Текст книги "Славный город Старый Ключ (СИ)"

Автор книги: Анатоль Нат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

  При любых раскладах, свои интересы у амазонок всегда стояли на первом месте.

  – Сильвестр Андреич, я не понял, что здесь и сейчас произошло? – тихо поинтересовался Куница. – Что ты здесь только что сказал?

  Как настоящий зверёк, по имени которого он когда-то и получил своё родовое прозвище, Куница крайне настороженно воспринял внезапно случившуюся на встрече замятню. В городе бывал редко и барона знал плохо, фактически только последнее время, после прогремевшего на весь край возвращения Димона Счастливчика с Правого берега, обратив на того внимание.

  Ну, есть такой-то землянин в городе, который делает добрые напитки и кое-какой товар. Ну, не один он такой. Но они все ему не конкуренты, поскольку их интересы никак не пересекаются. Оттого эти все земляне ему и неинтересны.

  Теперь же всё неожиданно поменялось.

  – Ничего такого, чтобы ты не знал, – невозмутимо повернулся в его сторону Голова. – Просто, тут собрался узкий круг единомышленников и нам есть о чём поговорить. В узком кругу.

  – Нам, это кому?

  – Нам – это финансовой, промышленной и военной силе этого города, – заледенел взглядом Староста.

  "Что-то Боров слишком старательно изображает из себя откровенно тупого", – сердито подумал он.

  Сила Савельич чувствовал растущее глухое раздражение. Всё сегодня почему-то шло не так. Не должны были Кур с Воропаем уйти, не должны были. На них у него был особый расчёт, как на серьёзных промышленников, на которых можно было твёрдо опереться. Да, видать, что-то не срослось. Придётся менять планы по ходу.

  – Нам – это тем, кто держит в своих руках и контролирует все денежные потоки всего Ключёвского Края, – вежливо проговорил, тем не менее, Сила. Ссориться с Куницей, было сейчас не с руки.

  – Нам – это тем, кто принимал, и кто будем принимать решения, которые определят положение нашего города на годы и годы вперёд, – тихо поддержал Силу Савельича Голова.

  Именно поэтому, в этот раз мы собрались в более узком кругу.

  – И о чём же следует поговорить в ещё более узком кругу? – словно превратившись в годовалого мальца, и дальше изображал из себя непонятно кого Куница. – Мне кажется, или мы с самого начала уже собирались в самом узком кругу. Или что? Этот узкий круг ещё уже, чем предыдущий? – холодно переспросил он.

  Голова, невольно вздрогнул от ясно звякнувшего в голосе Куницы металла, но заставил себя сдержаться. Уж с кем, с кем, а с Боровом следовало быть аккуратней в выражениях. Богатый и многолюдный его клан, практически в одиночку контролирующий низовья и Ключевки, и левого, ещё не занятого ящером берега Чёрной речки, где были и его, головы, земли, был слишком важен в его будущих планах, чтоб сейчас с ним ссориться. Да ещё по такому пустячному поводу.

  – Совершенно правильно, – холодно улыбнулся Голова, всё ж сумев скрыть раздражение и сдержать себя. – Всегда, даже в самом узком кругу, даже из двух человек, найдётся ещё более узкий круг из одного. И не мне тебе о том говорить. Здесь все такие.

  Но это всё лирика, – ещё более холодно проговорил он. – Давайте о деле, ради которого собрались.

  – А разве то, что мы только что обсуждали, не было делом, ради которого мы все здесь собрались?

  – Нет, – коротко, деловым тоном отрезал Голова.– То, о чём здесь только что шла речь, это всё так, мелочи. Это всё так – дымовая завеса.

  Главное на сегодня. Нам надо решить, что делать с золотым рудником барона?

  – А у барона есть рудник? – изумлённо отозвался Куница, – Золотой рудник? Я не ослышался?

  Куница Боров поднял на Сильвестр Андреича тяжёлый, лишь слегка заинтересовавшийся взгляд. Весь вид его, в противовес его же словам, изображал полное равнодушие, словно его совершенно не заинтересовало то, что он только что услышал.

