Текст книги "Античный чароплёт. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Аллесий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 38 страниц)

А что ещё? У меня имеется знание одного из языков Ада. Сильный язык с сильными словами. На нём легко составлять заклинания, только вот некоторые звуки выговорить почти невозможно, а многие жесты, присущие ему, мне не повторить. Для некоторых поз нужен хвост, для других – крылья или рога. Способов общения на нём так же много, как и различных форм у обитателей этого тёмного мира. А что тогда?

Мне пригодились бы знания о том, как развиваться дальше: рост резерва замедляется, как и пропускной способности каналов. И что с этим делать – непонятно. Мой потолок, судя по всему, сильный мастер. Система позволит вкладывать очки в ману, добить до резерва магистра, но сколько же времени и сил на это уйдёт? Сейчас я могу увеличить резерв на девятьсот единиц. Между прочим, многие подмастерья имеют хорошо если половину этого количества маны. Тысяч до шести я свой резерв ещё дотяну самостоятельно лет за пять-семь. Как раз к концу срока службы Радже. А затем, если ничего не буду тратить, только копить всё это время, то смогу приблизиться где-то к силе того же Халая Джи Беш. Его уровня достигну годам к пятидесяти, пожалуй. Мне сейчас тридцать семь. Почти тридцать восемь. Вообще, выйти на уровень Халая Джи Беш к пятидесяти – это огромное достижение. Но просто копить и ничего не тратить…

Я так и не решил, что же мне было нужно. Ни за час, ни за два. Уже вечером, получив свою весьма немаленькую порцию еды (кстати, столько же ел только Абтармахан, который заткнул одним взглядом попытавшихся было возмутиться сатьянов и аколитов), я обдумывал одну интересную идею. Я пересмотрел множество вариантов и обдумал немало возможностей. И в конце концов, потратив на различные запросы и поиск информации аж два свободных очка, нашёл кое-что интересное.

Нужное умение, точнее даже – комплекс умений, которые считались одним целым, стоило всего лишь тридцать восемь очков. Мне нужно было что-то, что будет полезно как в бою, так и в повседневной жизни. Что-то, что я не смог бы освоить самостоятельно. Нечто такое, что принадлежало бы тупиковой для меня ветке развития, что я бы сам по себе не получил. При этом эффективное, что вывело бы мои возможности на несколько другой уровень.

И я нашёл это нечто. Помимо магии земли у меня был ещё один антиталант: магия видящих. Ментальная магия, предсказания, пророчества… Всё это было, что называется, “не моё”. В своё время в Трое я учился ментальным техникам. Результат… Спорный. Один, максимум – два щупа. Этого не хватит, даже чтобы считывать поверхностные мысли незащищённого человека. В лучшем случае – эмоции. Применение им я, конечно, нашёл. В мирной обстановке как минимум один щуп шнырял вокруг меня, улавливая отголоски эмоций окружающих, исследуя ближнее пространство. Через щупы, если подключиться “напрямую”, можно передавать мысли. К примеру, подходящий функционал имеется в кольце двурогого. Я мог бы мысленно общаться с другим ментальным магом, если переплести две таких нити. А лучше – четыре. Для прочности канала связи. Но это всё. Мне надо очень долго и плодотворно работать, чтобы выпустить хотя бы три щупа. А ведь даже слабые видящие непринуждённо используют семь-десять. Что уж говорить о сильных? И ментальные щупы – это простая, хоть и эффективная техника этой школы. Есть ещё как минимум волны – то, чем обязан владеть уважающий себя видящий. Любой. И это – основы, которыми пользуются даже ученики. Короче, хорошим или даже посредственным видящим мне не стать, я, скорее всего, так и останусь тем парнем, который знает пару фокусов. Но вот какой-нибудь высокоуровневый навык данной школы мне ой как пригодился бы. В частности, тот, который я нашёл.

