Текст книги "Mondengel II: Чёрный Трон (СИ)"

Автор книги: Darkflight

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 42 страниц)

Насид-Меам забился, стараясь вырваться из её хватки. Самка начала проникать сквозь ячейки сетки к желанной, иссечённой шрамами плоти. Она знала все его слабые места. Нужно было дать его телу хорошую разрядку, прежде чем приступить к серьёзному разговору. Сейчас он не станет её слушать. Видение сняла свою маску. Мягкие янтарные глаза страстно взирали на возлюбленного. Тонкие изящные мандибулы, свойственные аттурийкам, игриво шевельнулись. Она погладила его по валарам. Самец замер. Он готов был заскулить. Дайте ему взвыть и выбросить из сердца прочь всю боль, скопленную за многие годы. Эти глаза... «Тихо, мой хороший, я с тобой. Ты сможешь противостоять ему. Ты вытерпишь, ведь в тебе сокрыта могучая сила», – раздался её голос из прошлого. Её нежный голос, поддерживающий в самые ужасные моменты жизни.

– Уйди... уйди... прошу тебя, уйди и никогда не возвращайся.

– Тихо, тихо... – зашептала она, нагибаясь и касаясь языком влажной кожи груди.

– Почему... почему... за что? Я ведь любил тебя... Ты обещала мне, за что, Мул-Радж?

Она коснулась мандибулами его маски.

– Каждый выживал, как мог.

Воин яростно взревел в чёрное небо. Он высвободил руки и с силой ударил самку кулаком в висок, отбросив в сторону.

– Грязная шлюха! Да, я вижу, ты с ним забыла обо всём. Даже о том, что верёвки никогда не годились для моего связывания, – ядовито прорычал он, с размаху ударив её ногой в рёбра. Радж взвыла и вскочила на ноги. Держась за бок, она взревела:

– Идиот! Я люблю тебя, до сих пор! Мне нужно было выживать, ведь ты не заботился о том, что арбитры Аттура гоняли меня, как гнусную дичь!

– Не я виновен в том, что ты отказалась от привычного уклада жизни самок! Это твой выбор!

– Я отказалась ради тебя, с’йюит-де!

Внезапно энергосистема Бича издала отрывистый пик, сообщая о том, что груз уже на борту.

– Да пошла ты, – бросил он ей, разворачиваясь. – Не смей более меня преследовать. Я не желаю видеть предателей в своей жизни. Не надейся на прощение!

Он ушёл, оставив самку наедине со своими отверженными и втоптанными в грязь чувствами. Она едва сдержала вой и слёзы, лишь тихонько проскулив себе под жвала:

– Сукин сын. Ты ответишь мне за это. Я всё равно доберусь до тебя. Никому не отдам то, что принадлежит мне.

Подобрав с земли маску и надев её, она поплелась прочь...

====== Эпизод 22 – «Мой Шекл...» ======

Little Angel (Deathstars) – Сау-гканн/Ирмолинд-Зигв’а

Тишина и влажный металл. Туман...

– Где я? Боги... Что со мной? Что этот тип сделал?

Темнота. Андрейст чувствовала головокружение. Голова болела, отказываясь трезво мыслить.

– Гневные боги, – она попыталась пошевелиться. Звякнули цепи. – Что... что... это... где...

Удушающая мгла, давящая всей своей массой на грудь. Тяжёлый воздух. Тело женщины было ватным, глаза не различали даже контуров, в ушах стоял шум. Невероятным усилием воли она поднялась, но тут же упала под весом тяжёлых кандалов. Ощущение дичайшей тревоги, паника. Эндри рванула вперёд, на четвереньках, но натянувшиеся звенья заставили её остановиться – максимальная длина. Не видя ничего сквозь мрак, не ощущая собственной плоти, она закричала пересохшим горлом:

– Гуан-Тант’ер!

