Текст книги "Хранители жемчужного жезла"

Автор книги: Вольфганг Колльберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)

Пылающее Дерево ответило (это был не голос, а скорее мысль, звучащая в сознании):

Тала ушел.

Куда?

Тала решился! Его душа идет путем всех душ. – Мальчик слышал, как мысль, переданная Деревом, вибрирует в его душе, облекаясь в слова.

Что это значит? Каким путем? Почему душа? Где он? Нам надо обязательно поговорить с ним.

Слишком много вопросов. Слишком много ответов. К чему ты стремишься? Ты Ищущий?

Ну да, я ищу… То есть мы ищем… Мы ищем Талу.

К чему ты стремишься?

Стремлюсь? – Олли был озадачен. – А к чему я должен стремиться?

Ты ни к чему не стремишься?

Да нет, как же… – Мальчик задумался. – Каждый ведь стремится к чему-нибудь.

Ты так думаешь? – спросило Дерево.

Олли задумчиво кивнул, но промолчал.

А ты? К чему стремишься ты? – прозвучало в сознании мальчика.

Ну, видимо, к тому же, к чему и все… Жить в согласии со всеми.

Как ты себе это представляешь? – мягко спросило Дерево.

Как… Как полную, абсолютную гармонию, – мальчик улыбнулся, найдя подходящее слово. – Да, именно гармонию.

Гармонию? Но как ты к этому пришел?

Не знаю. А почему ты спрашиваешь? Это же так просто. Никто никому не делает зла, и все уважают друг друга… Во всем мире. Это действительно очень просто. Ведь это и называется гармонией, или нет?

Ты умен.

Да это же каждому ребенку известно, для этого много ума не надо…

Пожалуй, ты прав. Это не совсем ум, голый интеллект понять такое не способен. И все-таки ты удивительный человек.

Обыкновенный. Не будешь ли ты так любезно и не скажешь ли нам, где же Тала?

Охотно, мой мальчик.

И Священное дерево Ситуры сообщило, что Тала, несколько столетий медитировавший в его пылающих ветвях, недавно убедился в том, что добился, наконец, великого и всеобъемлющего Просветления Суламы. Священное дерево предупреждало Талу, что он еще не достиг окончательного Просветления, но тот слишком рано вышел из Пламени, страстно желая воспользоваться мудростью своего Просветления.

А надо знать, мой мальчик, что всеобъемлющая мудрость, к которой приходят путем великого Просветления Суламы, – это то, что люди называет стремлением к гармонии. Вот почему твой ответ удивил меня. Просветление Суламы означает, что все подчинено гармонии. Философия и политика, религия и закон, свобода и чувство ответственности, спокойствие и любовь, – все это лишь вспомогательные средства для достижения полнейшей гармонии. Всякая счастливая жизнь базируется на гармоничном порядке вещей, иначе ей угрожают хаос и развал. Это относится к жизни каждого индивидуума и всего Космоса.

Это логично, – искренне кивнул Олли.

Вот и я так считаю. – И Дерево продолжало: – Но великий волшебник и магистр Туландероны ожидал интеллектуального откровения и поэтому был безмерно разочарован. Он сетовал, что ради такой простой мысли решился на долгий путь страданий. Скорбя об этом, он не захотел больше возвращаться в этот мир и выбрал безболезненный переход в Священном пламени Ситуры, чтобы пройти путем всех душ и когда-нибудь где-нибудь все начать сначала… Жаль только, что,поторопившись выйти из Священного пламени, Тала не постиг главного: Просветление – не отвлеченное знание о стремлении к гармонии, а мудрость, позволяющая жить и действовать так, словно это знание – суть тебя самого. Это ведь нечто иное, не так ли, мой мальчик? – мягко спросило Дерево.

Олли кивнул:

И я так считаю.

Но ведь это так просто понять… Или нет?

Очень легко и тихо, почти незаметно этот вопрос коснулся сознания мальчика.

Верно! Но не могло бы ты говорить погромче? Приходится вслушиваться.

Да, надо вслушиваться. Ты ведь, кажется, это и делаешь, – голос Дерева зазвучал немного громче.

Я хотел бы все… понять.

Это мудрость Просветления… – Дерево на несколько мгновений замолчало. – Ну да ты же не желаешь быть Просветленным? – Олли мог поклясться, что оно улыбнулось.

