Текст книги "Mondengel II: Чёрный Трон (СИ)"

Автор книги: Darkflight

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 42 страниц)

– В таком случае подготавливайте бойцов. Ищите смелейших для вступления в спецотряд. Работайте с кланами, не дайте им усомниться в нашей победе. Каждый должен быть готов в первую очередь внутренне. Кетану заберёт к себе достойнейших. Слабые, посмевшие отступить, будут опозорены и прокляты.

====== Эпизод 40 – Метка ======

Один за другим Старейшины покидали сектор Совета. Некоторые уходили вместе, намереваясь обсудить детали в более неформальной обстановке. Поклонившись, помещение покинул и Насид-Меам, направившись в ангар, где отдыхал припаркованный «Шауб-Де». Дверь за ним плотно закрылась. Оставшись наедине с Вожаком, Ирмолинд-Зигв’а выдохнула:

– Уфф. Я думала, это никогда не закончится.

Альбинос посмотрел на неё лукавым взглядом. В золотых глазах блуждал до боли знакомый огонёк. Андрейст приметила, что в определённых ситуациях, например, таких как эта, он обозначает едва сдерживаемый смех.

– Что смешного, а? Я тут чуть не умерла под взглядом ваших Господ!

Гуан-Тант’ер рассмеялся. Примерно минуту он не мог угомониться, пряча лицо в ладони и потряхивая головой.

– Ооочень смешно! – недовольно сложив руки, проворчала Посвящённая. – Как ты не понимаешь, это же Ста-рей-ши-ны, – по слогам назвала этот многоуважаемый высочайший статус Горячая Грация. – Это ведь не молодняк, нет. Это Великие Воины, повидавшие жизнь!

Чуть ли не разрываясь на части, но всё же сдерживая порывы покатиться со смеху, альбинос ответил:

– Да, разумеется. Как я могу что-нибудь понимает в этом? Это же Ста-рей-ши-ны. Я в этом полный ноль.

Он снова, уткнувшись в ладони, начал хохотать. Надувшись и оперевшись о круглый стол, уманка молча и недовольно прожигала взглядом рла. Наконец, Вожак тяжело вздохнул, прекратив смеяться над ней.

– Успокоился?

– Нет. Невозможно успокоиться. Только ты в состояние рассмешить меня в период этот затяжной кошмар.

– Что смешного, Гуан-Тант’ер?! Мне сквозь пол провалиться хотелось!

– Особенно сначала, – снова норовя разойтись приступом смеха, ответил Гугар’кха. – Ты бы себя видеть. Твой эмоциональный фон достичь все мои коллега.

Стиснув зубы, уманка выслушивала его провокации, держа вскипающий гнев. «Так бы и придушила сейчас собственными руками!»

– Ты специально это сделал! Привёл меня, даже не предупредив! Они ведь чувствуют всё. Мог бы хоть сказать, куда мы идём!

Улыбнувшись, он окинул её взором сияющих глаз.

– Ты получить урок телепатия, верно? Рассказать о свои ощущения.

Сделав глубокий вдох и успокоившись, Эндри поведала Вожаку о том, какой спектр новых чувств она пережила на заседании. Альбинос внимательно слушал, иногда издавая короткие пощёлкивания.

– А о чём вы беседовали? И, я всё хотела тебя спросить, почему на этой базе так много трупов и крови внизу.

– Трупы и твей – подношения Чёрный Воин. Сейчас это отступники и аттури. Времена меняется – подношения меняется. Нынешнее совещание быть посвящено подготовка к война.

Ирмолинд-Зигв’а опустила глаза.

– Мой Вожак, я волнуюсь за тебя. На Старейшинах такая ответственность. Бой с собратьями, с теми, кто только вчера жил с тобой на одной планете...

– Эндри, я никогда не относиться к аттури категорически плохо. Среди них есть очень много достойный Воин и Учёный, но кое-кто из их число должен ответить за свои поступки,– в глазах Одам-ан’де снова промелькнуло пламя ярости. – И этот война – единственный метод добраться до них. Я принести в жертву многое, чтобы положить конец грязный ублюдки, посмевшие предать вся раса в целом. Но это лишь один из причин.

– Одна?

– Существовать поставщик. Тот, кто желать эта война ради неизвестный цели. Я чувствовать их дыхание за всем происходящим. Они следить, наблюдать и явно делать выводы.