Раздались приближающиеся тяжёлые шаги. Поднялась вверх металлическая дверь. На пороге возник чёткий чёрный силуэт, но уманка не могла его разглядеть – всё плыло, контуры размазывались, превращая его в тень. Дверь опустилась и снова непроглядная тьма окутала помещение. Ирмолинд-Зигв’а тревожно оглянулась, напрягая зрение. Она слышала, как бешено стучит её сердце. Кто-то прошёл мимо. Лёгкое прикосновение ткани мантии к коже заставило женщину вздрогнуть. «Я обнажена. Я обнажена, боги!» Всё вдруг начало вставать на свои места, в голове прояснилось. Потеря сознания – действие неизвестного препарата, плюс цепи, темнота и влажность. «Я наложница у этого странного типа. Рабыня. Зачем ему это? Почему именно я?» Он остановился в нескольких шагах от неё. Пощёлкивание. Звенья натянулись. Ирмолинд-Зигв’а попыталась за что-нибудь ухватиться, но металлическая поверхность пола была ровна. Странно, но он не стал тянуть дальше. Внезапно медленно загорелся белый холодный свет. В глаза бросилось запустение. Пустое помещение, напоминающее большую металлическую коробку. Она опустила взгляд – на запястьях были тяжёлые оковы, такие же чувствовались на лодыжках. Снова натяжение, на этот раз уже более заметное. Андрейст обернулась: увиденная картина заставила её тело автоматически сжаться. На троне восседал бронированный Хищник, тот самый, который выкрал её у спецслужб и, скорей всего, увёз с Земли. На этот раз на нём не было плазмомётов, но одну часть груди покрывала тёмно-красная мантия. В руке он сжимал цепи, концы которых крепились к трону. «Он Вожак? Но какого клана?»

– Кто ты? – автоматически выпалила Ирмолинд-Зигв’а, надеясь, что, может быть, и в его маске есть переводчик.

Таинственный науду молчал. Он упёрся локтём в ручку трона, положив голову на кулак и холодно взирая на неё. Пахло надменным безразличием. Уманка начала потихоньку отползать назад, пока не закончилась цепь. Она стыдливо прикрывала своё тело. «Похоже, я его не интересую. Может, он просто изучает меня, как лабораторную крысу?» Неожиданно он чуть пригнулся, будто всматриваясь в неё, вчитываясь в её мысли. Она автоматически сжалась. «Выглядит такой невинной. Словно её никогда не трахали. Да, Гуан-Тант’ер явный неудачник во всех гранях своего поганого естества». Сау-гканн зацепил коготком трубку, подающую газ, затем вторую. Он медленно снял маску, по-прежнему смотря прямо на самку. По её телу пробежалась лёгкая дрожь. Гмую-ту ухмыльнулся. Несмотря на страх, она жадно рассматривала его. Глаза аттурийца отливали металлическим блеском. В них не было жизненного тепла. Серый, застывше-серый цвет, то немного голубоватый, то, порой, кажущийся белым, словно две искусственные линзы. Через левый глаз шёл ровный шрам. Три мандибулы с крупными бивнями и четвёртая – механическая, с металлическим бивнем. Большие верхние клыки и заострённый, поднятый ввысь гребень. Тёмные вулуры с ровными рядами белых костяных унтар струились по доспехам вниз... Он прищурился, учуяв крохотное, едва заметное изменение в атмосфере. «Интересно, брали тебя когда-нибудь достойные самцы?» Он резко дёрнул за цепь, заставив не ожидавшую подобного самку подкатиться к его ногам. Встав с трона, Вассал расстегнул фибулу и, скинув мантию, набросил её на спинку.

– Боги, нет, нет, нет, нет, нет... – отползая, зашептала Окроплённая.

Сау-гканн жёсткими движениями начал сдирать с себя доспехи, обнажая крепкую плоть. Серая кожа поблёскивала влагой. Элементы брони с шумом падали на пол. Раздевшись наполовину, самец поставил ногу на трон и, ехидно взирая на уманку, начал отцеплять нижний комплект. Когда поножи оказались в общей куче, он повернулся к ней и расстегнул пояс...