  – Тогда многое становится понятным, – равнодушным голосом отозвался он на внимательный, настороженный взгляд Головы. – И что? Что вы имеете нам предложить? – вновь, привычно равнодушно замер Куница в ожидании.

  Не дождавшись мгновенного ответа, мимолётно понимающе улыбнулся

  – Вроде бы в прошлый раз мы обсуждали нечто подобное. И помнится мне, тот разговор так ничем и не кончился. Но тогда речь шла всего лишь о серебряном руднике, – подпустил он яду в свой голос. – Всего лишь. Сейчас же мы говорим уже о золотом. И опять всё снова здорова. Ни туда, ни сюда. Или мне изменяет память?

  – Вам, господин Боров, память не изменяет, – сердито проворчал Сила Савельич. – Проблема лишь в том, что где тот рудник никто не знает. Даже сам барон не знает, где находится Пашин серебряный рудник, как совсем недавно нам стало совершенно достоверно известно из источников, которым можно доверять.

  – Хорошо, – словно не слыша отчётливо прозвучавших раздражённых ноток в голосе Силы, невозмутимо продолжил Боров. – А что тогда по поводу первого пункта нашей сегодняшней встречи. Что наша власть, в вашем лице, собирается делать в положении, когда золотая рыбка так и норовит соскочить с крючка.

  Я о вашем бароне, если вы ещё не поняли.

  – А ты ещё не понял, что для нас будет лучше, если барон сам, добровольно покинет город? – остро глянул на него Голова. – В противном случае нам бы пришлось самим постараться выгнать его отсюда. Но уже с применением силы, чего бы, не хотелось, откровенно говоря.

  – Причина проста, – тяжело вздохнул Сильвестр Андреич.

  С фактом его присутствия связано то, что в городе появились неконтролируемые нами денежные потоки, которые представляют серьёзную угрозу для нашей деловой активности. Крупные денежные и крупные материальные потоки, не подконтрольные нашей финансово-промышленной группе.

  – А угроза нового нашествия ящеров? – кольнул его взглядом внешне всё такой же равнодушно невозмутимый Куница.

  – Да какая там угроза, – пренебрежительно отмахнулся Голова. – Пустые слухи, раздутые этим пустозвоном бароном и его языкастыми бабами до вселенских размеров.

  – Барон не пустозвон, – тихо возразил Демьян Богат. – И это – не слухи. Это – фактический факт. Так что с угрозой нашествия тебе, Голова, придётся серьёзно считаться.

  И это не обсуждается, иначе вся наша сегодняшняя встреча теряет смысл. Если нас вышибут из Старого Ключа, и мы потеряем Ключёвский край, весь или даже часть, как до этого ящеры нас вышибли из Чёрного города и всего Чернореченского края, вся возня с рудником не стоит и выеденного яйца. Золотой он там, серебряный – уже будет не важно. Если кто там после того и будет добывать золото, то это точно будут не вы, не я и даже не барон. Это будут ящеры. Которые совсем недавно весьма недвусмысленно выразили свою заинтересованность в том руднике.

  Это я к тому, для тех, кто не знает, – кротко глянул Демьян в сторону Куницы, – что этой осенью золотой рудник борона весьма и весьма серьёзно пощипали. Амазонки там потеряли где-то под две сотни своих человек, а сам барон положил не менее полусотни егерей компании на отражении набега.

  – Учтём, обязательно учтём, – согласно закивал болванчиком Сила. – Непременно учтём ваше доброе пожелание, уважаемый Демьян Горинович. А пока давайте возвращаться к главному вопросу. Как нам вернуть рудник?

  – Вернуть? Кому? – ещё больше изумился Куница Боров.

  – Себе. Себе вернуть, – жёстко отрезал Голова, в упор глядя ему в глаза. – Потому как всё что находится на территории Ключёвского Края – наше по праву. Моё и твоё, и его, – кивнул он на рядом сидящего Силу. – Наше!

