Текст книги "Ошибка Ангелины (СИ)"

Автор книги: Elvira Mandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 50 страниц)

Глава 19

Ровно в час ночи Ангелина влетела в форточку кабинета Бориса Витальевича, обернулась собой и обнаружила, что кабинет пуст. В чём дело? Она покрутилась на месте, не зная, что предпринять. Может, она перепутала время? Гелька полезла в карман за телефоном, но тут дверь распахнулась, впуская стремительно шагающего Полетаева.

– Вы уже здесь? Отлично! Сергей Петрович задерживается, начнём без него. Я обещал вчера проверить ваше знание заклинаний. Вы готовы?

– Как будто… – неуверенно подтвердила Ангелина.

– Хорошо, садитесь. Опишите мне сначала процесс обезвреживания фидера со всеми заклинаниями.

С этим Ангелина справилась. Потом перечислила остальные известные ей заклинания. С закрыванием дыр было сложнее – она накануне благополучно проспала всё время, отведённое ей для самостоятельной работы, поэтому заслужила неодобрение Бориса.

– У вас дома есть компьютер? – подумав, спросил он.

– Да, но он в комнате брата.

– У вас есть возможность им пользоваться?

– Конечно, мне же задают домашние работы по информатике.

– Я дам вам диск. Вы сможете с ним работать и постепенно разберётесь с этой сложной темой. Лучше, если никто о нём не узнает: после работы вынимайте и прячьте его каждый раз, а сохранившуюся информацию – удаляйте. Договорились?

Ангелина кивнула.

– Идёмте со мной. Наденьте халат.

Удивлённая Гелька облачилась в белый халат и вышла следом за врачом. Она так привыкла выходить через форточку, что в больничном коридоре чувствовала себя не уютно. Больница была параллельным замкнутым миром, живущим по своим законам, отличающимся и от повседневной жизни города, и даже от крошечного мирка кабинета Бориса Витальевича.

Они прошли в другое крыло здания, где Ангелина никогда не бывала.

– Я не могу собрать своих пациентов в одном отделении или даже палате – такого места просто не существует. Все они разбросаны по разным отделениям, и их лечат от всевозможных хворей, но причина их болезней одна – фидеры (чаще всего какие-то близкие им люди, даже родные, годами пьющие их энергию). Когда нам удаётся вычислить такие случаи, мы пытаемся найти и обезвредить вампира до того, как пациент вернётся домой. Я выискиваю таких больных на приёмах у других врачей и приглашаю в свой кабинет нетрадиционной медицины для консультации и лечения Соларом. Если не удаётся найти того единственного вредителя (круг общения многих людей очень широк), то лечение становится затяжным и чаще всего бессмысленным. Но бывает и наоборот – фидеры любят проведывать свою жертву.

Врач приоткрыл дверь какой-то палаты.

– Смотрите, здесь лежат три пациента по нашему профилю.

Гелька осторожно вошла в палату. Здесь все спали. Настроившись, она увидела, что от всех кроватей разливается мутноватый свет.

– Этот случай самый тяжёлый, – указал Борис Витальевич на одну из них. – Пациентка записана ко мне аж на послезавтра (родственники долго сомневались, стоит ли обращаться к "экстрасенсу"), завтра не моя смена, а я не могу работать круглосуточно.

Гелька вгляделась: у женщины был порван узел, и какая-то чернота расползалась из центрального резервуара, тоже сочащегося по капле тающим светом.

– Что это чёрное у неё внутри? – прошептала Ангелина.

– Далеко зашедшая болезнь. Идёмте.

– Подождите.

Узел… найти протоки…

Ангелина стояла у самой двери, но боялась подойти поближе, чтобы не разбудить и не напугать женщину.

…соединить входящие… соединить выходящие…

Борис Витальевич предостерегающе положил руку ей на плечо, но поняв, что Ангелина не собирается прекращать, убрал и стал помогать – оплёл длинный конец протоки, когда это не вышло у Ангелины. Для этого ему пришлось подойти к кровати и работать, почти касаясь больной руками. Тогда и Гелька решилась приблизиться. Борис лишь глянул на неё сердито, и оба они стали рассматривать черноту, съедающую жизнь несчастной.

