Текст книги "Славный город Старый Ключ (СИ)"

Автор книги: Анатоль Нат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)

  Действительность этой ночи грубо разрушила былую самоуверенность старого опытного вояки, больно ударив по его самолюбию.

  Ведь, главное, никто же не знал что этой ночью он будет спать здесь в этом острожке. Даже он сам ещё этим утром того на знал, что он вообще в этих краях очутится. Но судя по тому, как его встретили, ночной визитёр явно заранее его просчитал. Просчитал и хорошо подготовился. Иначе ничем иным нельзя было объяснить присутствие в охраняемой комнате постороннего.

  – Ну, здорово, Ртища, – поприветствовал он визитёра, даже в темноте легко определив того по некоторым весьма характерным для парня признакам.

  Двигался парень так, как никто из всех кого он мог бы здесь встретить. Да ещё и ночью.

  Слабая вспышка фосфорной спички на миг разорвала ночную темень спальни и, как ни странно, осветила все углы небольшой комнаты, высветив неопрятный куль лежащего под соседней стеной связанного часового. Тщательно прикрученный фитиль зажжённой бензиновой лампы добавил свету, но ненамного.

  – Живой? – небрежно кивнул Корней на связанную, яростно что-то мычащую фигуру под стеной.

  – Да чё с ним станется, – отмахнулся Ртища, – отлежится, лучше службу нести будет.

  Два последних месяца, проведённых рыцарем Ртища Смирновым безвылазно в зимнем лесу на свежем воздухе, среди лесов, озёр и обширных заснеженных склонов северных отрогов длинной горной цепи Большого камня, явно пошли ему на пользу.

  Из глаз пропал весьма характерный лихорадочный голодный блеск, от которого Ртища долго не мог избавиться после возвращения из-под Сатино, и молодой парень как-то округлился и заматерел, и из фигуры исчезла куда-то незаметно присутствовавшая ранее подростковая угловатость.

  – Я, смотрю, сударь, пребывание на свежем воздухе вам явно пошло впрок, – флегматично отметил Корней.

  Подбив подушку себе под бок, он решительно устроился поудобнее. Раз рыцарь заявился к нему в комнату, да ещё столь необычным способом, значит тому было чего-то от него надо, чего-то весьма для него нужного.

  – После последней нашей встречи вы определённо окрепли и возмужали, – флегматично констатировал Корней. – А этот мужественный цвет лица, след зимних вьюг и стужи, определённо в глазах местных красоток добавит вам шарма, – улыбнулся он. – Всё! Все девичьи сердца отныне ваши, сударь.

  То, как рыцарь невольно вздрогнул, стоило ему лишь затронуть тему местных красоток, Корней предпочёл не заметить. Похоже, у парня в сердечных делах с местными красотками определённо были какие-то проблемы. Так что, лишний раз цеплять больной нерв, пожалуй, не стоило. Или, наоборот. Раз уж ему не дали спать, то и он в отместку...

  – Советую заранее подготовиться к весенним праздникам, – невозмутимо продолжил Корней. – У вас определённо не будет отбою от девиц, желающих познакомиться с вами поближе. А от их папашек я бы вам советовал держаться как можно дальше. Женят, ей Богу, женят, – негромко рассмеялся Корней. – Такой завидный жених без невесты долго не останется.

  Глаза его, тем не менее, остались настороженны и холодны. Странный ночной визит к нему рыцаря, да ещё судя по всему тайный, наводил на определённые догадки, которые Корнею совсем не нравились.

  – Рыцарь! – меж тем поднял вверх указательный палец Корней, продолжая развивать затронутую тему. – Сам знаменитый рыцарь Ртища Смирнов. Победитель Чёрного легиона, имеющий на своём личном счету не менее ста сорока официально зафиксированных одиночных побед над ящерами. И это за каких-то пару зимних месяцев. И это, – ещё больше подчеркнул он, – не считая иных, прочих побед, о которых сам наш юный герой скромно умалчивает. Потому как подтвердить победы в одиночном поединке, среди зимнего леса у чёрта на куличиках, элементарно некому, а посылать по его следам проверочную комиссию никому и в голову не придёт, потому как: "А на хрена оно кому надо?" Людоедом больше, людоедом меньше, – улыбнулся ещё шире Корней.