  Мы имеем на это золото полное и несомненное право. Потому как мы направим добытое из нашей земли золото на защиту нашего родного Ключёвского Края, а барон его направит на возвращение баронства своей жены. А оно нам надо?

  Ответ однозначен – нет. Нам этого не надо!

  Потому что из нашего города уйдёт золото, а этого допустить нельзя, – жёстко отрезал Голова.

  – А не проще ли сделать так, чтобы это золото само осталось здесь? – невозмутимо поинтересовался Куница, словно это и не на него только что пытался надавить Голова. – Создать такие условия, чтобы барон сам бы его здесь оставил? Даже если он его где-то и добыл. Как он это делал до сих пор, развивая промышленность Старого Ключа?

  И тогда нам будет совершенно без разницы, на какие цели оно будет потрачено. Золото останется в городе, что нам и требуется.

  – Не понял? – непонимающе глянул на него Сила Савельич. – Как то ты Куница замысловато выражаешься. Растолкуй?

  – Если барон будет вывозить отсюда не золото, а товары, произведённые на нашей земле на его золото, то нам будет без разницы, на что он его потратит, – как для маленького ребёнка, чётко и внятно проговорил Куница. – Главное, чтобы он потратил его здесь. Остальное – неважно.

  – Невозможно, – упрямо мотнул головой Сильвестр Андреич. – Будет война за баронство его жены. А взять даже такой простой вопрос как перевоз наёмного войска в то баронство. Это уже потребует платежей на сторону.

  Найм транспортных лодий – уже вывод капитала из города. Как ты этого не понимаешь. И заметь, немалых средств.

  – Но если он будет покупать амуницию, продукты, оружие здесь, а не где-либо ещё, то золото останется в городе, – холодно возразил Куница. – Если он построит и сами лодьи на наших верфях, и людей наймёт у нас же, то золото получим уже непосредственно мы с вами. И ему не придётся никого фрахтовать чужого, и город не потеряет эти деньги.

  Или я неправ?

  – Слишком это сложно и замысловато, – недовольно буркнул Голова. – Проще отнять и поделить. А потом можно будет даже заняться чеканкой собственной золотой монеты. И золото хорошо тогда, когда лежит в твоей калите, а не в чужой.

  – Боюсь, что в данном случае ничего не получится, – мгновенно отреагировал Демьян Богат. – Территориальный Совет не даст добро на подобную акцию.

  – Как вас изволите понимать? – изумлённо развернулся в его сторону Голова. – Когда мы обсуждали аналогичный вопрос по серебряному руднику, Краевые власти вроде бы как не возражали против чеканки серебряной монеты в Старом Ключе.

  – Серебряной, – жёстко отрезал Богат, – не золотой. У меня чёткие указания. Золотые деньги – слишком самостоятельный статус для вашего пограничного города, господа. Золотую монету чеканить будет только Территориальный Совет. Город, тем более ваш, пограничный город – нет.

  И, заметьте, Совету совершенно безразлично кто формально владеет рудником, вы или барон, – внезапно подпустил он угрозы в голос. – Но ему совершенно не наплевать на то, что в случае вашего вооружённого конфликта с бароном, оборона города ослабнет и возникнет угроза захвата города подгорными людоедами. Без крови барон свой рудник не отдаст. Тем более, что в это дело, как оказалось, замешаны и нанятые им амазонки. И ещё тем более, что по нашим данным, – ещё более ядовитым голосом выделил он уточнение, – в тех краях не только у барона рудник, но существуют ещё как минимум два независимых золотых прииска, разрабатывающих богатейшие золотые россыпи. И по заявленным объёмам добычи, золотые прииски как бы, не поболе продуктивными будут, чем эта ваша баронская шахта. По крайней мере, так заявляют их владельцы.

  – Как тебя понимать? – пересохшим вдруг голосом, едва слышно переспросил Голова. – В горах есть ещё два золотых прииска? Не только у барона? Кто?!

  – Такие имена как Малой и Дюжий вам о чём-нибудь говорят? – сухо поинтересовался Демьян, глядя на него в упор.

  – Говорят, – непослушными немеющими губами едва слышно отозвался Голова. – Очень даже много чего говорят.