– Хорошо, – сказал, наконец, врач, – я начну вытягивать эту порчу, а вы – вливать осторожно, по мизеру, свою энергию. Не переусердствуйте, у вас её мало. Вытяните руку, теперь откройте протоку… я вам помогу… и начали!

Это было долго и трудно, изматывающе тяжело. Легко стрельнуть молниеносно мощным зарядом, и невыносимо в течение часа или двух источать по капле свои силы. К концу процедуры взмокшая Ангелина едва держалась на ногах, но зато внутреннее сияние женщины практически очистилось и стало ровным.

– Остальное закончит Солар: мелкие повреждения основного резервуара и нарушенную циркуляцию. – Полетаев водил пальцем, намечая оставшееся. – Сегодня мы сделали всё, что смогли. Идёмте.

Гелька поплелась за врачом к выходу, едва сдерживаясь, чтобы не повиснуть на его локте, а выйдя, прислонилась к стене. Закрыв дверь, Борис Витальевич безапелляционно заявил:

– А теперь под Солар.

– Как? – встревожилась Ангелина.

– А на что вы рассчитывали, затеяв такую процедуру, не имея запаса сил? Ваша неосмотрительность и склонность к самодеятельности не доведут вас до добра. Будьте умнее, особенно, когда речь идёт о чужой человеческой жизни!

Ну, вот, опять заработала выговор! У Ангелины не было сил на самозащиту и пояснения, что она не могла просто уйти, увидев такой ужас внутри несчастной женщины.

– Вы можете идти? – врач посуровел ещё больше.

– Да! – возмутилась Ангелина. – Вот только… – она ухватилась за его плечо. Он наградил её гневным взглядом и подхватил на руки, глянув в оба конца коридора.

– В жизни не встречал такой легкомысленной особы!

Под Соларом Ангелина немного пришла в себя – эта штука своими иглами могла привести в чувство кого угодно.

Потом Гелька, клюя носом, пила сладкий чай, закутавшись в больничное одеяло, пока Борис Витальевич где-то ходил и писал какие-то бумажки.

– Как вы спите? – неожиданно спросил он, вырывая Гешу из дрёмы.

– Я? Я не сплю, зато днём засыпаю на ходу, на уроке, после уроков… Когда уже закончатся эти ночные занятия?

– Кошмары мучают?

– Вчера во сне я сильным импульсом вдребезги разбила шкаф в своей комнате! Я не хочу ночные уроки! – заныла девчонка.

– Я выпишу вам успокоительное и постараюсь убедить Редика дать вам отдых. Но, боюсь, ещё не завтра.

– О-о-о! – Гелька уронила голову на стол.

– Вы должны предложить своим близким пройти процедуру обследования под Соларом.

– Вы поставите им «защиту»? – встрепенулась Ангелина.

– Да. Аппарат уже пользуется известностью: не думаю, что у ваших родных возникнут какие-то возражения.

– Ура!

– Ещё кое-что: я хотел бы, чтобы вы взялись помогать мне в больнице. Работы много, и мы с помощником не справляемся. Есть два варианта: вы работаете, как член ОПФ, "безвозмездно, то есть даром", я привлекаю вас только в экстренных случаях и вы фигурируете, как моя безымянная помощница; или я оформляю вас на полставки в качестве экстрасенса, и вы ведёте приём пару раз в неделю, сначала со мной, потом – сами, за вполне конкретные деньги. Подумайте над этим. Вы вполне можете отказаться, тем более, что у Сергея Петровича на вас свои виды.

Сонная Гелька глупо хлопала глазами.

– Я буду получать зарплату?

Борис фыркнул.

– Да, девочка. Только, избрав этот вариант, будьте готовы к тому, что очень скоро от дверей вашей квартиры до ближайшего универсама будет выстраиваться очередь из страждущих, желающих найти свой кошелёк, машину, старушку или захомутать жениха. И с ними тоже придётся иметь дело.

– Нет, – Гелька помотала головой, – я так не умею. Вы, пожалуйста, (только не сердитесь!) напомните мне завтра об этом предложении, а то я подумаю, что мне всё это приснилось.

Борис сдержал какие-то слова и ощутимо хрустнул зубами.

– Так. От вас сейчас никакого толку. Отправляйтесь-ка домой. С остальным завтра разберёмся. Не забудьте рецепт.