  Впрочем, от вас, Ртища, давно уже подтверждения не требуется. Вам верят на слово. И та давняя история с недоверием о стычке с волчьими легионерами, небось, вспоминается вами и всеми причастными как дурной сон.

  Итак, – резко перешёл он на деловой тон, мигом сгоняя улыбку, – я вас слушаю. Что за срочность такая у вас возникла добиваться немедленной встречи, когда у меня каждая минутка на счету, поскольку я не собираюсь здесь в острожке надолго задерживаться. Да и выспаться элементарно охота. Завтра ещё дел полно, а вы своим визитом и так перебили весь сон. Завтра рано с утра дальше ехать надо.

  – Именно поэтому я и хотел с вами здесь встретиться и переговорить. До вашего завтрашнего отъезда, – улыбнулся в ответ сотник. – Когда ещё доведётся встретиться, – льдистым суховатым голосом подчеркнул он.

  – "Странная у него какая-то улыбка, – холодно подумал Корней. – То ли улыбается, то ли скалится, не поймёшь".

  И? – вопросительно задрал вверх он правую бровь.

  – Как вы посмотрите на то, чтобы я досрочно выкупил свой контракт?

  – Зачем? – неподдельно изумился Корней. – Чего тебя в нём не устраивает? Он один из самых выгодных. А срок и так невелик, да и от того осталось-то всего ничего, один, два месяца и всё, вы на воле, весь ваш отряд. Как у нас говорят: "На свободу с чистой совестью". А заодно и с хорошими деньгами. Или вам хорошая премия не нужна по суммарным итогам за добытые уши? – улыбнулся Корней. – Или у вас что, какие-то срочные личные дела дома образовались и вам немедленно надо ехать домой? Так, не проблема.

  Если вам надо сейчас, срочно отъехать, поезжайте. А потом возвращайтесь отслужить оставшийся срок.

  Ртища, я тебе честно скажу, – чуть склонился доверительно вперёд, к собеседнику Корней. – Я очень доволен вашей работой, хоть из всей твоей группы ты единственный, кто хоть что-то понимает в том деле, которым занят. Но результативность вашего отряда на порядки превышает всё, с чем я раньше здесь сталкивался. Ты – лучший. И поэтому, если ты не против, я был бы готов продлить твой контракт ещё хоть на полгода вперёд. А лучше на год. И даже сходу, вдвое готов увеличить тебе жалованье.

  – И даже в этом случае оно будет в пять раз меньше, чем получают местные, – с проскочившими в голосе едва заметными льдинками, внешне нейтрально проговорил Ртища.

  – Наш егерь, на руки, в свою семью, получает меньше чем ты и твои рыцари. В среднем как раз в те самые два раза, – похолодевшим сразу голосом проговорил Корней.

  Заминку рыцаря с ответом он сразу заметил, а просквозивший в ответе холодок окончательно всё расставил по своим местам. Рыцарь считал, что его обирают и недоплачивают. А это значило, что никакие разумные доводы он сейчас не услышит.

  – "Блин! Опять на те же грабли, по тому же месту", – мысленно Корней длинно и грязно выругался.

  Дурацкая действующая в городе практика оплаты труда работников, в очередной раз подсунула им подлянку.

  – Вся остальная сумма из столь внешне высокого жалованья егеря идёт в его клан, на общие клановые нужды, – сухо проговорил Корней. – Ни у тебя, ни у твоих людей таких трат нет. И я уже устал всем и каждому говорить, что, в конечном счёте, распределяется его заработок не им, не его семьёй, и зачастую исключительно руководством его клана. И порой происходит так, то что кто-то зарабатывает, потом денег своих так никогда и не увидит. Они идут на нужды других. Это – форма социальной взаимопомощи, чтоб было тебе понятно.

  Фактически, это ещё можно рассматривать как форму социального налога, который в нашем городе достигает и семидесяти, а порой, у особо везучих, и девяноста процентов от заработка работника.

