Текст книги "История Винсента Робертса (СИ)"

Автор книги: Dominic Holter

сообщить о нарушении

Текущая страница: 87 (всего у книги 102 страниц)

К концу первой бутылки вина Юкимура рассказывал о других своих планах: он уже мечтал перебраться в какой-то другой город, попробовать завести свой клан и порвать все отношения с сестрой. Он же Высший, а не какой-то там оболтус. А потом он вдруг сказал, что переедет в Нью-Йорк, и я чуть не захлебнулся в своем стакане.

– Ты шутишь? – прокашлявшись, переспросил я.

– Ну, а что, – протянул Юкимура, нависая над стойкой, его глаза уже блестели, и он с охотой начал вторую бутылку. – Буду ближе к тебе и если что, всегда помогу, или даже вам обоим, если надумаете бросить охоту и создать свою семью. Свить гнездышко.

Звучало двусмысленно, и я снова чуть не подавился.

– Вряд ли. Рэй ни за что не бросит работу. Да и я сам не хочу возвращаться к прежнему образу жизни. Мне нравится, как мы живем сейчас. Очень… по-людски.

Я постучал стаканом по стойке, и бармен подлил новую порцию мартини.

– Ты планируешь надраться до потери пульса? – усмехнулся японец, с любопытством разглядывая мое довольное лицо.

– А сам-то? – кивнул я на его полный бокал. – Я планирую этой ночью наверстать упущенное за последние этак полгода. Ты не представляешь, как мне раньше приходилось пахать одному в ночную смену, никакого тебе веселья, баров, клубов, встреч, развлечений. В общем, мне…

И тут я забыл, что хотел сказать, когда увидел на танцполе ее – девушку моей мечты. Она была прекрасна будто ангел, сверкала в лучах прожекторов и манила плавными движениями тела. Я не слышал слов Акиры, не разбирал ритма музыки и не мог оторвать взгляда от тонкой изящной фигуры. Все в ней подходило под мой идеал: невысокая, хрупкая, с виду немного беззащитная, но дерзкий взгляд голубых глаз, которым она меня одарила, заставил забыть обо всем на свете. Зачарованный я сполз со стула и, пошатываясь, пошел к толпе танцующих людей, стараясь не потерять ее из виду. Только оказавшись на ногах, я понял, что уже немного пьян. Когда я оказался рядом ней и стал напротив, то сразу понял, наша симпатия взаимна. Она улыбнулась и сразу прильнула ко мне, встав на цыпочки и обвив руками шею. Я тонул в сладковатом цветочном аромате ее духов, напоминающих запах розы с примесью чего-то еще, не менее приятного. Мельком взглянув на брошенного друга, я понял, что он тоже времени зря терять не собирался и придвинулся к длинноногой красавице у бара. Поймав мой взгляд, он одобрительно кивнул и улыбнулся.

Дальше все завертелось в ритме танца. Мы пили, смеялись, болтали о всякой ерунде. Валялись дружной компанией на мягких диванах. Юкимура успел подцепить сразу двух горячих цыпочек. Одна из них, мулатка, оказалась на голову выше него, но, видимо, испытывала слабость к маленьким мужчинам, и не выпускала из жарких объятий бедного Акиру, который задыхался, прижатый к ее необъятной груди.

Когда я опрокинул в себя очередную порцию коктейля, стало уже абсолютно все равно, что происходит вокруг. Я даже не мог понять, как мы оказались в такси и куда ехали. Юкимура гремел парой предусмотрительно прихваченных из бара бутылок дорогой выпивки, курил какую-то вонючую дрянь и горланил всю дорогу песни на японском. Где-то возле квартиры мелькнула мысль, что завтра мне будет ужасно лень убирать бардак, но все беспокойства выветрились из головы, когда Тэя стала страстно целовать меня и сдирать с плеч куртку прямо в прихожей. Я больше не мог ни о чем думать, кроме того, что хочу ее. Только ее.

На краю сознания я все же старался не терять над собой контроля, чтобы не сломать хрупкое тело, когда сжимал девушку в объятиях. Ее золотистые длинные локоны разметались по подушке, ногтями она впилась мне в спину, а от ее томных стонов у меня окончательно сорвало крышу. Я не мог остановиться, насытиться ею. Хотелось, чтобы эта ночь никогда не кончалась. А перед тем, как под утро отключиться, не чувствуя собственных ног, подумал, что надо бы у нее спросить номер телефона.

