Текст книги "Славный город Старый Ключ (СИ)"

Автор книги: Анатоль Нат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

  И всё странным образом вертелось вокруг этого непонятного, вчера ещё никому неизвестного барона. Значит, следовало обратить свой взор на появившуюся в городе новую силу. Барон его заинтересовал. Серьёзно заинтересовал. Надо было присмотреться к тому поближе. И надо было поговорить с родичем. Какие были пути к этой компании.

  Плохо было то, что Куница этих новых людей не знал. В городе он бывал редко и раньше внимания новым, недавно появившимся в городе людям, особенно из числа презираемых им землян, в достатке не уделял.

  Да и с чего бы. Мало на что пригодные, ленивые, а зачастую и откровенно трусоватые бездельники. Да и к нему, на границу с ящером по Чёрной речке, такие как этот барон, не попадали. Нет дураков, готовых самим совать свою дурную голову под топор ящера. А здесь был именно тот самый интересный случай.

  Вот на этом следовало остановиться, и ещё раз, более внимательно присмотреться к этой компании. Как и к тому, что у той земной компашки неожиданно нашлось кое-что интересное и для него – оружие.

  Золото Куницу не интересовало. Точнее – его добыча из земли. Конёк Куницы был – зерно. Золотой колос. Живое золото. Этим жил он и его клан. И жил неплохо, богато жил, выращивая на тучных лонгарских чернозёмах зерно и задорого продавая его на запад и в засушливые низовья.

  А ведь мог бы жить и ещё лучше.

  У барона внезапно появились трактора. А как много можно было вспахать земли с помощью подобных механизмов, Куница прекрасно себе представлял. И получить в свои руки хотя бы часть привезённой с Плато ценной добычи, для его клана было б крайне интересно. Интересно, и жизненно необходимо. Если б только барон пошёл ему навстречу.

  Но пока что, все заходы его людей к нему кончились ничем.

  Собственно, это и было истинной причиной внезапного появления Куницы в городе на праздники, а никакое не приглашение Головы с Силой попариться у старого приятеля в бане и попить пивка. Пива он и дома попьёт.

  Вот над чем следовало работать, а не над каким-то мифическим золотым рудником. Золото в рот не положишь и на хлеб не намажешь. Миром правит Зерно. А по большому счёту – Продовольствие. Вот его Бог и Стихия!

  Но стихия может запутать. И он прозевал появление в городе нового центра силы. А вот, похоже, Кур Белый с Воропаем Кожемякой всё, что надо Главам своих кланов, просекли правильно. Оттого и так удивившая Куницу их реакция на вполне безобидное заявление Головы была правильной. Свой интерес следовало блюсти.

  А вот Голова, похоже, стал забывать, что не один он такое есть в городе. Что есть и другие. И у тех других может быть свой персональный интерес.

  Куница нахмурился. Глухая зимняя ночь в чужом доме, в самой глухой своей сонной части, позволяла сосредоточиться на серьёзном обдумывании всего вокруг происходящего. И Кунице, чем больше он размышлял, тем больше всё это не нравилось.

  В городе Куница бывал редко. И барона этого практически не знал. И до сего дня и желания такого узнать у него не возникало совершенно. В частности, из-за того, что не одобрял эти часто возникавшие у попавших в Бета-мир землян глупую привычку покупать себе титул.

  Только у кого из них заводились денежки, как те сразу же торопились прикупить себе какой-нибудь местный титул. Чаще всего барона.

  Именоваться князьями эта странная публика почему-то не любила. Почему так происходило, Куница не понимал. Да и желания задуматься над этим у него раньше не возникло ни разу. Это была данность, которую он просто принимал как есть, а на всякие странности старался не отвлекаться. И без того проблем хватало.

  Вот и этот барон. Захотел стать им – стал. Захотелось дураку пофорсить титулом перед девками – Кунице всё равно. А вот то, что по непонятной пока причине барон вздумал убраться из города – вот над этим следовало серьёзно подумать и самым тщательнейшим образом разобраться. Не знает ли этот барон того, чего может не знать Куница. А раз так, то следовало бы каким-то способом вытащить из того столь важные для Куницы сведения.

