Текст книги "Мороз на земле (СИ)"
Автор книги: Chryse
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)
– О-о, о-о, о-о… – Он замер, мышцы его конвульсивно дернулись, ритмично обхватывая пальцы Джона, глубоко погруженные в него, и излился в его руку.
Джон смотрел, абсолютно завороженный видом длинного изящного тела Шерлока, дрожащего под его руками. Он уже наполовину был возбужден от того, что касался его вот так, но видеть и чувствовать всё это было почти нестерпимым. Шерлок еще сжимался вокруг его пальцев, и Джон подумал, судорожно сглотнув, как было бы легко сейчас развести колени Шерлока и скользнуть в этот горячий расширенный вход…
Нет…нет…нет… – сказал он себе, неохотно вытаскивая пальцы и слезая с постели, чтобы найти тряпку.
Джону пришлось буквально отдирать застывшие пальцы Шерлока от изголовья кровати. Когда он нежно перевернул его на бок, Шерлок всё еще был неподвижен и настолько дезориентирован, что Джон стал беспокоиться, что причинил своими действиями непоправимый урон. Он лег рядом и нежно провел подушечками пальцев по тонкому лицу Шерлока, когда тот открыл затуманенные глаза.
– Ты такой красивый, – прошептал Джон. – Я так сильно люблю тебя.
Шерлок улыбнулся, прижимаясь лицом к рукам Джона.
– Мне кажется, тебе больше не нужно беспокоиться, о чем я думаю, – сонно сказал он. – Я больше ни о чем другом не смогу думать. Никогда.
Он вытянулся на кровати, все еще слегка дрожа, словно приходя в себя от шока. Джон с улыбкой наблюдал за ним. Шерлок выглядел как чья-то безумная мечта: растрепанные кудри, губы всё еще красные и припухшие, следы наслаждения Джона, подсыхавшие на лице.
– Ты знаешь, я ведь не имел в виду то, что сказал тогда, – проговорил Джон. – Это просто был хороший предлог, чтоб прижать тебя к стенке.
– Да? Конечно, я знал. – Шерлок всё еще говорил, словно был одурманен.
Если они не оденутся и не заберутся под одеяло в ближайшее время, подумал Джон, то уснут, и проснутся через несколько часов, полностью замерзшие.
– Я люблю тебя. Mein Geliebter, – прошептал Шерлок в шею Джона.
Тот крепко обнял его и зарылся носом в растрепанные кудряшки, ощущая, что любит его всем сердцем.
– Еще раз и с самого начала, – сказал Шерлок. – Всем нужно быть на месте точно в четверть девятого, когда я и Джон подъедем к Даунинг-стрит. Виггинс?
– Я с парнями на улице. Часть будет просить милостыню, остальные – просто толочься. – Виггинс был бледным и совершенно не располагающим к себе юношей, но в его запавших глазах были ум и хитринка, вызывавшие у Джона уважение. – Будем ждать сигнала. Третий этаж, третье окно справа, всё просто. Как увидим сигнал, тут же шум поднимем, и устроим на улице суету.
Стокер, актер, добавил:
– В этот момент актеры, переодетые студентами, начнут кричать: “Жгите министра! Смерть Мориарти! Sic semper tyrannis!” (лат. “Такова участь тиранов!”). Ну и всё остальное, что придет в голову. Те из нас, кто будет одет, как джентльмен, начнут выражать протест и требовать, чтоб полиция навела порядок, что будет знАком студентам, что им пора сматываться, а затем эта леди…– он отвесил легкий иронический поклон в сторону Ирэн, что была одета конюхом и сжимала в зубах трубку, – выйдет на сцену в последнем драматическом акте.
– Иными словами, я падаю замертво прямо на глазах у охраны, – сказала она.
– Затем мы все толпимся вокруг нее и мешаем что-то предпринять, в лучших традициях высшего класса.
– Потом в дело вступаю я, – добавил Виггинс, а вы, джентльмены, начнете кричать, что я обчистил ваши карманы. Охранники должны среагировать на это, а нам нужно будет смываться.
– И к этому времени вы, предположительно, уже достигнете того, чего ради всё это затевается, и огни рампы погаснут, – закончил Стокер.
– Именно, – сказал Шерлок, выглядя очень довольным. – Вы придете сюда в половине одиннадцатого, и мисс Адлер расплатится с вами.
