Текст книги "Зависимость. Трилогия (СИ)"

Автор книги: . Freedomni

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 37 страниц)

   Потому что она чудовище.

   Монстр.

   Убийца.

   Больше нет сил, чтобы бороться. Ее тело расслабляется, вода подсвечивается крошечными голубоватыми вспышками. А затем приходит резкая боль. Как сильный удар тока. Как агония. Это слово подбирает теперешняя Кью, для крошки, что тонет, это ощущение не имеет названия.

   Неизвестно как, но девочке все же удается выбраться из ямы. Она стоит на краю, маленькие ножки, обутые в розовые босоножки, проседают в мягкой земле. Высокий крупный мужчина стоит у самой двери и плачет. Затем его стон резко смолкает, а глаза расширяются от ужаса.

   Перед ним стоит убийца, которую он не смог убить.

   – Эйприл, – шепчет он, сжимая в кулаке распятье. И начинает молиться. Его губы удивительно быстро движутся, а по лицу все еще стекают слезы. Он громко сглатывает, обрывая молитву. Вместо слово "аминь" срывается жуткое "Эйприл". Но уже слишком поздно.

   Молнии могут быть острыми и точными, как скальпель. Месть может быть слаще любви.

   Кью выходит из постройки, сжимая руками голову. Весь дворик объят пламенем. Коты куда-то исчезли, зато здесь теперь полно суетящихся людей.

   Со скрипом открывается дверь пристройки, и нечто напоминающее человека ползет к ней, хватаясь пальцами за землю, царапая гравий и булыжники дорожки, ведущей ко входу. Рукава его рубашки разорваны, а кожа под ними обуглена. Лицо превратилось в кровавое месиво, с горящими от страха глазами. В них больше нет ненависти, ее выжгла боль. Ужас.

   – Нет, – шепчет мужчина. – Нет, пожалуйста, перестань. Я умоляю тебя, не надо больше.

   Кью больше не может смотреть на эту сцену, на этих людей, слышать эти слова. Она выбегает из дворика и бежит с единой целью – оказаться как можно дальше отсюда. Забыть...забыть...забыть...

   Но только врезается в какого-то мужчину, покровительски похлопавшего ее по плечу.

   – Он заслужил это, не правда ли, дорогая?

   Кью отскакивает в сторону, с ужасом глядя на него.

   Откуда он знает?

   – Я только защищалась, – оправдывается она и начинает плакать. – Я должна была выжить.

   – Конечно, дорогая, должна была.

   Непонятно как, мужчина снова оказывается рядом с ней. Ее рука в перчатке гладит ее по голове.

   – И ты ведь хочешь забыть все это, как страшный сон, верно?

   Он приседает, и их глаза оказываются на одном уровне. У него темно-серые глаза, бледные, практически бесцветные в самом центре, и словно углем обведенные по краям. Страшные холодные глаза. И он не такой взрослый, как ей казалось. Гораздо моложе ее отца.

   – Ты просто обязана выжить.

   Он вытаскивает что-то из-за пояса и протягивает ей. Это пистолет, какие носят полицейские в кино, но этот тип не похож на полицейского.

   – Возьми, это оружие не такое страшное, как твое, но ты же не хочешь, чтобы о твоем даре узнали очень нехорошие дяди, верно?

   Кью сначала отшатывается от протянутого оружия, но потом все же берет его.

   – Спрячь его понадежнее, – советует молодой мужчина, выпрямляясь. Девочка успевает заметить вышитую эмблему на его куртке. Буква Q.

   Q. Почему-то это все, что она может повторять, когда люди в форме хватают ее и запихивают на заднее сидение машины несколько часов спустя. Девочка может только скрючиться, обхватив колени руками, и закрыть лицо, чтобы они не видели ее слез.

   – Как ее зовут? – доносятся до ее сознания приглушенные голоса. – Кто она?

   – Не знаю. Она ни слова не сказала за всю дорогу. По-моему, она вообще не говорит.

   – По-моему, девочка очень напугана.

   – А, может, она просто сумасшедшая.

   – Это не нам решать, умник.

