Текст книги "Мороз на земле (СИ)"
Автор книги: Chryse
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)
– Эта земля лорда Шерринфорда, – сказал он, сам поражаясь спокойствию своего голоса, – Что вам здесь нужно?
– Я слышал, что дорога принадлежит всем, – сказал один из мужчин, что был в центре. Лицо его было худое, хищное, плохо выбритое и неприятное, и он не был фермером или рабочим, слишком уж дорогой была его лошадь. – Или же господа и это у нас отобрали?
Джон поднял голову и посмотрел на мужчин, оценив акцент, с которым они говорили, а также их одежду и упряжь. Он не был Шерлоком, но кое-что мог наблюдать.
– Да вас это совсем не заботит! – сказал он. – Вы не те, кто поддерживает реформы. Если бы вы были ими, то не стали бы сюда вламываться, так как граф Шерринфорд – во главе реформаторов. Вы хотите похитить юного лорда, получить свои деньги и свалить всю вину на тех, кто ждет перемен.
– То, чего мы хотим, тебя не касается, – ответил краснолицый мужчина. – И ты нам тоже неинтересен. Убирайся с дороги.
– Извините, – приятным тоном ответил Джон. – Но я не могу это сделать.
Мужчина с хищный лицом вытащил охотничье ружье и поднял его. Джон на мгновение ощутил укол леденящего ужаса, а затем почувствовал замечательное абсолютное спокойствие. Вот и все: он умрет здесь, сдохнет как пес на большой дороге, – почему сейчас ему вспомнилась эта строчка из песни? – но умрет он, спасая Шерлока, а какой конец его жизни был бы лучше, чем этот?
Он улыбнулся самой искренней широкой улыбкой, глядя прямо в глаза разбойнику, и увидел, как тот недоуменно нахмурился.
– Хэй! – Джон ударил пятками лошадь и направил ее прямо на человека с оружием.
Лошади разбойников были хороши, но не так, как Гермес, начавший теснить лошадь соперника с такой силой, что та взвилась на дыбы и сбросила всадника. Джон развернул лошадь и начал теснить того, кто теперь был справа, но другой всадник перехватил его поводья и потянул на себя, Джон потерял равновесие, вспомнив вдруг, как Шерлок ему говорил, что никогда не учился падать… и в тоже мгновение оказался на земле. Боль от удара была сильной, но в целом он был невредим, гася скорость и прокатившись.
Затем силуэт разбойника закрыл солнце, поднялся ружейный приклад, удар и… Джон провалился в темноту.
Джон открыл глаза, немедленно пожалев об этом. Мир закружился, и через секунду Джон наклонился на бок, приподнимаясь.
– Так, приподнимись немного… вот таз. Отлично.
Голос был мягким и незнакомым. И чья-то рука осторожно обтерла прохладной тканью его лицо.
Джон сглотнул и тут же почувствовал мерзкий привкус по рту. У него раскалывалась голова, да и в остальном он чувствовал себя неважно. Снова ощутив тошноту, он закрыл глаза.
– Вот, возьми это. Немного. Просто прополощи рот.
Холодная вода с кисловатым лимонным привкусом. Он сделал глоток и, не почувствовав немедленного приступа дурноты, прополоскал рот. Внезапно он понял, что страшно хочет пить, но, тем не менее, послушно выплюнул воду, затем хрипло спросил:
– Можно мне напиться?
– Только чуть-чуть.
Ко рту поднесли чашку, и Джон сделал глоток, проглотил, подождал немного, и снова припал к чашке, затем снова. Чашку поспешно убрали, и нежная рука мягко подтолкнула его на постель.
Джон лежал тихо, прислушиваясь к себе, ожидая, умрет или нет. Когда этого не случилось, он попытался приоткрыть один глаз. Комната снова начала вращаться и он тут же зажмурился. В памяти осталось размытое пятно, похожее на зеленый фон, и женщина в черном.
– Как твоя голова?
Ее голос и доброта, с которой она говорила, вызвали в памяти ее имя: миссис Мэдлок.
– Э-э.
– Все еще болит, я вижу. Просто лежи спокойно.
Джон лег, перестав шевелиться. Это не помогало.
– Где я?
– Ты в Шерринфорд-холле, дорогой. Что случилось, ты помнишь?