Я проснулся от неприятного ощущения, будто кто-то очень пристально на меня смотрел, но сам я глаз разлепить не смог. Голова трещала, в горле пересохло, немного подташнивало. Вспомнил, что вчера хлебал все, что содержало спирт. Приятный цветочный аромат, которым пропахла подушка, напомнил о потрясающей бурной ночи со страстной красоткой. Утро уже не казалось таким хмурым и я улыбнулся сам себе. Мы занимались сексом раз пять, а потом я сбился со счета.

Перевернувшись на бок, я пошарил рукой по постели, но никого рядом не обнаружил, и только потом открыл глаза. В поле зрения сразу попала темная фигура, стоящая у меня в комнате. Лицо Адамса выглядело как маска, я не мог понять, что он чувствует. Будто заперся, закрылся от меня очень толстой непробиваемой стеной.

– Уже на работу? – выдохнул я и со скрипом сел на край кровати. До меня очень медленно доходило, что я кувыркался в постели с потрясающей девушкой у себя дома. И что я пригласил Акиру, хотя мне стоило сначала поинтересоваться мнением Адамса, ведь это и его дом тоже, но в тот момент я почему-то совершенно не подумал о нем.

Рэй молчал, не отводя взгляда, очень тяжелого, меня словно придавливало чем-то, и я непроизвольно повел плечами, пытаясь его сбросить.

– Ну да, виноват, не позвонил тебе, но я уже раскаиваюсь, честно, и сам наведу порядок, – хрипло пробормотал я, пытаясь говорить тише, чтобы голова не лопнула.

В квартире чувствовалось присутствие Юкимуры, и мои обостренные с похмелья ощущения подсказывали, что поблизости находился еще один человек.

– Блин, черт, башка раскалывается, – жалобно простонал я, пытаясь найти штаны на полу в куче смятых шмоток.

Адамс вышел из комнаты, меня насторожило его молчаливое поведение, и то, что он закрылся. Если уж злится за бардак и пьянку в доме, мог бы хотя бы прочитать мне лекцию или наорать, в конце концов.

– Выметайся, – услышал я шипящий голос Рэя и вздрогнул. Так, вот только ссор с Юкимурой не хватало.

Пока я добирался до двери, Акира уже весь ощетинился, как взбешенный кот.

– Ты чего сразу раскомандовался?! – выпалил японец, задрав голову вверх. – Ты тут не один живешь! Имеем мы право поразвлечься?

– Вы-ме-тай-ся! – медленно и по слогам произнес Адамс прямо в лицо Юкимуре.

– Рэй, хватит, оставь его, – решил вмешаться я, даже еще не успев натянуть футболку. Проклятая пряжка на брюках все никак не хотела застегиваться. Чертыхнувшись, я решил пока оставить как есть.

Взъерошенный, помятый и лохматый Юкимура выглядел так, будто намеревался броситься в драку, если вдруг Рэй снова решит на него нарычать. Обстановка накалялась с каждой секундой.

Из ванной вышла Тэя, обмотавшись темным полотенцем Адамса, и напарник медленно повернулся к ней, скрипя зубами. Я понял, что запахло жареным и надо срочно что-то предпринять, пока не появились трупы.

– Эй, давай все уладим мирно, – начал я, но не успел договорить. Из глаз посыпались искры, челюсть хрустнула, и вдобавок ко всему я стукнулся затылком об бетонную стену. Раздался женский крик, раздирающий мои несчастные перепонки и взрывающий мозг. Я думал, что от сочетания боли и звука точно скончаюсь. От слабости стал медленно сползать на пол, проклиная все на свете, и Рэя Адамса в частности.

– Ты что делаешь? – завопил Юкимура, добивая меня своим высоким голосом. Он подскочил ко мне и дотронулся прохладными руками до горячей кожи, пытаясь помочь удержаться и не растянуться на полу.

– Я сейчас полицию вызову, – стала кричать Тэя. – Какого хрена ты руки распускаешь? Совсем псих ненормальный? Кто ты вообще такой?!

