Текст книги "Античный чароплёт. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Аллесий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 38 страниц)

***

– Сейчас туда, – резко сообщил Абтармахан, дослушав какое-то сообщение из Храма от своей птички. Он последнее время постоянно занимался исключительно жемчужиной. По его словам, у этих артефактов всегда есть хозяин. И под другого хозяина их надо “настраивать”. Естественным контактом с аурой или напрямую, что сейчас и делал Абтармахан. Кто был прошлым хозяином – понятно. Королева, разумеется.

– Бхопалар не там? – не понял я.

– В Индрахутаре восстание. Нам приказано его подавить, – у меня чуть глаза из орбит не вылезли.

– Чего?!

– Ничего. Всё пока мирно, – успокоил он меня. – Просто старые рода объединились в очередной раз с дворянами и желают стать вольным городом под Раджой Бхопалара. Всё им независимость от Храма покоя не даёт, – аж сплюнул он.

– А мы как это должны улаживать? – не понял я.

– А мы – Адаалат-ка-Джаду и двое других магов. У которых одна из Жемчужин Шивы. Нам нужно просто прийти, показать мощь Храма и наглядно пояснить, почему Индрахутара входит в Бхопаларское Царство так же, как и любой другой город, почему она не будет сама решать, что ей делать, и почему старые рода вторые после Храма! И не во всех землях, а только в Индрахутаре. А в остальных местах и вовсе… никакие.

– Теперь понял, – фух, а я уже надумал… Но интересно… Когда мы уходили, всё было очень тихо, насколько я помню. Это что такого случилось, чтобы какие-то выступления начались?..

Путь до Индрахутары занял всего около суток. Благо, она была куда ближе Бхопалара. И в процессе пути Абтармахан осваивал силу жемчужины. Чем больше времени он вертел её в руках, тем большая мощь изливалась из неё. Я буквально физически чувствовал потоки маны жизни и огромную концентрацию чуть приоткрывающейся силы. Он лишь ненадолго выпустил эту силу вовне, когда сидел и медитировал. В качестве результата обычная трава выросла настолько сильно, что скрыла мне живот и плечи. Ветви деревьев распрямились, а стволы тогда затрещали. Я буквально увидел, как всё вокруг наливается жизнью и растёт. Трава – быстро, деревья – медленнее. Мы провели в той роще всего одну ночь, а наутро деревья добавили по пять-шесть метров в высоту. И продолжали расти ещё долго, я уверен. Там сейчас наверняка настоящие исполины. Брахман лёгким мановением превратил рощицу в настоящие джунгли.

– Открой ещё один.

– Маны почти нет, – устало сообщаю.

– Я дам.

– Не надо мне этого! – восклицаю. На вздёрнутую бровь поясняю: – Мне та ядрёная смесь, которую ты гоняешь по духовным линиям, в прошлый раз ещё долго аукалась.

– Я дам тебе ману от Жемчужины, – сообщил он.

Положив мне левую руку на плечо, он сжал Шивкамути (название всех жемчужин) в правой. Медленно в меня потекла энергия. Она была необычной, о да, но вполне сносной. Такую нужно некоторое время абсорбировать, но недолго. Она очень похожа на ману, которую можно получить, медитируя на деревья или растения. И её было много. Очень много. Мой резерв восстановился буквально за минуту-две. Я медленно вздохнул, гоняя по духовным линиям силу и смешивая её со своей собственной маной.

– Сможешь использовать такую? – спросил Абтармахан.

– Дай мне минут пять освоить её, – отрешённо отвечаю.

И вот мы подошли к, собственно, самой Индрахутаре. Ворота были закрыты. Однако…

Ждать долго не пришлось. Абтармахан обратился огромной Огненной Коброй и зашипел. Его заметили в городе однозначно. Он успел принять свой прежний облик и прождать целых пятнадцать минут, прежде чем ворота приоткрылись и из неё вышли сорок шесть человек, которые направились к нам. Четверо – сильные маги. На уровне сатьянов Храма. Но по аурам видно, что пользуются совсем другими практиками. Эти маги звучат совсем… Иначе. Непохоже на храмовников. Ещё человек восемь одеты богато. Дворяне? Самые богатые жители? Не уверен. Остальные – воины и свита. Есть там и слабенькие чародеи – ученики или новички. Абтармахан вышел вперёд.