– Так какую роль играешь в этой войне ты? – дрожащим голосом спросила Андрейст.

Гуан-Тант’ер молча смотрел на неё. Он ощущал свою готовность уничтожить клеймо Сау-гканна.

– Решающую, Ирмолинд-Зигв’а. Я – Верховный Лидер.

Уманка замерла. Снова и снова перед её глазами проносился образ Шадо, повествующей о жестоком Волве. Гравюры с Королём, поднимающим ввысь нагинату...

– Тот барельеф, где изображён трон...

– Это Сендар. Чёрный трон и охраняющая его первая Матриарх, убитая Чёрный Воин. Она олицетворять власть – вечно голодный, не разбирающий врагов и друзья механизм, поглощающий душу Правителя.

Горячая Грация, осознавая, какая тяжёлая ноша досталась её возлюбленному, нежно обняла его. Несмотря на понимание сути, она очень гордилась открывшимся фактом.

– Ты достоин звания Короля, мой Вождь. Я уверена, такой Лидер приведёт свою расу к победе.

Он ответил на её объятия приглушёнными пощёлкиваниями. Уткнувшись жвалами в грудь ши, Владыка подумал: «Знаешь ли ты, что кроется за этим статусом? Власть требует огромных жертв. Её зев ненасытен, её аппетиты не унять».

– Венр, Фазкенд, проводите нашего гостя на «Бей-буоренд».

Морвиин, Теченд и Сау-гканн шли следом за помощниками Гмую-ту, окружившими Потенд-Рала. В преддверии грядущей войны Вассал решил подчистить ряды Воинской касты Сондара от ненужной конкуренции.

Нынешний Лидер молча шёл вперёд, не оказывая бесполезного сопротивления. Он был уверен, что у него есть “козырь в рукаве”, который не позволит давлению собратьев перейти опасный предел. Элдеры взошли на трап и оказались в длинном коридоре, ведущем в первые помещения.

– Оставьте его. Проследите, чтобы нас никто не беспокоил.

Помощники поклонились и ушли, заперев за собой дверь. Воцарилось давящее молчание. Потенд-Рал злобно прожигал коллег взором единственного глаза. Морвиин и Теченд, подойдя вплотную, внезапным грубым движением прижали его к стене. Перед Элдером встал Сау-гканн.

– Итак. Я бы хотел знать, кто эти поставщики, – спокойным беспристрастным тоном заявил Вассал.

Высочайший (Потенд-Рал) ухмыльнулся.

– Твоя борьба невозможна без их устройств, не так ли?

Минуту Гмую-ту не отвечал. Внезапно он схватил собрата за глотку, с каждой секундой всё больше смыкая пальцы.

– Неправильный ответ на поставленный вопрос. Попробуем ещё раз. Кто поставщик? – уже более грозно прорычал Шекл.

– Тебе никогда этого не узнать, – прохрипел сдавленным горлом Элдер.

– Говори!

Сау-гканн нанёс удар кулаком в живот. Стиснув клыки и стерпев боль, Потенд-Рал прорычал:

– Ты предал всех, с’йюит-де! В своём стремлении к власти ты зашёл слишком далеко! Я никогда и ничего не скажу тебе об Агн-деур! Те, кто доверил их нам, вживили в мой мозг свою последнюю новинку. Разглашение информации будет стоить моментальной смерти не только мне!

– Зачем они это сделали? Каковы их цели?!

– Исследование. Они хотят знать больше о расе, убивающей священную дичь.

– Больше? И поэтому пытаются столкнуть племена лбами? Я не знаю кто они, но предатель здесь явно ты.

– Ошибаешься. Меня... поймали.

– Ты просто пытаешься спасти свою шкуру.

– Меня поймали и пытали. Проверяли на прочность.

– Замолчи.

– Мне вживили устройство, которое подавляет мою волю! Я всего лишь марионетка в их руках!

– Я не намерен более слушать эту ложь!

– Сау-гканн, они хитры! Они... они существуют!

Сказав это, аттуриец ощутил жгучую боль в голове. Из его глотки донеслось хрипящее рычание и потёк твей.

– Снимите с него маску, – холодно приказал Вассал.

Морвиин молча подцепил прозрачный край когтями. Освободившись, Высочайший тут же сплюнул зелёную кровь на пол.