По подбородку текла кровь из разбитых губ, в голове все еще гудело, и взрывались петарды, но я смог разглядеть холодный отрешенный взгляд Рэя, а потом он произнес:

– Я в машине тебя подожду, – и быстро ушел, захлопнув за собой дверь.

– Может врача вызвать? Посмотри, сколько крови. У него точно челюсть сломана! – взволнованно щебетала Тэя, пытаясь стереть с моего лица кровь краешком полотенца.

– Не надо, лучше уходи скорее, – прохрипел я.

К черту номер телефона, только бы живой ушла отсюда. Я по-настоящему сглупил, когда привел человека к нам домой. Могут быть серьезные неприятности, возможно, поэтому Рэй так взбесился. И все же я не мог выкинуть из головы непроницаемое выражение его лица.

– А я уже почти поверил, что Адамс не полный психопат, – фыркнул Акира. – Господи, да он ничуть не лучше своего…

– Заткнись, – рыкнул я раздраженно. Вот уж чего я не хотел услышать, так это сравнения Рэя с Ван Холкамом. – Вам лучше уйти. Мне и правда на работу пора.

– Ладно, не буду вмешиваться. Пока что, – раздраженно прошипел якудза. – Но если я еще раз увижу, что он ударил тебя, то разорву этого ублюдка на куски, так ему и передай!

– Тэя, и ты тоже уходи, я разберусь с ним, не переживай, – я схватил девушку за ее тонкую ладонь в крови и легко сжал. У нее глаза блестели от поступивших слез, смешно раскраснелся нос и щеки, и немного посинели губы от холода.

Акира помог мне подняться на ноги и добраться до ванной, я смыл кровь с лица, а Тэя сполоснула руки. Потом мы поспешно собирались, вытаскивая из кучи свои вещи. Юкимура на прощение похлопал меня по плечу и, как и положено, вышел через дверь, а в следующее мгновение я перестал его ощущать.

Когда мы с Тэей собрались, я проводил ее вниз, у подъезда она наградила меня легким поцелуем в щеку и сунула небольшой клочок бумаги в карман куртки, а потом пошагала в сторону остановки. Я еще долго смотрел ей в след, а потом вынул смятый листок и увидел на нем записанный номер мобильного. Хоть утром я и чувствовал себя счастливым, только теперь я смог сполна осознать свою ошибку. Мы не должны с ней больше встречаться, чтобы я не принес в ее жизнь еще больших проблем, ведь я не человек. Тэя не казалась мне глупой, возможно она и сама догадалась.

Смяв листок в руке, я подошел к урне у подъезда и выбросил его. Пусть останутся только воспоминания, я не собирался заводить с кем-то серьезных отношений, всего лишь секс без обязательств.

Рэй терпеливо подождал, и когда я забрался в машину, он сразу повернул ключ зажигания и вдавил газ в пол. Всю дорогу до отделения он молчал, я попытался с ним заговорить, но натыкался лишь на его безразличный холодный взгляд. Ни слова он так и не произнес, пока мы не приехали, а в холле он сразу же ушел, буркнув на прощание что-то типа: «До вечера». Я не успел даже спросить, когда он освободится и будет принимать экзамен.

Тяжело вздохнув, я поплелся к лифту, и когда дверь железной кабинки захлопнулась, ткнул в кнопку пятого этажа. Я не мог понять, что сделал не так, и почему он настолько разозлился, что даже разговаривать со мной перестал? Если я нарушил какое-то правило, он должен был мне сказать об этом.

Приземлившись на свое привычное место в библиотеке, я взял книгу, повертел в руках и отложил в сторону. Стало не по себе. Прекрасное настроение исчезло, оставив после себя только похмелье и головную боль. Футболка пропахла сладкими духами, но появился странный горьковатый привкус.

*

Маклейн записывал в электронный журнал результаты последнего эксперимента. Ему все еще не хватало подопытных, и от этого он очень раздражался. Кто бы мог подумать, что Адамс так испортит все планы? Проект пришлось заморозить, субсидий и финансирования больше не увидеть как собственных ушей. Док снова вернулся к унылым будням, оказывая первую помощь охотникам. Комнату, где когда-то лежал Робертс, пришлось переоборудовать под медпункт, где Рассел как раз и сидел, чах над отчетами, ожидая очередного пациента.