Что такого я посчитал столь полезным, что решил потратить на это нечто тридцать восемь очков? Между прочим – девятнадцать уровней. Предвидение. Притом – многогранное, пусть и короткое. Возможность в мирной обстановке и в бою постоянно смотреть на мгновение в будущее. Короткое такое мгновение – всего чуть больше полсекунды, но именно из-за многогранности этого навыка я и назвал его комплексом умений, а не одним конкретным. Полсекунды – это постоянно и непрерывно. Если сосредоточиться, то можно заглянуть дальше. Правда – тоже недалеко. Секунд на пятнадцать. Это очень много, но проблема в том, что вижу я тем более размыто, чем дальше смотрю. Проще говоря, где-то девять-десять секунд вперёд ещё можно что-то различить, а вот дальше – уже бессмысленная мешанина образов. А эффективная “дальность” – вообще около пяти секунд, так как то, что произойдёт на шестой-седьмой, я вижу уже довольно нечётко и могу ошибаться сильно. Да и в ближайшие пять всё тоже неточно. Просто ошибки на этом отрезке времени откровенно незначительны. Судя по описаниям системы (потратив очки на запросы, можно было получить более-менее подробную информацию), если заглядывать секунды на три-четыре, то можно неправильно увидеть, сколько раз моргнёт человек. Или не угадать, какое слово он скажет или сколько раз вздохнёт. Это не те неточности предсказания, которые меня могут смутить.

Имелся и ещё один минус: чем дальше заглядывать, тем сильнее откат. То есть даже обычное полсекундное предвидение практически перестанет работать, сократившись до каких-то там десятых-сотых долей. А заглянуть достаточно далеко в следующий раз получится не сразу. И время будет зависеть от того, как далеко я смотрел до этого. Но даже так, выбор казался мне невероятно эффективным и удачным. Ведь полсекунды в бою – это огромное время. Достаточно начать реагировать на полсекунды раньше на любое изменение обстановки, и эффективность действий возрастёт многократно. Потратив ещё около часа на обдумывание принятого решения, я таки сделал свой выбор.

Новые навыки должны были появиться не сразу. Система рекомендовала сон не меньше шести часов. Я собирался проспать все восемь, так что спокойно провалился в тишину и темноту, благо духовные линии уже беспокоили слабо и скорее поднывали, чем реально доставляли дискомфорт.

Наутро ощущения были крайне странными. Начнём с того, что я проснулся за миг до того, как меня потрясли за плечо. Я уже знал, что сейчас меня будут трясти, когда чужая рука только начала касаться тела. А открывая глаза, я уже знал, что увижу лицо Абтармахана.

– Прос… Прос… нул… нул… – “Проснулся?”

Я не то чтобы слышал два голоса одновременно. Просто я предугадывал звуки и интонации, которые сейчас будут сказаны. Стоило сосредоточиться, как я увидел, что будет дальше:

**

– Да, спасибо, что разбудил.

– Как нога, сможешь исцелить?

– Не уверен, сей..

**

Чувство, которое подсказывало, что сейчас случится, этакая сверхмощная интуиция, ненадолго поутихло.

– Да, спасибо, что разбудил.

– Что с ногой? Получиться исцелить?

– Не уверен, сейчас попробую, – постепенно предчувствие ближайшего мгновения возвращалось вновь.

Помотав головой, я быстро-быстро зашептал себе под нос малое исцеление, положив руки на синий участок, и подал ману. Очень, очень аккуратно подал. Впрочем, это не сильно помогло. От небольшого напряжения духовные линии заныли и заболели. Я поморщился, закусив губу. Исцеление вышло не слишком качественным. Тем не менее, синева сошла на нет, сменившись краснотой. Я буквально ощутил, как внутри что-то слегка сдвинулось. Видимо, имелось небольшое смещение. Пошевелив слегка ногой, я почувствовал приглушённую боль. Прощупал место пальцами.

– Нужна какая-нибудь ткань. Хочу замотать потуже. Тогда смогу идти. Особенно если буду опираться на твой вчерашний подарок.

– Хорошо. У тебя остались старые штаны?