Ирмолинд-Зигв’а молча наблюдала за действиями неизвестного Хищника. Что-то подсказывало ей, что он не очень-то приходится “другом” Гуан-Тант’ру. В любом случае, не может же он безнаказанно овладевать ею сейчас? Она ведь принадлежит совсем другому самцу. Эндри невольно отвернулась – его тело было идеальным. Густой румянец появился на щеках уманки. Сау-гканн опустился обратно на трон. Пальцы проскользнули по звеньям цепи... и сомкнулись. Он начал тянуть самку к себе, словно невод с ценной добычей. Андрейст упиралась до последнего, но уже очень скоро оказалась у его ног. Она подняла голову... и тут же получила пощёчину. Когти проехались по нежной коже, оставив царапины. Женщина стиснула зубы. Стоило ожидать унижений, не удивительно. Аттуриец потянул за цепи, заставляя её тыкаться губами в его колени. Самка быстро уловила его требование. «Сукин сын». Она зажала рот и попыталась отвернуться. Вассал схватил её за волосы и, заставив смотреть в свои холодные глаза, предупреждающе зарычал, чуть раскрыв мандибулы. «Шутки в сторону», – пролетело в голове Андрейст. «Начинай сучка, только начинай... Тебе понравится». Он грубо нагнул её к самому полу... Ирмолинд-Зигв’е было некуда деваться. Выбора не было. «Ладно, тварь, твоя взяла». Её влажный язык скользнул по его чешуйчатой ноге. Послышалось одобрительное щёлканье. Она действовала, преодолевая отвращение, молясь о том, чтобы всё это как можно скорее прекратилось. Не ощущая нужной ответной реакции, Сау-гканн медленно приложил свои когти к её спине и резко провёл вверх. Эндри вскрикнула и выгнулась от неожиданной боли. Он тут же снова ударил её, а затем с силой нагнул вниз, заставляя повторять и повторять до тех пор, пока она не поймёт, с какой отдачей это должно происходить. Теперь отвращение ушло на задний план, уступив место инстинкту самосохранения, страху за собственную шкуру. Кто знал, что может придти на ум этому ненормальному извращенцу? Сейчас он требовал лишь послушания и лучше было особо его не разочаровывать. Гмую-ту чуть приподнял ногу, позволяя ей погрузить в рот большой палец. Она посасывала его очень осторожно – острый коготь мог повредить язык. Спустя минуту, она облизала чешуйчатые пальцы и поиграла языком со шпорой. Слегка покусывая самца за голень, самка ощутила пробуждающееся желание. Крепкие мышцы и такой странный, заводящий и подавляющий запах заставили её плоть возжелать большего. В этой ситуации эта реакция показалась ей единственно верной, и она не стала сдерживать себя, полноценно входя в игру. «Если не можешь ничего сделать, попробуй хоть получить удовольствие», – думала уманка, поднимаясь к его колену и совершенно автоматически начиная тереться клитором о внешнюю чешуйчатую часть стопы. Самец потянул жвала и принюхался – сладковатый запах желания... Ухмылка. Он схватил её за горло, заставив придвинуться ближе. На её глазах поднимался его возбуждающийся член. Сау-гканн лишь немного зазывающе дёрнул за цепь. Опьянённая им Андрейст сама, по-кошачьи выгнувшись, подползла и облизала его затвердевающий орган. Она потянула руки, желая всласть поиграть с ним, но Элдер отрывисто рыкнул. Сейчас он позволял наслаждаться только её похотливому рту. Ирмолинд-Зигв’а упёрлась руками в сильные бёдра и припала к его члену, с упоением посасывая и слегка покусывая головку. Она чувствовала, как пробуждается его твей, как нагревается плоть. Железы серой кожи выделили порцию слизи, среагировав на повышающуюся температуру, заставив её аппетитно поблёскивать на блёклом свету. Самка попыталась жадно облизать мощную грудь, но тут же получила пощёчину и была возвращена могучей рукой к изначальному занятию. Всё больше заводясь и пьянясь его таким странным запахом, Эндри запустила несколько пальцев левой руки в своё лоно. Вассал недовольно рыкнул, грубо схватив её руку и положив обратно на своё бедро. «У этой сучки абсолютно отсутствует дисциплина». Горячая Грация издала приглушённый стон. Её киска сильно увлажнилась. Откуда-то появилось сладкое, сводящее с ума желание подчиниться. Она начала жадно поглощать смазку, вылизывая член самца по всей длине и дразняще его покусывая. Когда Андрейст стала быстро играть кончиком языка по головке, дыхание Сау-гканна сбилось. Он поспешил убрать её, потянув за цепь. Самка снова попыталась дотянуться до “раскалённого копья” рукой... Вассал разозленно фыркнул. Звенья цепи начали обматываться вокруг запястий, стягивая их. Он сбросил её на пол и, взяв за голень, поволок, пока связанные руки его сегодняшней добычи не задрались кверху. Вид жаждущей против собственной воли, раздвигающей перед ним ножки возлюбленной врага, будоражил и дразнил. Он присел, начав распалять её постукиваниями члена о клитор. Она выгибалась и металась по полу, не в силах сдержать сладких стонов. Звенья цепи находились в постоянном натяжении. Андрейст пыталась схватить самца ногами, приподняться и заставить войти, но он лишь надменно скалил пасть, таская её за соски и периодически переключаясь на клитор. Мешались кандалы.