  В конце концов имя своё, Куница, имя мелкого, но смертельно опасного хищника недаром получил. В частности и за то, что никогда не оставлял всё на волю случая.

  Вот и сейчас он не собирался откладывать всё на потом. Ничего не должно было ускользнуть мимо его внимания.

  Надо было выходить на барона и попытаться прощупать его. Что тот знает?

   Зимний бал.

  Как ни удивительно, но с лёгкой руки рыцарей, не иначе им ворожил кто, молодёжные балы с этой осени получили в городе самое широкое распространение. И в эти новогодние праздники не было дня, чтоб в чьей-нибудь усадьбе вечером не гремела бы зажигательная весёлая музыка, и большие группы молодёжи не гуляли бы до утра. А после б не отсыпались до следующего вечера с очередным балом. И так неостановимо все две недели праздников.

  Это было весёлое зажигательное время, и очень удобное для тех, кто желал бы встретиться с кем-либо накоротке, не привлекая к тому особого внимания. В конце концов, что может быть естественней как не личное присутствие в доме, где этим вечером хозяева давали бал. Вот не прийти – вот это уже становилось как-то и неприлично.

  Так что все деловые люди города, кто из себя что-либо представлял, или хотя бы просто был знаком с хозяевами, устраивающими этим вечером веселье, не отказывали себе в праве посетить очередные танцульки. Тем более что и специальных приглашений для подобных посещений не требовалось. Двери всех домов в эти дни были гостеприимно распахнуты для всех и любому гостю в доме были искренне рады.

  Не отказывали себе и Сидор с Беллой в таком весёлом развлечении посетить в эти праздничные дни дом своего хорошего знакомца Боровца и отметиться парой другой часиков искреннего веселья. Тем более что Белле из-за её беременности совсем скоро стало бы не до танцулек, и оба они с удовольствием ловили последнюю возможность немного беззаботно повеселиться.

  Но уж совсем освободиться от всех дел не получилось. И здесь Сидора достали.

  – Тебе не кажется, дорогой, что нас пасут?

  Это были первые слова Беллы после того как они оттанцевали уже наверное десятый танец и немного подуставшие медленно двинулись в буфетную, перевести дух и подкрепиться какой-нибудь печенюшкой.

  – Мне нравится твой слог, но нет, не кажется, – улыбнулся Сидор, наливая во взятый с подноса чистый глиняный стакан сладкого с мёдом клюквенного морса для жены. – Я его ещё при входе срисовал, и с тех пор голову ломаю, чего могло понадобиться такому человеку от нас. Куница Боров, по-моему, не тот человек, что беззаботно предаётся веселью. Да ещё на танцульках среди молодёжи. Всё что я о нём знаю из аналитических заметок нашего профессора – что он какой-то довольно ближний родственник хозяина нынешних танцулек Боровца, и крайне деловой человек, абсолютно не интересующийся делами в городе. И полностью погружённый в дела своего клана и своих земель.

  Или его тоже захватило это безумие с новогодними балами, или ему от кого-то здесь что-то надо. Надеюсь, не от меня.

  – От тебя, мой дорогой, от тебя, – улыбнулась Белла, шутливо пхнув его кулачком в бок. – Ишь ты, как он в нашу сторону зыркал, чуть шею не свернул, изображая безразличие. И уж конечно зыркал он не на меня. Мне-то, в моём нынешнем положении скоро уж совсем будет не до ваших дел. Так что интереса я для кого-либо здесь не представляю.

  – Ты для меня самый главный интерес, – нежно поцеловал её в висок Сидор. – Всегда! А вот кто из нас для кого представляет интерес, я сейчас уточню.

  Пройдусь ка я в мужскую комнату, – улыбнулся он. – Если кому от бедного меня чего и надо, то там меня и ждать будут. Если сразу открыто не подошёл, значит, тут какая-то тайна.

  Как же они мне все надоели со своими тайнами, – тихо, сквозь зубы процедил он. – Думал, на новогодние праздники хоть немного отдохну. Хренушки! И тут достали.