  – Так вот, – кольнул его заледеневшим взглядом Богат. – Ими на своё имя, у нас в Территориальном Совете зарегистрированы два прииска на разработку золотых песков. И мне дано поручение, разобраться здесь на месте, что у вас тут происходит. Почему ваши люди регистрируют прииски у нас там, в Территориальном Совете, а не здесь, не у вас.

  Теперь мне всё понятно. Вместо того чтобы самим поискать золотые россыпи или рудное золото и разворачивать собственную добычу, вы заняты делёжкой чужой шкуры. Это, ни в какие ворота не лезет. Может быть вам, господа, стоит уделять чуть больше внимания на поиск собственного места в золотодобыче, а не пытаться отобрать чужой рудник? Не кажется ли вам, что вы увлеклись завлекательной игрой отнять и поделить? Может, по-иному будет верней?

  У нас на носу война, господа, – ледяным голосом жёстко обрубил Демьян Богат. – Война с ящером! Не позже чем через пару лет. И на войну с ящером нужно золото. Много золота! А вы чёрте чем здесь заняты. Может быть вам лучше на деле сосредоточиться?

  – Может быть, – едва слышно проговорил Голова, пристально глядя в глаза Демьяна. – Даже не может, а именно так мы и поступим.

  Решено, – глухо хлопнул он ладонью по покрытому богатой льняной скатертью столу. – Оставляем барона в покое с его золотым рудником, а сами занимаемся активным поиском собственного золота. Тем более что кое-какие наработки по прошлым годам у нас есть.

  Раньше мы не могли их поднять, поскольку те места полностью контролировали ящеры, сейчас же времена изменились. И раз барон взял на себя основное бремя войны с ящером, то пусть так и дальше тянет. А мы будем всячески привечать нашего дорогого барона у себя дома, чтоб он не соскочил отсюда к соседям, – повернулся он в сторону Куницы. – Ни к чему нам плодить конкурентов.

  Дальше пьянка, во что обычно превращались все подобные субботние встречи старых друзей, покатилась по накатанной, хорошо всем знакомой колее и, придя к однозначному решению, никто уже больше не касался данного вопроса. Молчаливо решив, что найден оптимальный вариант, который всех устроит, собравшиеся успокоились.

  Даже Кондрат Стальнов, от которого Сила Савельич ожидал какой-нибудь очередной глупой выходки, и тот в этот раз смолчал. Наверное, что-то всё же понял.

  * * *

  Этой глухой зимней ночью в дальней гостевой комнате обширного банного комплекса Головы, построенного как раз для решения подобных важных дел, когда все гости разошлись по своим комнатам отдыхать после тяжёлого вечера, состоялся ещё один, весьма примечательный разговор.

  – Знаешь, Сила, в чём сила Демьяна?

  Помолчав какое-то краткое мгновение, Голова снова тихо заговорил:

  – В том, что он знает то, чего не знаем мы.

  – А знаешь, Сила, в чём его слабость? В том, что он не знает того, что мы это знаем.

  – Он считает нас за дураков, – глянул на Силу Савельича внимательный, задумчивый взгляд Головы. – И, похоже, не догадывается, что мы уже разобрались, в чём была основная интрига со штурмом Сатино-Татарского.

  – Мы – это, как я понимаю, ты, – коротко хохотнул Сила. – Так и знал, что ты о чём-то умалчиваешь. Рассказывай.

  – С самого начала вся история с Сатино мне не нравилась. Потому, как оказывается, там речь с самого начала шла о взятии под контроль золотого рудника, – глухо, сдавленным голосом прошептал Голова. – Уже тогда Богат знал о нём и собирался силами подгорных людоедов выбить барона с озёр и впоследствии самому завладеть рудником. Как бы он это сделал, стоит ещё подумать, но главное уже понятно. Уже тогда это была битва за баронское золото.

  Нас использовали втёмную, Сила. Эти великие паны из Территориального Совета использовали нас как сопляков, втёмную. И мы этого не поняли.

