Текст книги "Mondengel II: Чёрный Трон (СИ)"

Автор книги: Darkflight

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 42 страниц)

========== ЧАСТЬ I: Смутное Время. Эпизод 1 – Храм ======

The Makers Theme (Darksiders II Original Soundtrack) – Храм.

Сияние мерцающих звёзд... Оно не проникало в холодные глубины, сплошь высеченные из твёрдых бездушных пород камня. Что-то в этом месте, на этой планете было не таким. Что-то выделяло её среди других, подобных ей космических объектов. Близость. Да, именно близость к границе. Стык с бесконечным звёздным полотном – системой Вращения Времени. Именно эта орбита определяла важную точку – охотничьи территории многих наудовских кланов. Здесь расходились пути, и каждый следовал своей дорогой, но все они, так или иначе, хотя бы раз в жизни пересекались на опасной, а потому ещё более излюбленной координате – родине Пьод Амедха.

Земля. Когда-то, много оборотов назад, Великий безжалостный Вождь заставил Землю содрогаться, поднимая из пыли времен жуткие легенды о ночных убийцах, дьяволах, разрывающих плоть и уносящих души вместе с головой и содранной кожей. Его Воины вторгались в цивилизацию, ломая боевой дух целых батальонов и выбирая сильнейших из людей для чистого поединка и трофея, достойного стены. Он знал эту расу лучше, чем кто-либо другой, лучше, чем они сами могли знать себя. Он ушёл, оставив легенды и тысячи черепов, закрывающих стены Сендара и устилающих холодный каменный пол... На планете Хулт’ах, границе и стыке миров, стоит огромный храм, на вершине которого могучее изваяние Вожака указывает единственно верный путь – система Гвид-цекут, колыбель уманов и планета Земля.

В его правой руке сжата нагината, левая поднята в направляющем жесте, длинный коготь упирается в горизонт – в сторону главной охотничьей территории родного клана. Мантия и скалящаяся маска, прикрывающая суровый взгляд, когда-то пробирающий до костей даже опытных Охотников, были выполнены с необычайной чёткостью. Каждая деталь проработана до мелочей: сомкнутые клыки, вздымающиеся ввысь шипы, складки ткани, словно колышущиеся на таинственном каменном ветру. Странный померкший блеск выдавал необычную структуру материала скульптуры – он не был простым камнем. Казалось, это сплав металла и горной породы, нечто, что переживёт века и готово стоять до самого Судного Дня. Застывший величественный храм. Храм Волве.

Проблеск отражённого света пробежался по металлической поверхности оскаленных клыков маски. Белая рука прижала её сильнее к телу. Раздался глубокий вздох. Тяжёлые шаги нарушили царящую здесь тишину. Безжизненный рельеф планеты, состоящий в основном из красноватого голого камня ожил, разбавленный медленной и уверенной поступью Элдера. По дремлющим ступеням, мимо изваяний, склоняющих головы в жесте уважения и подчинения, шествовал Гуан-Тант’ер. Один из спутников Хулт’аха отражался в его золотых глазах. Красная мантия слегка покачивалась при движении. Атмосфера данной планеты была пригодна для дыхания Хищников, поэтому знаменитая маска жестокого Вождя сейчас лежала в руках его преемника. Один си’нтр назад эта маска уже успела преподнести её нынешнему обладателю приятный сюрприз, внезапно активировав бортовой компьютер «Шауб-Де» и задав координаты ранее неисследованной, отдалённой планеты, где ещё предстояло развернуть неплохую, первую для тех мест Охоту. Ночной Воин не знал, что ещё мог запрограммировать в неё при жизни Великий Кар’клей, поэтому нынче предпочитал не расставаться с ней ни на секунду, постоянно держа при себе. Линзы маски вспыхнули красным и угасли. Альбинос остановился, задумчиво посмотрев на оскал металлической пасти:

«Теперь ясно, почему о тебе ходят легенды, будто ты живая и таишь в себе секреты Чёрного Воина. – Крупные нижние мандибулы тихонько шевельнулись. – Энергосистема совсем рядом».