   – Конечно, но я не собираюсь выковыривать ее из этой чертовой машины. Посмотри, как вцепилась. И эти глаза. Она как дикое животное.

  2.5

Гелотофобия – страх оказаться объектом юмора, насмешек.

   Крайм вертится на офисном стуле, поджав ноги и только время от времени отталкиваясь имя. Сидящих напротив нее фигур становится то три, то четыре. Но на самом деле здесь, кроме нее, находится только одно существо.

   Кай протягивает руку и резко останавливает кресло, и Крайм по инерции едва не падает на пол. Ее голова все еще кружится, или это комната?

   Серые глаза демона наблюдают за ней. Странные, опасные глаза, соединяющие в себе три оттенка серого: бледный, темно-серый и почти черный по краям. Каким надо быть слепым, чтобы принимать эти глаза за человеческие.

   – Ожидание нервирует меня, – сообщает он ей таким тоном, словно это она, Крайм, виновата в том, что они сейчас сидят здесь.

   – Я тут причем? Найди себе развлечение и оставь меня в покое.

   Но он, как всегда, не хочет затыкаться.

   – Знаешь, сколько это уже длиться? Конечно, знаешь. Четыре долбанных месяца прошло с тех пор, как ты отдала им Фиби.

   – Вообще-то, это была не мое идея, а ее. И тут я готова согласиться с твоей чокнутой подружкой. Нам нужно была отсрочка, и мы ее получили.

   – Ценой безопасности Фиби и моих нейронов.

   – Вообще-то не твоих, – Крайм закатывает глаза. – Они такие же твои, как и бактерии, что живет в кишечники этого тела. И ты прекрасно знаешь, что демоны не причинят Фиби зла, зная, что мы еще не собрали все камни. Зачем самим марать руки, если можно просто подождать, пока другие сделают за тебя всю грязную работу, а потом заставить их отдать все, добытое таким ужасным трудом, пригрозив смертью их подруги? И пока Фиби у них, демоны уверены, что мы будем играть по их правилам, а потому не трогают нас. К тому же мы избавились от моего великодушного братца.

   Она повторяла ему эти доводы уже, наверное, тысячи раз, но Кай упертый, как баран. И обладает таким же интеллектом.

   – Все равно вы могли бы сказать мне заранее, в чем состоит ваш безумный план.

   – Чтобы ты все испортил? Нет уж. И это Фиби была против того, чтобы сказать тебе.

   Кай кисло посмотрел на нее:

   – Тебе доставляет неимоверное удовольствие дразнить меня, так?

   Крайм широко улыбнулась.

   – Конечно. Не вечно же смотреть на твою недовольную рожу. Понятия не имею, что Фиби в тебе нашла. Наверное, она просто не умеет выбирать мужчин. Сначала Сем, потом ты...

   – Да заткнись ты.

   Когда он злился, его странные глаза становились просто дикими, и это значило, что Крайм достигла своей цели.

Мой маленький свирепый тигр

, – мысленно позвала она, поставив серьезный мысленный блок. -

Не объяснять же тебе, что я

всегда хотела домашнее животное, а за всю мою жизнь ты – самое близкое к этому.

– Кстати, что там слышно от твоего братца? – будто бы лениво спросил он, откинувшись на спинку стула.

   Ответная любезность, значит.

   – Хорошо. Он все еще занят поисками Фиби и не будет путаться у нас под ногами.

   – Есть идеи по поводу того, зачем ему она вдруг понадобилась?

   Крайм изящным жестом откинула волосы назад.

   – Не думаю, что он солгал тогда. Кто-то нанял Джада, чтобы тот притащил Фиби, а девчонка взяла и исчезла. Нет девчонки – нет оплаты. Не думаю, что брата интересуют деньги, скорее уж информация или какая-то услуга, значит, он не отступиться, пока не завершит дело.

   – Долго еще ждать?

   Крайм застонала.

   – Ты просто невыносим. Ведешь себя, как ребенок, – она закатала рукав и взглянула на часы на тонком кожаном ремешке. – Еще двадцать минут.

   – Отлично, можно выдвигаться.