– Хочу осведомить тебя, что Таск-Маоленд разгадал геном Агн-деура. Его Учёные уже взрастили первую партию этих необычных биомеханических существ, – рассказывал Вассал, расхаживая взад-вперёд со сложенными замком руками за спиной. – Конечно, для идеала потребуется ещё немного времени, но оно у нас пока есть. Ты понимаешь, к чему я клоню?

Потенд-Рал, тяжело дыша, поднял голову. Гмую-ту остановился.

– Ты мне больше не нужен.

В единственном глазу Высочайшего застыли отчаяние и мольба. Плотный ком встал в горле, полностью лишив Элдера возможности говорить. Из-за сильной боли телепатия была невозможна. Сау-гканн молча кивнул собратьям. Махнув мантией, он отправился по коридору к выходу. За его спиной раздался последний вой Потенд-Рала...

Насид-Меам ступил на борт «Шауб-Де». Пройдя по средним ярусам до отсеков Младших, он свернул и начал спускаться вниз. Там, пребывая по щиколотку в воде, Воин направился к одной из дверей. Набив на боковой панельке код и нажав кнопку, он открыл её, зайдя внутрь. Вокруг стояла подозрительная тишина.

– Мул-Радж?

Эхо отскакивало от стен. Где-то в воде мелькнуло белёсое тело червя. Внезапно, сверху на Бича набросилась аттурийка. Он вовремя успел перехватить её, прижав к стене.

– Что ты себе позволяешь, тварь?!

– Ты лгал! Тебе всё равно! Тебе всё равно, что будет со мной! Тебе всегда было наплевать!

– Немедленно прекрати нести эту чушь!

– Ты запер меня в трущобах!

– Ради твоей же безопасности, дура!

Она на секунду умолкла. Издав пощёлкивание, самка спокойно прорычала:

– О какой безопасности ты говоришь? Я прекрасно знаю Воинов вашего клана.

– И со сколькими ты уже успела переспать? – издевательски ответил вопросом на вопрос Дакинд Тант’ер.

– Я думаю, тебя это не касается.

– Почему же? Я ведь твой риг, верно?

– Моему ригу на меня наплевать.

– В таком случае, тебе не стоит более задерживаться на данном клановом судне.

– Ты прогоняешь меня?

– Да, – он холодно отвернулся, сложив руки на груди.

Она подошла и нежно обняла его со спины.

– Ты ревнуешь, верно?

– Уходи прочь, Мул-Радж. У нас не может быть никакой совместной жизни.

– Ты меня совсем не любишь?

– Я тебя ненавижу.

Её руки поглаживали влажный шрамированный торс самца.

– Тогда почему я всё ещё жива?

Он резко обернулся, схватив её за глотку.

– Я более не намерен марать руки убийством самок. Не это моя стезя. С меня хватит.

Хватка Воина разжалась. Он оттолкнул от себя Видение, снова отвернувшись.

– Зачем ты пришёл? – холодным тоном вопросила Охотница.

– Мне... – он осёкся, вспомнив главную слабость своей экс-чи. Она была падка на Верховных Лидеров, впрочем, как и большинство самок науду. – Великому Гуан-Тант’ру нужно знать о технологиях, разрабатываемых Учёными Аттура. Ты была любовницей одного из Старейшин. Он наверняка демонстрировал тебе свои изобретения.

По затхлому помещению поплыла коварная ухмылка.

– Так я тебе нужна для информации. Вот в чём суть моего пребывания рядом со знаменитым Палачом. Ты используешь меня! – рявкнула аттурийка.

– А ты? В чём заключается твоё пребывание здесь? Нашла надёжное укрытие на время войны?

– «Шауб-Де» никогда не был надёжным укрытием. Слишком дорога расплата за каждую секунду пребывания здесь. Но, тем не менее, мы оба знаем: что бы нас не держало вблизи друг друга, осознание этой близости приносит удовольствие.

– Я не буду спорить с тобой, – повернувшись к ней, ответил Бич,– не буду выяснять твоих истинных целей, хоть я о них и догадываюсь. Но за своё укрытие ты должна платить. Говори, какова технологическая сила Аттура? Какие типы кораблей они используют? Принципы работы, вооружение. Всё, что тебе известно.

Она издала надменный смешок:

– Мой риг, я уже напоминала тебе, что твоим любимым словосочетанием является: «Дай мне»?

– Тебя нужно оттрахать? Или, быть может, ты хочешь меня связать и отыметь прямо здесь?