  Если не веришь, спроси у наших ребят сам. Особенно у тех, кто получает намного ниже, чем остальные. Золотой, два в месяц, навроде вас. А то и ещё меньше. Это как раз будут все остальные, которые регулярно отдают все свои честно заработанные немалые средства в клановые копилки и на руки им остаются сущие крохи.

  Так что, ни об обмане, ни об обкрадывании вас со стороны компании не может быть и речи. Надеюсь, с этим всё ясно и вопрос снят.

  – Понятно, – как-то безразлично хмыкнул сотник. – Значит, жалованье ты нам повышать не будешь. Что и следовало ожидать.

  – Повышать? С какого бодуна, – возмутился Корней. – Тебе одному – легко. Ещё троим, четверым из твоей сотни, имена кои ты и сам знаешь, тоже согласился бы без разговоров. А остальным из твоего отряда, хренушки. И того что есть им более чем достаточно. Это я про тех двух маркитанток, что так тишком и прибились к вам и покидать ваш отряд не собираются. Или вы им платите из своего кармана? – вопросительно задрал он бровь. – Так сказать за определённые виды услуг...

  А, – махнул он рукой, видя как построжало лицо парня. – Это ваши проблемы, под каким именем они у вас проходят по спискам: поварихи, прачки, или ещё как, и чем они там у вас занимаются.

  – Может, кого назовёшь. Из тех троих, – поднял на него, опущенный было взгляд сотник, старательно уводя разговор в сторону.

  – Пожалуйста, – хмыкнул понимающе Корней. – Боров Галкин, Куник Медвежат и Стерляг Речник.

  Замысловатые имена, не правда ли? А скорее клички, чтоб скрыть истинные имена и фамилии. Причина, по которой вы на это пошли, пока это меня не касается, мне совершенно неинтересна, как и ваши грешки перед кем-либо. Но если судить по воинской подготовке, ты с ними одного поля ягодка. Поэтому вам четверым готов платить много больше и прямо сейчас.

  И даже готов закрыть глаза на то, что настоящие имена двоих из вашей четвёрки Туковы, отец и сын, – вдруг кольнул он Ртищу холодным взглядом. – И условия их первоначального найма совершенно не соответствуют тем, на которых они сейчас работают. И место не соответствует нашим с ними предварительным договорённостям. Ещё там, в Кязиме, когда ещё сам Сидор с ними договаривался. И с этим тоже надо будет потом как-то разбираться.

  Ну да Бог с ними, – внешне беспечно махнул он рукой. – За такую эффективность в работе на многое можно смело закрыть глаза. И честно тебе скажу, мне жаль будет вас потерять. Больно уж ваша четвёрка производительная бригада. Одни за сутки делаете то, что все остальные вместе взятые за месяц не делают. А это дорогого стоит.

  – Так что, может, подумаете ещё раз? – с надеждой посмотрел он на сотника.

  Не увидев в лице того ни малейшего отклика, горестно вздохнул.

  – Жать. Ей Богу, жаль.

  Последний вопрос. Уходишь один или со всем отрядом?

  – С отрядом.

  – Что и следовало ожидать, – тяжело вздохнул Корней. – Ещё раз повторю, очень жаль.

  – А Туковы? – вдруг странно севшим голосов, напряжённо переспросил Ртища. Пристально наблюдая за Корнеем, он словно ждал от того чего-то, какого-то знака. – Думается мне, свой должок они вашей компании сполна отработали.

  – Если считать по добытым ушам, то вполне может быть, – задумчиво пробормотал Корней. – Вполне, вполне.

  – Никак на сестричку дружка запал? – кольнул он взглядом Ртищу. И заметив густо залившую щёки парня краску, понимающе ухмыльнулся.

  Ладно, – махнул он рукой. – Так уж и быть. Не держать же вас силой, – невесело усмехнулся он. – Тем более что не шибко то и удержишь таких зубров.

  Наклонившись под стол, Корней достал оттуда большой новенький кожаный дорожный баул, по форме удивительно напоминающий обычный конторский старомодный портфель какого-нибудь земного бухгалтера.

