Текст книги "История Винсента Робертса (СИ)"
Автор книги: Dominic Holter
сообщить о нарушении
Текущая страница: 73 (всего у книги 102 страниц)
– Ну все, ты труп!
– Хватит! – раздался голос Маркуса, – Свидание окончено. Пойдем, Рэй, я провожу тебя в комнату, передохнешь.
Он пришел как раз вовремя, точно зная, что может случиться нечто неоправимое.
– Еще немного и я убил бы этого никчемного слабака, – ядовито прошипел Лука.
– Смотрю, к тебе вернулась воля к жизни, – съязвил глава Совета.
– Ты обманул меня, – прорычал Ван Холкам, отпуская руку Адамса.
Охотник отступил от разделяющей их решетки и прижался спиной к стене. Он не знал, какая часть из сказанного ненавистным ублюдком правда, а какая – ложь. Робертс никогда о себе ничего не рассказывал, но некоторые детали его прошлого случайно всплывали, рисуя не очень приятную картину. Страшные кошмарные сны, мучившие его, что видел в них Винсент, чего так боялся? Почему кричал и дрожал от прикосновений? Царапал кожу, пытаясь порвать пальцами вены, или добраться до собственного сердца? Ясно только одно, Лукас задел то, что не должен был трогать. Потревожил старые раны, которые с таким трудом только принялись затягиваться, если вообще могли зажить.
– Я ничего не говорил тебе, потому что на то были веские причины, – протянул Маркус.
– Повеселился, слушая мои мысли, да? – рыкнул Ван Холкам. – Понравилось? Я всегда знал, что ты извращенец, помешанный на чужих страданиях. Ты всегда лезешь туда, куда тебя не просят! Я никогда не просил защищать меня, но ты раз за разом вмешиваешься! Когда тебе надоест смотреть, как я схожу с ума?!
Лука продолжал кричать, его слова стали бессвязными и обрывистыми. Он ударил кулаком в стену, разбивая костяшки в кровь.
– Идем, оставим его наедине с собой, – Маркус подхватил Адамса под руку и потащил за собой, тот даже не пытался сопротивляться, его мысли стали почти такими же беспорядочными, наполненными болью и бесконечным беспокойством.
Росс печально вздохнул, присаживаясь на стул рядом с кроватью Робертса. Вампир-охотник выглядел невероятно бледным, словно неживой вовсе: щеки ввалились, стали сильно выделяться скулы, губы слились по цвету с кожей, казалось, он увядает на глазах.
– Что происходит? – спросил глава у стоящего рядом Маклейна, не отводящего взгляда от показаний приборов.
– Боюсь даже предположить, ему внезапно утром стало хуже. Организм не принимает кровь. Сердцебиение замедляется. Если все так пойдет и дальше, то долго он не протянет.
– Рэй вернется только завтра…
– Извини, ты же знаешь, я старался, как мог, но… Его состояние едва ли зависит от меня.
– Понимаю.
Даниэль присутствовал в палате, когда реанимировали Винсента. Под руками в распоряжении медиков в отделении не нашлось дефибриллятора. Обычно сильно пострадавших сразу везли в нормальную больницу, а в отделении могли оказать только первую помощь. Шанс на успех казался невелик, никто точно сказать не мог, поможет ли стимуляция сердца запустить его, или парень погиб. Рэй сам взялся помогать и всех удивил, показав способность. Росс догадывался, что Адамс управляет чем-то вроде молний, но не предполагал, что может проделывать и другие фокусы. Позже Рэй объяснил, что Маркус научил его некоторым тонкостям, включая возможность запустить сердце умирающего.
– Я боюсь за Рэя, он сломается, если потеряет еще одного напарника, – Даниэль вздохнул и легонько тронул пальцами запястье Робертса.
– Он столько смертей пережил, вынесет и это, – доктор равнодушно хмыкнул. – Не думаю, что они были настолько уж близки. Просто Адамс, как обычно, старается всех защитить. А тут еще и чувство вины подмешано.
– Ты не видел его в Лос-Анджелесе. Там, в грязи, среди обломков зданий, он был похож на мертвеца. Они не просто напарники. Винсент обращенный Рэя. Их связывает то, что нам, обычным людям, постигнуть невозможно.