  А вот теперь, когда Демьян понял, что силой у барона рудник не отобрать, когда он сам лично, а не понаслышке увидел добычу, привезённую Димоном с того берега Лонгары, он и разыграл сегодняшнюю комедию. Мол, барон нужен городу, оставьте барона в покое, – передразнил Голова Богата. – И прочее бла-бла-бла.

  Сам же наверняка ещё какую-то пакость задумал, чтоб только отвлечь нас от золота, и самому его гарантировано перехватить.

  – Нехорошо, Демьян, – покачал он головой. – Ай, нехорошо. Как-то не по-товарищески это. Так настоящие товарищи между собой не поступают.

  О том, что он сам, лично, со всеми, кроме самого узкого круга, на кого опирался в своей борьбе за власть в городе, всегда поступал именно так, Сильвестр Андреичу Косой-Строгому даже в голову не пришло.

  – Согласен, – перебил терзания Головы Сила. – По моему мнению, тож, поняв, что сходу отобрать рудник у барона не получится и план провален, Богат решил отступиться.

  – Что-о-о? – изумился Голова, неверяще глядя на Силу, словно на малое дитя. – Отступиться? Демьян?

  – Ты, друг, не учёл вот что, – медленно, словно рассуждая на ходу, медленно проговорил Сила. – Если ты помнишь, до нас совсем недавно докатились слухи о возможном сватовстве правящего Герцога баронства Гарс к княжне Лидии Подгорной, наследной княжны Подгорного княжества.

  Так вот, по совершенно точным и проверенным сведениям из самых надёжных источников, никакие это не слухи. Свадьбе быть. Нищий герцог фон Гарс потрепыхался, потрепыхался, попытался избежать навязываемого ему богатой роднёй брака, да ничего у него не получилось. И весной, в первых числах мая свадьбе быть.

  Главное же для нас в этой свадьбе что? Не то, что какая-то потасканная шлюха, пропустившая через свою койку чуть ли не всё поречное дворянство, включая сюда же и кнехтов с конюхами, и любого кто подворачивался по случаю, выскакивает замуж за какого-то нищего герцога, прикрывшего этим замужеством свои прошлые загулы. И что сам нищий герцог на богатое приданое невесты поправляет неважное финансовое положение своего нищего баронства. Для нас важно не это.

  Важнее, что в результате этого союза посреди пустых прежде земель по самому центру Лонгары образуется новое государство. Срединная Подгорная империя, южным своим краем сидящая как раз на середине Лонгары, по центру Левобережных земель, прям напротив рыхлого конгломерата наших вольных краёв и городов. И при нужде имеющая все возможности гарантировано перекрыть и нам, и амазонкам, и даже ящерам из Империи, всем, всем, всем, свободную ранее торговлю по реке.

  Эта новоявленная Империя может взять нас за горло, – тихо проговорил Сила, пристально глядя Сильвестру в глаза. – Отсюда и такая резкая смена политики у Территориального Совета. Речь уже пошла не о каком-то куске золота, пусть даже и о целом золотом руднике. Речь идёт о нашем общем выживании.

  Если Подгорная Империя получит возможность перекрыть нам транзитную торговлю по реке, она это сделает. И тогда ящеры нас сомнут. И в Совете это прекрасно понимают.

  И вот тут на первое место выходит наш барон, – тихо проговорил Сида. – Ценность нашего барона с его жёнушкой, именно как баронов де Вехтор, перешла в совершенно иное качество.

  Напомню тебе. Баронство Гарс на сегодняшний день состоит фактически из двух полунезависимых друг от друга баронств, скреплённых вместе достаточно эфемерной договорённостью баронов де Вехтор и фон Гарсов.

  Эта договорённость дала баронам фон Гарс возможность взять титул Герцога и теперь на равных вести переговоры об объединении с Подгорным княжеством.

  Только вот держится вся эта договорённость, исключительно до тех пор, пока живы де Вехторы.

  И вот на это и сделал ставку наш Территориальный Совет. Если баронство Вехи разорвёт союз с баронством Гарс, Срединной Империи не бывать. И нам можно и дальше ни о чём не беспокоиться. Жить, как и прежде жили.