– Которые испорчены? Да, пожалуй, они подойдут, – кивнул я. Абтармахан отошёл проверять остальных магов, некоторые из которых только просыпались. Я же материализовал порванную и подпалённую деталь гардероба, нож, которым начал деловито распускать ткань на полосы, аккуратно, но довольно туго затягивая стопу и сустав. Опираясь на посох, я действительно мог относительно нормально, хотя и не особо быстро идти, практически не ощущая боли в ноге. Пожалуй, вечером можно будет выпить парочку зелий. Я варил некоторые настойки, пусть и довольно давно. Они до сих пор валяются в инвентаре, благо время там идёт очень медленно. Практически не идёт совсем, хотя это и не совсем верно: бывшая горячей десять лет назад еда сейчас просто тёплая. Я этот эффект заметил совершенно случайно. Короче, зелья всё ещё качественные и применимые. Только пить настойки и втирать мази надо осторожно: это магические снадобья, которые вызовут активность в духовных линиях. Так что лучше обойтись даже не половиной, а третью-четвертью порции, чтобы не навредить.

Очень полезным оказалось новое умение. Я ни разу не упал, хотя всякое отсутствие дороги, обилие кочек, ухабов и высокой травы вполне способствовали оказаться на земле вследствие моей временной неуклюжести. Впрочем, мы вообще двигались не особо быстро: ранения имелись почти у всех, кроме Абтармахана и одного сатьяна. Последний, правда, получил пару ушибов, но повышенное количество праны храмовиков, судя по всему, быстро исправило эту проблему. Остальные были покусаны, оцарапаны и побиты, но в общем и целом имели повреждения всё-таки на верхней части тела, вследствие чего моя нога мешала мне идти всё-таки больше, чем царапины и травмы на руках кому-нибудь из аколитов. На стоянку воинов, к которой нас вёл Абтармахан, следующий за своим духом птички, набрели мы уже к вечеру. Все были измотаны и голодны. Хорошо хоть, одержимые выполнили свою задачу и поймали две каких-то птицы и аж целого кабана, которых успели разделать и запечь. Оголодавшие маги набросились на мясо так, будто это была последняя еда в их жизнях. Я же принял небольшие порции двух зелий и долго втирал целебную мазь в повреждённое место, которое успело разболеться за время, пока нога болталась в тугой повязке. Ночью, как тот, кто спал в последние две ночи больше всех остальных, я дежурил две смены. Видя, что я иду на поправку, Абтармахан решил, что посидеть у костра я в состоянии. Единственное, что напрягало, так это постоянно появляющийся силуэт танцующей с посохом обезьяны в языках пламени. Я никак не мог понять, мерещится ли мне или нет, пока до меня не дошло, что это проделки одного из духов, который остался без человеческого тела. Как же его звали-то?..

– Шак’чи, перестань шутить, – фыркнул я. Обезьяна в костре больше не появлялась.

В город мы прибыли только через два дня. После своего двойного дежурства и недолгого сна я сумел наложить новое исцеление. Малое, но вкупе с зельями оно практически залечило ногу, заставив меня лишь слегка прихрамывать. А ещё через одну ночь я и вовсе был относительно здоров, хотя магией старался не пользоваться. За время пути я занимался только двумя делами: осваивал новые возможности, постоянно стараясь заглянуть в глубину грядущего, и размышлял о прошедшем сражении. Абтармахан был прав, я привык убегать и прятаться от проблем, как только они становились достаточно большими. Но эта черта слишком крепко встроилась в мой характер. Я не знал, как её изжить и как пересилить. Да я осознал-то её буквально пару дней назад! И я даже не был уверен, так ли она плоха. После этого грёбаного боя меня иногда до сих пор потряхивает: слишком близко к смерти я подошёл. Так же близко был, наверное, только когда ещё мальчишкой сбежал из Шумера и встретил нагнавших меня демонов ублюдка Йена. Да и то – не уверен. Абтармахан устроил мне настоящее свидание с одним из жнецов. И я едва-едва нашёл в себе силы сорвать его.

