Текст книги "Античный чароплёт. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Аллесий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 38 страниц)

– Именно так! – внезапно рявкнул Абтармахан. – И я готов плюнуть в лицо твоему учителю лично, если он, будучи тем, о ком ты говоришь, не научил тебя сопротивляться захватчикам тел и не научил бороться с ними! Ясно тебе, шумер! Это основополагающая тренировка воли и собственного духа. И если ты не готов переступать через себя и нажимать своими голыми пятками на горло своим страхам, то проваливай в чёрные глубины теней к самому поганому Эмуше!

Принцип натолкнулся на принцип, а коса столкнулась с такой же косой. Мы оба сверлили друг друга взглядами. При этом я, кажется, настолько выбесил Абтармахана, что его глаза, смотрящие в мои, стали красным рубинами.

– Мне нужно подумать, – раздражённо сказал я, с трудом взяв себя в руки.

– Думай, – аж сплюнул брахман. – После совета у Раджи я желаю услышать твой ответ, – чуть больше суток? Мне хватит… Наверное.

Тогда я ушёл и долго размышлял над нашим разговором. Для меня это было неприемлемо – пустить кого-то в своё тело? Вот ещё! А уж отдать контроль? Или пустить, чтобы драться за собственное тело? Да лучше сразу Пазузу в пасть, полную трупных червей и гнилостных жуков! Но тогда придётся отказаться от обучения, за которое я заплатил немалую цену. И, более того, Абтармахан в чём-то прав. Только так можно по-настоящему научиться противостоять тем, кто пожелает сделать меня одержимым. И укрепить свою волю, которая является для мага одной из основополагающих качеств… Но само моё естество при одной мысли о таком кричало: “Нет! Не смей!” Я был в растерянности.

Следующая встреча произошла уже после совета.

– Что ты решил? – спокойно спросил ка-Джаду.

– Я… Буду у тебя учиться, – словно бросаясь в омут говорю. Кто бы знал, как тяжело мне дались эти слова!

– Я надеялся именно на такой ответ, – мрачно ухмыльнулся он. – Для обучения в самом начале дух-спутник не нужен. Тем не менее, я немного о них упомяну. Сила адептов Тысячи – это наша собственная сила и сила наших духов. Если дух слаб, то человек должен быть силён. Если слаб человек, то должен быть силён дух. Первое встречается. Хороший пример – Роши. Сатьян, несмотря на слабого духа, который мог бы подойти едва ли не аколиту. Второе почти никогда не встречается. Сильным дух может стать только в процессе собственного роста. Либо рост уже вместе с чародеем, либо без него. В частности, хамелеон Роши значительно прибавил в силе, пока был с ним. Обратно – мой дух Огненной Кобры древний и могущественный. Я долго искал его и далеко не с первого раза заключил с ним союз. Обычно сильного духа сделать своим спутником очень непросто. Хотя бы потому что помимо того, что такого нужно уговорить, необходимо ещё и как-то с ним взаимодействовать. На воплощение форм и силы могучего духа в реальность у простых аколитов просто нет сил. Это приводит к тому, что у многих два духа и больше: тот, который был с ними во время ученичества и тот, которого они отыскали позже. Или к тому, что некоторые начинают искать себе спутника лишь став сатьянами. Это приводит к дисбалансу в триаде, когда мана и прана уже развиты, а вот духа попросту нет. Но дисбаланс быстро выравнивается, хотя это и крайне непростой путь. Мало кто так делает.

– А та твоя птичка…

– Как и ещё несколько слабых духов. Следует за мной ещё с тех времён, когда я был неофитом.

– О…

– Да. Но к чему весь этот разговор. Тебе повезло дважды. Во-первых ты, начиная ученичество, уже имеешь немалые объёмы маны. И, что меня слегка удивляет, праны. У чародеев её в любом случае немного больше, чем у обычных людей, но у тебя для того, кто не учился управлять жизненной силой, праны аномально много. На уровне очень развитого аколита Храма, – ещё бы: очки в неё в своё время вкладывал. Ещё во время побега из Шумера. Да и развивал долго. Прекратил чуть ли не в конце войны с куклусами. – И тебе дважды повезло, ведь ты уже успел привлечь внимание одного сильного духа, который может стать твоим спутником.