– Если я восстану из мертвых, то, конечно же, – улыбнулась Ирэн.
Стокер и Виггинс допили свои пинты и откланялись. Ирэн присела рядом с Шерлоком, который мрачно уставился на свой полный бокал.
– Выше голову, Севен! Вы же просто творите чудеса, когда задумываете такие вещи. Всё пройдет как по маслу, вот увидите.
И сначала всё так и шло. Точно в двадцать минут девятого Джона и Шерлока сопроводили в частную гостиную Премьер-министра. Сердце юноши билось так сильно, что ему казалось, сэр Джеймс обязательно это услышит. Джон был с папкой бумаг, следом – Шерлок, с каким-то письмом.
На Джона сэр Джеймс почти не взглянул, просматривая документы возле камина, а когда закончил это, сказал Шерлоку:
– Вы от Фелпса, не так ли?
– Да, господин Премьер-министр, но он не посылал меня сегодня. Письмо – из Адмиралтейства, его велено вам передать, мне сказали, что это очень срочно и важно.
Сэр Джеймс взял письмо, вскрыл его и прочел. Глаза его сузились. Он встал и коротко сказал:
– Мне нужно перо, чтоб ответить. Ждите здесь, – и ушел, выйдя через боковую дверь, не оглянувшись. Шерлок бесшумно прыгнул к двери, чтобы успеть, до того как она закроется, сунуть между ней и проемом носок. Он быстро глянул через плечо на Джона и кивнул ему.
Джон кивнул в ответ и достал из кармана бумажный пакет, который бросил в огонь. Сначала ничего не происходило, но затем раздался громкий хлопок, и комната стала быстро наполняться густым черным дымом. Джон бросился к окну, широко распахнув его и три раза помахал платком, как и было условлено. Реакция последовала незамедлительно: послышался крик: “Пожар!”, “Горим!”, сразу подхваченный всей улицей. Гул всеобщего замешательства нарастал.
Тем временем, Шерлок, бесшумно и быстро, как кошка, отошел от двери – кажется, он увидел всё, что хотел: тайник, где спрятаны были документы. Накануне он обсуждал это с Джоном: при опасности люди бегут спасать, то, что им ценнее всего. Или что никогда не должно оказаться в чужих руках. И для их Премьера это, конечно, – те самые письма, в тайнике, о котором говорила Ирэн…
И, похоже, их ловушка сработала…
Джон, швырнув их “бомбу” в камин, отступил назад, чрезвычайно довольный собой, и внезапно понял, что не знает, что теперь делать дальше. Они как-то ни разу не коснулись этого в обсуждениях. Но ведь он же, определенно, не должен стоять, словно глупый гусак. Может быть, ему надо пытаться тушить пожар?
Джон с волнением огляделся и заметил стакан, стоявший рядом с креслом сэра Джэймса. Он плеснул на огонь, и тот сразу же вспыхнул ярким голубоватым пламенем. Джон ошеломленно моргнул: господи, да ведь это же не вода, сэр Джеймс пил бренди… и сейчас пойдет к черту весь план, потому что пожар начнется всерьез…
– Звонок! – крикнул Шерлок, выбегая стремительно в зал, завопив: – Пожар! Скорее, воды!
Точно. Звонок. Джон нашел его и дернул так сильно, что возможно, сорвал. Он развернулся и стал искать воду – чашку, кувшин, что угодно! Взгляд его упал на вазу ранних нарциссов, стоявшую на каменной полке. Он схватил ее и бросил в огонь, который сразу же зашипел и окутался облаком черного дыма. В воздухе запахло горелой травой.
– Что здесь происходит? – ледяным тоном произнес сэр Джэймс, останавливаясь в дверном проеме, когда рядом показался Шерлок с кувшином воды, за которым следовали две горничные с наполненными ведрами. Шерлок быстро вылил воду из кувшина на горящую массу в камине, и в воздух поднялся пепел.
– Мне так жаль, сэр, – сказал Джон, пугаясь пристального и холодного взгляда Премьера. – Я думаю… что… дымоход загорелся, сэр… я плеснул туда первое, что подвернулось под руку… и это было ваше брэнди, сэр. И всё запылало сильнее…
Сэр Джеймс бросил на него взгляд, в котором явно читалось, что лучше бы Джон сам прыгнул в костер, и избавил мир от своей глупости. Он без слов развернулся и захлопнул за собой дверь.