  Ну, – поставил он стакан с морсом на стол. – Я пошёл. Если не вернусь, считайте меня коммунистом.

  – Кем? – изумлённо распахнула глаза Белла. – Ты ж их терпеть не можешь?

  – Э-э-э... Это так, фигура речи, – ухмыльнулся в ответ Сидор, расплывшись в весёлой ехидной улыбке.

  Всё, я пошёл, пошёл, пошёл. Не скучай родная без меня. В крайнем случае, если меня долго не будет, охранника следом пошли. Нечего этим балбесам на окружающих красавиц пялиться, пусть лучше работают, – и аккуратно огибая снующий вокруг весёлый, подвыпивший народ, двинулся на выход из буфетной.

  Обратно он вернулся только через полчаса, непривычно молчаливый и задумчивый.

  – По-моему, веселье кончилось. По крайней мере, для нас, – негромко проговорил он, склонившись над ухом Беллы. – Танцуем ещё пару танцев и тихо сваливаем. Сошлёмся на твоё недомогание, чтоб хозяева не обижались, что так недолго побыли, и валим домой. Есть тема поговорить.

  Одним часом и парой танцев они естественно не обошлись, увлёкшись снова весельем, но часа через три, когда ноги уже казалось, отваливались, они наконец-то добрались и до дома, где смогли спокойно поговорить, без свидетелей.

  Развалившись в своём любимом кресле у камина, со стаканом обжигающего чая в руке, Сидор с удовольствием отхлёбывал любимый напиток с лимонником. Полное умиротворение в душе не портила даже необходимость говорить о делах. В конце концов, если не напрягаться, то и зимние праздники можно было легко соединить с делами, для общего же блага.

  – Дорогая, – наконец-то перешёл он к конкретике, видя что глаза у Беллы уже поневоле слипаются и скоро говорить о чём-либо с ней станет совершенно бессмысленно, просто из-за отсутствия собеседника. Точнее, собеседницы.

  Дорогая, – потормошил он жену. – Я тебя немного отвлеку перед тем как ты пойдёшь спать. Что-то я перевозбудился и сна ни в одном глазу, а вот тебе, судя по твоим слипающимся глазам, давно уже пора в люлю.

  Неохота откладывать разговор назавтра, – виновато проговорил он. – Поэтому, я тебя немного напрягу, а потом иди спать. А я ещё немного посижу у огня, подумаю.

  Итак, – немного заторможено начал он, – разговор всё же состоялся. И именно с тем, о ком мы и подумали, с Куницей Боровом.

  – Кто б мог подумать, – неверяще мотнул он головой, – что такой человек как Куница, пойдёт на тайные, сепаратные переговоры с таким случайным, и казалось бы совсем не влиятельным человеком этого города, как барон Сидор де Вехтор. А вот, поди ж ты...

  Ещё вчера я б в такое и не поверил, а сегодня провёл с ним душещипательную беседу о любви и дружке, и по сему поводу теперь пребываю в непонятках. А что это было? Неужто старые кланы нами всерьёз заинтересовались, что уже принимают нас в расчёт, в каких-то своих раскладах?

  – Выборы скоро, – устало зевнула Белла. – Ты забыл, дорогой, что где-то через год, через два, по обстоятельствам, у вас здесь будут выборы. А у тебя, дорогой мой, с учётом наших обозников и довольно значительной части работников компании из местных, довольно весомая часть электората в руках. Как ты скажешь, так они и проголосуют. Или, по крайней мере, прислушаются к твоим словам. И местная Старшина это прекрасно понимает.

  Вот они и начали вокруг тебя хороводы водить. Вот и смотрят, на кого можно было б опереться в своих внутренних разборках. На предмет, кого из деловых людей города можно было бы подоить насчёт денежек и голосов избирателей. И мы в этом плане подходим идеально.