– Шак’чи?.. – удивлённо всмотрелся я в полупрозрачную обезьяну с пылающей шерстью.

– Да, именно он. Огненная Обезьяна, ученик Огненной Кобры. Неплохо звучит, не так ли?.. – хмыкнул брахман.

– Да, наверное… – слегка осоловело кивнул я.

– Шак’чи теперь будет сопровождать тебя. Ему нужна прана, но если он будет спать, то совсем немного. Многие чародеи Храма пользуются посохами или деревянными бусами, чтобы держать там своих спутников-духов. Я принёс тебе Ветку белой яблони. Из этого дерева когда-то был вырезан посох самого Шак’чи. Физическая форма давно выгорела, но атрибут остался с ним, как видишь, – обезьяна с гиканьем кувыркнулась в воздухе, нанося по невидимому противнику несколько размашистых ударов появившимся у него посохом. – Думаю, ему идеально подойдёт. На наших занятиях я буду учить тебя управлять жизненной силой, пользоваться шивкамути, благо, там нет ничего сложного, а также помогу тебе вырезать посох для твоего спутника. Согласно приказу Раджи, ты отправишься через четыре дня. За это время ты должен освоить несколько простых упражнений и перенастроить Шивкамути под себя. Упражнения будешь делать сам в пути. Кроме того – закончишь посох для этого неугомонного, – брахман дёрнул бровью, когда дух сделал через него сальто. – В пути будешь подпитывать Шак’чи каплями своей праны и силой Жемчужины. Если напитаешь его максимально, то он сможет воплотиться и помочь тебе разобраться с врагами. Сил уйдёт много, но в Жемчужине их всё равно прилично. Не обеднеешь. А теперь, садись в удобную позу. Для начала нужно будет почувствовать жизненную энергию…

Честно говоря, эти несколько дней показались мне адом. Брахман, чтоб его Пазузу поцеловал, изматывал меня бесконечными медитациями, за которыми следовали тренировки. Чтобы управлять праной, нужно было невероятно развитое тело. Первый этап состоял в том, чтобы почувствовать прану. Мне иногда за счёт неё колдовать приходилось, так что ничего сложного. А вот дальше… Дело в том, что прана не просто где-то там находится. Она течёт по телу. И в зависимости от скорости потока праны, можно использовать определённую её часть. Грубо говоря, организм может некоторые потери праны восполнить, но довольно небольшие. Если тратить дальше, то тратиться будут в буквально смысле годы жизни и здоровье. А вот это самое количество, которое можно относительно безопасно потратить (ценой уязвимости к болезням и слабости) определяется объёмом всей праны и скоростью её течения. И тут вот довольно интересный момент. Чисто теоретически, ускоряя течение праны в теле можно добиться продления жизни и даже омоложения. Огромной регенерации. Всё то же самое и при увеличении количества жизненной энергии. Но вот чисто практически ускорить ток праны на постоянной основе крайне непросто. Тем более – ускорять его на протяжении всей жизни. Но вот краткое ускорение опытные пользователи этой силы выполняют легко. На моих глазах Абтармахан безо всяких заклинаний заживил широкий и глубокий порез ножом на руке исключительно за счёт ускорения тока праны. Такие фокусы проходят, понятное дело, за счёт уменьшения количества самой жизненной энергии. И снова всё упирается в тот самый условно безопасный лимит для тела.