Вождь ступил на порог храма. Огромные статуи двух Воинов–яутов поддерживали тяжёлые плиты. Их лица были обнажены, валары аккуратно ложились по бокам. Один из Воинов был лишён трёх жвал, что явно соответствовало оригиналу. Гуан-Тант’ер ухмыльнулся. Как всегда неожиданно заработали сложные увесистые механизмы, пронизывающие весь комплекс. Символы на каменных дверях, отсвечивая алым, начали блуждать по кругу до тех пор, пока по центру не образовался знакомый клановый знак. Послышался глухой щелчок, разнёсшийся эхом по громадным залам. Яркая вспышка на секунду осветила нежданного гостя. Двери начали отворяться, обнажая продолговатый коридор. Они медленно ползли в стороны, создавая характерный шум и пропуская на священную территорию нынешнего обладателя ценной маски.

Альбинос шёл спокойным, уверенным шагом. Он не первый раз ступал по здешним плитам, устремляясь в центр храма, туда, где пол был устлан трофеями, а перед главной стеной стояла статуя его отца, в натуральную величину. В коридоре откидывали жуткие тени готовые к атаке Кайндэ. Словно живые, они скалили пасть и заносили лапы для решающего удара. Чёрный хитин ксеноморфов поблёскивал в тусклом свете таинственного алого освещения. Когда-то Ночной Воин лично лишил их жизни и, применив умение человеческих охотников, превратил в чучела, заставив застыть на века вперёд. Они заняли достойное место при входе в первое помещение. Взмах мантии при резком повороте поднял тонкий слой пыли. Тут и там на стенах всплывали гравюры – победы клана, завоевания Вождя. Одам-ан’де спустился вниз, следуя проторенным, заученным путём: здесь, у статуи пронзённого резным копьём трутня, налево. Девяносто шагов вперёд. Вниз. Миновать несколько коридоров. На развилке направо и вверх.

Изнутри залы храма были соединены цепью сложных оформленных тоннелей. Если просканировать и взглянуть сверху – лабиринт Минотавра, не иначе. Наконец, тоннели начали приобретать необычный, механический вид. Стены слегка выпирали вперёд. Узором служили странные, но до боли знакомые переплетения механики с хребтами и панцирями Жёсткого Мяса. Резкий подъём вверх. Умановские черепа и... центральный зал – Зал Славы.

Вождь вышел в огромное помещение, отдалённо напоминавшее ему Сендар. Мощные колонны из необычного чёрного материала, внешне напоминавшего слюду и железо, но не являвшегося ни тем, ни другим, уходили ввысь, теряясь в темноте. Множество рисунков, описывающих подвиги и шифрующих важные техники боя при глобальных атаках Кайндэ* испещряли левую стену. Правая была посвящена Охоте на уманов и так же хранила многие ключи к скрытым тайнам успешных операций. Эхо блуждало по помещению, теряясь в грудах черепов. Трофеи. Ими был выстлан весь пол возле центральной, главной стены. На ровной поверхности камня, с хирургической точностью в деталях, изображался Чёрный Воин. Его доспехи, созданные из панцирей поверженных ксеноморфов, отливали таинственным блеском. Фоном служили весы.

Перед ним, подняв ввысь клановую нагинату, стояла статуя Волве в натуральную величину. Мощные мандибулы слегка расходились, обнажая сомкнутые в пасти клыки. Прожигающий насквозь взгляд, вздутые мышцы, крепкий торс... Как и его сын, он отличался врождённой силой и высоким ростом. Под ногой Великого Кар’клейя лежала полураздавленная вытянутая голова Чужого – знак пресечённого когда-то Заражения. Вокруг громоздились трофеи, приносимые сюда Хищниками на протяжении последних десяти лет – с момента основания храма. Таксидермией промышлял лишь один клан, и его нынешний Лидер сейчас стоял напротив статуи предыдущего Вождя. Прорезь глаз на маске сияла невыносимо ярким алым багрянцем. Гуан-Тант’ер медленно надел её на себя и увидел...

– Вторая энергосистема Волве.

Элдер подошёл к статуе вплотную, убрав ногой кучу черепов. Миникомпьютер находился на положенном месте – на левой руке Вожака. В маске она отображалась как кислотно-зелёное пятно, внешне же энергосистема была скрыта от посторонних глаз специальным составом и покрашена под цвет статуи.