  Раньше вроде бы как Голова со Старостой нас 'курировали', то есть, доили, говоря открыто, как на самом деле это и называется. А теперь все видят что вы вошли с ними в открытые контры и желают быстренько занять освободившиеся места. Ну и параллельно ещё маленькие плюсики себе получить в виде голосов будущих избирателей, для укрепления собственных позиций в Совете так сказать. Всё просто.

  – Бли-и-ин, – хлопнул себя по лбу Сидор. – Слона то я и не приметил. Забы-ы-ыл о закладных. Забыл что это не только пустые бумажки по каким-то давно забытым обязательствам, но ещё и конкретные такие голоса выборщиков. Забыл напрочь. Даже мысли о том не держал. А у нас же потенциально несколько тысяч выборщиков есть. Как же я мог забыть то... Ведь многие уже через пару лет войдут в положенный возраст и могут серьёзно покачнуть чашу весов на выборах. Пока таких немного, но всё же, всё же. И кто их контролирует, тот и будет в шоколаде.

  Значит, – задумался он, – начались свадебные игры бабуинов? Где можно мелкому бабуину пообещать большой банан, дать для затравки маленькую косточку, а потом послать на ....й.

  – Да, – улыбнулась Белла, глядя на мужа. – Не так грубо, но в общих чертах ты прав. Нам можно наобещать с три короба, а вот с выполнением данных именно нам обещаний можно потом и не суетиться. До сих пор, по крайней мере, так оно всегда и было. Поэтому и внимание Куницы к тебе, лично у меня вопросов не вызывает. Выборы, скорые выборы. Ну и возможно какой-то мелкий экономический интерес параллельно. Почему бы и нет. Одно другого совсем не исключает.

  Если ты, конечно, не расскажешь сейчас мне чего нового, связанного уже конкретно с этим кланом. И не расскажешь немедленно, – сладко зевнула она. – Пока я окончательно не заснула. Ну? Так что там было интересного на вашей встрече.

  – Не поверишь, – задумчиво проговорил Сидор. – Куница предложил мне дело на сто миллионов.

  – Что? – мгновенно проснулась Белла. – Сто миллионов?

  – Э-э-э..., – смутился Сидор. – Успокойся. Это просто фигура речи такая, про миллионы. На самом деле он просто предложил нам переработать его нынешний непроданный ещё урожай зерна на спирт и ничего более. Чисто бизнес, никакой политики.

  По крайней мере, внешне всё именно так было обставлено. Чисто деловая встреча.

  А суть вот в чём. Есть у него, точнее у его клана на границе дальняя запашка, где-то аж в районе устья Чёрной речки, с которой они каждый год с трудом собирают урожай.

  Из-за последних событий на границе и возросшей угрозы со стороны ящеров, в этом году у них не получилось вовремя вывезти оттуда урожай и затем продать. Залежалось у них там что-то порядка полутора миллионов пудов зерна, разбросанного по разным мелким схронам. То есть, уточняю, у его клана залежалось порядка двадцати четырёх тысяч тонн. А это не есть good. Для его клана то есть.

  Вот он и предложил нам, для начала вывезти его зерно своим транспортом в безопасное место, к себе на спиртоводочные заводы, а затем переработать зерно на спирт. За треть готовой продукции.

  Работы, мол, всего ничего. У вас и транспорт есть, мол, соответствующий, это он так намекнул на наши чёрный фургоны, и опыт во взаимоотношениях с ящером наличествует, причём совсем недавний. А это открытый намёк на наш осенний рейд по внутренним землям подгорных. А оплата, с учётом реальной угрозы со стороны ящеров – довольно приличная. Прямо скажем, оплата шикарная. Треть – восемь тысяч тонн зерна за всё про всё.

  Ну, а если у нас с этим делом всё пройдёт хорошо, то и в дальнейшем обещает крупные поставки зерна в переработку. Есть, мол, у него ещё пара подобных заначек. Так сказать, косточка на будущее, бонус, чтоб интерес, значит, был суетиться.

  Одним словом, кругом всё красиво. Одно непонятно. Зачем было так таиться и тайком вылавливать меня в сортире, чтоб только со мной встретиться. Мог бы просто открыто подойти или сюда домой, или в банк, где у нас вполне официальная контора существует, и где мы могли бы вполне официально, без всякой непонятной таинственности спокойно поговорить и обсудить все моменты.