Ангелина протянула руку за бланком и прикрыла им зевающий рот.

– Спасибо. До свидания.

"Опять снег. К утру завалит весь город, и можно будет добираться только по воздуху. А я так и делаю. Скоро разучусь ходить пешком… Работать с Борисом… нет-нет, об этом надо думать на свежую голову. А какие планы на меня у Учителя?…caedere…"

Она ворвалась в форточку вместе с порцией морозного воздуха, взвихрившись, приняла собственный облик и закрыла окно. Надо надеяться, что до лета ей разрешат его открывать – невозможно будет пережить летнюю духоту с законопаченными окнами.

Ангелина осторожно прошлась по квартире, проверяя форточки: закрыла окно у брата, а к родителям сунуться не решилась – мама спала очень чутко; потом упала на кровать, потому что глаза закрывались сами собой, и только успела подумать, что надо как-то заставить всех в доме закрывать окна, как заснула. Она даже не заметила, что Злыдень успел вернуться на законное место, и что она забыла завести будильник.

***

– Ангелина! – долетело до неё сквозь сон. – Вставай!

– Угу, – промычала Гелька и зарылась поглубже в подушку.

– Ангелина!

– Я встаю.

В полудрёме ей слышался из прихожей мамин голос:

– Почему дверь не открывается?

И голос брата:

– Я закрыл на нижний замок.

– Зачем?

– Чтобы одна птичка ночью полетать не отправилась. Держи ключ.

– Ты преувеличиваешь, – неуверенно возразила мама.

– Зато так мне спокойнее спится.

– Ладно. Я опаздываю, подними Гешу, пожалуйста, сам – я не смогла её добудиться.

Стук в дверь, и оглушительный рёв брата над ухом.

– Гелька!

Ангелина натянула на голову одеяло и сонно простонала.

Я не пойду сегодня в школу, я не выспалась…

– Какого чёрта? Ты улеглась ещё до папиного прихода. Вставай, я говорю!

Гелька упорно цеплялась за сон.

– Отстань, я уроки не сделала… я спать хочу…

Гоша на время отстал, изобретая способ выдернуть сестру из постели, а Ангелина во сне пробормотала:

– Я не забыла, нет, Борис Витальевич, что у Сергея Петровича планы. Я помню… концерт, потом… я сплю.

Брат притих, и Гелька блаженно провалилась в дрёму. Гоша легонько дотронулся до её плеча.

– Эй, Ангелина… – он потряс её сильнее.

– Ну, что? – недовольно промычала она в ответ.

– А Борис Витальевич с Сергеем Петровичем знакомы?

– Угу, у них планы…

…

Ангелина открыла глаза. За оконными шторами угрюмо серел день, дома тихо. Нет Злыдня, уютно мурчащего на законном месте. Ну, да! Она же сама его вчера на местожительства в кухню выгнала. Уже светло, странно, что ещё никто не встал. Можно поваляться ещё немного, пока её не начали будить. Во всём теле ломота и разбитость, нет сил и даже желания выбраться из постели.

Чёрт! Домашнее задание! Вчера у неё до него не дошли руки, и выхода не осталось – надо делать: первым уроком русский, и спуску ей не будет! Придётся вставать. Гелька сонно потянулась и повернула к себе будильник. Что за шутки? На циферблате – половина первого, секундная стрелка спокойно бежала по кругу, отмеряя время её ступора. Не может быть! Гелька ринулась за мобильным. Так и есть, господи! Почему её не разбудили? О ней вообще забыли? Или это какой-то новый вид наказания? Всё! Уроки уже заканчиваются, и завтра ей придётся отдуваться за прогул. А теперь можно и дальше отлёживаться, изобретая хвори, которые не позволили ей сегодня явиться в школу. Она с сомнением глянула на телефон и нажала цифру "четыре".

– Алло, здравствуйте Борис Витальевич, я проспала уроки, – без обиняков выдала Ангелина. – Вы мне поможете со справкой?

– Головные боли вас устроят?

– Да, спасибо! Извините, Сергей Петрович не рассердился, что я его не дождалась? – смущаясь, поторопилась спросить девочка.

Полетаев хмыкнул.

– Вам не о чем беспокоиться. Как ваше самочувствие?

– Ужасно! – радостно ответила Ангелина.

