Текст книги "Мороз на земле (СИ)"

Автор книги: Chryse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

– Твой микроскоп? Но ты можешь отдать его своему гувернеру, пока он будет здесь?

– Нет, не микроскоп, – раздраженно ответил Шерлок. – Хотя это хорошая мысль, и я сделаю так, по крайней мере, до тех пор, пока мистер Брук не уедет в отпуск.

– А что же тогда тебя беспокоит?

– Вот это, – Шерлок посмотрел вокруг, и щеки его порозовели. – Наши поездки. Ты.

– О-о. – Джон почувствовал, как к его щекам тоже приливает кровь. – Ну, меня гораздо сложнее сломать, чем лупу, а если кузен Себастьян попытается причинить вред лошадям, то мы разберемся с ним.

Быстрая улыбка, столь редкая на лице Шерлока, заставила Джона улыбнуться в ответ.

– И, знаешь что, мне интересно. Не то, чтобы я хотел это попробовать, но как можно лупой поджечь муравьев?..

Шерлок разжал руки и поднялся, охваченный энтузиазмом.

– Мы можем поджечь бумагу, я покажу тебе. Линза фокусирует солнечный свет – собирает его в одну точку…

– Завтра приезжают Уилксы, – объявил всем Грегсон тем же вечером, и ответом был дружный стон. – Ладно вам, мы должны быть готовы привезти их со станции.

– Джон может поехать, он еще не имел такого удовольствия, – сказал Нэд.

– Джон будет с мастером Шерлоком. Вы трое можете бросить жребий, но будьте готовы.

– Все горничные ненавидят миссис Уилкс, – сказала Энни. – Она вечно что-нибудь требует и желает, чтобы с ней обращались, как с королевой! А сама постоянно создает всем проблемы и жалуется.

– Она всё же получше, чем этот мальчишка. Мерзкий маленький педераст, – сказал Дэнни-садовник, и, когда миссис Грегсон шикнула на него, добавил шепотом Джону и Нэду: – А каким он еще может быть? Он ведь в этой их школе, не так ли?

Нэд и Дэнни тихонько хихикнули, а Джон вежливо улыбнулся, не желая показывать, что не понял смысл шутки.

– Они дело толкуют, мэм, – сказал Старый Том. – Тот мальчишка дрянной – гнилая душа. Всегда ноет, и бьет пони хлыстом. И я помню, как он швырял камни в собак. Мнение Старого Тома о большинстве людей было таким же, как мнение Шерлока, но он любил животных и не выносил, когда с теми обращались жестоко.

– Ну, по крайней мере, верховая езда не очень-то интересует его, – сказал Грегсон, надеясь всех успокоить. – Потому, возможно, он останется в доме, мучить горничных, и нам не придется иметь с ним дела.

Джон не видел приезда Уилксов, так как был в лесу вместе с Шерлоком, который не хотел возвращаться еще больше, чем прежде. Но Джон наслушался Молодого Тома, оказавшегося тем самым злосчастным грумом, кому выпало встречать Уилксов на станции. После этих рассказов Джону даже захотелось увидеть пресловутого Себастьяна, ожидая, что тот будет с хвостом и с рогами.

На следующий день Шерлок пришел на конюшни так рано, что грумы только-только проснулись, приступая к своим обязанностям.

– С добрым утром! – сказал радостно Шерлок. – Я попросил, чтобы повар завернул мне завтрак, так что нам не нужно ждать миссис Грегсон, и я взял завтрак также и для тебя.

– А чай? – возразил было Джон.

Шерлок протянул ему флягу.

– С молоком и без сахара.

– Но как ты…

Появившись из-за угла, подошел Молодой Том.

– Мастер Шерлок, – сказал он серьезно, – вы ведь не позволите, чтобы ваш кузен валялся в постели?

– Кажется, он что-то вчера говорил о прогулке верхом, – признал Шерлок. – Но не думаю, что он имел в виду сегодняшний день. Он, конечно же, слишком устал – утомлен вчерашней поездкой.

Молодой Том рассмеялся, взял сумку Шерлока и швырнул ее Джону.

– Поешь, Джон. А я тебе приготовлю лошадь.

Когда они выехали, Джон уже привычно приготовился к скачке, но Шерлок повел их вокруг конюшен, в направлении садов.