Росс тяжело вздохнул, прикрывая глаза. Ему самому невыносимо было смотреть, как медленно умирает Винсент. Парень ему нравился, он к нему привык и даже уже стал воспринимать частью их большой охотничьей семьи. Но Винсент сам не хотел жить, иначе никак нельзя объяснить его состояние на грани. Рэй говорил, что не чувствует связи, будто перед ним пустая оболочка.
– Тогда становится понятно, почему состояние Робертса ухудшилось как только его Хозяин улетел, – Док покачал головой. – Только Рэй сможет заставить его очнуться. Я бессилен что-либо сделать сейчас, попробую продержать его еще немного, но…
– Ты уж постарайся, а то следующим, кто сляжет на эту койку, буду я, – Росс покачал головой.
Столько всего навалилось за последний месяц, что недолго и с ума сойти. Неспокойно всем, а он, как глава Гильдии, должен… Нет, просто обязан справится с ситуацией и вернуть все в прежнее русло.
– Кстати, ты чего приехал-то, вместо Рэя подежурить? – Док присел на стул напротив, с другой стороны кушетки.
– Утрясти кое-какие дела, заодно жилье себе присмотреть. Собрался перебраться в Нью-Йорк.
– Шутишь?
– Нет, я серьезно. У меня есть некоторые идеи, для реализации которых потребуется много времени и связей, старых и новых, – загадочно улыбнулся он.
Даниэль не собирался раскрывать все карты, сейчас его больше всего волновали судьбы Винсента и Рэя. К тому же, в свете последних событий могли возникнуть серьезные препятствия на пути к осуществлению задуманного.
– Что за сумасшедшие идеи на этот раз? – недоверчиво спросил Рассел и поправил на носу съехавшие очки.
– Проект один, полагаю, тебе тоже будет интересно, но пока не время об этом думать всерьез. Нужно позаботиться о других проблемах.
Адамс вышел из зала заседаний Совета на ватных ногах. Когда Маркус озвучил приговор, поначалу казалось, что это невероятно много, но учитывая, сколько Лукас прожил, то сотню лет принудительного сна он даже не заметит. Это не то наказание, которым можно исправлять маньяков. Второй вариант вообще показался абсурдным – заставить Ван Холкама отрабатывать свои грехи. Ему предоставят выбор, либо сотню лет мирно проспать, либо целый год заниматься благотворительностью. По мнению Рэя, все смахивало на бред.
Шел он очень медленно, не ощущая реальности и не замечая ничего вокруг. И не сразу обратил внимание на появившегося перед ним Юкимуру: чуть не прошел мимо, обогнув препятствие на автопилоте. В голове без конца вертелись слова Ван Холкама. Рэй не мог вообразить, что Винсент по собственной воле позволил бы Лукасу прикоснуться к себе. Стоило только представить, о чем рассказывал Ван Холкам, и ярость переполняла Адамса настолько, что он едва сдерживал желание разгромить все вокруг.
– Пожалуйста, прости меня… – начал разговор Акира, глотая непрошенные слезы. – Позволь мне увидеть его хотя бы один раз.
Охотник остановился, окинул взглядом бледного якудза, сильно изменившегося с их последней встречи.
Не чувствовалось больше жгучей ненависти, Юкимура волновался за друга и все остальное отошло на второй план.
– Это не от меня зависит, – ответил Адамс. – Он находится на территории Гильдии, и вряд ли тебя туда пустят. Ты должен понимать, что если попробуешь проникнуть сам…
– Знаю, – перебил его якудза, – но я должен увидеть его.
– Когда он очнется, если захочет с тобой увидеться, я не стану препятствовать, – ответил охотник. – А теперь извини, я хочу поскорее вернуться в Нью-Йорк.
Рэй уже сделал шаг в сторону, чтобы обойти Юкимуру, но тот опять перегородил ему путь.
– Почему ты говоришь, что не против, после всего, что я тебе сделал? Я ведь действительно хотел убить тебя.
– В некотором роде я могу понять тебя. Он пытался выкупить и мою, и твою жизнь собой.
– Почему он всегда так делает? – не выдержал Акира, слезы уже в открытую катились по щекам, парень вытирал их рукавом темной рубашки. – Жертвует собой ради других, вечно терпит боль и унижение, и молчит. Все держит в себе!