– Мне так жаль… оставим так окна, чтобы проветрилось? – спросил Джон у горничных. Шерлок быстро пнул его лодыжку, и Джон моргнул. Он забыл, что они договаривались вести себя так, как будто слуги невидимы.
– Хорошо, сэр, – сказала одна из горничных, застенчиво ему улыбнувшись. Он увидел, что под чепцом ее волосы ярко-рыжие, и это неожиданно напомнило ему об Эмми. – Мы их закроем потом.
Они ждали, и Джон ощущал себя очень неловко, пока девушки минут десять убирали весь беспорядок, а потом сэр Джеймс вошел, наконец, неся запечатанное письмо. Он передал его Шерлоку без единого слова, посмотрев на Джона как на отвратительное насекомое, которое каким-то образом забралось на его туфли, а затем отвернулся.
– Ты видел это? – почти не дыша, спросил Джон, когда они уже были в безопасном укрытии кэба.
– Всё чисто, – счастливо ответил Шерлок. – О, Джон, это было так умно с твоей стороны – выплеснуть в огонь бренди! Мориарти теперь ничего и не заподозрит, а дымовую бомбу полностью уберут горничные.
– Э-э, – пробормотал Джон, не желая сознаваться, как всё было на самом деле.
– Хочу, чтобы этот кэб ехал быстрее, – сказал Шерлок, нахмурясь. – Вид того, как ты поджигаешь камин, поджег и меня… Я хочу взять у тебя в рот сейчас же.
К паху Джона, который только что находился в спокойном и расслабленном состоянии, сразу же прилил жар, и он ощутил себя в полной готовности, как если бы откликнулся на приказ мистера Минчина, кричавшего по утрам: “Подъем!”
– О боже, да, – сказал он, а затем наклонился, постучал по крыше кэба и крикнул:
– Эй, кучер, поторопитесь! Пол гинеи, если довезете нас за двадцать минут.
Джон был так обеспокоен их обманом, что не подумал о том, как они проберутся в здание Парламента следующей ночью, и этот грех был искуплен тем, что бОльшую часть понедельника он пребывал в состоянии тихой паники. К счастью, Шерлок был более оптимистичен.
– Всё будет в порядке! – заверил он Джона, когда они сидели в пабе с Ирэн. – Пока нас не поймают с поличным, а нас не поймают, мы сможем выйти оттуда так же, как и любой другой. Гораздо меньший риск.
– Но мы совершаем кражу! – прошипел Джон. – Как это может быть менее рискованным?
Пришел Виггинс и пробрался к их столу.
– Он уехал, – доложил парень. – Весь разряженный, фу-ты ну-ты!
Шерлок протянул ему монету.
– Прекрасно. Он отправился в оперу, верно? Если Франция не нападет на нас сию же минуту, он останется там на весь вечер. Дождемся, когда начнется спектакль, и пойдем.
– “Эрмиона”*, – с некоторой печалью сказала Ирэн.
Шерлок удивленно взглянул на нее:
– Вы знаете эту оперу?
– У моей матери было отличное контральто. Она пела мне, когда я была ребенком, и я надеялась последовать по ее стопам, но тетя не одобряла карьеру певицы.
– Моя семья тоже не одобряла мой выбор профессии, – сказал Шерлок. – Не уверен, как они отнеслись бы к грабежу со взломом, но, надо признать, что мотивы у меня благородные.
Ирэн допила свою пинту.
– Ну что же, пора, – сказала он, усмехаясь. – Готов, Виги?
Спустя полчаса Джон и Шерлок были в узкой нише на Даунинг-стрит, ожидая пока Виггинс появится на аллее, двигаясь в направлении главной улицы и бодро насвистывая то, что Джон опознал как «Мороз на земле».
– Это ты научил его? – прошептал он.
Шерлок загадочно взглянул на него.
– На удачу, – ответил он. – Ирэн займет Эффи, пошли.
Они прокрались к задней двери, которую Эффи оставляла незапертой, когда планировала встретиться с Ирэн, своим предполагаемым женихом. Джон не удержался, чтобы не оглядеться, и увидел Ирен, заключившую в пламенные объятия ту самую рыжеволосую горничную. Он понадеялся, что ей не слишком разобьет сердце финал этой истории, ну, по крайней мере, Ирэн не удастся украсть ее невинность. Или удастся? Размышления над этим вопросом отвлекли его от паники, пока он бесшумно следовал за Шерлоком по черной лестнице в коридор, который ему был знаком с прошлой ночи. Это снова заставило его ощутить волнение.