– Мы были возле карьера. – Они ехали домой, Шерлок говорил о деревьях, почему он говорил о деревьях? Затем… – Там были мужчины, всадники позади нас. Шерлок! – глаза Джона распахнулись, и он попытался сесть, что было большой ошибкой.
Миссис Мэдлок быстро схватила таз и подставила его под подбородок Джона.
Тот снова прополоскал рот, выплюнул воду и откинулся назад.
– Шерлок, – прошептал он.
– С лордом Шерлоком всё в порядке. – Выговора за его фамильярность не последовало. – Если не считать того, что он чуть с ума не сошел, беспокоясь за тебя. Единственная причина, почему он сейчас не здесь, та, что доктор выгнал его, сказав, что его присутствие взволнует тебя, и тебе станет хуже.
Джон почувствовал, как уголок его губ приподнялся в улыбке. Это точно было похоже на Шерлока.
– Он поднял на ноги всех людей на полях, крича во весь голос, зовя на помощь. Люди кинулись с виллами, с косами, и прогнали разбойников прочь, – рассказала ему миссис Мэдлок. – Они привели телегу и погрузили тебя, а лорд Шерлок взял твоего коня и отправил за доктором одного из слуг. Слуга догадался заглянуть и в полицию, и бандитов той же ночью схватили. Нам сказали, это была очень опасная шайка. – Она замолчала, раздумывая о своих следующих словах.
– Они ведь уже похищали людей, это так? – прошептал еле слышно Джон.
– Да. И это очень плохо закончилось. Ты спас лорду Шерлоку жизнь.
– Да, наверное. Но я думал, что при этом умру. – Голова пульсировала и ужасно болела. – И, наверно, могу еще сделать это.
– Нет, ты не умрешь, – по голосу миссис Мэдлок было ясно, что она улыбается. – Лорд Шерлок этого не хотел бы. Тебе просто нужно лежать очень тихо и отдыхать.
Джон был полностью с ней согласен. Он пытался не шевелиться, дыша медленно и осторожно. Через несколько минут на глаза его опустилась мягкая ткань. Он подумал, что когда упал на скачках, ему было гораздо хуже. Он надеялся, что не сломал себе голову, что было возможно. Ему станет лучше. Обязательно. Он лежал очень тихо и через какое-то время уснул.
Следующие несколько дней Джон выныривал в реальность и вновь погружался в сон, но боль и головокружение постепенно стали стихать. Миссис Мэдлок сменила череда горничных, а однажды вечером пришла миссис Грегсон. От вида ее доброго сочувственного лица Джон почувствовал, что у него защипало в глазах. Постепенно он осознал, что лежит на огромной кровати под балдахином, в комнате с зелеными обоями, но он не мог разобрать, что на них за рисунок, потому что шторы всё время держали закрытыми. Появлялся доктор, который приходил к нему регулярно. Ощупывал его голову, всматривался в глаза. Наконец, однажды, когда зрение Джон восстановилось, он набрался храбрости и спросил:
– Я поправлюсь, сэр?
– О, думаю, да, – ответил доктор, улыбаясь ему. – Ты молод и определенно имеешь крепкую голову. Но ты должен всё равно оставаться в постели и отдыхать еще несколько дней.
– Как скажете, сэр.
– Как ты думаешь, сможешь выпить немного бульона? И чай?
Джон прислушался к своим ощущения и с удивлением понял, что, пожалуй, да.
– Наверное, сэр.
– Если это у нас получится, думаю, мы сможем обойтись без постоянных дежурств у его постели, – сказал доктор миссис Мэдлок. – А что насчет посетителя? Справишься с этим?
– Да, конечно, сэр, – ответил Джон со слабой улыбкой. Он не сомневался, что Шерлок пристает с этим к доктору постоянно.
Однако, посетителем оказался не Шерлок, а лорд Майкрофт.
– Милорд, – сказал Джон удивленно и попытался спустить ноги с постели, но тут же упал обратно, а комната вновь закружилась вокруг него.
– Нет, пожалуйста, Джон не беспокойся, – сказал лорд Майкрофт, касаясь плеча Джона, и выглядя слегка встревоженным. – Мой отец весьма сожалел, что не смог сам поблагодарить тебя, но его срочно вызвали в Лондон. Я не хотел осложнять твое выздоровление, но доктор сказал, что ты уже готов принимать посетителей.
– Я могу, милорд, только если вы не возражаете, что я таком виде, – сказал Джон, задаваясь вопросом, может ли представить себя в более неловком положении.