  – Вот тут мне Маша кое-что подготовила по вашей группе. Как знала, или, что верней, Беллу послушала, – неопределённо как-то мотнул он головой. – Посмотрим, что по словам нашей провидицы Маша тут насчитала...

  Не обращая внимания на настороженно замершего перед ним сотника, непонятно с чего вдруг взъерошившегося и с сузившимися злыми глазами глядящего на копающегося перед ним в бауле Корнея, тот так и продолжал дальше вполголоса бубнить что-то себе под нос, старательно перебирая сложенные в портфеле бумаги.

  – Тэк-с, где это у нас были ваши договора? Вот они, родимые, ваши договора. Вот они миленькие, – Корней с облегчением достал из баула какую-то свёрнутые в трубку связку пергаментов. – Захватил на всякий случай. Как знал, что понадобятся, – довольным голосом пояснил он Ртище.

  – Итак, – развернул Корней пергаменты. – С вас, сударь, за два месяца прерванных работ, полагается неустойка в размере двухмесячного жалованья со всего вашего отряда. Что на данный момент, учитывая сильно сократившийся от первоначальной численности ваш отряд, составит..., – углубился он в подсчёты, демонстративно пренебрежительно не замечая всё более растущего напряжения во взгляде сотника. – Составит, ровным счётом восемьдесят шесть золотых. Копейка в копейку, как любит приговаривать моя Машенька.

  Плюс сюда же неустойка за твоего будущего тестя Тукова с сыном, то ж небольшая. Одной сотни золотых, я думаю с тебя хватит, чай, отработали. Итого – ровным счётом сто восемьдесят шесть злотых.

  Откинувшись с облегчением на спинку стула, Корней с довольным видом поставил жирную точку в конце столбика со своими подсчётами на салфетке. Изумлённый взгляд Ртищи он предпочёл не заметить, якобы всецело поглощённый расчётами.

  В конце концов парни действительно с лихвой отработали вложенные в них и деньги, и силы. И потому вешать на них что-либо ещё, помимо прямых расходов, не было ни малейшего желания. Как, кстати, и самой такой возможности. Все затраты легко проверялись и просчитывались, да и заниматься приписками, как это обычно в таких случаях кое-кто из местных делал, было откровенно противно.

  – Так же вы должны обязательно сдать оружие и амуницию, полученные от компании на время работы в ней. А также прочее вооружение и оборудование, дабы таковое у вас есть.

  Нет? – наконец-то поднял он свой взгляд на сидящего напротив человека.

  Что? – насторожился он. – Что-то не так?

  – Нет, всё так, – тут же поспешил успокоить его Ртища.– Просто я думал, что сумма будет больше. Много больше.

  – А-а-а, ты об этом, – облегчённо перевёл дух Корней. – Нет, можешь не беспокоиться, – махнул он рукой. – В этих краях нет того в заводе, чтоб чуть что, человека в кабалу вязать. Хоть и здесь, как и везде дерьма полно, но так откровенно, как у вас там в ваших баронствах, не хамят.

  Тяжко вздохнув, словно сожалел об этом, кивнул головой:

  – Посему, гоните наши денежки, сударь, и можете быть свободны.

  – А если нет денег?

  – Как это нет? – искренне удивился Корней. – Вы же всё время получали положенную зарплату. Вам её не задерживали. Тратить там в лесу такие деньги элементарно некуда. Так почему у вас нет денег? Потеряли что ли? – вдруг обрадовался он.

  Очень хорошо, – донельзя довольный Корней, радостно потёр ладони. – Тогда вопрос с расторжением ваших контрактов снят. Работайте, господа, дальше, работайте. У вас впереди ещё целых два месяца до конца весны.

  – Нет-нет-нет, – остановил его бурные восторги Ртища. – Всё совсем не так. Всё наоборот. Ничего мы не потеряли. Деньги есть. Просто они нам нужны для открытия собственного дела.

  – Угу, – улыбка медленно сползла с лица Корнея. – Вот, значит как. Понятно.

  Нашли значит, что-то ценное.