Рэй пожал плечами. Если Юкимура называет себя другом Винсента, то нет смысла объяснять очевидное. Ради дорогих и близких любой пошел бы на все.
В коридоре появился Марк, а следом за ним Нерон, как обычно с отрешенным выражением лица, будто происходящее вокруг всего лишь нелепая суета, ровным счетом ничего не значащая.
Адамс вздохнул и потер виски пальцами, он очень устал, начинала болеть голова. Все эти разговоры ужасно выматывали. Не хотелось снова начинать что-то обсуждать, тем более касаться Винсента. Рэй просто хотел, чтобы тот поскорее очнулся. Вот и все.
– Истинная причина, почему Винсент отказывается проснуться, заключается именно в том, что Лукас сильно ранил его не физически, – ответил Маркус на мысленные терзания охотника.
– И теперь он не хочет жить, да? – закончил мысль Юкимура.
– Именно. Но я не знаю, как помочь, – Маркус пожал плечами. – Все зависит только от него самого. Поддерживать его искусственно можно еще долго, но не вечно. Он не умрет, а погрузится в особый сон.
– Раз от вас все равно никакой помощи, мне больше нечего тут делать, – грубо сказал Адамс, встретившись взглядом с бывшим наставником, а затем коротко попрощался и пошел по длинному коридору в сторону выхода. Он намеревался бороться до конца за жизнь Винсента, не желая ничего слушать.
В просторной прихожей охотник замер, разглядывая массивную темную дверь. Кто-то прибыл. Легкая, едва уловимая аура пронизывала все пространство вокруг как нежная дымка тумана. С этим вампиром Рэй не сталкивался, поэтому не смог узнать.
Дворецкий быстро и ловко распахнул дверь перед неизвестным гостем, раскланиваясь и стараясь не поднимать головы. На фоне заснеженного леса на пороге замка стояла женщина с серебристыми от седины волосами и безжизненными глазами. Ее окружали слуги, облаченный в платья из тонкого шелка.
– Госпожа Мэй, приветствую. Что привело вас к нам? – сказал Маркус и поспешил встретить женщину. Подхватив под руку, он медленно проводил ее внутрь. Приезд китаянки оказался большой неожиданностью.
Все молчали, очарованные невероятной красотой и утонченностью гостьи. Молочно-белая кожа выглядела гладкой, будто у фарфоровой куклы. На длинных серебристых ресницах лежали снежинки, но они принялись таять сразу, как только она вошла в помещение, и теперь блестели бриллиантовой россыпью капель.
– Я прилетела поговорить с тобой, Маркус, и чтобы встретиться с одним человеком, – Мэй повернулась к охотнику и потянулась руками к его лицу. – Позволите? – Невесомо она коснулись Рэя, покорно замершего, пока Мэй внимательно изучала черты. Он знал кто эта необычная госпожа, хотя личная встреча состоялась впервые.
– Здравствуй, Черный Клинок, – мелодично пропела женщина мягким звонким голосом.
Маркус и Нерон переглянулись, оба заметно занервничали. Если госпожа Сяо Ли Мэй решилась приехать лично, значит есть веский повод, и возможно, те известия, что она привезла, будут весьма неожиданными. Мэй очень редко покидала родной дом и вряд ли проделала бы такой путь, только ради того, чтобы увидеть Адамса.
– Для меня великая часть встретиться с вами, – произнес охотник, разглядывая лицо женщины, столь же прекрасное, как самая изысканная скульптура. Но Рэй признался себе, что немного пугающим кажется незрячий застывший взгляд китаянки.
– Тебя ждет великое будущее, – стала шептать Мэй. Она знала, что ее слова слышат все присутствующие и не собиралась ничего скрывать, – Тебя уважают коллеги, и ты обретешь новых сильных друзей и союзников, станешь их лидером. И хотя твой путь не всегда будет легким, с тобой рядом будут те, кто разделит с тобой печали и радости. Не теряй веры и смотри вперед.
– Он будет со мной? – тихо спросил охотник, надеясь, что госпожа Мэй правильно поймет его вопрос.