– Берегите силы, – посоветовал врач и отключился.

Ура! Справка будет! Гелька сама удивлялась своей смелости – всё-таки она жутко нервничала, общаясь с Борисом Витальевичем. Нужно ещё как-то разжалобить маму, и дело в шляпе! Нет! Остаётся концерт. Он уже завтра. Ангелина, попав в немилость, до последнего тянула с просьбой отпустить её на концерт, и положение стало критическим – сегодня или никогда!

Во-первых, чтобы умилостивить маму, надо расстараться: приготовить ужин и прибрать. Ох! А как быть со шкафом? Мама наверняка уже его видела. Что ей сказать? На его историю у Гельки просто не хватало фантазии. Если бы изобретательный Гоша подсобил… И ещё Солар! Решительно, нужно заручиться поддержкой брата, без него – никак. Пообещать ему решать любые задачи в любом количестве? Может, сработает?

Пора вставать. Если Гоша опят прогуляет последнюю пару и застукает её в постели…

Она нашарила пушистые тапки и побрела в ванную. Злыдень встретил её в прихожей и, задрав хвост, приветливо потёрся о ноги.

– Кисуля, тебя кормили? Потерпи, вот умоюсь…

У Гельки было ощущение, что она ночью разгружала вагоны. Когда наступит долгожданный максимум, и она немного придёт в себя? Надо бы заглянуть в график, выданный Борисом Витальевичем. Кажется, она не смогла бы пойти в школу и без придуманных болезней. Ангелина глянула в зеркало над умывальником и отшатнулась. Уже давно она избегала смотреться в это зеркало при выключенном свете – она боялась увидеть, что у неё, как лампочки, светятся глаза. А сейчас… Она присмотрелась: лицо – похудевшее бледное, что ещё больше подчёркивали огненные волосы и горящие (хоть не светящиеся!) глаза.

– Мама снова потащит меня по врачам, – пробормотала Ангелина и плеснула в лицо холодной водой. Вдруг она бросила умываться и уставилась на себя в зеркало.

– Какая же я идиотка! Полдня потратила зря! Гоша скоро вернётся и я не успею посмотреть покалеченных на диске.

Гелька бросилась в свою комнату, выхватила диск, спрятанный в толстом справочнике на книжной полке, и прыгнула в комнату брата. Она очень надеялась, что уж сегодня, когда Гоше не надо её встречать после школы, он, как примерный студент, останется на все свои пары и вернётся не раньше половины четвёртого. А она успеет хотя бы поверхностно ознакомиться с информацией.

Ангелина сама себе не признавалась, но предложение Бориса Витальевича её очень заинтересовало. Изучение материала должно было подсказать ей, справиться ли она с такой работой.

Очень скоро она обнаружила, что начинает путаться и, выудив у Гоши из стола чистый лист, попробовала упорядочить похожие случаи повреждений и сходные способы их устранения. Она повторяла про себя заклинания и запоминала нужные движения руками. Лист быстро заполнился с обеих сторон, она потянулась за следующим, и тут в прихожей послышалось знакомое топанье. Гелька ахнула, быстро вынула диск, завернула его в исписанный листок, сунула его за пазуху и сбросила светившийся на экране ярлык в "мусорную корзину".

– А чой-то ты здесь делаешь? – раздался за спиной голос брата.

– Домашнее задание по информатике, – нервно пробормотала Ангелина и очистила "корзину".

– Эй! Опять что-то химичишь? – подозрительно уставился в экран Гоша.

– У тебя скоро паранойя разовьётся, а у меня из-за тебя – мания преследования, – съязвила Гелька и миролюбиво предложила. – Идём обедать? Не помню, когда последний раз ела, – ей нужна была дружба с Гошей любой ценой (почти любой).

– Когда же ты встала? – поинтересовался брат.

– Ну… недавно, – честно призналась Ангелина и взъярилась. – Почему вы меня не разбудили?

– Да? Будили тебя, сто раз будили, а ты дрыхла, как бревно! Влетит тебе сегодня опять.

Гелька вздохнула.

– Гош, – просительно начала она.

– Ага, что надо? Только учти, я травмированный твоими сказками, так что попроще и покороче.

– Короче, у меня есть билет на концерт.

– Врёшь! Где взяла?

– Ну-у, лишний подарили.