Для этого я еще слишком молод!

Казалось, Дерево рассмеялось: Пламя вспыхнуло ярче.

Почему ты смеешься? – удивился мальчик.

Радуюсь/Оставайся таким, каков ты есть, мой мальчик.

Не могу же я остаться ребенком!

Но и совсем взрослым становиться не надо.

Почему?

Слушай, тогда узнаешь.

Не понимаю…

Придет время – поймешь.

Одного я не понимаю, Дерево. Зачем Тала должен был так долго бороться за Просветление? Бедный… И все же он его не достиг?

Длительность борьбы за Просветление зависит от структуры каждого. Живые существа – неважно, духи, феи или люди – как правило, слишком замысловато рассуждают. Кроме того, их мысли часто замутнены или, по крайней мере, испытывают влияние посторонних воздействий – инертности, предубеждения, стремления к власти, тщеславия, жадности, животных инстинктов. А человек знающий нередко попадает в ловушки собственного интеллекта. Многие используют знания и выводы других. Всюду и везде есть самозванные мудрецы. Ты ведь человек? Как бы тебе объяснить… Ну, это как в супермаркете: все идеи, неважно, хорошие или плохие, в красивой упаковке подаются как банальная житейская мудрость. Каждый может выбирать из этого ассортимента на свой вкус (по крайней мере, так ему кажется). Пользуются тем, что придумано до них, не желая трудить ум и душу. Ты следуешь за моей мыслью?

Да, я уже об этом думал. Хм… Получается, если думать самому… никто не должен здесь сидеть много сотен лет?

Можно сказать и так.

Значит, достаточно лишь всегда думать самому? Трудить ум и душу?

Ты хорошо слушаешь.

И мы, люди, можем стать Просветленными?

В любой день.

И я не должен годами медитировать в твоих ветвях, если захочу стать Просветленным?

Никто не должен.

Ой! Значит, прежде чем сделать что-то, мне надо только хорошенько подумать, правильно это или нет?

Верно.

И больше ничего?

Больше ничего.

И это может каждый?

Каждый. Это намного… дешевле обходится.

Что ты имеешь в виду?

Пламя Священного дерева вспыхнуло ярче.

Меня всегда удивляло, что живые существа, наделенные способностью мыслить, в большинстве случаев добровольно, как бы лучше выразиться… платят в кассу жизни слишком высокую цену за результаты чужих размышлений.

Я вроде понимаю и не понимаю тебя.

Вспомни своего дядю Юпа.

Откуда ты про него знаешь?! И какое отношение он имеет к кассе жизни? Он ведь всего лишь оплачивает свой шнапс в пивной… Ну да, дядя ведь не думает… Ой, понял! – Щеки Олли раскраснелись от волнения. – Ты имеешь в виду, что, если бы он хорошенько подумал, то, возможно, понял бы, что выпивка не самое лучшее, на что стоит тратить деньги, и нашел бы себе занятие получше?

Для начала неплохо. Ты уже закончил думать?

Нет, постой. Это к тому же вредно для здоровья – пить так много шнапса.

И это все?

Дай-ка еще подумаю…Так много всего приходит в ⁴голову!

Что именно?

Ну… у дяди Юпа, например, нет настоящих друзей.

И это все?

Нет. He напирай на меня, я только сейчас начинаю…

– Что?

Кажется, я потихоньку начинаю понимать, что ты подразумеваешь под «кассой жизни».

Почему «потихоньку»?

Ну, я ведь еще не во всем разобрался, надо еще подумать… Мне кажется… Нет, я знаю. Еще лучше: я делаю…. Неплохо: «касса жизни». Послушай, вот что мне пришло в голову: мой друг Пауль, наверно, очень хорошо подумал над жизнью, ведь он так изменился. А Пауль тоже достиг Просветления?

– Да.

Да?! Вот так просто?

Так просто.

Гм… Все же это как-то по-детски легко. А если сделаешь ошибку? В мыслях, я имею в виду.

На следующий день еще раз хорошенько подумаешь обо всем.

Ты имеешь в виду, перепроверишь себя?

Точно! Ты хорошо слушаешь.

Спасибо!

Пожалуйста. А теперь снова вернемся к ошибкам. Их непременно надо исправлять.

Лучше их не делать.

Этого никому не удается, – качнуло Дерево ветвями. – Даже Тала, как видишь, способен ошибаться.

