Текст книги "Ошибка Ангелины (СИ)"

Автор книги: Elvira Mandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 50 страниц)

Глава 40

Гелька рванула домой. Её ждало самое тонкое место в плане – возвращение в квартиру. На форточке стоял крест, табу, в общем, полный запрет. Если её заснимут или даже просто увидят, на её алиби тоже можно будет поставить крест. По крайней мере, для людей, допускающих всякое, оно не будет убедительным. А кто в их городе, начитавшись пропитанных мистикой статей, теперь не верит во 'всякое'?

В голове Ангелины зрел не ясный пока ещё план: отвлечь, увести и вернуться. Она пронеслась над сквером, сшибая на головы охотников за привидениями снег и ветки. Фигурки внизу задвигались, забегали, размахивая руками и разворачивая камеры. Ангелина полетела между стволами деревьев в сторону от своего дома. Жаль, сквер был маловат и просматривался насквозь – далеко увести наблюдателей не получилось. За ней следом побежали, растянувшись цепочкой, несколько человек. Ангелина зависла над проезжей частью в конце сквера, ожидая, пока свора подтянется, и по широкой дуге над верхушками деревьев устремилась к своему окну. Есть!

Она влетела внутрь и материализовалась. На пороге комнаты тут же объявился встревоженный Гоша и торопливо прикрыл за собой двери.

– С ума сошла? У соседей на балконах камеры натыканы. Я им время от времени нужный палец в окно выставляю, чтобы не расслаблялись.

– Что? – у Ангелины ослабли коленки. – Что делать? Разбить их импульсом?

– Что это даст? Пока будешь стрелять в одну, другая будет со смаком всё это записывать. Твой торжественный прилёт уже запечатлён, не сомневайся.

– Что тогда? Уничтожить плёнки?

– Точно! Вломишься к соседям? Слева, справа, ещё под ними – те, что слева… это только те, о которых я точно знаю, что у них камеры стоят. А что, если есть другие?

– Но что же делать?

– Звони своим! У них больше возможностей.

– Не могу, Учитель запретил мне пользоваться форточкой!

– Так какого чёрта?!

– Как, по-твоему, могу я в таком виде в маршрутке разъезжать? У меня и денег нету.

Гоша оглядел её наряд и прошипел.

– У тебя была одежда! Деньги тоже не проблема! Погоди, теперь ещё и взрыв в соседнем дворе на тебя повесят.

Ангелина стыдливо отвела глаза. Гоша простонал и, прошлёпав к креслу, бессильно упал.

– Это ты? – ткнул он пальцем в сторону соседнего дома. – Это тоже ты натворила?

– У меня не было выхода – меня прижали к стене и грозили отволочь в подвал, чтобы выпытать правду! Что мне было делать? – отчаянно отбивалась Ангелина. Гоша собирался что-то ответить, но прозвучавший, как приговор суда, дверной звонок заставил их обоих замереть с выражением ужаса на лицах.

В прихожей послышались шаги – мама пошла открывать.

– Боже мой! – раздался её вскрик, и Гелька схватилась за сердце. – Господи! Яночка! Заходи, дорогая! Как твоё здоровье? Когда ты вернулась? Идём на кухню. Геша ещё не вернулась… у нас сегодня торжество, ты прямо с корабля – на бал!

Голоса удалились в сторону кухни, и Ангелина, которую не держали ноги, опустилась прямо на пол.

– Не могу больше! – схватилась она за голову. – Не могу…

Только спустя некоторое время она смогла адекватно отреагировать на событие.

– Там, в самом деле, Янка?

Озабоченный брат кивнул. Ангелина переменилась в лице и понеслась на кухню.

– Янка! Янка!..

Та вскочила с табурета, и подруги крепко обнялись. Гелька не могла сдержать слёз – всё, что было пережито, всё, что грозило ей в будущем, и вина перед подругой, тяжким грузом лежавшая у неё на душе, душившая ночными кошмарами, выливалось безмолвно в этих слезах. Нина Михайловна тоже украдкой вытирала слёзы, стараясь улыбаться, чтобы подбодрить девчонок. Гоша, морщась, наблюдал за вселенским плачем. Праздник оборачивался похоронами.

Телефон, зазвонивший вдруг в кармане пижамы, не дал подругам бесконечно мочить друг друга слезами. Ангелина, всхлипывая, поднесла трубку к уху.