Когда дверь открылась, Маклейн рассчитывал увидеть какого-нибудь бедолагу-стажера, порезавшего палец ножом, но в проеме показалась темная фигура виновника всех его несчастий – Рэя Адамса.

Охотник молча прошел в помещение и тяжело рухнул на стул у стены, где еще недавно рядом стояла койка, а теперь возвышался огромный шкаф со стеклянными дверцами, на полках которого стояли банки, склянки и коробки с медикаментами.

Док с задумчивым видом проследил за Адамсом, приподняв одну бровь. Рэй выглядел странно, хуже, чем обычно. Теперь он не столько хмурился, сколько вообще не выражал никаких эмоций. Маклейн сразу понял, это не к добру, что-то случилось.

– Ты не заходил ко мне с тех пор, как я выписал Робертса, – начал разговор Рассел, повернувшись к Рэю в своем чертовски удобном крутящемся кресле на колесиках.

Адамс молчал, уставившись куда-то перед собой в одну точку.

– Я знаю тебя с тех пор, когда ты был еще совсем зеленым мальчишкой, – стал предаваться воспоминаниям Маклейн. – Хоть ты и недолюбливал меня, все равно я отношусь к тебе как к родному. Помню, ты был совсем тощим, когда Алекс тебя привез к себе домой, и почти не разговаривал. Вылитый Маугли, выросший в диких условиях. Целый год мы тебя откармливали и учили, чтобы в новой школе не пришлось оставаться на второй год из-за неуспеваемости. Ты оказался очень умным, быстро все схватывал. Алекс душу вложил в твое воспитание, и я ему завидую, из тебя вышел отличный человек.

– Я не человек больше… – монотонно протянул Рэй в ответ.

– Ты ведь не просто так сюда пришел. Выкладывай, что случилось, может, я тебе помогу. Я знаю, что у тебя еще есть много трудностей с понимаем людей и их поступков, но более чем уверен, что тебя так подкосить никто из людей не смог бы, – Маклейн выдержал недолгую паузу и продолжил, – Снова проблемы с напарником, не так ли?

Адамс продолжал молчать, но уже изучал на полу маленькое черное пятно. От одного хмурого вида охотника создавалось впечатление, что в помещении скопилась гнетущая мрачная атмосфера, делая его темнее.

– Понятно, значит, разговаривать ты не собираешься. Рабочий день еще не закончился, тебе снова влетит от Росса. Он, конечно, терпелив, но ты портишь свою репутацию такими выходками.

Ответа не последовало, Маклейн натолкнулся на тот же отстраненный подавленный вид, вгоняющий в уныние.

– Ладно, хорошо, уговорил, – продолжил рассуждать вслух Док. – Предположим, у тебя проблемы, но ты такой затворник по жизни, что редко когда с кем-то делишься переживаниями. Все те люди, которым ты раньше доверял, исчезли из твоей жизни. Остались только мы с Россом. Но и нас когда-нибудь тоже не станет. Тебе нужно научиться открываться и другим, тем, кто будет с тобой идти рука об руку дальше. Будь это какая-то рядовая проблема, ты бы давно справился, но когда доходит до твоих личных отношений, ты совсем теряешься. Поговори с Винсентом, может быть он тебе поможет.

– Я ударил его сегодня, – шепнул Адамс и сжал свою правую ладонь левой до хруста.

– Вот только больно делать себе не надо, ладно? Успокойся, не нужно впадать в крайности. Ударил, с кем не бывает. Ты его и раньше бил, разве не так? Да еще как колотил. На глазах у всего отделения приложил в первый же день, и ничего, не переживал, не убивался. А может он действительно заслужил?

– Это совсем другое, – все так же холодно отвечал Рэй. – Я не понимаю, не знаю, что должен сделать, чтобы он понял меня.

– Уж точно не молчать, – заверил его Док. – Робертс особой смекалкой не отличается, тонкий подход к нему бесполезен, остается единственный путь донести ему свою точку зрения, это выложить все как на духу. Если уж и после этого он не поймет тебя, тогда ударь его еще раз, вправить мозг на место.

Маклейн поцокал языком, разглядывая совсем приунывшего охотника, Рэй даже зрительно уменьшился, ссутулился. Точно так же он выглядел, когда часами сидел у койки Робертса, когда тот не приходил в себя.