– Я благодарен, и доволен тем, что ты вообще есть, – сказал лорд Майкрофт. – Наша семья в огромном долгу перед тобой.
– Сэр, я лишь выполняю свою работу.
– Нет, ты не понимаешь, – серьезно сказал лорд Майкрофт. Он сел на стул у постели Джона, поместив свой зонт между ступней. – Мой отец никогда не думал, что Шерлоку что-то здесь угрожает. Учреждая реформы в самом либеральном их виде, везде, где он имеет влияние, он полагал, что насилие и волнения, охватившие менее благополучные графства, не коснутся наших земель. Это я настоял на том, чтобы Шерлок выезжал в сопровождении грума, но даже я считал это просто мерой предосторожности. Мы никогда не думали, что разбойники осмелятся посягнуть на тот мир, который мы установили, иначе никогда не позволили бы вам двоим разъезжать по окрестностям, не имея даже никакого оружия при себе! И наша беспечность могла стать роковой, оставив моего брата уязвимым, а тебя подвергая опасности. Мы должны не просто поблагодарить тебя, но и принести извинения.
– Милорд, в этом нет необходимости, сэр, – пробормотал Джон в ответ. Лицо его полыхало в смущении.
– Спасибо тебе, Джон Уотсон, – сказал просто лорд Майкрофт.
Джон взглянул в его светлые глаза и, увидев в них глубокую искренность, ответил:
– Пожалуйста.
Лорд Майкрофт слегка улыбнулся и откинулся на спинку стула.
– Мой отец уполномочил меня отблагодарить тебя наилучшим образом. Я обсудил этот вопрос с Шерлоком и, по его предложению, с мистером Бруком. По их совету, я учредил небольшой фонд на имя твоей матери и сестры, что, как сказал Шерлок, ты бы предпочел бы. – Он сделал паузу, а потом добавил. – Мистер Брук сказал мне, что ты очень умен и решителен. Если ты почувствуешь, что хотел бы попробовать себя на другом поприще или продолжить образование…
– Нет, милорд, я счастлив здесь, – сказал Джон быстро.
– Хорошо, – лорд Майкрофт задумчиво повертел в руках рукоятку зонта, а затем поднялся. – Я не буду тебе мешать отдыхать, Джон, однако… отъезд Шерлока уже был отложен на несколько дней, потому что он отказался покидать этот дом до того, как он собственными глазами убедится, что ты пошел на поправку. Если тебе кажется, что ты мог бы увидеться с ним завтра утром…
– Конечно, милорд, – сказал Джон, улыбнувшись в первый раз за эту беседу.
– Очень хорошо, – сказал лорд Майкрофт и вышел.
Оказавшись, наконец, в одиночестве в зеленой спальне, Джон мирно проспал всю ночь, а наутро проснулся ужасно голодный.
Он бы не отказался сейчас от бульона.
– Мы принесем тебе немного еды, когда придет доктор, – с улыбкой сказала ему миссис Мэдлок.
Доктор тоже был рад новостям.
– Ты явно пошел на поправку, – сказал он Джону. – Через день или два мы начнем раздвигать занавески, так? Не хочу ускорять события. Видишь нормально?
– Да, сэр. Голова болит, только когда я двигаюсь, но мне гораздо лучше, чем было, спасибо.
– Очень хорошо. А сейчас, полагаю, у тебя посетитель.
Доктор вышел, сказав напоследок:
– Но только на несколько минут.
В комнату скользнул Шерлок, который сейчас выглядел очень несчастным.
Джон поднял голову, улыбаясь, и тот разразился слезами.
– О, ну, что ты, не плачь, всё хорошо, – сказал Джон и понял, что он говорит почти так же, как мистер Грегсон.
Но Шерлок лишь сильнее заплакал и сжал его руку.
– Прости меня! – воскликнул он. – Я не должен был оставлять тебя. Я был должен остаться, и сражаться рядом с тобой. Мы же братья, братья по оружию, и я должен был…
– Нет, ты всё сделал правильно, молодец, – прошептал мягко Джон. – Всё в порядке. Нет, на самом деле, не всё. Ты должен был отправиться в дом после того, как послал на помощь людей, но раз уж ты спас мне жизнь, я, так и быть, не буду слишком тебя упрекать за это.
