сел в машину, продолжая держать скальпель у лица водителя.

   – Зачем ты приехал сюда? Говори,– потребовал он, прислонив лезвие к шее мужчины.

   Мужчина нервничал, его кадык дергался, Белл чуть поднажал.

   – Я дддолжен забббрать девушку, – заикаясь, выговорил он, наконец.

   – Какую девушку?

   Водитель указал рукой на здание тюрьмы.

   – Из мужской тюрьмы? – недоверчиво переспросил Белл. – Откуда там взяться девушке?

   – А мне откуда знать? Должен и все.

   Какого же было удивление Белла, когда примерно минуту спустя в машину действительно села девушка. Не возникало никаких сомнений относительно того, что она только что вышла из тюрьмы, вот только оранжевая униформа была сильно ей мала. Белл почему-то занервничал, впервые за долгое время оказавшись так близко от красивой девушки.

   Водитель резко нажал на газ, и машина тронулась с места, унося психа и заключенную.

   – Кто ты такой, мать твою? – спросила она, придя в себя.

   – Могу спросить у тебя то же самое...Это из-за тебя вырубился свет в психушке? – он пожалел о своих словах еще до того, как выговорил последнее. Придурок. Чертов идиот!

   – Так ты типа беглый псих? – усмехнулась она. – Должно быть, Мени обесточил весь район. С тебя должок, приятель. Какой у тебя диагноз? – девушка многозначительно скосилась на скальпель в его руке.

   Решив, что сейчас из машины его не выпрут, Белл убрал свое оружие.

   – Никакого диагноза, – отвел он, наконец. – Просто нескольким людям было очень выгодно, чтобы я кое-что забыл.

   – Сколько ты провел времени в психушке?

   – Полгода.

   Девушка усмехнулась и протянула ему ладонь для рукопожатия:

   – Семь месяцев за решеткой. Я Крайм, – представилась она.

Преступление?

   – Белл.

   – Кличка?

   – Фамилия. Имя?

   – Да нет, прозвище.

   Крайм откинулась на сидение, положив затылок на подголовник. Белл прикрыл глаза, стараясь уберечь их от чрезмерно яркого света неоновых вывесок.

   – Что ты делала в мужской тюрьме, Крайм?

   – Меня перевозили в новое место каждые два месяца. Поскольку в округе всего две женские тюрьмы, меня запихнули в первую попавшуюся.

   – Что ты такого натворила?

   Она открыла глаза, усмехнувшись.

   – Поверь, тебе лучше не знать...И так, начнем сначала. Выбравшись из тюрьмы, я уже через пять минут успела обзавестись беглым психом, которого полгода пичкали транквилизаторами. Сколько из тех полугода ты провел среди "особо опасных"?

   Белл насупился.

   – С чего ты взяла..?

   – С чего я взяла? Ты только посмотри на себя. Даже видя тебя сидящим, могу предположить, что твой рост переваливает за метр девяносто, и мышц у тебя больше, чем мяса. Ты не похож на кроткую овечку, парень. Хотя там ломают и не таких.

   – А как насчет тебя?

   – А что со мной? – спросила она, осматривая свое тело.

   Крайм была высокой, особенно для женщины. Рост Белла – 194, она может чуть ниже 190. Оранжевая роба смешно висела на ее длинном худом теле, брючины едва прикрывали колени, а рукава – локти. Длинные, совершенно прямые черные волосы были небрежно стянуты сзади резинкой. Смуглая, с оттенком бронзы кожа и темные миндалевидные глаза указывали на то, что в ней, скорее всего, присутствовала индейская кровь. Крайм была бы красивой, если бы не чрезмерная худоба.

   Она подняла глаза, смотря на него с какой-то странной тревогой.

   – Не каждая женщина достойна того, чтобы ее перевозили в новую тюрьму каждые два месяца, и ради которой, можно обесточить целый район. Сколько тебе лет, около двадцати?

   – Девятнадцать на самом деле.

   – Девятнадцать, – задумчиво протянул он. Затем, решившись, добавил. – Можешь достать мне новые документы?

   – Чем сможешь заплатить?

   – Денег у меня нет, сама понимаешь, и достать их неоткуда. Может быть, я смог бы оказать тебе какую-нибудь услугу?

   Наградив его оценивающим взглядом, Крайм сказала:

   – Обладатель таких мышц должен владеть так же впечатляющей силой. Ты ведь умеешь пользоваться всей этой грудой мяса?