– Если тебя так гнетет, что ты не сдержался и побил его, достаточно просто извиниться. Разве я не прав? Но если он заслужил, не вини себя так. Будь честен с собой и поговори с ним. В конце концов, он ведь наверняка так и не понял, за что получил.

– Может ты и прав, – тихо выдохнул Адамс, поднялся и поспешно ушел, плотно закрыв за собой дверь.

– Да, пожалуйста, не стоит благодарностей. О, нет-нет, угощать меня выпивкой тоже не нужно, – саркастично фыркал себе под нос Рассел. – Ну, как дети, ей-богу. Поссорятся, а потом мири их. Ремнем отхлестать или в угол поставить? – продолжал ворчать Док, но на самом деле улыбался. Может быть, его болтовня хоть чем-то поможет.

Терзаемый любопытством, Док придвинулся ближе к компьютеру, воровато осмотрелся и полез в локальную сеть. Подключившись к камерам видеонаблюдения, Маклейн нашел библиотеку и удобнее устроился в кресле.

*

Я чувствовал себя полностью подавленным и разбитым, будто сделал подлость. А вдобавок ко всему, я не мог ничего вспомнить из давно выученного материала и боялся, что провалю экзамен. Тогда Адамс меня точно к работе не допустит. Все попытки заставить себя читать тоже оказались безуспешны, я снова и снова думал о Рэе, его реакции, словах и действиях. В чем же я виноват? Непонимание сводило с ума.

Тронув рукой подбородок, я вспомнил, с какой силой он заехал мне утром. Раны давно зажили, и боль прошла, но внутри я все еще ощущал себя побитым. Заслужил ли я этот удар? Совесть подсказывала, что да.

Задумавшись, я даже не заметил, что кто-то зашел в библиотеку. И только когда темная фигура нависли надо мной, я вздрогнул и поднял голову.

– Что за мрачный вид? – поинтересовался старший лейтенант Кремер.

– Добрый вечер, – я подобрался и сел ровнее.

– Тебя так угнетают учебники? – Ник рассмеялся. – Хотя, не думаю. Рэй сегодня тоже ходит с таким лицом, что даже я стал побаиваться его.

– Мы утром немного не поладили, – пробормотал я.

– Бывает, – Кремер пожал плечами. – Я, собственно, вот зачем пришел, – он вынул из кармана листок бумаги с распечаткой и положил передо мной на стол. – Я расписание уже давно составил на этот и следующий месяц и тебя в нем не учел, к сожалению. А так как мы сейчас на дневной, и все работают по полсмены, то я вообще не представляю пока куда тебя пристроить. Росс намекнул, чтобы я держал тебя поближе, на случай, если вдруг понадобится помощь, поэтому я решил оставить тебя с группой на вызовах.

– О нет, – выдохнул я, вспоминая, что эта группа делает, когда днем почти нет работы. Бесполезная трата времени, просиживание штанов, тренировки, чтение желтой прессы и распитие чая.

– Так уж вышло. После ухода Джонс у меня свободных мест вообще не осталось. Половина ее группы ушла с ней, оставшихся распределили, и трое ко мне перешли. Придется подождать, пока что-то освободится. Или ты будешь на подхвате, если кто-то не придет или пострадает.

– Я согласен быть на замене, только не на выездах.

– Заменять кого-то днем тоже не часто приходится, так что все равно придется тут зад просиживать. Правда, могу тебя тогда устроить в помощники к Рэю, стажеров развлекать.

– Нет, этого, пожалуй, не надо. Учитель из меня плохой, я могу и сломать кому-нибудь что-нибудь, – я натянуто улыбнулся, пытаясь выдать все за идиотскую шутку.

– Эх, дела… – лейтенант задумчиво почесал подбородок, а потом с энтузиазмом снова заговорил. – Есть у меня к тебе еще один важный разговор.

– Я весь – внимание.

– Мы с ребятами решили закатить вечеринку в честь вашего возвращения в наши стройные ряды. Да и поводов накопилось много. Например, повышение Адамса, его прошедший день рождения, твое спасение и выздоровление. В общем, в эту пятницу мы идем в бар и напиваемся!

– По-по-погоди, – протянул я ошарашенно. – У Рэя был день рождения?

