Текст книги "Зависимость. Трилогия (СИ)"

Автор книги: . Freedomni

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 37 страниц)

2.4

Размышляющий человек должен бояться только самого себя, потому что должен быть единственным и беспощадным судьей самого себя

 Василий Осипович Ключевский

      Ей нравилось наблюдать, как меняется энергия, как гнев перетекает в силу, боль становится криком. Она наносила удары по боксерской груше снова и снова, снимала безвольно повисший эластический бинт и наматывала его опять.      Удары ногами выходили у нее хуже, но техника постепенно улучшалась, в ногах появилась сила, в действиях – уверенность.      В своей прошлой жизни она и помыслить не могла о том, что можно тренироваться так…просто. В былое время подобное было непозволительно для женщины, тем более, для женщины ее круга. Кью нравилась эта новая эпоха, чудные механизмы, то, что можно надевать брюки только потому, что это удобно, можно было говорить то, что ты думаешь, а не что от тебя ждут. Арне только усмехнулся, когда она озвучило ему последнее, и покачал головой, но для Кью это было так. Она не боялась показаться смешной или глупой.      В этой эпохе было что-то безумное, завораживающее, даже гипнотизирующее. Бешеный ритм жизни, время, стоящее больше человеческой жизни, вещи дороже отношений, вид важнее содержания. Но в то же время чувство свободы быть собой или быть частью всего этого безумия. Кью сделала свой выбор. И она была безумно рада, что ей довелось родиться снова и увидеть все это своими собственными глазами.      Растратив всю свою злость, она тщательно вымылась в душе, смыв с себя пот, грязь и слезы, и направилась в их с Арне комнату. Он лежал посреди огромной кровати, закрыв глаза и скрестив руки за головой. Ей было нелегко привыкнуть к этой его новой привычке. Девушка тихонько положила вещи и подошла к нему, не желая тревожить. Она нагнулась к нему и аккуратно поцеловала его в лоб. Он тут же открыл глаза и удивленно посмотрел на нее, но видел кого-то другого. Кью даже знала, кого именно.      – Где ты была? – спросил он, обдав ее волной легкой тревоги.      – В спортзале. А ты?      Ее вопрос немного развеселил его.      – Я не выходил за пределы этой комнаты.      – Физически да, а мысленно?      Она снова наклонилась и поцеловала его, на этот раз в щеку. Его кожа просто горела под ее губами. Он питался совсем недавно, хотя обещал этого не делать. Кью не могла его винить, она никогда ни в чем не могла его винить.      – Дай я угадаю сама, – предложила она.      – Нет, Элизабет.      – Тогда скажи сам.      – Я думал о том, почему так долго ничего не слышно от Фиби. Она уже должна была вернуться с известиями о…      – Признай же, что тебя больше волнует отсутствие Фиби, чем отсутствие известий.      – Да, то есть, нет, – Арне нахмурился, глядя на нее своими холодными кристальными глазами. – Меня не волнует, чем занимается жница, если она не срывает наши планы.      – То есть, если я скажу, что видела ее в баре с симпатичным парнем, тебе так же будет все равно…      – Абсолютно, это просто смешно, Элизабет.      – От чего у тебя так сжался кулак? Судорога?      – Ты сейчас получишь.      Он схватил ее за руку и бросил на кровать рядом с собой, а затем придавил сверху своим телом. Они игрались, как волчата, кусались и царапались с самого детства. Для него это было детской игрой, для нее тоже до определенного момента. А потом…Впрочем, не важно.