  А делиться не хочется, – посмотрел он прямо в глаза Ртище.

  Что нашли то? – тихо спросил он, чуть наклоняясь вперёд. – Серебро? Золото? Камни самоцветные?

  Раз нашли во время работы на нашу компанию, то по закону, сама находка принадлежит компании, а тому, кто нашёл, выплачивается премия в размере пяти процентов.

  А вы, значит, делиться не хотите.

  – Такой низкий выплачиваемый процент мало похож на справедливую делёжку, – жёстко отрезал Ртища.

  – Понимаю, – медленно проговорил Корней, пристально глядя в глаза рыцаря. – В таком случае вам придётся немедленно покинуть озёра и прилегающие к ним территории. И никогда здесь больше не появляться. И никаких прав на свою находку вы иметь не будете. Повторяю, покинуть края вы обязаны немедленно! Мы не допустим подобного ведения дел кого-либо на наших землях. И мы не позволим вам разрабатывать то, что вы там нашли. Повторяю ещё раз, на наших землях.

  Надеюсь, я достаточно внятно выразился? – посмотрел он прямо в глаза Ртище.

  – Вполне, – пожал тот плечами. – Только, напрасно ты так. В этом деле есть одно маленькое, но ценное уточнение. Находка произведена вне чётко очерченной зоны действия нашего договора.

  Если мне не изменяет память, – ещё более похолодевшим голосом продолжил рыцарь, – вами достаточно строго была очерчена определённая область, в пределах которой мы должны были действовать и на территории которой действуют условия нашего договора. Мы же в силу ряда сложившихся обстоятельств вынуждены были выйти далеко за пределы оговоренной территории. Где и была произведена данная находка.

  Так получилось, – равнодушно пожал он плечами на подозрительный взгляд Корнея. – Погнались за одним, наткнулись на другое.

  А насчёт того, чтобы покинуть эти края. Тем более немедленно, – скептически посмотрел он на Корнея. – Ну, вы не один здесь такой хозяин, господин Корней. Тайга большая, поди найди там кого. А кое-кого, как вы прекрасно понимаете, лучше и не находить, – подпустил он угрозы в свой голос. – Поэтому, вот вам встречное предложение. Вы – сами по себе, мы – сами по себе. По крайней мере, нас, такое положение вполне устраивает.

  – А нас нет, – флегматично бросил Корней. – Лично меня больше устроило б другое. Раз участок вне оговоренных пределов, то и наши претензии к вам сняты. Но это, как вы понимаете, требует уточнения, – бросил он на рыцаря косой внимательный взгляд.

  – Уточняйте, – равнодушно пожал плечами рыцарь. – Думается, правый берег Малой Лонгары, хоть как бы он и близок, но – вне ваших прямых интересов?

  – Если так – то это в корне меняет дело, – согласно кивнул головой Корней. – Так далеко мы не засматриваемся. Земли Империи нам не нужны. И если после проверки это подтвердится, предлагаю компромисс.

  Вы спокойно моете своё золотишко, или что вы там нашли, на найденном вами участке, и выплачиваете нам десятину, так сказать, за охрану. Каковая, как вы прекрасно знаете, обязательно будет иметь место. Потому как одни, без нашей помощи вы такой кусок не удержите. А остаток своей добычи вы б полностью сдавали в скупку нашей компании по внутренним закупочным ценам. Один грамм золотого песка – две серебрушки. Согласен, немного, – кивнул он головой, соглашаясь с поморщившимся сотником. – Немного. Но в других местах вам дадут не многим больше. Три, а то и четыре серебрушки за грамм, но не более.

  Если, конечно, вы не собираетесь вывозить добытое золото в баронства и продавать уже там. Тогда, да, тогда вам дадут больше. Много больше.

  Только вот мы с вами честно расплатимся, поскольку заинтересованы и в нашем дальнейшей взаимном сотрудничестве, и в вашей плодотворной работе здесь. А в других местах, глядишь, и совсем ничего не дадут, а то и вовсе попытаются всё отобрать. Так что, не обольщайтесь, сэр рыцарь, большей ценой у других, не обольщайтесь.