– Вижу ли я перед собой брахмана, прозванного Огненной Коброй, бывшего Адаалат-ка-Джаду? – довольно надменно начал один из подошедшей процессии.

– Видишь. А теперь заткнись. Мне сообщили, что вы отказались служить Радже. Это так?

– Мы…

– Это так? – жёстче спросил брахман.

– Индрахутара теперь свободный город! Мы согласны сохранить союз с…

Выросшая в одно мгновение огромная Огненная Кобра, ставшая почему-то зелёной, хотя всё равно горящей, просто махнула хвостом. Маги пытались защититься, воины успели среагировать… но всё было бесполезно. Огромный огненный исполин, который в длину был не меньше полутора сотен метров, попросту испепелил раскалённым туловищем стоявших перед ним людей. А огненная волна, разошедшаяся от его взмаха, ударила в стены города. Кое-где наговоры и чары не выдержали, и стена обрушилась. В некоторых местах. Далеко не везде. Но и этого хватило, чтобы продемонстрировать силу. Абтармахан обратился обратно в человека.

– Усиль мой голос, – спокойно сказал он. Под впечатлением от увиденного, я быстро наложил нужные чары. – Я, Адаалат-ка-Джаду Бхопаларского Царства, брахман Храма Тысячи и чародей, известный под прозвищем “Огненная Кобра”. Вы, жители Индрахутары, нарушили клятву верности Радже. Закрыли ворота для меня, его посланника. Те, кто вышел ко мне, – его голос гремел, словно читал смертный приговор, – посмели не проявить уважения и объявили Индрахутару вольным городом. Я буду ждать до заката. Затем, если вы не отречётесь от своих слов, не признаете власть Бхопалара и не отдадите мне по одному юноше из каждого рода, предсказателей, шаманов или иных чародеев, которые возжелали отказаться от власти всемилостивого Раджи Тарджабалахасара, я сам установлю от имени его и от имени Храма законный порядок, – замолчав, он легко сбросил наложенные мной на него чары и сел прямо на землю, принявшись ждать.

– А юноши тебе зачем? – не понял я.

– Мы угробили одиннадцать джунуюдха, – пожал он плечами. – Надо же откуда-то брать новых? Из этих, конечно, хороших джунуюдха не получится. Хороших выкупают у бедных семей и воспитывают с детства, а эти… Но джунуюдха – это не только человек, но и дух. Все духи мёртвых уже вернулись в Храм. Если что, то править в голове джунуюдха могут и они. Не обязательно управлять телом должен именно человек.

– А сколько их всего? – заинтересовался я.

– По-разному. В среднем – около двух-трёх сотен. Половина из которых раздёргана по высшим чинам, которых охраняет. Остальные – в разных местах на территории влияния Храма. В самом Бхопаларе, точнее – в Храмовой страже, ровно пять десятков. Но три из них – доживающие свой век. Джунуюдха после вселения духа больше десяти лет не живут, вот последние год-полтора они обычно и охраняют Храм. Ему всё равно ничего давно уже не грозит.

Надо ли говорить, что после такой демонстрации в городе сильно струхнули? Мягко говоря. Старые рода выставили в джунуюдха вообще ВСЕХ детей мужского пола основных династий чародеев, которые подняли восстание. Ещё – освободили из тюрьмы старого главу города, которого быстро вытащили из ямы, приодели и который клятвенно заверил Абтармахана, что дальше и без грозного ка-Джаду разберутся. Абтармахан с царственным видом выслушал все клятвы и заверения, после чего лишь буркнул что-то про то, что следующей бучи можно ещё лет двадцать не ждать. После чего скомандовал мне открывать портал.

Шли мы, кстати, всю ночь и половину следующего дня, ведя с собой два десятка заложников от шести до четырнадцати лет. Абхилаша была до невозможности мрачной, мне было плевать. Абтармахану, судя по всему, тоже. Ну да: он же всё это и организовал. Но ускоренное передвижение с резкими привалами, на которых Абхилаша меня буквально заставила накладывать на заложников малые исцеления, позволило нам добраться до Бхопалара меньше чем за сутки. В частности, благодаря моим порталам и накачке маной от Шивкамути.