     /////

      В два часа ночи в дверь его квартиры позвонили. Кай вылез из постели, стараясь не разбудить мирно спавшую Элизабет, надел рубашку, но не стал застегивать ее.      – Какого черта в такую рань…? – пробормотал он, раскрывая дверь.      Он не спал, не был сонным, не был уставшим, но посреди ночи он привык уходить мыслями в далекое место, впадать в некую аналогию сна, где его не тревожили никакие посторонние мысли, а теперь этот настырный пришелец, звонивший не меньше десяти раз, посягнул на его спокойствие.      Перед дверью стояла Фиби. Ее одежда была насквозь мокрой, длинные волосы растрепались, с них стекала вода. Девушка едва заметно дрожала.      – Можно мне сегодня переночевать здесь? – спросила она, не сдвинувшись с места.      Кай отступил в сторону, чтобы дать ей место.      – Все мое – твое. Проходи.      – Спасибо. Не сочти за наглость, но я бы не отказалась от сухой одежды.      – Конечно. Я сейчас принесу тебе что-нибудь. Правда, все гостевые комнаты уже заняты, но ты можешь занять мою спальню. По коридору прямо, а потом налево до конца. Там же есть ванная.      Она кивнула и пошла в указанном направлении. Кай вернулась в комнату, где спала Элизабет, убедился, что она не проснулась, а затем вышел и закрыл за собой дверь. Дошел до конца коридора и повернул налево. Эта дверь всегда была закрыта, но для жницы он открыл ее. За дверью лестница, ведущая на верхний этаж. Его личная комната, куда он не захотел пускать даже Элизабет. Наверху была небольшая спальня и отдельная ванная, а так же закрытая терраса, но не за это он так любил эту комнату.      Кай достал из шкафа первую попавшуюся на глаза чистую футболку и направился в ванную, где горел свет. Фиби, полностью одетая, стояла перед умывальником и разглядывала в зеркале свое отражение.      – Вот футболка…Тебе, наверное, надо принести что-то еще. Так странно думать об этом, извини, я не привык спать в одежде.      – Конечно, – эхом отозвалась она, – потому что ты вообще не привык спать. Ты даже не хочешь спросить, что я узнала?      – Не прямо сейчас, – сказал он, положив ладони ей на плечи. – Ты замерзла.      – Я не чувствую холода.      – Ты дрожишь.      – Тебе кажется.      – Ты заболеешь.      – Я – жница, я не могу заболеть.      – Ты еще не жница.      – Почему тебя это вообще волнует?      – Ты знаешь.      – Я узнала, где ангелы прячут Андромеду. В другом измерении. Вот почему мы не могли найти ее. Это что-то вроде буферной зоны между нашим миром и еще одним.      – Как ты узнала это?      – Джад помог мне.      – В чем подвох?      – Только я могу проникнуть туда и забрать ее. Не просто так, а за плату, конечно же.      Конечно же. Кай вздохнул. Везде сделки, за все нужно платить, никто даже затылок не почешет бесплатно.      – Какова цена?      – Не такая страшная, какой она могла быть, – ответила жница. – Мне холодно, помоги мне освободиться от этого.      Кай стянул с нее насквозь промокшее пальто и бросил к ее ногам, затем наступила очередь свитера, а под конец он снял с нее джинсы. Даже нижнее белье было мокрым. Она стала выше, еще стройнее, если не сказать, худой. Фиби никогда не обладала выдающимися формами, не появились они и сейчас, но она занималась, рельеф мышц был очевиден. Ее волосы отросли до середины спины.      Она была так близко, только руку протянуть.      – А теперь я приму душ, если ты не против, спасибо за футболку.      Фиби открыла дверь и вытолкала его в спальню. Кай немного опешил от такой наглости. А еще он чувствовал себя как наркоман, который уже почти завязал, но перед носом которого посветили новой дозой. Демон сел на край кровати, ладонями разгладив чуть смятые черные простыни. Это была только его комната, и он еще никого никогда в нее не приводил. И никому не сказал о ее существовании, даже Элизабет.      Звук льющейся воды стих. Несколько минут спустя Фиби вышла из ванной в его футболке. Она была длинновата, и доходила девушке до верхней трети бедра. Фиби села на кровать и посмотрела наверх.      – Это действительно очень круто.      В его спальне была стеклянная крыша. Вот за это Кай ее и любил. Стекла были слегка затонированы, чтобы днем комната не превратилась в теплицу, но зато ночью это не мешало наслаждаться звездами. Проводить здесь ночь во время дождя вообще ни с чем не сравнимое чувство.      – Будь как дома. Я оставлю тебя в покое, как ты и хотела. Доброй ночи.      – Погоди, – она взяла его за руку и легко сжала. – Я хочу, чтобы мы выяснили кое-что до того, как ты уйдешь.      – Не надо, Фиби, – взмолился он, – пожалуйста. Я уже достаточно наслушался за все прошедшие разы. С меня хватит.      – Возможно, все же есть кое-что, что ты захочешь услышать.      Она придвинулась к нему, а затем ее рука легла на его бедро. Еще мгновение, и она поцеловала его. Все внутри Кая кричало: успокойся, возьми себя в руки, выясни, какого черта происходит, почему она делает это. Но в этот момент это было не больше, чем просто слова. Столько времени прошло, с тех пор как он в последний раз прикасался к ней. Он уже отчаялся когда-либо сделать это снова. Это было пыткой: ожиданием, жаждой, страхом, что все это окажется только сном, и когда он откроет утром глаза, поймет, что все было лишь кошмаром, привидевшемся в его аналоге снов. Но сейчас он не хотел ничего слышать.      Это была Фиби.      Здесь была Фиби.      И она хотела его.      Может, был хотя бы крошечный шанс, что она любит его в противовес огромной возможности, что его просто использовали.      Каю было все равно.      Если ей хотелось, пусть использует его таким образом хоть сотню лет, хоть дольше.