– Ага, – мрачно глянул на неё Гоша и стал кусать губу. – Тут такое дело: тебя Петька хотел пригласить…

– Петя? – обрадовалась Ангелина и сразу расстроилась: ей всё равно не удастся с ним пойти, у неё же "задание".

– Да! Достал где-то билеты и, главное, не мне, а тебе! Говорит: она много страдает, ей нужно отвлечься… страдалица нашлась! Мать тебя и так, и так не пустит!

В голове Ангелины возник, туманный пока, замысел.

– Гоша, – медленно сказала она, – ты пойдёшь… я скажу маме… нет-нет, пусть Петя попросит у мамы разрешения повести меня на концерт; мама согласится, скорее всего, и тогда я иду с… со своими, а ты – с Петей, – она вздохнула.

– А ему-то какой интерес, если ты идёшь "со своими"? – брат изобразил "воздушные" кавычки.

– А это твой интерес: ты идёшь, я иду, мы все идём…

– С кем идёшь ты? – спросил Гоша жёстко.

– С Нюсей, – быстро ответила Гелька, сделав невинные глазки. – Какая разница? Это же концерт! Мы все мечтали на него попасть ещё до… ну, словом, всегда мечтали, – она хотела сказать "до моей болезни", но не смогла, ощутив, какая пропасть пролегла между нынешним временем и прошлым.

– Ну, пожалуйста! Я очень хочу пойти! – умоляла Ангелина. – Решу для тебя, сколько хочешь задач!

– Что-то такое я уже слышал, – недовольно процедил Гоша. – Посмотрим на твоё поведение.

– Так что? – робко взглянула Гелька на брата. – Договорились?

Гоша скривился.

– Договаривайся с Петькой. Моё дело – сторона. Я бы тебя в шкафу держал, пока не поумнеешь.

– Знаю, знаю… кстати, а что со шкафом? Мама его видела?

– Ага! – Гоша усмехнулся. – Пришлось сказать, что мы с Петькой и Степаном хотели поставить опыт, и он, ну… не удался.

Гелька ахнула.

– Спасибо! Я совсем не знала, что сказать!..

– Не радуйся! Не для тебя старался! Ты-то мать не бережёшь! Она от одного вида шкафа чуть в обморок не упала, а представь, что с ней было бы, узнай она, что это ты его так?

Ангелина опустила голову и шмыгнула носом.

– Брось ты всё это, – с горечью сказал Гоша. – Чувствую, доведёшь до беды…

Гелька только ещё ниже опустила голову и упрямо сжала губы. Гоша вздохнул и хлопнул себя по коленям.

– Кормить меня сегодня будут или нет?

– Идём, – Ангелина встала, и в глазах у неё потемнело. – Я уже сутки ничего не ела.

– Хочешь похудеть до габаритов зубочистки? – они с братом шли к кухне.

– Отстань, я просто не успеваю.

– Точно – спишь всё время!

Гелька, которую уже мутило от голода, с жадностью набросилась на суп. Поэтому, когда раздался стук в дверь, открывать отправился Гоша. Через минуту он вернулся вместе с Петей. Гелька встала.

– Хочешь супа?

Петя, улыбаясь, кивнул и, обходя вокруг стола, быстро поцеловал её в губы.

– Эй! – возмутился Гоша, но Петя, усаживаясь рядом с ним за стол, успокаивающе хлопнул его по плечу. Парни устроили дружескую потасовку, а зардевшаяся Ангелина была рада, что у неё есть возможность, наливая суп, побыть спиной к приятелям. Поцелуй или близость плиты, а может быть, съеденный горячий суп, кинули Гельку из озноба в жар, и она расстегнула молнию на кофте, забыв о спрятанном за пазухой диске. Диск, выпав из развернувшейся бумажки, укатился под стол, где его подобрал Гоша. Ангелина смертельно побледнела – она помнила наказ Бориса Витальевича, что диск ни в коем случае не должен попасть в чужие руки.

– Отдай, – тихо сказала она брату. Гоша, наверное, вернул бы обычный компьютерный диск без проблем, если бы не ужас и напряжение во взгляде сестры, бросавшиеся в глаза.

– Что это? – спросил он.

– Это тайна, это никто не должен видеть, – волнуясь, сказала Гелька.