– Ангелина! – прорычал телефон голосом Учителя. – Я тебя убью!

Гелька испуганно округлила глаза и шмыгнула в свою комнату – голос из телефона, казалось, разносился по сему дому.

– Я тебе приказал сидеть ТИХО!!! Я вынужден бросать все силы и средства на улаживание последствий твоих выходок! Ты понимаешь, что мэр теперь легко откупорит с таким трудом заткнутое следствие? Предупреждаю, если речь зайдёт о раскрытии Организации, я вынужден буду тебя ликвидировать. Нет человека – нет проблемы!.. Быстро и кратко: что ты сегодня устроила на Бехтерева?

– Меня в подворотне соседнего двора схватили хулиганы…

– Что ты делала в соседнем дворе?!

– Возвращалась от… друзей.

– По верху?! Когда я строго наказал ходить пешком! Почему не договорилась с вымогателями?

– Они угрожали затащить меня в подвал, чтобы выпытать, что я такое.

– Надо было соглашаться на подвал! Там бы ты с ними разобралась без шума и пыли… сказала 'гоп', так прыгай!

– На счёт 'пыли'… мне пришлось лететь к Борису Витальевичу, чтобы отмыться, и возвращаться домой через окно, потому что…

– Что?!

– Я была босиком, в пижаме и без денег!.. Так вот…

– Что ещё?

– Гоша сказал, что с соседних балконов за нашими окнами ведётся постоянная слежка…

– Конечно, ведётся! И я тебя об этом предупреждал!..

Ангелина подождала, пока Учитель перестанет сыпать ругательствами, и добавила:

– А в подворотне остался мой, точнее, мамин, шейный платок.

Учитель замолчал, тяжело дыша в трубку.

– Что мне делать?

– Молиться о своей шкурке, дорогая!..

– Я могу разобраться с соседями, чтобы уничтожить записи?

– Не рыпайся, никуда без моего ведома! Магнитофон может стоять в другом месте… Вообще, ты ничего не знаешь! Кто-то к тебе уже наведывался?

– Нет, никто.

– Если нужно будет действовать, я позвоню. Кстати, какое заклятие ты применила там, в подворотне?

– Никакое. Я просто сильно испугалась и от отчаяния, когда смогла освободиться, выдала всю энергию, какую смогла.

– Много смогла – во дворе выбиты все окна, есть пострадавшие… Существует слабая надежда, что взрыв спишут на утечку газа… Сейчас наши люди проверяют, есть ли поблизости газовое оборудование, которое можно выдать за источник взрыва. Но всё это будет шито белыми нитками. Как мне доложили, эпицентр чётко обозначен, словно нарисован на поверхности земли, и там уже работает полиция. Да и не это самое страшное… Пострадавшие начали давать показания… лучше бы ты их прикончила! При таком-то взрыве!.. Так вот, все в один голос, утверждают, что это сделала ты.

Ангелина молчала.

– Я с минуты на минуту жду связи с верхами… они покрыли тебя в прошлый раз, не знаю, захотят ли помочь опять, но если да, то я буду умолять их забрать тебя отсюда как можно скорее! И ты будешь долго ещё рассчитываться с ними по счетам!

'Да, – подумала Ангелина, опуская телефон, – за всё надо платить'. Её ждёт расплата за минуты безумных любовных встреч.

Надо было выполнять указание Учителя – она ничего не знает. Гелька подошла к шкафу и задумчиво порылась в вещах. Сейчас бы пригодилось любимое Борисом сиреневое платье, но что-то можно изобрести и из её наличного гардероба. Вот, на антресолях, в пакете со старыми вещами. Это жёлтое платье она носила три года назад.

Ангелина втиснулась в находку – то, что надо: отложной воротничок, рукава-фонарики, завязывающийся на бант пояс, когда-то сидевший на месте, а теперь подскочивший под грудь, и оборка до колен. Белые носочки. В волосы заколку-цветочек… И замазать странные тёмные точки на руках и ногах.

Ангелина критически осмотрела себя в зеркало и пощипала щёки, добавив немного детского румянца. Теперь ей нельзя было дать больше тринадцати, если бы не взгляд, горящий и пронзительный.