Проще говоря, я не понимал, а нужно ли мне вообще меняться? Так рисковать, ставить свою жизнь на кон в любом испытании, которое только попадётся на пути, идти до конца… Я только сейчас понял, каким является жизненное кредо Абтармахана. Он именно такой. Волевой, крепкий, негнущийся. Вопреки изменчивости огня, с которым брахман уже давно буквально сросся, есть в нём, как и в огне, нечто постоянное. Пламя, какие бы причудливые формы оно ни принимало, всегда горячее. Абтармахан довольно переменчив снаружи. Он может быть раздражительным, мудрым, злобным и вредным. Иногда мне кажется, что в нём живут несколько разных людей. Но одно в нём постоянно – принципиальность и некая фундаментальность. Независимо от обстоятельств, у него есть своя собственная воля, которую он навязывает миру, несмотря ни на что. И недавно он ясно показал мне, какую силу можно обрести, если следовать этим путём.

Я всю жизнь стремился к свободе. Даже до того, как отец продал меня в рабство Гази, я свободен не был. Сын наложницы, в конце концов. Едва ли меня можно было назвать свободным в доме, где я был на положении слуги. Лишь чуть выше рабов. Да и сейчас я понимаю, что ничего хорошего меня не ждало. Не Гази, которому нужно было вырастить жертвенную овечку для демонов Лэнга, так кто-нибудь другой, ну в самом деле: не выставил бы же меня отец на улицу без гроша в кармане, когда мне исполнилось бы, скажем, лет двенадцать? Молодой, крепкий… Дорогой. С учётом того, как легко он отдал меня в счёт своего долга, ждал бы меня какой-нибудь хозяин с ошейником.

Но, несмотря на то, что всю жизнь я стремился к свободе, возможно, я выбирал неверный путь? Я убегал от цепей, которыми меня хотели сковать. Но при этом я не приближался к своей цели. При всём огромном внутреннем неприятии, которое вызвало у меня решение Абтармахана, я также осознавал, какую силу это решение мне дало. Раньше я едва ли справлялся с двумя гончими. Даже три казались мне непосильной опасностью. А в недавнем бою я в одиночку убил семерых! И это ещё не считая того, скольких ранил. Мне в голову почему-то пришла ассоциация со скалолазом. Безусловно, покорять отвесные каменные склоны лучше со страховкой. Но разве человек, держащийся одной рукой за спасительную верёвку, сумеет прыгнуть так же далеко, так же сильно и ловко, как тот, у кого никакой верёвки нет? Сумеет ли он вцепиться в камни столь же крепко? Вряд ли.

Размышления заполняли мою голову до самых городских стен. Ну, точнее, обычного двойного частокола с несколькими наблюдательными вышками. Тоже мне – стены. Абхилашу нашли мы довольно быстро. Сразу после того, как вдоволь наелись и закупили кое-какой одежды. Отвратительного качества, правда, но лучше нашего рванья. С купцом, в чьём доме мы её оставили, такой вариант обговаривался. У нашей спутницы было достаточно денег, которыми она доплатила управляющему за лишние дни своего постоя. Выглядела она куда лучше нашего: чистая, свежая. Кожа налилась какой-то… жизнью, что ли? Вероятно, отток праны на усиление тигра компенсировался. Видимо, мы прервали её сон: глаза были слегка покрасневшие. Но в остальном она была полна жизни и энергии на зависть всем нам.

В городе мы провели ещё сутки, окончательно зализав раны и закупившись продуктами и парой лошадей для поклажи. Своими покупками навели шумихи у местных жителей. Город – это только название. Так-то – большая деревня из трёх-четырёх тысяч человек. Здесь даже торговцев почти не было. Точнее тех, кто реально занимался торговлей, а не продавал что-нибудь время от времени. Покупка лошадей, например, обернулась довольно долгой беготнёй одержимых, которые действовали по схеме: собрать слухи на рынке или в таверне, отправиться искать дом того человека, у которого согласно слухам есть лошадь или конь, узнать, не желает ли он продать своё имущество с четырьмя ногами. И нашли только двоих таких готовых!