– Ты лежал на дороге, – шептал юный лорд. – Ты был весь в крови и не двигался, и, и…
Джон подтянулся на кровати, как мог, и коснулся свободной рукой кудрей Шерлока.
– Я в порядке, – уверенно повторил он. – Видишь? Со мной всё хорошо. Доктор говорит, всё пройдет. И, кроме того, когда я встану на ноги, мне не будут давать тяжелой работы. Потому, я надеюсь, что мистер Грегсон позволит мне работать с Каллисто. Она такая красавица, правда? Я думаю, если снова мы отведем Терпсихору на случку, и она родит еще одного жеребенка, то кобылку мы назовем Каллиопа. Как ты думаешь?
Шерлок сглотнул и кивнул головой. Он всё еще немного дрожал, и его дыхание было неровным, но он больше не плакал.
– Платок, – нежно предложил ему Джон, и Шерлок отпустил его руку, чтоб достать из кармана платок и вытереть лицо. Он высморкался и посмотрел на Джона блестящими от слез глазами.
– Со мной всё хорошо, – уверенно сказал Джон. – Ты спас мне жизнь.
– Но сначала ты меня спас!
– Хорошо, мы спасли друг друга, значит, всё в порядке. Через день или два я встану на ноги, а ты возвратишься из своей школы быстрее, чем думаешь.
– К началу охотничьего сезона. Отец обещал.
– Хорошо.
Шерлок попытался выжать улыбку, и она заставила сердце Джона сжаться даже сильнее, чем его слезы.
– Я буду писать тебе, – шепнул Джон. – Всё время. Даже о тех вещах, которые ты называл банальными…
– Я не слишком сильно возражал против них…
– Я знаю.
В дверь постучали.
– Шерлок? Нам нужно ехать на станцию.
Юный лорд посмотрел на Джона. Он снова готов был расплакаться.
– У тебя всё будет хорошо, – сказал ему Джон. – Ты очень храбрый, Шерлок. Ты выехал против шайки вооруженных разбойников! Что такое школа по сравнению с этим?
Шерлок лишь несчастно кивнул, и Джон сжал его руку. Дверь снова открылась, и в комнату заглянул мистер Брук.
– Шерлок!
Тот порывисто наклонился и быстро поцеловал Джона в щеку. Затем повернулся и выскочил из комнаты, даже не посмотрев в сторону мистера Брука.
Гувернер вздохнул и, раздраженно взглянув на Джона, сказал:
– Желаю тебе скорейшего выздоровления. Мне лучше пойти и поймать его, пока он не надумал спрятаться где-нибудь, чтобы мы опоздали на поезд.
Джон попытался улыбнуться в ответ, но мистера Брука уже не было.
Джон лежал один, в слишком большой постели, в затемненной и тихой комнате, и чувствовал себя таким одиноким, как еще никогда в своей жизни.
========== Глава 7. Ничто не должно разлучать нас. ==========
Комментарий к Глава 7. Ничто не должно разлучать нас.
“Ничто не должно разлучать нас” – строка из песни “Итонская песня о лодке”(англ. Eton boating song)
Хорошо известная школьная песня, ассоциируемая с Итонским колледжом (частной британской школы для мальчиков). Автор Уильям Джонсон Кори
(William Johnson Cory)
Джон вернулся в конюшни через неделю, в тот же день, когда пришло письмо от Шерлока. Тот в деталях писал о скучной необходимости покупать новые вещи, ужасной школьной форме и о том, что от всего сердца желает, чтобы Джон поскорее поправился.
Я иду в школу завтра, так что, конечно, не могу уснуть. Обычно в таких случаях я играю на скрипке, но в этот раз ее уже упаковали с другими моими вещами, и в любом случае, я уверен, никто не позволит мне в школе играть на скрипке в два часа ночи, так что лучше мне привыкать обходиться без нее. Кроме того, скрипка не может заменить мне тебя. Мне так холодно и одиноко, если ты не лежишь за моей спиной, согревая меня! Держи теплой нашу кровать, пока я не приеду домой во время охоты.
Навсегда твой преданный друг,
Шерлок Холмс
Джон наутро написал ответ, как только собрал все новости, которые смог. Он постарался в письме держаться беспечного и веселого тона, чтобы не омрачить и без того мрачное настроение Шерлока.