– Прошу, возьми меня! Возьми, возьми! Прекрати мучить, кто ты вообще?! КТО ТЫ?!

Аттуриец не понимал, что тараторит самка. Ему и не было до этого никакого дела. Он слегка вошёл, заставив её плоть напрячься в предвкушении, но после тут же вышел, резко усевшись сверху и расположив член в ложбинке между её грудей. Тяжёлый вес самца тут же выдрал Эндри с орбиты наслаждения в жестокую реальность.

– Прекрати, – взмолилась она сдавленным, хриплым голосом, – слезь, мне тяжело дышать.

Уманка попыталась вырваться, перекатиться на бок, но это было совершенно невозможно. Глаза увлажнились слезами. Самец сжал её груди, обхватив ими свой напряжённый орган и начал двигаться, сполна наслаждаясь необычными ощущениями. Самка плакала, металась. В атмосферу ворвался гнев.

– Тварь! Тварь! Проклятая, бездушная скотина!

Крики уманки неприятно раздражали слух. Левой рукой Сау-гканн закрыл ей рот, когтями правой впился в обе груди, стянув, продолжая движения. Струйки алой крови пробуждали инстинкт хищника. Движения стали более резкими, член скользил в ложбинке, истекая смазкой. Дыхание участилось. Доведя себя до определённой планки, Вассал остановился и слез с Андрейст, убрав руки. Она тут же начала глотать воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Очень слабое, но, тем не менее, портящее ощущения головокружение заставило аттурийца вернуться к трону и поднять с пола маску. Прицепив трубки к фильтру, он сделал несколько глубоких вдохов. В этот момент сзади уманка попыталась встать. Возбуждение почти покинуло её тело, оставив после себя лишь гнев. Сняв маску, Хищник снова уселся на трон. Он резко дёрнул за цепи, заставив самку упасть, и подтащил её к себе. Когда она, ругаясь и брыкаясь, оказалась у его ног, он поднял добычу за глотку и вынудил залезть на трон, встав перед ним. Разгорячённая, противящаяся, стиснувшая зубы и гордо отвернувшаяся. Сау-гканн ехидно ухмыльнулся. «Какой прекрасный экземпляр Пьод Амедха. Я заставлю тебя умолять о снисхождении...» Когтистые руки заскользили по упругой груди. Большие пальцы легли на соски, чуть надавив и начав круговые движения. Андрейст не шелохнулась. Теперь она была намерена держаться до последнего. К её сожалению, это лишь сильнее заводило Вассала. Поглаживания перешли в пощипывания. Он сжал соски и потянул на себя. Самка вскрикнула от боли, но по-прежнему не повернулась к нему, не взглянула в бездушные серые глаза. Внезапно она ощутила, как её живота коснулись его жвала... Три горячих и одна мертвенно-холодная. Они двигались, дразня и поглаживая нежную кожу. Гмую-ту глубоко дышал, вдыхая аромат её протеста, смешанного с подавлённой похотью. Андрейст почувствовала, как по её ногам потекла смазка. Ей невольно вспомнились слова Лунного Ангела, адресованные ей четыре года назад: Ты ведь желать не только мою плоть, ненасытная уманка. Ты хотеть пробовать с каждым из нас».

Сладкие неугомонные мысли сорвались с уст короткой мольбой:

– Прошу...

Ему не нужно было знать язык Пьод Амедха, чтобы понять, чего она хочет. Интонация укрощенной суки, умоляющей о вознаграждении... Коготочек дразняще щекотал клитор. Он заставил её прогнуться назад. Раздвоенный язык заскользил вокруг пупка.

– Дааа... мой Господин, – не сдержавшись, пролепетала Андрейст, тут же начав укорять себя в грубой измене. «Чёрт, ничего не могу с собой поделать. Он подчиняет меня. Не могу». Вассал поднял голову и притянул её к себе. Это слово... Он знал, что оно значит. Он чувствовал смысл, вложенный в него эмоциями.