Геля попыталась придать лицу безмятежное выражение. Очки! Ей прописывали их когда-то, но она не смогла их носить, предпочитая щуриться в школе на классную доску. Она порылась в ящике стола. Есть! За блеском стёкол спрятались её глаза, и, довольная собой, на сколько было возможно в подобной ситуации, Гелька вприпрыжку поскакала на кухню.

– Что с тобой? – неодобрительно глянула на неё мама. – Разве допустимо так одеваться?

– Поверь, мамуля, – сказала Ангелина, целуя её в щёку. – Сегодня это просто необходимо. Что осталось сделать?

– Только накрыть на стол. Не знаю, как мы здесь поместимся…

– Будем садиться по очереди! – со смехом ответила Ангелина. Каждый её нерв был напряжён, и Гелька вздрагивала, прислушиваясь к шагам на лестничной площадке.

– Тогда вы мне пока не мешайте. Я попробую втиснуть сюда ещё пуфик из спальни – здесь только он и поместится.

Девчонки отправились в комнату и наткнулись на входящих Ларису и Сергея. В первый момент при виде Лоры, Гелька рассердилась, но позже, во время взаимных приветствий, рассудила, что так даже лучше: если Лариса явилась, да ещё и под ручку с Сергеем, значит, вчерашнее происшествие её ничуть не задело.

Но Лора не была бы Лорой, если бы явилась без 'шпильки'.

– Что это ты нацепила? – спросила она, недоумённо поднимая брови. – Ты это платье в восьмом классе носила. Хочешь, чтоб мамочка не узнала?..

– Что не узнала? – одновременно спросили Янка и Гоша.

– То… – усмехнулась Лариса и, глянув мимоходом в зеркало, направилась на кухню. – Так, где будем заседать? Обожаю, как твоя мама готовит. Моя даже не знает, где в доме плита находится.

– А ты? – иронично спросил её Сергей.

– Я? – обернулась к нему Лариса. – Я, когда выйду замуж, буду иметь домработницу, которая всем этим будет заниматься.

– Везёт тебе! – с сарказмом откликнулся парень, и смешливая Янка, не удержавшись, прыснула. Лариса строго глянула на неё и вплыла в кухню. Предполагалось, что остальная компания, как эскорт королевы, следует за ней.

– Нина Михайловна, дорогая! – расцеловала она в обе щеки хозяйку. – Безумно рада вас видеть! Словно сто лет здесь не бывала…

– Ангелина, – тронул папа за плечо Гельку, стоявшую в хвосте 'делегации'. – Там о тебе в новостях говорят.

Обеспокоенная Ангелина бросилась в родительскую спальню.

– … при взрыве пострадало одиннадцать человек, – вещал телевизор, демонстрируя разрушенный соседний двор. – Пять человек, оказавшиеся поблизости от окон в своих квартирах, получили резаные раны. Ещё шестеро, находившиеся в непосредственной близости от источника взрыва, под аркой входа во двор, – контузии разной степени тяжести. Все они, за исключением двоих, которые пока не в состоянии говорить, утверждают, что взрыв совершила несовершеннолетняя Леонова А.А., проживающая в соседнем дворе, имя которой уже некоторое время не сходит со страниц газет.

Пострадавшие согласованно заверяют, что никакие технические приспособления она при этом не использовала, управляя исключительно своими руками энергией неизвестной природы. Они признались, что сегодня днём остановили девушку в подворотне этого двора, чтобы обсудить её якобы способности, а в ответ получили силовой энергетический удар, разрушивший двор и снесший ворота.

Следствие полагает, что молодые люди могли пострадать от взрыва неизвестного устройства, которое самостоятельно смастерили и пытались на момент происшествия транспортировать. Некоторые улики, найденные на месте взрыва, подтверждают эту версию. Теперь же, стараясь замести следы, несостоявшиеся террористы пытаются переложить вину на гражданку Леонову А. А., фантастические сверхвозможности которой следствие ни подтвердить, ни опровергнуть всё равно не сможет. Зато им поверит мистически настроенная общественность, которую уже скоро месяц кормят слухами об НЛО, привидениях и нечистой силе, массово обитающих на улице Бехтерева.

Надеемся, что незадачливым подрывникам придётся ответить по закону. Следствие ведётся. А теперь о погоде…'

Ангелина, сжимавшая кулаки до боли, молитвенно вскинула руки вверх.