Первой важнейшей целью начинающих обучение было условно выделить часть этого лимита. Приучить своё тело не полагаться на него. И вообще понять его пределы. В частности, можно отдавать эту прану духу или использовать для техник усиления тела, можно использовать для ускоренного отдыха после физических упражнений, позволяя организму быстрее восстановиться. Именно этим я и занимался. Учился взаимодействовать со своим новым спутником и учился у него драться посохом, изматывая своё тело. Огненная обезьяна был невероятно гибкой. И дрался этот дух истинно по-обезьяньи. Сверхловкие движения, изгибы под невероятными углами, использование хвоста и жуткая реакция. Я напитывал его маной и каплями праны, после чего он мог со мной проводить спарринги. Он не обретал полную телесную форму, но мог осуществлять физические воздействия. Благодаря чему легко избивал меня, показывал приёмы, заставлял выгибаться так, что связки натужно скрипели. Потом мы отрабатывали. И он снова меня избивал. А когда я падал без сил, то приходил Абтармахан и заставлял напитать тело праной. Это было подобно тому, как уставшему и мучимому жаждой человеку вместо воды дают стакан с кровью. Его кровью. Только что сцеженной. И более того, “цедить” я должен был сам. Жуткое ощущение, заставлявшее меня бороться с самим собой и с инстинктом самосохранения. Забирать свою жизненную силу – это значит постоянно бороться с инстинктом самосохранения. Если немного – то ещё ничего. Всё равно что палец кольнуть. Но речь шла не о капле крови из пальца, а о том, чтобы перерезать вены!

После этого оба “наставника” заставляли меня вставать и вновь сражаться. И самое сложное было в том, что тело вновь становилось бодрым и активным, только вот на него всё равно накатывала жуткая слабость из-за нехватки праны. А процессы в организме от такого надругательства над самой сутью жизненной силы, регулярного надругательства, прошу заметить, приходили в дисбалансное состояние. Итогом всего этого ужаса становилась кровь из носа, помутнение зрения, стук в ушах, слуховые галлюцинации и проблемы с пищеварением после тренировок. На этом мы заканчивали обычно, после чего я наедался и отсыпался около получаса-часа, а позже начиналась длинная лекция про духов, особенности взаимодействия с ними и про их вместилища. И в процессе я должен был ватными руками пытаться вырезать для спутника посох. При этом последствия потерь жизненной силы приводили к тому, что сердце стучало, словно бешенное, в глазах двоилось, а дышать было тяжело. Ощущение было, словно пробежал десяток километров и сбил всё, что можно: от сердечного ритма до дыхания. И это после сна! Холодный пот, головокружения и частая кровь из носа стали вечными спутниками. Как и болезненный внешний вид. Хорошо ещё, Абтармахану хватило ума предупредить об этом Раджу, иначе бы никуда он меня не отпустил бы.

На третий день, когда я смог перенастроить Шивкамути на себя и зачерпнуть из неё ману жизни, стало сильно легче. Я вообще заметил, что во время сна при недостатке праны начинает теряться мана. Видимо, организм её каким-то образом перерабатывал. Как – не знаю. И теперь, имея доступ к огромной мощности источнику маны, тем более – маны жизни, я мог относительно быстро восстанавливаться. Особенно – во сне. Но Абтармахан быстро обломал всю малину, заставив тренироваться больше, а заодно и сказал подпитывать Шак’чи напрямую от Жемчужины.

Такое издевательство не могло пройти бесследно. Всего за четыре дня я набрал новый уровень. А перед самой поездкой брахман довёл меня до натурального истощения, кажется, превысив лимит праны, которую можно тратить. Смысл тренировки был в ускорении движения праны и умении её контролировать. Кратковременно я научился ускорять ток праны, но всего на пару секунд и совсем немножко. Это мне особо ничего не давало. Максимум – на небольшой промежуток времени (секунда-две) обрести чуть большие возможности и силы. Оттолкнуться сильнее, чтобы дальше прыгнуть или ударить посильнее учебным посохом второго “учителя”. Не более того. Но брахман довёл меня до такого состояния, что судороги стали сводить всё тело. Адски болели сердце, печень и глаза. И мне пришлось ускорить ток праны, чтобы облегчить своё состояние. Как уже говорилось, основной важнейший показатель – это “давление” праны. Оно зависит от количества жизненной энергии и скорости её тока. То есть, даже если потратить много праны, но сильно ускорить ток, можно сохранить нормальное состояние. И этот самый лимит доступной для траты праны как раз и зависит от критического уровня “давления”, который понижать никак нельзя. Вот поэтому, зайдя за “предел”, я вынужден был ускорить ток праны, чтобы привести себя в хоть какой-то порядок.