А в Бхопаларе тоже царило нездоровое оживление. Стража присутствовала на улицах. Немного, но патрули средь бела дня по всем важным точкам города? Странно всё это…

Заложников довели аж до самого Храма, где их и приняли. Сам же ка-Джаду, тоже заметивший, что что-то происходит, первым делом направился к Радже. Он бы пошёл в Храм, но надо было показать Шивкамути. Нас же он отправил отдыхать. В частности, Абтармахан сказал, что до рассвета мы должны исключительно спать и ничего не делать. Честно говоря, я снова рассчитывал поговорить с гречанкой, но снова просчитался: она даже слушать меня не стала и отправилась куда-то. Точнее, разговор-то у нас состоялся, но… такой себе.

– Чего ты хочешь? Чтобы я снова спала с тобой? – фыркнула она.

– А почему нет? Что нам мешает? – я никак не мог взять в толк. – Я могу понять твою жалость к тем детям. Точнее, понять мне её сложно, но пусть даже она у тебя и есть. Я-то тут причём? Почему ты переносишь эти чувства на меня? Или ты действительно думаешь, что я должен был освободить их и отговорить Абтармахана?

– Их, между прочим, продали в рабство! Ужасное! Некоторым по шесть лет, и они сгорят, как щепки в костре, как сгорели те джунуюдха, которые недавно были с нами! Ты даже внимания не обратил, когда Абтармахан приказал им идти умирать!

– Меня тоже продали в рабство в шесть лет, – фыркаю. – Или в пять. Не помню уже. И меня должны были продать демонам, один из которых теперь исполняет мои приказы, потому что я ношу это кольцо, – приподнимаю руку. Кольцо, кстати, Абтармахан вернуть не потребовал. – Каждый сам хозяин своей судьбы.

– И как же ты избежал этой участи? – фыркнула она.

– Убил хозяина и первого учителя, сбежал, скитался лет десять, вернулся на родину, чуть не был казнён, был брошен в топку войны, которая тогда бушевала, как те самые щепки, про которые ты упоминала. Выжил, был прощён Императором, – перечислил я вкратце историю своих злоключений. – До вселения духа им ещё годы учиться. Их сначала вырастят воинами, а только потом вселят духа. Захотят – могут попробовать сбежать. У меня в своё время была похожая ситуация.

– И ты так легко обрекаешь других на участь, которую испытал сам?!

– Не я, а Абтармахан и местные обычаи. И вернёмся к началу нашего разговора. Проблема в этих заложниках?..

– Нет, – буквально выплюнула она. – Я решила, что уже не молода. И что мне пора уже начать строить своё будущее. И ты, кажется, в него не входишь, – отвернулась она и ушла, не желая говорить дальше. Гм… Могу ли я считать, что меня официально бросили? Кстати, первый раз в жизни. Ли’Катта не считается. Мы не были помолвлены, не встречались… Значит – Абхилаша. И почему мне практически плевать? Меня больше заботит то, что теперь просто не с кем спать: обычные женщины быть любовницами мне не могут, ведь Афродита легко может ими манипулировать. А к регулярному сексу я привык. Плохо…

Омывшись, выбив из слуг себе аж целый бочонок вина и кучу еды вкупе с новой одеждой, я отправился в лес, который располагался в восьми километрах от города. Сначала я просто пил в одиночестве. Потом ел. Потом снова пил… Дальше мне пришла в голову идея, которая навсегда в последующем отучила меня употреблять алкоголь. Вообще. Так как я раньше не напивался никогда (за исключением пары раз, один из которых вообще был с русалками на дне океана), то никаких подсознательных ограничений и установок на этот случай у меня не было. И, налакавшись до невменяемости, я решил, что сапфиры Королевы мне теперь и не нужны! Ну, а зачем? Их всё равно использовать нельзя. Каждый бастард испытывает зов Рахануджара. Рано или поздно туда придётся прийти. Абтармахан пока легко держится, но он всё равно будет там. Или умрёт. Не важно, сколько времени на это потребуется. Год, десять лет или сто. Исхода всего два. И оба закономерны. Мне теперь путь в Царство Самоцветов заказан. Но куда девать сапфиры? Выкидывать жалко. И тогда мне пришла в голову “гениальная” мысль. А почему бы их не продать? И ладно бы я выбрал потенциальным покупателем Храм. Или какого торговца. Но голова уже давно была застланна парами алкоголя. А потому…