На что ты готов ради Фиби Коллинз?

Хочешь ли ты стать человеком, чтобы иметь возможность прожить с ней жалкую человеческую жизнь?

Готов ли ты потерять ее?

Готов отпустить ее?

– Ты моя, – прошептал он в ее губы. – Я больше не отпущу тебя. Никогда. Что бы ты ни сказала.      – Мне стоит лишь сказать «да», и ты потеряешь меня, – сказала она, замерев. – Это цена, которую нам обоим придется заплатить. Ты готов?      – Я готов на все, если ты правдиво ответишь мне на один единственный вопрос.      – Задай его, – сказала она, целуя его. – Или никогда не задавай. Лучше молчи. Я прошу тебя.      – Нет, – ответил он, оторвав ее от себя. – Ты любишь меня, Фиби Коллинз?      – Больше всего на свете и во тьме.      – И я люблю тебя, Фиби. За это я готов заплатить.

     /////

      Кай собрал всех в гостиной. Фиби стояла, прислонившись к креслу, по правую руку от него. Элизабет держала почтительное расстояние, выжидая.      У нас есть для вас известия, – сообщил Кай.      – У меня, – поправила Фиби. – Я знаю, где найти Андромеду.

2.5

Чтобы не бояться смерти, всегда думай о ней

Луций Анней Сенека (младший)

      Фиби прошла через портал.      Утром Кай сказал ей:      – Любой другой на моем месте начал бы отговаривать тебя, но я то знаю тебя, дорогая. Поэтому я лишь пожелаю тебе удачи. Запомни только одно: просто так я тебя не отдам.      Проходя через портал, Фиби не почувствовала ничего, но оказавшись по другую сторону, она ощутила едва заметные отличия. Вокруг все было тем же: многолюдный город, его уставшие жители, но в то же время все было другим. Ей казалось, что она спит. Кому и для чего нужно было создавать два практически одинаковых мира? Ангелам это уж точно было не под силу, они лишь воспользовались готовым трудом.      У Фиби было совсем мало времени, всего несколько часов, прежде чем ее «раскроют». Или ее обнаружат гораздо раньше.      У нее был набросок, сделанный рукой Кая, и небольшой поисковый медальон. И оружия только большой охотничий нож, проводник не разрешил ей взять с собой меч. Являясь оружием мира Фиби, пройдя через портал, меч потерял бы свою силу.      Интересно, а какую цену заплатили ангелы, чтобы попасть сюда и спрятать свой сосуд.      Меньше часа потребовалось Фиби, чтобы найти нужную улицу и нужный дом. Причем она искала жилой дом, а нашла небольшое кафе. Могло ли это быть ошибкой?      Жница не стала заходить внутрь, а осталась ждать у входа. Поток людей в/из кафе не прекращался, но в основном это были парни и молодые мужчины. Один из парней привлек ее внимание неким сходством с Каем. Парень был достаточно высоким блондином, хорошо сложенным. Со светлыми волосами. Но если волосы Кая были цвета платины, цвет волос этого парня выглядел более естественным, так как к нему примешалось немного желтизны.      Он немного постоял у входа, а через несколько минут к нему присоединилась девушка. Она была среднего роста, со светло-каштановыми волосами, на лице ни следа макияжа. Фиби вдруг осознала, что если добавить макияж, красота девушки будет ослеплять, как у кинозвезд. Но сейчас в своей спортивной одежде и лыжной шапке она выглядела просто милой. Насколько вообще милой может быть та, кто в силах уничтожить целый мир.      Девушка поймала на себе взгляд Фиби и повернулась. Их взгляды встретились.

     /////

Вон та девушка напротив очень внимательно наблюдает за нами.

Я знаю.

Как думаешь, что ей нужно?

Не думаю, что она наш враг. Значит, можно узнать, чего она хочет. Вдруг она именно то, что нам нужно?