Проблема в том, что ускорять ток праны я умел плохо и ненадолго. Больше семи часов я просто лежал на траве, скрючившись в позе эмбриона. Единственное, что я делал, так это ускорял ток праны, потом терял концентрацию и контроль и скрежетал зубами от боли и слабости. А потом снова ускорял поток. Ужасная ночь, которую я вряд ли когда-нибудь забуду. Так плохо мне не было давно. Когда уровень доступной жизненной силы слегка возрос, я смог забрать из Шивкамути магической силы столько, сколько смог, превысив свой резерв и достигнув магического опьянения. Впрочем, в этом состоянии это было даже хорошо. После я просто отключился.

Вряд ли солнечные лучи смогли бы меня тогда разбудить, но вот пинки Абтармахана – очень даже. Он пинал очень больно и очень обидно. А ещё я знал, что он может начать горящими пальцами оставлять ожоги, чтобы заставить меня встать. Неприятным открытием стало то, что при сниженном “давлении” праны регенерация была откровенно плохой. Ещё – у меня чесалось горло. Это было настолько неожиданным ощущением, что я даже сначала не поверил. Как так? Мой закалённый организм умудрился заболеть от одной не особо и холодной ночи на траве? Но да. Так оно и было.

– Ты выглядишь хуже, чем мертвые слуги эмушитских проклятых кудесников, – буркнул ка-Джаду.

– Иди в пасть к Эмуше, – прохрипел я, снова сбившись. Это была уже вторая попытка начитать шепотом очищение Инанны. Использовать следовало сначала его. Да и исцеления малого у меня заготовлено не было: только среднее. Придётся начитывать всё. А губы слушаются отвратительно. Да и накатывающая слабость не особо помогает. А ещё из носа течёт кровь. И, кстати, судя по разводам на одежде и груди – не первый раз за ночь. Тело покрыто липкой ледяной испариной и всего колотит. Ко всему прочему – в глазах перманентно темнеет. Сосредоточившись, ускоряю ток праны и таки дочитываю Очищение. “Давление” вернулось в норму. Оставалось совершить второй подвиг – начитать малое исцеление. Благо, если зачерпнуть силу из Шивкамути, которую принёс Абтармахан (не оставлять же одно из величайших сокровищ всего полуострова валяться рядом с бессознательным мной), то становится слегка легче. Наконец, малое исцеление тоже было начитанно.

– Обязательно пойду. У нас тут как раз с его правнуками война намечается, – усмехнулся он.

– Тебе уже собрали лошадь. И заводную тоже. И сумки с припасами. Отправишься в сопровождении пары птичек Храма. Через них с тобой будут связываться.

– В жёны тебе Пазузу, Абтармахан… Куда я в таком состоянии отправлюсь?.. – внезапный порыв рвоты скрутил меня так резко, что я даже оправиться не успел. Благо, брахман смог отскочить от потока блевотины.

– Так вот, почему мало кто любит брать учеников?.. – весело хохотнул ка-Джаду, огладив бороду.

– Сволочь, – пробормотал я в перерыве между плевками остатков желчи. В руках смог материализовать воду, которой прополоскал рот, затем напился. Смог даже умыться.

– Не без этого. Но порталами пользоваться я тебе всё ещё запрещаю. Теперь уже как твой учитель. А потому ты отправляешься через два часа. Телепортироваться можешь только в крайних случаях. Постарайся обойтись без этого. Два часа тебе, чтобы привести себя в порядок. Тут недалеко ручей. Сам знаешь, где именно. Иди и помойся. Сменная одежда, помню, у тебя есть. Советую постоянно ускорять поток праны. Рано или поздно организм восполнит её количество. До этого же времени будешь себя получше чувствовать. И да. В пути не забывай про тренировки. Без фанатизма: не доводи себя до усталости, но ускорять поток не переставай. И можешь передавать нашему другу чуть больше жизненных сил, – он покосился на отвратительно весело перестукивающую хвостом и посохом обезьяну.