– Значит, это то, что нам нужно? – Гоша вопросительно глянул на Петю. Тот разрывался между жалостью к Ангелине и необходимостью любым способом вывести Организацию на чистую воду.

– Это для её же блага, – напомнил ему товарищ, видя его колебания.

– Гоша! – воскликнула Ангелина, из глаз которой брызнули слёзы обиды. Она была в ужасе от того, что подвела Организацию и лично Бориса Витальевича. Он теперь разозлится и не захочет иметь с ней больше дело. А если дружки передадут диск куда-то, и дело получит огласку?

– Пойдём, – сказала она, сердясь на себя за эти слёзы бессилия, – я покажу вам, что на диске, а вы мне после этого его вернёте. Учтите, там пароль, и сами вы, кто знает сколько, с ним провозитесь.

Парни переглянулись.

– Ну, ладно, – мрачно буркнул Гоша и направился в комнату.

Гелька села за компьютер и в течение получаса, шмыгая носом, объясняла мальчишкам медицинскую сторону своей работы, демонстрируя чередующихся жертв вампиров и избегая упоминания ОПФ. Но Петя уловил совсем не то, что ей хотелось.

– Эти фидеры – это те, с кем тебя заставляют воевать? – спросил он.

– Нет! Я собираюсь лечить людей! Поэтому у меня этот диск – чтобы я научилась помогать людям.

Парни за её спиной переглянулись.

– Ну что? Я могу его забрать? Имейте в виду, я скорее взорву его вместе с компьютером, чем отдам вам! – Гелька положила руку на системный блок.

– Хорошо, хорошо… – быстро проговорил Петя, удерживая друга.

– Ты что? – громким шёпотом возмутился Гоша, выдёргивая плечо. – Там наверняка ещё что-то было про их Организацию.

– Не надо, – убеждал его Петя, – пусть берёт.

Гелька достала диск и расплакалась. Петя обнял её утешающе, а Гоша смачно ругнулся.

– Идём, тебе нужно выпить чаю и успокоиться, – Петя повлёк Ангелину на кухню. Гоша шёл следом, вполголоса ругая лопоухих приятелей.

– Ты знаешь, что она на концерт с "этими" собралась? – крикнул он вдогонку. Петя на мгновение замер, но тут же двинулся дальше.

На кухне Ангелина подобрала листок с записями, завернула в него диск и сунула за пазуху.

– Не очень надёжное место, – улыбнулся Петя. – Где у вас чашки?

Гоша сел, сердито отвернувшись к окну.

За чаем обстановка немного разрядилась, и Гоша достал задачу, которую собирался предложить сестре.

– Филиппов её своим теоретикам, как пробный камень подсовывает, – сказал он с восторженным ужасом в голосе. Гелька рассеянно уставилась на листок. Петя обеспокоенно взглянул на неё и решительно вернул задание приятелю.

– Не сейчас, – сказал он мягко, – не сегодня.

Гоша разочарованно забрал листок, а Ангелина вздохнула с облегчением: сейчас ей такой подвиг был не по силам, ей предстоял другой.

– Мальчики, – сказала она нерешительно и замолчала.

Друзья переглянулись и, в ожидании продолжения, уставились на неё.

– Дело в том, что… – Гельке было очень трудно подбирать нужные, самые верные, слова – одна осечка, и всё, – вам всем по моей вине угрожает опасность со стороны… со стороны фидеров.

Она подняла глаза.

– Вы должны пройти одну процедуру, которая защитит вас, и помочь мне убедить родителей сделать это.

Гелька с беспокойством ждала их реакции.

– Что за процедура? – спросил Петя.

– Н-ничего особенного – просто облучение одним прибором, он называется Солар и совершенно безвреден.

Гоша хмыкнул.

– Я всё время под ним лежу! – Гельке почудилось недоверие в выражении его лица. – То есть, мне "защита" не понадобиться, потому что я иначе не смогу… ну, не важно…

– Что собой представляет эта "защита"? – продолжал допытываться Петя. Ангелина неопределённо взмахнула руками.

– Это что-то вроде энергетического кокона, который предохранит вас от чужого воздействия. Пожалуйста, соглашайтесь, это очень важно!