  Если этого не получится – у нас большие проблемы. Причём не только у нас с тобой лично, но и у всего Левобережья. Потому с этой бешеной девкой, баронессой Изабеллой все там так и носятся. Как чёрт с писаной торбой, – не выдержав, сорвался всё же Сила на матерщину.

  Потому то и с рудником этим Демьян так быстро сдал назад. Сходу не получилось, и тут же отложил на потом, до лучших времён. Боится де Вехторов спугнуть.

  Правда, лично нам, нашему городу такое развитие событий выгодно. Оно даёт нам большой плюс в развитии, поскольку мы сидим на большом куске транспортного коридора из Империи по Лонгаре и далее по Каменке через наш город на Басанрог. А дальше уже в Приморье. Так что, если на середине Большой реки появится новая агрессивная Империя, а иной она и не будет, зная характер и манеру поведения Подгорных князей, поток грузов через наш край резко возрастёт. Так что нам есть полный резон добиваться и способствовать её образованию.

  Но без фанатизма, – улыбнулся он, глядя на посмурневшего Голову. – Без фанатизма, друг мой. Чтоб в любой момент можно было сказать, что нас у колыбели Срединной Империи и рядом не стояло.

  – Раз уж пошёл меж нас столь открытый разговор, – глухо отозвался Голова, пристально глядя Силе в глаза. – Вот что я тебе скажу, друг мой. Не так всё просто с этим твоим транспортным транзитным коридором. Если ты ещё не забыл, то мы сами, собственными руками отдали нашему барону эксклюзивные права на все ресурсы реки, выше города. Включая и пристань на реке сразу под Басанрогом, и саму реку, оттуда и до города. В надежде на то, что этот дурак сам за свой счёт расчистит Каменку от топляка, а мы потом ею воспользуемся, выкинув землянина из дела. Основной упор делался на рыболовство, но кто ж знал тогда, что так невероятно возрастёт именно транспортная составляющая того дурацкого соглашения, – с силой треснул он кулаком по столу. – А тот договор можно именно так и трактовать. Все ресурсы – значит, все ресурсы, включая сюда и транспортные.

  Тогда это нам показалось даже мудро, а теперь, большего идиотизма трудно себе представить, – глухо проговорил он.

  А он нам ещё и дорогу нашу на Басанрог попортил, – Голова со злостью, но тихо хлопнул ладонью по столешнице. – Ну, жук. На опережение сработал, мерзавец, – вдруг совсем тихо, едва слышно, проговорил он. Да как ловко всё представил: "Некачественное покрытие дорожного полотна, видите ли. Насыпь у нас не та". Мишку, племяша моего очернил в глазах всех. У-у-у, змеюка лживая.

  Внезапно прервавшись, Голова какое-то время молчал, едва сдерживая обуревавшие его чувства. И, наконец, не выдержав, разразился длинной матерной тирадой в адрес всех покушавшихся на его кошелёк.

  Дождавшись, когда Голова выговорится, Сила Савельич снова вернулся к так заинтересовавшему его вопросу.

  Слушай, Сильвестр. А что ты думаешь о железной дороге? От Рвицы и до Басангского Рога. Сколько лет идея носится в воздухе. Сколько денег уже вбухано в её проработку. Почему б не запустить процесс. По-моему, левый берег Каменки идеально подходит под трассу будущей железной дороги. Да и в случае чего, насыпь её можно рассматривать как новую, укреплённую границу с ящером. А полустанки – как укреплённые форты на всякий случай, – бросил он многозначительный взгляд на друга. – И опять же, одного только металла на рельсы, сколько же можно поставить на стройку. Из конца в конец, вёрст набежит под две тысячи, а то и хорошо поболе. Только представь себе, какой это колоссальный по объёму заказ?

  Туда ж уйдёт всё наше, добываемое из болот железо.