  – Не понял, – пожал он плечами. – Что это было?

  – Элементарно, муж мой, – улыбнулась Белла. – Непонятно? Хочешь конкретней? – пожал она плечами. – Пожалуйста.

  В прошлом году несколько его клановщиков, воспользовавшись тем, что у нас тогда простаивали свободные мощности на заводах, отдали нам своё зерно в переработку на спирт. А потом, полученный от нас продукт продали.

  Всё это было сделано, как мы с Машей поняли, непосредственно с подачи Куницы, потому как в его клане ничего без его ведома не делается. Как и должно быть.

  Тут то и выяснилось, хотя мы с Машей это знали с самого начала, что если считать в денежном эквиваленте, то с тонны зерна выручка у клана Куницы увеличилась более чем на треть. И большую роль в том играет как раз то, что мы с Беллой поставили на произведённые бочки со спиртом свои печати. Одну от компании, другую – от баронов де Вехтор.

  Так что, согласившись на оплату довольно опасных и тяжёлых работ по вывозу зерна из опасной зоны за треть от вывезенного, в денежном эквиваленте он ничего не теряет, а лишь приобретает. В противном случае, это зерно у него просто пропадёт. Как пропала часть урожая в прошлом и позапрошлом годах.

  Давление ящеров на пограничные кланы растёт и они начинают нести всё более и более серьёзные потери.

  Ну а дальше совсем просто. Бочка спирта, на которой стоит печать баронов де Вехтор, впрочем, как и с любой другой баронской печати, в низовьях продаётся дороже, чем тот же самый спирт, но без какой-либо печати или просто зерно. Это своего рода знак качества, подтверждённый честным именем дворянина. Причём, очень серьёзный знак, потому как за его подделку или несоответствие заявленным качествам платят кровью. Честь поречного дворянина никто марать не позволит. И в первую очередь сами дворяне.

  – Ага, многое становится понятно. Выходит, не просто так завёл он тот разговор, – хмыкнул Сидор. – Решил, значит, для начала проверить. Сработает ли это именно с нашей печатью или нет.

  Сработало.

  И тут он решает предложить нам ещё большие объёмы. Причём не то что легко самому вывезти и продать, а то что с огромными проблемами. Сам ничем особо не рискуя, зерно так и так ведь пропадёт, выиграть он может многое. Деньги, большие деньги с продажи спирта.

  И самое главное что он для себя решает, крайне интересный и немаловажный для Куницы момент. Зерно в нашем крае не так трудно вырастить, как потом труднее сохранить. Ящеры упорно охотятся за зернохранилищами. Особенно там у них, непосредственно на границе. Потому и больших, хорошо оборудованных элеваторов у клана нет. Подобное строительство очень дорого и крайне опасно. Вспомни хотя бы во что нам встала крепость-завод на Рожайке и тебе сразу всё станет ясно.

  К тому ж, за такими хранилищами ящеры охотятся в первую очередь. И нападая, не считаются ни с какими своими потерями, потому как это вопрос их выживания как вида. Поэтому пограничным кланам свои зернохранилища приходится старательно прятать. И бывали, знаешь ли, случаи, когда крупные партии зерна попадали к врагам. Виновные потом наказывались, конечно, если было кого наказывать, но..., что тебе из того наказания, раз зерно уже пропадало.

  Вот теперь многое из его слов становится более-менее понятно, – хмыкнул Сидор.

  Похоже, Куница посчитал что нашёл для себя крайне удачный на его взгляд выход, позволяющий максимально быстро избавляться от залежалого зерна и от головной боли. Решил поставлять его нам, свалив проблему нам на шею. Чтоб теперь у нас была головная боль с его сохранностью. Да ещё и с доставкой.

  Дословно это прозвучало так: 'Раз у вас есть такие мощные крепости-заводы, как та что на Рожайке и в Хрусталях, то и забирайте наше зерно туда на переработку, как вы раньше это для других и делали. А если вам там не хватает хранилищ, то постройте себе сколько надо. А зерном мы вас обеспечим.