Короче, компания из десятка с лишним человек, имеющих приличные деньги, но выглядящих так, будто пережила серьёзный бой, вызвала море слухов и сплетен одним своим существованием. Впрочем, на конспирацию всем было уже плевать. Тем более что уходить мы собирались порталами, о которых пришлось брахману всё же рассказать. Ох и долго же он матерился, узнав, что я умею не только телепортироваться!

Короче, мы должны были отправиться в противоположную от нужной нам сторону, откуда уйдём уже порталом. Дальше будем перемещаться, периодически открывая пространственные окна. Я всё ещё не восстановился до конца. Духовные линии не болели, но устраивать себе проверку на прочность с поддержанием и частым применением энергозатратных чар было глупо, поэтому решили в сутки использовать не более трёх переходов. Благо, даже так это позволяло преодолевать вдвое, а то и втрое большие расстояния, чем просто пешком.

Собственно, всё прошло без сучка без задоринки. Мы спокойно уехали из города, отправившись на восток. Преодолев небольшой поворот, переместились прямо в противоположную сторону от поселения. Открывать окно было тяжеловато, но ничего критичного, о чём я не замедлил сообщить Абтармахану. С того места предполагалось идти прямо в гости к Ссайршейсу, благо Учитель Учителей прислал весть о том, что он сумел найти для нас дополнительные ресурсы. В основном – воинов-одержимых в количестве шести человек. В том числе – одного без духа. Как раз будет новое тело этой обезьяне, Шак’чи. Он довольно силён, так что это будет крайне полезное усиление. Там, где они будут нас ждать, также заготовлено новое оружие взамен испорченного, лошади, припасы. И командует тамошним парадом пока что ещё один сатьян.

– Они прислали кого-то ещё? Кого? – заинтересовался кто-то из храмовиков. Я так и не выучил их по именам, тем более что они совершенно не желали со мной разговаривать, хотя и выказывали знаки уважения Абтармахану.

– Роши, – веско обронил он.

– О, он… – поморщился тот, кто спрашивал.

– Ты что-то имеешь против мастера Роши? – сузил глаза Адаалат-ка-Джаду.

– Нет, вовсе нет, – храмовик пошёл на попятную. – Просто в битве с самим Ссайршейсом нам больше помог бы кто-то более… Ммм…

– Нам больше помогло бы, если бы вместо всех вас был бы кто-то из нормальных боевиков, – сплюнул брахман. – Я согласен даже на эту промороженную ящерицу, задери Эмуша Брафкасапа! – подхватив свою сумку, которую он таскал на себе постоянно и не вешал даже на лошадь, Абтармахан пошёл вперёд.

– Привал окончен. Вы! – кивнул он одержимым. – Готовьте лошадей! Тиглат, начинай создавать своё окно!

Как по мне, с храмовиками получилось резковато. Они не простят, судя по взглядам. Но Абтармахану, кажется, плевать. А мне… Судя по тому, как они посматривают на меня, я уже успел обзавестись по милости придворного чародея новыми врагами. Но, пожалуй, я тоже могу позволить себе наплевать на них. Интересно, кто такой этот мастер Роши? Явно кто-то, кого Абтармахан хорошо знает. И вообще, в Храме явно личность известная, судя по тому, что остальные поняли, о ком речь? По званию сатьян, но это ни о чём не говорит. Он может быть как вчерашним аколитом, так и непризнанным брахманом. Судя по всему, скорее уж второе, ведь Абтармахан не называет ни с того ни с сего мастером кого попало.

– Кто такой этот Роши? – аккуратно поинтересовался я.

– Третий полезный человек в окружающем меня сброде, – поморщился брахман. – Роши часто недооценивают. Зря. Его дух-спутник достаточно слаб и не имеет нормального разума. Полуразумный, не слишком древний и не особо силён. В отличие от самого Роши. Он лет на десять младше меня, но если бы Огненная Кобра в своё время выбрала бы его, то это он сейчас был бы сильнейшим чародеем Бхопалара.

– Но она выбрала тебя?

– Он. Огненная Кобра – это змей, а не змея. Но неважно. Думаю, если бы мы с Роши пришли бы к этому духу вдвоём, то выбор пал бы не на меня, – задумался он. – Даже с учётом того, что я был тогда куда опытнее за счёт разницы в возрасте.