– Шекл, – внезапно прорычал на аттурийском Гмую-ту. Прорычал, адаптировав его к языку уманов, сделав произносимым. Эндри удивлённо посмотрела на Хищника. «Боги... какой голос». Голос самца был низким, но с такой сексуально-завлекающей интонацией, которую невозможно было передать. Он довлел над её желаниями. Она хотела слышать, как этот голос отдаёт команды...

– Шекл? Мой Шекл? Господин?

Охотник молча кивнул. Она улыбнулась. Вассал освободил её руки, и они тихонько легли на его грудь, начав поглаживать. «Какие мышцы...» Он медленно взял ладони Эндри и, убрав от себя, положил на её грудь. Самка ласкала своё тело, Сау-гканн наблюдал, чуть слышно пощёлкивая. Затем присоединился, начав щекотать клитор. Ирмолинд-Зигв’а застонала. «Вот так, крошка. Я заставлю тебя забыть его».

– Мой Шекл... ммм... умоляю, дай мне больше...

Элдер всё сильнее распалял её, иногда дразняще проникая внутрь согнутым пальцем.

– Ааах, Шекл, прошу тебя!

Окроплённая изогнулась, громко и протяжно застонав. «Пришло время покончить с играми». Самец грубо схватил уманку, раздвинув пошире её ноги, и резко насадил на свой отнюдь немалых размеров орган. Плоть Андрейст затрясло от внезапной боли. Столь жестокий переход от блаженных ласк к действию заставил влагалище самки инстинктивно сжаться, тем самым ещё крепче обняв возбуждённый член Хищника. От таких острых ощущений Шекл невольно застонал. Мандибулы разошлись, обнажая текущую голодной, похотливой слюной пасть. Он впился в её предплечье, прокусив плоть до крови... Эндри кричала от боли и отчаяния. Он агрессивно рыкнул, подгоняя её, заставляя двигаться и болезненно вводя своё “раскалённое копьё” всё глубже в истерзанную утробу.

– Гуан-Тант’ер, где ты? Помоги, помоги мне! Помоги!

Услышав имя врага, он с размаху влепил предупреждающую пощёчину и начал подаваться вперёд, навстречу, всё сильнее, всё болезненней. Мягкие нежные ткани лона засочились кровью. Движения были слишком резкими, напористыми. Эндри казалось, что она седлает лезвие острого ножа. Низ живота ныл, его сводило болезненными судорогами. Сау-гканн наслаждался. Организм самки старался исправить положение, обильно выделяя смазку, заставляя лоно течь соками, смешанными с кровью. Этот запах сломленной дичи... Павшей перед ним самки врага... Гордой собственности Гуан-Тант’ра, его слабости. Униженная, поставленная на колени. «Я оставлю на тебе свой запах. Ты умрёшь, уже не принадлежа ему. Ты умрёшь, будучи моей...» Элдер, схватив её за глотку, встал и швырнул уманку на трон. Не дав ей развернуться, он грубо вошёл в её зад. Из глаз Эндри посыпались искры. Она закричала, срывая голос. Задёргавшись, словно в агонии, Андрейст пыталась вырваться, перекатиться через ручку, упасть на пол, но он не дал ей этого сделать. Железная хватка безжалостных рук и когтей плотно удерживала тело в нужной позиции.

– Амедха (мясо)... Амедха... – шептал он, разрывая нежную плоть своим каменным членом. Волна удовольствия подходила всё ближе. Так узко... Всё сжимается, пульсирует, подчиняется...

– Помоги мнее!!! – вцепившись болезненно согнутыми пальцами в спинку трона и мантию, рыдала Окроплённая.

Ей было страшно. Забитая, насилуемая неизвестным Вождём, абсолютно беспомощная. Низ живота потерял чувствительность, онемел. Она теряла связь с собственным телом. Трон постепенно окрашивался в грязно-алый... Боль приближала к шоку. Сердце разрывалось на части.