В атмосфере застыла женская улыбка.

– Не отказалась бы, но... нет.

– Что ты хочешь?

– Пускай Гуан-Тант’ер сам придёт ко мне с этим вопросом. Я скажу только ему.

Насид-Меам ощутил, как по его телу прошёлся разряд ненависти и презрения. Самка откровенно издевалась над ним, поднимая в голове картины прошлого.

– Он не придёт. Занят со своей ши.

Мул-Радж встряхнуло.

– С этой Амедха?! Да что он нашёл в столь слабом нелепом создании!

Оттенок злобной ревности быстро подтвердил самые отвратные догадки о нынешних целях Мул-Радж.

– Ты... Ты снова используешь меня, чтобы добраться до Верховного Лидера! – рявкнул он, едва сдерживаясь от жуткого желания размозжить её голову из плазмомёта. – Ты разбила мне сердце в прошлом и делаешь это сейчас теми же методами!!!

– Было ли оно у тебя когда-нибудь?!

– Сука!

– Пора привыкнуть, что Верховный Лидер не только твоя личная собственность, мой риг!

Палач взревел, выйдя прочь из помещения и заперев свой оживший кошмар на несколько кодов...

Одним неожиданным резким движением Mondengel поднял Ирмолинд-Зигв’у и усадил на стол перед собой. Она лукаво улыбнулась, чувствуя, каким горячим стал воздух вокруг. Самец осторожно вынул трубки, подающие газ и зацепился за края её маски. Уманка заволновалась.

– Не бояться. Здесь сейчас кислородный режим. Его наличие быть предусмотрен для быстрого введения допрашиваемый Младший в состояние первый уровень сновидение.

Она позволила ему снять маску. Он аккуратно положил её рядом со своей.

– Здесь кого-то допрашивали?

– Да. И такое бывать.

Хищник встал и приблизился, чтобы нежно потереться щетинистым подбородком об её лоб.

– Щекотно.

– Ты ждать меня?

– Непрерывно. Каждую секунду, каждый миг...

Когтистые руки поглаживали самку по плечам, нащупывая ремни. Он начал медленно раздевать её, продолжая ласки.

– А ты?

– Да. Я чуть не сорваться. Мне хотеться бросить всё и разыскать тебя.

– Я люблю тебя, Гуан-Тант’ер. Я не вижу смысла жить без своего Вождя. Жизнь без тебя пуста и ничтожна.

Присев на трон, он уткнулся головой в её грудь и нежно потёрся, царапая щетинками. Она гладила красивый, немного подросший белый гребень.

– Ты прирождённый Правитель, Ангел Ночи. У тебя даже корона есть, – прошептала она, отцепив застёжку мантии. Чёрная ткань тихо соскользнула с тела Одам-ан’де. Его горячие руки снимали с Ирмолинд-Зигв’ы сетку. Белоснежную плоть пробила лёгкая дрожь возбуждения.

– Mondengel…

Её пальцы сжимали длинные валары, дыхание сбилось. Горячий раздвоенный язык яута скользил по коже уманки. Мандибулы захватывали и сдавливали грудь. Его ласки невозможно было сравнить с чьими-то ещё. Альбинос словно улавливал какие-то тайные сигналы её тела, отвечая интенсивностью, либо наоборот, задерживаясь и подолгу обрабатывая один участок. Раздалось знакомое урчание – Ночной Воин погрузился в удовольствие. Пока он с наслаждением покусывал сосок левой груди, Ирмолинд-Зигв’а боролась с ремнём наплечника. Гугар’кха настойчиво убрал её руку, оторвавшись от нежных, приятных действий. Ничего не говоря, а также не сводя с самки взора пылающих золотых глаз, он начал снимать с себя доспехи. Один за другим элементы летели на пол. Голодная похотливая слюна, норовящая капнуть вниз, периодически подхватывалась сильным языком. Андрейст решила не медлить и присоединилась к его действию, обнажив донага сначала себя, а потом став медленно стаскивать с самца сетку. Вид нагого торса рла прогнал прочь всё, что могло быть связано с психическими травмами после пережитого насилия. Вмиг забылся образ Сау-гканна, грубые терзания ледяных металлических когтей Венра, резкость движений Фазкенда. Мощные белые жвала самца едва заметно задрожали в предвкушении. Феромоны возлюбленной заставляли терять всякий покой, маня и возбуждая. Горячая Грация нежно улыбнулась, робко взявшись двумя пальцами за золотое кольцо. Она слегка потеребила его, ощущая на своей коже смазку. Но внезапно что-то изменилось. Словно дикая необузданная волна ворвалась в мозг, в недра сознания. Закружилась голова. Запах... Он был другим. Не таким, как раньше. Он менял атмосферу и словно вдавливал уманку в стол. Она издала протяжный стон – внизу зажгло и сладко потянуло. Было невыносимо. Хотелось выть, хотелось... подчиниться.