– Хочешь что-то хорошенько спрятать, положи на самое видное место. Насид-Меам, кого ты хотел обмануть? – белые пальцы погладили реликвию. – Что ж. Если ты так решил, пускай будет здесь. В конце концов, это её законное место.

Одам-ан’де снял маску и отцепил от своего пояса свежеобработанную голову умана. Она была выдрана с позвоночником. В стеклянных глазах отражался пол. Вождь что-то прошептал, глядя на статую Волве и на изображение Чёрного Воина. Трофей лёг у самых ног изваяния. Он поклонился Великим Предкам и, развернувшись, зашагал к ближайшей скульптуре Охотника. Мысли, словно тяжёлый свод камней над головой, давили и не давали дышать. Мёртвое спокойствие камня... Он обернулся и посмотрел на статую отца. К запаху застоявшегося времени добавился политический смрад. Волве. Когда-то он имел власть, подобную богам. Он направлял Воинов в отчаянные схватки за территории, сжигая заживо поверженных и отступивших, купаясь в твее сломленных врагов. В его когтях трепыхалось верховное могущество, он упивался его соками и вкушал его отравленные плоды, но в то же время...

– Ты любил власть. Ты ласкал и берёг её, как ревнивую, капризную самку. Но она всегда требует самого дорогого, что у тебя есть, – рука альбиноса сжалась в кулак. Золотые глаза хищно блеснули в темноте. – И ты платил ей эту дань... сполна.

Перед глазами Гуан-Тант’ера пробежались порки, насилия, убийства. Последний вопль казнённых по взмаху руки властителя Сендара... Мандибулы прижались к пасти. Он встал и мрачно прошёлся по залу. После той роковой победы на Великой Охоте альбинос снова был принят в Совет. Прошло совсем немного времени, прежде чем могущественный Сид’минд пал в ритуальном последнем бою, отдав перед этим свой голос за будущего Лидера клана «Древних». Этот голос стал решающим для белокожего Вождя и приверженца его идей – Элдера по имени Фаитинд. Ночной Воин возглавил Сендар. На его могучие плечи свалилось бремя тяжелейшей ответственности, тонны проблем и триллионы литров политической грязи. Полился и зашипел на углях жертвенный твей… Зарычав, Вождь развернулся и побрёл прочь, к своему нер’уда, покоящемуся неподалёку от храма.

Комментарий к ЧАСТЬ I: Смутное Время. Эпизод 1 – Храм Владыка Волве – Верховный Лидер яутжа, поборовший Заражение и наладивший отношения между племенами яутжа и аттури. В преклонном возрасте погиб от рук врага.

Пьод Амедха – Мягкое Мясо (презрительное название человека)

Сендар – здание Совета яутжа

Гвид-цекут – “Вращение Времени” Система Уманов

Уман – человек

Элдер – представитель правящей верхушки – клана “Древних”. Член Совета Старейшин.

Си'нтр – год (четыре земных года)

«Шауб-Де» – “Ярость”. Клановое судно “Чёрного Зверя”

Гуан-Тант’ер – Ночной Воин. Сын Зверя (Волве). Одам-ан’де (Белоснежный), Гугар'кха (Белый, Как Облака) – его клички в разных кругах науду

Кар’клей – Вожак

Валары – косы/дреды Хищников

Кайндэ Амедха – Жёсткое Мясо. Чужие

Нер'уда – шаттл

*глобальные атаки ксеноморфов – атаки большого числа Чужих во времена Заражения

====== Эпизод 2 – Загадка ======

Скользя в холодном безмолвном пространстве, медленно прорезал космическую темноту чёрный ман’дака. На борту, в неестественном красноватом свете отдыхали сложные приборы навигации, напоминая собой выпуклые хребты. В отсеке управления стояла тишина, нарушаемая лишь мерным скрежетом когтя о металлическую поверхность. Кил-лиэат держал в руке странного вида предмет прямоугольной формы, чем-то отдалённо напоминающий наручную энергосистему Хищников. Микросхемы скрывались под выступающим полукруглым органическим панцирем песочного цвета. Эта вещица умещалась на ладони яута, и он поворачивал её, то так, то эдак, внимательно изучая через линзы маски.

– Ты понял её назначение? – на ходу озвучил вопрос Наунд, бесцеремонно ворвавшись в помещение, где по всем правилам имели право находиться лишь старшие по рангу. Агония даже не повернулся, продолжая сканировать столь необычную находку.