– Разве в Храме не выбирают спутников ещё в ученичестве? Или когда становятся аколитами?

– Выбирают. Большинство. Но я почти восемь лет после окончания ученичества не мог найти того, с кем бы мне было по пути. Древний Огненный Змей не признавал меня трижды. Лишь на четвёртый он решил, что я достоин объединиться с ним. Роши же… Он был гением. Учиться он начал, будучи на два года моложе меня, когда я начинал своё обучение. Он на четверть эмушит, за что его ненавидели и презирали, но он быстро доказал, чего стоит на самом деле. Впрочем, то, каков он на самом деле, помнит хорошо моё поколение и те, кто немного младше нас. А вот молодые, – он поморщился, дёрнув щекой. – Роши был удивителен. Он никогда не интересовался силой. Несмотря на то, что она словно бы сама шла ему в руки. Кто в здравом уме из стремящихся стать могущественными и непобедимыми выберет себе в спутники едва ли не развеивающегоя от одного прикосновения слабого духа? Помнится, я тогда смеялся над ним, а в каждой сплетне он упоминался как идиот и неудачник.

– Всё оказалось не так просто, да? – решил сделать “гениальную” догадку я.

– Совсем непросто. Когда-то давно в молодости я был совсем не таким, как сейчас. Я решил поиздеваться над Роши и вызвал его на поединок. К счастью, это была не публичная дуэль. Мне казалось, что он откажется, после чего я смогу высмеять его. Это старикам можно не драться и заниматься чем-то другим, а все молодые аколиты должны так или иначе уметь сражаться хоть немного. Роши согласился. Догадайся, кто победил.

– Раз ты так говоришь, то явно не ты, да?

– Не я, – кивнул головой Абтармахан. – Роши тогда успел слегка откормить своего духа на собственной пране и вырезать ему небольшой тотем, который поставил в Храме. Обычная практика, если берёшь спутником какого-то нехрамового духа.

– И что? Он сильнее тебя? – заинтересовался я.

– Нет, конечно нет, – улыбнулся он краешком губ чему-то своему. – Он никогда не был сильнее меня, хотя и мог бы быть, если бы захотел. Сейчас ему меня не одолеть ни при каких обстоятельствах, но я и не собираюсь бросать ему вызов снова.

– А что за дух у него? – заинтересовался я не на шутку. – Волк? Медведь? Тигр? Змей?..

– Хамелеон, – совсем уже развеселился брахман.

– Хамелеон?!

– Это такая ящерица…

– Я знаю, что такое хамелеон, – я задумался. – И что? Сильно незаметным он может стать?

– Подкрадётся спереди, покрасит кисточкой бороду, а ты даже не заметишь, – настроение придворного мага Бхопалара, кажется, слегка испортили какие-то всплывшие воспоминания.

– Закончили, – подошёл один из одержимых, ведя лошадь на поводу.

– Хорошо. Тиглат, – он кивнул мне. Я вышел вперёд на два шага и сосредоточился. Медленно наша и отдалённая точка были сплетены, пространство скручено. Я начал аккуратно его раздвигать, прорезая. Миг, и перед нам открыто окно километров на двадцать вперёд. – Пошли, – махнул Абтармахан рукой остальным.

На следующий день мы добрались до Джайи. Используя реку в качестве ориентира, двинулись дальше уже в западном направлении, благо наги старались не пересекать границы с Похалаем, а она проходила как раз по реке. Правда, это не значило, что мы должны были просто нагло идти вдоль берега. Тогда наги нас точно заметили бы. Вряд ли им в первую очередь пришла бы в головы мысль вроде “Это злобные наёмники драгоглазых, они идут, чтобы убить Ссайршейса!”, однако лучше бы, чтобы им по поводу нас вообще никаких мыслей в голову не приходило. Поэтому мы шли в километрах десяти от берега. Несколько пеших человек и пара лошадей. Вряд ли наш отряд представлял для кого-то интерес.