– Гуан-Тант’ер... Что... что это?

Тело выходило из-под контроля, начиная податливо течь перед Верховным Лидером. Чем больше заводился Элдер, тем более густым и крепким становился его сводящий с ума аромат. Андрейст даже не могла сосредоточиться, чтобы его охарактеризовать. «Горький? Пряный? Точно не сладкий. Боги, что это такое?!» Она услышала низкое рычание. Альбинос уложил её на стол и начал ласкать. Так остервенело, будто они не виделись лет пятнадцать. Его действия вкупе с подавляющим запахом заставляли уманку молить о снисхождении... Словно голодный зверь, он вкушал её плоть, полностью владея ситуацией. Мандибулы то нежно касались живота, то грубо смыкались на груди. Острые длинные клыки покусывали шею – опасно, грозя пронзить тонкую кожу. Он тяжело дышал, ощущая все нарастающее желание раз и навсегда сделать её своей. В его теле активировались все процессы, необходимые для так называемой “отметины собственности”. Отдалённо её можно сравнить со штампом в паспорте или с обручальным кольцом. Поэтому сейчас Вождь был особенно страстен и несдержан. Согнутые пальцы проникли в лоно, начав массажировать и подготавливать его. Яут действовал, исходя из состояния своей ши. Он ориентировался по атмосфере, эмоциональному фону, запаху. Её тело само говорило, что ему нужно в данный момент, где усилить свои старания, а где лучше себя попридержать. «Язык плоти» знали многие из Старших каст. Почти все Вожди пользовались им в Сезон, чтобы, не дай Кетану, неудовлетворённые самки не учинили расправу прямо на ложе, но только Одам-ан’де ведал подход к хрупкой плоти уманок. Их тело было другим, и оно общалось на своём индивидуальном языке.

– Боги, – взахлёб стонала Эндри, не зная, куда себя девать. Он не позволял ей прикасаться к себе, плотно прижимая руки к столу. Аромат усиливался. – Я не могу больше! Возьми меня, прошу, умоляю, мой Вожак!

Альбинос ответил агрессивным рычанием. За своё нетерпение она была наказана – Mondengel начал теребить раздвоенными кончиками языка её клитор. Иногда он позволял себе немного войти, заставляя её тело податливо изогнуться. На секунду он отпустил руки Окроплённой, они тут же потянулись к гребешку...

– Не трогать!

– Ты издеваешься!

Гугар’кха ехидно шевельнул верхними жвалами и неожиданно впился в её киску голодной пастью. Язык тут же заскользил к чувствительной точке...

– Аааа, Лунный Ангел, прекрати! Нет! Да... Дааа...

Круговые движения внутри лона напрягали мышцы вспотевшей плоти. Запах подавлял.

– Мой Повелитель... Повелитель... Всё для тебя, Повелитель...

Мольбы срывались с уст возлюбленной самки, пробуждая в Гуан-Тант’ре страстное желание овладеть и забрать себе, чтобы более никому и никогда не отдавать.

– Моя ши...

– Ангел Ночи...

Белые влажные ладони поглаживали извивающееся тело. Жвала чуть сжимались, фиксируя позицию. Эндри не имела возможности ни противиться, ни подарить ему свою ласку. Его аромат полностью подчинил её сознание.

– Мой Вождь... мой Господин... моя любовь...

Одам-ан’де медленно разжал мандибулы и вышел из самки. Она лежала не шевелясь, с закрытыми глазами, шепча его имя. На данный момент Андрейст ощущала блаженство. Он держал её тело в своей хватке запахов, ласк и чувств. Дыхание уманки было ровным, глубоким. Лёгкая дрожь пробивала плоть. Какие-то странные образы блуждали перед глазами, словно кто-то заключает в объятия, накрывая крыльями, не даёт уйти, не позволяет слезе скатиться вниз... а вокруг пламя. Алые, словно человеческая кровь, глаза – багряные, горящие, повелевающие... Секунда и... они обратились золотом – знакомым, родным, влекущим.