Грудой мяса?

   – Конечно.

   – Тогда, думаю, мы договоримся.

  2.7

Булимия – зависимость от переедания. Человек, страдающий булимией, может съедать огромное количество продуктов. Булимия может проявляться в виде постоянного употребления пищи (количество приемов пищи может увеличиваться до 10-20 в сутки). Причиной булимии может стать стрессовая ситуация, в таких случаях человек старается «заесть» неприятные мысли, поднять себе настроение. Булимия может быть проявлением различных заболеваний эндокринной системы, психических заболеваний.

Элоди никогда до этого не думала, что «влиться в коллектив» означает одеться, как проститутка, и мерзнуть на улице в окружении скудно одетых развратных женщин. Высадив ее у бара три часа назад, Сем приказал ждать его возвращения и смылся.

   Стоявшая у стены блондинка предложила девочкам что-то, но Элоди находилась от них слишком далеко, чтобы понять, о чем речь. Те наотрез отказались, и блондинка вдруг развернулась и ушла, покачивая бедрами и вихляя тощей задницей.

   Минут пятнадцать после этого у обочины припарковался белый "Ягуар" и поспешно уехал, когда внутрь села одна из "бабочек". С каждым часом холодало все сильнее, а из одиннадцати девушек осталось только четверо – азиатка с белесыми бровями, брюнетка в пирсинге, блондинка, отдалено похожая на Ума Турман, и Элоди.

   Азиатка показала пальцем на Элоди и усмехнулась, обращаясь к Турман:

   – Видишь, им с каждым днем подавай все моложе и моложе. Такими темпами нам с тобой и до пенсии уже недалеко.

   – Интересно, сколько продержится эта?

   – Ставлю двадцатку, что мы ее больше не увидим.

   – Простите, – вмешалась Элоди. Девушки понимающе переглянулись. – Я так понимаю, состав меняется довольно часто?

   Блондинка помялась, но все же сказала:

   – Практически каждую неделю приходит новенькая, иногда реже, иногда чаще. А потом они так же быстро исчезают и больше не возвращаются.

   – Разве нет человека, который следит за этим? – спросила она.

Будет круто выставить себя на посмешище

. – Ну, типа сутенера?

   Брюнетка хрюкнула, прежде чем отвернуться. Элоди понадеялась, что из-за толстого слоя краски на лице никто не заметит, что она покраснела.

   – Сразу видно, что ты совсем зеленая, – усмехнулась Турман с какой-то грустью в глазах. – Тебе ведь еще нет и восемнадцати, да? Хозяину совершенно наплевать, кто именно здесь работает, сколько и по каким расценкам. Нет геморроя – нет и крыши, так что легавые запросто могут кого-то сцапать, а отвечать он за это не будет. Перед законом он чист, а денежки все равно капают за аренду места. Здесь тебе не домик гейши и не дорогой бордель. По таксе три сотни за ночь, вне зависимости от улова. Хочешь – плати, а нет, то уматывай.

   – А как он узнает, кто работает сегодня?

   Азиатка развернулась спиной, чуть приподняв волосы на затылке, и показала штрих-код на шее.

   – Все новенькие через это проходят по истечению испытательного срока. Скоро и тебя заклеймят, не переживай.

   – И по штрих-коду нельзя выйти на хозяина?

   – Сейчас проституция – легальный бизнес, детка. Нас клеймят, как зеков, и мы должны платить налоги. А вот где мы найдем себе место для заработка, никого не интересует.

   – Чего хотела та блондинка? – спросила Элоди.

   – Кому-то мало денег, – протянула брюнетка. – Вот и подторговывают в свободное от работы время.

   – Наркотики, – добавила Турман. – "Пыль", может, слышала.

   А вот это уже интересно.

   – Не советую, – азиатка покачала головой из стороны в сторону. – Сама не пробовала, но у тех, кто пытались, крышу сносит не по-детски. Сразу же становятся какими-то психами.

   – Ага, – подтвердила блондинка. – Был у меня один такой клиент. Я только к нему в машину, а он чуть ножом не пырнул. На силу ноги унесла, так еще и лицо все располосовал, козел.

   Подъехала еще одна машина, громко сигналя. Водитель высунулся из окна, жадно разглядывая девушек.

   – Эй, красотки, развлечемся?