Ты прав. Скажи, как мне тебя называть – Деревом? Или у тебя есть имя?

Нет, просто Дерево. А тебя как зовут, мой мальчик?

Оливер Валдал Куш, – выпалил Олли свое полное имя. И быстро добавил: – Друзья зовут меня Олли.

Я могу называть тебя Олли?

Конечно!

В этот момент Клининг вышел из транса. Он растерянно огляделся и увидел Олли.

Я не могу наладить контакт с Талой, – вздохнул крохотный маг.

Тебе этого больше не нужно, иллантин, – сказало Дерево.

Клиннинг удивленно взглянул на Священное дерево:

Ты умеешь говорить? Олли, оно разговаривает?

Да. Мы уже некоторое время разговариваем. Оно говорит, что Тала «отошел» или что-то в этом роде и что его душа куда-то ушла.

Тала избрал безболезненное восхождение в Пламени Ситуры. Его душа счастлива и идет путем всех душ.

Бедный Тала! – опечаленный Клининг покачал головой. – Значит, мне больше не удастся спросить совета у своего мудрого учителя.

Да… Но он был не настолько мудр, как ты полагаешь. Впрочем, если ты поспешишь, еще успеешь поговорить с его душой, – слова Дерева мягко звучали в сознании крохотного посетителя.

Что ты имеешь в виду?

Когда сказал «не настолько мудр»?

Нет, когда говорил «если поспешишь».

Нандур ведь твой друг?

Откуда ты знаешь?

Праздный вопрос. Спроси у орион-альбатроса, не донесет ли он вас к Источнику Вечности. Если повезет, вы успеете поговорить с душой Талы, прежд чем она… – Дерево прервало на полуслове. – Коснитесь меня руками и направьте мысли туда, где Нандуру будет удобнее забрать вас.

Я лучше отправлюсь за Ринхен и остальными: боязно мне за них, – заявил Олли.

Помни, вам надо наконец найти героя с чистым сердцем! Сейчас это важнее, чем все остальное. – Дерево качнуло ветвями. – Вашим друзьям придется попотеть, но им это на пользу.

Клининг хотел было спросить об участи Талы, но вновь услышал слова Дерева:

Дотроньтесь до меня и направьте мысли туда, где вас мог бы забрать Нандур.

Олли и маг прикоснулись к Дереву.

Как ты думаешь, Клининг, может, на дамбу к Дикену Энно? Там Нандур нас сразу найдет.

Да, место хорошее.

Пока, Дерево!

Надеюсь, мы еще увидимся, мой маленький друг Оливер Валдал Куш. – Священное дерево качнуло ветвями.

ВНОВЬ НА НЕФРИТОВОЙ ДАМБЕ

Они стояли на дамбе и приходили в себя после бурных объятий Дикена Энно. А тот знай себе тараторил:

Откуда вы? Почему вдруг стало так туманно? Такого странного тумана я здесь еще никогда не видел… Ага, понятно! Это все колдовские штучки Клининга! Нет? Нужна помощь? Может, протрубить в рог войны? А где остальные? Где эта заноза Валентирина? Ну, не молчите же!.. О, вон идет Васкелинданья!

Изящная фигура верховной жрицы Народа Травы и хранительницы Священного полумесяца показалась на гребне дамбы. Она радостно обняла Олли и Клининга.

А где же остальные? – Васкелинданья из Готима изумленно оглядела собравшихся и вдруг стала серьезной. – Вы так и не нашли его?

Клининг молча покачал головой.

Тонкое благородное лицо жрицы омрачила тень беспокойства. Ее зеленые глаза наполнились слезами.

А есть ли вообще надежда найти его?

Мы хотели спросить душу Талы. Орион-альбатрос должен перенести нас к нему.

Тала умер? Верске лангата мен шанкте де Бит сам Лек?

Терепи ит Ситура, Оливер, ту Курвено ки– били!

Добрый Тала! Да хранит Великая Мать его душу! – Жрица Народа Травы сжала Священный полумесяц и поклонилась на все четыре стороны.

Потом Васкелинданья внимательно взглянула на Олли. Мальчик изменился. Его взгляд не утратил дружелюбной, немного наивной открытости, но словно печать зрелости отметила отрока. Жрица едва могла поверить в то, что этот рыжик беседовал со Священным деревом. В замешательстве она ощутила не только силу теплоты и симпатии, исходившую от мальчика, но и его всеохватное, глубочайшее доверие к ней. Странно…

Внезапно небо потемнело.

