Текст книги "История Винсента Робертса (СИ)"
Автор книги: Dominic Holter
сообщить о нарушении
Текущая страница: 102 (всего у книги 102 страниц)
Докатился до скулежа, как побитая собака, когда понял, что больше не будет ласковых рук, которые касались его в моменты близости. Больше не будет никто так открыто и зачарованно смотреть в глаза. Больше не будет мягких чуть вьющихся черных волос, запах которых безумно нравился, в которые он так привык утыкаться лицом. Больше не будет рядом спать кто-то, ради кого боишься во сне даже пошевелиться, чтобы случайно не толкнуть. Больше не будет того, с которым если не хочешь поругаться, то иногда готов целовать до онемения губ.
Это не навсегда, но почему-то величина отчаяния и боли такая, будто раскаленными щипцами душу вытягивали из еще живого тела.
Охотник не сразу понял, что не так, когда зашел в прихожую, лишь позже в глаза бросилась некая одинокость и пустота в квартире. Адамс вошел в комнату напарника, осмотрелся и заглянул в шкаф, после чего прислонился к стене и сполз на пол, закрывая лицо руками.
Вещей нет, почти ничего не осталось, кроме пары новых, еще ни разу не ношенных футболок и кожаных штанов.
Юкимура был прав, Винсент пожелал исчезнуть.
====== Эпилог ======
Полгода спустя…
Лондон.
Играла тихая музыка, раздавался звон хрусталя и гул голосов. В приглушенном свете сверкали бокалы с шампанским и вином в руках богатых особ, пришедших на благотворительный вечер, где собирались пожертвования на постройку очередного медицинского центра для больных детей. Большей части гостей было наплевать, зачем они пришли на этот ужин и выписывали чеки на огромные суммы денег. Их волновала только реакция общественности, имидж и статус.
В зале появился темноволосый парень в простом недорогом костюме и с растрепанной прической. Его внешний вид вызывал у некоторых только скепсис и недовольство. Все знали, что он новый миллиардер и наследник крупной компании, который получил все это непонятно за какие заслуги. Кто-то считал, будто Эдвард выжил из ума, раз оставил все на глупого мальчишку, ведь не мог же Валентайн в здравом уме написать завещание на бывшего карателя.
Робертс медленно прошел по залу, не обращая внимания на косые и надменные взгляды. Его по-прежнему считали никем, выскочкой, которому вдруг перепало очень много денег, и который не умел ими распоряжаться, потому что часто просто выбрасывал их на ветер.
Парень остановился возле центрального стола, где находилась специальная урна для пожертвований. К сожалению, то, что он принес, сквозь тонкое отверстие для чеков не пролазило, поэтому старинная золотая брошь с огромным рубином легла на крышку сверху.
Стоявшие рядом дамы ахнули, одна чуть не упала в обморок, поскольку цену столь изысканной вещи они были не в состоянии даже представить: это было украшение, которое могло попасть в руки только настоящему дворянину и фавориту самой королевы. Таких уже почти ни у кого не было, только у единиц, получивших драгоценности в наследство от своих родственников, служивших при дворе пару сотен лет назад.
Винсент развернулся и медленно пошагал обратно к выходу, сунув руки в карманы брюк. Его не волновало, как эти незнакомые ему люди отнесутся к его очередной выходке. Он считал, что раз деньги все равно не его, то пусть хотя бы послужат во благо, а не будут продолжать лежать на счетах или храниться в виде ценностей в банковских ячейках.
*
Нью-Йорк.
Рэй давно не посещал этаж с информационным отделом, но именно сегодня Росс снова направил его получить какие-то важные бумаги. Охотник из кожи вон лез, работая по две смены, и очень старался сделать все возможное, чтобы новый отдел открыли, несмотря на сопротивление со стороны властей. Пока большую часть времени занимала бюрократическая волокита, о которой и предупреждал его Даниэль.