– Сергей Петрович! Я вас люблю!

– Кому это ты в любви признаёшься? – улыбнулся Сергей, увидев, как она прыгает от радости. Янка стояла, разинув рот, а Аркадий Петрович сердито хмурился.

– Это уже не лезет ни в какие границы! – возмущённо заявил он, грозя неизвестно кому пальцем. – Сколько можно тебя третировать!

Гоша, стоявший в дверях опершись о дверной проём, лишь покачал головой, глядя на радующуюся Ангелину, и пошёл открывать, потому что звонили в дверь.

– Нюся! – обрадовалась Ангелина, выглянув в прихожую, и схватив подругу за руки, зашептала. – Ты с новостями, для наблюдения или просто в гости?

– Всё сразу, – спокойно отозвалась подруга, бросая взгляд на её наряд. – Это для маскировки?

– Чтобы мама не узнала, – прокомментировала вышедшая в коридор полюбопытствовать Лариса и гламурно расцеловала Нюсю в щёки.

– Не узнала что? – встряла Янка, но Лора лишь многозначительно улыбнулась Гельке и отозвала Янку на два слова. А Нюся затянула Ангелину в ванную – будто помыть руки.

– Редик приказал тебе быть наготове, – открыв кран, начала подруга, – ты сегодня понадобишься, как он выразился, 'замазывать проколы'. Связь будет через меня. Я подам сигнал – спрошу, не забыла ли ты собрать сумку. Ты сразу выйдешь в свою комнату и инвертируешь через форточку.

– А камеры?

– Слушай дальше, – Нюся старательно намыливала руки. – Форточка у соседей слева открыта, на подоконнике приёмник. Ломаешь его слабым импульсом и быстро к себе. На всё у тебя должно уйти не больше двух минут.

– А уфологи?

– Их отвлекут в момент сигнала. Сигнал – вспышка фар в твоё окно.

– А если соседское окно окажется закрытым?

– Разобьёшь. Камеры только три. С соседями справа разберётся Редик. Запись с верхней камеры происходит в подвале. Там будут работать другие люди. А вообще, меньше знаешь… К тебе наверняка сегодня придут из полиции по поводу взрыва.

– Всё-таки?..

– Надо же им отработать все версии. Скажешь, что всё время была дома. Вспомни, могли тебя сегодня где-нибудь видеть?

– Да, но… сегодня днём я была в одном месте, и меня там видел незнакомый человек… и другие люди, которых я не видела, они могли… – Гелька сбилась и покраснела.

– Можно подробнее? – нахмурилась Нюся.

– Ты скажешь Редику?

– Он завязывает все концы, чтобы вытащить тебя… И так всё ясно – ты была с Петькой.

– Да. Сегодня днём в мужском туалете общежития я столкнулась с каким-то парнем, а ночью меня застукала в его комнате Лариса.

– Ночь – ерунда, скажешь, что скрывала от мамы, а не от ментов. А сегодня… Не думаю, что на этого парня смогут выйти. Но Учителю на глаза лучше не попадайся, с Петей не встречайся и не инвертируй. Вообще! Редик на всё способен. Это мой личный тебе совет, как подруге.

– Спасибо, – пробурчала Ангелина.

– Кстати, я знала, что ты станешь видеться с Петей. Но, как тебе бесполезно что-то запрещать, так Редику – советовать.

– Что вы так долго? – просунула голову в ванную Янка.

– Уже идём! – откликнулась Ангелина и спросил шёпотом у Нюси, направляясь к выходу. – А с тобой он как?

– Ты хочешь, чтобы я ответила одним словом? – иронично глянула Нюся. – У вас на площадке можно курить?

'Нюся изменилась', – подумала Гелька, глядя вслед подруге, – 'она стала крутая, богемная… чего ей не хватает, так это… капельку счастья'.

Нюся достала длинную тонкую сигарету и щёлкнула зажигалкой. Облокотившись на перила, она глянула в тёмный пролёт и спокойно сказала.

– Я знаю, что у меня с ним нет никакого будущего, и даже в мечтах розовых, – она помахала рукой, то ли разгоняя дым, то ли изображая невообразимые розовые мечты, – не могу себе его представить.