Гостиная была такой же, какой они вчера ее покинули, в камине горел слабый огонь, и свет единственной лампы освещал полумрак комнаты.
– Возьми лампу, – прошептал Шерлок, и Джон послушно выполнил его просьбу, в то время как Шерлок шагнул В маленькую темную комнату. Он становился прямо возле камина, который здесь был погасшим, и безошибочно нажал на спрятанный за изгибом полки рычаг. Панель немедленно распахнулась.
– Хорошо, что ты в детстве много времени проводил в изучении потайных коридоров и скрытых мест, – прошептал Джон.
Шерлок слишком фокусировался на задаче, чтобы ответить.
– Мне сейчас не нужен свет, отойди назад и постой у двери, – сказал он негромко. Джон отошел, поставив лампу на стол, и облокотился на стену так, чтобы видеть коридор. Прошла пара минут и он услышал, как Шерлок тихо зовет его.
– Я достал все письма, но почему-то не удается закрыть тайник. Посвети мне снова.
Джон взял лампу и поднял ее над склонившимся Шерлоком. Он прислушивался к каждому звуку, доносившемуся из коридора, но слышал только звук проезжающих по улице экипажей. Замочек на дверце сейфа был немного сбит, потому Шерлоку понадобилась минута, прежде чем он смог захлопнуть ее с негромким щелчком. Джон выдохнул в облегчении:
– Пойдем, – сказал он и повернулся, чтобы вернуть лампу на место.
И замер.
Он слышал, как позади него Шерлок резко вздохнул.
На пороге, с лицом, совершенно лишенным всякого выражения, стоял Андерсон.
Примечания:
* “Эрмиона” (“Гермиона”)/Ermione/ (премьера – в Неаполе, 1819) – опера итальянского композитора Джоаккино Россини. Трагическое музыкальное действо в двух актах из жизни мифологических героев Древней Греции, с гибелью предателя и тирана в финале. Заглавную партию исполняет сопрано.
========== Глава 25. В пролом! ==========
Комментарий к Глава 25. В пролом!
Название 19 главы взято из пьесы Шекспира Генрих V.
Акт 3, Сцена 1
Оригинал англ.
Once more unto the breach, dear friends, once more
…
I see you stand like greyhounds in the slips,
Straining upon your start. The game’s afoot:
Follow your spirit, and upon this charge
Что ж, снова ринемся, друзья, в пролом,
…
Стоите, вижу, вы, как своры гончих,
На травлю рвущиеся. Поднят зверь.
С отвагой в сердце риньтесь в бой, крича:
“Господь за Гарри и святой Георг!”
http://lib.ru/SHAKESPEARE/henry5.txt
Фраза “в игру” (“the game’s afoot”) известна сама по себе как слова Холмса, которые он использует, чтобы взбодрить Уотсона в каноне. И она известна больше, чем оригинальные слова, использованные Шекспиром. Причем эту фразу часто неправильно интерпретируют как побуждение включиться в игру, в которую кто-то играет. По сути эта игра означает охоту…преследование кого-то.
Какое-то мгновение никто не двигался. Затем Джон сделал шаг вперед, опустив лампу, в попытке скрыть Шерлока из виду, но было уже поздно. Андерсон коротко взглянул на Джона и снова перевел взгляд на Шерлока, уже не отрываясь от него. Сначала он просто смотрел, а затем его суховатое лицо внезапно осветилось улыбкой.
– Лорд Шерлок, – выдохнул он.
Джон, замерев, стоял рядом, переводя взгляд с одного на другого. Шерлок, казалось, и вовсе обратился в камень. Андерсон тряхнул головой, словно отбрасывая какие-то мешающие мысли:
– Я знаю, что у вас нет причин доверять мне, – сказал он. – Но я всё это время знал, что вы живы. Я был тем, кто сказал сэру Джеймсу, что вы погибли. Я солгал ради вас.
Шерлок сильно побледнел, но быстро взял себя в руки.
– И для чего вам это было нужно? – спросил, приподняв бровь.
Андерсон шагнул вперед.