Адамс прошел мимо стенда, однако потом замер, сделал шаг назад и повернулся, разглядывая фотографии, вывешенные на нем. Их было всего несколько, сделанных в разное время и в разных местах. Та, над которой кто-то аккуратно вывел цветными маркерами надпись «Весна», заставила Рэя застыть: на снимке был он, рядом стоял улыбающийся Росс, а с другой стороны – Винс, которого подпирал Маклейн и не давал сбежать из кадра. Адамс отлично помнил тот вечер: как ревновал, как в итоге перебрал и что случилось после, когда они вернулись домой.
Охотник поднял руку и коснулся пальцами глянцевой поверхности фотографии, заставившей его вспомнить те прекрасные моменты, которые он так упорно старался вернуть. Ради этого он не покладая рук трудился вот уже который месяц, работал порой по две смены, брался за любое задание, а в свободные минуты занимался поиском информации о жизни Робертса.
Парень наделал много шума своим появлением в Лондоне в качестве нового генерального директора одной из крупнейших компаний, а также своим образом жизни. Журналисты на него набросились, как стервятники, и теперь каждый его поступок освящался в газетах и статьях в сети. Недавно он опять устроил шоу с брошью, стоимость которой оценили в кругленькую сумму с шестью нулями. А до этого был крупный скандал с его пожертвованием в фонд банков крови для вампиров. Похоже, Винс развлекался как мог.
Рэй направился в кабинет, где сидел за своим компьютером Ричард Паркер. При виде грозного охотника в дверях парень чуть не подпрыгнул на стуле и даже выронил карандаш изо рта. Последний раз Адамс пересекался с Риком больше трех месяцев назад, да и тогда по работе.
– Привет, Паркер, – произнес Адамс и протянул парню флешку. – Скинь мне фотографии с той вечеринки в баре, где мы все вместе пили.
– А? Которая в конце марта была? Сейчас поищу.
Рик расслабился и стал искать файлы где-то в недрах жесткого диска. Не так давно одна из девушек в их отделе тоже интересовалась разными фото со встреч охотников, чтобы разместить их в какой-то самодельной стенгазете, украшающей теперь половину информационного стенда. Говорила, будто это поможет привлечению новых сотрудников, а пришел пока только Адамс.
– Некоторые фото я специально обрабатывал, а то у вас почти на всех глаза красные. Ну, знаешь, на вампиров не работает этот эффект в камерах против красноглазия.
– Я в курсе, – обронил охотник.
Получив флешку с фотографиями и папку с документами от секретаря, Адамс ушел домой, как и планировал. Он очень устал, поэтому лишней работы в этот день не брал, а собирался выспаться как следует, чтобы не рухнуть прямо на дежурстве. В конце концов, он ведь старался не только ради себя и будущих сотрудников, но и ради Винсента, который однажды обязательно вернется.
Дома Адамс перекинул все фотографии себе на ноутбук и стал просматривать: местами вышло даже смешно, но их совместных снимков с Винсентом оказалось совсем мало по сравнению с остальными. Неудивительно, Паркер не устраивал персональную фотосессию. Рэй вспомнил про подарок, который Робертс оставил ему перед своим отлетом. В коробке оказались дорогие наручные механические часы известной марки. Первое время Рэй пытался их носить, однако потом понял, что с его острым слухом тиканье порой казалось слишком громким. Со временем он привык бы, конечно, вот только опасался на работу их носить, из-за риска случайно разбить. Поэтому подарок покоился в полке стола рядом с рисунком на забрызганном кровью листе. Адамс до сих пор не мог понять, почему когда-то сохранил портрет Винса, нарисованный Лукасом. Было в нем что-то очень таинственное и загадочное.
В конце концов, Рэй понял слова Акиры, когда у него так и не хватило духу связаться с Винсентом. Услышь он его голос, сорвался бы в Лондон, бросив все.
*
Токио.
Вечером в клубе собралась целая толпа, так что все желающие попасть на концерт новой рок-группы, ворвавшейся в топ со скоростью выпущенной пули после самой первой песни, уже через несколько дней занявшей верхние строчки в чартах, не вмещались. Молодой парень, которого все знали под псевдонимом Суо, обладал великолепным голосом и отлично играл на гитаре.