– Я – пас! – Заявил Гоша. – Я твоими сказками сыт по горло. Ты только что скормила мне ещё одну – что информатику делаешь, а сама в это время… Может, это провокация твоей шайки, чтобы нас обезвредить: лягу я под твой приборчик, а встану чудовищным монстром, стреляющим голубыми молниями!

Гелька отшатнулась, как от пощёчины. Гоша осёкся. Почти не сознавая, что делает, Ангелина поднялась, отступила к порогу, пробежала по коридору и заперлась у себя в комнате.

– Гелька! – крикнул Гоша.

– Геша… – позвал из-за двери Петя.

Вот, что они о ней думают (даже родной брат!) – что она монстр, чудовище, отвратительное и чуждое! Ей хотелось плакать, но слёз не было – она была опустошена и уничтожена. Впервые ей захотелось где-то скрыться так, чтобы никто её не нашёл. "Пятый номер" – вот её место среди себе подобных. Не обращая внимания на увещевания мальчишек за дверью, она закрутилась и ринулась в окно, забыв про закрытую форточку. Стекло взорвалось: тысячи радужных брызг, прошив её аморфное "тело", исказили картину окружающего мира, как слёзы, застилающие глаза. Но через мгновение всё прояснилось. Она рванула в небо, не разбирая, куда летит, а потом поняла, что направляется к Егору, по которому скучала, к которому её тянуло обратиться за сочувствием.

…Она стукнула в его форточку раз, другой, и вдруг увидела его спускающимся по ступенькам крыльца. Гелька резко спикировала вниз, ещё на лету начиная превращение и, в результате, упала с высоты, увеличенной скоростью её движения. Она сильно разбила локоть и колени, но, не замечая этого, бросилась к Егору и молча уткнулась в его плечо.

– Ангелина? – изумлённо воскликнул Егор, высвобождаясь из её объятий и вглядываясь ей в лицо. – Что? Что с тобой случилось?

Он с беспокойством и недоумением оглядел её с ног до головы – Гелька и забыла, что явилась в домашних тапочках и костюме, теперь ещё изодранном и окровавленном. Сразу дала о себе знать боль в локте: Ангелина скривилась, боясь прикоснуться к руке. Она с тоской смотрела на парня.

– Что? Что-то дома не в порядке? – негромко спросил Егор и встревоженно оглянулся. Только сейчас Ангелина заметила, что он был не один – на крыльце, ещё не начав спускаться, стояла Александра и спокойно ждала окончания разыгрывавшейся перед ней сцены.

Гелька, от неожиданности, отпрянула в сторону. В первую же секунду её поразил взгляд девушки: в нём не было ни ревности, ни раздражения непредвиденной задержкой, ни нетерпеливого любопытства при появлении такой странной особы, какой должна была представляться Гелька. Нет, только спокойствие и доброжелательное сочувствие. Ангелина как будто взглянула на неё глазами Егора и поняла, за что тот её любит, и почему никто, в том числе и она, Александре не соперницы.

– Что у тебя дома? – вопрошал с беспокойством Егор, снимая куртку и укутывая Ангелину, пока Александра спускалась поближе.

– Познакомьтесь, – по-быстрому представил Егор, желая поскорее узнать, что за беда привела к нему Гельку, – это Ангелина, а это…

– Я знаю, – сказала Гелька, – вы Александра – девушка Егора. Извините, что я так явилась…

– Отведём её наверх? – вопросительно глянул на подругу Егор. Саша кивнула и протянула Гельке руку, но та, представив, как эта влюблённая парочка мажет зелёнкой её раны вместо того, чтобы романтически провести вечер или повеселиться в компании друзей, отступила на шаг.

– Не надо, всё в порядке, – пробормотала она дрожащим голосом и стянула с себя Егорову куртку. – Держи, я не хочу… вам мешать.

– Глупости! Куда ты пойдёшь в таком виде?

– Домой, – Гелька развернулась и направилась к ближайшему углу, подальше от людских глаз. Она почувствовала, что Егор кинул куртку невесте и бросился следом за ней, поэтому обернулась.

– Прошу тебя, иди, – нетерпеливо прошептала она. – Я просто очень хотела тебя увидеть, а теперь мне стало легче, и я полечу домой. Если хочешь, позвоню тебе, когда доберусь, ладно? Ну, иди же, а то я совсем замёрзла, и мне придётся взлетать прямо отсюда.