И все же в конце своего послания он не мог не сказать об этом:
Мне так без тебя одиноко. Моя постель очень маленькая, особенно в сравнению с той, что была у меня в той комнате, в Шерринфорд-холле, где я выздоравливал, но всё равно она кажется безмерно огромной. Когда в ней нет тебя.
Он запечатал письмо и отнес на почту. Все последующие дни он думал о Шерлоке, представляя его, маленького и хрупкого, среди множества мальчиков, там, в той далекой школе. Он грезил о том, как Шерлок слышит свое имя, и его лицо светлеет при виде письма от Джона. И как Шерлок аккуратно пишет ответ, рассказывая о своих прекрасных дедукциях, делится меткими суждениями и точными оценками. И хотелось верить, что Шерлок тоже вспоминает о нем, представляя себе его в маленькой комнате над конюшней, с нетерпением ожидающего ответа.
Но ответ не пришел.
Миновала одна неделя, затем другая. Джон стал думать, что это, может быть, потому что Итон, наверно, гораздо дальше, чем он представлял себе, или, может, письмо затерялось. Он написал снова, но тоже не получил ответа.
Однажды в октябре мистер Грегсон пришел на кухню перед чаепитием и сказал:
– Пришла почта. Тебе письмо, Джон.
Сердце Джона дрогнуло в надежде, а затем так же быстро ухнуло вниз, когда он узнал почерк преподобного Сент-Джона. Он положил письмо на стол, чтобы прочитать его.
– Это от лорда Шерлока? – спросил Молодой Том.
– Нет, это от моей семьи.
– С ними всё в порядке?
– Да.
– Хорошо. А как лорд Шерлок? Не взорвал еще школу?
– Не знаю, – сказал Джон, пытаясь говорить безразлично, и делая вид, что рассматривает письмо. – Я давно о нем ничего слышал.
Молодой Том помолчал, а затем сел на стул напротив.
– Правда? Может, в первом семестре они им не разрешают писать, или что-то еще в этом роде?
– Я не знаю, может. Или, может, он просто, ну, знаешь… Завел новых друзей.
Молодой Том фыркнул, и Джон не смог удержаться от слабой улыбки. Ему не нужно было смотреть на приятеля, чтоб понять, о чем тот подумал.
– Он должен когда-нибудь повзрослеть, – сказал мягко Том.
– Я знаю, – ответил Джон тихо.
– Так ты ничего не получил от него? – сказала миссис Грегсон, ставя на стол котелок с супом. – Энни, милочка, а ты не слышала каких-нибудь новостей от семьи?
Энни взглянула поверх ложек, которые пересчитывала.
– Все разъехались. Лорд Майкрофт во Франции, работает над новым соглашением. Граф путешествует – из-за этой новой школьной реформы. Лорд Шерлок в школе, конечно, но есть слухи, не всё там у него хорошо.
– Что ты имеешь в виду? – спросила ее миссис Грегсон.
Энни пожала плечами.
– Я не знаю, просто я слышала, что у него какие-то трудности. А ты ничего не знаешь, Джон?
– Нет. Он мне не пишет.
– Это на него не похоже, – нахмурилась миссис Грегсон. – Может, его наказали за что-то и запретили писать домой?
– Запретить ему разговаривать было бы более мудро, – сказал Нэд, и тут даже Джон рассмеялся.
– Через несколько недель здесь будет большой прием – открывают сезон охоты. Думаю, тогда мы его и увидим, – успокаивающе заметила миссис Грегсон.
Несколько недель…
Джон надеялся только на это, закутываясь с головой в одеяло в своей одинокой постели. Еще несколько недель, и он увидится с Шерлоком! Если в школе ему запрещают писать домой, то они придумают какой-нибудь план. У Шерлока всегда есть блестящие планы. Джон скоро увидит его. И всё будет хорошо.
Шерлок, тем не менее, не приехал.
Конюшенный двор представлял собой мешанину из людей, коней и собак. Мистер Грегсон снова нервничал и суетился, и Джон, улучив минуту, подвел графу лошадь.
– Вот эта, милорд, – сказал он, держа лошадь на поводу. – Это седло подойдет?
Граф удивленно взглянул на него:
– Да, спасибо, Джон.
Юноша был до того удивлен, что граф знает его имя, что почти забыл, что он хотел сказать ему.
– Чудесный день для охоты, – заметил он, наконец, настолько спокойно, насколько мог. – Жаль, что мастер Шерлок не здесь.