  Наши условия крайне выгодны.

  В случае же вашего отказа, возвращаться вам домой придётся кружным путём через Приморье, потому как прямой путь по озёрам и дальше через Старый Ключ мы вам перекроем. И поверьте, та дорога не доставит вам ни славы, ни удовольствия. Не говоря уж про то, что возможно потеряете всё нажитое. Возвращаясь через город, проблем таких не будет. Надеюсь, вы это понимаете.

  В случае же вашего согласия, вы сможете закупаться продуктами, оружием и инструментами в торговых факториях компании по внутренним ценам компании. Вполне лояльным, должен заметить.

  – Зачем вам это? – настороженно покосился на него Ртища.

  – Нам бы не хотелось терять весьма эффективную слаженную боевую сотню, тут на озёрах, – холодно улыбнулся Корней, сверкнув глазами. – Худо-бедно, но само ваше присутствие в лесах уже является сдерживающим фактором для подгорных людоедов. И думается мне, что ваша находка это не угольный пласт где-нибудь на склоне холма в глухой долине. И не кусок медной руды, который вы случайно подобрали в старом отвале чей-то давно заброшенной шахты. А значит, это или серебро, или золото. Или драгоценные камни.

  Ни то, ни то, ни то, нам бы не помешало. Но скорее всего, исходя из вашего поведения и наглости самого предложения, вы нашли золотые россыпи на какой-нибудь горной речке. Иначе бы так резко не бросились разрывать контракт. Серебро же, при всей его ценности, подобной наглости вам бы не дало.

  Недолго помолчал, задумчиво глядя на сидящего напротив рыцаря. Потом всё же поинтересовался.

  – Итак? Ваше решение?

  – Я подумаю, – тихо проговорил Ртища, настороженно глядя на Корнея. – Надеюсь, если я вам отвечу завтра, это не сильно нарушает ваши планы с отъездом дальше, в инспекционную поездку по границе? – вдруг ехидно ухмыльнулся он, сразу подтвердив все подозрения Корнея как тот его вычислил.

  – Если завтра до вечера, то нет, не нарушает. Если послезавтра вечером – то уже, боюсь, мне ваш ответ будет не нужен. Тратить на вас своё драгоценное время, пусть даже из-за пары золотых самородков, я не намерен. Есть дела поважнее. Надеюсь, вы меня понимаете. Наше будущее соглашение – это больше надо вам, чем мне.

  Захотите вступить в договорные отношения – условия вы знаете. Или с нами, или вы теряете доступ к цивилизации через земли компании. Тогда вам придётся искать иные обходные пути.

  – Тогда, завтра, – вежливо кивнул головой Ртища, холодно улыбнувшись.

  Проводив взглядом покинувшего комнату сотника, Корней со злостью врезал кулаком по подушке у себя под боком. Опять они теряют людей из-за этого дурацкого золота. И каких людей. Один этот сотник со своей тройкой друзей стоил всех тех тысяч пацанов, что обучались сейчас по будущим специальностям на заводах или в казармах учебных лагерей. И такую потерю было ничем не заменить.

  Благодаря именно этому сотнику у них практически прекратились набеги ящеров на рыбные ловы амазонок на озёрах.

  Как ни перекрывай все пути-дороги, а свинья дырочку найдёт. Так и ящер. Сколько ни строй засеки, как не перекрывай все возможные пути и проходы, а всё одно, нет-нет, а где-то и просочится малый отряд ящеров. И тут же натворит таких дел, что потом не будешь знать как и реагировать.

  Умён нынче ящер пошёл, не чета прежнему. Молодая генерация полукровок полностью оправдала задумки имперских генетиков. А вот те, кого набрали в свои легионы его клановые имперцы, ожиданий последних совершенно не оправдали. Тупое, нерассуждающее мясо.

  И как понял Корней из коротких недовольных бесед со своими ящерами в городе, уже никогда и не оправдают. Мозги не те. Нет мозгов.