Демо доверяла Бронту. Договорившись держаться осторожно, они приблизились к высокой мрачного вида девушке. Демо даже улыбнулась ей, словно они были старыми друзьями. Девушка была худой, но худоба была ей к лицу, как и ее благородная бледность, темные блестящие глаза, и длинные черные волосы. Приблизившись, Демо поняла, что волосы у нее были не черными, а темно-коричневыми, впрочем, вряд ли эти детали имели какое-то значение.      – Привет, – приветствовала она незнакомку.      – Привет, Андромеда, – ответила девушка. – Я Фиби. И я та, кто хочет забрать тебя отсюда и не дать тебе стать сосудом.      Демо потеряла дар речи.      Все не могло быть так просто. У нее появилось истерическое желание рассмеяться.      – Мы могли бы поговорить где-то в более теплой обстановке? – спросила Фиби. – И желательно наедине, – добавила она, глядя на Бронта.      Демо покачала головой.

– 

Куда я, туда и Бронт. Если ты боишься, что он подслушает что-то важное, а потом расскажет кому-то, тебе будет полезно знать, что он глухонемой.      Теперь была очередь Фиби выражать свое неудовольствие.      – Это не помешает ему читать по губам, а потом использовать язык жестов, или электронное послание, чтобы сделать это.      – Нет. Но я доверяю ему абсолютно.      – Хорошо.      – Зайдем в кафе?      – Годится.      В помещении было жарко, и Фиби вслед за Демо и Бронтом расстегнула пальто. Демо покосилась на блеснувшее лезвие ножа.      – Ты всегда берешь с собой на дружеские беседы нож?      – Нет. На самом деле я беру на них еще и меч, но сегодня мне пришлось оставить его. И так, Андромеда, мы очень долго тебя искали.      Демо слушала рассказ жницы и с каждым словом убеждалась, что все это какой-то розыгрыш. Выход из ее ситуации сам собой падал ей в руки. Она понимала, что даже если примет предложение жницы и людей, на которых она работала, проблем будет много. Во-первых, орден будет очень недоволен, настолько, что они сотрут Демо в порошок при возможности. И даже если ей удастся скрыться, ее жизнь будет далека от райского наслаждения. Но после того, что она услышала, она, наконец, стала лучше понимать свою роль, и почему она так важна для ордена. Они были не такими уж святыми, как Бронт и говорил. Демо не хотела быть виновницей миллиардов жертв. Демо вообще не хотела быть как-то связана со всем этим.      Все не могло быть так просто.      – Если ты примешь наше предложение, мы сделаем все возможное, чтобы обеспечить твою безопасность. Самое главное переждать этот месяц, может, полтора, после этого они уже не смогут провести ритуал. И ты будешь свободна. Навсегда. А наш мир не пострадает. Разве это не взаимовыгодное предложение?      – Если хотя бы что-то, хотя бы одна деталь плана пойдет наперекосяк, это будет стоить всем нам головы. Они не пожалеют никого.      – Разве ты не готова рискнуть? Мы готовы.      – Я дам свой ответ в нашу следующую встречу.      – Увы, это слишком опасно. Мы не можем так глупо рисковать. Мы увидимся только в том случае, если ты решишься спасти себя. А для связи есть и более легкие способы. Просто подожди, и мы свяжемся с тобой.      Фиби по-военному отдала честь и встала из-за столика. За ней закрылась дверь, а Демо все еще не могла начать дышать.

Что ты думаешь?

Думаю, она та, кто нам нужен. Ты перевозбуждена, пойдем домой. Будет нехорошо, если кто-то заметит тебя в таком виде.

Ты прав.

Она чувствовала себя не в своей тарелке. Бром сжимал ее руку в своей, и только это удерживало ее от полного ухода в свои мысли.      Оказавшись в их комнате, Демо не почувствовала облегчения. Ее трясло и знобило, как при лихорадке. Она – сосуд, значит должна быть сильной и выносливой, почему тогда она такая слабая?      Бронт сел рядом с ней на кровать и поглаживал ее по плечу.

Насколько мы можем ей доверять? Может ее подослала Фелиция или кто-то из них, чтобы проверить меня?

Не накручивай себя. Это шанс для тебя, воспользуйся им.

А ты?

А что я?

Ты работаешь на них? Что они сделают с тобой, если узнают, что ты предал их?

Это не волнует меня. –

Бронт резко качнул головой. Его взгляд был полон решимости.