– А я говорил, что скоро встретимся? А он мне: «Не думаю! Не думаю!» – передразнил меня Асамот. Я прищурился. Убить его, что ли? Так ведь сбежит ещё. Дед же мерзко захихикал. – Гм… А с тобой что это такое, маг? Ты что, пьян?! – он тут же полез проверять защитный барьер. – Вроде бы крепкий… – озадачился демон. – Но ты точно пьян! – утвердительно кивнул он самому себе, глядя на мою покачивающуюся фигуру. – Ничего мне продать не хочешь? Душу там…

– Хочу! – с улыбкой идиота кивнул я, радостный от того, что меня так легко и быстро поняли. Вот это я понимаю – умный и деловой чело… разумный. А то бывают всякие идиоты!..

– Душу! – разулыбался дед.

– Глаза!

– Э… Глаза?.. Ну, человеческие глаза сейчас кое-где деликатесом, конечно, считаются…

– Не, не мои! Вот эти! – Я материализовал в руке сапфиры. Асамот внимательно стал изучать то, что я держал в руке, через барьер. Цокал языком и качал головой.

– Ну, я готов их выкупить у тебя, раз уж всё равно явился на зов, но стоить такое будет недорого…

– Врёшь! Дорогие они, – уверенно заявил я.

– Почему? – с интересом спросил демон.

– Потому что демоны всегда врут, – пожал я плечами. – Раз говоришь, что дешёвые, значит они дорогие!

– Вообще говоря – логично, – озадачился пришелец из ада. – И что ты за них хочешь?

– Душу! Твою!

– Ик, – демон аж на шаг отступил от барьера. – Во имя Сатаны! Ни за что! Не стоят они того! – бешено завращал глазами Асамот.

– А… Ну ладно, тогда давай что-нибудь другое, – задумался я.

– Так я же всегда вру?.. – ляпнул демон.

– Ну, сейчас это не считается, – махнул я рукой, усевшись прямо на землю и налив себе в кубок, захваченный из дворца, ещё вина.

– Мне выпить не дашь? – слегка возмутился демон. Он, вероятно, хотел как-то нарушить барьер, но у пьяного в голове было несколько другое.

– Не-а. Кто-то же из нас должен оставаться трезвым?..

– Логично… – уже не так уверенно ответил Асамот. – И что ты хочешь? Снова импов?

– Импов? Вот ещё! – махнул я рукой, зевая. Как же я был благодарен позже Халаю за науку, ведь даже пьяным я выстроил барьер по всем правилам! Демон уже раз двенадцать попробовал проверить его на прочность, но ни разу не сумел как-то повлиять! – Чего у тебя ещё есть?

– А ты почему вообще напился-то, демонолог? – аккуратно поинтересовался Асамот. Вероятно, он пытался выгадать время, чтобы как-то прорваться, но я принял его участие за чистую монету и начал рассказ о своих злоключениях. И, кажется, где-то на середине он даже реально начал слушать! Хотя на прочность барьер разными способами всё равно проверял.

– …И она меня бросила, представляешь?! О Энки, как я устал! А тут ещё и это!..

– Так может, тебе это… Суккубу на ночь? А ты мне эти свои стекляшки? – поинтересовался Асамот аккуратно.

– Эм… Не, что-то не хочу пока. Но если что – через тебя договориться можно? – уточнил я.

– За твою душу они с тобой до смерти спать будут! – заверил он меня. – Твоей, конечно.

– Это хорошо, – отметил я на будущее выгодное вложение. – Но пока не надо. А чего ещё предложить можешь?

– Хочешь, секрет открою? – уже без всякой надежды договориться предложил он.

– Что за секрет? – заинтересовался я.

– Важный. Для тебя. Полезный. Только сначала камни, – кивнул он на лежащие рядом сапфиры.