  Старые подгорные людоеды были великолепно физически развиты. И были потому прекрасными рудокопами. Но вот мозги.... Чего изначально не было, того потом и не прибавилось. А воину без мозгов никуда. И ничего-то тут не исправишь. Хоть начинай свою новую политику ассимиляции, как уже начали поговаривать меж собой их ящеры. Уже и не рады были что связались с людоедами.

  – "А что, – внезапно озадачился Корней. – Это хорошая мысль. Что если предложить новым подгорным бросить наших ящеров с их дурацким легионом и вернуться в шахту? Посулить большую зарплату, дом свой дать, еды поболе, включая мясо, чего раньше не было, и пусть работают и дальше как работали.

  Кое-кто уже обратно потянулся. Глядишь, и остальные следом потянутся.

  Надо поговорить с Ли Дугом, – решил Корней. – Тот хоть и сволочь порядочная, но мозги работают. И для дела он на многое пойдёт. Даже на то, чего раньше и не собирался делать".

  Если б Корней знал какой выверт мозгов вызовет его предложение у ящеров, он бы ещё десять раз до того подумал, прежде чем подобное предлагать.

   Визит грозного ящера.

  

  Вторая поездка в течение одной недели, да ещё в такую даль как на Литейный завод, далась Белле тяжело. Что ни говори, а не в её положении было совершать подобные променады, да ещё зимой, когда о комфорте в поездке можно лишь мечтать, а тёплое шерстяное покрывало и заячий тулупчик если и укрывали от зимней стужи, то весьма и весьма относительно. Тело хоть и не мёрзнет, а всё одно неудобство от подобной езды присутствует.

  Но, деваться было некуда. Обстоятельства вынуждали. Наконец-то вернулись ящеры, посланные в Империю за прокатным станом и надо было их встретить. Тем более что само "Великое посольство" закончилось ничем, натуральным пшиком. И для всех в городе надо было отчётливо показать, насколько сильно они расстроены подобным исходом. Иначе бы её не поняли.

  Как мол так? Столько времени и сил, да и денег вложено в данное предприятие, а на выходе – пшик. И что, ей всё равно? Ей, одной из главных фигур этой компании!

  Могли возникнуть ненужные подозрения. А вот такого ей точно было не надо. Никто, ни в городе, ни особенно в Империи не должен был догадаться что данная неудача – плановая. Что потопленный подо льдом безымянного подгорного озера имперский Большой прокатный стан – потоплен планово. Потоплен, чтоб отвести внимание всех заинтересованных лиц от истинного пути будущей доставки настоящего стана на завод, а не этого муляжа. Чтоб ни одна сволочь ни здесь, ни там, ни на миг не усомнилась, где на самом деле следует искать пропавшее в Империи драгоценное оборудование – на дне безымянного подгорного озера, на льду которого разыгралась настоящая трагедия у людей, потерявших всё к чему они столь упорно стремились.

  Извар Усатый, ящер, посланный в Империю за станом, прекрасно справился с поставленной ему задачей, и за одно это его следовало всячески поощрить. Тем более что неожиданно наметилось какое-то непонятное внутреннее противостояние внутри самих кланов городских ящеров, в среде которых явственно назревали какие-то свои внутренние противоречия. И нынешнее руководство родового клана Извара явно не жаловало того.

  Что уж там меж ящеров произошло, Белла не знала, но учитывая характер руководителя того клана Ли Дуга, той ещё сволочи, ничем хорошим для Извара Усатого тот конфликт кончиться не мог. И так ранее между ними были серьёзные трения, а уж после возвращения Извара из Империи так вообще, словно чёрная кошка меж них пробежала. Даже не разговаривали меж собой, как ей доносили знающие видоки.

  Тем более что и об истинном характере груза, как и самой той операции никто из кланового руководства поставлен в известность не был. Что в конечном итоге и принесло настоящий успех. Подгорные людоеды по явной наводке из Империи постарались перехватить ценный груз. А когда не получилось, сделали всё чтоб его уничтожить.

  И всё это вместе, включая сюда ещё кое-какие весьма характерные тайные признаки, безусловно говорило о том, что кто-то из местного руководства городских ящеровых кланов информировал тайную стражу в Империи о предстоящей важной покупке. А уж с той стороны подобная операция без внимания кого-нибудь из имперской контрразведки никак не могла обойтись. Что полностью доказала несчастная судьба ценного груза.