   Кай вскочил на ноги и уже облачался в куртку. Крайм без особого энтузиазма последовала за ним. Последние несколько дней они провели, скрываясь в доках, и, честно говоря, ей так же, как и ему, не терпелось выйти отсюда. А еще облить все бензином и поджечь. К несчастью, так нельзя.

   – Это то же самое, что дать объявление по телеку о нашем местоположении, – будто в подтверждение ее слов сказал Кай.

   – Эй, – возмутилась Крайм, – прежде чем лезть в мою голову, разберись, что творится в твоей.

   Кай никак не отреагировал. Крайм снова вздохнула. И все же, чтобы она не говорила и не думала (когда кто-то ее подслушивает) этот самоуверенный наглый демон стал для нее чем-то большим, чем просто домашним питомцем. Не удавалось избежать ассоциации с Беллом и тем, как закончилась его история. Видимо, Крайм судьбой предначертано подбирать подбитых птичек, котят с отдавленными лапками и несчастных мужчин, оставленных Фиби. Вот так услужила, подруга.

   Вдалеке послышался визг тормозов, что дало Каю возможность прокомментировать:

   – Точно по расписанию.

   А затем Крайм увидела невысокую фигуру, которая, петляя, бежала по улице вниз, отбиваясь от преследователей на машине.

   – Возьми это на себя, – попросила Крайм, обращаясь к Каю. – Хоть раз в жизни почувствуй себя джентльменом.

   Хотя это и был ее план, но Крайм до сих пор не хотела в нем участвовать.

   – Нет проблем. Просто жди здесь.

   Кай исчез, а примерно минуты через две-три появился снова, поддерживая под руку девушку в забрызганной грязью одежде.

   – Привет, Элоди, – зевая, поприветствовала ее Крайм. Внезапно вся тяжесть последних месяцев навалилась на нее. – Надеюсь, ты помнишь, кто мы, и тебе не придется разжевывать это и вкладывать в рот, моя маленькая птичка.

   Элоди посмотрела сначала на Крайм, затем на Кая и молча кивнула.

   – Ты что, немая?

   Элоди нервно дернула головой:

   – Ты демон, – сказала она Каю. – Сомневаюсь, что нужны дополнительные комментарии.

   – Нужны, – не согласился он. – Я опальный демон.

   – Хорошо, – Элоди не собиралась спорить. – А ты – Крайм – та, что помогла мне найти брата. Я очень благодарна тебе за помощь. Снова. Вам, – поправилась она.

   Крайм шутливо поклонилась, мол, говоря, виновата. Каю, судя по выражению лица, плевать было на ее благодарность.

   – Я предлагаю тебе снова сотрудничать, Элоди. Надеюсь, это будет взаимовыгодное соглашение.

   – Я не укладываю с демонами никаких сделок.

   Кай усмехнулся, Крайм повелительно подняла руку, пытаясь не дать ему испортить все дело.

Да помолчи же ты.

   – Сделка со мной, а не с ним. Мне же ты веришь, верно?

   После пары секунд сомнений Элоди кивнула.

Правильно, молодец, хорошая девочка.

–

Предлагаю обсудить все в более приятной атмосфере.

  /////

   Элоди грела руки о чашку с кофе. Она, демон и Крайм сидели в самом обычном придорожном кафе, и у Элоди были сомнения по поводу "приятной" атмосферы, но здесь хотя бы никто не хотел ее убить.

   Да, Крайм указала ей точное местонахождение Дина и помогла его спасти. Да, демон только что спас ее от кучки других демонов, которым она перешла дорогу, но не могло быть и речи о том, чтобы доверять им. И, тем не менее, Элоди вынуждена была сейчас сидеть здесь и пить невкусный кофе, вместо того, чтобы возвращаться домой к Дину. По правде говоря, даже любопытство не терзало ее в этот вечер.

   – Если судить по твоему лицу, ты думаешь, что мне нечем тебя заинтересовать, – сказала Крайм, скрестив пальцы.

   – Это так, – согласилась Элоди. Ни к чему было спорить и пытаться выглядеть дружелюбной.

   – И все же ты ошибаешься.

   Элоди равнодушно посмотрела на свое отражение в чашке.