– А что, он тебе не сказал? Хотя, он же в это время был в отъезде, да и насколько я слышал, он никогда и не отмечал толком.

– Когда?! – выпалил я удивленно.

– В январе, тринадцатого.

– Ох тыж ё… – протянул я, понимая, что не удосужился даже поинтересоваться, а теперь уже слишком поздно.

– Если не успел поздравить, то как раз в пятницу будет отличный шанс все исправить. Но у меня к тебе очень важное поручение. Понимаешь ли, тут такое дело. Мы хотим сделать сюрприз, а если просто так его позовем, то Адамс откажется, как пить дать. Но если ты пойдешь, то он точно согласится.

– С чего ты взял? – недоверчиво поинтересовался я.

– Интуиция мне подсказывает, что с тобой он точно пойдет, – Кремер довольно заулыбался и заговорщицки подмигнул мне.

– Может и не пойдет. Мы поссорились, или что-то вроде того.

– Я сомневаюсь, что вы долго будете дуться друг на друга. Советую тебе поговорить с ним с глазу на глаз и все выяснить, я уверен, что вы найдете общий язык и все уладите. В конце концов, Адамс такой всегда, если его что-то сильно задевает, он сразу замыкается и не пробиться. То же самое происходило с ним, когда ты лежал в коме. Он как привидение по отделению летал, на всех ужас нагонял, а как попытаешься заговорить с ним, так ноль внимания, будто и не замечает вовсе. Так что ты с ним поболтай, может, отпустит его.

– Ладно, я попробую, – ответил я и снова потер подбородок. Кажется, еще раз получу, но мне не привыкать.

Дверь в библиотеку снова открылась, и на пороге появился Адамс собственной персоной. Вокруг него витала очень напряженная темная аура, почти осязаемая.

– Охо-хо, – выдохнул Николас. – Пойду-ка я отсюда.

Схватив распечатку со стола, Кремер поспешил ретироваться, быстро проскочив мимо Рэя, который явно не спешил подойти ближе.

Поговорить с ним? Да вы шутите?! Напарник выглядел так, будто его из самой преисподней вытянули на свет Божий и теперь он воплощал собой нечто суровое, мрачное и смертоносное. Казалось, стоит мне только неверное слово произнести, и он скрутит мне шею ловким движением рук. Инстинктивно я вжал голову в плечи.

– Экзамен принимать будешь? – тихо просил я, опасаясь бури.

– Нет, поехали, отвезу тебя домой, – безэмоциональным сухим тоном ответил Рэй.

– Тогда завтра, или на другой день перенесем?

– Забудь про экзамен, ты давно его уже сдал.

– Фух, – выдохнул я и чуть расслабился.

Так и знал, что экзамен был всего лишь способом заставить меня еще немного посидеть на попе ровно. Если бы он начал спрашивать меня сейчас, то я не смог бы ответит ни на один вопрос. Все напрочь вылетело из головы, а в его присутствии я вообще рот боялся раскрыть. На минутку представил себе, как нелегко сегодня пришлось стажерам.

Схватив стопку книг, я пошел к хранилищу и быстро расставил все по местам, строго по алфавиту. Адамс терпеливо ждал и агрессии не проявлял, он походил на статую, почти не двигался, не разговаривал, казалось, даже не дышал.

Когда мы спустились на первый этаж, до меня только потом дошло, что он сказал «отвезу тебя домой».

– Ты собираешься опять оставаться на ночь работать?

– Да, – ответил Адамс коротко и сухо.

– Понятно, – пробормотал я.

Наверное, мне не стоит сегодня заикаться, что я уже начал ощущать легкие приступы жажды. До утра еще можно потерпеть. Но, я не был уверен, что он позволит мне укусить себя, даже прикоснуться.

Рэй молчал всю дорогу, но выглядел подавленным. Если утром он просто нацепил маску безразличия, то сейчас она уже явно дала трещину. Так же молча мы зашли домой, Адамс разделся и пошел на кухню. Хлопнула дверца холодильника.

Сквозь ресницы я разглядывал пустые бутылки в зале на полу, картонные коробки из-под пиццы, мятые салфетки, крошки, пятна высохшего вина. Мне даже в свою комнату заходить не хотелось, стало стыдно, что я позволил себе так напиться.