  – Стройка века! – ярким всполохом сверкнули глаза Головы. – Беда только, что если строить железную дорогу вдоль Каменки, то практически отпадает нужда во внутренних водных путях по нашим малым реками. Да и дорога наша новая на Басанрог, в которую уже вбухано столько средств, сразу теряет свою привлекательность. К тому ж, снижается роль Старого Ключа как перевалочной базы для всего этого края. Грузы по железной дороге свободно могут идти мимо. И возрастает роль Рвицы, которая вместо заштатного городка превращается в значительный перевалочный пункт и нам прямой конкурент.

  – Ну да что нам с того, – равнодушно пожал плечами Староста. – Пока, по крайней мере.

  Судя по тому, как безразлично он отреагировал, вопрос этот давно уже был им хорошо продуман, и выводы соответствующие для себя он уже сделал. Потому так спокойно и отреагировал.

  – Это же, сколько средств из казны Территориального Совета можно освоить..., – по задумчивости, в этот миг, Голова мог бы поспорить со Сфинксом, ещё из того, старого, земного мира.

  Как-то сразу, Голова вдруг резко подобрел, медленно расплываясь в довольной, сытой улыбке хитрого старого кота, и полностью, всем корпусом развернулся в сторону друга.

  – А деньги на сей грандиозный проект нам даст наш друг Демьян. Из казённых. – И его доля есть в наших железодельных заводиках. Пусть и малая, да о ней мало кто знает. Вот и хорошо. Пусть и он на рельсах заработает толику малую. Послушнее будет, без взбрыков.

  Вот тогда и претензий к нам со стороны центральных властей будет поменьше.

  И подадим мы эту мысль – как укрепление обороны всего пограничного края. Как заблаговременная подготовка места, куда можно в случае чего отступить. Чтоб не получилось так, как в прошлом на Чёрной речке. Бежали, бросая всё. Даже то, что можно было бы и с собой захватить.

  Не сразу отступать, – резко построжавшим голосом, словно возражая кому-то, сильно повысил голос Голова, – а заранее подготовить пути возможного отхода. И чтоб центральные власти видели разницу. Не мы бежим, бросив своих людей на границе, а заранее обо всех беспокоимся, о всеобщей безопасности. И об их в том числе.

  – Да, – уверенно поддержал его Сила. Впрочем, скользнувшая у него по губам ехидная ухмылка тут же выдала его истинное отношение к данному вопросу. – Именно так. Заранее и заблаговременно побеспокоиться о всеобщей безопасности.

  А Рвицу будем усиленно развивать, – уверенным голосом продолжил он. – И как новый перевалочный порт для наших и транзитных грузов, и как крупный оборонительный центр для всего нашего Ключёвского края в устье Каменки. Хватит ей быть заштатной крепостицей.

  Перенесём посад на левый высокий берег Каменки, поставим там кремль, и по старой заросшей протоке отрежем тот здоровенный кусок мыса от материка. Расширим и углубим старицу и сделаем там, так сказать, княжий остров. А грузовой речной порт будет на другой стороне Каменки, возле старой Рвицы. Места там в достатке.

  И ещё одну важную проблему тем решим. Хватит амазонкам хозяйничать на реке и на нашем берегу. Чай и мы сами с усами, и сами за себя можем постоять перед ящером. А не только им кланяться за их помощь. Нечего больше им делать здесь у нас.

  Как мы ящерам под Сатино наваляли. А!? можем ведь.

  Будя! Погуляли бабы у нас дома, как у себя на задках, и хватит!

  Вот и славненько, – довольно потёр ладони Староста. – Вот и решили.

  – Лишь бы только барон наш беспокойный нам, чем не подсуропил, – улыбнулся насмешливо Голова, как о чём-то незначительном.

  Впрочем, промелькнувший мельком огонёк беспокойства в его глазах, Сила Савельич предпочёл отнести за счёт блика, случайно отразившегося у того в глазу. Ну, право слово, что такого может сделать какой-то землянин, или чем помешать им, настоящим старым зубрам, истинным хозяевам всего Ключёвского Края.