– Они не заслуживают моей преданности, в отличие от тебя. Я не выбирал, работать ли на них, родители отдали меня сюда против моего желания.

Почему ты идешь на это ради меня?

      Ну, вот она и сделала это. Этот вопрос мучил ее много месяцев, но она все никак не решалась задать его. Точнее, она не решалась услышать ответ.      Бронт взял ее за руку, нежно, словно она была сделана из фарфора.

Потому что ты лучший человек, которого я когда-либо знал. И потому что ты однозначно достойна того, чтобы жить, и гораздо больше, чем те, кто требует от тебя пожертвовать собой.

      Чувствуя тепло его кожи, Демо была смелой.

И только поэтому? Чувствуешь ли ты ко мне что-то большее? То, что чувствую я?

Завтра, или даже этой ночью она будет умирать от стыда за то, что спросила, но не сейчас. Девушка должна была знать.      Бронт слегка улыбнулся, но его улыбка вовсе не обидела Демо.

Я думаю, что ты несколько идеализируешь мой образ. Я первый парень, которого ты встретила. И это было в то самое время, когда ты только начала становиться девушкой. Но все равно это очень приятно для меня, правда.

Она еще даже не успела расстроиться, когда Бронт придвинулся к ней, теперь они сидели лицом друг к другу.

Ты просто потрясающая. И никогда, понимаешь, никогда не смей даже на мгновение сомневаться в этом.

После этого Демо, очевидно, потеряла сознание, потому что ей показалось, что Бронт наклонился и в самом деле поцеловал ее. Это было лучше, чем во всех ее прошлых снах.      Демо еще никогда не чувствовала себя такой сильной. Да и никогда не была ей, наверное. Впервые в жизни у нее действительно было то, за что стоило бороться до конца.

     ////////

      Возвращаясь к порталу, Фиби уже знала, что за ней следят. Это было прогнозируемо, но от того не менее неприятно. Хуже всего было то, что в этом мире она не имела и трети своих сил, а значит, была легкой добычей. Они обговаривали возможность преследования, и в этом случае Фиби должна была как можно быстрее добраться до здания портала, где никто не смог бы причинить ей вред.      Не каждый план можно воплотить в жизнь.      Фиби было неуютно, впервые за долгое время она чувствовала себя уязвимой. До портала оставалось всего четыре квартала, когда дорогу ей преградил высокий накаченный мужчина, вышедший из одного из магазинов. Жница сразу поняла, что пришли за ней. Еще был шанс спастись.      Она перешла на противоположную сторону улицы, понимая, что ей не удастся слиться с толпой. Позади себя она заметила еще двоих. Слева еще троих. Черт возьми. Это значило, что все дело под угрозой срыва. Еще двое. Складывалось ощущение, что они размножаются почкованием и поэтому выходят только парами. Уже совсем не смешно.      Можно было бежать, прямо сейчас, побег дал бы ей несколько минут, но потом бы ее схватили все равно. Но она не стала бежать, продолжая идти медленно.      Их не смущали идущие рядом люди, мужчины в самом расцвете сил попросту расталкивали их плечами и шли дальше. Они схватили ее прямо посреди улицы, сразу пятеро. Фиби успела ударить одного ножом в сердце, второго оттолкнуть ногой, но сама упала прямо в руки третьему. Мгновение спустя их было уже десятеро вокруг нее. Это в фильмах можно спокойно справиться хоть с двадцатью, когда плохие парни мирно стоят в сторонке, дожидаясь своей очереди.      Жница была схвачена, но успела отправить два послания перед этим.