Прошло около четырнадцати дней с момента сражения с гончими. Я полностью восстановился, мог открывать порталы довольно часто. Мы наконец добрались до условного места встречи с Роши и его одержимыми, которых оказалось ровно шестеро, включая будущий сосуд для огненной обезьяны. Наши сатьяны и аколиты по приказу Абтармахана отправились готовить молодого воина-раба к принятию поселенца. Я был только рад. Последнее время обстановка в отряде радовала меня своей абсолютной нездоровостью. Абтармахан был молчалив и о чём-то думал, явно прикидывая про себя какие-то варианты развития событий. Храмовики же постоянно источали раздражение в мою сторону. Вернувшийся ментальный щуп шнырял в окружающем пространстве и помогал ощутить враждебность особенно остро.

Они даже пытались сделать пару пакостей втихую. Так, чтобы не вызвать прямого вмешательства Абтармахана. К счастью, появившееся предвидение неожиданно помогло мне в этой ситуации. Тот аколит, который посчитал удачной идеей подсунуть мне в кашу червя, получил проклятие растущей боли. Оно всегда у меня плохо получалось, но тут я расстарался. Разумеется, я снимал его время от времени, чтобы парень мог ходить и выполнять свои обязанности, но потом снова накладывал. Заодно и тренировка вышла, хотя одно успешное наложение из четырёх-пяти – это отвратительный результат. Духов этих идиотов, которые пытались мне подгадить по науськиванию своих хозяев, неожиданно, припугнул Шак’чи. Огненная обезьяна повадился иногда шутить надо мной, но буквально выбесился, когда кто-то попробовал влезть на его территорию.

Я мог бы пожаловаться тому же Абтармахану. Но быть в роли маленького мальчика, который бежит жаловаться на плохих ребятишек, которые его задирают, мне не хотелось. Тем более что это были аколиты. Сатьяны себе такого не позволяли. Насколько я понимаю, у молодого поколения такие “шутки” считались в порядке вещей, но только над сверстниками или слабыми. Тот же Абтармахан, будучи молодым, по его же собственным словам, считал нормальным поиздеваться над более слабым. Этакая стая зверёнышей, которые по-своему грызут друг другу глотки. Ничего нового – у людей почти везде так. Ну а меня эти трое решились таки прощупать: а где предел дозволенного? Один даже попробовал подойти к Абхилаше. Очень зря. Я не хотел устраивать разборок, в конце концов, у нас было дело. Оно первостепенно, а личные чувства должны остаться на момент, когда мы выполним задание. Но кое-кто этого, видимо не понимал. И больше всего меня бесило, что этими “кое-кем” были три малолетних уродца, которым хорошо если лет тридцать исполниться успело. И это я не говорю про ещё один момент. Я так или иначе начал постигать магию в Шумере. И закончил там же. Сначала – как раб, а потом – как ученик Халая Джи Беш и полноценный маг Гильдии. А в Шумере, несмотря ни на что, имелась одна особенность у магов. Культ силы. Как и во многих других странах, кстати. У нас уважали сильных. Каким бы искусным ни был алхимик и каких бы вершин ни достиг артефактор, тупой боевик, который может хорошенько вломить на дуэли, ценился не меньше. Практически все, кто достиг звания магистра, и все без исключения, кто достиг звания архимага, умели сражаться. И чаще всего умели хорошо. И теперь трое слабосилков смеют так вести себя со мной! Пусть и исподтишка. Кстати, как я понял по разговорам, они вообще не видели во время боя с гончими остального сражения. Их занимали конкретно те, которые напали на них, так что что там происходило на остальном поле боя, они даже и не знали. Эти гении даже не были в курсе, сколько врагов у нас было всего!

Незадолго до того, как мы добрались до точки встречи с Роши, я подошёл к Адаалат-ка-Джаду.

– Абтармахан, я тут заметил, – громко начал я, – что у нас никуда не годные спутники.

– Я рад, что ты понял это спустя две недели, – буркнул он. Разумеется, брахман не мог не видеть, что происходит между его подчинёнными, но не вмешивался. Ему, кажется, было почти плевать. – Чего ты хочешь? Что-то приличное ты из них за короткий срок не сделаешь.