Я вижу лишь двоих из вашей команды! А где остальные? Почему вы ожидаете здесь, а не у входа в главную штольню? Что случилось?

Нандур, у нас к тебе огромная просьба! – голос Клининга звучал нерешительно.

Ну, давай говори.

Мы еще не отыскали героя с чистым сердцем, а Тала, великий маг Туландероны, отошел в Пламени Ситуры. Священное дерево считает, что ты мог бы перенести нас к его душе.

Сожалею, друг мой, но этого мне не позволено! – Тон орион-альбатроса не терпел возражений. – Действительно не могу. Все что угодно, но это – нет.

Вдруг высоко-высоко над облаками из нескончаемых глубин мирового пространства возник лик прекрасной молодой женщины. Она взглянула на орион-альбатроса, и душу каждого из собравшихся на дамбе заполнил удивительный голос, струившийся музыкой сфер:

Мой добрый Нандур, что проку в Законе, если он не позволяет исполнить Прорицание. Отнеси иллантина, мальчика и мою жрицу к Источнику Вечности. Моя сестра ожидает их там и до их прибытия будет охранять душу Талы.

Госпожа!.. – только и смог сказать орион-альбатрос. Видение в небесах улыбнулось, начало таять и пропало.

Верховная жрица упала на колени. Слезы благоговения струились по ее лицу. Потрясенная, она вглядывалась в небо, где только что растворилось видение.

Клининг склонил голову в глубоком почтении. Он думал о том, какие чувства испытал его камарин при этом видении.

Дикен Энно распростерся на земле и не отваживался встать, а Олли все стоял, разинув рот и глядя в небо. Наконец он очнулся.

Нандур, кто это был?

Мать всего сущего!

Мать?.. Но она совсем не похожа на мать. Это… Это же сама Красота мира!

С небес раздался нежный смех:

Для столь юного мужчины ты неплохо говоришь комплименты. А твои рыжие волосы мне особенно хорошо удались!

Олли растерянно огляделся по сторонам, потом поднял глаза к небу. Какое отношение эта Прекрасная Дама имеет к его волосам? Наверное, над ним снова подшутила красавица верховная жрица Народа Травы. Об этом никто не знал: Олли она очень нравилась.

Возьмитесь за руки. Полет будет долгим, – торопил их орион-альбатрос.

Олли взял на руки Клининга и, пунцовый от смущения, сжал ладонь верховной жрицы. Тихий шелест – и вот уже Дикен Энно изумленно оглядывался по сторонам: друзья исчезли. Могли бы хоть попрощаться, что ли.

Пока, Дикен, до встречи! – раздался голос Нандура.

Старина Нандур! Дикен растроганно покачал головой.

В ЦЕНТР ВСЕЛЕННОЙ

Орион-альбатрос мчался сквозь бесконечные дали Вселенной. Его острые глаза на лету исследовали мелькавшие галактики. Нандур знал большую часть Вселенной и бесчисленные народы, населявшие ее, и все же ему надо было оказаться именно на крохотной Голубой планете, единственной обитаемой в Солнечной системе Млечного Пути, чтобы найти настоящих друзей. Он вдруг со всей ясностью осознал свою миссию: он нес тех, которые должны найти героя с чистым сердцем. Им предстоит встретиться со Смертью и выжить. Нандур озабоченно покачал головой. Что же сделало бессильными законы Космоса? Неужели его друзья – верховная жрица полузабытого культа, крохотный маг и этот наивный рыжеволосый мальчик – это и есть те, кому суждено найти Избранного?

Нандур впервые усомнился в Провидении Предвечной Девы. Но, какое бы задание он ни получил от нее, он выполнит его.

МОРЕ ТИШИНЫ

Нандур смотрел, как медленно меняются световые сочетания Космоса. Живописная роскошь населенных галактик уступала место глубокой, спокойной мистической синеве. Чем больше они приближались к центру Вселенной, тем значительней становилось расстояние между отдельными галактиками и тем меньше – число их. Нандур знал: как только они минуют Юнгатарин – последнюю обитаемую галактику, которая двигалась вокруг своей оси, почти невидимая в сгущающейся синеве, – та часть Космоса, где царит жизнь, останется позади и они попадут в так называемое Море тишины.