Когда он выходил на сцену, толпа взрывалась криками, визгами, воем и аплодисментами. А когда Суо начинал петь, все замирали, задержав дыхание. В каждую свою песню он вкладывал особенный смысл, понятный лишь тем, кто переживал подобные эмоции: безответную любовь, непонимание окружающими, радость, гнев, боль потери, и, конечно же, счастливые мгновения.
Ходили слухи, что он вампир и чарующий голос его всего лишь обман и фонограмма, но прямых доказательств так никто и не нашел, лишь домыслы. Суо не давал интервью, не общался близко с фанатами, не фотографировался с ними и не давал автографов, его всегда сопровождал менеджер, который и отдувался за звезду.
Такая таинственность и нежелание открыться Суо вызывали еще больший интерес у публики, интриговали и давали почву для новых, все более фантастических домыслов. Кто-то даже писал, будто свои песни о любви звезда посвятила на самом деле парню, а не девушке. Все это так и осталось слухами, но еще больше подогрело интерес к загадочной персоне нового молодого певца.
Акира зашел в гримерку после концерта и присел на стул, начав стирать в лица грим, который менял его внешность и вместе с новой прической с длинной челкой, скрывавшей глаза, делал его вообще неузнаваемым.
Сегодня он вложил всю душу в этот концерт, передал людям столько эмоций, что сам ощущал себя опустошенным, но счастливым. И, как только выйдет их первый альбом, мечта осуществится. Ае перед ее вечным сном придется наконец-то решить, что для нее важнее: счастье младшего брата или семейный бизнес?
*
Лондон.
Темный переулок освещал единственный тусклый фонарь, придавая обстановке зловещую атмосферу. Именно в таких местах обычно и совершают нападения или незаконные сделки, куда посторонние вряд ли сунутся, и никто не услышит криков о помощи, а если и услышит, то не отзовется.
Несколько наркобаронов приехали на дорогих машинах и выключили фары. Они собирались заключить сделку и передать крупную партию товара, предназначенного для особых клиентов, вампиров. Когда исчез Валентайн, контроль над подпольным бизнесом совсем ослаб, а местная публика весьма падка на подобную дурь от дерьмовой жизни.
– Ну что? Много привез? – спросил высокий тучный мужчина с дорогим Ролексом на руке.
– Как и договаривались, плюс оплата доставки, пришлось изрядно повозиться, – ответил второй, высокий и тощий в длинном темном пальто.
– Высший сорт, – удовлетворенно фыркнул покупатель, изучая ампулы с фиолетовой жидкостью. Чистейший яд для людей, а для кровососов лучшей вещи просто не найти: срывает башню так, что те готовы сожрать друг друга, если случится передоз. Продавать такой наркотик не то что в людском понимании противозаконно, его распространение запрещено даже среди вампиров, потому что способно сделать агрессивным и неуправляемым любого, даже Высшего. Место изготовления надежно скрывали, дурь передавали такими хитрыми путями, что на производителя не выйти без особых связей.
Послышался шорох, и все замерли, выхватив из карманов пистолеты. Из-за мусорного бака вышел бездомный облезший кот и тихо мяукнул, выпрашивая еду. Один из охранников пнул животное так, что кот отлетел к стене.
Раздался хруст костей, и здоровяк со свернутой шеей рухнул на землю, как мешок. Позади уже мертвого тела стоял незнакомец в черном мотоциклетном шлеме, так что за забралом невозможно было разглядеть его лица.
– Убить его! – выкрикнул тучный мужик, схватил кейс с наркотиком и побежал к своей машине. Он не успел коснуться ручки пальцами, как его тут же отбросило на асфальт. Послышался звон стекла, когда кейс выпал из его рук на землю и ампулы внутри разбились.
Переулок огласили звуки выстрелов, ругань и беспомощные вскрики, но всего за одну минуту все было кончено. Забрызганный кровью тротуар украшали мертвые изувеченные тела людей.
Парень в черном костюме со шлемом на голове подошел к кейсу, подобрал его и скрылся в темноте.
Маркус сидел в кабинете и ждал возвращения Робертса с задания. Тот справился довольно быстро и прибыл через несколько часов с кейсом, проникнув в новый дом Высшего через открытую балконную дверь. Винсент снял шлем и встал перед Маркусом, ожидая его дальнейших распоряжений.