– Нам нужно поговорить, но не сейчас, нет времени. Джим Мориарти уже у дверей, и будет здесь через минуту. Завтра вечером, в “Приюте рыбака”.
Увидев недоверие на лице Шерлока, он быстро снял с пальца кольцо и вложил в его руку.
– Пожалуйста, поверьте мне, судьба Англии лежит на другой чаше весов. А сейчас уходите.
Ни Шерлок, ни Джон не обменялись ни единым словом, пока не оказались в безопасности своей маленькой комнаты, плотно закрыв дверь и придвинув к ней умывальник для пущей предосторожности. Джон стал разводить огонь в камине, а Шерлок вытащил кольцо из кармана и уставился на него.
– Что это за кольцо? – спросил Джон, сев в кресло.
– Оно принадлежало моему отцу, – ответил Шерлок, подняв его вверх и рассматривая так, как будто пытался что-то в нем разглядеть. – Когда-то оно было кольцом моего прадеда, сэра Перси. – Он нажал на что-то сбоку, и пластинка открылась, показав под ней странное устройство. Он протянул кольцо Джону.
Тот внимательно рассмотрел его и увидел, что форма цветка на кольце была такова, что ее можно было использовать для приложения к воску или чернилам. Что-то всплыло в его памяти.
– Сэр Пэрси – твой предок – был Алым Первоцветом?
– О, ты слышал о нем? – Шерлок забрал кольцо и аккуратно закрыл панельку на нем. – Не так хорош, как пират, но такой же дикий, как все мои предки. Я очень хорошо знаю это кольцо. Вероятно, Андерсону его дал мой отец.
Шерлок посмотрел в огонь, вертя в руке украшение, но Джон услышал нотку надежды в его голосе.
– Шерлок, он мертв, – мягко сказал он. – Я проверил это, будь уверен. Он, должно быть, передал кольцо мистеру Андерсону раньше.
– Но зачем? – спросил Шерлок, нахмурившись. – Он же исчез на два года! Если только они не встречались, пока я был за границей.
– Есть только один способ узнать это, – сказал Джон. – Мы пойдем на встречу с ним?
Шерлок задумался.
– Он легко мог нас выдать сегодня, это было бы легче, чем хватать нас в прибрежном пабе. Если это ловушка, то я не вижу в ней никакого смысла. – Он задумчиво уставился на огонь. – Мы встретимся с ним, – сказал он, наконец. – Но мы подойдем к этому вопросу очень тщательно.
– А письма? Возьмем их с собой?
– Нет, ни в коем случае. Я сказал, что встречусь с ним, но это не значит, что я доверяю ему. – Неожиданно он усмехнулся, глядя на Джона. – Мы сделаем копии. Какая удача для меня, что ты стал таким опытным клерком!
Джон ожидал, что полночи проведет без сна, беспомощно пялясь в потолок и прислушиваясь к горестной музыке скрипки Шерлока, так что переписывание важных документов поначалу показалась ему интересной затеей. Они рассортировали письма так, чтобы сначала переписать наиболее шокирующие и компрометирующие, особенно те, в которых речь шла о “Глории Скотт”. Джон только головой качал, по мере того, как на свет божий выходило все больше и больше темных делишек Мориарти.
– Андерсон был прав, мы просто обязаны лишить Мориарти власти. Ты берешь эти, а я возьму вот эти, – наконец, сказал Шерлок, пододвинув стопку писем к Джону. – Надеюсь, чернил нам хватил.
Чернил хватило дольше, чем Джона. К третьему письму переписывание стало совершенно монотонным процессом, и к тому времени, как стопка писем уменьшилась наполовину, Джон начал клевать носом и чуть не разлил чернила.
– Все, я пошел спать, – сказал он Шерлоку, который продолжал яростно царапать бумагу пером. – Я плохо спал уже несколько дней. Если я немного не отдохну, то завтра меня просто уволят.
– Не переживай на этот счет, – рассеяно сказал ему Шерлок. – Я уже тебя уволил.
– Что?
– Мы получили всё, что нам было нужно на Даунинг-стрит. Тебе нет нужды туда возвращаться. А мне придется, потому что я сделал себя незаменимым для Фелпса, и, боюсь, поднимется суета, если я просто не приду. Привлекать к себе внимание – это последнее, что нам сейчас нужно. Но я скажу им завтра, что у тебя умер отец, и нам обоим нужно уехать на север на неопределенно долгое время. Мне даже не придется лгать, потому что я не буду говорить им, когда именно умер твой отец.