   – Долгие разговоры меня утомляют. Если тебе есть, что сказать, говори, или я пошла отсюда.

   Поврежденный бок болел при каждом вдохе, наверное, у нее сломано несколько ребер. Она поправится, но на это требуется время и энергия, которой сейчас нет.

   Крайм подалась вперед, нависнув над столом, и сказала, понизив голос:

   – Если я скажу, что знаю, как избавить тебя от демонической метки, что ты готова предложить взамен на эту информацию?

   Элоди изумленно посмотрела на нее. В ее голове всего за несколько секунд пронеслось с десяток различных мыслей.

Ложь.

Они привели ее сюда, чтобы солгать?

Зачем?

А что, если это все-таки правда?

Отделаться от метки.

Смыть с себя грязь.

Вернуться к нормальной жизни.

Вернуть контроль.

Ее видения.

Ее жизнь.

– Докажи, что не лжешь, – потребовала она.

   Крайм выглядела оскорбленной.

   – Зачем мне лгать тебе? В случае обмана, если наша сделка сорвется, я не получу ничего.

   Это было похоже на правду, или Элоди хотелось, чтобы это было правдой? Нет, скорее всего, они просто хотят ее надуть.

   – Послушай, – продолжала Крайм, наблюдая за сомнениями девушки. – Ты предала свою ангельскую часть, когда убила того парня, невинную душу, спасая Сема.

   – Невинную душу под контролем демонов.

   – В данном случае это не имеет особого значения, – отмахнулась Крайм. – Главное, что ты сделала это, и теперь расплачиваешься за свою добродетель. А теперь пораскинь мозгами. Если предательство ведет к злу, что может заставить лифт двигаться наверх?

   – Жертва.

   – Именно. Если ты пожертвуешь собой, спасая чью-то жизнь, снова сможешь любоваться крылышками.

   – А если я умру и окончательно превращусь в демона?

   – Но ты ведь не узнаешь, если не попробуешь, так ведь?

   Тут в разговор впервые вмешался демон.

   – Если Сем окончательно станет демоном, то после смерти твоя душа действительно попадет в Ад, но ты умрешь человеком.

   – Откуда ты знаешь?

   Он опустил голову вниз, крепко сжав в кулаке вилку, которую до этого вертел в руках.

   – Потому что так произошло с Элизабет.

   – Кто такая Элизабет?

   Демон усмехнулся, отбросив искривленный столовый прибор в сторону.

   – Ты же не думала, что вы с Семом первая в истории парочка обращенных? Были так же многие другие до вас. И демоны, и ангелы не гнушались правом увеличить свою численность. Правда, и те и другие вынуждены придерживаться определенных правил. Чтобы соблюсти равновесие, шанс должен быть у каждой стороны. Один с зачатками демона и его кровью в своем теле, другой – с ангельской.

   Элоди скривилась, вспоминая, как длинные острые когти демона впились в ее кожу, и неосознанно начала тереть предплечье.

   – Ничего такого я не припомню, – сказала она. – Был только один демон. Откуда тогда во мне взялась ангельская кровь?

   Демон усмехнулся.

   – Когда я употребляю слово "кровь", то имею в виду нечто большее, чем человеческая телесная жидкость из плазмы и форменных элементов, ответственная за транспортную и газовую функции. В данном случае синонимом к "крови" будет "благодать" – некая метафизическая субстанция, в которой заключена информация. И не обязательно делать внутривенную инъекцию, чтобы ввести ее в человека. Даже сейчас она находится внутри тебя. Когда ты убила того парня, то запустила обратный механизм, который нарушил связь между твоим сознанием и благодатью. Именно поэтому тебя больше не посещают видения. Но существование внутри вакуума невозможно, поэтому там, где исчезла ангельская часть, образовалось ее полная противоположность. И все же благодать не даст тебе полностью превратиться в демона, до этого она разрушит твое тело и душу, пытаясь побороть зло внутри тебя. Что и случилось с Элизабет. – Долгая пауза. – Я подвел ее.

   Элоди несколько раз моргнула, глядя на демона. Возможно ли, что сейчас она смотрит на Сема, каким тот станет через несколько веков?