– Мы что, остаемся в поместье? – спросил Джон в замешательстве. Это выглядело весьма сомнительным способом избежать компании Себастьяна.

– Нет, там есть другие ворота, за садами. Это, в своем роде, секрет. Хотя кое-кто из домашних слуг о нем знает. Они используют этот путь, когда хотят ускользнуть в деревню после того, как главные ворота закроются.

– Скажи честно, тебя ведь ждут неприятности из-за того, что ты бросил кузена?

– Разумеется, – озорно сказал Шерлок. – Я уже всё обдумал. Себастьян устроит истерику и поднимет шум, мой отец узнает об этом и накажет меня за то, что я был груб с гостем. Он почти наверняка запретит мне покидать дом и сады в течение трех дней, все знают, что я ненавижу это, так что Себастьян будет очень доволен. И он сможет провести это время, изводя меня, как того пожелает. Но потом он устанет от этого. Он теперь растолстел еще больше, и я знаю, на самом-то деле он не любит ездить верхом. Он сказал, что любит, лишь потому, чтоб заставить меня оставаться с ним. Его мать выйдет к чаю, бесконечно рассказывая, как ее бедняжка устал от школьных занятий… – Шерлок хмыкнул, и стало понятно, что тот явно сомневается в трудолюбии своего кузена. – И что один из гостей сказал ей, что он должен начать выезжать со мной, что я каждый день делал это и посмотрите, как здорово выгляжу…

То, что он говорил, вовсе не показалось Джону хорошим планом, но, без сомнения, у Шерлока должна была быть стратегия, что позволила бы ему ускользнуть от противного родственника.

Они ехали вдоль живой изгороди английских садов. Джон редко бывал в этой части поместья и никогда – с того момента, как семья возвратилась из Лондона. Сейчас он увидел шпалерные розы во всём их великолепии. Кроме них, было много других цветов.

– До чего тут красиво! – сказал он.

– Да, но давай поторопимся – Себастьян заметит, что я не вышел к завтраку. – Шерлок, повернул коня, направляясь к аккуратно подстриженным газонам. Он продолжил свой путь вдоль изысканных парковых насаждений, мимо пруда, – его Джон тоже раньше не видел, – с крошечным островком, на котором был миниатюрный греческий храм. Джон хотел было остановиться и полюбоваться, но Шерлок потащил его дальше, туда, где парк сменялся землями фермеров-арендаторов, на которых теперь колосился богатый урожай зерновых.

Высокая каменная стена шла вдоль границы поместья, и Джон нахмурился в замешательстве, потому что он не видел ни намека на какие-либо ворота.

– Сюда, – сказал Шерлок и спешился, чтоб пройти к проходу под ивой. И, конечно, там обнаружились ворота, достаточно широкие, чтоб провести лошадей.

– Ах, так вот как ты собирался ускользнуть в первый день, – сказал Джон. – А я всё удивлялся, как ты думал проехать мимо привратника.

– Да, вот так. Этот выход ведет в сторону города, но тащить сюда лошадей очень долго, потому я редко делаю это, но зато это очень удобно, если хочешь покинуть поместье тайком.

Шерлок закрыл ворота и вновь прыгнул в седло. Снаружи казалось, что ворот уже долгое время никто не касался, удивительно было, если б их вообще кто-нибудь обнаружил.

– Куда мы поедем? – спросил Джон. – Еще очень рано.

– Давай отправимся на другой конец города. Там есть участок, где я могу собрать глину с речных берегов, а затем, я думаю, мы могли бы сделать крюк и позавтракать возле озера. Там дорога отличная, только галопом скакать! Если мне придется три дня просидеть взаперти, я хочу насладиться сначала чудесной поездкой.

Всё вышло, как и предсказывал Шерлок. Мистер Грегсон за чаем сказал Джону, что его услуги по сопровождению Шерлока на верховых прогулках не потребуются в течение нескольких дней, так как юный лорд выезжать не будет. Молодой Том бросил на Джона сочувственный взгляд, а мистер Грегсон добавил:

– Меня также уведомили, что мастер Себастьян хочет завтра поехать кататься.

– И я должен его сопровождать? – спросил Джон, содрогнувшись.

– Нет, я спросил их, будет ли это необходимо, но его мать ответила, что он останется в пределах поместья. Поэтому я не считаю, что ему нужен грум, если только он сам не потребует этого.

– Только не я! – вскричал тут же Молодой Том. – Я его со станции вез!

– Если он захочет, чтобы кто-то сопровождал его, это будет Старый Том. С этим у нас не будет проблем.

Авторитет Старого Тома насчет лошадей был непререкаем, а в Шеррингфорд-холле он жил с тех времен, когда он был моложе Джона. Если б тут и возникла проблема, то Старый Том с ней бы справился.

Джон закончил ужин в довольно расстроенных чувствах, а затем извинился и пораньше ушел к себе, даже не пожелав играть в карты, как он делал обычно. Он был удивлен тому, как сильно потрясло его то, что он завтра не встретится с Шерлоком. Три дня без него показались вдруг целой вечностью, и впервые Джон подумал о том, каково-то будет ему, когда Шерлок уедет в Лондон, и оставит его одного на долгую суровую зиму… Одного – без своих ярких глаз и блестящего проницательного ума… Не хотелось даже думать об этом.

Джон поднялся в свою комнатушку и разулся в светлых летних сумерках. Он мог бы лечь спать, сегодня они много проездили, и все мышцы ныли теперь, но…

В этот миг на своей подушке он заметил листок бумаги, сложенный пополам.

Юноша удивленно замер. Кто бы мог здесь оставить записку? Сюда было не так-то легко пробраться и, кроме того, всех других парней он видел не далее чем десять минут назад. К тому же, хоть он старался не афишировать этого, он уверен был, что все знали, что он не умеет читать. Джон едва ли бы единственным неграмотным среди слуг, Лэн тоже читать не умел, как и Старый Том, но все остальные выросли в тех краях, где были уже организованы школы лорда Шерринфорда. Потому осталась единственная возможность – Шерлок. Но как он умудрился доставить сюда письмо?

Джон поднял листок бумаги и внимательно посмотрел на него, пытаясь изучить его так, как сделал бы это Шерлок. Бумага была тяжелой и, вероятно, хорошего качества, хотя Джону трудно было судить о таких вещах. Он мог сказать, что она не была вырвана из записной книжки Шерлока… Но это было всё. Черные значки на бумаге не могли ничего поведать ему. Вероятно, подумал Джон, Шерлок просто хотел сказать ему, что его план сработал, и что он увидится с Джоном через три дня. Эта мысль согрела его – то, что Шерлок захотел общаться с ним таким образом. Перед тем как лечь спать Джон аккуратно засунул бумагу под подушку.

Молодой Том оседлал Терпсихору для мастера Себастьяна и ждал теперь, когда тот соизволит явиться. Кузен Уилкс был еще очень юн, ростом чуть выше Джона, но гораздо упитаннее. Его бриджи были малы ему и обтягивали его слишком туго; возможно они были прошлогодние. Шерлок говорил о нем как об отдаленном кузене, но Джон уловил в нем слабое сходство с лордом Майкрофтом, хоть глаза его были более близко поставлены, а рот более тонкий и нервный. И, конечно, выражением глаз он на старшего брата Холмса был ничуть не похож: лорд Майкрофт, насколько успел изучить его Джон, выглядел проницательно и опасно-лениво… Будто кот у мышиной норки. Сторож дома.

Ничего такого не было в Себастьяне – тот казался не слишком-то умным. Просто вредным – и всё. Избалованным глупым мальчишкой.

Волосы его были светлей, чем у Шерлока, и при этом прилизаны, а лицо его было мясистым, в то время как Шерлок, казалось, состоит весь из тонких костей.

Гость принес с собой хлыст, как и говорил Старый Том.

Себастьян остановился, чтобы Молодой Том мог подвести к нему лошадь, и взглянул на него снизу вверх.

– Я не хочу эту старую клячу, – сказал он высокомерно. – Приведите мне лошадь моего кузена.

Молодой Том был шокирован до глубины души: Терпсихора была прекрасной лошадью, на которой обычно ездил лорд Майкрофт, но он опустил голову, не смея спорить.

Джон, стоявший в тени, торопливо вмешался:

– Сэр, простите меня, но Сирса – это лошадь для маленького мальчика. Она будет маловата для вас.

Разумеется, то было смешно – Сирса не была такой лошадью, но Джон понадеялся, что Себастьян не знает разницы. Он не хотел доверять ему лошадь Шерлока.

Тот лишь холодно посмотрел на него.

– Я не спрашивал твоего мнения, мальчик, – сказал он с откровенным презрением. – Приведите мне лошадь.

Джон опустил голову. Здесь он ничего поделать не мог. Он уже встречал такой тип людей. Любые попытки приводить разумные аргументы только сделали бы всё еще хуже. Он молча пошел в стойло Сирсы и прошептал ей на ухо:

– Будь хорошей девочкой и сбрось его в канаву.

Чрезвычайно хотелось последовать за Себастьяном, но Джон понимал, что эта идея ни к чему хорошему не приведет. Так что он помог Молодому Тому пасти лошадей, а потом взял Блэкберда на долгую, трудную прогулку. Когда он на усталом коне подъезжал к конюшне, то почувствовал себя гораздо спокойнее.

Дэви выскочил ему навстречу.

– Ты вернулся, хвала Небесам, – сказал он, запыхавшись. – Этот толстый ублюдок привел Сирсу домой хромающей, а мистера Грегсона нет: лорда Шерринфорда внезапно вызвали в Лондон, и мистер Грегсон повез его на станцию.

Джон пихнул поводья Дэви и поспешил в стойло Сирсы. Молодой Том пытался успокоить ее, но та только фыркала и кусалась.

– Тише, тише, – сказал Джон мягко, отстраняя Тома от лошади, чтоб присесть перед ее поврежденным коленом.

– Это то колено, что у нее болело раньше, да? – спросил Том.

– Да… подержи ее голову. – Джон нежно ощупал пальцами колено лошади и сел на пятки в огромном облегчении. – Я думаю, всё обойдется. Оно просто слегка отекло, но суставы и кости в порядке. Холодный компресс и несколько дней отдыха – и она у нас будет плясать на травке.

– Этот мелкий кусок дерьма, – прорычал Молодой Том, виновато оглянувшись через плечо, словно миссис Грегсон из дома могла бы услышать его.

Джон накладывал компресс, когда послышался шум подъезжающего экипажа. Вскоре мистер Грегсон был рядом, осматривая повреждение.

– Может, снять повязку, чтоб вы лучше увидели?

– Нет, не стоит. Похоже на растяжение, и ты всё сделал правильно. – Лицо Грегсона так потемнело, как Джону еще не доводилось видеть. – Этот дурак, вероятно, рванул уздечку во время прыжка. Очень жаль, что он шею себе не свернул. Как случилось, что он был на Сирсе?

Джон рассказал ему и добавил:

– Я должен был приложить больше усилий, чтобы остановить его. Если бы она осталась хромой после этого… – К своему стыду, он почувствовал в горле горячий комок и вынужден был замолчать.

Мистер Грегсон похлопал его по плечу.

– Ты ничего не мог сделать, парень. Но я расскажу обо всём лорду Майкрофту. И отныне, если мастер Себастьян захочет кататься, он поедет со Старым Томом, на той лошади, что я ему выберу, или не поедет вообще.

Джон благодарно кивнул, проглотив комок в горле, и выжал улыбку.

– Вы ведь ему скажете, что с ней всё будет хорошо, не правда ли? Я уверен, лорд Шерлок узнает об этом, и будет расстроен.

– Скажу. Ты хорошо забинтовал ее. Молодец. – Грегсон поднялся на ноги и вышел, позвав Дэви, чтобы тот позаботился об экипаже.

За столом в этот вечер на голову незадачливого Себастьяна низвергались проклятия и упреки. Его провозгласили величайшим идиотом из всех, кто когда-либо садился в седло, причем, уродливым идиотом.

– Надеюсь, он заявится в сад. И я вывалю кучу навоза на его башмаки, – сказал Лэн. И, довольно искусно изобразив пустой взгляд, промямлил: – Ах, простите, сэр! Мое имя, сэр? Дэнни, сэр».

– Он тут больше не будет командовать, – уверенно сказал мистер Грегстон. – Лорд Майкрофт согласился со мной насчет верховой езды, а его слово, в отсутствии графа, – закон.

– А почему его светлость вызвали в Лондон? – спросил Нэд.

– Рабочие в доках устроили сходку, они требуют реформ, – сказал мистер Грегсон. – Чтобы утихомирить их, новый министр призывает послать войска, и лорд Шеррингфорд отправился в Лондон, чтобы помешать ему это сделать.

– Какой ужас! – сказала потрясенная миссис Грегсон. – Посылать солдат против собственных граждан из-за мирных требований!

– Они не останутся мирными, когда придут солдаты, – сказал Молодой Том. – Может, новый министр того только и хочет – вызвать бунт, чтоб иметь оправдание за применение войск?

– Возможно, ты прав, – сказал Грегсон. – Ты что-нибудь знаешь о новом министре? – Молодой Том больше всех интересовался политикой.

– Зовут его сэр Джеймс Мориарти, – ответил тот. – Консерватор, конечно, ненавидит реформы… Но больше я о нем ничего не знаю.

– Здесь он ведь никогда не бывал, не так ли? – спросила миссис Грегсон, оглядев всех присутствующих за столом.

– Едва ли, иначе мы бы это точно знали, – сказал мистер Грегсон, а затем откинулся на спинку стула и достал свою трубку. Другие поняли, что это знак, что ужин закончен, и понесли тарелки в большую раковину.

– Джон, подойди на минутку.

Джон послушно уселся на табурет рядом с мистером Грегсоном, который раскуривал свою трубку с большим удовольствием.

– Лорд Шерлок получил сообщение, – сказал он. – Это было правильно. Он, кажется, думал, что это – его ошибка, что его кузен причинил Сирсе вред, и что ей так плохо, что даже я не смогу ей помочь.

– Я уверен, что этот урод, мастер Себастьян, сказал ему, что придется ее усыпить, – сказал Джон с большей злостью, чем ожидал. – Вы сказали ему, что с ней всё будет хорошо?

– О, конечно, хотя я подумал, что мне нужно переговорить сначала с тобой, чтоб увидеть, есть ли что-то еще, что я могу передать ему. Он сказал, что сразу пришел бы увидеть ее, но дал слово отцу не ходить в конюшни.

Джон тряхнул головой.

– Скажите просто, что я клянусь, что она будет в полном порядке к концу недели, и чтоб сам он был осторожен и не нанес себе вред. – Он не хотел, чтобы Шерлок спровоцировал мастера Себастьяна на что-либо худшее.

Грегсон задумчиво кивнул.

– Я ему передам. И, Джон? Это касается и тебя. Если он придет снова, ты оставишь мне разбираться с ним.

– Да, сэр.

Больше мастер Себастьян не пришел. Это было единственным радостным событием в последующие два дня, тянувшиеся ужасно долго. На третий день Сирса хромала гораздо меньше, что, конечно, могло бы обрадовать Джона, но он до сих пор чувствовал себя виноватым, что она вообще пострадала, и неделю еще на ней нельзя будет ездить.

Он беспокоился также о Шерлоке, хоть и успокаивал себя тем, что если бы Себастьян сделал что-то действительно отвратительное, то Энни или миссис Грегсон обязательно услышали бы это от горничных.

Но что если Шерлок злится на Джона? Что если считает его ответственным за произошедшее?

В последнюю ночь Джон так беспокоился, что едва смог уснуть, ворочаясь и вздыхая, пока кошке Эмми не надоела вся эта возня и она не покинула его в поисках более спокойного пристанища.

Однако на следующее утро лорд Шерлок появился в свое обычное время, прыгая по конюшням как солнечный зайчик и всё вокруг озаряя улыбкой.

– А, вы живы, – сказал Молодой Том радостно. – Мы думали, вы решили прикончить кузена, и погибли в неравном бою.

– Разумеется, нет. Как могли вы подумать, что я сделаю что-то настолько глупое? Хотя я всё же принял меры предосторожности, чтобы он не смог ездить верхом какое-то время. Помнишь листья крапивы, что мы собирали? – обратился он к Джону. – Я провел немало времени, тщательно перетирая их, и посыпал вещи в его комоде. Он какое-то время ни на чем не сможет сидеть, а в седле – тем более.– Все фыркнули.

– Как там Сирса?

– Уже хорошо, но ей нужно еще несколько дней отдыха, – сказал Джон, следя за ним сияющими глазами. – Хочешь взять Терпсихору?

– Конечно! Давай наперегонки!

Они поскакали к воротам. Шерлок определенно наслаждался обретенной свободой, а Джон был так счастлив, что даже не мог найти слов, чтобы выразить свои чувства.

– Как же всё это удалось провернуть? – спросил он, наконец, когда они выехали за ворота, направляясь к деревне. – Ему стало скучно, или он и так натворил достаточно, и ты избавился от него?

– И то, и другое, я думаю. Хотя это было ужасно – быть запертым в доме с ним. Почему ты не пришел на встречу в саду?

– Что? Когда?

– В первый день. Ты получил мое письмо? Я очень тщательно подбирал слова, когда давал слово отцу: я сказал, что не покину дом или сады в течение трех следующих дней, поэтому я смог ускользнуть во время ужина и оставить записку в твоей комнате.

Джон отвел взгляд и посмотрел на дорогу.

– Я получил его, Шерлок, только не смог прочесть. Я не умею читать.

– О-о, – сказал Шерлок, выглядя удивленным. – А я надеялся…

– На что? – заинтригованный, Джон снова посмотрел на него.

– Так, ничего.

Какое-то время они ехали в тишине, потом Шерлок нерешительно произнес:

– Я могу научить тебя.

– Чему? Читать? Зачем?

– Я надеялся, буду писать тебе. Когда я вернусь в Лондон. – На этот раз уже Шерлок избегал смотреть Джону в глаза.

– Мне?.. – спросил Джон удивленно. – Зачем бы тебе писать мне? Ты же будешь в Лондоне. Там ведь все твои друзья, разве нет?

Шерлок передернул плечами, как будто поежился.

– У меня нет друзей, не считая тебя.

– Но я же не… – Джон прикусил язык, но уже было поздно – он мог видеть искру боли, отразившуюся в глазах Шерлока.

Как же так?..

Это было сверх всех ожиданий. Без сомнения, Шерлок стал самым важным для него человеком, но тот был сыном графа, лордом, а Джон – лишь неграмотным деревенским мальчишкой… Это же всё равно, что мечтать, будто солнце спустится с неба и назовет его своим другом…

Но сейчас он смотрел на Шерлока, кусавшего губы в явном расстройстве.

Джон глубоко вдохнул.

– Я не тот, кого твои близкие хотели бы видеть в качестве друга или того, кому можно писать. Я грум, Шерлок. Я благодарен тебе за твое отношение, но я никогда не мог полагаться на твою доброту…

– Перестань, – юный лорд повернулся к нему, и глаза его просто сверкали на белом лице. – Перестань говорить со мной так, словно ты обычный слуга, а я – твой хозяин, словно я для тебя ничего не значу…

– Да ты – всё для меня! – воскликнул Джон прежде, чем смог задуматься, остановиться. Слова вырвались прямо из сердца.

Оба замерли, глядя во все глаза друг на друга.

Джон, нервничая, сглотнул, но не мог взять эти слова обратно, потому что, в любом случае, они были правдой.

Лицо Шерлока озарила огромная сияющая улыбка.

– Это правда?

– Правда, ты, идиот. А то сам не мог это узнать… при своей дедукции!

Шерлок расплылся в еще более широкой улыбке, и Джон ощутил, как теплый клубочек привязанности и нежности стал образовываться в его груди.

– Так как же? – Шерлок отвел глаза, потом снова взглянул на Джона..

– Мы можем поехать туда, где на прошлой неделе мы видели сливы? Они как раз поспеть бы должны.

– Давай, кто быстрее! – сказал Джон, и они понеслись.

Сливы были спелые, и Шерлок с Джоном отведали их с большим удовольствием, хоть плоды оказались крохотными, чуть больше вишни, но сладкие и так полны соком, что кожица почти трескалась.

– Здесь и есть почти нечего, – сказал Джон, выплюнув косточку; та со звуком пинк улетела к реке. – Только если набрать полный рот.

– Зато получается вкусно, – сказал Шерлок. Он влез на дерево, ловкий, как кошка, набрал слив с верхних веток, затем тоже выплюнул косточку. – О, смотрит, моя до реки долетела.

– Теперь поплывет, ее прибьет к берегу, и где-нибудь из нее вырастет новое дерево, – сказал Джон мечтательно. – Возможно, однажды его найдут наши сыновья, отведают ягод, затем так же выплюнут косточки в реку, и будет еще одно дерево, и …

– История невероятна, и по многим причинам, – сказал Шерлок. С глухим стуком он спрыгнул с дерева и уселся рядышком с Джоном.

– Я весь липкий, дай мне салфетку.

Джон передал, и смотрел безмятежно, как Шерлок закатывает рукава. И вдруг резко сел.

– Шерлок…

Тот проследил за его взглядом.

– О, это крапивка, ничего страшного. Себастьян не причинил мне сильной боли, даже он не настолько глуп.

Джону вовсе не показалось, что тут «ничего страшного», но он ничего не сказал, пока Шерлок вытирал запястья и аккуратно застегивал рукава.

– Итак… ты подумал об этом? Хочешь научиться читать и позволишь мне научить тебя? – Шерлок всё еще смотрел на свои рукава, словно бы не желая, чтобы Джон увидел, как сильно он хочет, чтобы тот сказал да.

Джон думал об этом во время их скачки. Это было странно; он никогда и не помышлял о таком, но сейчас, когда он думал, что он мог бы сделать, умея читать, ощутил, что отчаянно этого хочет. Он мог бы читать газеты, как это делают многие, следовать за молитвой в библии во время службы, читать этикетки; смог бы написать домой и спросить о своей семье. Конечно, собственных книг он не смог бы себе позволить… Но если бы были книги, которые были как-то связаны с лошадьми, то, возможно, лорд Шерринфорд мог сделать еще одну хорошую трату…

И, конечно же, перспектива получения писем от Шерлока была стимулом сама по себе.

– Я не знаю, Шерлок. А не думаешь ты, что я слишком стар уже для обучения?

Вот чего он действительно опасался, это того, что окажется слишком глупым, и Шерлок, в конце концов, осознает это и будет разочарован.

– Не говори ерунды, к тебе это не относится. И не думай, что ты недостаточно умен, потому что ты умный. И, в любом случае, посмотри на тех дураков, что умеют читать и писать, и занимаются этим целыми днями, да половина Парламента таковы, если верить отцу. Даже Себастьян умеет читать, каким-то образом научился.

Это стало окончательным аргументом. Джон просто не мог быть глупей Себастьяна.

– Тогда давай попробуем, – сказал он, надеясь, что голос его звучит увереннее, чем он себя ощущал.

Шерлок радостно хлопнул в ладоши и достал из сумки свою записную книжку и карандаш.

– Завтра я принесу доску, это будет куда эффективнее, – сказал он, вырывая страницу из своей записной книжки и кладя ее сверху. – Хорошо, придумай слово, короткое слово.

– Джон, – сказал Джон немедленно. Если он больше ни с чем не справится, хорошо бы, по крайней мере, научиться писать свое имя.

– Нет, Джон хитрое слово, для начала нам нужно что-то попроще. Я тебе обещаю, что имена мы освоим через несколько дней. Давай что-то другое.

Джон хотел сказать «Эмми», но сказал вместо этого: “Cat”. /«кэт» -англ. -«Кошка»/

– О, отлично. А сейчас скажи его еще раз, медленно, так чтоб слышать каждый отдельный звук.

– Кээээ…

– Нет, нет, медленнее, тут два звука, послушай.

Джон нахмурился, подумал, а затем попробовал снова: “К, э, т?”

– Верно. А теперь повтори это снова, а я запишу.

Джон повторил, медленно, как только мог, а Шерлок написал на бумаге: С,A,Т.

Шерлок указал на каждую букву в отдельности.

– Буквы произносятся как звуки, а из звуков состоит слово. Видишь? Как только ты выучишь буквы, все остальное – дело практики.

– К, э, т, – сказал Джон снова, глядя на бумагу. – “Cat”.

– Точно! Сейчас мы попробуем с другими буквами, смотри, как изменится слово. Я буду первым: я изменю «С» на «М». «М» дает нам звук «м-м-м». Итак?

Джон уставился на новое слово. Он колебался между неуверенностью и изумлением, но подумал, что понял, что Шерлок сказал ему, и поэтому повторил послушно новые звуки:

– Ммм, э, т. Mat. /англ. – рогожа, циновка/

– Да, ты только что прочел новое слово, Джон! Очень хорошо. А теперь ты. Измени один звук.

– “Rat”? – попытался Джон. /англ. – крыса/

– Прекрасно. – Шерлок написал Cat под Mat и Rat. – Р-р-р дает букву R. С нее также начинается “railway” (железная дорога) и “rabbit” (кролик) и “rope” (веревка).

– И “riding” (верховая езда).

– И “river” (река). – Шерлок улыбнулся Джону. – А сейчас, в честь кузена Себастьяна, возьмем букву F, F произносится как… /**Мальчики готовятся написать и произнести слово Fat – англ. «жирный, толстый»**/

Они так увлеклись, что Джон даже не заметил, как пролетело время, пока солнечные лучи не стали светить им прямо в лицо. Он с удивлением посмотрел на небо.

– О, нет, нам нужно поторопиться, – сказал он. – Уже поздно, а ты так и не взял тот свой образец особенной глины. Мне так жаль, Шерлок.

– О, не беспокойся об этом. – Шерлок быстро собрал все их вещи, пока Джон отправился к лошадям.

– Я попросил Майкрофта запереть мой микроскоп в кабинете отца. Хотя давай поспешим, я хочу, чтобы мистер Брук был в хорошем расположении духа и помог мне найти азбуку и учебник для начинающих на завтрашний день. На неделю он отправится в отпуск, и мы сможем тогда гулять весь день, до вечернего чаепития!

С тех пор они ежедневно занимались чтением. Джон буквально был ошарашен количеством букв в алфавите – и некоторые из них давали больше, чем один звук, господи, кто придумал все эти сложности?! Но, как и предсказывал Шерлок, он довольно быстро во всем разобрался. Спустя несколько дней юный лорд обучил его читать их имена, и Джон стал питать тайную ненависть к букве «H» (английское «эйч»). Было плохо уже, что она читалась в фамилии Holmes и не читалась в имени John, но она еще превращала звук S (русское «с») в шипящее «SH» (русск. «Ш») в имени Sherlock! Это было смешнее всего.

– Звук меняют не только эти две буквы, – объяснял ему Шерлок, увлеченно выводя сочетания букв на доске. – Вот смотри, еще есть “Ch” («ч») и “Th” («з»)…

Джон ехал домой более удрученным, чем был в самом начале. Но позже, когда он помогал Молодому Тому перетаскивать мешки в сарай, он неожиданно увидел одно из «трудных» сочетаний букв на мешке. Он остановился, чтоб внимательно посмотреть.

– “Ch”, – пробормотал он про себя, слыша быстрый голос Шерлока в своей голове. – С этого сочетания начинается и church («церковь»), и chase («погоня») и choice («выбор»)…” Он снова посмотрел на слово. «ck» – он знал этот звук из имени Шерлока (Sherlock) и звук n из своего собственного имени. “Ch, ck, n” прошептал он, глядя на буквы между сочетаниями и заполняя их звуками, и затем у него получилось: Chicken («Цыпленок»).

– Том, здесь мешок с кормом для цыплят.

– О, да плевать, – сказал Молодой Том, всматриваясь в мешок. – Просто брось у стены. Оттащу это завтра на ферму.

Джон ликовал. «Цыпленок»! Он прочитал слово, и сделал это сам, без какой-либо помощи, и, кроме того, это было большое и сложное слово, слово с буквой h. Он, Джон Уотсон, умеет читать. Как и сказал Шерлок, остальное было делом практики.

Шерлок был очень рад, когда Джон на следующий день рассказал ему о своем успехе.

– Отлично, Джон! – Ну что ж, давай теперь начнем кое-что посерьезнее. Я напишу предложение.

Джон смотрел на три слова, начертанные на доске. Он знал первое и последнее очень хорошо, но вот то что было посередине… он думал с минуту, а затем неуверенно прочитал: “Sherlock licks John?” («Шерлок облизывает Джона») (**Джон перепутал слова «нравиться» – likes – со словом «лизать, облизывать» – licks.**).

Шерлок перестал смотреть на него в ожидании и разразился хохотом. Джон понял, что только что сказал, и начал смеяться тоже, когда Шерлок буквально прыгнул на него и крикнул: “Шерлок облизывает Джона!”, и на самом деле лизнул его в шею. Они начали бороться и возиться на траве, и каждый пытался лизнуть тот участок кожи, до которого мог дотянуться. Наконец, они затихли чуть живые от смеха. Шерлоку удалось засунуть свой язык в ухо Джона, тот взвизгнул, перевернул Шерлока и придавил его сверху, крепко держа за запястья; наклонился и начал облизывать лицо Шерлока. Тот извивался под ним, беспомощный от смеха, с воплем: «Я не могу дышать! Я не могу дышать!».