– Отлично справился, – похвалил его глава Совета и кивнул Эрике, которая подошла к парню и забрала у него груз. – Дорогая, позаботься об этой дряни, нужно все уничтожить.
– Конечно, – ответила женщина-тень и вышла из кабинета.
– Все как ты и просил, нарушители закона устранены, – холодным тоном произнес Винс.
Маркус чувствовал себя странно под тяжелым взглядом Робертса, всегда смотрящего на него с нескрываемой неприязнью. Все никак не мог простить его за избиение Рэя и за подлую интригу за их спинами. И тем более даже понять не пытался его высоких целей, даже если ради их выполнения кто-то должен страдать.
Маркус нахмурился, прочитав в мыслях парня инстинктивную попытку просчитать удобный способ убить его. Высший щелкнул пальцами, и под давлением его силы Винс упал перед ним на колени. Раздражала одна мысль, что Робертс смотрит на него свысока.
– Ты же знаешь, как я не люблю, когда ты смотришь на меня так… – сдержанно произнес Марк, поднялся из кресла и подошел к обращенному. Схватив его за волосы, он заставил парня смотреть ему в лицо и увидел страшные, потемневшие от ярости глаза.
– У нас уговор: днем ты делаешь что захочешь, а ночью работаешь на меня. Ты ведь хочешь скорее вернуться к Адамсу?
– Да, – рыкнул парень и покорно расслабился.
– Будь послушным, и скоро я помогу тебе передать компанию в надежные руки.
Все верно, пока Винс старается здесь, Рэй в Нью-Йорке тоже из кожи вон лезет, чтобы выполнить условия Маркуса. И, когда они освободятся от своих долгов и навязанных обязанностей, тогда снова встретятся. Только эта цель делала их по-настоящему сильными, несгибаемыми, способными преодолеть любые трудности, несмотря на боль.
*
Румыния.
Лука опустился на камень у реки и вгляделся в бурлящие волны, размышляя о прошедшем дне. Что-то в его паршивой скучной жизни опять изменилось: он бесцельно бродил часами по лесу, не находя себе занятия, хотя еще недавно так сильно рвался на свободу, что готов был грызть каменные стены замка. Ему разрешили выйти и даже гулять по лесу, но не приближаться к населенным пунктам. Правда, никто не оговаривал сохранность туристов и любителей полазать по горам. Но даже когда Лукас поймал одного такого «везунчика», отбившего от группы, он все равно не смог его укусить и отпустил. Размяк совсем, сидя взаперти в четырех стенах, чуть не покрывшись плесенью от скуки.
Он уже потерял счет дням и совсем не интересовался, когда срок его наказания подойдет к концу, просто делал что просят, стиснув зубы, и молча терпел все подколки со стороны Нерона, который в последнее время не так уж часто его и доставал. Надоело, видимо, раз Ван Холкам перестал агрессивно реагировать.
Что-то пошло не так, изменилось в нем самом, Лука отчаянно пытался понять, но не мог. Иногда казалось, что он уже и не хочет никуда выходить, заперся бы в своей каморке, свернулся в углу и уснул навечно. Тоска заела…
На ужин заглянул Маркус, вернувшийся из Лондона, где пропадал последние полгода в связи с навалившимися делами, появившимися, поскольку он стал новым серым кардиналом города. Теперь он часто там жил, но к своим обязанностям относился как-то не очень прилежно, все время оставляя вместо себя Эрику в качестве заместителя.
Когда Лука подошел поприветствовать главу Совета, то почувствовал едва уловимый знакомый запах и оскалился. От Маркуса пахло Винсентом, это так взбесило Высшего, что, не помня себя, Ван Холкам набросился на Главу Совета с рыком:
– Ах ты мразь, ублюдок, не трогай его, не прикасайся даже!
Лука очнулся только в карцере с жуткой головной болью. Намокшие от крови волосы прилипли к лицу, а ее вкус ощущался во рту. Высший не мог понять, почему так внезапно вышел из себя, но этот запах всколыхнул в нем чувства, которые ничто другое не могло пробудить. Он вспомнил, почему пытается вырваться на свободу. Чтобы увидеть Винсента снова…