– Важно сделать первый шаг, начать рушить стены, даже если придется вынимать по одному камешку. Ты должен начать первым, должен открыться и принять все как есть, потому что только так можно спасти того, кто тонет во тьме внутри себя.
Женщина замолчала и еще раз коснулась руками лица Рэя. Она не видела его глазами, но чувствовала душой, считывала ауру, улавливала ритм его сердцебиения и создавала внутри себя образ, такой похожий на Ван Холкама, но в то же время совсем другой. Они оба, как свет и тьма, и в каждом из них есть частичка другого. Образ, сотканный из волокон света и тьмы, печальных отблесков волн прошлого, и прочный доспех, натянутый на сильный стальной каркас, а внутри тепло и так спокойно. Именно таким себе представляла Мэй охотника, которому предначертано судьбой стать одним из тех, кто изменит мир. Одного она только не знала, когда именно все случится.
Затем китаянка подошла к Акире, мягко улыбнулась и погладила его по волосам.
– Ты сделаешь правильный выбор, – шепнула она и отступила назад.
Юкимура ненадолго прикрыл глаза и вздохнул, опустив голову. Если так сказала Мэй, лучшая подруга сестры, и та, кто никогда не ошибается в пророчествах, то так оно и будет. Вот только, какой выбор правильный? Отпустить Винсента или бороться до конца? Неимоверно сильно захотелось спросить, но Юкимура не смел. Если Мэй не дала подсказок, значит, на то были причины.
– Вы останетесь у нас надолго? – осведомился Нерон, разглядывая женщину. Ни у нее, ни у слуг не было багажа.
– Нет, моя машина стоит у ворот и ждет, – китаянка протянула руку, ее тонкое запястье подхватил Маркус.
– О чем вы хотите поговорить? – спросил он.
– Пойдемте, кажется, мистер Адамс очень спешит, – Сяо Ли Мэй обернулась и наградила охотника теплой загадочной улыбкой.
– До свидания, – Рэй кивнул на прощание всем присутствующим, и подхватил из рук горничной куртку и небольшой рюкзак.
– Позаботься о нем, – шепнул Юкимура, но охотник его уже не слышал.
Лукас зарычал и со всей силы стукнул в стену кулаком, но та никак не поддавалась. Совет соорудил отличную клетку, но даже она долго его не удержит. Если бы Робертс сильно не потрепал, то Лука смог бы убежать, почуяв приближение Маркуса. Так легко попался! Но на самом деле Лука думал, что умрет. Щенок выпил его крови и выжил, пережил даже удар в сердце клинком охотника. Уму непостижимо, но и прекрасно одновременно. Лукас провел пальцами по шее в том месте, где впивался Робертс, и криво усмехнулся:
– Ты заплатишь за это.
Высший вампир снова заревел и ударил в стену, размазывая багровую жидкость по бетону. Он слизывал крупные густые капли с пальцев, и в глубине души немного сожалея, что собственная кровь для него не ядовита.
Дверь темницы скрипнула, и послышались шаги. Ван Холкам уже знал, кто идет, и встал возле решетки, ожидая. С разбитых костяшек на пол капали крупные алые капли.
– Ну что? Снова собираетесь меня усыпить, как бешеное животное? – хмыкнул Лукас.
– На этот раз у тебя есть выбор, – Марк поднял руку и показал два пальца, а потом стал их по очереди загибать, перечисляя: – Сотня лет сна или год благотворительной деятельности. Но так как последний вариант маловероятен, то выбора у тебя нет.
– Я согласен провести хоть двести лет в этой кутузке, но только если вы посадите вместе со мной Винсента! – Лукас оскалился, а глаза во мраке темницы азартно сверкнули.
– Лучшим вариантом для тебя будет уснуть…
– Всего год благотворительности, говоришь? – перебил Лука и взглянул на заживающие раны на тыльной стороне ладони.
– Ты не сможешь. Подумай хорошенько.
– Что я должен буду делать?
– У тебя не будет шанса отказаться, если выберешь второй вариант.
– В чем подвох?
– Если убьешь кого-нибудь за этот год, то тебя немедленно усыпят на век. Убьешь нескольких, то за каждого человека твой срок будет увеличен на двадцать лет. Откажешься от работы – усыпим. Будешь делать плохо или что-то испортишь – срок трудовой повинности увеличим на месяц. Попытаешься сбежать – заснешь на двести лет.