– Да, – ответил лорд Шерринфорд, натягивая перчатки. Джон думал, что это всё, что тот скажет, но его светлость добавил:
– У него сейчас некоторые затруднения в школе. Ничего необычного, но его наставник считает, что лучше, чтобы мальчики не уезжали, потому что они возвращаются еще более отвлеченными от учебы, чем им следовало бы. Поэтому, он пока остается там.
Джон нашел это слишком жестоким, вне зависимости от того, кто это «считает», но, конечно, оставил свое мнение при себе. И вовремя прикусил язык, едва не спросив, не считается ли, что и письма мешают учиться? Приедет ли Шерлок на Рождество? И, самое главное, продолжает ли тот считать его своим другом?
– Я надеюсь, что скоро он привыкнет к школе, милорд.
– Могу я передать ему это пожелание?
– Если вы будете так добры, милорд, – Джон вежливо улыбнулся и, коснувшись своей кепки, побрел обратно в конюшню под прикрытием творившего вокруг хаоса, и быстро проскользнул в темную сбруйницу.
Он направился туда, где лежало старое седло Шерлока, и прислонился к нему лбом, словно бы в этой вещи оставался какой-то след от присутствия юного лорда. Грудь его разрывала тоска.
– Я так по тебе скучаю, – прошептал Джон рядом с прохладной кожей. – Так скучаю.
– Будет буря, – объявил Старый Том.
– Истинно, – согласилась с ним миссис Грегсон. – Лучше ночью не выходите на улицу, парни.
– Ну, подумаешь, будет немного дождливо, нам ли бояться? – усмехнулся Молодой Том.
Грегсон покачал головой, подняв руку в темных ноябрьских сумерках.
– Ветер с севера, разве ты не видишь? Дождь пойдет, а потом ударит мороз. Плохо будет, если вы простудитесь, парни, не говоря уже о лошадях. Потому сидите под крышей, и тогда я позволю вам в выходной пойти вместе с Лэном и Дэнни, и вы хорошо проведете время. Все вы тут не понадобитесь.
– Он просто хочет, чтобы ты остался и читал нам вслух, – сказала вполголоса Энни, обращаясь к Джону. – Он хочет услышать о рыцарском поединке.
Джон улыбнулся ей. Он тоже с нетерпением ждал выходного, чтоб отправиться в паб, а вместе с Лэном и Дэнни будет еще интереснее. А, кроме того, и ему самому хотелось узнать, что там дальше будет с Айвенго*.
– Джон так долго не пил ничего подходящего. Его глотка, должно быть, пересохла от долгого чтения, – сказал Нэд, подмигнув.
– Ну, может, я подогрею немного вина, если сильно похолодает, – ответила миссис Грегсон, и все уселись за стол.
Вечер был хорош, может быть, из-за сидра, отчасти, а через час дождь, и в самом деле, полил. В домике для слуг было сухо, тепло и уютно, так что Джону не хотелось даже идти в холодную одинокую комнату. Но, по крайней мере, у него там было сухо и чисто, а постель нагреется, когда он заберется под одеяло.
Поспать Джону удалось только около часа, а потом его неожиданно разбудил громкий стук. Кто-то колотил в дверь конюшни.
– Да что же это, – пробормотал Джон, садясь на постели. Дверь не запиралась, любой мог открыть ее, так зачем же стучать?
– Входите, – крикнул он.
Стук повторился, на этот раз громче, чем предыдущий.
– О черт, – простонал Джон, вставая. Надел бриджи поверх ночной рубашки, натянул пальто, сунул ноги в ботинки и вышел на лестницу, крикнув:
– Подождите. Уже спускаюсь.
– Джо-он!
Парень замер на лестнице. Он знал этот голос. Перепрыгивая через ступеньки, он помчался вниз, распахнул дверь и увидел Шерлока, тот едва стоял на ногах.
– Я н-н-не м-м-мо-г открыть д-д-дверь. – Он так сильно дрожал, что слова были еле понятны. – Я д-думаю, что она п-п-пример-рзла.
– О господи, – сказал Джон. – Не двигайся. – Джон схватил попону, которой укутывали лошадей, и накинул ее на Шерлока, спотыкавшегося и чуть не падавшего.
– Тебя нужно согреть, давай.
Джон наполовину тащил, наполовину нес его через двор, под густым мокрым снегом, сменявшимся то и дело дождем, пока они не оказались на теплой кухне, что была как оазис посреди этой слякоти и холодного ветра, пробиравшего до костей.