Гмую-ту ускорился. Он проникал глубоко, иногда немного задерживаясь, чтобы насладиться пульсациями поруганного нутра. Через полчаса он вошёл полностью и, взревев низким долгим рычанием, излился внутрь уманки... Его обжигающее семя с сильным резким запахом содержало в себе “метку собственности”. Резко выйдя, он отступил на шаг. Самка, не в силах держаться, теряя сознание, обмякла и, громыхнув цепями, свалилась с трона на металлический пол. Переступив через это уже неинтересное во всех смыслах тело, Сау-гканн подошёл к своей сваленной в кучу амуниции и начал одеваться. Проявившиеся на время процесса эмоции снова ушли куда-то в недра жилистой плоти. Броня сомкнулась на выступающих мышцах, и маска покрыла лицо. Шекл аккуратно воткнул трубки с газом в специальное гнездо на маске. Постояв несколько минут и отдышавшись, он забрал со спинки трона свою мантию, развернулся и двинулся на выход. Свет в помещении угас.

====== Эпизод 23 – Испытание ======

Гуан-Тант’ер не находил себе места. Он нервно расхаживал по верхним ярусам, крепко сжимая в правой руке рукоять нагинаты. В левой судорожно перекатывался унтар. Элдер то появлялся в отсеке управления, то скрывался в личных покоях, то исчезал в “теневых” тайных секциях.

– Никогда в жизни его таким не видел, – взволнованно прорычал Фатор, опираясь об стену спиной. Они с Кил-лиэатом стояли в коридоре верхних палуб.

– Ситуация не из лучших...

– Да, но тут что-то ещё. Всё это время он держался и сегодня вдруг ни с того ни с сего потерял зазин.

– Может... попробуешь выяснить причину?

– Думаешь безопасно подходить к Кар’клейю, когда он в таком состоянии?

– У нас есть выбор? Можно, конечно, продолжать гадать...

– Почему бы тебе не спросить, а?

– Ты прекрасно знаешь, почему.

– Считаешь, что он мне доверяет? Кил-лиэат, хотел бы я верить, что это так, но на самом деле... Он безболезненно сменит первого помощника. Вот увидишь. Придёт время и Кар’клей поставит на моё место кого-то другого.

Агония собирался было возразить, но из-за угла показалась мощная фигура Вожака. Он был в мастерской и приводил в порядок свою маску. Но стоило закончить с этим, как снова начались тревожные метания. Кровавые замерли. Они боялись даже пошевелиться. Чем-то странным веяло нынче от привычного и спокойного когда-то Гуан-Тант’ра. Словно просыпался внутри давно дремлющий зверь... Это вызывало беспокойство у всего клана. Вожак прошёл мимо, как будто даже не заметив своих помощников. Фатор напряжённо вздохнул и сорвался с места, устремляясь следом. На очередном повороте Ветер опередил Элдера и встал перед ним, учтиво поклонившись.

– Великий, могу я знать, что заставляет тебя так сильно нервничать?

– Вы взволнованы?

– Да. Очень, если быть честным.

Альбинос слегка опустил голову. Мандибулы едва заметно шевелились, пребывая в основном в застывшем состоянии.

– Ты примешь меня за сумасшедшего...

– Это нормально. Мы все немного не в себе. Особенно в последнее время.

– Я чувствую её. Где-то далеко, но значительно ближе, чем Земля.

– Но этого не может быть, ты же сам понимаешь.

– С ней что-то случилось, Фатор. Она мучается, а я ничего не могу сделать. Я даже не знаю, откуда эти ощущения. Может, моё сердце лжёт мне?

Первый помощник напряжённо сжал кулаки. Ночной Воин переставал доверять собственным чувствам. Подобные разногласия с собой до добра не доведут.

– Эээ, не думаю.

– Тогда кто из нас сумасшедший?

– Вероятно, оба.

– Рад, что я не один. Скоро должен вернуться Насид-Меам с дичью для испытания. Подготовь кехрите.

Охотник кивнул, хотя в сердце что-то неприятно закопошилось при воспоминании об Учителе. Вожак развернулся и уже было отправился в сторону отсека управления...

– Великий, подожди!

Он остановился, вопросительно взглянув на Ветра.

– Где твои унтары?

Одам-ан’де на секунду замер, осознавая ситуацию.

– Чтоб его... – внезапно прорычал он, протягивая руку за спину и ощупывая задние валары. Нескольких колец не хватало. Вождь напряжённо взглянул на Кровавого.

– Что это значит?

– Не знаю, Фатор. Но это, определённо, мне не нравится. Очень не нравится. Посреди боя на Вай’элиин один берсеркер стащил мои унтары.

– Зачем они ему?

– Хотел бы я это знать. Может, он собирался их обменять на что-то? Как думаешь, золотые унтары Верховного Лидера ятжа чего-нибудь стоят в их обществе?