Море тишины охватывало центр Вселенной и ограждало Источник Вечности от всякой жизни. Обыкновенно орион-альбатросы облетали эту запретную зону стороной. Лишь Время и Ее дети переступали воображаемый порог этих бесконечных просторов.

Напряжение Нандура возросло, когда краем глаза он увидел голубые звезды Юнгатарина. И вот последние огни жизни исчезли в пространстве позади него.

Орион-альбатроса охватила мистическая синева и абсолютная тишина.

Нандур, а почему вдруг стало так тихо? – прошептал Олли.

Тсс! Тихо, Олли. Не нарушай священный покой.

Что за священный покой? – прошептал Олли еще тише. – Ведь все всегда одинаково священно.

В любой галактике Нандур едва мог бы его услышать, но в Море тишины шепот мальчика звучал довольно громко.

Тсс. Мы уже почти на месте.

Жаль, что у Нандура в оперении нет окон, – тихонько прошелестел Клининг.

Нандур устало вздохнул: болтают, как малые дети.

ИСТОЧНИК ВЕЧНОСТИ

Смерть, стоявшая на краю Источника, взглянула вверх: кто это нарушает бесконечную тишину Вечности? Это мог быть кто-то из старших сестер с крохотной Голубой планеты из далекой галактики, которую называют Млечный Путь. «Красивое название, – подумала Смерть. – От него веет, материнским молоком, рождением, становлением, ростом и расцветом. Жизнью». Смерть любила жизнь. Она порой завидовала существам бесконечных галактик. Конечно, их жизнь бывала порой очень короткой, но всегда яркой, напряженной, иной раз жесткой и даже жестокой, но всегда полной высшего смысла.

Разумеется, ее задача в Космосе была очень важной. Она приносила умиротворение, сознание исполненного долга, но Смерти часто хотелось немного больше… – жизни. Впрочем, она, разумная дочь, понимала свою ответственность перед матерью Временем и не желала иной участи.

Смерть знала, что без нее сделалось бы невозможным продолжение жизни во Вселенной. По велению Времени она собирала души существ, которым Время судило завершить существование, без различий и выбора, и сопровождала их к центру Вселенной, к Источнику Вечности. Там им предстояло опуститься в сверкающие воды, где они соединялись в духовную субстанцию, начало всего живого.

Прекрасный лик ее был печален впервые за много веков: на Голубой планете душа великого мага воззвала к ней из Священной рощи Ситуры. Он попытался постичь тайну Просветления. И, каки сотни душ до него, потерпел крах, был повергнут и разбит. Еще ни одному существу Голубой планеты не удавалось достичь Просветления Суламы. Покачав головой, Смерть взяла душу бедного мага, понапрасну вынесшего столько страданий. Нет, она никогда не поймет этих странных существ, Зачем страдать ради того, что так просто?

Смерть частенько вопрошала свою прекрасную сестру Творение, зачем та создала такую крохотную, но болтливую и шумную планету. Ничего подобного нет во всем Космосе. Насельники Голубой планеты постоянно шумели и ссорились, рубили друг другу головы, жгли, душили, давили, распинали… Они называли это борьбой, войной, а то и делом чести. Бывали времена, когда с этой планеты Смерть забирала больше душ, чем с любой другой. Со временем она поняла, почему Творение, едва создав Землю, отделила ее ото всех остальных обитаемых планет, – чтобы ее жители не портили жизнь всем остальным обитателям Вселенной.

Странно, но когда Смерть забирала душу волшебника Талы, явилась ее старшая сестра и настойчиво просила не опускать эту душу в воду Источника, пока ее не расспросят некие создания с Голубой планеты в сопровождении орион-альбатроса.

Сначала Смерть отклонила невероятную просьбу Творения, поскольку ни одно живое существо не должно видеть ее до срока и к тому же задерживать души на пути к Источнику. Но сестра заплакала и объяснила, что грядет великая опасность, что порядок на Земле будет полностью нарушен и хрупкое равновесие всей Вселенной может оказаться под угрозой, если некий землянин не возложит на себя миссию противостояния хаосу. Вот уже долгое время на Голубой планете ищут этого героя с чистым сердцем, но пока все усилия тщетны. Поэтому поисковая группа должна обязательно побеседовать с великим Талой, прежде чем его душа воссоединится с Великим целым.