– О боже, почему ты мне всё это раньше не сказал? Я бы тогда переписал их утром.
– О-о, – перо Шерлока замерло в воздухе. – Так ты можешь. Мне просто не пришло в голову.
– Ради всего святого, Шерлок, уже далеко за полночь. Пошли спать.
Они приехали в “Приют рыбака” намного раньше и провели время, исследуя окрестности, а потом отправили в паб Ирэн. Она вернулась через полчаса, тряся головой.
– Там много пьяных мужланов, но ничего подозрительного я не заметила, если не считать дурной запах плесени. Однако пиво не такое уж и плохое.
– Хорошо, – сказал Шерлок. – Вы тогда езжайте домой. Нам нужно быть уверенными, что один из нас останется на свободе. Если что-то случится, передайте письма оппозиции.
Он посмотрел на Джона, нахмурившись. Тот понял, о чем он думает, так же легко, как если бы тот сказал это вслух.
– Даже не думай. Если ты пойдешь, то пойду и я. И он не предаст нас. Хотел бы – сделал это прошлой ночью. И, кроме того, он дал тебе кольцо Первоцвета, так что…
– Подождите, что? – прервала его Ирэн.
– Кольцо моего отца. Я рассказывал вам, – нетерпеливо ответил Шерлок.
– Про Первоцвет вы ничего не говорили. Но это же важно! Это то, что важно для оппозиции. Конечно, я не должна была знать этого, но я слышала, как они говорили о нем, когда была во Франции. Кто-то встречался там с Алым Первоцветом.
– Вот видишь? – сказал Джон. – И неважно, кто он … Алый Первоцвет или Алая Чума, мы пойдем вместе, или ты не пойдешь туда вообще.
Шерлок проворчал:
– Всё еще проверяешь мою подпругу, да?
– Всегда буду проверять, – согласился Джон.
– Берегите себя, – сказала Ирэн, в этот раз она очень серьезно смотрела на них, а затем пожала им руки и ушла.
В пабе Джон взял им еды и выпивки, и они уселись за столик ждать. Шерлок, что было неудивительно, даже не притворялся заинтересованным в еде, и Джон съел половину. В пять минут десятого Андерсон вошел в дверь, одетый в очень неброское пальто и кепку.
Он сел к ним за столик и кивнул.
– Джон Уотсон. Извините, мне следовало бы вас запомнить, – сказал он тихо. – Предполагаю, что никто из вас не использует свои настоящие имена?
– Джон – да, так как это довольно распространенное имя, – натянуто ответил Шерлок. – А меня можете называть Севен.
Андерсон покачал головой:
– У вас уже есть другое имя, – сказал он, вытаскивая из кармана телеграмму и передавая ее Шерлоку. – Надеюсь, это поможет убедить вас в моей честности и добрых намерениях, а также станет для вас доброй вестью.
Шерлок развернул телеграмму и прочел ее. Выражение его лица не изменилось, но он побледнел так сильно, что Джон инстинктивно поднял руку, чтоб поддержать его.
Шерлок перечитал телеграмму второй раз, затем третий, и передал ее Джону, а сам положил руки на колени, чтобы скрыть то, как они задрожали.
Джон взглянул на листок бумаги:
РЭДБЕРД ТЫ МОЖЕШЬ ДОВЕРЯТЬ ЭТОМУ ЧЕЛОВЕКУ ОН ИЗ БРАТСТВА ПИРАТОВ КАПИТАНА ББ
( англ. redbeard – красная борода, blackbeard – черная борода)
Джон наморщил лоб и глянул на Шерлока:
– Рэдберд?
– Рэдберд – это я, – ответил юный лорд. Казалось, он пытается успокоиться. – А капитан Блэкберд – это мой брат. Майкрофт жив.
– Меня отправили шпионить за Мориарти с самого начала, – сказал Андерсон. Перед ним теперь стояла пинта, и он даже умудрился купить брэнди для Шерлока, хотя тот только пригубил его. – Это довольно долгая история, но мы всё организовали тогда с той кражей. Не то чтобы ваш кузен не был виновен, но лорд Майкрофт знал о его повадках, и решил, что мы можем это использовать. Конечно, всё произошло, когда милорда не было в поместье, потому что иначе ему пришлось бы встать на мою защиту. – Андерсон с благодарностью посмотрел на Шерлока. – Вы почти испортили нашу задумку, хотя, конечно, я вам очень благодарен. В конце концов, всё получилось, как должно.