Ван Холкам грубо хохотнул на всю темницу, схватившись за живот.
– Сволочь, я так и знал, что ты приготовил для меня что-то очень изощренное. Шаг влево, шаг вправо – сразу расстрел, да? Молодцы, круто придумали.
– Мы догадывались, что ты откажешься, – глава Совета многозначительно пожал плечами. – Ты ведь не сможешь выполнить всех условий, для тебя это невозможно.
– А вот обломитесь, я выбираю второй вариант! – рыкнул Ван Холкам. – И выберусь отсюда, чего бы мне это ни стоило.
Вампир скрутил неприличную комбинацию, демонстрируя Маркусу средний палец.
– Ты сам не понимаешь, на что подписываешься, – глава Совета едва заметно улыбнулся.
– Всего лишь год и я буду на свободе. А потом прихлопну Адамса, и вы мне уже ничего не сможете сделать!
– А вот Рэя я тебе трогать не советую, – Маркус прекратил улыбаться, – еще раз попытаешься его убить и будешь иметь дело со мной.
– Защищаешь своего цыпленка? А?
– Возможно. Ты окончательно решил, что будешь работать? Советую тебе еще раз подумать.
– Да, я так решил!
– Что же, тогда я сообщу Совету о твоем выборе, и они назначат тебе задание.
– По-твоему это было весело, слушать, как мы лаялись? – шепнул Лука.
– Нет, я надеялся, что вы договоритесь, но ошибся.
– На этот раз это уже не игра, а борьба! И я не собираюсь ему уступать, потому что он слабак и не сможет дать Винсу того, что ему нужно!
– Откуда тебе знать, что ему нужно? Ты искалечил парня.
– Я пытался освободить его, пытался показать, как можно жить не вглядываясь в прошлое. Мне плевать, скольких я убил, чьи жизни отнимал, я всегда иду вперед!
– И что в итоге? Парень в коме, а ты сходишь с ума за решеткой. Чего ты добился, Лука? Подарил ему еще один кошмар? Ты ведь знал, что он не в себе, но своими действиями и словами сделал ему настолько больно, что заставил возненавидеть себя и отказаться от жизни.
– Он тоже сделал мне больно! Я ведь хотел…
– Ты всего лишь хотел попользоваться им. А когда парень надоел бы тебе, то что дальше? Ты убил бы его. Как обычно всегда поступаешь.
– Похоже, ты знаешь обо мне все лучше меня самого, – хмыкнул Ван Холкам и криво усмехнулся.
– Лука, я всегда желал тебе только добра. Но предупреждаю еще раз, попробуешь навредить Рэю и я больше не встану на твою защиту.
– Я тебе уже надоел? Наигрался, да? Так-так, интересно. Вот зачем ты стал всему учить эту подделку. Ты нашел мне замену?
– Нет, каждый из вас уникален, но он в каком-то роде воплощает все то лучшее, что ты в себе убил.
– Ах ты, с-сука, – процедил сквозь зубы Ван Холкам. – Я знаю, ты хочешь переманить его к себе! Ты сделаешь все, чтобы он присоединился к твоей семье!
– Я бы на твоем месте больше волновался о том, чтобы тебя кто-нибудь не подставил, пока ты будешь сортиры драить! – громогласно выпалил Нерон, появившись в темнице. – Идем, Маркус, нас ждет Мэй.
Глава Совета еще раз окинул взглядом потрепанный вид Луки и чуть слышно вздохнул.
Целых семь часов в самолете Рэй потратил на размышления о словах госпожи Мэй. Понять смысл не составило труда, но вот принять его оказалось куда сложнее. Мысли кружили и гудели ульем пчел в голове в попытках придумать повод отсрочить разговор до полного выздоровления Винсента. Но от действительности не убежать – Винс стал для Рэя необходимой частью жизни. Даже больше. Думать не хотелось, что станет с ним, если Робертс не очнется. Лучше уснуть рядом, чем продолжать влачить жалкое существование с разъедающим изнутри чувством вины, что не смог, в очередной раз не уберег близкого сердцу человека. Последний раз охотник допустил слабость, позволил кому-то войти в свою жизнь и поплатился за это.