Смерть вгляделась в синюю глубину Моря тишины и увидела летящего в бесконечной дали орион-альбатроса. Она подставила руку, и гигантская птица опустилась на нее.

Добро пожаловать, Нандур!

Приветствую тебя! – Орион-альбатрос склонил голову.

Мы уже на месте, Нандур? – раздался тихий шепот из оперенья птицы.

А, наши болтуны. Давай-ка глянем, кого это ты с собой принес.

Олли чувствовал, что орион-альбатрос уже приземлился. Он слышал мелодичный голос: кто– то беседовал с птицей. Потом Нандур поблагодарил. Олли осторожно разбудил Клининга и верховную жрицу Народа Травы, которые мирно дремали в уютных и теплых перьях. Олли от волнения не спалось, и ему оставалось лишь жалеть, что он не может видеть Вселенную: перья птицы были слишком плотными и непроницаемыми…

Они стояли на большой площадке, куда приземлилась огромная птица. Площадка имела форму гигантской ладони, вся остальная рука терялась вдали. За рукой друзья различили исполненное благородства молодое лицо с тонкими чертами. В удивительно прекрасных глазах застыло выражение любопытства и легкой растерянности.

Смерть поразили существа, что стояли на ее ладони. Более непохожих друг на друга трудно было себе представить. Самый большой был явно самым юным: невысокий худенький мальчик, почти юноша, с открытым лицом и прекрасными волосами цвета меди, которые дивно контрастировали с глубокой синевой Моря тишины. Изящная фигура женщины излучала зеленоватое сияние – так зелены были ее ясные колдовские глаза и блестящие волосы. Ростом она была вдвое ниже мальчика. На ее груди сверкал голубой янтарь в форме полумесяца. Но самым удивительным казался третий персонаж: маленький, вернее крохотный, он уверенно стоял рядом с остальными двумя. Из-под огромного красного колпака смотрели два больших круглых глаза, удивительная голубизна которых удивляла и умиляла. Смерть улыбнулась, почувствовав силу личности каждого из троих.

Добро пожаловать к Источнику Вечности в Море тишины. – Она сделала паузу и добавила: – Я – Смерть.

Она не заметила ужаса ни в ком из троих. Кроха в красном колпаке и изящная женщина вежливо поклонились. Глаза мальчика недоверчиво распахнулись, но он тоже учтиво поклонился.

Я – Клининг из Ольгурсама, иллантин моего народа. Позвольте представить моих друзей. Это благородная верховная жрица Народа Травы и хранительница культа Великой Матери, Васкелинданья из Готима. – Кроха говорил спокойно, чистым мягким голосом.

Смотрите-ка, хранительница культа Великой Матери! Смерть почти позавидовала старшей сестре, имеющей такую прекрасную жрицу.

Кроха указал на мальчика:

Это мой друг и мужественный спутник Оливер Куш. Он человек, а мы с верховной жрицей относимся к народам Иной Стороны.

Мы просим прощения за вторжение, – начала Васкелинданья из Готима. – Но великое беспокойство и забота привели нас сюда. Твоя сестра, Творение, почитаемая моим народом как Великая

Мать, даровала нам милость встречи с тобой. Позволишь ли ты нам поговорить с душой Талы?

Мы должны здесь встретиться со Смертью, – раздался голос мальчика.

Я же сказала: это я, – улыбнулась Смерть.

Мальчик недоверчиво помотал головой:

Ты, наверно, шутишь. Разве Смерть выглядит так? Ты же просто ангел…

И как по-твоему выглядит Смерть? – с интересом спросила Смерть.

Ну, это ужасный скелет. – Мальчик смущенно умолк. – Извините, я не хотел вас обидеть. Я имел в виду скелет с косой в черном одеянии или что-то в этом роде.

Так, полагаешь ты, выглядит Смерть?

Н-ну, да…

Она выглядит как я. Я – Смерть.

Правда?

Правда.

Мальчик совсем растерялся:

Но ты не ужасная, а скорее милая и очень красивая…

Ты находишь?

Олли кивнул.

Спасибо. Я, впрочем, нахожу тебя тоже очень милым.

Большое спасибо. – Он улыбнулся и вдруг спохватился: – А Тала у тебя?

Это не Тала. Я храню его душу.

Да, верно. Мы ведь должны спросить у его души, где герой, которого мы так давно ищем.