– Думаю, да. А вместе с твоей головой, помимо материальной награды будут ещё слава и уважение.

Гуан-Тант’ер тяжело вздохнул.

– Жаль, сейчас не время возвращать их. Но при первой же возможности я их найду.

Элдер надел маску и зашагал прочь.

Через несколько часов Лунный Ангел принял сигнал от приближающегося KHOR’JAA, дав разрешение на состыковку. В ангаре раздался шум – корабль Воина пришвартовался к MAN’DACA. Альбинос уже ждал его, сложив руки на груди. Спустя минуту Насид-Меам вышел к нему и, поклонившись, прорычал:

– Задание выполнено, мой Кар’клей.

Тут же сзади послышались тяжёлые шаги. Когти скрежетали о металл – преторианец шёл по шлюзу, намереваясь выйти в ангар. Гуан-Тант’ер, ничего не говоря, вдавил кнопку, расположенную на стене – шлюзовой тоннель перекрылся и ушёл куда-то вниз, заменённый на новый. Введя нужную комбинацию, Вождь вывел изображение на небольшой монитор. Он молча разглядывал привезённого ксеноморфа.

– Этот вариант тебя устраивает? – спросил Бич отстранённым голосом. Элдер настороженно обернулся.

– Что случилось?

Воин не ответил. Он лишь тихонько шевельнул пальцами правой руки.

– Игнорируешь меня, значит?

– Нет, Великий. Я не смею.

– Ты взвинчен и подавлен. Я слишком хорошо тебя знаю, Насид-Меам. Мелкие проблемы тебя не возьмут.

Хищник Чести сжал кулаки. Он опустил голову и зарычал, после чего отвернулся.

– Есть что-то или кто-то родом из прошлого, способный, появившись в настоящем, уничтожить моё будущее, – злобно гаркнул он, едва сдерживая ярость.

Гугар’кха покачал головой. Он знал – есть только одна особа, способная подкосить Бича на корню.

– Почему все проблемы падают на наш клан одновременно?

– Потому что кто-то не может воспользоваться своей внутренней силой, чтобы всё исправить.

– Прекрати обвинять меня, Насид-Меам. Я делаю, что могу.

– Нет! – он резко развернулся. – Ты ничего не делаешь, Гуан-Тант’ер!

– Откуда ты это знаешь? – всё так же спокойно продолжал альбинос.

– Я ориентируюсь по ситуации. Смотрю, что происходит вокруг. Я смотрю на следствия и в них не обнаруживаю ни малейшего следа твоей деятельности!

– Верно, потому что я действую скрытно. В отличие от моих оппонентов, которые очень зря сговорились с Воинами Аттура.

Бич фыркнул.

– Это твоя версия, Гуан-Тант’ер. Она имеет хоть какие-то вещественные доказательства?

– Я говорил с Лидером берсеркеров...

– И ты поверил ему?!

Насид-Меам описал нервный круг от стены к центру помещения.

– На данный момент это единственное, что у нас есть. Он поведал много интересного об устройствах и не только. Я принял решение переговорить с Елпен-Маолиндом. Мы с союзниками просмотрим все данные с систем JAG’D’JA.

Бич продолжал нарезать круги.

– И... кое-кто из Совета скоро бесследно исчезнет, – добавил Вождь.

Воин резко остановился и поднял голову, пронзительно щёлкнув.

– Так. Так-так, это уже ближе к истине, – он подошёл к Ангелу Ночи. – Кто, как и когда?

– Это информация строго конфиденциальна.

Альбинос не хотел подводить разговор к договору с берсеркерами. Подобный ход не оценил бы никто, но с другой стороны, никто не хотел видеть масштабность происходящего и колоссальность нависающей угрозы. Нужны были жертвы и риск. Внезапно Бич резко переменился. Его тон стал покорным, движения плавными и острожными.

– Великий, – он встал перед Элдером на колено, прижав одну руку к груди. – Ты можешь на меня положиться.

Гуан-Тант’ер взглянул на Палача сверху вниз. «Не может быть... Он предлагает мне свои услуги наёмного убийцы?» Что-то словно зашевелилось внутри, пытаясь пробиться сквозь оковы. «К’жит, я не могу сказать ему всей правды. Битт нужен мне живым. Это добыча Рино. Проклятье... Зачем я вообще впутался в этот рйет?!»