– Назначение мне неизвестно. Мало того, внешний слой напоминает органику, – палец Охотника коснулся шершавой поверхности предмета. – Похоже на миникомпьютер, Наунд, но с какими-то иными функциями, – Хищник повернулся к собрату, – он не содержит в себе энергии, достаточной хотя бы для небольшого хлопка.

– Ты хочешь сказать, бомба из него никудышная?

– Я не нашёл даже передатчика.

Горец задумался. Он взял устройство и покрутил в руках.

– Что интереснее всего, это, – Агония аккуратно забрал странный предмет у собрата, – не дело рук аттр’ури.

Яут молча уставился на механика.

– Поверь, я знаю их технологии. Их технологический язык мне известен, это не их почерк.

– Что насчёт корабля? Есть какие-то известия?

Кровавый молча покачал головой.

– Ничего. Ни причин аварии, ни записей с маски. Всё было уничтожено. Рядом валялось только это, – руки снова сжали странный предмет. – Как твои успехи?

– Увы, – Наунд покачал массивной головой. – Все сферы сновидений блокированы. Не могу спуститься ни на одну ступень ниже.

– Твоя телепатия даёт множественный сбой, – саркастично заметил Агония.

– Так же как и твоя исследовательская деятельность, – буркнул в ответ яут.

Неожиданно в ангаре раздался знакомый глухой звук. На ожившей панели забегали символы, и появилось изображение небольшого челнока. Буквально через несколько секунд беззвучно замигала красная лампа. На небольшом мониторе заплясали знаки наудовского алфавита.

– Сообщение?

– Сендар. Кар’клей будет расстроен.

– Хмм.

– Он расстраивается из-за всех сообщений, исходящих от Совета.

– Почему ты всегда за главного, а?

– Наунд, у тебя мало времени. Скоро он будет здесь.

Горец недовольно зарычал, но поспешил убраться с верхних ярусов. Кил-лиэат скрупулёзно продолжил изучать находку, пока что сканируя необычное устройство через маску.

– Хмм.

Он обнаружил крохотный радиоактивный кристалик, окружённый жидким веществом. “Сердце” устройства билось, заставляя вещество двигаться по микроскопическим капиллярам. Погрузившись в работу, Агония позабыл о прибывшем Вожаке. Когда резко открылась дверь, он нервно вздрогнул, обернувшись и кивнув альбиносу.

– Успехи?

– Нет, Кар’клей. Назначение по-прежнему мне неясно. Но... это не они.

– Уверен?

– Смешивать механику с органикой Учёные Аттура пробовали, но результаты не оправдали надежд. Как показывают данные множества разведок...

– Мы летим на атолл.

Агония молча уставился на Вождя, замерев с приподнятой рукой, в которой покоилось неизвестное устройство.

– На «Адомур», Кил-лиэат.

Второй помощник удивлённо защёлкал. Мысли Одам-ан’де всегда были неуловимы и, как казалось Кровавому, слегка беспорядочны. Внешне создавалось впечатление, что он идет на поводу у своих желаний, стремясь срочно воплотить то, что ни с того ни с сего взбрело ему в голову, но на деле за каждым его словом и поступком стоял расчёт. Гуан-Тант’ер никогда ничего не делал просто так.

– Зачем нам на «Адомур», мой Кар’клей? Он находится в тридцати лашш-цекут от этой, – Охотник демонстративно направил пальцы в пол, – координаты. Самый ближний Джаг’д’жа – «Мурленн».

Альбинос тихонько защёлкал. В воздухе повисла улыбка.

– Нет, «Мурленн» нам не подходит. Нам нужен именно «Адомур».

Ночной Воин уселся на трон, тут же приступив к изменениям координат полёта. Его когти касались плавных подсвеченных выемок, расположенных на ручках трона. Задав необходимые данные, яут активировал виртуальный штурвал и принялся постепенно разворачивать корабль. Повинуясь командам хозяина, судно лениво повернулось в сторону родных звёздных систем. Через минуту реактор начал аккумулировать громадный резерв энергии для перехода на сверхсветовую скорость.

– Гуан-Тант’ер... – помощник молча кивнул на панель, где ярко сияли наудовские буквы. Вождь бросил недовольный взгляд на небольшой монитор сообщений.