Набравшись храбрости, я побрел на кухню, но Рэй уже шел мне навстречу с двумя пакетами в руках.

– Перекуси, и я уйду, – произнес он, но смотрел будто сквозь меня.

– Прости, – выдохну я, смело взглянув ему в глаза. – Я поступил неправильно, знаю. Мне не нужно было приводить их к нам домой. Так набрался вчера, что совсем не соображал, что делаю. – Дело не в том, что ты напился, – спокойно ответил напарник. – И даже не в том, что ты пригласил Юкимуру к нам в дом, и он теперь сможет появляться, когда захочет. – Я понимаю, мне нельзя приводить сюда людей… – Дело не в людях. И ты тоже должен простить меня. Я не смог контролировать себя и ударил, хотя на самом деле я не должен был так реагировать. Ты волен выбирать сам, с кем спать. Я внимательнее всмотрелся в глаза Рэю и увидел в них тень боли и горечи, будто бы я плюнул ему в душу, но он старательно пытался сделать вид, что на самом деле ничего не чувствует. – Ты не виноват в том, что я воспринял все так, будто ты должен быть верен мне, – продолжил Адамс. – Секс с той девушкой для тебя ничего не значил, иначе ты не выбросил бы номер ее телефона. Ты всего лишь удовлетворил свой инстинкт, оставшийся от сущности человека. И все равно это задело меня сильнее, чем я предполагал. – Но я не думал даже, что это настолько важно, – нужных слов не находилось, чтобы выразить все мои мысли. На самом деле я не предполагал, что моя выходка так заденет его. Рэй прав, я не собирался продлевать наши отношения с той девушкой, я всего лишь хотел секса и больше ничего. Мне это было необходимо. – Я знаю, ты ни за что не захочешь быть со мной так же близко, как с женщинами. И я постараюсь впредь вести себя сдержанно и не поддаваться эмоциям. Я не имею права тебя ограничивать и запрещать удовлетворять свои потребности. Хотя такой инстинкт размножения нам вовсе не нужен и я уже давно научился контролировать себя, – Адамс говорил так, будто зачитывал скучную лекцию студентам, но взгляд все равно выдавал его истинные чувства. Он ревновал, причем страшно, но пытался себя обуздать. – Для тебя действительно настолько важно, с кем я сплю? – набравшись сил, уточнил я. – Я же сказал, что не имею права тебе запрещать… – Я спросил не об этом! – перебил я Адамса. Слишком смело, готов ли я услышать честный ответ? Пожалуй, уже готов. – Да, мне важно, – спокойно признался Рэй. – Мне хочется, что бы ты был только со мной. – Не могу обещать, что вскоре не сорвусь снова. Я не настолько крут, как ты. Мне до твоего самоконтроля далеко, но даже ты не можешь сдерживаться полностью. Хоть ты и говоришь, что этот инстинкт нам не нужен, но все равно испытываешь желание. – Ты прав. Рядом с тобой мой самоконтроль сдает, однако, я не перехожу черту дозволенного. – Целовать меня без разрешения ты себе уже позволил, – саркастично хмыкнул я. – Ты не запретил мне, – холодно констатировал факт напарник. – Ты мой Хозяин, что я вообще имею право тебе запрещать? – Не называй меня так, я же говорил, что мне не нравится. Я твой напарник. – Когда я отношусь к тебе, как к своему напарнику, мне все время напоминают, что ты мой Хозяин. Когда я отношусь к тебе, как к Хозяину, ты просишь меня считать тебя напарником. Я запутался. – Мне все равно, что говорят другие. Идем, – шепнул Рэй и подтолкнул меня вперед. – Мне скоро возвращаться на работу. К счастью, мои ночные приключения не задели комнату Адамса, там все осталось так же, в том же привычном весьма скромном беспорядке. Рэй положил пакеты на стол и расстегнул рубашку. Я даже не пытался скрыть своего голодного взгляда. И когда напарник остался обнаженным до пояса, мне не хватило сил сдерживаться. Он не успел сесть, когда я прижался к нему и сразу прокусил кожу возле ключицы. Адамс тихо охнул от боли и крепко обнял меня, сминая пальцами футболку на спине. Для меня по-прежнему оставалось загадкой, почему я настолько важен для него. Но все его чувства не поддельны, они