  О том же, что на том высоком мысу со стрелкой давно уже расположилось небольшое поместье их же товарища, Куницы Борова, и весь тот мыс фактически принадлежит ему, они в пылу своего энтузиазма как-то позабыли, как о чём-то незначительном.

  Привыкнув со временем что тот практически всегда и во всём с ними соглашался и шёл на поводу, не встревая во внутренние городские разборки, они и в этот раз привычно для себя не приняли чужих интересов с свои расчёты. Да и к чему. И так ясно, что тот заранее будет согласен. Ведь не враг же он сам себе, право слово.

   Другой, неспящий

  Был ещё один человек в этой роскошной, знаменитой на весь Старый Ключ бане, кто в данный момент не валялся пьяным поперёк своей кровати, а, не смотря на количество выпитого, сидел молча, откинувшись на искусно вытканный шерстяной горский ковёр, прикрывавший бревенчатую стену, и думал. Кое-какие принятые заранее травки и хитрые настоечки помогали ему сейчас пребывать в ясном сознании, несмотря на количество принятого алкоголя, и позволявшим чётко ориентироваться во всём кругом происходящем.

  Сон бежал от Куницы Борова. Мелкий хищный зверёк, именем которого с детства кликали его, настолько сроднился с самой сутью этого неординарного человека, что о том что его при рождении назвали Степаном все давно и прочно забыли, настолько хитрая и хищная натура пушистого зверька соответствовала его натуре. Как и вторая кличка, накрепко прилипшая к первой, Боров. Настолько крепко, что все уже давно забыли его родовую фамилию – Боровец. Как и то, что был он довольно близкий родич местному Начальнику городской Стражи городскому Боровцу. Об этом все тоже забыли... А зря. Кое-что из того что тот знал и о чём не счёл за великий труд проинформировать своего близкого родича, Куница Боров забывать не собирался.

  Как и то, что вся эта ведущаяся в городе возня вокруг довольно безобидной компании землян ему не нравились. Куница Боров был прагматик и жил исходя из принципа 'Сам живи и дай жить другому'. Но не потому, что был таким альтруистом, а потому что твёрдо знал. И маленькая собачка может жестоко укусить.

  И потому ещё, что теперь отчётливо видел происходящее вокруг. На носу была война, жестокая война с заматеревшим, хорошо подготовившемся к ней ящером. А крепкого, надёжного тыла, на который можно было бы опереться, у его клана не было. На кого Боров надеялся до того, не встревая ранее в городские разборки, – больше не было. Сильвестр с Силой окончательно зарвались в своей безумной жажде немеряного накопления и безнаказанности. И подобное положение в городе сильно тревожило Куницу. Один его клан, даже с помощью ближних соседей, натиск новых ящеров не выдержит. Ему нужен был надёжный, крепкий тыл.

  И сегодняшний день чётко показал – тыла у него нет, не было и не будет. с теми людьми на кого он ранее опирался – не будет. Он ошибся. Жестоко ошибся. Вместо верных товарищей, готовых вместе с ним идти до кона, за спиной у его клана была кучка жадных до чужого рвачей, озабоченных одним. Урвать и сбежать. А дальше – хоть трава не расти.

  Таких шустриков Куница раньше видел, много. Там, ещё по старым делам на Чёрной речке. И знал чем кончается опора на подобные личности. Пока всё тихо – они первые, и у всех на виду. Прижмёт – первые побегут, так что не остановишь.

   Куница был собой недоволен и мысленно корил себя за развившуюся за последние годы близорукость. И за то, что своими насущными каждодневными делами не заметил незаметной трансформации и перерождения, произошедшей за прошедшие годы со старыми товарищами.

  – 'Власть портит, – пришёл он к банальному выводу. – А бесконтрольная власть, с которой не спрашивают за результат, портит вдвойне'.

  Столь бездарно потерять столько времени, когда на носу война. И почему он раньше не уделял достаточно времени делам, творящимся в городе. Дождался дурак, когда Сила с Сильвестром набрали силу, и теперь их придётся останавливать. С такими, Кунице Борову было не по пути. И непонятна, пока что, была столь резкая реакция кожемяки с кузнецом. С этими то что?