  Слава Богу что сам Извар это прекрасно понимал, добровольно согласившись поработать подсадной уткой. И выстрел наугад попал в яблочко.

  Теперь не было ни малейшего сомнения что кто-то в руководстве трёх городских ящеровых кланов стучит в Империю. Кто – ещё предстояло разобраться. А пока и подобного понимания было довольно. В конце концов, не всё сразу.

  Белла тяжело вздохнула. Сегодняшнее утро после вчерашней встречи вернувшегося с озёр отряда ящеров, занимавшихся доставкой погибшего прокатного стана из Империи, выдалось, наверное, самым тяжёлым за последние месяцы.

  С самого раннего утра к ней домой в гостевой домик заявилась эта сволочь Ли Дуг. Вместе с ними он вчера тоже встречал вернувшийся из Империи отряд, а потом остался на заводе. Мол, домой с утра отправится. А теперь, вместо того чтоб вместе со всей своей шоблой подпевал тащиться к себе домой в Ключ, сидел с довольной рожей у неё дома перед камином и, потягивая свой любимый кипрейный чай с добавками сушёных листочков лимонника лонгарского, разглагольствовал с умным видом.

  И о чём? Да ни о чем!

   Вытянув лапы к топящемуся с самого раннего утра камину, Ли Дуг с довольной рожей нёс какую-то чухню о каком-то своём ей предложении или что-то о просьбе Корнея. Что именно, Белла никак не могла понять. Слишком уж замысловато тот пытался выразить свою путанную мысль.

  Точнее, прямо озвученное ящером предложение она то поняла. Непонятно было, что на самом деле надо было этой наглой ящерице и чего на самом деле тот добивался.

  Уж тошнило от его мерзкого запаха рептилии, а тот всё никак не переходил к делу. Надо было поторопить, а то, глядишь, так и стошнит не вовремя.

  Все эти рассуждения о свободе и помощи, о возможности смены рода деятельности и места жительства, всё это к чему-то вело. Вопрос – к чему. Что Ли Дугу было надо? И прежде чем встревать в эти ящеровы разборки, следовало б самой разобраться что происходит.

  И была ещё меж них одна проблема, с которой предстояло ещё разбираться и разбираться. К ним обратно на шахту вернулись практически все бывшие пленные подгорные рабы. Бросили легион и вернулись в шахту.

  Вот чего уж Белла от них никак не ожидала, так это того, что количество ящеров, пожелавших сменить лёгкий, необременительный труд кланового легионера на тяжёлое кайло безправного рудокопа в рабских шахтах, окажется практически равным первоначальному количеству всех ящеров из числа пленных, пожелавших ранее войти в имперские кланы. И вполне невинное предложение Корнея бывшим подгорным людоедам: "Если кому не нравится в легионе, пусть возвращается на шахту", вызовет такой внезапный снежный вал возвращения.

  Из полутора тысяч записавшихся в легионеры подгорных людоедов, обратно в шахты вернулись всего лишь на двести особей меньше. Да и те, оставшиеся, по слухам колеблются, и со дня на день, глядишь и присоединятся к своим товарищам. Потрясающе! Уже вернулись практически все. Какое стойкое и чётко выраженное нежелание воевать. Правда, непонятно, нет желания воевать вообще или нет желания воевать за чужие интересы? Как говорит одна весьма хитроумная народность, и в новом мире повсеместно пустившая глубокие корни: "Это, батеньки мои, две большие разницы".

  Две сотни – чуть более десяти процентов от первоначального числа всех перешедших на другую сторону в этой войне. Это всё, что осталось в клановых легионах, без остатка растворившись в общей массе.

  – "Пока, – поправилась Белла себя, внимательно наблюдая за довольной физиономией ящерицы у камина. – Пока ещё остались".

  Остальные же не пожелали нести на своих плечах нелёгкий груз кланового легионера и решили вернуться обратно. Благо к этому времени Корней очень вовремя озвучил их внутренние чаяния.