А зачем вы его ищете?

Если мы его не найдем, случится беда. Это связано с маленькой шкатулкой, которая у Клининга в колпаке.

I – Ты имеешь в виду Священный Жемчужный ларец?

– Да.

Смерть обратилась к Клинингу, который изумленно наблюдал этот странный диалог мальчика со Смертью. Паренек вел себя так, словно разговаривал со старшей сестрой, и той, похоже, пришлась по душе его манера общаться. Между тем Смерть обратилась к крохотному магу:

Иллантин, могу ли я взглянуть на Жемчужный ларец?

Да, разумеется.

Красивая шкатулка. – Смерть с интересом разглядывала крохотный Ларец. – Можно мне прикоснуться к ней?

Я… Я… По правде сказать, я не знаю. – Клининг был смущен. Нагнувшись, он поставил Ларец к своим ногам, на ладонь Смерти. В тот же момент он вырос до неимоверных размеров. Хранительница душ взяла Ларец свободной рукой и с любопытством осмотрела его со всех сторон.

И Олли с удивлением наблюдал, как Жемчужный ларец все рос и рос в руках Смерти. Он вспомнил, как сам впервые взял Ларец в руки и тот в его руках вырос до размеров футляра для флейты.

Я хотела бы открыть его, – сказала Смерть. – Пожалуйста, отойдите к краю Источника.

Остановившись у Источника, они завороженно смотрели в его бесконечную гладь, сияющую синевой. Где-то там, в глубине Космоса, Смерть тщетно пыталась открыть Священный Жемчужный ларец. Олли почувствовал тепло в своем кармане и инстинктивно полез туда: красная стекляшка снова начала светиться.

Наконец, выбившись из сил, Смерть поставила Ларец перед Клинингом, у края Источника. Тот коснулся его, и Ларец вновь стал крохотных размеров. Я Смерть. Я могу коснуться всего, но открыть его не в моей власти.

Жаль, – вздохнул Олли. – Хотел бы я знать, что там внутри.

Я знаю что, – сказала Смерть, – но это тайна.

Можно нам поговорить с душой Талы? – спросил Клининг.

Одну минутку. – Смерть наклонилась над Источником, погрузила руку в синее зеркало вод и осторожно вынула из воды голубое прозрачное нежное пламя, держа его перед тремя друзьями. – Вот, пожалуйста.

Клининг выступил на шаг вперед и почтительно поклонился душе своего учителя.

Гант вар Дэрне сип конге лим Шеллбанар?

Я больше не учитель Туландероны, Клининг из Ольгурсама. Не имеет смысла говорить со мной на этом языке, – раздался из пламени голос великого мага.

Извините, уважаемый Тала из…

Душа в ладони Смерти вновь прервала Клининга:

Сын мой, я отрешился от всего земного. Поэтому говори со мной только как с душой, этого довольно.

Иллантин кивнул:

Душа, это ты была тем самым героем, которого мы так долго ищем? – Ему с трудом давался абстрактный разговор с душой того, кого он так любил и почитал.

Нет.

А ты знаешь, кто этот герой и где нам его искать?

Нет.

Душа, вернешься ли ты однажды к нам в новом воплощении?

– Нет.

Бессмысленно задавать ему этот вопрос, иллантин, – вмешалась Смерть.

Прошу прощения, – крохотный маг смиренно склонил голову. – Можно мне попрощаться с душой Талы?

Это позволено.

У Клининга слезы выступили на глазах, когда он еще раз низко поклонился нежному легкому пламени души своего учителя и друга:

Ничего я не желаю так страстно, как того, чтобы однажды моя душа соединилась с твоей.

Это сбудется, – кивнула Смерть.

Потом она вновь осторожно опустила пламя в синие воды источника. Душа еще мгновение двигалась по поверхности воды, а затем медленно погрузилась в глубину. Пламя становилось все меньше и меньше и наконец погасло. Потом внезапно в глубине источника загорелся голубой свет, поднялся, сияя, и распространился над водой, но был медленно поглощен глубокой синевой Источника.

Смерть и четверо ее гостей молча наблюдали растворение души в водах Источника.

Тала вновь един с Космосом, – удовлетворенно улыбнулась хранительница душ.

Это было красиво… Хотел бы и я когда-нибудь попасть в этот Источник, – благоговейно прошептал Олли.