   И что ждет ее саму в таком случае?

   Полное забытье?

   Пустота?

   – И каков план? – спросила она с издевкой, осознавая, что готова вот-вот сорваться и наброситься на кого-то из посетителей с кулаками. – Вы можете только дать рекомендацию. Что мне необходимо остановить крушение поезда ценой своей жизни, для спасения души?

   Крайм и демон переглянулись. Затем Крайм едва заметно кивнула ему и только после этого посмотрела на Элоди. Протянула руку и накрыла ею ладонь девушки. Элоди снова почувствовала знакомую пульсирующую ауру, видимую только тогда, Крайм хотела этого. Именно так ее и можно было опознать, вне зависимости от тела, которое она занимала.

   – Нет, дорогая. Зачем тебе какой-то поезд, если я могу предложить тебе спасти целый народ? И все, чего я смею потребовать взамен, – твоя помощь. Разве это не заманчивое предложение?

   Элоди замерла в растерянности, не зная, что следует сделать или сказать. Она могла только сидеть и широко распахнутыми глазами смотреть на Крайм, единственную, кто был готов предложить помощь в ситуации, которая казалось безнадежной. Снова.

   Но что станет с Дином, если Элоди решится на борьбу и проиграет?

  2.6

Акрофобия – навязчивый страх высоты. Название происходит от др.-греч. ????? («верхний») и ????? («страх»).

При нахождении на высоте у страдающего акрофобией наблюдается тошнота и головокружение.

Головокружение на большой высоте является нормальной физиологической реакцией. У акрофобов оно развивается в фобию и возникает страх даже небольшой высоты и при отсутствии риска падения.

   – Ты боишься?

   – А ты нет? – удивилась девочка. – Здесь очень высоко.

   Сем опустил голову и посмотрел вниз, а затем вдаль. Элоди была права насчет того, что здесь очень высоко, но именно это и привлекало его. Высота дарила ощущение легкости и спокойствия.

   – Не так уж здесь и высоко, – сказал он, только чтобы успокоить ее. – Этот холм высотой всего-то метров сто.

   – Метров сто? – ее глаза округлились, и она даже открыла рот. Так по-детски. Но что еще можно ожидать, если ей всего семь лет? Элоди вцепилась руками в заграждения, будто боялась упасть прямо со смотровой площадки.

   – Это совсем не страшно. Только нужно успокоиться. Не думай о том, что можешь упасть. Просто поверь: здесь с тобой не случится ничего плохого. Ты мне веришь?

   – Да, – ответила она без колебаний. – Конечно, я тебе верю.

   – Тогда отпусти прутья.

   Он подошел и обхватил ее сзади, отрывая от земли. Она оказалась легкой, как пушинка. Сем приподнял ее над ограждением, так, чтобы ее ноги упирались в среднюю перекладину, и сказал:

   – А теперь разведи руки и представь, что летишь. Как птица. Не бойся, – добавил он, когда увидел, что девочка дрожит, – я же с тобой.

   Ее тело больше не дрожало, а наоборот расслабилось в его руках. Сем не беспокоился о том, что может ее уронить. Он сжимал ее так крепко, что скорее боялся, как бы не задушить Элоди в своих объятиях.

   Единственными звуками, которые достигали его слуха, было завивания ветра и радостный смех Элоди.

   – Только не говори родителям, – сказал он, когда они уже возвращались домой. – Иначе они больше не отпустят тебя со мной.

   – Почему? – удивилась она. – Разве взрослые не хотят летать?

   – Может, и хотят, – с явным сомнением в голосе произнес он, – но они уверены в том, что тут же разобьются, стоит им оторваться от земли. Поэтому взрослые боятся летать.

  /////

   Сем сидел на краю крыши, свесив ноги вниз. Некоторые прохожие с явным опасением смотрели наверх и показывали на него пальцем, явно принимая за желающего покончить с собой. Парень усмехнулся от того, что эта мысль раньше ему в голову не приходила. А ведь снизу действительно кажется, что он решился на суицид. Но это было бы слишком просто. На самом деле он пришел сюда потому, что вспомнил о том дне, когда он пытался показать Элоди, почему ему нравится высота. Конечно, тогда у него не вышло бы описать это словами, а у нее понять, так как они оба были только детьми, но зато дети гораздо лучше понимают то, что словами-то как раз и не опишешь.