– Читай.

– Науд-Аурит’сеней. Суд. Требуется присутствие Верховного Лидера. Восемь оборотов, – прочёл Кровавый, тревожно взглянув на Вожака.

Кремового оттенка коготь стукнул по кнопке. Экранчик погас.

– Подождут.

Кил-лиэат, поклонившись Кар’клейю покинул помещение, направившись в гости к одному из соклановцев. По пути Кровавый рассуждал и анализировал, пытаясь разгадать намерения Ночного Воина:

«Самый большой, знаменитый атолл, где собираются науду обоих племён. Его нижние ярусы кишат изгнанниками, на верхних то и дело появляются Вожди разных соперничающих кланов, в том числе и... – Охотник остановился. – Аттр’ури. Теневой рынок. Их торговцы наведываются туда обменять информацию на ценные материальные вещи, и наоборот. Воины же ищут соперников для боя или обмена трофеями. Когда-то «Адомур» был буквально родным для Кар’клейя. Хмм... Что-то шепчет мне о поднятии старых связей на этой базе».

Задумчиво опустив голову, Агония шёл по верхним ярусам, к одному из лифтов. Ступив на платформу, он автоматически нащупал карту и провёл когтем по металлической выемке до нужного уровня. У лифтовых платформ и грузовых площадок «Шауб-Де» не было дверей. Вместо них поднимались небольшие ограждения. Несколько минут лифт двигался вниз, а потом ушёл в сторону, остановившись неподалёку от жилых секторов Младших. Выйдя из дум, Кил-лиэат проследил взглядом, как ограждения исчезают в пазах. Ступив на родные средние ярусы, Кровавый отправился к отсеку медитации...

Фатор находился в состоянии полного внутреннего покоя, когда стук в дверь заставил его вздрогнуть, открыв глаза. Три робких кодовых удара – если второй помощник освободился, значит, Кар’клей уже вернулся из храма.

– Заходи, – протелепатил Ветер собрату.

Дверь открылась. Яут скользнул внутрь.

– Какие новости? – теперь уже вслух вопросил Хищник.

– Гуан-Тант’ер направил судно на «Адомур».

Агония встал по правую руку от Фатора, сидевшего на полу перед изображением Великого Предка.

– Кетану придёт туда, – пророчески прошептал Ветер, не отрывая взора от фигуры Чёрного Воина. Он поднял голову, взглянув на сородича. Кровавый ждал объяснений. – Он всегда приходит туда, Кил-лиэат. Его присутствие витает в воздухе вместе с х’дуи’се и смрадом мёртвых тел.

– Их до сих пор не уничтожают? Кто теперь?

– Теперь это погибшие в бесчестье. Плохая Кровь. Они валяются там некоторое время, напоминая остальным о необходимости соблюдения Кодекса.

– Сколько ты продержался в этом месте?

– Я воспитывался там. На «Адомуре» прошло моё юношество, вплоть до момента избрания в этот клан. Тела погибших изгнанников... – жвала Фатора слегка сжались, – их приносили будущим целителям. Я тренировался на них во врачевании.

Агония сконфуженно фыркнул. Фатор поднялся со своего места и сказал:

– Он допустил меня.

Охотник сначала не понял, о чём идёт речь. Его голова автоматически склонилась набок в вопросительном жесте.

– Нагината, Кил-лиэат. Я начинаю овладевать этим оружием.

Механик издал ряд пощёлкиваний и положил собрату руку на плечо в одобряющем жесте.

– Ты добился своего, упрямец, – не без улыбки заметил он. – Представляю, в какую завистливую ярость впадёт Наунд. Он грёзил об этом оружии с самого Неокроплённого возраста. Порой я замечаю его в кехрите, втихаря пытающимся покорить оружие Вождей.

Фатор ухмыльнулся, вспомнив поединок, когда Кровавый пытался биться с ним, используя нагинату.

– У него ничего не выйдет без Учителя. Гин’ха требует знания особых техник и движений. Только совмещая теорию и практику, будучи направляемым умелой рукой Кар’клейя, возможно применение и закрепление полученных навыков в бою. Но одно мне известно наверняка – Наунд приобрёл сосредоточенность. Он способен впасть в состояние зазин на две с половиной секунды быстрее, чем я.