Всему свой срок, мой мальчик, – мягко сказала Смерть.

А если я попаду в ад? – с сомнением спросил Олли.

В какой ад? – рассмеялась Смерть.

Ну, в тот, где за грехи поджаривают на огне. Кстати, где он?

Прекрасное благородное лицо Смерти сделалось серьезным:

У нас нет ада, мой мальчик. Ад вы создаете сами себе при жизни.

Это правда, Клининг?

Если она так говорит, охотно верю, – мрачно ответил иллантин. Он снова думал о своей миссии. – Что же нам теперь делать?

Я в такой же растерянности, как и ты, – Васкелинданья из Готима пожала плечами.

А я за то, чтобы сначала позаботиться о Ринхен, Вугуре, Вальмине и Вильдо. Им наверняка сейчас скверно, я начинаю всерьез беспокоиться о них. – Олли обратился к орион-альбатросу: – Как думаешь, Нандур, сколько времени нам понадобится на обратный путь?

Прежде чем птица смогла ответить, Смерть сказала:

Мне в любом случае надо на вашу планету. Если хотите, я возьму вас с собой. Во-первых, посмотрите на обратном пути Вселенную, во-вторых, Нандур сможет немного отдохнуть, а в-третьих, я двигаюсь гораздо быстрее. Ну, что скажете?

Для нее это был совершенно новый опыт – лететь с маленькой группой живых, вместо того чтобы транспортировать благодарные, но все же несколько скучные души умерших.

Мы сможем видеть Вселенную? – глаза Клининга удивленно распахнулись.

А я смогу отдохнуть на твоей руке? – гигантский орион-альбатрос недоверчиво взглянул в глаза Смерти.

Ну конечно. Ты же этого хотел? Или нет? – усмехнулась она.

Ух ты, какое замечательное приключение! – разнесся над. Морем тишины крик Олли. От радости он подпрыгнул на краю Источника.

«Осторожно», – хотела сказать Смерть, но… было уже слишком поздно: рыжеволосый мальчуган оступился и, не удержавшись на краю Источника, плюхнулся в синие воды. Голова его мгновенно ушла под воду. Олли инстинктивно сделал вдох и захлебнулся. Он изо всех сил греб руками и молотил ногами, пытаясь выплыть на поверхность. Фыркая и отплевываясь, мальчик наконец вынырнул и поплыл к краю Источника. Удивительно, но сил было столько, что он одним прыжком выскочил на подобие парапета, окружавшее водоем. Олли долго фыркал, тряс головой, пытаясь вытряхнуть воду из ушей, и наконец встал.

Извините, я не хотел. Но я так обрадовался… – Мальчик смущенно смотрел на остальных.

Ты наглотался воды? – Смерть смотрела на мальчика со странным выражением.

Да, и много. От страха. Это плохо?.. Мне показалось, у нее прекрасный вкус. После первого же глотка чувствуешь себя свежим и бодрым.

Ну-ка, Олли, снимай мокрые вещи, а то еще застудишься до смерти.

Клининг предостерегающе кашлянул.

А что такое? Это ведь правда, что люди гораздо восприимчивей, чем мы, и они… – В этот момент Васкелинданья из Готима поняла смысл собственных слов. Она смущенно подняла глаза и увидела сияющий лик Смерти. – Ой, я не это имела в виду. Конечно, глупо бояться Смерти тому, кто у нее в гостях.

Смерть загадочно улыбнулась:

Ты права лишь отчасти, верховная жрица. Этому мальчику можно больше не опасаться меня.

Но Васкелинданья не вдумывалась в смысл ее слов, она хлопотала над Олли.

Клининг, можешь наколдовать огонь?

Я еще и не то могу, – усмехнулся Клининг.

Он легко взмахнул рукой, и вокруг Олли образовался легкий туман, который все уплотнялся, пока не превратился в диск маленького сияющего солнца. Мальчик ощутил живительное тепло, исходившее от него. Клининг снова взмахнул рукой, и солнце начало вращаться вокруг мальчика, а легкий поток теплого воздуха, исходивший от светила, как феном, высушил его рыжие волосы. Затем иллантин вновь легко взмахнул рукой, и солнце начало медленно опускаться вокруг тела мальчика до самых ботинок. Еще мгновение – и Олли стоял сухой, словно никогда и не падал в воду.