   Теперь Сем больше не был ребенком, и когда смотрел вниз, то испытывал неведомую ранее тревогу.

   Что случится, если он вдруг оступиться и камнем полетит вниз?

   Успеет ли он тогда телепортироваться до того, как его тело достигнет асфальта и станет красным пятном в истории города?

Поэтому взрослые бояться летать.

Сема до безумия злило то, что он испытывал страх. Еще его злила собственная жалость из-за смерти Белла. И грусть из-за того, что он вновь остался один. И тоска по Элоди...и еще сотня вещей.

   Он сам себе напоминал ходячую бомбу с тикающим часовым механизмом, готовую рвануть в любую секунду, бомбу с единственным проводом внутри, разрыв которого или спасет всех или спровоцирует огромный взрыв.

   Что заставляло парня думать, что он обречен? Отсутствие надежды не приговор, просто еще одна грань безумия.

   Правда в том, что он слабак, и время ничему его не научило, как и собственные ошибки. Разве не это пытался вдолбить Белл в его голову?

   Надо бороться за то, что тебе дорого, чего бы это ни стоило. Опустить руки и сдаться означает предать Элоди и то, что она сделала ради него.

   И что значит ее прощение рядом с тем, чтобы он наконец-то смог простить самого себя?

   Пора, наконец, растоптать собственный страх. Больше ему не обладать Семом.

   – Еще ничего не потеряно, – прошептал он и вдруг, резко поднявшись на ноги, оказался на самом краю обрыва. В следующее мгновение Сем расправ руки, словно те были крыльями, и спрыгнул с крыши вниз.

   С земли послышались крики, но фигура исчезла, так и не коснувшись асфальта.

  /////

   Джад издалека наблюдал за группой подростков, сплошь покрытых татуировками и затянутых в кожу. Они, правда, думают, что это очень круто?

   Надвигалось что-то очень нехорошее, и этому было немало признаков. И если раньше Джаду еще удавалось их игнорировать, то теперь с каждым днем это становилось все более проблематично.

   Демоны постепенно собирали свою маленькую армию, состоящую из маленьких гибридов, точно таких, как эти парни, только что вышедшие из бара. Послушные собаки, готовые разорвать глотку противнику по первому же слову хозяина. Солдаты, лишенные сострадания и неподвластные мукам совести.

   Вот только на кого их спустят?

   Парни шли, повсюду оставляя за собой запах спиртного, перегара, а так же множество криков. Один из них довольно дерзко начал приставать к молодой девушке, а ее парень стоял рядом и трясся от страха. Джад мог бы вмешаться, но тогда его прикрытию конец. Поэтому он не сдвинулся с места.

   Джад никогда не позволял секундной блажи разрушить его операцию.

   Это не означает, что он был бесчувственным. Его раса была способна испытывать чувства, правда, далеко не такие яркие и сильные, как человеческие. Это прирожденная осторожность, усиленная до предела годами бегства и поисков сделала его холодным и закрытым. Его глаза были блеклыми, даже когда он пытался шутить. Вот что сделал с ним этот мир и эта жизнь.

   С девушкой все обошлось, так как кто-то из прохожих пригрозил вызовом полиции, и солдаты просто ушли, не имея времени или просто желания связываться с копами, но все же они успели хорошенько зарядить парню девушки по печени напоследок. Джад не смог бы сказать, что ему жаль труса.

   Убедившись, что они ушли, он выбрался из машины и пошел вверх по улице – в противоположную сторону от того места, куда направились парни в коже. Левой рукой в кармане он то и дело поглаживал прохладный бок пистолета. Предстоящее мероприятие заставляло его испытывать радостное волнение.

   Он снова улыбнулся, чувствуя на сердце удивительную легкость.

   Вот Крайм удивится, когда узнает, что рано списала его со счетов.