Нюся замолчала, а Гелька не знала, что сказать. Для неё всё это было слишком сложно.

– Я понимаю, что он уже скоро начнёт тяготиться мной, что должна уйти сама, до того, как он станет избегать меня или унижать, но не могу – я слишком завишу от него.

Гелька была в ужасе, но не знала, имеет ли право как-то высказаться или посоветовать что-то сильной подруге, не терпящей жалости. Она боялась даже вздохнуть, чтобы это не прозвучало оскорбительным соболезнованием. Чтобы опять начать дышать и прервать тягостное молчание, она спросила:

– А как твои успехи у него?

– Редик перестал меня учить. Мы мало видимся, а когда видимся… ему не до того. Он говорит, что очень занят, и я делаю вид, что верю. Когда он меня бросит, мне придётся уйти из Организации. Насколько я знаю Редика, он не захочет терпеть меня возле себя. Нет, он сделает всё красиво – озаботится моей безопасностью или здоровьем, не совместимым с работой в ОПФ, возможно, сошлёт в другой город, где ему необходим преданный человек. Отправит куда-то, где я не буду ежедневно мелькать у него перед глазами. Или поручит задание, от которого я заведомо откажусь: скажем, подставить тебя, или Бориса – мало ли, кто ему не угодил… его фантазии на многое хватит.

– Но… – не выдержала Гелька. – Это не справедливо!

– Но похоже на Редика, да? Я готова к тому, что мне придётся покончить со всем разом.

– Что ты имеешь в виду? – обеспокоенно спросила Ангелина. Но ответить Нюся не успела. Дверь квартиры приоткрылась, и показавшаяся Лариса капризно протянула:

– Девчонки, куда вы всё время пропадаете? Есть охота… – тон её изменился. – Вы что, курите?!

– Да, а тебе не дадим! – Гелька завернула Лору в квартиру и обернулась к Нюсе. – Пойдём?

Нюся качнула головой и достала другую сигарету. Ангелина, вернувшись на кухню, уселась среди гостей и мрачно уставилась в одну точку.

– Ты чего? – уже слегка обиженно спросила Янка, которую сегодня все игнорировали.

– У меня сегодня сплошной 'праздник'! – вздохнула Гелька.

Но приятный сюрприз всё-таки случился, когда папа впустил в кухню нежданного, но самого дорогого гостя. Петя! Гелька задохнулась от счастья и, выдрав себя из-за стола, бросилась на шею любимому. Последовал долгий поцелуй, пережидая который, окружающие примолкли.

– Ого! – высказался Аркадий Петрович.

– Эй! Здесь же дети! – воскликнул Гоша, закрывая ладонью отцу глаза.

– Проверь меня, – шепнул Петя.

– Я тебя насквозь вижу, – улыбнулась Ангелина и, опомнившись, обернулась на стоящую в дверях Нюсю. Петя поправил очки и тоже взглянул помощника шефа.

– Я здесь, – сказал он.

Нюся невозмутимо выдержав его взгляд, наконец вынуждена была отреагировать, потому что парочка явно ждала её благословения, а остальные ждали, когда они усядутся.

– У вас будут неприятности. Если вам других мало…

– О чём она? – одновременно толкнули друг друга локтями Янка с Гошей. Папа с мамой переглянулись, а Петя с Гелькой посмотрели друг на друга и обнялись.

– Они так долго не виделись, – растроганно прошептала Нина Михайловна. Лариса громко хмыкнула, Ангелина покраснела и вернулась за стол, втиснув Петю рядом с собой.

– Парочка очкариков, – прокомментировала Лариса в пространство, и Янка 'нечаянно' отдавила ей под столом ногу. Лорины возмущение потонуло во взрыве восторга, потому что Гоша вытянул из-под стола бутылку шампанского.

– Выпьем за здоровье выздоравливающей! – провозгласил он и указал мельком на Янку с сестрой. – Этим двум не наливать…

Глаза всех уже были устремлены на вкусности, выставленные заботливой хозяйкой. Хотя приём звался 'чаепитие', на столе красовались разнообразные закуски: мясной рулет, холодец, форшмак, фаршированные баклажаны и венец стола – капустный пирог, истекающий густым, наполненным ароматом, паром сквозь проколы в румяной корочке.