   Все три бабочки начали свистеть.

   – Какую хочешь, Брен? – крикнула азиатка, чуть-чуть приподняв край пышной юбки, оголив завязки чулок.

   Его глаза остановились на Элоди:

   – О, новенькая...Залезай, прокачу тебя с ветерком.

   – Я нет, – начала было Элоди, но две девушки схватили ее за руки и потащили к машине.

   – Не бойся, – шепнула брюнетка. – Первый раз на работе всегда страшно, но, поверь мне на слово, Брен – далеко не худший вариант.

   Ее против воли усадили на пассажирское сидение, и дверца захлопнулась. Элоди перестала дышать, стараясь смотреть только на свои руки. В случае чего она сможет за себя постоять, как бы дорого ей это не стоило. Чертов Сем.

   – А ты красавица, – хрипло проговорил Брен, положа руку ей на колено.

   В машине витал сильный запах дорогих сигар и парфюма. Дорогой запах, дорогая машина. Мужская рука задела край ее юбки и стала медленно подниматься вверх по бедру.

   – Какого хрена? – Брен резко нажал на тормоз, забыв об Элоди. Посреди дороги стоял Сем, его лицо дышало яростью, а черные глаза сосредоточились на лице Брена. Он подошел к водительской двери, открыл ее и, схватив мужчину за воротник, дернул его на себя, силой вытаскивая из машины.

   – Ты же не хочешь, чтобы твоя жена узнала об этом, Чарли?

   После этого сел на его место, оставив мужчину на асфальте, захлопнул дверцу и уехал.

   – Как ты, нормально? – спросил он, озабочено глядя на Элоди.

   – Я, да. Вроде бы. Ты как раз вовремя.

   – Пока твоя защита на мне, я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, ангел. Ты всегда можешь на меня положиться.

   – Разве это не ты оставил меня там, с ними?

   – Это был стратегический ход. Я всегда был рядом на случай чего, – он сильно сжал челюсти и сузил глаза. Злиться. С чего бы ему злиться?

   – Небось сидел где-то в баре, попивая коктейли в окружении красоток, – Элоди тоже начинала злиться. – В то время, как я три часа мерзла. Сомневаюсь, что Грему бы понравилось, если бы этот...

   – К черту Грема, – прорычал Сем. – Я не позволю, чтобы кто-то обидел тебя. Тем более какой-то вонючий человечишка. Если бы можно было иначе, я бы ни за что не оставил тебя там, но зато ты все время была под присмотром, пока я..., – он осекся и замолчал.

   – Пока ты что? То есть все это время тебя не было там. Ты солгал мне. Снова.

   – Я сделал все, что в моих силах, чтобы защитить тебя. И даже больше. Не уверен, что ты заслуживаешь этого. Как и моего доверия.

   – Не строй из себя пострадавшую сторону! – возмутилась она.

   – С тобой там бы ничего не случилось. Я все предусмотрел. Тебе ничего не угрожало, – он медленно выдохнул, успокаиваясь. – Ты узнала, кто из девушек поставляет наркотики?

   – Блондинка. Я видела ее. Не знаю, как зовут, но описать смогу. А как твой план?

   – Сорвался. Придется вернуться в бар и поискать твою красотку. Надо же и мне немного поразвлечься, или как ты там сказала?

   – А что я буду делать, пока ты будешь развлекаться? Может, подбросишь меня домой?

   – Нет, это исключено. – Мы как раз подъехали к бару. – Подожди меня в машине. Закройся и никуда не выходи, пока я не приду. Ты видишь ее отсюда? – спросил он, привалившись к ее окну.

   Элоди старалась не обращать внимания на то, как ускорилось ее сердцебиение.

   – Да, вот она. Блондинка, малиновое платье. У барной стойки.

   – Понял. Можешь пожелать мне удачи, ангел, – с самодовольной улыбкой он вышел из машины и уверенной походкой направился к бару.

   Элоди хотела отвернуться и не смотреть на то, что будет дальше, но ее глаза упрямо смотрели в окно бара. Сем подошел к барной стойке и остановился прямо перед стулом блондинки. Элоди видела только его спину, зато отчетливо различала выражение лица девушки.

Черт, черт, отвернись.