– Если бы Майкрофт с самого начала посвятил бы меня в свои планы, – запальчиво начал Шерлок, и Джон положил руку на его колено в успокаивающем жесте.
– Граф дал мне кольцо до того, как я уехал из поместья, конечно. Это было задолго до того, как я получил информацию о планах сэра Джеймса Мориарти. Он держал свои намерения в тайне. Но скоро я услышал кое-что еще. – Андерсон помедлил в нерешительности, поглядывая на Шерлока. – Его сын вернулся из школы. И он был в ярости оттого, что вам каким-то образом удалось ускользнуть от него, и он так кричал об этом, что ему было всё равно, кто это услышит. Вам стоит знать, что он был одержим вами до самой вашей “смерти”. Я хорошо его уже знал, и понимал, как это опасно. И я добился того, чтобы ваш отец тоже понял это и отправил вас за границу туда, где вы были бы вне его досягаемости.
Джон моргнул. Все эти годы он думал, что семья Шерлока пыталась удержать его подальше от него, Джона, но выходило так, что вовсе не он был причиной ссылки Шерлока.
– Что ж, это многое объясняет, – задумчиво произнес Шерлок.
– Да. Джим был головной болью для вашего отца, но благом для меня. Он из тех господ, которые к слугам относится, как к мебели. Вы знаете таких людей, я уверен, – добавил он, закатив глаза, и Джон почувствовал, как улыбается ему. – Он был частью плана по уничтожению вашей семьи. Я узнал об этом и послал предупреждение вашему отцу и лорду Майкрофту, но я не знал о нападении, совершенном на лорда Майкрофта, так как Джим не участвовал в этой части плана. Однако, его светлость был достаточно проницателен, чтобы увидеть предупреждающие знаки. Он остался в живых, и сейчас работает в стане оппозиции, во Франции, вместе с Джозефом Беллом.
– Майкрофт – Алый Первоцвет, – выдохнул Шерлок.
– Да, – подтвердил Андерсон. – Он знал, что вы не погибли, потому что я рассказал ему, но вы просто испарились без следа после того, что случилось в поместье. Написать ему вчера о том, что вы живы и здоровы, было самой счастливой задачей в моей жизни.
– Вы можете доставить меня к нему? – спросил Шерлок. – У меня есть деньги…
Андесон покачал головой.
– Он едет сюда, – ответил он. – Он уже в пути.
– Что? – Шерлок был удивлен. – Но это небезопасно, его здесь узнают…
Андерсон наклонился вперед:
– Послушайте меня. Сейчас всё изменилось. Завтра кабинет министров поднимет вопрос о войне с Францией, до того, как это сделает Парламент. Нам нужно остановить Мориарти до того, как это случится, и сейчас у вас есть средства для этого. Я давно знал, что эти письма должны где-то храниться. Я слышал, как сэр Джеймс угрожал кому-то, кто испугался последствий, тем, что у него есть доказательства. Но я никак не мог их найти. Если у вас есть эти письма…
– У нас они есть…
– …то их и свидетельских показаний вашего брата было бы достаточно.
– Но сэр Джеймс не позволит нам просто прийти на заседание правительства и объявить: “Смотрите, у нас есть доказательства, что Мориарти стоял за теми зверствами несколько лет назад, и сейчас он затевает войну с Францией!”, – сказал Джон.
– Нет, он не позволит нам этого, – признал Андерсон удрученно.
Шерлок откинулся на спинку стула и улыбнулся. Его улыбка, хитрая и холодная, напомнила Джону улыбку Ирэн.
– Мне кажется, нам нужен план, – сказал Джон.
Шерлок молчал всю дорогу до дома, но Джон слишком хорошо знал его, чтоб понять, что причиной этого молчания является не раздражение, а переполнявшие юного лорда радость и волнение. Они были в своей комнате и готовились ко сну, когда Шерлок нарушил молчание:
– Ты знаешь, что это значит?
– Еще одна бессонная ночь? – спросил Джон. – Шанс плюнуть в лицо Мориарти? Еще одна возможность для нас закончить жизнь на виселице?