Второй помощник усмехнулся.

– Возможно, быстрее нас обоих. Гуан-Тант’ер обучил его искусству боевого сна. Ни я, ни ты не обладаем этими знаниями в таком объеме. А ведь это великая сила. Он способен воздействовать на противников, пока те спят.

– На Кайндэ это никак не распространяется.

– Зато ложится идеальным лезвием на глотки уманов.

Пальцы Ветра шевельнулись. Когти загребли воздух. Он напряжённо спросил:

– Ты уже избрал свой Путь?

Агония застрекотал. Эта тема была крайне болезненной и очень серьёзной для него.

– Я не знаю.

– Время выходит. Возможно, уже на «Адомуре» он потребует ответ.

Кровавый взволнованно и тревожно зарычал. Его обычно гордо расправленные плечи немного сутулились.

– Я не знаю, – расстроенно повторил второй помощник. Он поднял глаза и взглянул сначала на Чёрного Воина, а потом на собрата, прочитав в его взгляде уверенность и нацеленность на результат. Охотник понял, что Фатор уже принял решение.

– Дтай’к-дте са-де нав’г-кон дтаин’аун бпиде*. Береги себя.

Альбинос молча стоял у окна, изредка переводя тревожный взгляд на погасший монитор сообщений. Сендар требовал от него максимальной отдачи, отнимая всё больше Охот и лучшего времени его жизни – времени битв клана. Рамки сужались, грозя заживо задушить всё, чем он больше всего дорожил. С каждым годом становилось всё теснее...

Перед Верховным Лидером ставилось множество задач: в какой стороне исследованных миров завоёвывать новые территории без серьёзного урона для немногочисленного племени, где взять немалые средства для снаряжения экспедиций разведчиков, как грамотнее отстоять имеющиеся в распоряжении охотничьи угодья, какую тонкую политическую игру использовать в решении острого вопроса, касающегося последних стычек между яутами и аттури, каким образом не допустить войны и ещё много подобных проблем, требовавших его присутствия в нескольких местах одновременно, что на деле являлось невозможным. Словно высокотехнологическое судно, Гуан-Тант’ер маневрировал от проблемы к проблеме, умело совмещая Охоты с глобальными целями. Он поднимал связи, оставлял осведомителей в разных кланах и на всех базах. Завоевания на ложах страсти позволяли держать прикрытые информационные каналы через некоторых самок. Но всё это имело малый вес перед битвами за власть, проходившими в самом Сендаре. Его тяжёлые своды обрушивались всей своей массой на плечи тех, кто добился звания Элдера и был принят в тесный порочный круг клана “Древних”. Каждый оборот здесь был полон противоречий, лживых ухмылок и масок официальности. Железные рамки нескольких Кодексов давили со всех сторон, но они же были самым сильным примиряющим и объединяющим фактором. Последние два си’нтра Одам-ан’де чувствовал, как быстро под железным куполом здания Совета копятся гнев и грязь. Что-то было не так. Совсем не так, как раньше.

Вожак оторвался от окна. Подойдя к панели, он нажал кнопку и несколько раз угрюмо перечитал короткое сообщение. Где-то глубоко внутри, подобно червям, копошились сомнения.

«В ближайшее время не должно было проходить никаких судов. Возможно, кто-то смог поймать аттр’ури-разведчика, – альбинос в задумчивости прижал мощные жвала. – Принесли бы только его голову. Слишком велика ненависть оппонентов. Хмм. Кто-то причастный к падению судна «Блер’гиор»? Восемь оборотов... – Рука сжалась в кулак. – Я должен успеть».

Ночной Воин проверил данные полёта – корабль нёсся со сверхсветовой скоростью к кротовой норе “Ррат-та”, которая должна была вывести их в ближайшие к Науд-Аурит’сенейю системы. Активные панели несколько раз мигнули красным светом и угасли, войдя в спящий режим. Тяжело вздохнув, Вожак снял со специального крепления нагинату и отправился в кехрите, чтобы размять мышцы, отвлекая себя от тяжёлых мыслей.

– Не глупи, Циенринд-Нагалл. Скорость тут не поможет.