После того, как Сем сел за стойку рядом с ней, начали сцены из серии «18+». Было нечто даже более мерзкое, чем засосы, которые он оставлял на ее шее, усмешки, которыми они обменивались время от времени, и взаимные облапывания, когда парочка чуть не раздевала друг друга прямо в центре бара. Когда блондинка сжала губами вишенку, а Сем ртом достал ее, и их губы снова нашли друг друга...

   Элоди решила, что ее сейчас вырвет, и отвернулась. Пусть делают там, что хотят, ее это, прямо говоря, совсем не касалось. Какое дело, чем там занимается этот мерзкий демонический выродок. Она сжала кулаки так сильно, что на коже остались маленькие полукруглые шрамики.

   Через некоторое время щелкнула сигнализация, и довольный Сем плюхнулся на сидение рядом с ней.

   – Достал? – кисло спросила Элоди, пытаясь игнорировать исходящий от него резкий запах алкоголя и сладких женских духов. Не удержавшись, она все же подняла голову и посмотрела на него. – У тебя помада на правой щеке.

   – Спасибо, – ответил он, все еще улыбаясь, и вытерся рукавом. – Наркотик у меня. На сегодня все, можно ехать домой.

   – Домой? Разве "мисс Вишенка" не оставила тебе телефончик? Я могла бы доехать до дома и сама.

   – Ты что ревнуешь, ангел? – невинно поинтересовался Сем. – С чего бы это вдруг? Не хочешь же ты вернуться и сделать с блондиночкой то, что я сделал с Тревисом? Конечно, без многих вещей можно было и обойтись, но раз у нас был такой зритель, грех не воспользоваться случаем.

   – Ублюдок! Я, по крайней мере, делала это не специально. Уж точно не для того, чтобы заставить тебя ревновать.

   Сем повернулся к ней, его глаза опасно блеснули в темноте:

   – Правда? Мне показалось иначе.

   – Плевать я хотела, что тебе там показалось.

   – И поэтому ты сейчас закатываешь мне сцену ревности?

   – Да пошел ты, – Элоди отвернулась первой, уставившись в окно. Сем тихо посмеивался. Через несколько минут она сказала. – Ладно, 2:1 в твою пользу. Доволен?

   Парень снова рассмеялся, но ничего не сказал. Прошло еще минут десять, и Элоди поняла, что они едут не туда.

   – Куда ты меня везешь? – спросила она.

   – Домой. Ко мне домой.

   – Почему туда?

   – Я подумал, что ты не захочешь, чтобы мы пробовали наркотик у тебя в комнате. Элис вряд ли это одобрит.

   – Я не буду, – резко бросила она. – Я не принимаю наркотики, особенно какие-то странные и сводящие людей с ума.

   – Тебе и не придется. Но поскольку мы не знаем, с чем именно придется столкнуться, будет лучше, если ты присмотришь за мной. Раз я не человек, у тебя не возникнет проблем с использование силы в случае чего. А у меня максимальный шанс не сойти с ума после приема, как ты выразилась. Ну, так что, ты со мной?

   Сколько времени займет этот "эксперимент"? Тетя Элис будет ужасно волноваться, а то еще чего доброго разозлиться и запрет Элоди под домашний арест до конца года. И все это только ради того, чтобы помочь Сему. Но так же она знала и другое: Элоди в долгу перед Семом, к тому же ей совсем не хотелось оставлять его одного, особенно после того, что она видела в прошлый раз, когда он принимал наркотики.

   – Да, – ответила она, вздохнув, – я с тобой.

   Сем пожал плечами, внешне оставаясь совершенно невозмутимым, но, отвернувшись, он чуть улыбнулся, глянув в зеркало заднего вида. Машина припарковалась у одного из многоквартирных домов в бедном районе города. Сем вышел из чужой машины и по-джентельменски отрыл дверь для Элоди.

   – Что ты сделаешь с машиной? – спросила она, несколько удивившись.

   Он равнодушно пожал плечами:

   – Ничего. К утру ее уже здесь не будет. Я не первый раз угоняю машины, и в этом районе с ними никогда не бывает проблем. Ты точно уверена, что можешь зайти?

   – Да, – рассеяно проговорила она, разглядывая безликий серый дом. – Я же сказала, у меня есть несколько часов.

   – Не знал, что ваше время настолько дорого, мадмуазель.

   – Оно поистине бесценно, граф.

   Сем не только не поставил машину на сигнализацию, но и даже стекла не поднял, уходя. Он провел Элоди на самый высший этаж. Подниматься приходилось по лестнице, так как лифт не работал.