Когда Адамс показался у центрального входа в главное Нью-Йоркское отделение Гильдии охотников, его уже встречали. Росс выглядел напряженно и заметно нервничал. Внутри Рэя все сжалось, он нахмурился и ждал худшего, плотно сжимая губы в тонкую линию. Если Винс умер, пока его не было рядом… Нет, этого не может быть.
– Добро пожаловать домой, – неестественно добродушно произнес Росс, натянув на лицо вымученную улыбку.
– Что случилось? – монотонно произнес Адамс, пытаясь задушить в себе приступ паники.
– Устало выглядишь, поезжай лучше домой, отдохни, выспись, а потом вернешься. Все равно пока я тебя не могу допустить к охоте.
– Какого черта тут происходит? – ледяным тоном снова потребовал объяснений Рэй.
– Ничего страшного. Все как обычно: работаем в поте лица, – Даниэль похлопал охотника по плечу.
– Мы знакомы очень много лет и я прекрасно вижу, что есть нечто, о чем по твоему авторитетному мнению я не должен знать, – угрожающе произнес Адамс. Он уже не мог сдержаться, и плевать хотел на субординацию. – А еще ты знаешь, как меня раздражает подобная «забота». Я войду, и ты не сможешь мне помешать, – Рэй легко отодвинул Росса со своего пути и направился ко входу. Даниэль последовал за ним.
– Постой, тебе лучше подождать!
Но Рэй проигнорировал слова и ускорил шаг. В районе солнечного сплетения кольнуло от предчувствия, что опоздал. И хотя Адамс знал, что Винсент не умрет на самом деле, а всего лишь погрузится в более глубокий сон, сама мысль о расставании причиняла нестерпимую боль.
Охотник влетел в палату, задыхаясь от волнения, но на первый взгляд все выглядело как обычно: Робертс все еще спал, вокруг мигали мониторы приборов и тихо гудел кондиционер. Даниэль за ним не пошел, остался у двери снаружи и плотно закрыл ее.
Рэй привычно опустился на табуретку рядом с кроватью Робертса и всмотрелся в его лицо, отмечая, как тот еще больше побледнел и похудел с последней их встречи. Коснувшись руки Винса, понял, что температура необычно низкая, а сердце билось очень медленно. Пришлось внимательно приглядываться, чтобы заметить как напарник дышит.
– Так вот в чем дело, – шепнул охотник и взял Винсента за руку. – Ты решил все-таки уйти.
Произносить слова удавалось с трудом, внутри похолодело.
– Почему ты оставляешь меня? – Рэй не смотрел больше на напарника, уставился на его руку, на синеватые вены, просвечивающиеся сквозь тонкую бледную кожу. – Потому что я не смог тебя спасти вовремя? Потому что втянул в свои проблемы? Потому что не в силах ничего изменить? Ты прав, я виноват во всем. Простишь ли ты меня?
Минуты молчания тянулись долго, но реакции не последовало. Адамс не выдержал, скрипнул зубами, подскочил на ноги и нагнулся над койкой, сжимая плечи Робертса.
– Не оставляй меня, слышишь? Не уходи, только не сейчас! Я и так живу, только потому, что ты не дал мне умереть, потому что ты заставил меня! А теперь собираешься вот так просто бросить и уйти?
Оперевшись руками по обе стороны от тела Робертса, Рэй склонился еще ближе, разглядывая лицо, скользя взглядом по бледным губам, которые даже не дрогнули.
– Ничего так и не скажешь мне на прощание? Пожалуйста, прошу тебя, не хочешь жить ради себя, тогда попробуй жить ради меня. Я знаю, что не могу приказать тебе, поэтому молю – не оставляй меня одного.
Рэй едва сдерживался, чтобы не застонать от отчаяния. Госпожа Мэй ведь так и не ответила на его вопрос.
– Надеюсь, ты слышишь меня сейчас. Знай, что я буду все время рядом, буду ждать тебя, когда ты проснешься вновь. Неважно, сколько времени пройдет: год, два, десять лет или век – ты навсегда останешься моим напарником. Я делал тебе больно, был слишком груб и часто злился. Но я понял, что ты вполне можешь обойтись и без меня. Если захочешь, я уйду. Только прошу…
Голос предательски дрогнул. Рэй не привык говорить откровенно, не умел подбирать правильные слова, когда требовалось описать чувства. Да и никогда не говорил так много, не требовалось, ведь раньше Меган всегда понимала его, лишь взглянув в глаза.