Да чтоб тебя, грёбаный бхопаларец! Как ты вообще можешь быть настолько сволочью?! У меня даже нет сил злиться или лишний раз сказать что-либо… Чёрт, да у меня шестьдесят два свободных очка! Я мог бы просто вбросить всё в прану и избежать этих жутких тренировок! В конце-то концов! Одно очко – эти либо пятнадцать единиц маны, либо пять – праны. У меня жизненная энергия сейчас застыла на семиста девяноста. То есть после использования всех свободных очков выйдет ровно тысяча сто! Судя по моим прикидкам, это уже уровень праны сатьяна. При этом, далеко не начинающего! И на кой я прохожу весь этот ад, которому нет ни конца ни края?! Но… Что-то грызёт на грани сознания. Конечно, можно уехать выполнять это грёбаное задание Раджи… Или просто по мере тенировок вкладывать постепенно очки, чтобы изобразить быстрый рост, но… Чёрт!

– Эй, Абтармахан.

– Да?..

– Предположим, – я с кряхтением сел, почувствовав прилив слабости, – у меня есть способ быстро и безболезненно увеличить количество своей праны. И именно им объясняется мой нынешний аномально большой объём…

– Насколько серьёзно увеличить? – впился в меня взглядом брахман. – И что за способ?

– Сказать не могу… И никто кроме меня им всё равно не воспользуется. Насколько… Чуть меньше чем в полтора раза. Скорее – примерно на треть… Около четырёх девятых того, что я имею сейчас.

– Вот оно как, —брахман задумался. – И что же? Не будет никаких последствий?

– Никаких отрицательных. Вообще, – с готовностью закивал я.

– И ты решил поинтересоваться моим мнением, а не сделать это во время своего путешествия? – с интересом приподнял он бровь. Я настороженно кивнул головой. Он всё же мой нынешний наставник. Да и… Грызёт меня какой-то червячок сомнения… – Это можно сделать, – он серьёзно?! – Но сначала ты должен увеличить объём жизненной силы традиционными методами. Где-то на четверть или треть от твоего нынешнего резерва. Тогда можешь использовать этот свой… способ.

– Эм… – новая волна усталости дополнила отвратительное настроение и разочарование, когда система решила подсластить пилюлю:

Задание “Тайна превосходства” дополнено.

Дополнение.

Условия:

Не использовать свободные системные очки для увеличения доступного количества праны, пока оно не будет увеличено до “1000/1000” естественным или иным другим путём.

Награда за выполнение условий дополнения: увеличение резерва праны +50, увеличение резерва маны +10”

Сказать, что у меня не было слов – ничего не сказать. При этом слов не было как цензурных, так и нецензурных. Я просто не понимал. КАК?! Как Абтармахан дважды мне выдал задание?! При этом второй раз оно вообще пошло в качестве дополнения к первому! При этом по факту они являются отдельными заданиями, так как, судя по справке, невыполнение одного из них (основное задание “Тайна превосходства” или дополнение к нему) не приведёт к провалу, собственно, другого. То есть, завалив, например, условие про телепорты, я всё равно могу выполнить дополнение. И наоборот. Но какого чёрта они теперь написаны, словно являются одним заданием, хотя по факту – два разных?! Как вообще можно дополнить задание?! И как этот пазузов брахман смог это сделать?!

– Я… Сделаю, как ты говоришь, – морщусь и вытираю рукой снова хлынувшую из носа кровь.

– Вот и хорошо, – кивнул он. – А теперь – приведи себя в порядок. Раджа не должен видеть полутруп, когда будет смотреть на тебя. Да и про меня уже поползли слухи, что я тут из тебя прану высасываю вместо того, чтобы учить.

– Пффф…. Ты похож на вампира, – буркнул я. – только методами! – тут же поспешил поправиться. Когда глаза наставника нехорошо заблестели алым.

– Думаешь, это менее обидно?.. – сузил он брови.

– Конечно! – совершенно честно отвечаю. – Лучше быть садистом, чем вампиром. Точно тебе говорю!