– Гуан-Тант’ер...

Она очнулась. Прямо перед ней было его лицо.

– Я люблю тебя.

Сердце остановилось.

– Т-ты... ты...

– Расслабься и ты станешь моей.

Он медленно развёл её ноги, начав плавно погружаться в растянутое стараниями врага лоно. На первых секундах было немного больно, уманка закусила губу, но его нежное урчание быстро успокоило её. Остро ощущалось кольцо. Самец остановился на чувствительном участке, тихонько двигаясь и дразня любимую горячими ласками. Её стон приносил наслаждение... Альбинос вошёл глубже, его движения стали более грубыми и напористыми. Глотая ртом воздух, Эндри вцепилась ногтями в его мощный торс. Белоснежная кожа стала немного скользкой от выделяемой слизи. Влажный, возбуждённый, властный... В глазах Посвящённой потемнело. Накатывающий волной оргазм буквально душил её. Плоть уманки изогнулась, подаваясь навстречу Кар’клейю. Он взревел, ощущая, как пульсирует влагалище, обхватывая и сжимая его член. Ещё несколько глубоких погружений... Он резко вышел, грубо подняв Эндри, развернувшись и прижав её грудью к спинке трона.

– Держаться, крошка. У тебя должно хватить сил, ты же Охотница.

Она хотела что-то ответить, но из растянувшегося в улыбке рта вырвался только сумасшедший смех... Тут же её прижало мощное тело. В обмякшее лоно снова вошло “раскалённое копьё” Вождя. Рыча и иногда постанывая, Гуан-Тант’ер в довольно резкой форме овладевал своей ши. Его острые когти вспороли кожу на спине. Горячая Грация чувствовала, что он становится опасен, но вновь густой подавляющий запах сковал и подчинил её плоть. Напор кольца... Сводящий с ума аромат Верховного Лидера... Опять уманку пробила дрожь возбуждения, усиливающаяся с каждой минутой, с каждым его властным движением. Смазка обильно стекала по ногам прямо на трон.

– Да... да... ещё, ещё, ещё! Да! – кричала она, чувствуя приближение второй волны.

Его руки сжимали её грудь, несколько раз партнёры меняли позу. Он брал её на троне, на столе, на полу, но всё никак не мог насытиться. В итоге, лёжа по центру неудобного стола, вместе с ускользающим сознанием она ощутила, как дико напрягся его горячий, сочащийся член. Последнее, что она успела уловить – это грозный, властный рёв Правителя, напор горячей спермы и странный острый запах, будто вонзающийся во всё её естество.

====== Эпизод 41 – Беседа ======

Ирмолинд-Зигв’а очнулась на руках Вожака. Её голова лежала на его плече, покрытом жёсткой щетиной. Женщина попыталась обратиться к нему, но получилось лишь еле слышное кряхтение. Тело совершенно не слушалось, связь с ним была потеряна. Гуан-Тант’ер повернулся к ней. Взор Лидера был спокоен. Мощные мандибулы тихонько пошевелились.

– Ты... лучший, – шепнула Посвящённая.

Внутри до сих пор было горячо и приятно. Самец мягко, успокаивающе защёлкал. Ещё несколько минут уманка приходила в себя, после чего обнаружила, что подвижность вернулась к ней. Погладив рла по влажной обнажённой груди, она поймала его взгляд и, улыбнувшись, спросила:

– Тебе понравилось?

Элдер отрывисто застрекотал в ответ.

– Ты ещё спрашивать? Я поражен, что ты выдержать. Ты удивительна. Отдать яуту вся своя плоть и сердце... Немыслимо.

– Почему?

– Я очень хорошо знать женщина ваш раса. Поверь, ты уникальный исключение. Помнить одну, которую приводить Шигеро...

– Что?! Ты спал с другой женщиной на Земле вне Сезона?!

– Кетану, только не по мандибулы.

Одам-ан’де на всякий случай отвернулся, чтобы ненароком не схлопотать по жвалам.

– Кем она являлась?

– Гейша. Она научить меня контролировать оргазм и правильно обращаться с ваше тело, чтобы случайно не переломать.

От Андрейст повеяло злобой. Она сжала кулаки.

– Значит, какая-то гейша меня опередила?! Почему ты мне не сказал?!