     ///////

      Фиби очнулась, когда кто-то вылил ведро воды ей на голову. Не самое приятное пробуждение. Она сидела на голом полу, руки связаны за спиной. Ее привязали к какому-то металлическому штырю, торчащему из пола.      Какое-то складской помещение, судя по всему, темные стены, отсутствие окон, тусклое освещение. И, что самое интересное, она была здесь не одна. Напротив того места, где она была привязана, на кровати лежала девушка. Если брать в расчет бледность ее лица, то ее уже давно не выпускали отсюда. Лицо этой девушки было знакомо Фиби. Именно на ее поиски она потратила несколько месяцев.      – Дорейн, – тихонько позвала Фиби. – Дорейн, ты слышишь меня?      Девушка подняла голову, и длинные светлые волосы рассыпались по ее худым плечам.      – Откуда ты знаешь меня?      – Я Фиби. Просто доверься мне, хорошо? Я не причиню тебе вреда…Я знала, что ты выжила. Знала. Они ни за что не стали бы прикладывать столько усилий, чтобы замести следы, если бы ты была мертва. Где мы?      Дорейн вздохнула.      – В высотке. Мы практически на двадцатом этаже. Это какое-то техническое помещение, но они используют его в качестве камеры.      – Сколько ты уже здесь?      – В этом помещении? Может, пару месяцев. До этого меня держали в подвале. Они все время держат меня взаперти после смерти моей дочери.      – Что? – переспросила Фиби. – Андромеда жива. Я разговаривала с ней несколько часов назад. Хотя, по правде говоря, я не знаю, сколько провела в отключке.      – Жива? – глаза Дорейн расширились. – Но я видела ее тело. Она родилась мертвой.      – Твоя дочь жива. Неужели ты действительно думаешь, что если бы она была мертва, они бы держали тебя взаперти все это время?      – Я…я не знаю.      Она выглядела сбитой с толку, разбитой, растоптанной. Фиби понимала ее отчасти, но прежде всего нужно было действовать. У нее был шанс сбежать, но она не воспользовалась им, полагая, что они сами приведут ее к Дорейн, если та еще жива. Узнать, что знает она, подслушать их разговор, пытать их, узнать, есть ли между ними какая-то связь. Она усмехнулась, представив реакцию Кая. Теперь она нашла Дорейн, но она все еще была связана. На двадцатом этаже. Неизвестно где.      – Ты можешь встать, Дорейн?      – Я попробую. Я не связана, но они чем-то накачивают меня, чтобы я была послушной.      Она неуверенно поднялась на ноги, ее босые ноги дрожали, и она шла очень и очень медленно.      – Вытащи нож под курткой. Странно, что они не достали его. Так, теперь пережжешь веревки на моих руках. Медленно, я не хочу остаться без кистей. Молодец.      Освободившись, Фиби не прибывала в состоянии эйфории, хотя бы приятно чувствовать легкость в руках. Ее конечности практически не затекли, хорошо все же больше не быть человеком.      – Я смогу выйти отсюда, – сказала она Дорейн, – но с тобой могут возникнуть сложности. Поэтому слушай меня внимательно. Твой единственный шанс выйти отсюда и помочь спасти твою дочь. Чтобы вывести тебя отсюда, я поглощу твою душу. Это не особо приятная процедура, но боли ты не почувствуешь. А когда мы перейдем через портал, я найду для тебя новое тело. Ты согласна?      Дорейн застыла в нерешительности.      – Ну же, решайся скорее. Там ты принесешь своей дочери куда больше пользы, чем запертая здесь. Ты же хочешь помочь ей, правда?      – Я готова. Сейчас.      Если бы можно было на самом деле не брать в расчет то, чего Фиби не сказала. Что это было вполне выполнимо в ее мире, но здесь может оказаться ей не по зубам, или даже убить их обеих. Не потому ли в этой комнате нет охраны? Или они стоят по другую сторону двери и подсматривают и подслушивают через камеры. Тогда они стоят и смеются, убежденные, что это лишь блеф. Но Фиби должна была рискнуть.      Жница прикоснулась к руке Дорейн, и на этом этапе все произошло хорошо, но когда душа уже была внутри, а безжизненное тело упало на пол, тут-то Фиби и почувствовала, что ее разрывает на куски. Словно кто-то закрепил несколько огромных крюков внутри ее тела, а теперь тянет за веревки. Она не могла даже кричать от боли, ноги подогнулись, и она рухнула на одно колено, но все же умудрилась не растянуться на полу. Собственное сердцебиение оглушало ее, а затем вдруг просто исчезло, сердце больше не сокращалось. Фиби умерла.      