  Сам же он, видимо, решил сосредоточиться на продаже спирта. К тому ж спирт ящерам не нужен. По крайней мере, до сего момента было именно так. Как будет дальше – не известно, но пока что так и не иначе.

  Раньше спиртом клановщики не торговали, потому как, качество продукта не позволяло. В прошлом году с вашей подачи ситуация радикально поменялась. Появилась неучтённая выгода. Две наши печати дают покупателю гарантию качества. Результат – резкое повышение спроса на спирт отсюда. Вот он и хочет дать нам своё залежалое зерно в переработку. Вот его интерес.

  Для него всё просто. Кунице нужны деньги, а у него есть только зерно. Деньги нужны чтобы купить хорошее оружие. Продавать спирт оказалось значительно выгоднее, чем просто зерно. Больше спирта – больше денег. Больше денег – больше оружия. Больше оружия – спокойнее жизнь на границе. Прямая зависимость. Его интерес ясен.

  К тому ж он подвязывает нас к интересам своего клана, что безусловно даст ему выигрыш по голосам на выборах. Ведь не враги же мы сами себе.

  И что, всё так просто? Что-то я в это не верю. Слишком всё на поверхности. А судя по записям профессора, да и по моим личным впечатлениям, мужик этот не так прост. Совсем не прост.

  Вопрос. Зачем ему это нужно? – внимательно посмотрел он на жену. – Только ли из-за того что лежит на поверхности. Всё что я слышал о нём раньше, говорит за то что это непростой человек, который никогда ничего просто так не делает. Что ему надо?

  – Другой ответ. Чтобы задержать нас в городе,– тихо отозвалась Белла. – Иного смысла для него я не вижу. Продажа зерна – прикрытие основного его интереса, задержать нас в Старом Ключе.

  – Зачем?

  – Видимо до него докатились слухи, что мы распродаём якобы ненужное нам имущество, вот он и подсуетился. Решил проверить что и как.

  – Подсуетился – значит, купил у нас заводик другой и сам произвёл то что тебе нужно. По дешёвке, – возразил Сидор. – А этот пошёл по совершенно иному пути. Прям, натуральный Ильич с поэтом Уитменом вместе взятые: 'Мы пойдём мимо и дальше'. Ну-ну. Значит – цели у него другие. Какие?

  – Задержать нас в городе, – повторила Белла. – Ещё раз повторяю для особо непонятливых. Ему надо задержать нас в городе. И единственной причиной тому может быть то что он разошёлся с Головой.

  Временно или навсегда – другой вопрос. Хотя, тоже интересно. Но сейчас для нас главное, что Кунице надо задержать нас в городе.

  А зачем? – снова повторил вопрос Сидор. – Лишняя, пусть даже и пара тысяч бойцов в защите всего Ключёвского Края погоды не сделают. У него своих вояк раз в десять больше чем у нас даже с учётом наёмников.

  – Во время войны лишних вояк не бывает, – тихо проговорила Белла. – И история с вывозом хлеба это подтверждает. Как только образовалась возможность, он тут же постарался свалить на чужих свои проблемы.

  И ещё. Куница понял что передышка с ящерами уже кончилась. Потому и пытается нас подвязать на решение своих проблем. И понял что Голова со Старостой ему в том не помощники. Ищет новые возможности. И наш клан, так громко заявивший о себе этой осенью – идеально ему подходит.

  Потому и поняв что мы навострили лыжи с границы, старательно создаёт нам условия чтоб нас здесь задержать.

  – И судя по всему, ему это удалось, – недовольно покосилась она на мужа. – Ведь только дурак откажется от такого лакомого куска как восемь тысяч тонн зерна.

  – Я правильно тебя поняла?

  – Правильно, – жалобно вздохнул Сидор, с грустью глядя на Беллу. – И я тебе ещё больше скажу. Заниматься этим вопросом придётся тебе. Тебе и Маше. Потому как Корнея выдёргивать с озёр чревато. Можно снова потерять то чего мы там добились.