– Земной женщина в припадке ревность страшней война.

– Как её звали? Чему ещё она тебя научила? Тебе она нравилась, да?

Альбинос тяжко вздохнул.

– Она меня бояться. Каждый раз я чувствовать трепещущий страх, который она пытаться скрыть. Я не хотеть видеть в ней дичь, но она сама себя так преподносить. Имя я не запомнить, да это и не иметь значение.

Он повернулся к ней, окинув взором золотых глаз. На этот раз в них была какая-то тяжесть. Снова пришло чувство, что нечто нехорошее происходит с Вождём и её задача, как ши, поддержать своего самца. Это шло изнутри. Больно было видеть, как он в одиночку разгребает все свои внутренние проблемы, связанные с грядущей битвой.

– Ммм, Гуан-Тант’ер, а что значат надписи на твоих унтарах? – решила перевести тему Эндри.

– Это ритуальный надписи. Все они привязаны к тот бой, за что быть получены. Вот этот, – он постучал коготком по золотому кольцу на одном из передних валаров, – за защиту тылов собратьев в одна сложная операция по зачистка. Надпись гласит: «Доблесть и единство». Этот, – он взялся за широкий унтар с множеством надписей и чёрными камнями, – за защиту Вождя.

– Волве?

– Да. Однажды мы пробраться в огромный, очень старый улей. Волве идти впереди и драться с полчищами разъярённых Кайндэ Амедха, в одиночка. Его сильно изранить преторианцы, но, пребывая в ярости, Волве не в силах остановиться. Он достичь камера Королева и отдать нам приказ об уничтожение кладки. Нас быть пятеро Воинов и, пока мы выполнять приказ, он сражаться с Матка. Я видеть, что Вожак истекать твей. От боль и ярость он впасть в безумие. Оно помогало проходить сквозь всё, но и оно же губило его. В какой-то момент Королева атаковать Волве хвостом. Он отлететь и сильно удариться о торчащие там скала. Его рёбра повредиться. Так как до этого Вождь потерять много твей, он едва мог встать. Воины быть слишком заняты боем с дети Матриарх, я же быстро прирезать нескольких трутней, стоявших на мой путь, и броситься к Вожак. Я встать между ним и Королева, перехватив его бой. Мне удалось уничтожить самка и вывести Волве к «Шауб-Де», где его забрать, оперировать и поместить в капсула. Он быстро поправиться и наградить меня потом этот унтар. Надпись гласит: «Чёрный Воин с тем, кто славит Вожак. Кто готов отдать жизнь, не боясь взглянуть в глаза смерть, удивит Чёрный Воин и будет возвышен». Тут ещё много знаки, но в них глубокий смысл, который пока тебе быть не понятен.

Эндри восторженно слушала рассказ Лунного Ангела, разглядывая необыкновенный унтар.

– Это удивительно, мой рла. Получается, у каждого унтара своя история?

– Да, это так. Но действительно ценный поступок стоит только за золотой унтар. Они совершаются в основном Старшие касты, чаще Воины. Есть даже отдельный их класс, который зовётся «Воины Чести». Они проживать очень чистый жизнь, не нарушая Кодекс. В наш клан самый знаменитый является Насид-Меам.

– Палач?! Но ведь у него нет ни одного золотого кольца!

Белый Хищник защёлкал.

– Потому что он считать, что недостоин их. Это связано с его прошлое, когда он попытаться убить Волве из-за власть.

– Но получается тогда, что он... ммм... не может больше иметь отношение к Чести.

– Волве мёртв, и с ним ушло всё то, что быть тогда. Целая эра завершилась вместе с его гибель. Я восстановить статус Насид-Меама, потому что он это заслужить. Я видеть, что с ним делать мой отец... Все те издевательство, что пережить Палач. Нет, в один момент он просто не смог дышать рядом с Владыка. Здесь столкнуться любовь и ненависть. Боль смешаться с жажда власть, с молодой, бурлящий твей и с бунтующий, непреклонный характер. Оружие выйти из-под контроль.

– Но жажда власти...

– Она есть у всех. Абсолютно каждый Воин Честь быть ведом ею. Это инстинкт. Никто не уйдёт от него непокалеченный.

Женщина уткнулась в длинные валары. Перед её глазами блестел очередной золотой унтар и вроде бы не было в нём ничего особенного, но внешний вид подсказывал, что он достаточно новый. Она зажала его пальцами, покрутив для лучшего обзора. В воздухе завис немой вопрос.