– Идёт! Только сначала контракт! – я достал из инвентаря одну из заготовок на такой случай. Там было многое продумано и не раз переделано. Оставалось только вписать имя демона, чем он будет мне платить, чем я буду платить и прочее…

– Даже язык учёл? – печально уточнил дедок, когда прочитал.

– Да. Рассказать на каком-нибудь непонятном не получится! – Гордо заявил я.

– Ну, так и быть… – он повертел в руках камушки, которые получил сразу же, как подписал контракт. – Кольцо у тебя на пальце, оно же демоническое? Но не из Ада, я прав? Из Лэнга. Оно влияет на тебя. Незаметно. Мы, демоны, любим такие штучки смертным подкидывать. Не знаю уж, кто и почему тобой заинтересовался, но я бы на твоём месте не носил его с собой. А теперь, пойду я, пожалуй… – Асамот ушёл, а я, выпив с глупым видом очередной кубок вина, окончательно отрубился.

Наутро, когда рассветное солнце разбудило меня, голова мучилась жутким похмельем. Где-то раза с четвёртого мне удалось прочитать нужные чары. Затем – исцеление и Очищение Инанны. Этот комплекс привёл меня в сносный вид. Затем были потрачены минут двадцать на то, чтобы вспомнить, что вчера было. Дальше пришло время осознания. Волосы на голове зашевелились от того, какой опасности я себя подверг. В ярости я разбил одним пинком (усиленным телекинезом) бочку из-под вина. От этого даже заболела слегка давнишняя сломанная рука. Я исцелил её ещё в Зеркали, до встречи с Королевой, но, кажется, некоторые скрытые повреждения после перелома всё равно остались. Неважно. Малое исцеление быстро исправило проблему.

По поводу пропавших сапфиров, то жалко не было. Новый уровень как бы намекал, что я реально вызвал по пьяни демона и не только не лишился души, но и вообще не особо много потерял. А кольцо двурогого… Неужто оно ко мне попало не случайно?! Но как? Зачем? И кому это нужно? Тай-Керу? Сомнительно как-то… Но кому ещё? Загадки, сплошные загадки. В любом случае, информация Асамота крайне полезна. А значит и место кольцу в инвентаре. Если оно не у меня на пальце, то и влиять не может, а двурогий – слишком сильный союзник, чтобы от него отказываться, верно?

Не сказал бы, что я что-то почувствовал, когда снял кольцо. Наверное, нечто неуловимое всё-таки изменилось, но особо я это не ощутил никак. Впрочем, Асамот не мог врать. Тот контракт я составлял на совесть. А теперь мне пора в Бхопалар. Абтармахан дал время до рассвета. Не думаю, что он сразу потащит меня из постели, но мне же себя ещё и в порядок надо привести: ночёвка на холодной земле пьяным никому на пользу не идёт.

Я слегка ошибся. Брахман нашёл меня почти мгновенно, как только я вернулся во дворец. И был он злой, словно чёрт. Хотя… С чёртом я недавно виделся. Он просто сволочь. Но Абтармахан всё равно злой.

– Что-то случилось? – уточнил я, когда он буквально ворвался в мои комнаты. К счастью, никому не пришла в голову “гениальная” идея заселить сюда кого-нибудь другого за время моего отсутствия, так что приспосабливаться к новому местоположению апартаментов не пришлось. Пусть и гостевые, но закреплённые за мной комнаты были всё там же. – Брафкасапа оставили Адаалат-ка-Джаду? – рискнул я сделать предположение. Ну, а что его могло так разозлить? Ледяной Ящер стал придворным магом временно, пока Абтармахан отправился в путешествие. Несмотря на наш успех (частичный, так как мир с драгоглазыми нам теперь вряд ли светит), Абтармахана вполне могли пока оставить в подвешенном состоянии. Если Ящер успел за эти месяцы достаточно приглянуться Радже, то Кобра может пролететь…

– Что?.. Нет. Я снова ка-Джаду! – даже возмутился маг такой кощунственной мысли. – Проблемы в Храме.

– Что случилось? – с интересом спросил я.