И вообще, даже не вру. Вампиры – мерзкие твари. Даже живые. Даже если вампиром становится маг, то есть просто некто начинает на постоянной основе сосать прану, он всё равно омерзителен. Так думает весь Шумер, так думал Халай Джи Беш и так считаю я. Отвратительные твари, какие бы маски они ни надевали: трупа ли или чародея.

С кряхтением встав, я кое-как поковылял к ручью, опираясь на учебный посох, которым сражался с Шак’чи, всем весом. Ручей с утра был холодный. Ещё к тому же и мелкий, но я таки в нём помылся. Гидрокинез помог согнать с тела воду, а инвентарь обеспечил новой чистой одеждой. Нужно заказать ещё несколько комплектов, а то чистых и целых осталось всего парочка. Во дворец шёл пешком, опираясь на всё тот же посох. Идти было довольно тяжело. Тело было сковано усталостью и каждое движение давалось так, будто я весил под тонну. Даже ровную спину едва удавалось удерживать. Усталость то и дело пыталась заставить испортить осанку и сгорбиться. Тем не менее, я сумел не только добраться до города, войти в него, пересечь несколько кварталов и зайти на территорию дворца, но даже и дошёл до кухни, где плотно поел. Обычно это слегка помогает. По-хорошему мне бы сейчас часов этак двадцать поспать. Тогда я смогу прийти в относительную норму, но куда там! Во дворе уже готовят лошадей, а потому следует ещё раз попытаться ускорить ток праны и пойти отправляться.

Окончательно настроение испортил норовистый жеребец. Я раньше пытался с лошадьми по-доброму, но сейчас, когда состояние оставляло желать лучшего а настроение было ни к чёрту, я, едва не потеряв равновесие от взбрыкнувшего коня, спрыгнул обратно на землю и схватил животное за морду. Слуга-конюх пытался там что-то лепетать. Он, видимо, думал, что наказывать я собираюсь его за строптивого жеребца, но нет. Маны было в достатке, так что лошадь была сжата в тиски телекинезом. Ментальные щупы протянулись к разуму животины, а кулак, поднесённый к морде загорелся огнём. Я очень чётко через ментал протранслировал своё раздражение и одну простую установку. Я главный! А если эта тварь ещё раз взбрыкнёт, то с огненным кулаком познакомится куда ближе, чем сейчас. Скованная телекинетическими тисками испуганная лошадь пыталась вырваться или дёрнуться, но могла только жалобно ржать. Отпустив её, я снова запрыгнул. Кажется, конь даже дышать лишний раз боялся, чтобы мне удобнее сиделось и не трясло. Я от такой покорности даже за ушком животное почесал, заставив вздрогнуть всем телом.

***

Глядя на отъезжающего посланника, Раджа задумчиво сказал стоящему рядом Адаалат-ка-Джаду:

– Видимо, своим методам обращения с благороднейшими из животных ты уже успел его научить?

– Это просто самый верный способ заставить их слушаться, – довольно усмехнулся брахман. – В твоих конюшнях, повелитель, они живут лучше, чем многие из твоих подданных. И иногда им следует напоминать, кто главный. Рад, что Тиглат сам до этого дошёл.

– Тиглат? Не шумер и не чужак? Именно Тиглат? – насмешливо спросил Тарджабалахасар.

– Ну почему же. Он, конечно, Тиглат. Странно было бы отрицать его имя, но и чужаком он быть не перестал, – задумчиво протянул ка-Джаду.

========== Глава 24 ==========

Комментарий к Глава 24

Кажется, на этой части я отдохнул. Это вторая из четырёх частей, на которые мне пришлось разрезать последнюю главу. По-хорошему, это должна быть одна глава, но пусть лучше будет небольшими кусками, а то слишком большой объём выходит.