Джон, не церемонясь, свалил Шерлока перед камином, приказав:
– Садись ближе к огню и сейчас же снимай одежду.
Он быстро подкинул в огонь дрова и вернулся к Шерлоку, чтобы помочь раздеться.
– Боже, что это на тебе?
– Это д-для м-м-маскировки, – сказал Шерлок. – Я с-сошел на п-предыдущей станции, чтоб н-никто не уз-знал м-меня.
– О господи, – простонал Джон. Он остановился на мгновение, стаскивая с Шерлока носок. – Ты сбежал.
– Оч-оч-оч… – зубы Шерлока стучали так сильно, что он не смог закончить, но Джон и так понял.
Очень точное заключение.
Джон стащил с него оставшуюся одежду и пошел за теплыми одеялами.
Обнаженный, Шерлок напоминал сейчас маленького сморщенного моллюска, вытащенного из его раковины, с кожей, белой до синевы.
– Идиот, – бормотал потрясенно Джон, снял с себя носки и рубашку, натянул всё это на Шерлока, а затем прижал его к своей голой груди и закутался вместе с ним в одеяло, чтоб согреть мальчишку своим теплом. Шерлок только голову положил ему на плечо, вжавшись в ямку между ключицей и подбородком, и продолжая дрожать. Джон взглянул на его прозрачные веки, с просвечивающими венками, и слегка тряхнул его:
– Не засыпай. Поговори со мной. Знает кто-нибудь, что ты здесь?
– Да.
– Кто?
– Ты.
Джон вздохнул:
– И я очень этому рад, но вообще-то я о твоей семье говорил.
– О, нет.
Джон задумался о сложившейся ситуации. Прежде всего, Шерлока нужно было согреть, переодеть в сухую одежду и уложить в постель, обложив его всеми грелками, что нашлись бы Шерринфорд-холле, и напоив горячим. Затем нужно было сообщить о случившемся графу, где бы тот ни был. Но об этом пусть позаботится кто-то еще. И не в этот момент. Шерлок всё еще был таким замершим у Джона в руках, таким хрупким и невесомым – куда более легким, чем когда они виделись в прошлый раз. И больше всего сейчас Шерлок нуждался, чтобы Джон был с ним рядом.
– Я писал тебе, – сказал Шерлок, глаза его всё еще были закрыты. – Я написал сотни писем… И они их все у меня отобрали. Они рвали их, жгли, читали их вслух и смеялись. Они сказали, что я не должен писать тебе. Что это неправильно. Они говорили… – он еще сильней задрожал. – И твои письма тоже, я не мог даже перечитать их.
– Ничего, – сказал Джон с нежностью. – Я знал, что ты написал бы мне, если б мог.
Шерлок положил свою холодную руку на грудь Джона и сжал пальцы. Его тело постепенно расслаблялось в тепле их кокона, становясь тяжелее и мягче.
– Мы можем остаться здесь, у огня? Мы можем спать здесь?
– Нет, тебе нужно в дом. Лечь в постель, чтобы рядом – камин, и теплые одеяла, и бренди, и тогда мы сможем надеяться, что ты не погибнешь от пневмонии.
Шерлок открыл свои светлые, серо-голубые глаза.
– Но я хочу быть с тобой.
– Не сегодня, – сказал Джон твердо. – В любое другое время. Это же всего одна ночь. И ты знаешь, что я тут неподалеку.
Шерлок разочарованно выдохнул и снова закрыл глаза.
– Это было ужасно долго.
–Я знаю. Я тоже чувствовал это. – Джон помедлил, прежде чем решиться спросить:
– Там всё было настолько ужасно?
Тело Шерлока вновь задрожало, Джон подумал, что ему холодно, но затем Шерлок спрятал лицо в изгиб шеи Джона. Он тихо кивнул.
Джон прижался щекой к его спутанным волосам и крепко прижал его на один долгий миг. А потом он глубоко вздохнул, выпутавшись из цепких рук Шерлока, и устроил его у огня как можно ближе.
– Я пойду позову миссис Грегсон, – сказал он. – Сиди здесь и грейся.
Разумеется, началась невозможная суета. Половина Шерринфорд-холла была поднята на ноги, чтобы приготовить и согреть спальню юного лорда, и, в конце концов, один из лакеев перенес его в дом прямо в коконе из пяти одеял, даже в центре которых тот казался вымотанным до предела.