   Открыв дверь, он пропустил девушку вперед.

   Элоди с удивлением разглядывала его квартиру. Честно говоря, первой на ум ей пришла мысль о холостятской берлоге Теда, но почти сразу она поняла, что ошиблась. Небольшая двухкомнатная квартира с крошечной кухней-студией и маленькой аккуратной ванной, выдержанная в серо-зеленых тонах произвела на нее впечатление. Здесь было мало мебели, зато много воздуха и свободного места. Спартанская обстановка, где не было ничего лишнего, но при этом немногочисленные личные детали, вроде гитары, развешанных по стенам виниловых пластинок, нескольких ярких подушек создавали ощущение уюта. В одной из комнат стоял здоровенный книжный шкаф, где практически не было свободного места. Так же можно было заметить отдельные книги на кухне, всех подоконниках и даже в ванной. И для жилища холостяка здесь было просто идеально чисто, чище, чем когда-либо было в доме Элоди.

   – Вау, – искренне произнесла она, оглянувшись на Сема. – Здесь очень классно.

   Сем только усмехнулся:

   – Будешь чай или кофе?

   – Кофе. Но до этого мне хотелось бы немного привести себя в порядок. Не против, если я приму душ? Это не займет много времени.

   Закрывшись в ванной, Элоди умыла лицо, смыв с себя косметику. Кожа ужасно чесалась и покрылась едва различимыми красноватыми пятнами. Прохладный душ принес необходимое облегчение. Элоди была так увлечена, что даже не заметила, что Сем заходил. И поняла это, только увидев стопку чистых вещей на сушилке.

   Переодевшись в его майку и шорты, и то, и то закрывало ее колени, девушка рискнула так же воспользоваться расческой Сема и заплела волосы в две косы.

   На кухне ее уже ждали кофе и яичница с бутербродами. Сем сидел напротив, держа в руках чашку с чаем.

   – Спасибо, – проговорила Элоди, садясь. Увидев яичницу, она поняла, как сильно проголодалась.

   – Я надеюсь искупить вину за то, что заставил тебя три часа стоять на улице, – серьезно сказал он, посмотрев на нее. – Если хочешь, можешь остаться на ночь здесь. Если нет, можешь вызвать такси, я заплачу. В случае если ты все же решишь остаться, не бойся меня. Можешь лечь в моей комнате, а я посплю на диване.

   Элоди чувствовала себя после душа мягкой и расслабленной, и ей сейчас совсем не хотелось выходить на улицу. Да и ведь не первый раз им придется ночевать в одной квартире. Сем уже трижды спал в ее кровати, с ней в обнимку.

   – Мне только нужно утрясти это с Элис.

   Выйдя в ванную, Элоди сделала два звонка. Сначала позвонила Кетрин, а затем, заручившись ее поддержкой, Элис и сказала, что останется на ночь у подруги, быстро придумав что-то про "ночь ужастиков". Элис, конечно же, была недовольна, но вскоре согласилась. Тетушки и в голову бы не пришло, что Элоди может остаться на ночь у парня/демона/испытателя чудо-наркотика, из-за которых Дин съехал с катушек и исчез непонятно куда.

   Вернувшись к яичнице, Элоди с удивлением осознала, что простила Сему все, что произошло сегодня, включая "мисс Вишенку".

   – Ну что, – поинтересовался Сем, – готова?

   – Если ты готов. И все-таки на всякий случай мне хотелось бы получить более определенные указания. Если твоя суперсила демонического происхождения все же не сработает и ты, к примеру, набросишься на меня или попытаешься куда-то уйти, что я могу сделать?

   Его глаза снова потемнели, а губы сжались в тонкую линию.

   – Все что угодно, при условии, что я не попаду в Ад, конечно. Ну, тогда приступим.

   Он вытащил из внутреннего кармана куртки прозрачный пакетик с тремя серыми таблетками, достал одну, покрутил в пальцах, а затем положил в рот, выжидательно смотря на реакцию Элоди. Девушка точно так же смотрела на Сема. Взгляд парня упал на сжатый у нее в кулаке кухонный нож, и он неожиданно рассмеялся.

   – Пока все вроде в норме, – задумчиво сказал он.

   – Как давно ты принимал наркотик до этого?

   – Недели две назад.

   – Что? – удивилась она. – Так долго?