– Если бы я мог, я отдал бы сейчас тебе свою жизнь. Потому что ты на самом деле заслужил ее. И не важно, что говорил или делал Лукас, он заплатит за все, я обещаю.
Слова Ван Холкама против воли всплыли в памяти, причиняя почти физическую боль. И с каждой секундой Адамс все больше ненавидел себя за то, что не смог ничего сказать раньше. Боялся, трусил, как мальчишка, перед открытыми чувствами, перед неизвестным и кажущимся странным. И только сейчас, когда уже может быть слишком поздно, понял, что все предрассудки ничего не стоят, когда теряешь кого-то столь близкого и необходимого. Лишь зря тратил время, упустил все возможности что-то изменить.
– Я буду только рад, если ты ударишь меня за это…
Рэй склонился ниже, вдыхая знакомый приятный запах кожи и волос Робертса, прижался лбом ко лбу и провел пальцами по лицу, задержавшись ненадолго на подбородке. В голове билась только одна мысль – мольба очнуться, открыть глаза.
Легко, почти невесомо он коснулся губ Винсента своими, будто боялся ненароком разбудить. Он наслаждался моментом, тонул в приятных ощущениях, чувствуя, как перехватывает дыхание от волнения. С чего бы? Будто первый раз целовался, как подросток.
Адамс отпрянул назад и закрыл глаза, выдыхая. Губы Винса оказались такими же мягкими, как в том сне, слишком тяжело удержаться от соблазна продолжить.
Через некоторое время охотник аккуратно присел обратно на табуретку, переводя дыхание, и попытался полностью очистить разум от нахлынувших воспоминаний. Он не хотел уподобляться таким ублюдкам как Валентайн или Ван Холкам. И лучше бы им с Винсом никогда не встречаться, трусливо подумал Рэй. Сейчас слишком больно расставаться.
– Я… – слова не хотели больше выходить, застревали в горле комом, – больше не буду докучать тебе нытьем. Спокойной ночи.
Еще раз коснувшись руки Винсента, охотник медленно поднялся. Не все сказал, не смог выразить мысли четко, все вышло глупо и сумбурно, но, возможно, лучше так, чем совсем никак.
Росс никого в палату не впускал, пока на пороге не появился Адамс: бледный, будто неживой, потерянный и безразличный к окружающей действительности. Даниэль именно этого и боялся, на мгновение замер, не зная за что первым делом хвататься: за сердце, или под руку брать Рэя, который выглядел так, будто вот-вот упадет.
– Давай я тебя домой подвезу, а то ты совсем с дороги вымотался. Как отоспишься, сразу же вернешься. Никуда он отсюда не убежит.
Появившийся откуда-то Маклейн ловко обогнул толпу и незаметно прошмыгнул в палату с видом очень занятого человека. Попадать под руку Адамсу он явно не хотел.
Лиза, как только услышала, что Рэй вернулся, бросила все дела и примчалась в отделение. Она сразу же сообразила, где искать его, но шеф в палату никого не пускал. Судя по всему, дела шли совсем скверно, а вид Адамса, появившегося на пороге с отсутствующим выражением лица, только подтвердил догадку.
– Давайте я его подброшу, – девушка вышла вперед, растолкав плечами еще нескольких охотников.
– И я поеду, – отозвался Николас Кремер.
Росс решил, что общение с коллегами для Рэя будет лучше напряженного молчания по дороге домой.
– Да, конечно, давайте вы, – Даниэль подтолкнул онемевшего Адамса к ребятам.
Тот даже дергаться не стал, когда его подхватили под руки и потащили к выходу. В присутствии старшего лейтенанта Джонс прикусила язык и решила подождать со своими извинениями и попытками помириться. Ситуация явно не способствовала, к тому же, она хотела поговорить наедине.
– Погодите, я своим сообщу, что мы уехали, – Ник развернулся и побежал обратно в здание, когда они уже находились на крыльце отделения.