– Они… Они… Зал Колоннады просто сошёл с ума! – он бессильно упал в кресло. Точнее – на мягкий диванчик. Очень удобный, кстати. Я его успел даже полюбить. – Это секрет, но о нём знают уже все, кому нужно… – он возвёл взгляд к потолку. – Они… захотели бессмертия. И пошли вашим, шумеров, путём! – в его голосе сквозило едва ли не отчаяние.

– Нашим?! – “слегка” удивился я. – Но у вас же запрещена магия мёртвых! А… Или Храм решил массово закупить в Империи философский камень?..

– Что?.. Хуже, – он поморщился. – Боги, да я даже готов был бы к тому, чтобы другие брахманы переняли ваши мерзкие заклинания, оживляющие мертвеющую плоть! Вы, шумеры, в этом немногим лучше эмушитов. Но в таком случае предо мной стояло бы куда меньше проблем! Достаточно было бы просто сжечь отступников, воскресших после смерти! – заметочка: личам здесь лучше не появляться. – Но я говорю не об этом. Вы умеете вкладывать в предметы часть своей ауры, не так ли?

– Ну… да, – я материализовал в руке свой жезл, повертел его. – Очень удобно. Какой колдовской инструмент лучше подойдёт для мага, чем его собственное продолжение?

– А они пошли куда дальше! – я задумался. Серьёзно так задумался. И, кажется, догадываюсь, какая идея пришла в голову верхушке Храма Тысячи. Почему нельзя пользоваться чужими магическими книгами и жезлами? Почему нельзя принимать от других магов их дар? Ведь передать силу не так-то и сложно. Тёмные маги вообще с пеной у рта готовы искать преемника для своей магии, стоит только холодному дыханию смерти покрыть изморозью затылок. Потому что осколок сознания хозяина, осколок его мыслей, желаний, стремлений, слепок его души остаётся в страницах или металле его наследия. Знание. Только знания можно принимать у мага. И ничего другого. Но что, если не ограничиться небольшой частью ауры? Что, если вложить больше?..

– Они хотят сделать себе якоря для душ, – кивнул я.

– Да, – в голосе Абтармахана слышалась печаль. Почему так не делают в Империи? Ну… Во-первых, сильно режется сила. Во-вторых, процесс очень трудоёмкий и затратный. Нужно обладать большими запасами маны и праны, что, кстати, для местных не проблема. Ещё – очень сложно восстанавливаться после такого извращения над собственной душой. Получившийся артефакт является превосходным естественным вольтом. Это не жезл. Тут уже можно поймать прямо через якорь целый сонм проклятий. И это только начало списка. Короче, дурное дело.

– Сколько у Храма осталось реальных брахманов?.. – Тихо спросил я. И было, отчего беспокоиться. Если раньше Храм незыблемой силой удерживал власть и порядок на подконтрольных землях, то теперь, когда его верхушка внезапно ослабла… Выступления в Индрахутаре – это только начало. Цветочки. Ягодки мы пока даже представить не можем. А они будут. Точно будут.

– Я, Ящер, Учитель Учителей. Трое тех, кто не согласился создавать якорь, – глухо сказал он.

– А было?

– Больше двух десятков. Почти три. Теперь понятно, откуда тьма на горизонте.

– Тьма?

– Затмение у всех известных пророков. Они ничего не видят. Именно поэтому Храму срочно потребовалась Жемчужина. И именно поэтому я отправился за ней столь поспешно в… В компании пришлых чародеев.

– Понятно, – о Энки, ну почему опять? Почему я не могу прожить и десяти лет без того, чтобы не вляпаться в очередную войну? Кто там теперь будет? Эмушиты? Боги, как я уже устал от войн! Мне и сорока нет, а за спиной полжизни – сплошные бои! – Значит, будет война… И мне придётся в ней участвовать в непонятной роли? – я обдумывал ситуацию.