– Не сейчас, Насид-Меам. Я сам хочу прикончить его.

Бич кровожадно улыбнулся.

– Да, Великий. Свои первые шаги к верховной власти ты должен совершить сам. Верное решение, – он поднялся. – Я могу остаться здесь на некоторое время?

– Конечно. Сегодня будем испытывать провинившегося. Твоего ученика.

– Да, при таком я явно должен присутствовать.

– Думаю, твоя явка на это испытание заставит его изрядно понервничать, – ухмыльнулся Элдер.

Они отправились в сторону кехрите.

Фатор закончил программировать тренировочный зал на предстоящий бой. Вокруг уже собирались Хищники клана. Дверь в кехрите открылась и по небольшому, выложенному умановскими черепами коридору прошествовали Вожак с Воином. Они вели испытуемого. Кашинн выглядел неважно: весь грязный, немного истощавший, с поблёкшими унтарами, но полный решимости. Он кивнул собратьям и вышел в центр боевого круга. Вожак вручил ему наруч с короткими запястными лезвиями и отошёл. Тут же из пола начала появляться кислотоустойчивая клетка. Она сомкнулась куполом над головой Кровавого. Померк свет, давая схожесть с ульем.

– Итак, Кашинн, – зарычал Гуан-Тант’ер. – Я даю тебе шанс взять реванш над гва’арским преторианцем и восстановить свою Честь. Действуй решительно и не испытывай х’длак. Это поможет тебе избежать у’сл-кве.

Вожак кивнул первому помощнику. Фатор застучал когтями по клавишам... В дальнем углу, между колонн, открылся люк. Послышался дикий знакомый визг. Бык напряжённо смотрел в сторону, где должен был появиться противник. Спиной он ощущал леденящий взгляд Учителя... Из люка показалась вытянутая, истекающая те’дки морда преторианца. Его “корона” с трудом пролезла, цепляясь за края. Разозлённый столь неудачным перелётом, ксеноморф взревел. Оглянувшись, он увидел скопление неприятелей. Впереди, явно пребывая в агрессивном состоянии, стоял крупный вражеский экземпляр. Чужой оскалился и вздыбил колючки. Кашинн был сосредоточен. Он внимательно наблюдал за противником, подбирая нужный момент. Помня свой предыдущий неудачный опыт, Кровавый решил действовать стремительно, используя преимущество своих развитых мышц и тяжёлого веса. Он сорвался с места и побежал навстречу врагу. Преторианец не заставил себя ждать, оттолкнувшись от пола в стремлении повалить неприятеля. Они столкнулись, меряясь силой, пытаясь опрокинуть друг друга. Хищник сразу же попытался блокировать когтистые передние лапы, но удерживать их долго было невозможно. Ксеноморф выстрелил челюстью – Бык увернулся, оттолкнув противника и сразу же выкинув вперёд руку, вооружённую лезвиями. Кайндэ отпрянул и с размаху ударил Кровавого в бок мощным хвостом. Тот врезался в решётку и еле успел отпрыгнуть от таранящей атаки преторианца.

– Он слишком медлит, – буркнул альбиносу Бич. Подойдя к решётке вплотную, Воин прорычал:

– Больше стремительности и напора, Кашинн. Придави его. Лиши возможности атаковать.

Испытуемый отбежал к преграде. Кайндэ преследовал врага, пытаясь ударить лапой. Зарычав, Хищник схватился за решётку и быстро пополз наверх. У самого купола он обернулся. Преторианец стоял внизу, задрав голову. Хвост угрожающе покачивался из стороны в сторону. Он приготовился плюнуть кислотой... Издав грозный рык, Бык оттолкнулся и полетел на врага. Жёсткое приземление и треск утолщённого хитина... С грохотом оба покатились по полу. Опрокинутый Кайндэ Амедха визжал, загребая воздух когтями. Всего секунда. «Стремительность». Кровавый успел вонзить ки’чти-па в глотку врагу, прежде чем тот мог нанести смертельный удар острым наконечником. Занесённый для этой цели хвост упал рядом с Хищником. Кашинн поднялся и, задрав голову вверх, издал победный клич. Клетка начала уходить в пол. Насид-Меам кивнул Вождю. Получив ответный кивок, он снял со спины тяжёлое копьё, и, подойдя к Кашинну, вручил его.