Фатор нанёс удар кнутом по ногам юнца. Хоть Циенринд-Нагалл, один из нынешних Янг’а и славился своей быстротой, но отскочить от атаки Кровавого ему не удалось. Било оружия лишило яута возможности держать боевую стойку, накрепко связав нижние конечности. Ветер фыркнул. Дёргать за рукоять не входило в его планы. Он ждал реакции соклановца. Молодая Кровь агрессивно рявкнул и резко отцепил от своего пояса недавно заслуженный сюрикен, взмахнув им. Он сделал это с такой скоростью, что Фатор не сразу осознал, что лишился любимого тренировочного кнута – выскочившие лезвия отсекли “жало”, оставив в руках Кровавого бесполезную рукоять. Глядя на обрубленную ударную часть, Ветер задумчиво протянул:

– Это был подарок Насид-Меама...

Хищник совершил резкий выпад вперёд и ударил тыльной стороной ладони в маску младшему сопернику. Бегущий Брат покачнулся, упав на пол. Возможно, в этот момент юнцу стоило разозлиться, но он прекрасно осознавал, что подобный результат поединка – целиком и полностью его ошибка.

– Никогда не начинай ликовать, пока враг стоит на ногах, – громоподобный голос Гуан-Тант’ера заставил Охотников вздрогнуть.

Вожак как всегда появился незаметно. Он протянул Янг’а руку, юнец благодарно ухватился за неё. Поднявшись на ноги, Циенринд-Нагалл поклонился Кар’клейю.

– Младший, на Охоте у тебя не будет никаких шансов. Если ты хочешь встать на ступень выше, используй свои самые сильные черты и всегда завершай начатое.

– Да, Кар’клей.

– Где Мроинд?

– Пребывает в глубоком сне. Его раны до сих пор не затянулись.

Альбинос задумчиво провёл когтями по своим нижним мандибулам.

– Разбуди его.

Младший кивнул и ушёл выполнять поставленную задачу.

– Гуан-Тант’ер, могу я обучиться “Тихому Шагу”? – подал голос любимый ученик Лунного Ангела.

Вождь довольно заурчал. Его взгляд мимолётно заскользил по скульптуре, сделанной из белого материала, имитирующего цвет его кожи. Небольшое изваяние, изображающее нынешнего Лидера, стоящего со скрещенными на груди руками и словно наблюдающего за ходом битвы, сначала стояло достаточно далеко от мест боевых действий. Позже он перетащил его ближе к центру и установил между колонн, чтобы Охотники во время тренировок периодически задевали скульптуру оружием либо когтями, оставляя таким образом подобие шрамов.

Кар’клей искренне надеялся, что когда-нибудь кто-нибудь из них ненароком свалит эту странную дань его учительскому таланту. Когти, бивни и глаза были отлиты из золота! Это раздражало альбиноса. Он считал, что подобным вещам не место в кехрите. Стилистически статуя абсолютно не вписывалась в окружающую обстановку и вызывала у Ночного Воина ассоциацию с богатым надгробием. Её преподнесли Кровавые после Великой Охоты, которая проходила на Земле. Гуан-Тант’ер не смог им отказать, молча приняв подарок. Сегодня на правой ноге изваяния появилось два новых, зелёных пятна.

– Когда-нибудь он свалится кому-нибудь на голову, – проворчал Одам-ан’де, косо поглядывая на статую.

Фатор улыбнулся.

– Эта скульптура – наша воплощенная благодарность за твоё величайшее терпение.

Альбинос усмехнулся. Несмотря на его негативное отношение к подобным вещам, располагавшимся не на своих местах, этот дар вызывал в нём гордость за проделанную работу. Изваяние как бы подчёркивало: “Ты вкладывал столько сил в учеников не зря. Они унаследуют твой клан и не позволят забвению коснуться твоего имени”.

– “Тихий шаг” у тебя в генах, – ответил Ночной Воин. Кровавый растерянно посмотрел на Вождя. – В твоей природе, в природе каждого из нас, – нагината, сжатая белоснежными пальцами, едва заметно шелохнулась. Фатор не спускал с оружия глаз. – Крадись, как плотоядный к добыче... как убийца к жертве... – Гуан-Тант’ер сделал лёгкий шаг вперёд. Ученик осторожно отступил. – Чувствуй её страх.