В своё время я уже попадал в похожее положение. Но в Трое меня практически приняли в Круг. Здесь же я не являюсь частью Храма Тысячи. А из этого следует простой вывод: со мной не будут считаться. То есть я либо сбегу, либо меня будут бросать в самое пекло, как только пожар разгорится. А он разгорится. Шутка ли – верхушка целой магической гильдии внезапно взяла и потеряла силы. Всё равно что в Шумере все архимаги станут магистрами, а магистры – мастерами. Сразу же загремит гром в Аккадии: Те Кемет не упустит такой возможности. Да и местные царства мигом смекнут, что твёрдая хватка Империи ослабла. Сам по себе Бхопалар однозначно слабее Империи. И вообще – это не того масштаба держава. Но вот Храм является структурой, объединяющей несколько регионов. И по могуществу, как я теперь понимаю, сравним с Гильдией Шестидесяти Знаний. Единственное, в чём он нам уступает – архимаги. Здесь на это звание тянет едва ли лишь гуру. Тянул… И единственное, что сейчас тормозит процесс массовой реакции на ослабление Храма – успех нашей миссии.

Остаётся один вопрос. О чём думали члены Совета Коллонады, когда принимали решение коллективно и одновременно создать столько якорей? Ещё даже не имея на руках жемчужины? А если бы мы не справились? Хотя… Они могли окончательно решиться, когда получили сообщение о смерти Ссайршейса. Ведь его смерть автоматически означала передачу Шивкамути Бхопалару. Кто же знал, что Королева так извернётся? Но даже и так – слишком безрассудно и рискованно. Что же заставило их пойти на такой шаг? Или это следствие внутренних интриг? В Империи маги меж собой тоже постоянно грызутся. Если смысл одновременного создания якорей был в том, чтобы не ослабнуть в тот момент, когда твои “друзья” по Совету останутся при своих силах, тогда договориться и пойти на такой компромисс было бы можно. Ну… Точнее – эта странная и единственная причина, которая мне вообще приходит в голову. Она идиотская, но больше в рамки моей логики вообще ничего не укладывается.

– Не совсем, – прервал мои мысли брахман, отвечая на заданный вопрос. – Я попросил Раджу отдать тебя под моё начало.

– Однако! – ошарашенно качаю головой. Вот уж такого шага я от Абтармахана не ждал совсем!

– Не удивляйся. Я обещал тебя учить. И я буду учить. Так будет проще всем. Ты довольно быстро извернулся и сумел мне уплатить ценой, которую я назначил. А мои слова на ветру не развеиваются. Так что с этого дня ты напрямую подчинён мне и выполняешь мои распоряжения. Армия уже созывается. Пока – медленно и неспешно. Мне это не нравится, но делать нечего: даже я не могу заставить дворян в мирное время собирать и вести сюда дружины быстрее. Они забегают только когда станет слишком поздно. А сейчас я хочу, чтобы ты рассказал мне про Те Кемет и жрецов этого царства. Всё, что знаешь.

– С чего это подданные Фараонов тебя заинтересовали? – удивился я.

– Мы с ними давно вели переговоры о помощи в борьбе с эмушитами…

– С Те Кемет?! – вот уж реально странные дела творятся под взглядом могучего Шамаша! Земля змей и пирамид далеко отсюда: месяцы пути! А между Фараонами и эмушитами лежат горы и пустыни! Какие ещё переговоры?!

– Нам они неприятны немногим меньше эмушитов. Как и шумеры. Все вы пользуетесь проклятыми силами загробного мира и тревожите покой мертвых. Но Та Кемет далеко, а потомки поганого Эмуши близко, – едва ли не сплюнул Абтармахан. – Я не знаю, что именно затевается в том царстве, но им срочно нужны жертвы. В том числе – чародеи. Не знаю, зачем именно, но надеюсь узнать. Судя по их речам, они желают заключать души в глиняные сосуды. И куда-то их забирать. Мне это отвратительно так же, как и бубны эмушитов. Но так ли это важно, если в этих сосудах будут души самих эмушитов? – поморщился Абтармахан. – В любом случае, уже двое суток минуло с тех пор, как прибыло посольство от Фараона. Он заключил с Бхопаларом союз и решил помочь нам в предстоящей войне. Разумеется, у его слуг в ней свой интерес, но в нынешней ситуации…

– Понимаю, – кивнул я. – Но пирамиды далеко. Большая армия сюда не доберётся быстро. Да и снабжать её будет почти невозможно.