– Позвони, – дёрнул подбородком Егор и остался стоять, глядя ей вслед. Едва зайдя за угол, Ангелина крутанулась и взмыла верх, напугав парочку курильщиков в лоджии восьмого этажа. Она полетела, куда глаза глядят – просто, чтобы двигаться, чтобы ни о чём не думать. За городскими окнами загорался свет: люди возвращались с работы, чаёвничали на уютных кухнях, садились перед телевизорами, и Гельке казалось, что её удел – роль наблюдателя чужой жизни, что разделяющее их стекло больше, чем хрупкая материальная преграда.

Ей так захотелось стереть эту границу, что, не удержавшись, она влетела в приоткрытую форточку чьей-то тёмной квартиры, обернулась и застыла, прислушиваясь. Сердце её учащённо колотилось: это было настоящее проникновение "со взломом"! Что, если кто-то есть дома? Тишина, только рядом еле слышно тикали часы. Кажется, она оказалась в большой гостиной. Гелька нащупала край кресла, присела и включила стоящий рядом с ним торшер. Осветившись, комната сразу стала уютной и домашней.

Ангелина встала и, прихрамывая, прошлась по комнате, представляя себе жизнь незнакомых людей, обитающих здесь. Баюкая ушибленный локоть, она рассматривала безделушки и фотографии – иллюстрация жизни чужого семейства, делающая их ближе.

Что ей делать дальше? Ангелине не хотелось возвращаться домой и видеть отвращение на лице брата, бояться, что со дня на день о её странностях узнают родители. У Нюси её бы поняли, но родные её там легко отыщут и вернут домой, чтобы и дальше защищать от себя самой. Что ей остаётся? "Пятый номер"? Плевать на страх перед подземельем и удушье! Теперь она идёт туда добровольно и не позволит своим нервам диктовать ей, где жить. Она уже взялась за телефон, готовясь позвонит Учителю, но вдруг перед её мысленным взором возникла убитая горем мама, и руки её опустились. Может ли она так поступить с самым дорогим человеком на свете?

Придётся возвращаться. Половина шестого. Мама, конечно, уже вернулась. Что, если мальчишки, не дозвавшись её, выбили дверь комнаты? Что они подумали, увидев, что её там нет? Ангелине стало страшно. Она наделала глупостей, и за них придётся расплачиваться: хорошо, если только ей одной. Как она могла подвергнуть близких такому испытанию? Как ей теперь вернуться, если все могут быть в её комнате, выискивая способы её исчезновения? Она не может, появившись внезапно в своём энергетическом виде, подвергнуть их ещё большему шоку. Надо разведать обстановку. Янка! Гелька быстро набрала знакомый с пелёнок номер.

– Алло, Ян, это я…

– Ты почему школу прогуляла?

– Не важно… Слушай, ты не могла бы сходить ко мне и выяснить, как там обстановка? А я тебе минут через десять перезвоню.

– Опять что-то натворила? – в голосе подруги ещё звучала вчерашняя обида, но, легко обижающаяся Янка, также легко забывала про обиду, если подруге нужна была помощь, и готова была расшибиться в лепёшку, лишь бы помочь. – Учти, русичка тебя со свету сживёт. Ладно, я иду. Расскажешь?..

– Да, спасибо.

Ангелина нетерпеливо зашагала из угла в угол в ожидании времени звонка. В её воображении мелькали картины, одна ужаснее другой, и, подстёгиваемая ими, Гелька кусала костяшки пальцев и нянчила разбитый локоть, который разболелся не на шутку. Всё, пора! Дрожащими пальцами она набрала номер подруги.

– Слушай, – прерывисто дыша, затараторила Янка, – ничего не понимаю! Только я сунулась в двери, твой брат с Петькой меня вытолкали! Я решила, что по телефону они тебя всё равно не достанут!..

– Ангелина! – раздался в трубке Гошин голос. – Только не отключайся! Возвращайся. Мы матери сказали, что ты у Янки. Алло! Ты слышишь?

Ангелина молчала.

– Алло, Гешка, я не хотел сказать ничего такого… Скажи, что придёшь!

– Да.

Она позвонила Егору, бросила прощальный взгляд на приютившую её гостиную и вознеслась.