   Заходить внутрь бара было слишком рискованно да к тому же бесполезно. После того, как детишки покинули игровую площадку, их наседка вряд ли долго задержится внутри. На это Джад собственно и рассчитывал.

   Облокотившись спиной о стену бара, он засунул правую руку в карман и вытащил оттуда пачку сигарет. Курящий молодой парень, стоявший в нескольких метрах от него, предложил Джаду зажигалку взамен на одну сигарету. Тот кивнул, принимая условия.

   Не прошло и нескольких минут, как двери бара распахнулись, и оттуда вышел хорошо подвыпивший мужчина, одетый как среднестатистический работник фабрики. Да, а как же, фабрика по изготовлению гибридов. Джад отбросил окурок на землю и поспешил следом за демоном. Тот или действительно не замечал ничего подозрительного или что-то задумал, но Джаду было наплевать. Даже если демон уверен, что за ним следят, то вряд ли он знает, на кого именно напоролся.

   Свернув за угол, демон остановился, поджидая Джада, и с криками "сейчас ты у меня получишь, мразь" набросился на него, практически вслепую размахивая ножом. Джад выбил оружие у него из рук и повалил демона на землю. Достав из кармана моток толстой веревки, он несколько раз обвязал его кисти и потянул вверх. Демон неуклюже поднялся на ноги. Даже его одежда насквозь провонялась спиртным.

   – Порвать ее не получится, – предупредил Джад своего пленника, решив сэкономить время, как свое, так и того парня. – Еще ни одному демону не удавалось уйти от меня, и ты не будешь исключением, так что...

   Джад резко замолчал, уставившись в темноту. Они больше не были одни.

   – Выходи, я знаю, что ты здесь.

   Потухший фонарь над его головой несколько раз мигнул, а затем зажегся. Это, должно быть, означало, что пришедший не собирался скрываться.

   К удивлению Джада, это оказался тот самый парень, который попросил у него сигарету. Но теперь Джад видел то, чего по какой-то причине не заметил раньше: в центре груди парня алела метка демона.

   – Дай угадаю, ты ищешь жницу по имени Фиби. Я прав?

   – Кто ты такой, черт тебя подери?

   – Меня зовут Сем Харт, и я хочу того же, что и ты, Джад. Почему бы нам не помочь друг другу? И тогда я никому не скажу, куда пропал один из помощников Отца, – он быстро стрельнул глазами на демона, извивающего в путах Джада. Антидемоническая веревка могла даже вызвать ожоги у таких, как он.

   Джад мысленно выругался. Не хватало ему только уподобиться Крайм и связаться с демонами.

   Он был слишком самонадеян, когда решил появиться здесь и взять в заложники этого слизняка. За что и поплатился.

   Впрочем, велика ли разница, один демон или два? Если будет нужно, то он без особых усилий намажет обоих на хлеб вместо масла.

   Но это привлечет внимание людей вокруг. А, может, и не только людей.

   Именно на это рассчитывал парень, осмелившись диктовать условия.

   – Что ж, по рукам. Надеюсь, ты все же сможешь оказаться полезным, иначе придется избавиться от двух тел вместо одного.

   Харт усмехнулся, затем поднял руку и показал два пальца. В следующее мгновение двое парней в коже выбежали из-за угла. Один из них держал в руках пистолет, другой – оголенный тесак.

   Птенчики потеряли свою мамочку?

   Как же это мило.

   Парень с тесаком – громила под два метра ростом с гладко обритым черепом – бросился на Джада, второй – чуть поменьше, с вытатуированной свастикой на виске – на Харта.

   Джад выпустил поводок, и, не глядя, как его пленник повалился на заплеванный асфальт, потянулся за пистолетом. Первый выстрел ударил бритому в грудь, пронзив его сердце, второй вынес мозги его товарищу. Харт сплюнул на пол, вытирая с лица куски мозга.

   – Обязательно использовать разрывные пули? – поинтересовался он, недовольно глядя на Джада.

   Тот опустил ногу на руку демона, который решил сбежать под шумок, и несколько раз повернул каблук под хруст ломающихся косточек.

   – Предпочитаю так, чтоб уж наверняка, – пояснил он. – Далеко собрался, дорогой?