После первого же символического бокала шампанского разговор зашумел, перетекая с одного на другое, но всё время сворачивая к опасной теме: газетные статьи, ранение, взрыв, странные случаи в доме. Большинство присутствующих ориентировалось, что это были за случаи, и скоро те, кто ничего не знал, тоже стали догадываться о подоплёке слухов.

– Я мечтаю, – говорил папа, отправляя в рот кусочки мясного рулета, – познакомить тебя с моими коллегами. Это же Нобелевская премия, если удастся раскрыть природу метаморфозы!

– Ангелина, не соглашайся! – Гоша жестом фокусника выудил из-под стола ещё одну бутылку, встреченную одобрительными возгласами всех, за исключением мамы. – Папочка со своими коллегами тебя разложат на атомы в опытных целях, и не факт, сложат ли обратно. Отправляйся со мной в цирк! Мировое турне! Я – менеджер, ты – чудо природы! Полный аншлаг!

– Гоша, ты же физик! – возмутился папа.

– Не, антрепренёр!

– Понравилось на мне ездить, – пробурчала Ангелина, в голове которой всё смешалось до такой степени, что она уже не понимала, с кем и о чём может позволить себе говорить.

– Что, ты тоже? – с любопытством спросил Гошу Сергей.

– Я-то да, а ты когда успел?

– В качестве презента на днюху. Круто, да?!

– Ну! А я что говорю! Правда, второй раз я вряд ли на это соглашусь – я, кажется, несколько родинок потерял.

– О чём они? – наклонился к уху Гельки Петя.

– Ерунда, я их с собой в поле брала.

– Вот как…

Это "вот как" Гешке решительно не понравилось.

– Ты что, обижаешься? Хочешь, и тебя возьму? Хоть сейчас!

– Ха! – ткнул в приятеля пальцем Гоша. – А хахалю не подфартило!

– Ну, как сказать… – промурлыкала Лора, заставив Гельку зло стрельнуть в неё глазами. Лариса пожала плечами, облизнув пальчик: а я, мол, что?

Нюся взирала на происходящее с мрачным удовлетворением. «Учительский наблюдатель», – подумала с тревогой Ангелина, – «хоть бы Гоша её напоил».

– А ты видел аппаратуру тех недоумков, которые в сквере засели? – захлёбываясь от смеха, тряс Гоша Петьку за плечо. – К осциллографу антенну телескопическую припаяли и привидений ловят! Говорю тебе, сходи, посмотри – бесплатный аттракцион!

– Эти хотя бы тихо сидят, – жаловалась мама, – а журналисты проходу не дают. Одного пришлось силой выталкивать на площадку – рвался в квартиру.

– Надо было пустить! Пусть бы убедился – мы привидений в шкафу не держим.

Папа с Сергеем и Гошей затеяли дискуссию о том, как в Гелькином случае действует закон сохранения энергии. Молчаливый, чем-то угнетённый Петя внимательно прислушивался. Лариса отдавала предпочтение еде, не забывая время от времени вставлять своё слово. Янка рассказывала Нине Михайловне длинную историю своего лежания в клинике, а Ангелина держала под столом Петю за руку и вела с Нюсей молчаливый спор.

Наконец, от проблем инвертеции мужчины перешли к состоянию физики вообще, оттуда – к экзаменам, от них – к случаям из студенческой жизни. Ещё немного и разговор закономерно скатился бы на рыбалку, притом, что никто из присутствующих не был заядлым рыбаком и вряд ли вспомнил бы, когда в последний раз держал в руках удочку, но в этот момент раздался звонок в дверь.

Прибывших участкового и знакомого уже Ангелине длинноносого репортёра подогретая компания встретила бурными приветственными выкриками. Гоша достал из-под стола очередную бутылку, чему Нина Михайловна уже перестала ужасаться. И гостей втиснули-таки за стол. Гоша с Сергеем для этого расположились "вторым этажом" – сели на подоконник, взгромоздясь позади Ангелины и Аркадия Петровича.

Участковый добродушно отказался от шампанского, заявив, как полагается, что он "при

исполнении". Ангелина знала его лишь в лицо – встречала до этого пару раз во дворе: он

приходил к одному "трудному" подростку, который ныне уже вырос и служил в армии,

где, говорят, вполне "нашёл себя".