Джон взглянул на часы на стене, удивившись, что еще даже не было полночи.
– Я думал, уже скоро утро!
Миссис Грегсон с грустью посмотрела туда, где сушилась одежда Шерлока, и вздохнула:
– Кажется, что уже очень поздно, правда? Я хотела б сказать тебе, что завтра можно будет поспать, но нам нужно будет послать за доктором, а затем отправить сообщение в Лондон. Так что, думаю, долго отдыхать не придется.
– Всё в порядке, – ответил Джон.
Первое волнение улеглось, и он чувствовал, как в груди его нарастает радость. Шерлок – здесь, он вернулся в Шерринфорд-холл, домой. И он писал Джону. Он не сгинул среди туманов Лондона; он прошел пять миль под дождем и снегом, чтоб вернуться к нему. Джон не мог сдержать счастливой улыбки.
– Я не против. Я рад, что он возвратился домой, хотя не хотел бы оказаться поблизости, когда его светлость приедет.
– О, если бы это был мой сын, уверяю тебя, я бы сделала всё, чтоб такого больше не повторилось, – согласилась миссис Грегсон. Она замолчала и взглянула на Джона с выражением, которого он не мог понять. – Почему он сделал это, ты знаешь, Джон?
– Не совсем, – ответил он честно. – Кажется, другие мальчики издевались над ним, и, я думаю, что он просто не мог этого выносить.
Миссис Грегсон пристально на него посмотрела, маленькая морщинка залегла у ее добрых глаз, но затем она улыбнулась и сказала:
– Он не первый мальчик, который страдает, в первый раз оставляя дом, – сказала она. – Поверишь ли, Дэви целый месяц проплакал. Только не говори ему, что я рассказала тебе.
– Не скажу. Моя семья жила на землях Чейз-холла, когда я служил там. Так что приезд сюда стал для меня тем первым разом, когда я далеко от дома. Я не скажу, что плакал целый месяц, но мне потребовалось время, чтобы даже просто привыкнуть к моей комнате. – Джон с нежностью вспомнил ту рыжую кошку, что приходила к нему в гости по ночам. Она покинула его еще тем первым летом, когда убедилась, что Шерлок прочно обосновался в его комнате, и несколько месяцев назад произвела на свет огромный выводок бело-рыжих котят. Теперь они жили в дальнем углу большого амбара. – Но сейчас мне здесь нравится.
– Что ж, лучше тебе отправиться спать, или утром ты будешь сожалеть об этом. Доброй ночи, Джон.
– Доброй ночи.
Это, и правда, была добрая ночь. Холодная, морозная и очень ветреная, и в тоже время – самая лучшая ночь для Джона за многие месяцы.
К утру дождь сменился противным мокрым снегом. Джон натянул пальто поверх толстого свитера и поблагодарил небеса за то, что его вчерашние полуночные приключения позволили ему избежать казавшейся ужасной участи ехать сегодня в город. Доктор прибыл еще до того, как Джон закончил свой завтрак.
Но увиделись они позже.
– О, Джон, добрый день, – сказал доктор, когда Джон на двуколке подъехал к дому. – Как твоя голова?
– Прекрасно, спасибо, сэр. А как самочувствие лорда Шерлока?
– Удивительно, но вполне хорошее, – сказал доктор сухо. – Хотя мне не стоит жаловаться, бывали времена, когда именно он был тем моим пациентом, который приносил мне половину дохода. Ему следует остаться в постели сегодня, но я думаю, что с ним всё будет в порядке. Его легкие чистые, что является гораздо большей удачей, чем он заслуживает.
– Я рад это слышать, сэр, – с улыбкой ответил Джон.
Нэд возвратился из города, замерший, усталый, и привез телеграмму о том, что лорд Майкрофт прибудет поездом после обеда.
– Теперь твоя очередь ехать, Молодой Том, – сказал мистер Грегсон.
– Ну, это если поезд к нам сможет пробиться, – с надеждой ответил тот. – Вы только взгляните, что делается! Вот это снегопад! На санях нужно будет ехать.
Снег валил тяжелыми пушистыми хлопьями. Это было красиво, но не для грумов, коим приходилось в такую погоду прогуливать лошадей. К полудню снег полностью покрыл землю, и миссис Грегсон встревожено выглянула в окно.