искренни, как ни у кого другого, с кем мне приходилось общаться. Адамс действительно оказался не готов делить меня с кем-то еще. Тем более после того, как признался мне и нацепил это дурацкое кольцо на безымянный палец, будто привязать пытался. Но он совершенно не такой, как Валентайн. Не твердит мне, что я принадлежу только ему, не заставляет подчиняться, слушать приказы, мыслить так, как хочется ему. Он не такая эгоистичная мразь, для которой я всего лишь вещь и не имею собственной воли. Я живой рядом с ним и почти свободный. Как бы я отреагировал, если бы застал Рэя в постели с другой женщиной? Наверняка не так остро, но мне тоже стало бы неприятно. А о том, что он позволил бы пить свою кровь кому-то другому, я боялся и помыслить. Вот тогда я точно разозлился бы не на шутку. И, возможно, тоже ударил бы его. Но что же мне теперь делать? Чтобы не причинять ему боль, мне придется пожертвовать частью своих нужд и желаний. Но разве не так поступают люди ради тех, кто по-настоящему дорог? Оторвавшись от раны на шее, я толкнул Адамса к кровати, и он рухнул на нее, раздался скрип и треск. Если бы он не снял рубашку, то я порвал бы ее на британский флаг. Яркого возбуждения я не испытывал, но вкус его крови все равно продолжал будоражить и заводить. Страх, что однажды я не смогу устоять перед соблазном и зайду дальше, стал только сильнее. Не важно, с кем я буду спать и сколько. Адамс был и останется для меня таким же огромным соблазном, таким же очень важным для меня человеком, лучшим Хозяином, о котором я только мог мечтать. С каждым новым глотком я обнимал его все крепче, вжимался в его тело, слизывал кровь с затягивающихся ран, чуть тревожа их. Как бы я ни старался убежать от своих чувств, чем бы не пытался оправдаться, похоже, все бесполезно. Он сводит меня с ума сильнее любого наркотика. Пьянит крепче спиртного. Что может быть большим доказательством того, что я сам хочу его настолько сильно, что голова идет кругом? Но боязнь близких интимных отношений с ним заставляет меня цепенеть от ужаса или бросаться на стены. Невозможно побороть этот вколоченный в меня страх, он слишком глубоко внутри, отпечатался в душе огромным клеймом. Не могу, не могу, не могу… – Я не буду заставлять тебя… – шепнул Адамс. – Замолчи… – зашипел я. – Ни за что не сделаю тебе больно снова. Потому что я… Вот только очередного признания в довесок ко всем внутренним терзаниям мне не хватало. Раздраженно рыкнув, я не придумал ничего умнее, как заткнуть ему рот ладонью, а потом сильно укусил. Рэй выгнулся подо мной и сдавленно застонал, цепляясь руками за футболку. Лишь позже я вспомнил, что для него боль, причиняемая мной, только в удовольствие. И подтверждением тому служил его стояк, упершийся мне в живот. Соскочив с кровати, я схватил пакет донорской крови и швырнул в Адамса. У него на лице отображалась такая идиотская счастливая улыбка, что захотелось в придачу запустить еще чем-нибудь потяжелее. Осушив контейнер и немного набравшись сил, пошатываясь из стороны в сторону, Адамс ушел в ванную. Он проторчал там без малого минут двадцать. А казалось, совсем недавно он спешил вернуться на работу. Когда он вышел оттуда весь мокрый и с полотенцем на бедрах, я уже ни чему не удивился. Быстро высушившись и переодевшись, на прощание Рэй хорошенько взъерошил мои волосы и умчался, не обращая внимания на громкие протесты и попытки его поколотить: – Какого черта?! Совсем стыд потерял? Как мне потом эти узлы расчесывать?! – Ну, держись, – рыкнул я, – ты у меня в бигудях проснешься!

– Угу, конечно, – напарник громко издевательски хохотнул и скрылся за дверью прежде, чем я успел швырнуть в него чем-нибудь тяжелым. Но даже сильное раздражение не могло перебить чувства легкости на душе, когда мы выяснили все и извинились друг перед другом. Ничто на свете не может быть ценнее улыбки Рэя, потому что улыбается он слишком редко, но всегда искренне.