   Демон заныл, как обыкновенный пьянчужка.

   – Так что насчет сотрудничества?

   Джад с досадой посмотрел на Харта.

   – Я не попугай, чтобы повторять по несколько раз. Не отставай, если хочешь идти со мной.

   Затем он забросил добычу себе на плечо, не обращая внимания на недовольные стоны последней, и пошел.

   Сем несколько раз оглянулся по сторонам, прежде чем последовать за ним. И если что-то и увидел, то не показал виду.

  /////

   Демо сидела в одной из незанятых комнат, на диванчике у окна, и делала то, что получалось у нее лучше всего. В последнее время кроме физических тренировок с Бронтом, ей нужно было еще так же читать литературу для "общего развития": труды по философии, психологии, политологии, но больше всего, конечно же, по мировой истории. Словно ее голова была ящиком с сокровищами, но при этом ей не суждено достать то, что она туда положит. Больше всего ее заинтересовала маленькая тонкая рукописная книга об истории ордена. На корешке ее не было никаких пометок, кроме римской цифры х. Демо решила, что это десятый том из библиотеки ордена, но почему ей дали именно его она не понимала. Там содержались записи всего лишь о веке из истории ордена.

   И что-то в истории, содержащейся в этом томе было не так, но Демо все никак не могла понять, что именно, потому что постоянно отвлекалась. В последнее время у нее оставались силы только на то, чтобы добраться до кровати.

   Открылась дверь, и вошел Бронт. Демо тут же отложила книгу в сторону и сосредоточилась на своем стражнике. Почувствовав ее взгляд, парень повернулся и вопросительно приподнял бровь.

   За семь недель они разработали свой собственный "язык жестов", которым сейчас и воспользовалась девушка. С его помощью они могли время от времени незаметно переговариваться прямо на глазах у других.

Сегодня?

Бронт удивленно посмотрел на нее, явно не понимая, о чем речь. Она показала рукой на окно, и он медленно покачал головой, сначала один раз, потом еще.

Не думаю, что сегодня подходящий день.

Лучше дня у нас не будет.

У меня уж точно.

Демо ни на секунду не переставала думать о том, сколько времени у нее останется до того, как ангел завладеет ее телом, и что случится потом. Она просто перестанет существовать? Или станет пленницей в собственном теле? То, что еще несколько недель назад не казалось таким ужасным, теперь просто приводило ее в ужас.

   Несправедливо мало времени.

   Бронт собирался что-то ответить, но затем передумал. Его глаза были наполнены печалью, на лбу залегла глубокая складка. Правой рукой он беспокойно теребил манжет на рукаве рубашки.

Собирайся. Тебе запретили покидать особняк.

– Парень показал рукой на окно. -

Справишься?

Она кивнула, до сих пор не смея верить своему счастью.

   Выбраться из дома было не так уж и сложно. Демо высунулась из окна, нащупала в темноте веревку, привязанную накануне, и стала ловко спускаться вниз, отталкиваясь ногами о стену. Бронту не требовалось прилагать таких усилий – он просто вышел через дверь.

   Демо не знала, радоваться ей или огорчаться. Возможно, это был ее последний шанс выбраться из клетки и просто побыть собой. Побыть с Бронтом. Это жутко слово – последний – пропитано отчаянием и сочится кровью, смешанной с гноем.

   Чтобы отвлечься, она начинает смотреть на шагающего впереди Бронта. Непривычно видеть его в черных джинсах и куртке, особенно после того, как до этого все, что она видела на нем, – деловые или спортивные костюмы. Сейчас он нравится ей больше. В простой одежде он больше похож на обычного парня, чем на стражника или тренера.

   Демо остановила машину и договорила с водителем, чтобы тот довез их до города. Она села на заднее сидение, Бронт рядом с ней, мрачно скрестив руки на груди.

   Интересно, о чем он сейчас думает?

   Девушка неотрывно смотрела в окно, на мигающие огни, с огромной скоростью проносившиеся перед ее глазами. Так странно, когда она видела их в последний раз, то не чувствовала ничего особенного, зато сейчас ночной город казался ей неимоверно привлекательным.