Представитель власти скороговоркой представился

по званию и фамилии, которые никто не уловил, и приготовился задавать

вопросы.

Голодный журналист, глаза которого сразу приклеились к столу, буркнул, что "он тоже Костик", и начал умащивать свою полупрофессиональную камеру. Спросив на всякий случай, можно ли тут снимать, и получив единодушное громогласное "Не-ет!", он приткнул своё "орудие производства" в углу подоконника рядом с Гошей. Гелька, как бы невзначай обернувшись и заметив глядящий на неё "красный глаз", провела над камерой рукой и, повернувшись, подмигнула Нюсе, ответив пытавшемуся предостеречь её Пете, что "всё в ажуре".

Участковый, спросив для порядка Гелькины данные, приступил к допросу. Присутствующие не скупились на комментарии и всячески расцвечивали колкими хохмами происходящую беседу, не смотря на серьёзный настрой Гешкиных родителей.

Нина Михайловна, к тому же, не забывала подкладывать на тарелки гостей новые порции угощения, которое репортёр поглощал с пугающей быстротой, лишь навостряя уши, когда звучал особенно острый вопрос. Его оттаявшее кашне лезло в рот, и "Костик" то и дело оттягивал его с подбородка, чтобы невзначай не зажевать вместе с холодцом.

Конечно, бедолага рассчитывал на запись со своей камеры, которую ему удалось воткнуть под нужным углом. Правда, Ангелина получалась сидящей к ней спиной, зато лицо полицейского, задающего вопросы, должно было выйти во всей красе. Обратный вариант не получался: высокий холодильник за спиной участкового исключал возможность съёмки с его верхотуры.

– Опишите, пожалуйста, чем вы занимались сегодня с семи утра до настоящего момента, – попросил участковый.

– Ну, встала я поздно (вчера отмечали день рождения Сергея), позавтракала, приготовилась к школе – форму погладила, потом до прихода друзей помогала маме готовить.

– По какому поводу торжество?

– По поводу выписки…

– В честь деструктивной деятельности инопланетных сил! – почти одновременно выдал Гоша, чокаясь бокалом с Янкой, и полицейский глянул на них строго.

– Так, – продолжил участковый, – а вы слышали о происшествии в соседнем дворе?

– Конечно, – удивлённо подняла брови Гелька, – весь город, наверное, слышал.

– Марс атакует… соседний квартал! – встрял Сергей.

– А что ей за это будет? – поинтересовался Гоша, но участковый его вопрос проигнорировал.

– Вы можете пояснить, почему находящиеся в момент взрыва под аркой входа люди, единодушно утверждают, что взрыв совершили вы?

Ангелина, не потрудившись изобразить изумление, сердито подскочила на стуле.

– Наверное, этим молодым людям очень хотелось заработать! Раз на меня устроил охоту весь город, почему бы им не включиться?

– Откуда вы знаете, что пострадавшие – молодые люди?

– Как он её поймал! – не удержался Гоша.

– Пять лет с конфискацией, – присоединился Сергей.

– Я видела сегодня новости, – недовольно пояснила Ангелина.

– Чем же вы объясняете такой всплеск интереса к вам со стороны средств массовой информации?

– А вы у него спросите! – ткнула в журналиста Ангелина. – Типичный представитель этих самых средств!

– Я спрошу, но меня интересует ваше мнение.

– Не знаю, – нахмурилась Гешка. – Когда люди не в состоянии объяснить какие-то необычные явления, они начинают придумывать фантастические теории, и это может привести к массовому психозу, особенно, если будет, кому раздувать, – Ангелина кивнула на репортёра. – Мне кажется, вы должны положить этому конец!

– Мои обязанности не в вашей компетенции.

– Извините.

– О каких необычных явлениях вы говорите?

– Я не настаиваю – я ничего подобного не видела, – отвела взгляд девочка. Она не знала, на что решиться: упорно стоять на своём, противореча многочисленным свидетельствам, или признаться, что тоже видела нечто "этакое" и подстрекнуть ораву наблюдателей в сквере к дальнейшей осаде.

– Какие-нибудь свечения, странные звуки?..

Репортёр с надеждой поднял глаза, но Ангелина отрицательно покачала головой. Тогда он, не отрываясь от тарелки, сунул руку за пазуху и выложил на стол стопку фотографий. Со всех сторон к ним сразу потянулись руки.