Стоило только выехать за пределы города, как я тут же сгорбился и припал слегка вперёд, сильнее опираясь на жеребца. Сердечный ритм был ускоренным, а в висках стучала кровь. Кислорода не хватало, из-за чего приходилось часто дышать. Впрочем, это не особо помогало. Абтармахан зверь. К счастью, за прошедшие стрессовые четыре дня тело приспособилось вырабатывать больше праны, используя ману. Шивкамути болталась в специальном медальоне на шее, благодаря чему я имел практически безграничный запас маны жизни. На самом деле – не безграничный. Жемчужина просто обладает большим резервом. Судя по моим прикидкам, примерно на двадцать-тридцать тысяч системных единиц. У меня, к примеру, система оценивает резерв маны в четыре тысячи шестьсот тридцать.

Но если бы жемчужина просто была объёмным накопителем, то она бы так не ценилась. Помимо этого имелось и ещё два свойства. Первое – мощная регенеративная функция. Шивкамути могла восполнять собственный резерв где-то за пару суток. С учётом того, что её объём маны сравним с объёмами архимагов, это очень серьёзно. Ну и кроме того она позволяла легче производить прямые манипуляции, близкие ей по природе. В частности, я с удивлением узнал, что драгоглазые далеко не все (и даже не большую часть) свои катакомбы и не весь свой город возвели самостоятельно. Их Шивкамути применялась крайне активно. Разумеется, в руках соответствующего мага Жемчужина сможет творить куда более масштабные воздействия. Технически, архимаг способен, обладая силой Гор, сдвигать эти самые горы силой Шивкамути. Ну, я так понимаю, конкретные горы. Одну-две, а не горные хребты. Но тем не менее.

Кроме того имеются и другие особенности. Например, целый список разных благословений и свойств. Если Шивкамути, которая болтается у меня на шее, закопать где-нибудь, то, даже будь это самая безжизненная пустыня, в этом месте любые растения начнут лучше расти, а животные или люди станут жить дольше. Болезней станет меньше… Точнее – тела лучше будут с ними бороться.

А можно использовать и грубее – как источник маны и дополнительный резерв. В частности, Абтармахан напрямую подключал этот “генератор”, как он мне объяснил, к своему змеиному телу. Как результат – возросшие размеры и мощь. Но конкретно сейчас Шивкамути обеспечивает меня бездной маны, благодаря чему я чувствую себя хоть сколько-нибудь сносно, хотя должен вообще валяться без движения. Что бы там ни говорил мучитель, но сегодня я точно упражняться с праной не стану. Только буду ускорять её ток, как могу. И всё.

Шак’чи весело носился в полуматериальной форме вокруг лошади, иногда прыгая на встречающиеся нам по пути деревья, а заодно сильно нервируя животное. Настроения не добавлял ещё и предстоящий бой с гончими. Но в этот раз им несдобровать. Пусть я и один, но мощь Шивкамути велика. Что ограничивает силу мага? Количество заготовленных заклинаний и объём маны. Ну, ещё – сила самих заклинаний и прочее, но эти два параметра в числе основных. Особенно – для меня. Однако маны теперь целое море! Маны у меня не меньше, чем у иных архимагов! А заготовленные заклинания? Ну, тут меня выручат знаки с’мшита. Они создают грубые подобия чар, если использовать малое количество знаков, но основная проблема такого рода магии – малая сложность и перерасход сил. То есть нельзя воплотить таким образом что-то сложное, иначе придётся выдать под сотню-другую знаков. А простые связки типа “защита-щит-огонь” или “атака-волна-огонь-жар-вперёд” тратят многовато маны. Но в этом-то и прелесть Шивкамути!

Однако сейчас мне бы разобраться с сухостью во рту, помутнениями зрения и ускоренным сердцебиением. Благо, распределённые накладываемые время от времени малые исцеления приводят организм в некое подобие тонуса. Ненадолго, правда, минут на десять максимум. Чёртов Абтармахан, чтоб ему с Пазузу познакомиться…

Иногда Шак’чи подбегал, чтобы наполниться маной по самую маковку, после чего снова начинал носиться вокруг, словно двурогий во время боя с нагами. Впрочем, он иногда покидал нас и куда-то отдалялся. Отправившись в такое вот своеобразное путешествие на одном из привалов (вечернем), обезьян притащил пару уток со свёрнутыми шеями. После чего снова зарядился энергией и стал радостно скакать вокруг костра, а затем и вовсе уселся прямо в него.