– Да, всё это, – признал Шерлок, – Но есть еще кое-что более важное.
Джон покачал головой, всё еще не понимая.
– Я не граф больше.
Уотсон с минуту молчал, просто привыкая к этой мысли, а затем шагнул вперед и схватил Шерлока, притянув к себе для поцелуя. А ведь, и правда! Шерлок был свободен – ну, настолько свободен, насколько может быть свободен тот, чей брат носит графский титул. Он мог принадлежать Джону. Шерлок ответил на поцелуй, проведя ладонями по спине Джона и прижавшись к нему еще сильнее. Через мгновение он отпрянул, тяжело дыша, его волосы уже были растрепаны.
– Хотя ты был прав, – сказал он, – насчет возможности быть повешенными.
– Да, это уже становится как-то привычно для нас, – ответил Джон, запуская пальцы в шелковистые кудри Шерлока, чтобы притянуть к себе его голову.
– Нет, подожди. Получается… эта ночь может стать нашей последней ночью вместе.
Джон застыл. Шерлок смотрел на него, изящный и юный, в своей расстегнутой белой рубашке и со взлохмаченными кудрями.
– Я буду жалеть о многих вещах, если это случится, – сказал Шерлок, – но думаю, что сильнее всего…
Джон знал, что тот хочет сказать, и знал в своем сердце, что принять решение должен именно Шерлок. Он всегда мог быть тем, кого Джон лелеет и защищает, но лишь потому, что он сам выберет это, пожелав отдать себя в его руки.
Джон взглянул в его освещенное надеждой лицо, светлые неземные глаза, и понял, что, на самом деле, ничего и не нужно решать. Всё давно уже решено.
– Да, – прошептал он.
Джон, не торопясь, раздел Шерлока и уложил на кровать. Если ему предстоит провести остаток своей, вероятно, очень короткой жизни в тюрьме, и в разлуке с Шерлоком, то он жаждал запомнить каждый миг этой ночи.
Джон легко провел пальцами по его бледной коже, что была такой ровной и гладкой, как шелк, – по дорожкам из вен и рельефных мускулов. Ласкающими движениями он массировал длинные ступни Шерлока, и высокие своды стоп, пока юный лорд не начал дрожать. Потом поднял и вытянул руки Шерлока над его головой, проложив дорожку поцелуев с их внутренней стороны. Он прижался губами к длинному горлу Шерлока, столь красивому и грациозному, а тот, весь дрожа, лишь сильней выгнул шею, подставляя ее поцелуям. Потом – губы, медленно и неспешно, – отрываясь от сладкого рта всякий раз, когда Шерлока начинала томить лихорадка желания, – а потом опять нежно приникая к нему. Наконец, он начал целовать его глубоко, погружая в рот Шерлока свой язык, собственнически обхватив его голову, утверждая право владеть мягкой сладостью этих губ.
Шерлок корчился, полностью отдаваясь ему, держа руки над головой, так, как будто был связан, и лежал тут, чтобы Джон наслаждался им, как только захочется.
Эта мысль лишь еще сильнее подстегнула желание Джона. Оседлав грудь возлюбленного, он сжал крепче его запястья, а затем одним быстрым движением погрузил свой член в его рот. Застонал от удовольствия, Шерлок с готовностью принялся сосать, и Джон несколько раз толкнулся, не в силах сдержаться, погружаясь в горло и наблюдая, как член становится мокрым и скользким.
О боже, как же невероятно сейчас было владеть им вот так, толкаясь в его горячий рот. И, конечно, Шерлок был прав: Джон получал колоссальное удовольствие, принуждая его и удерживая, заставляя сосать и заглатывать член. Но при этом удовольствие было взаимным, и Шерлок наслаждался им так же сильно, как Джон.
Отодвинувшись до того, как утратит всякий контроль, он скользнул по телу Шерлока ниже, своим членом прочерчивая дорожку по коже, и крепко обнял любимого, больше не удерживая его руки, а позволив обнять в ответ; и стал медленно скользить по нему. Стройные ноги Шерлока обхватили его за талию.
Потянувшись, Джон сжал округлые ягодицы Шерлока, а затем прижался еще сильнее. Темноволосая голова запрокинулась, и, казалось, тот задыхается. Его бедра подергивались под Джоном:
