Текст книги "Славный город Старый Ключ (СИ)"

Автор книги: Анатоль Нат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)

  – "А вот это меняет дело, – мысленно усмехнулся Сидор. – За то, что я уберу из города целую сотню рыцарей, Голова мне ещё спасибо сказать должен. А что тем сделаю ему гадость, не дав возможности прижать себя, так пусть утрётся. В другой раз не будет так топорно работать".

  Чьи тут уши торчат за всем произошедшим в последние дни с рыцарями, Сидор ничуть не сомневался. И с удовольствием готов был сделать пусть и малую, но всё ж гадость Голове. Пусть не думает, что всё всегда будет по его хотенью.

  – А вы знаете, сударь, – вдруг неожиданно проговорил Сидор. – Пожалуй, я соглашусь на ваши условия. Будете в моём личном подчинении. Только вот ещё одно. Числиться вы будете не по ведомству Корнея, не наёмниками, а обозниками. То есть – охранниками. Будете заниматься мобильной охраной караванов.

  Это – несколько не то, чем занят Корней. Он больше по крепостям да острожкам специализируется. На охране внешних границ.

  Да и вообще. Мы сейчас не можем позволить себе официально сформировать дружину. Её тогда немедленно, на совершенно законных основаниях опять пошлют под Сатино, или в какое другое, но аналогичное место, – раздражённо уточнил он. – Суть одна. Придётся проливать свою кровь за чужие интересы. Вот мы и стараемся этого не допустить.

  Поймав себя на мысли что невольно как бы оправдывается перед незнакомым человеком, рассердился.

  – Если вас такой расклад устроит, можете немедленно приступать к работе, – сердито пробубнил он, ещё больше раздражаясь, – благо сейчас как раз и есть утро.

  Хотя..., – бросил он рассеянный взгляд на расположенное высоко под потолком длинное узкое окно, откуда в помещение бил яркий луч полуденного солнца. – Нет, лучше завтра с утра. Сегодня у меня ещё дел других полно. Не до вас мне.

  Согласен – приступайте. Нет – скатертью дорога.

  – Аванс? – невозмутимо поинтересовался парень, заработав в ответ внимательный оценивающий взгляд.

  На стол перед рыцарем с лёгким стуком легла одинокая золотая монета.

  – Подъёмные. Пока что на тебя одного. Увижу остальных, получишь остаток. В конце каждого месяца выплата жалованья. Этот месяц зачтён будет как полный, несмотря на то, что до конца осталось всего несколько дней.

  Сидор ногтём легонько постучал по монете.

  – Считай это личным подарком к Новому Году. Личная премия за тебя самого, – усмехнулся он.

  – Не густо, – флегматично констатировал парень, даже не шевельнувшись. – А всякие там боевые, походные, зимние, ранение, инвалидность и прочее?

  – На общих основаниях. Как для всех в нашей компании. Узнать можешь у кого угодно. Тайны из того никто здесь не делает.

  – Пойдёт, – одиноко лежащая посередине стола золотая монета исчезла в кулаке рыцаря. – Тогда начну, пожалуй, завтра с утра. Куда прибыть?

  – Утром подойдёшь в южный конец города, на улицу Сидоров тупик. В том краю города тебе всяк укажет. Там, ближе к концу мой дом, четвёртый по правой стороне. Ты его сразу узнаешь. Кругом охраны из ящеров полно, да и вообще, место приметное. Слишком рано приходить не надо, но чтоб к девяти часам все там были. Лично посмотрю на твою сотню. Попробую определить, стоит ли оно того, – задумчиво глянул он на рыцаря.

  – А теперь, бывай, – кивнул он поднявшемуся со стула рыцарю на прощанье. – Утром – не опаздывать, – взялся он снова за стоящую перед ним большую стеклянную кружку с золотистым пивом.

  Посмотрев, как за парнем закрылась входная дверь, отхлебнул большой глоток горького напитка. Теперь надо было хорошенько продумать будущий разговор с Корнеем. Не обидится ли тот, что Сидор влез не в свою епархию. Да и для себя самого надо было определиться. Теперь, хочешь, не хочешь, а придётся командовать полутора сотенным личным отрядом. Было понятно, что это куча новых, незнакомых проблем, уже вызывавших глухое раздражение. Рыцари – это тебе не обоз, пусть даже и в три сотни непосредственно подчинённых тебе рыл. И надо было решить главное. Стоило ли оно того?

   Вечерний разговор...

  Вечер того же дня принёс сюрприз. Неожиданно вместе с Корнем, вызванным Сидором для разговора, в дом завалилась и Машка. Не то чтобы совсем неожиданно, надо признать, но почему-то именно сегодня Сидор её совершенно не ждал. И Белла сразу же уединились с подругой в соседней комнате, с таинственным видом что-то принявшись живо обсуждать.

  – "Опять к Новому Году решили чего-то замутить. Какой-нибудь марш энтузиастов с рыжим зверьком во главе", – решил про себя недовольный Сидор.

  Вот же, неугомонные, – сердито проворчал он.

  Машка, честно говоря, его достала. Если не каждый день, то через один она теперь обязательно вваливалась к ним в гости. И хорошо ещё, если захватывала с собой Корнея, хоть было с кем словом перемолвиться. А то чаще всего просто вваливалась в дом и уединялась с Белкой. А потом целый вечер трындела, трындела, трындела о чём-то там с Беллой без умолку. Сорока! Одно слово – сорока. Словно днём в банке своей обе не наговорились и белого дня им мало.

  И хоть Машку он любил. Где-то, как-то, весьма условно. А потому и терпел. Но в таких количествах она была невыносима.

  – "Вот точно как сейчас, – подумал он, краем уха слыша какой-то невнятный бубнёж из соседней комнаты. – Ни о чём, ни о чём".

  Впрочем, сердился он так, скорее по привычке. Привыкнув за последние годы к постоянному трещанью Машки где-то по соседству у себя над ухом, он, наверное, без него чувствовал бы себя уже чем-то обделённым, настолько это было ему даже необходимо.

  Хотя Корнея, конечно, было искренне жаль. Вот несчастный мужик попал. Жить с такой женщиной, каждый день слушать подобное – это какие ж надо было иметь нервы, стальные канаты, чтоб выдержать такой постоянный трындёж.

  Впрочем, следовало воспользоваться моментом, пока Машка занята, и поговорить с Корнеем.

  – Чудак ты Сидор, если не сказать больше, – улыбнулся Корней, выслушав его сердитую ругань на поречное рыцарство и его нравы. – Никак не можешь избавиться от земных тараканов в собственной башке.

  Последнее время мы только и делаем, что постоянно сталкиваемся вопросами, связанными с рыцарством, а ты так ничего и не понял.

  Запомни, рыцари – это сословное общество с жёсткими, не меняемыми веками традициями. Пытаться их изменить можно, но не нужно. Проще и лучше просто использовать. У нас своя жизнь, у них – своя. И вместе им не бывать. Чего-то третьего – не получится. Их можно принять лишь такими, какими они есть. И извиняться за это – не стоит.

  Хотят подчиняться только тебе, с моей стороны – без обид. Сколько угодно. Главное – чтоб делали то, что надо нам. Это – главное. У меня всё равно бы никогда ничего с ними не получилось, при всём желании. И он тебе чётко и недвусмысленно всё это объяснил. Всё разложил по полочкам, как ты сам любишь выражаться. Мы – это мы, они – это они.

  – А как же твоя служба у какого-то там князя? – удивлённо посмотрел на него Сидор. – Ты ж сам рассказывал, что командовал там чуть ли не тысячным войском.

  – В котором сами рыцари подчинялись исключительно князю, – усмехнулся Корней. – И пока до них доходил мой приказ, пока они принимали решение его исполнить, проходила уйма времени. Что в результате привело к самым плачевным последствиям и как следствие, я оказался там, где мы с тобой и встретились. И в том качестве, что мною торговали как вещью.

  И если ты собираешься в будущем как-то их использовать, используй и мой негативный опыт. Потому как в этот раз церемониться и политесы с ними разводить я не буду. Крепких суков в наших лесах в достатке и теперь малейшего неподчинения я не потерплю.

  – Фигово, – Сидор с силой помял заросший щетиной подбородок. – Думал тебе подсунуть эту сотню каким-нибудь отдельным отрядом, чтоб ты с ними возился, а теперь придётся самому влезать в твои дела на озёрах. А то у меня дел мало, – сердито проворчал он, ещё больше раздражаясь.

  – Ну, это ненадолго, – хмыкнул Корней. – Зная господ рыцарей, твёрдо можно утверждать, что до весны они ещё потерпят, а вот после – сбегут. И никакими деньгами ты их не заманишь.

  Там на озёрах реально идёт война. И последние вести оттуда, боюсь, тебя очень не порадуют. Так что, когда ты их услышишь, поймёшь, что эти полторы сотни – действительно посланный нам дар небес. И не мне противиться Божьей воле. Они исключительно вовремя появились.

  – Корней – рассуждающий о божественном провидении, – улыбнулся неверяще Сидор. – Кто-то где-то явно сдох.

  – Пока ты носился по городу, утрясал наши дела, сегодня утром прибыла целая делегация от амазонок. Кара с Илоной, обе две разом, – холодно проговорил Корней, без тени улыбки на лице. – Они сейчас у Димона в Долине прячутся. Всё подальше от чужих глаз.

  Не стали здесь появляться, чтоб в городе не пошли гулять разные слухи о проблемах в нашей компании. Сам понимаешь, внезапное появление в городе обоих командиров наших амазонок, сразу после возвращения из удачного похода, наверняка навеет кому-то всякие нехорошие мысли. Кто-нибудь наверняка задастся вопросом: "А чего это их сюда принесло. Сразу, и обеих?" А лишние разговоры нам сейчас ни к чему.

  Собственно, этим вечером мы здесь именно из-за них.

  Так что, всё одно к одному. Где-то что-то убыло, где-то что-то прибыло.

  – То есть, – подозрительно прищурился Сидор.

  – А вот и то есть, – холодно отрезал Корней. – Пока мы спасали неблагодарное пореченское рыцарство, как нам казалось от уничтожения, хотя, ни хрена ему не грозило, нас самих у себя дома чуть было не размазали тонким слоем. И мы чуть было не лишились всего, чего с колоссальным трудом добились на озёрах за последний год.

  – В общем, дела намного хуже, чем мы тобой думали, когда планировали тот ледовый поход. А в деталях они сами тебе всё расскажут. Вкратце же так скажу – мы чуть было не потеряли золотой рудник. Медный и угольный серьёзно потрепали, но, слава Богу, не так сильно. То ли сил подгорным не хватило, то ли изначально они настроены были исключительно на золотой рудник. Не в том речь. Потери среди амазонок жуткие. Двести с лишком человек безвозвратных потерь. Ещё не менее сотни раненых. Имперцам тоже серьёзно досталось. Разрушена вся система охраны наших транспортных путей. Колоссальные потери среди рабов рабочих. Разрушена вся инфраструктура. И это лишь малая часть убытков.

  Фактически, надо начинать всё заново.

  – Блин, – тихо выругался Сидор сквозь зубы.

  – И ты мне что угодно говори, но это не случайность, а тщательно спланированная и великолепно проведённая войсковая операция подгорных, чуть было не окончившаяся нашим катастрофическим разгромом. И единственно, почему нас оттуда не выбили – мужество оставленных на охране амазонок и огромная помощь наших имперских ящеров. И плюс к тому восстание рабов, в тылу нападавших, – ткнул он пальцем в сторону Сидора.

  Тебе ещё придётся с ними объясняться, – многообещающе посмотрел на Сидора Корней. – Я в шоке. Поэтому всех кого мы привели из похода, придётся немедленно бросить на охрану озёр, мне в помощь. И повторюсь, но твои полторы сотни – словно дар с неба. Потому что всех кого можно, придётся снять с сопровождения и бросить на зачистку лесов от остатков рассыпавшихся по схронам подгорных.

  – И боюсь, зима у нас впереди будет – весёлая, – мрачно констатировал Корней.

  – Так что, давай ложиться спать, а завтра посмотрим на твой прибыток. Стоят ли они того, чтобы идти из-за них на конфликт с Головой и всей остальной Старшиной в городе.

  И хотя по любому это их не касается, но вони будет..., – отчаянно замотал он головой, – изрядно. В этом я с тобой полностью согласен.

  – Вот и посмотрим, стоит ли оно того, – хмурый Сидор неохотно кивнул головой. – Завтра, – устало зевнул он. – Всё решим завтра утром.

   Утро начинается с...

  Утро не принесло ничего нового. Всё оказалось вполне ожидаемо и даже где-то скучно. Единственно, что порадовало, небольшой рыцарский отряд за прошедшую ночь немного подрос в числе. Рыцарей стало не двадцать, а двадцать пять, оруженосцев – пятнадцать, вместо десяти, кнехтов, или рядовых дружинников, как сами рыцари уже привычно по местному называли своих солдат, – сто три человека, вместо восьмидесяти трёх. Это, можно сказать боевая часть отряда.

  А рядом, чуть в стороне возле конюшен, держался только этим утром сформированный тоже немного увеличившийся за ночь рыцарский обоз, в котором на данный момент уже числилось более сорока человек. И как сказал Ртища, количество желающих перейти на работу к господину барону среди обслуги рыцарского войска, намного превышало количество обозников, определённых самим Ртищей для своего отряда.

  – Не понял, – изумился Корней. – А этим-то чего не нравится?

  На вопрос, заданный Корнеем, рыцарь лишь раздражённо поморщился.

  – Тебе задали вопрос, – Сидор сухим, не терпящим промедления тоном, поторопил рыцаря с ответом.

  – Многих смущают условия найма и будущая служба у заказчика.

  Сердито дёрнув щекой, Ртища, слегка покосился на Корнея, но, тем не менее, ответил.

  – Если рыцари с оруженосцами, и даже рядовые дружинники ещё могут рассчитывать на вполне сносное и уважительное к себе отношение со стороны и рядовых амазонок, и властей республики, то обслугу из обоза там за людей не считают. И в случае гибели на землях Амазонии, какого рыцаря, слуги копья погибшего надолго, если не навсегда застрянут в республике с самыми неприятными для себя последствиями.

  Они переходят в собственность кому-либо из местных, – хмуро бросил рыцарь. – И все, кто мог без последствий для себя смыться этой ночью из рыцарского лагеря под стенами города, этим утром здесь, со мной во дворе.

  Считайте. Тридцать три кузнеца, плюс одиннадцать подмастерьев, – суховатым, недовольным голосом, Ртища давал пояснения по списку внезапно увеличившегося за ночь обоза. – Два коновала с учениками и пять шорников. И даже две маркитантки с собственным фургоном. Ну и ещё кое-кто по мелочи, с кем ещё не разобрался. Подробный список я вам представлю попозже. Пока ещё сам не знаю, кто прибыл.

  Ртища был сильно смущён. Такого резкого увеличения всего за одну ночь своего отряда он никак не ожидал.

  – Маркитантки – это, я так понимаю, шлюхи, – глубокомысленно констатировал Сидор. – Фигово.

  Он сам был этим фактом сильно озадачен. Неприятная история с его личным обозом, прибывшим прошлым летом в город, могла иметь ещё более неприятное продолжение сейчас. Иметь собственный бордель в городе ему вряд ли кто позволит. А идти на конфликт с властями, да ещё по такому поводу, он и сам не хотел.

  – "Ещё одна, возможная зацепка для городской Старшины, – мрачно думал Сидор, разглядывая возок с двумя проститутками. – Самим рыцарям подобное спустят, поскольку они всё равно здесь временно и завтра уже никого из них возле города не будет. А вот меня прижмут по полной. С моим-то обозом пришлось повертеться как ужу на сковородке, доказывая, что я не верблюд. Так что, как только весть об этих маркитантках дойдёт до властей города, качаться мне в петле перед зданием Совета стопудово. А всё имущество будет отписано в городскую казну. Вот народ местный порадуется то. Особенно кое-кто из представителей местных властей.

  Как-то не охота. Так что проблему будем решать здесь и сейчас".

  Маркитанток – на выход. С вещами, – жёстко отрезал Сидор. – И на будущее – никаких шлюх. В городе с этим строго. Так что, если припрёт – ищите весёлых вдовушек и лично с ними полюбовно договаривайтесь. Это – не проблема, вдов здесь хватает. А профессиональных шлюх чтоб в отряде не было. Мне проблем с городскими властями из-за вас не надо.

  Дождавшись, когда фургон двух мрачных молодых девиц покинет двор усадьбы, продолжил разбирательство с Ртищей.

  – Так что ты там говорил о рыцарском обозе? – вернулся он к так заинтересовавшему его вопросу.

  – Что я говорил? – мрачно переспросил хмурый рыцарь.

  Мгновенная высылка маркитанток его совсем не порадовала. Определённо в отряде теперь будут нешуточные проблемы.

  – Что-то такое, что многие из обслуги не прочь перебраться к тебе в отряд, чтоб только не отправляться на Правый берег к амазонкам.

  – Ах, это, – буркнул рыцарь. – Да, есть такое дело. Если вас, господин барон, не смущает принять беглых и более чем вероятный конфликт с их хозяевами, то таких завтра же насчитать можно будет, хоть две, хоть три сотни. Война – дело такое. Там погибают. А наших в Амазонию приглашают не на гулянку. Так что кто-нибудь там да погибнет. Обычное дело. Только вот потом, после потери своего сюзерена остаться в чужом краю навсегда, без возможности вернуться обратно, охотников крайне мало.

  – А чего тогда у нас в городе не остаться? – удивлённо повернулся к нему Сидор. – Ах, да, – хлопнул он себя кулаком по лбу, в ответ на скептически насмешливый взгляд Ртищи. – Для вас же в городе нет работы.

  – Вот именно, – согласно кивнул тот головой. – Кое-кто попробовал так и сделать, да ничего не вышло. Единственно найденное место – за хлеб и кров. И то, кров – конюшня или хлев с животными на скотном дворе, хлеб – объедки с хозяйского стола.

  А работы – от темна, до темна.

  Да и то – навоз разгребать, да быкам хвосты крутить.

  На хорошее, денежное место здесь, как и везде, своих полно. А бросать привычный устоявшийся уклад не всякий решится.

  Да и брожение это только в последние дни началось, когда люди узнали условия контракта с амазонками и собственное вероятное будущее. Вот народ и забеспокоился.

  Даже шлюхи и те опасаются, – мрачно буркнул Ртища. – Тех положение вообще не определено. Они абсолютно бесправны.

  Чем думает нынешнее руководство отряда, – недоумённо пожал плечами рыцарь. – Такое странное впечатление, что у них словно пелена перед глазами. Простейших вопросов не решают.

  – Ну, нам же лучше, – негромко пробормотал Сидор, довольно потерев ладони.

  – "Ну, конечно, – усмехнулся он про себя. – А то они дурнее всех".

  Что происходит, как раз ему-то было кристально ясно. Местным гильдиям не нужны были конкуренты в городе. Тем более при узости местного рынка. И если этот рыцарь не понимает столь очевидных для любого вещей – ему же хуже.

  Сам же Сидор на внутренний, городской рынок не работал. Так сложилось, что всё произведённое их компанией вывозилось за пределы города. Поэтому, местным гильдиям он был не конкурент.

  – Если ещё можешь, кого привлечь, привлекай, – довольный Сидор кивнул головой на вопросительный взгляд рыцаря. – Работу всем найдём. И по специальности, чтоб не беспокоились.

  Пусть подходят, поговорим. Если условия устроят – милости просим.

  – А? – вопросительно глянул на него рыцарь.

  – Как договаривались, – кивнул головой Сидор. – Деньги, сразу после подписания трудового контракта. Как только, так сразу.

  Дождавшись, когда рыцарь со всеми пришедшими с ним людьми покинет двор, Сидор, молча, повернулся к Корнею.

  – Ну, что скажешь?

  – Он, плюс ещё трое. Остальные – хлам. Даже мне не переучить на что-то нормальное. Как массовка – пойдут, но если оставить одних против подгорных, те их вырежут в первую же ночь. Одна надежда на твоего рыцаря. Недаром он под Сатино один из всего отряда выжил. Непрост парень, скажу я тебе, очень непрост.

   Новый найм.

  Всего Сидор мог ожидать, кроме того что началось с самого раннего утра следующего дня. Или он чего-то не понимал, или в головах у людей что-то сдвинулось.

  – "Понять бы ещё в какую сторону, – сердито думал он, принимая из рук Ртищи список ещё одной сотни нанявшихся в их компанию людей из бывшей рыцарской обслуги. – Похоже, количество желающих воевать за интересы амазонок стремительно убывает. Хотя, что это я. Две с половиной сотни для потуторатысячного войска – капля в море. Не обольщайтесь, господин барон, своей значимостью, не обольщайтесь".

  Количество обслуги из рыцарского обоза, пожелавшей сменить хозяина и остаться на работах в городе зашкалило за все предварительные прогнозы.

  Скажем прямо. Добрая четверть обслуги из числа рыцарского обоза эти утром изъявила желание перебраться под руку баронов де Вехтор. И как с первой же минуты разговора с желающими понял Сидор, причиной тому было более чем обоснованное беспокойство просителей за свою дальнейшую судьбу на землях Амазонии в случае гибели рыцаря.

  Никакими правами обслуга последних на тех территориях не обладала, и судьба копья рыцаря, в случае несчастного развития событий с последним, была более чем плачевна. Нынешнее полуголодное существование копья полностью зависимое от рыцаря, было на порядки предпочтительней откровенного рабства, что им светило в будущем.

  Но что уже откровенно ввергло Сидора в ступор, сами же рыцари, которые против фактического бегства своей обслуги из обоза не имели ничего против. А кое-кто из них и сам подсуетился, фактически продав своих вассалов баронам де Вехтор.

  Вербовочная контора наёмников, этим предзимним днём фактически расположившаяся на кухне его землянке, с самого утра взяла бурный старт. Уже к полудню на работу в компанию землян нанялось девяносто два человека из числа прошлой обслуги рыцарей. Да плюс к тому сами рыцари, извещённые Ртищей, что барон де Вехтор готов купить специалистов для собственных нужд, с полудня, когда схлынул ажиотаж из беглецов, потянулись в землянку к барону.

  Что делать, Сидор просто не представлял. Мало того, что такого количества работников он никак не ожидал нанять, думая, что дело ограничится сотней, другой, не более. Так ещё и кое-кто из самих рыцарей, привлечённый условиями, предоставленными Ртище. вздумал сменить место будущей своей работы.

  А хуже всего было то, что это привело к открытому конфликту с посольством амазонок из республики, которые курировали найм в городе рыцарского войска. И которые не замедлили тут же заявиться к ним домой, и закатили Белле грандиозный скандал, отзвуки которого битых два часа после полудня долетали до гостевой залы землянки, где Сидор в это время как раз принимал на работу новых наёмников.

  Не самое приятное соседство, особенно учитывая чётко слышимые грубые и откровенно хамские определения, которыми разозленными амазонки не поскупились в его адрес. И судя по тщательно подавляемым ухмылкам на лицах его собеседников, в отличие от него, им этот цирк доставлял натуральное удовольствие.

  Что ещё интересно, саму Беллу, с которой собственно и состоялся тот памятный скандальный разговор, никоим образом не затронули, каждый раз уважительно обращаясь по имени отчеству, словно она здесь была и ни при чём.

  Результатом же этого скандала было то, что уже к вечеру, на ночь, глядя, рыцарское войско стронулось со своего места под стенами города и спешным шагом двинулось к устью Каменки. Видать и его руководство, получив втык от нанимателей, серьёзно озаботилось сохранностью уже собственной численности.

  Следующее утро Сидор встречал уже не один с Беллой у себя дома за завтраком, а в компании кучи гостей за своим широким обеденным столом.

  – А не слабо мы проредили рыцарское войско, – с довольным видом похвастался он. – Для полуторатысячного войска это конечно, как дробинка слону в ягодицу, но для нас, считаю что здорово

  Довольный Сидор сидел на своём любимом месте за столом, спиной к камину, и откровенно нагло ухмыляясь, помахивал перед своим лицом большим куском старого пергамента.

  Не став портить на всякие черновые записи хорошую бумагу, он воспользовался для записей первым попавшимся куском пергамента и теперь с довольным видом рассматривал длинный список лиц, нанявшихся к ним на работу.

  – Не считая отряда Ртищи, сегодня мы имеем ещё три десятка рыцарей. Что удивительно, всего трое оруженосцев, но зато семь десятков кнехтов, фактически проданных нам своими рыцарями. Серебрушка за голову оказалось для многих из их прошлых хозяев притягательной ценой. Обозников, общим числом ещё двести четырнадцать человек.

  – Что скажешь? – повернулся он к Корнею.

  – Скажу, что если б рыцари не схаванулись и не убрали своё войско подальше от города, тридцатью двумя рыцарями, тремя оруженосцами и семидесятью пятью кнехтами дело бы, не ограничилось.

  – Ну вот, – с задумчивым видом включилась в разговор и Маша. – Дело сделано. Рыцарское войско убрано не только из самого города, но и из его окрестностей. И как сегодня с утра донесли видоки, сейчас оно быстрым шагом движется вдоль Каменки в сторону устья. Городские власти выслали голубя, предупредить гарнизон Рвицы, чтоб готовили казармы для временного проживания гостей. Теперь пережидать, пока встанет лёд на Лонгаре, они будут там.

  Посольство амазонок довольно, руководство города аж светится от удовольствия, лишь нам головная боль. Чем нам их занять? – растерянно посмотрела она на Сидора.

  – Ртища никого из новых рыцарей в свой отряд не берёт, также, впрочем, как и новых оруженосцев и кнехтов, – пожал плечами Сидор. – Так что, организовываем новую сотню под командованием кого-нибудь из рыцарей, и передадим под командование Корнею, – кивнул он на того. – Тем более что они не против.

  – Мне хватит одной головной боли с этим гонористым Ртищей, – мгновенно ощетинился он против попытавшегося что-то вставить Корнея. – Тем более что я их сразу предупредил, что командовать над ними будешь ты и только ты. Это сразу было одним из условий найма, – ткнул он в его сторону пальцем. – Вот и командуй.

  – Не против? – изумился Корней. – Великолепно. Тогда у меня есть для них работа. Много работы. На всю зиму. Будут строить твою засеку по северным берегам озёр, о которой ты мне тут все уши прожужжал. К весне, думаю, построят, – хищно ухмыльнулся он.

  – "А заодно и нашего гонористого сотника Ртищу я к тебе пристрою, – задумчиво посмотрел на него Сидор. – Пусть и он внесёт свою лепту. А заодно и Малого и Дюжего напрягай туда же с их отрядами. Всё больше пользы, чем просто сидеть по острожкам, сторожа снег".

   Глава 4. Птенцов по осени считают...

   Долина. Сидоров рабочий кабинет.

   С трудом распустив туго натянутый пояс, Сидор облегчением откинулся на спинку стула.

  – Уф, – выдохнул он.

  Наконец-то они с Беллой уединились в его рабочем кабинете, и можно было перевести дух. Отдохнуть от слишком уж навязчивого внимания жён Димона. Сюда, в его скальный кабинет в Долине, доступ Димкиным жёнам опять был строго ограничен, и вот чем они обе ему безумно нравились, им никогда не надо было повторять один раз сказанное. Нельзя заходить, когда Сидор там работает – значит нельзя.

  Правда, сейчас он тут не работал, а прятался от слишком навязчивого внимания, ну так что ж с того, главное, не беспокоят и можно перевести дух.

  Прошла уже чуть ли не неделя после возвращения Димона домой, а для его семейства праздник словно и не кончался. Праздничными, безумно вкусными блюдами был буквально завален отнюдь немалый обеденный стол, и все, кто попадал в сферу досягаемости его жён, закармливался вусмерть.

  Сидор с Белой попали. И это был какой-то ужас.

  Как же Димкины жёны его достали. Вот же что любовь с бабами делает. Прям ни минуты покоя. Сидор то, Сидор сё, а вот тебе пирожок, а вот вареньице, а не желаете ли медку. Достали! Как Димон таких навязчивых зануд возле себя терпит, непонятно.

  Скоро уже на ремне дырок не останется, а они всё не угомонятся, старательно закармливая его, – сердито думал Сидор, с трудом переводя дыхание.– Словно это он их муж, а не Димон. Вон, даже Белла начала уже косо на него посматривать. А он что. Он тут ни при чём. И особой заслуги в том, что Димона из тюрьмы вытащил, по большому счёту за ним нет. Подумаешь, всего-то извозчиком поработал и домой узника доставил.

  И потом. Их компания с самого начала не отказывались от обязательств по восстановлению порушенной Димкой дороги, так что и держать того в казематах арсенала с самого начала смысла у властей не было никакого. И все прекрасно всё с самого начала и понимали. Уже на следующее же после ареста утро городские власти поняли, что погорячились и попробовали отпустить Димона из тюрьмы. Чаз-з-з! Тот сам не желал уходить. Больно уж ему понравилось изображать из себя великомученика и борца с "тоталитарным режимом плутократов". А то, что сам "тоталитарный режим" в лице всех местных "плутократов", то есть Головы, Старосты, да и всех прочих членов Совета, раз десять, наверное, чуть ли не со слезами на глазах пытались выбросить Димона с его бандой из занятых ими казематов под Арсеналом, так это, как бы ни в счёт.

  Димон старательно изображал из себя защитника Брестской крепости и мученика тоталитарного режима, а его егеря не менее старательно подыгрывали ему, вместе со своими подружками из города обживая соседние камеры, чем вызвали нешуточный политический кризис в городе.

  В самом деле. В город вернулся один из самых успешных поисковиков трофеев на Правом берегу за всё последнее время! Привёзший, просто колоссальное богатство, исчисляемое в сотни тысяч золотых, если не в миллионы! Принёс настоящую славу городу! Колоссальные деньги! Уже пролившиеся золотым дождём пока только на трактирщиков. А что ещё впереди будет!

  И такого человека в тюрьму?

  За что? За то, что разворотил какую-то дорогу? Так, наверное, дорогу надо было строить лучше, раз уж взялись.

  И вот попробуй, докажи сейчас кому, зимой, когда на дорогах установился твёрдый наст, что он действительно угробил хорошую дорогу? Да никто ж не поймёт. И не захочет понять. В представлении местных, дороги – это нечто грунтовое, "в ту сторону", и особого внимания не стоящее. Короче – просто направление, в котором надо двигаться. Местный люд просто не понимал, как это ДОРОГУ можно испортить? Из-за лишней колеи на "дороге" бросать ТАКОГО уважаемого человека в казематы – чистейшей воды безумие. Оскорбление, смываемое лишь кровью.

  Вот Димон и отыграл подобную убеждённость жителей края по полной, вдоволь поиздевавшись над властями города.

  Ох, и огрёб же Голова проблем из-за него, страшно даже представить.

  Сидор с удовольствием потянулся, с довольной улыбкой на губах вспоминая, как к нему домой поздним вечером завалилась целая делегация из Совета с натуральной мольбой уговорить уважаемого Дмитрий Александровича не обижаться на городские власти и отправиться наконец-то домой. И прекратить изводить тюремные власти своими придирками и несусветными требованиями.

  Вот где теперь уже и Сидор вдосталь поизмывался над властями, в конце концов, милостиво согласившись поговорить с упрямцем. Правда, ничего не обещая.

  Можно было бы конечно и ещё потянуть, выставив городские власти совсем уж полными идиотами. Но, пожалуй, не стоило. Всё хорошо в меру. А так, всё сложилось в высшей степени удачно для компании.