– Этот мне вручить Великий Сид’минд – Старейшина, о который я тебе рассказывать в прошлый встреча. Надписи я набивать сам: «Честь и слава достойный враг». Он посвящён тот Лидер берсеркер, чья зарисовка есть в твой блокнот. Он драться, как настоящий неистовый Воин. Хвала ему и его искренность. Никакой грязь и лукавство – чистый поединок.

Ирмолинд-Зигв’а, улыбнувшись, погладила Ангела Ночи по перепонке.

– Скажи, пожалуйста, это очень важно для меня: те слова про любовь, адресованные мне, это правда? Ты любишь меня?

На секунду в зале повисла тишина, потом альбинос, взяв её руку и чуть куснув, незамедлительно ответил:

– Правда. Я люблю тебя и в этом нет никакое сомнение. Я полюбить тебя ещё там, на Земля, во время Великая Охота. Ты подарить мне то, что не в силах подарить ни одна самка ни одной раса.

Залившись краской, Андрейст уткнулась лицом в его грудь.

– И что же это? – чуть слышно спросила она.

– Доверие, сердце, обнажённое чувство. Чистое, без жажда власть, без тяга к повышение статус, к улучшение качество собственная жизнь. Ты смелая, Ирмолинд-Зигв’а. Ты не побояться рисковать, не устрашиться пойти против свой род. Мы похожи.

Не сдержавшись, она нежно поцеловала его белую кожу.

– Мой рла, я счастлива, что мы нашли друг друга, но... твоё странное состояние в последнее время... Я тревожусь о тебе. Ты закрыт, агрессивен. Я вижу, как Охотники клана сторонятся тебя. Особенно Младшие.

Гугар’кха медленно прижал жвала. Он немного отвернулся, смотря куда-то в сторону. Поняв, что Владыка стремится закрыться, Окроплённая снова погладила его по скуле и перепонке, взволнованно сказав:

– Помоги мне, помоги мне понять тебя и тогда я смогу помочь.

Внезапно Вожак почувствовал резкое колебание эмоционального фона где-то на средних ярусах. До боли в сердце знакомые импульсы гнева, искавшего выход.

– Одеваться, Ирмолинд-Зигв’а.

Самка испуганно уставилась на Верховного Лидера.

– Что-то случилось? – соскакивая с его колен, вопросила она.

– Одеваться, быстро!

Насид-Меам был не в себе. Он ступал по средним ярусам, выискивая партнёров для своей грубой «игры». Этот процесс представлял собой жестокий бой с переломами конечностей и нередким фатальным исходом среди случайных свидетелей. Очень часто к бьющимся присоединялись другие самцы, потом втягивались Младшие. В этом хаосе подростки погибали или лишались конечностей. Сама по себе драка была абсолютно бессмысленной. В ней не оттачивались какие-либо навыки, отсутствовала структура, свойственная тренировкам или Охотам. Единственной целью для участвующих было продемонстрировать свою силу, надрав жвала клановым сородичам, и, по сути, всё это являлось строгим нарушением дисциплины. Но сам заводила и виновник торжества искал в первую очередь физической боли, потому что только ноющие ранения и процесс борьбы были способны отвлечь Воина от невыносимой внутренней боли.

Сжав кулаки, Бич двигался к ближайшему кехрите. Уже показалась знакомая дверь... Внезапно кто-то схватил Воина за плечо и, развернув, одним резким движением прижал к стене. Тут же выскочили лезвия, остановившись у его открытой груди.

– Не торопись, Насид-Меам, – прорычал низкий, злобный голос Вождя.

– Волве тоже сидел у меня в голове, – отрывисто прошипел Палач, не сводя линз маски с Владыки.

– Если ты посмеешь устроить хотя бы одну свою “горячую пляску”, я запру тебя вместе с Мул-Радж до окончания войны! – злобно рявкнул он, предупреждающе ударив спиной об стену. Вдавив лезвия, он добавил, – не заставляй меня применять кнут.

В воздухе поплыл ехидный оскал...

– Да, Потаклинд, продолжай. Так мне нравится гораздо больше.

Альбинос убрал ки’чти-па, выпустив первого помощника.

– Она послала тебя куда подальше, как я понял? – строгим властным тоном вопросил Гуан-Тант’ер. Бич не переставал улыбаться.