   – Когда ты рядом, мне нет необходимости принимать их, – он нахмурился. – Я уже говорил тебе. При условии, что я прикасаюсь к тебе хотя бы с десяток раз в день.

   Она вздохнула, откинувшись на сидении назад.

   – А нельзя было сдать наркотик в какую-нибудь лабораторию на анализ? Мне все равно не нравится, что ты пробуешь это на себе.

   – Что бы там ни было, мне оно навредить не сможет, Элоди. Только одна вещь может принести мне ощутимый вред.

   – И что же это?

   Сем помедлил, прежде чем ответить, видимо, раздумывая, стоит ли выдавать ей эту информацию. Но затем все же сказал:

   – Кровь демона, единственная вещь, способная вызвать в моем организме привыкание, а так же отравить его изнутри.

   – И если она проникнет внутрь, то единственный способ очистить твой организм...

   – Ввести кровь ангела. Но последствия этого будут ужасными. Не думаю, что смогу остановиться после этого. Так что теперь ты знаешь, что нужно делать, если решишь, наконец, избавиться от меня.

   Некоторое время оба молчали, затем Сем сказал, будто обращаясь к самому себе:

   – Если хоть час ты был счастлив, значит, родился не зря. Если ты подарил другому хотя бы день счастья, – заслужил родиться снова.

   После этого он вдруг вскочил со стула и пулей бросился в комнату. Элоди побежала за ним. Сем подлетел к шкафу, открыл дверцы и принялся выворачивать вещи на пол, ища что-то. На вопросы Элоди он никак не реагировал, и, казалось, вовсе забыл о ее существовании. Покончив со шкафом, он рухнул на диван, сдавив руками лоб и стал что-то громко шептать на непонятном для Элоди языке. После этого он вскакивал на ноги и носился, как угорелый, а затем снова валился на диван. Это походило на припадки сумасшедшего, и он был слишком силен, чтобы попытаться удержать его. Девушка могла применить силу, но к ней стоит прибегать только в крайнем случае.

   В очередной раз не найдя что-то в шкафу, он резко вскинул голову и уставился на сидевшую на диване Элоди. Она обрадовалась, что он, наконец-то, узнал ее, но взгляд Сема был совершенно безразличным, даже когда он одним прыжком оказался рядом с ней, протянув руки вперед. А в следующий миг его руки сомкнулись на ее горле. Элоди захрипела, попытавшись освободиться, но у нее ничего не вышло. Она со всей силы ударила его в грудь, но он будто бы и не почувствовал ничего, хватка стала еще жестче.

   – Отпусти меня, Сем, – прохрипела она. – Сем.

   Звук ее голоса взволновал его, хватка чуть ослабла, и Элоди смогла вздохнуть. Когда его взгляд снова сфокусировался на ее лице, в нем мелькнуло какое-то отстраненное узнавание и он прохрипел, так и не убрав рук с ее шеи:

   – Кровь...кровь...демона...останови...Элоди...сейчас...

   Затем он закричал и отскочил от нее, ударившись о стену с такой силой, что в квартире затряслись стекла. Элоди растерялась. Он только что говорил, что кровь демона убивает его, действуя, как яд, и помочь может только кровь ангела. Но если она даст ему хоть каплю своей крови, он не остановится, пока не убьет ее. Что делать? Элоди не хотела умирать, особенно так, но и позволить умереть ему тоже не могла. Чтобы с ним не произошло, он все еще Сем, все еще ее друг...Хотя он всегда был для нее гораздо больше, нежели просто другом.

Придется импровизировать.

Сем заревел, как раненный зверь, и стал кататься по полу, ногтями сдирая с себя кожу.

Элоди достала из кармана нож и чиркнула лезвием по кисти, ощутив мгновенную вспышку боли. Она думала, что этого будет достаточно, но Сем почему-то не почувствовал запах ее крови, хотя у демонов обоняние развито куда лучше, чем у ангелов. Не раздумывая, Элоди опустила на колени рядом с ним и выставила руку над его головой. Капля крови упала на его губы, девушка замерла. Сем слизал кровь и вдруг замер. Неестественно медленно он поднял голову и посмотрел на нее. Его глаза были совершенно пусты, и в них читалось только одно – жажда. Он молниеносно схватил ее за руки и прижал к полу, прижавшись губами к ее кисти. Элоди закричала от боли, пронзившей каждую клетку ее тела.