Я к тому времени слегка отошёл. В дороге происшествий не было, если не считать за такие редкие встречи с беженцами и одним торговцем, идущими также на юг. Постоянная подпитка маной, бесконечные исцеления и регулярное наличие в желудке пищи сделали своё дело, благодаря чему уровень праны чуть-чуть вырос. Как результат, вместо отвратительного состояния я приобрёл адский голод и жуткую сонливость. Даже и не знаю, какое из желаний сильнее. Впрочем, утки выглядели прекрасно, а потому, вздохнув, я принялся их разделывать, благо работа довольно привычная, хоть и не особо приятная.

Можно было бы сотворить еду с помощью магии, но я обнаружил забавный казус: организм в условиях дефицита праны плохо воспринимал такую пищу. Я и раньше знал, что она не совсем реальная, а теперь убедился на практике, что нормальную еду полностью заменить сотворённой с помощью магии нельзя. А жаль. Правда жаль.

Птицы, принесённые Шак’чи, остались запекаться в углях, обмазанные глиной. Обезьянья морда лежал рядом. Иногда Шак’чи дул на затвердевшие комья с мясом, выдавая струйку искр и горячего воздуха. Впрочем, на такие фокусы он тратил лишнюю ману. Я же, чтобы не заснуть, занимался установкой защитных чар, заговорами территории на своей стоянке и прочими премудростями. На ночь планировалось накачать Шак’чи энергией и оставить с наказом бдить и смотреть в оба глаза. Надеюсь, караульный из него лучший, чем тренер.

Сытный ужин был испорчен тем, что обезьян захотел подпитку не только маной, но и праной. Требовалось-то ему всего ничего: пара капель, но я эти пару капель восстанавливал сегодня часа четыре. Не зря Абтармахан отправил со мной Шак’чи, ой не зря. Скотина сволочная. Наверняка хотел заставить меня тратить прану. Хоть немного, но чтобы полностью я её восстановить не мог. Чтобы всегда был хоть небольшой, но дефицит.

Впрочем, как выяснилось, я недооценил способность к восстановлению моего организма во сне. К утру я хоть и не был свеж и полон сил, но жизненная сила вернулась к практически полному максимуму. По заверениям системы, до полного резерва не хватало всего пары десятков единиц. Правда, ману вновь пришлось черпать из Шивкамути. Что ещё? Ну, ночью конь попытался от меня сбежать. Перегрыз верёвку. Но вот покинуть небольшую полянку, где я обосновался, у животинки не получилось. Шак’чи отгонял его от края, не давая уйти. Выбирая между спящим мной и злобно-весёло жгущейся огнём обезьяной, четвероногий транспорт предпочёл меня. Правда, судя по всему, он считал меня менее страшным, только когда я сплю, потому что поутру больше шарахался в сторону Шак’чи, чем от него. Проведя утреннюю процедуру дрессировки по методу Абтармахана (горящий кулак и телекинетические путы), я сунул коню в морду фрукт. Забыл, как они называются. Какая-то сладкая штука. Он сначала не хотел брать, дрожал, но после моего “жри давай!” таки решил, что лучше слушаться.

Поглаживая трясущуюся животинку между стоящих торчком ушей, я мысленно прикидывал, сколько ещё потребуется времени, чтобы выбить из коня всю ту спесь, которую этому “благородному скакуну” прививали с самого рождения в конюшнях Раджи. Выходило, что ещё с недельку лошадь точно будет пытаться сбежать или взбрыкивать время от времени. Ну ничего. Благо, методы моего нового учителя, как выяснилось, необычайно действенны.

Конь внезапно дёрнулся под моей рукой. Раздражённо сжав пальцы в густой гриве, я потянул его назад. Проследив за взглядом животного, увидел строящего жуткие рожи за моей спиной Шак’чи, который тут же сделал вид, что ничего не было. Хитрая рожа. Рожа, кстати, захотела маны, начав активно тыкать пальцем мне в грудь. Туда, где висела на цепочке заключённая в металлическую оправу Шивкамути.