– Это так. Не много помощи нам прислал Фараон. Но и далеко не мало, – брахман огладил бороду. – С посольством прибыл отряд прекрасных воинов. Двенадцать десятков человек. А кроме того – двадцать шесть жрецов. И у них далеко не слабые ауры. Будь они адептами Тысячи, я бы назвал их сатьянами, а троих, пожалуй, брахманами. Это немалая сила, и я желаю знать о наших союзниках как можно больше. Чем они дышат, что могут, в чём слабы. Всё. Вечером у египтян будет аудиенция у Раджи. И я буду присутствовать. Мне необходима любая информация, а шумеры куда чаще с ними контактируют.

– По большей части мы с ними воюем, – замечаю.

– Тем более. Значит, вам о них известно очень много. И в первую очередь я хотел бы тебя спросить о жреце Имхотепе. Слышал ли ты о нём что-нибудь?

– В первый раз узнаю о таком, – хмурюсь. – А что? Он присутствует в посольстве? Заинтересовал тебя?

– Он его возглавляет.

– А, ясно… Насчёт Имхотепа – ничего не могу сказать. А по поводу остального, то нам крупно повезло. Жрецы Те Кемет умеют работать с мёртвыми не хуже эмушитов. И они могут не только призывать и тревожить их души и плоть, но и упокаивать потревоженных навсегда…

========== Глава 23 ==========

Комментарий к Глава 23

Чего-то пишу-пишу. Даже половины задуманного в главе не написал, а уже 15 страниц. Дай, думаю, выложу. А то будет глава страниц под сорок. Короче, решил её искуственно разрезать на три-четыре части.

– Значит, это ты тот самый шумер, подданный Империи двух рек, но при этом ты – мой собрат-жрец, не так ли? Мне было интересно с тобой познакомиться. И интересно услышать твою историю, – раздался рядом мужской голос. Повернувшись на звук, я увидел человека. Одет он был необычно. На нём была тога из дорогой ткани, но она, перевязанная поясом, висела на бёдрах на манер юбки. Он её надел, завязал пояс, а потом скинул верхнюю часть, оставив болтаться на бёдрах. Но вместо неё явно широкий отрезок ткани был накинут на плечи, закрывая, судя по всему, спину, но открывая вид на голый торс, которые посередине прикрыты не были совсем. На голове были повязаны несколько полос мокрой белой ткани на манер ихрама. Своеобразный головной убор: платок, который вокруг головы закрепляют жгутом. Он защищает голову и шею от солнца, но в таком виде, если будет сильный ветер, часть шеи точно откроется. К тому же, пусть такая своеобразная манера носить ихрам и скрывает голову, я всё равно вижу, что подошедший ко мне лыс. Что же касается кожи, то она слегка смуглая, но не по-местному, а скорее как у жителей северной Аккадии. Похожая на греческую, если убрать бронзовый отлив. Египтянин.

– Не помню, чтобы когда-нибудь присягал Фараону, – спокойно замечаю. – И да. Обычно при первой встрече принято представляться. Тиглат из Вавилона.

– Имхотеп из Мемфиса, – улыбнулся он белозубой улыбкой. Гм… Следит за зубами? Интересно. Специальные средства и даже необычные смеси вместо пасты для этого существуют. Но вот делает так редко кто. В Шумере такими пользуются некоторые дворяне, но далеко не вся знать увлекается чем-то подобным. Здесь, в Бхопаларском царстве, “грешат” этим в основном молодые придворные дамы. Традиционно такими средствами пользуются богатые ловеласы. Женщины почему-то предпочитат крутить романы с теми, у кого зубы чищены. С чего бы?.. Но к нам, магам, это, конечно, не относится. Мы, как и богатые люди, и воины вниманием не обделены. Гм… С другой стороны, я и сам буквально вчера нашёл себе подобные принадлежности и слугу-раба, который знал, как ими пользоваться. Он мне объяснил и показал. Ощущения пока странные. В моём рту никогда ничего не болело: сказывалось большое количество праны и лечебная магия. Кариеса у меня отродясь не водилось, а налёт я иногда счищал обычной чистой тряпкой из жёсткой ткани. Но нормальные средства гигиены, конечно, лучше, хоть и непривычные.

– Мемфис, город мудрецов, – уважительно отозвался я.

– Как и Вавилон – древний город чародеев. Но я подошёл к тебе не поэтому.