  И работать вам с Машкой придётся с теми парнями что вернулись из Приморья. Накрылся их положенный отдых. Планировали дать им время до весны на решение своих личных и семейных дел, а придётся уже к работе привлекать.

  Ну да ничего. И Корней будет доволен, что у ребят получится дополнительная практика, да и парни пусть заработают. Хотят отдыхать – на пенсии отдыхать будут.

  Ну а мне пора в Приморье. Итак уже засиделся. Когда ещё на место доберёшься. Потому как и в горах, и в Загорье дел полно. Надо и строительство нефтяного заводика проконтролировать под Кязимом, и с Тупиком окончательно разобраться. Посмотреть что там Ванечка наделал и каковы у нас там перспективы.

  Собираемся туда перебираться, а как идут там дела, толком не знаем.

  Без хозяйского пригляда ни одно дело не сделается, – мрачно, с глубокомысленной миной на лице констатировал Сидор.

  Впрочем, в этот момент Сидор чувствовал себя как-то странно. Словно его опять на чём-то неуловимом подловили, на чём, не хотелось даже думать. Но, главное, снова не позволив жить своими интересами, своей жизнью, не обращая внимания на других.

   Глава 10. Дорога.

  

   Тупик.

  Чем Сидору безумно нравилась крепость Тупик, а также его комендант, так это полным согласием с его личными Сидора жизненными планами. Казалось, после последней замятни, произошедшей в этих местах во времена скандала с кедровым питомником, люди здесь словно переродились, и былого враждебного отчуждения к компании не было и в помине. А ровные, тянущиеся чуть ли не до горизонта, к виднеющейся где-то там вдалеке тоненькой полоске синего леса, ровные строчки невысоких кедровых саженцев в обоих его кедровых питомниках, на что Сидора первым делом потащил посмотреть комендант, произвели на него просто убийственное впечатление. Это было то, о чём он втайне мечтал всю жизнь – настоящее дело, на отлично сделанное дело.

  – "Ведь могут же когда захотят, черти, – констатировал он про себя при виде подобного великолепия. – Жаль только что всё это пойдёт чужим людям, на создание кедровых плантаций для Дюжего с Малым. Ну да тут уж ничего не попишешь, деваться некуда. Слово сказано, сказано – сделано. Главное, что они дело своё честно делают

  Сказано было, зачистить ближайшие к озёрам территории, вот Малой с Дюжим и выполняют взятые на себя обязательства. За осенние безобразия подгорных на озёрах, методично, подчистую вырезают все ближние к озёрам становища. И даже периодически захватывают крупные селения подгорных на предгорных территориях. Да при том так зверствуют, что ужаснувшиеся ящеры бегут с занятых ими земель в предгорьях на равнину, уже не радые, что разбередили дикого зверя в душах лесовиков.

  Ребята честно делают своё дело. Вот и мы в ответ честно выполним свои обязательства. Сделаем мужикам что обещано – роскошные плантации лонгарского кедра. Так сказать, баш на баш".

  – Всё готово, – словно читая у него в голове, отозвался на мысли Сидора комендант.

  Тот вообще, с первого мгновения появления Сидора в крепости, не отходил от него ни на шаг, словно взяв над ним незримый контроль. Это навевало всякие любопытные мысли. И в первую очередь, что коменданту что-то от Сидора сильно надо. Что-то очень и очень серьёзное.

  Комендант уверенной рукой провёл черту от горизонта до горизонта.

  – Глянь. Всё до последнего дерева собрали. Как и договаривались, – с гордым, довольным видом похвастался он. – Деревце к дереву, веточка к веточке, хвоинка к хвоинке. Одним словом – тютелька в тютельку.

  Весной высадим на уже подготовленные участки плантаций и, считай, что обязательства свои мы перед парнями выполнили.

  – Только вот тут такое дело, – с приторной, умильной улыбкой он просительно глянул на Сидора.