Воспользовавшись моментом, Лиза все-таки решилась.
– Извини, я виновата, знаю… Мне трудно принять его, он же вампир, да к тому же сила у него нереальная. Я даже не подозревала.
– Помолчи, в другой раз обсудим, – бесцветным голосом ответил Рэй. Ему вовсе не хотелось сейчас выяснять кто в чем виноват.
Он бы остался, если бы глаза сами не закрывались, мозг едва улавливал происходящее вокруг. Слишком устал не только физически, вымотался морально настолько, что не осталось уже ничего внутри, кроме щемящей безысходности. Охотник не мог вспомнить, когда спал последний раз, ведь любую свободную минуту уделял Робертсу.
– Вот и я, – Ник появился на ступеньках, позвякивая ключами от машины.
Рэй застыл, даже дышать перестал, когда возникло привычное чувство, которого так ужасно не хватало. Легкий, едва уловимый и такой родной пульс. Не помня себя, он сорвался с места и бросился обратно в отделение, не обращая внимания на испуганные и удивленные возгласы позади.
*
Я тонул в темных водах океана, опускаясь все глубже на дно, и видел блики чего-то светлого на поверхности, похожего на полную луну. Дыхание я задержал, но не помнил уже как давно, рефлекс не давал вдохнуть в себя воду. Организм сопротивлялся, и я терпел, но знал, рано или поздно захлебнусь. Говорят, это больно, когда легкие заполняются водой, и не можешь сделать ни вдоха. Но меня это не пугало. Хотелось только, чтобы поскорее все закончилось.
Тело тянуло вниз, будто что-то обвилось вокруг нежно и ласково, и в тоже время было таким чуждым и холодным. Я знал, что если опущусь до самого дна, свет проникать на глубину уже не будет. Свернусь в объятиях темного кошмара, сожмусь, убаюканный тихим шепотом, снова звучащим где-то в голове. Мы исчезнем. Вместе. Навсегда.
Что-то упало в воду, рябь пошла по гладкой поверхности, нарушая привычную картину спокойствия. Я увидел силуэт человека, тянущегося ко мне, старающегося доплыть. Он мне знаком, но я не мог вспомнить кто это. Он уже и раньше нырял за мной, но еще ни разу не доплыл, вода всегда выталкивала его на поверхность. Бесполезно. Незачем так стараться, я уже слишком глубоко.
– Собираешься… бросить… и уйти? – разобрал я сквозь глухую толщу воды. Как странно, мне казалось, что разговаривать в жидкости невозможно.
Да, наверное. Я пытался выплыть, но там, на поверхности есть что-то, что пугает и причиняет боль. Нечто, лишающее этого приятного бесчувствия и мертвенного спокойствия. И о чем я вспоминать не хочу.
Человек продолжал погружаться все глубже. Я понимал, что скоро у него не хватит ни сил, ни воздуха, и он снова вынужден будет подняться вверх.
– Не оставляй меня…
Голос искажался, но будил странные теплые ощущения. Именно ради него я вновь попытался вспомнить, подняться к поверхности темного океана.
Тугая щупальца обвилась вокруг шеи и чуть сдавила, будто от ревности, не желая отдавать меня никому.
– Попробуй жить ради меня…
Так близко, он уже совсем рядом. Я потянулся рукой навстречу, но не мог достать. Вспомнил! Я вспомнил, кто зовет меня. Жаль, но уже слишком поздно. Прости, Рэй, что оставляю тебя, но так будет лучше, ведь я всего лишь никчемный мальчик на побегушках, дешевка, я…
Сильная рука схватила меня за кисть, но я все еще продолжал опускаться ко дну и тянул его за собой. Я дернулся, пытаясь вырваться. Он не должен исчезать со мной во тьме, заполнявшей меня подобно океану.
Медленно он тянулся ко мне, и приблизился настолько, что я смог разглядеть знакомое лицо. Даже в мрачных глубинах его глаза продолжали сверкать серебром. Он что-то еще сказал, но я не разобрал, все звуки сливались. Потом коснулся моего лица, провел пальцами, чуть задержавшись на подбородке. Рэй выглядел очень печальным, я почувствовал боль, с горьковатым привкусом одиночества.