– Ну почему же, – хмыкнул я, глядя на то белеющих, то краснеющих храмовиков. – Их можно серьёзно усилить, если знать как.

– Мы спешим, у них нет времени осваивать ничего нового. И тренироваться в оттачивании старого у них времени тоже нет.

– Зато у них есть время лучше узнать свои силы и возможности. Думаю, правильная оценка себя в бою им сильно поможет в будущем.

– Вот как? – он отстранённо усмехнулся.

– Ка-Джаду, почему мы должны слушать оскорбления от этого чужака?! – возмутился один из сатьянов. – И почему ты потакаешь ему, когда он ведёт столь наглые речи?!

– Ты потакаешь ему на протяжении всего нашего пути, Огненная Кобра, – мрачно заметил второй. – Как это понимать?

– Знаешь что, – хмуро заметил Абтармахан. – Им и вправду не помешает трезвая самооценка. Значит, так! Вы все, – он обвёл их взглядом, – против него, – кивок в мою сторону. – Будет тренировка. Заодно узнаете, кто и что может. Ах да, Тиглат, я запрещаю тебе телепортироваться во время боя.

– Принято, – усмехнулся я, разминая кулаки.

– Ты хочешь, чтобы мы проучили этого мальчишку? – не понял один из сатьянов. Он был крепко сложен, но в волосах и бороде уже присутствовала седина. Лет шестьдесят ему, наверное. – Достаточно было бы одного меня.

– Нет, Рафу, – спокойно ответил Абтармахан. – Я хочу, чтобы он проучил вас и поставил на место. На подготовку всем даю пять минут. Идите вон туда и начинайте, – махнул он рукой в сторону берега небольшой речушки, текущей здесь. Храмовики, кажется, были ошеломлены таким к себе отношением. А ещё – порядком выбешены. Но Абтармахана они, кажется, уже вконец доконали.

Я был готов к бою сразу: просто стал спиной к воде, лицом к предполагаемым противникам. Они же начали медитировать, что-то там сыпать в воздухе, поджигать благовония. Помнится, перед боем с гончими было что-то похожее.

Вот один из аколитов начал меняться. Его щёки раздулись, глаза выпучились. Он слегка присел, зрачки стали больше похожи на горизонтальные линии. Кажется, у него был спутником дух какой-то жабы. Это так называемая усиленная одержимость, когда тело слегка трансформируется под вселенца. Довольно неплохие навыки, кстати, но, конечно, ни о чём в сравнении с даже теми же сатьянами.

Другие также не сидели без дела. Один из аколитов надел перчатку с когтями, которые слегка вытянулись. Перчатка видоизменилась, покрылась шерстью и срослась с рукой, слегка увеличив её в размерах. Его глаза слабо засветились, поза стала более прижимистой и звериной. Ещё один вообще достал копьё и вошёл в состояние обычной одержимости. Его спутник – призрак какого-то воина?

От одного из сатьянов отделилась крошечная голубая змейка, которая поползла к воде. Думал, я не замечу? Дурак. Впрочем, кое-какие меры предпринять стоит. Оба сатьяна, кстати, обвешались ожерельями и талисманами. А ведь они явно учились у одного учителя. Очень похожи. О, Абтармахан объявляет о начале боя. Ну, понеслась!

Трое аколитов бросились вперёд, заходя с разных сторон. Вокруг меня упали несколько амулетов от сатьянов. Они засветились, но ничего не произошло, хотя воздух в области между ними пронизали тоненькие зелёные нити. Судя по улыбке кинувшего, он думает, что всё идёт хорошо. Они должны были меня связать?

Аколиты замерли вокруг меня, остановив своё оружие, когти и кулак, покрытый какой-то слизью, в миллиметрах от моего тела. В основном целями выбирались голова и горло. Скалятся. Типа победили. Резко обогнув кончик копья, я сблизился с одним. Он едва-едва успел увернуться от клацнувших перед лицом зубов.