Жница поднялась на ноги, ей даже удалось удерживать строго вертикальное положение. Она чувствовала себя как-то иначе. Бездумно перешагнув через тело Дорейн, она открыла дверь в коридор. Охраны не было. Вокруг были только стены и двери. Она прошла по коридору и остановилась перед огромным окном от пола до потолка. Небольшой холл на двадцатом этаже. Она даже увидела дверь, над которой светилась вывеска «выход», под ней то и стояло с десяток охранников. Это был единственный путь, который приведет ее к лестнице или лифтам. В новых высотках не было балконов, не было подоконников. Ей ни за что не спустится снаружи. Они потому и не стали ей мешать, что были уверенны, что птичка не выпорхнет из клетки.      Так и было.      Или нет?      Фиби медленно попятилась к стене, под насмешливые взгляды охранников, а затем разбежалась и прыгнула, пробив стекло. Ветер ударил ее в лицо, она потеряла ориентацию, способность дышать, видеть. Единственное, что она могла – падать. Но это было по-настоящему захватывающе.      Уже преодолев половину пути, она знала, что не разобьется. Она снова была свободна. И ей было немного радостно от того, что последние минуты своей жизни они проведет так.      Парящая смерть.      Эта мысль заставила ее улыбнуться.      Приземление не было мягким. Она шмякнулась с огромной высоты, звук ломающихся костей был очевиден. Конечности, позвоночник, череп. Все всмятку. Но Фиби только отряхнулась и пошла дальше. Благо, что она упала не в центр улицы, а в закрытый внутренний дворик. Если кто-то и видел ее падение, их было немного.      Она вышла из дворика и спокойной походкой проследовала к порталу. Больше за ней никто не гнался, даже не пытался ее преследовать.      – Сделала ли ты то, что хотела, жница? – этими словами ее приветствовал старик.      – Да.      – Готова ли ты заплатить цену за оказанную тебе услугу?      – Да.      – Ты знаешь, какова эта цена?      – Нет, но я догадываюсь.      – Ты согласна отдать то, что я попрошу, хотя даже не знаешь, о чем пойдет речь? – удивился старик. – После всего, что я видел, меня трудно удивить, но тебе это удалось.      – Верховный жнец предупреждал меня, какова может быть цена.      – И ты готова ее заплатить? Готова?      – Да, – повторила Фиби. Она была уверена, что больше не станет повторять. Пусть все закончится сейчас.      – Хорошо, Фиби Коллинз, очень хорошо.      Он резко сжал кулак, словно заточил в него только что пойманное насекомое. Фиби не смогла почувствовать утрату. Это и огорчало ее и радовало.      – Фиби Коллинз выполнила свою часть сделки, – провозгласил старик. – Она отдала свою человечность и стала истиной жницей. Пути назад для нее не будет. Она никогда больше не сможет стать человеком, и умрет жницей. Поздравляю с окончанием становления, моя госпожа.      Фиби чувствовала себя оглушенной. Она была готова, что ее накажут за непослушание и отберут силы, что она окажется беззащитной перед лицом опасности. Но что тогда они забрали у нее, если не это..?      Она внезапно поняла. Они не лишили ее сил, ее лишили Кая. Девушка никогда больше не сможет прикоснуться к нему. Каждое ее прикосновение отныне принесет лишь смерть.      Прежде чем возвращаться, нужно было найти для Дорейн новое тело. Этим она и займется.      Где можно найти нужное тело, как ни в морге?      Зайти в морг было просто, Фиби усыпила всех работников и вошла. Ей очень повезло, так как в этом морге было совсем свежее тело, принадлежавшее молодой девушке. Жнице было все равно, от чего та умерла. Она оперлась на руки по обе стороны от тела, склонилась над лицом девушки и поцеловала ее в лоб. В следующее мгновение веки трепыхнулись, и на нее посмотрели огромные серые глаза.      – Ты слышишь меня, Дорейн?      – Да.      – Просто отлично. У нас получилось. Это тело выглядит вполне прилично до тех пор, пока ты не захочешь надеть купальник. Вставай, я найду тебе какую-нибудь одежду.      Дорейн встала со стола, пытаясь поймать границы своего нового тела. Теперь она была выше. И, быть может, стройнее по конституции. Зато уже не отличалась той болезненной худобой. Да, ее кожа все еще была слишком бледной, а грудная и брюшная полости были вспороты, выпотрошены и зашиты вновь. Быть может, расположение некоторых органов не соответствовало их анатомическому положению, некоторые, возможно, вообще отсутствовали. Но это не играло никакой роли. Магия Фиби будет поддерживать в этом теле жизнь так долго, как жница того захочет.      Одна из здешних коронеров была почти одного роста и размера с новым телом Дорейн, так что проблема с одеждой была решена.      – А теперь идем, Дорейн. Я хочу тебя кое с кем познакомить. Мы только зайдем в магазин, чтобы прикупить кое-какой одежды.