  Вид его в этот момент был настолько убийственный, что Сидор даже растерялся, не зная как реагировать. Матёрый, не раз битый жизнью вояка, проливший своей и чужой крови столько, что хватит на добрый десяток, таких же как он, а смотрит ему в глаза, словно нашкодивший малолетний пацан, выпрашивающий в подачку леденец.

  – Так, не понял, – изумлённый Сидор в лёгкой прострации повнимательней присмотрелся к коменданту. Кот, ну чисто блудливый кот, выпрашивающий ещё один кусочек любимой жареной печёнки. -Что это ещё за взгляд нашкодившего кота? Признавайся, чё надо?

  – Бульдозер.

  – Ч-что? И ты, Брут, – закашлялся от неожиданности Сидор.

  Казалось, во взгляде коменданта собралась вся мировая скорбь еврейского народа, настолько тот был в этот момент жалостлив и печален.

  – Адын бульдозер и адын скрепер, – с мольбой в глазах взмолился комендант. – И адын, савсэм адын экскаватор. И грейдер. Маленький такой, савсэм маленький. Парашу дарагой, дай, – сорвав мохнатую шапку с головы, комендант страстно прижал её к груди, преданно глядя Сидору в глаза.

  – Да охренели вы тут все совсем, – мгновенно взорвался Сидор. – Сколько же можно? Сказано же было всем. Нет, нет, нет! Нет! И в ближайшее время нет и не будет. Мощности завода не позволяют быстро восстановить всё привезённое. Нет тракторов. Сколько говорить можно? Задолбали!

  Теперь Сидору окончательно стала понятна позиция Димона, сразу же по прибытию яростно открестившегося от распределения привезённой им с Правого берега добычи. Особенно от тракторов. И тут же ему страстно захотелось "отблагодарить" друга за подкинутую подлянку.

  – Не за себя прошу, – сорвался с акцента комендант, не выдержав видимо заранее срежиссированной сценки. – От всего нашего городка прошу. Дай!

  – У-у-у! – в отчаянии хлопнул себя ладонью по лбу Сидор. – Нафига? – буквально простонал он.

  Ничего подобного он от коменданта не ожидал и теперь в некотором обалдении смотрел на ломаемую перед ним комедию. Ладно бы тот просил пулемёт, броневик, або пушку. Ну, броники, за которыми даже у них внутри компании все до сих пор буквально охотились, поскольку даже внутренний спрос из-за постоянно растущего числа бойцов, никак не могли удовлетворить. Но, скрепер с бульдозером? Да с прочей строительной техникой? Совершенно в голове не укладывалось.

  – Дорогу строить будем, – преданно глядя ему в глаза, тут же "честно" признался комендант. – Филимон трассу до Басанрога всю из конца в конец прошёл. Потом ещё раз прошёл, проверил, и все данные давно уже сдал в проектную группу. Ребята полгода как работают над проектом трассы и даже кое-где уже вынесли в натуру.

  Но, ты не сомневайся, всё строго по плану, – тут же бросился он уверять Сидора, что всё под контролем, заметив подозрительно сузившиеся глаза того. – Практически вся документация на выходе. Вернёмся в казармы, сам всё посмотришь.

  Ещё, конечно, парням пахать и пахать, но расчистку будущей трассы начинать можно хоть завтра.

  Поэтому, срочно нужна техника, потому как на рабов из подгорных людоедов надёжа слабая. Мрут твари. А которые не мрут – не хотят работать. Отказываются, – виновато развёл он руками. – Как только прекращаешь показательные казни, так они тут же отказываются дальше работать.

  – У вас пятьдесят вёрст дороги от Литейного до Тупика ещё не готово. Даже расчистка трассы до конца не произведена. А вы уже на ту сторону намылились, – раздражённо бросил Сидор. – Как это прикажешь понимать?

  – Сидор, родной, дай технику, – не отвечая, взмолился комендант. – Сделаем, всё сделаем. Дай только технику и всё будет. А то своими силами мы ещё лет пять возиться будем, если не больше. Сам же знаешь как у нас с людьми туго. А с техникой мы живо за год управимся. Оглянуться не успеешь, как лучшая в мире дорога будет тебе готова.