Удар. Клинок просвистел в нескольких сантиметрах от маски Младшего. Ветер едва успел отскочить, упав на спину. Он моментально поднялся на ноги, тут же приняв боевую стойку и поставив орн’тей при помощи скрещенных запястных лезвий. За это время Кар’клей скинул красную мантию со своих плеч, небрежно забросив её на одну из дальних колонн. Замахнувшись, он сделал вид, что пытается разбить блок, но на деле бил лишь в половину силы. Раздался лязг металла. Первый помощник удержал свой орн’тей, но последующие атаки заставили его начать отступать к стене.

Загнав ученика в угол, Вожак вынудил его контратаковать. В распоряжении Фатора были только ки’чти-па. Против нагинаты Вождя – бесполезный арсенал. Ему следовало добраться до противоположной стены, на которой висело оружие. Альбинос провоцировал Кровавого, создавая ситуацию, в которой требовалось умение сиюсекундно принимать решения.

Зажатый, Хищник агрессивно зарычал, создавая иллюзию озлобленной растерянности, но затем неожиданно рванул влево и, отбив клинок нагинаты, выскользнул из ловушки Вожака. Маленький секундный триумф окончился резкой болью в районе напряжённых икр. Тут же последовал удар по ногам центральной частью гин’ха. Младший упал на пол и почувствовал как в спину упёрлось холодное острое лезвие...

– С’йюит-де! Сколько можно тебе повторять – НИКОГДА не поворачивайся к врагу спиной!

Как только Кар’клей убрал клинок, Ветер неуклюже поднялся, тут же получив заслуженный удар когтями по груди.

– Сосредоточься, Фатор! Заново! – строго гаркнул Вождь, не сводя глаз с первого помощника.

Яут отряхнулся. Неприятно саднила повреждённая кожа икр. Гуан-Тант’ер вновь сделал резкий выпад вперёд – ученик снова отреагировал орн’тейем. Ангел Ночи устало процедил:

– Ты так ничему не научишься. Лучшая...

Фраза была оборвана резкой лобовой атакой. Кровавый врезался в Учителя, успев перехватить и отвести в сторону опасную нагинату. Тяжёлый Вожак с шумом свалился на пол, автоматически сжав хватку сильнее и, таким образом, не выпустив оружия. В этот момент Ветер уже был у оружейной стены, протягивая когтистую руку к двулезвийной гин’ха.

– ...защита нападение. М-да, – закончил фразу не ожидавший подвоха альбинос.

Поднимаясь, он довольно щёлкал. На этот раз ученик смог перехватить его мысль и обратить её в действие. Вовремя обернувшись, Гуан-Тант’ер увидел летящее в его лицо лезвие. Он молниеносно прогнулся назад, едва удержав при этом равновесие. Вытянутая лицевая часть маски всё же не избежала столкновения – клинок врезался в удивительно прочный иссиня-зелёный металл, высекая при этом искры. Чтобы не свалиться, альбиносу пришлось отступить на пару шагов. Он выпрямился, быстро погладив поверхность инопланетного, никому неизвестного сплава.

«Ни царапины. Интересно».

Лезвие нагинаты Фатора надломилось на самом кончике. Он незадачливо посмотрел на клинок, а потом перевёл взор на знаменитую маску. Воспользовавшись замешательством соперника, Одам-ан’де направил свой следующий удар в его ноги.

«Посмотрим, усвоил ли ты урок».

Ученик, игнорируя зудящую боль подпрыгнул и замахнулся...

«Слишком медленно. Нет, определённо пока не тот уровень».

Вождь не стал выбивать оружия из его рук, ограничившись горизонтальным блоком. С гулким звуком нагинаты перекрестились. Фатор попытался ударить альбиноса ногой, чтобы он потерял равновесие, но Кар’клей не дрогнул. О болеустойчивости Ночного Воина ходили легенды.

За спиной с шумом открылась дверь – в кехрите вошли Циенринд-Нагалл и потрёпанный предыдущей Охотой Мроинд. Мроинд-Младший получил это имя (многие считали, что незаслуженно) в честь своего известного кланам отца – талантливого Вождя, когда-то имевшего в качестве временного первого помощника самого Сетг’-ина-Нихкоу’те, позже ставшего всем известным Великим Гуан-Тант’ером. Янг’а встали в сторонке, начав жадно наблюдать за ходом поединка.