2.6

Источник страха – в вашем сердце, а не в руках устрашающего

 Джебран Халиль Джебран

      Фиби вернулась. Кай почувствовал, как огромный камень свалился с его души, ну ладно, с места, где когда-то была его душа. От нее долго не было никаких вестей, так что он уже не находил себе места от волнения, что, впрочем, никак не проявлялось внешне. Для остальных он был все так же спокоен.      Она привела с собой девушку, и когда назвала ее имя, Кай сразу понял, кто это.      – Дорейн – биологическая мать Андромеды,– объяснила Фиби для остальных. – Я подумала, что она может быть нам полезна.      – Как ты нашла ее? – спросил Кай, но Фиби попросту пропустила его вопрос мимо ушей. Он сразу понял, что что-то не так.      Жница подняла руку, чтобы поправить вылезшую на лицо прядь, на ее руках были кожаные перчатки, которых не было, когда она уходила. Никто не заметил этого, помимо Кая. Остальные были рады, что Фиби вернулась с хорошими новостями. Вряд ли хоть кого-то из них волновало, что она вообще могла не вернуться. Разве что Сема, да и тот был под вопросом.      – И что теперь? – спросил Ноэль. – Нам остается только ждать?      Фиби кивнула.      – Они знали о нашей встрече. Значит, знают, что мы сделали Андромеде предложение. Теперь они глаз с нее не спустят.      – В конце концов, это нужно ей столько же, сколько и нам, – сказал Сем. – Она умная девочка, придумает что-то. Мы же не можем силой протащить ее через портал.      – Можем, – возразила Элоди. – Если потребуется, я сама сделаю это. Сколько времени у нас есть?      – Пару дней, – ответил Кай. – Все решится через пару дней, а до этого нам остается только ждать.      – Снова ждать, – усмехнулся Ноэль. – Мы только и делаем, что ждем, пока другие делают за нас нашу работу, – он посмотрел на Фиби. – Я устал от этого.      – Или ты устал от того, что давно никого не убивал? – спросил Сем.      Ноэль смерил его презрительным взглядом:      – И от этого тоже. Не нарывайся, если не хочешь оказаться в моем черном списке.      – Заткнитесь, оба, – прервал их Кай. Одного его замечания было достаточно.      Когда вся недовольная кучка отбросов разошлась по своим комнатам, Кай подошел к Фиби. Он был полон решимости узнать, что все-таки произошло.      – Фиби, – мягко позвал он и взял ее за руку.      Она испуганно вскрикнула и вырвалась.      – Не касайся меня, – сказала она. – Я не была уверена, что перчатки сработают.      – К чему эта паранойя? Что произошло? Ты говорила, что они заберут твои силы, но ты все еще жница.      – Я не все еще жница, я жница. Я прошла становление полностью. И я больше не смогу быть никем другим, никогда не буду человеком вновь. Ты ведь понимаешь, что случится, если я коснусь тебя обнаженной кожей? Понимаешь?      Кай понимал, хотя лучше бы ему пребывать в неведении. Единственный поцелуй, единственное прикосновение убьет его. Не смена тел, ни способности демона к исцелению не помогут ему. Он взял ее руку в перчатке и еле ощутимо сжал, чтобы почувствовать ее присутствие. Ее рука была холодной. Не просто холодной, а как у трупа. Он прислушался, чтобы почувствовать биение ее сердца, но оно не билось. Она больше не была жива, больше не принадлежала ему.      Она сказала, что любит его, а он потерял ее. Для Кая все было кончено.      – Прости меня, – сказала Фиби.      – За что? Ты сделала это не ради себя, ты пожертвовала собой, чтобы спасти всех нас. И в конце концом ты могла заплатить за это и более страшную цену. Ты жива, полна сил и ты воплотила то, для чего родилась в этом мире.      – И получила то, к чему никогда не стремилась и чего никогда не хотела. Меня обрекли моим призом на вечную жизнь, которая мне не нужна. Мое сердце мертво, сколько пройдет времени, прежде чем во мне окончательно потухнет то, чем я была при жизни, и я стану просто орудием? Сколько времени пройдет, прежде чем я забуду тебя?      – Это не имеет значения, Фиби Коллинз. Я все еще люблю тебя и все равно буду любить.      – Я сожалею, что все закончилось так.      – Еще не закончилось. Рано сдаваться.      Она не верила ему, а он не верил себе. Кай знал, за что она извиняется: со временем ей станет все равно, а ему не станет.      – Я люблю тебя, Фиби, – сказал он и обнял ее. Когда на них гора одежды, объятия не были смертельно опасными.      – Я люблю тебя, Кай.      Эти слова были прощанием. Концом их любви.