– Стоп! – ладонь участкового накрыла стопку, и любопытным пришлось отступить. Гелька нервно постукивала ногой, крепко стиснув Петину руку, пока "полиция" проглядывала снимки.

– Почему вы не сообщили, что у вас имеется такой материал? – строго спросил полицейский журналиста. На что Костик выпучил глаза и взмахнул вилкой, что-то не разборчиво поясняя с набитым ртом.

– Так, – взглянул на Ангелину участковый, сочтя, как видно, пояснения папарацци удовлетворительными, – взгляните, пожалуйста.

Гелька взяла из его рук фотографии со страхом и любопытством. Головы близсидящих тут же сомкнулись над ними. Ангелина глянула на верхнюю и прикрыла в ужасе глаза: на ней в ярко освещённое окно ординаторской вливался едва заметный голубоватый шлейф, словно из форточки свесился, колыхаясь на ветру, легчайший тонкий тюль.

На следующей – тот же шлейф, но гораздо более заметный на фоне окна кабинета нетрадиционной медицины, а дальше – силуэт Ангелины в окне ординаторской.

Она рассматривала каждую фотографию, а жадные руки передавали её дальше по кругу.

– О! – воскликнул Гоша, получив фото с окном кабинета Бориса. – Ты здесь хорошо получилась!

У Гельки не было сил хотя бы на него шикнуть.

Папа, надев очки, внимательно рассматривал снимки. Петя явно нервничал. Нюся, проявляла вежливый интерес, но оставалась невозмутимой, а Янка сгорала от любопытства – до неё очередь ещё не дошла.

Нина Михайловна рассеянно убирала со стола опустевшую посуду, боясь взглянуть на кочующие из рук в руки фото, а репортёр успевал подчищать тарелки от залежавшихся остатков.

На фотографии, которую Ангелина держала теперь в руках, уже фигурировал их двор, дверь подъезда и в верхней части кадра – кусочек голубого сияния, тянущийся из разбитого окна вверх. Похоже, фотографировали из какого-то окна напротив.

На следующем кадре голубое свечение растекалось внутри парадной, скрытное мутными стёклами – его вообще можно было заметить только в сравнении с предыдущим снимком, на котором окна кажутся совершенно тёмными.

И вот, дальше по порядку, свечение свивается на ступенях лестницы в сверкающее веретено. Дотошный фотограф постарался не упустить ни одной фазы превращения. "Зануда!" – с неприязнью взглянула Ангелина на журналиста, пожирающего глазами праздничный торт, который уже красовался в центре стола, дожидаясь очереди быть съеденным.

На следующем снимке, на месте свернувшегося веретена темнела человеческая фигура, которая, к счастью, не сияла и была малоузнаваема, если бы, не волосы – вьющиеся, ниже плеч и отдающие золотом даже сквозь запыленное стекло. Почему она в придачу к очкам не догадалась сегодня побриться наголо?

Гоша, увидев этот снимок, сразу посерьёзнел. По лицу папы ничего нельзя было сказать. Лора откровенно зевала. Янка бросала на Гельку такие восторженно-отчаянные взгляды, что той всё время хотелось на неё шикнуть. Мама же предоставила во всём разбираться своим мужчинам, занимаясь гостями и сберегая нервы.

Не успела Ангелина вглядеться в следующий снимок, как Нюся, оторвав от уха неслышно зазвонивший мобильный, спросила:

– Ты сумку на завтра собрала?

Гелька оторопело уставилась на подругу. Нюся нервным движением отправила телефон в карман. Сейчас она выглядела непривычно напряжённой. Да, ничего не скажешь, лучшего времени для авантюры не найти!

А Ангелину внезапно охватил кураж. Действительно, что может быть лучше – провернуть всё под носом у полиции и прессы! Сногсшибательное алиби! Она лукаво подмигнула Нюсе и, перебравшись через Петю, вылезла из-за стола.

– Извините…

Три минуты! Три минуты! – тикало в голове. Зайдя в комнату и закрыв на задвижку дверь, Гелька привычно потянулась к выключателю, но тут по окну полоснул свет фар – сигнал! Тем лучше! Действовать сходу, без промедления, на волне куража, не давая себе перегореть или задуматься о последствиях и испугаться.