Текст книги "Хранители жемчужного жезла"

Автор книги: Вольфганг Колльберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 37 страниц)

ПЛЕНЕНИЕ

Вальмин, взволнованный, стоял перед кучей алмазов, которую собирался унести с собой.

Как бы забрать их домой, чтобы этого никто не заметил? – Он с озабоченным видом обратился к остальным: – Не посоветуете?

Х-ха, а потом камарин или Клининг захотят, чтобы мы поделились со всем народом. Мой тебе совет: попроси Олли. Для него драгоценности – ничто, и он с легкостью возьмет все твои камни. – Вильдо, хихикая, метал в свою кучку новые и новые алмазы. – Скажи ему, что это горный хрусталь.

Хорошая идея. Он такой сильный, ему не составит труда донести целое состояние. – Ринхен орудовала старой лопаткой.

Боже, теперь я смогу иметь десять яхт, которые оставят далеко позади любое судно в любом море! – Вугур, кряхтя, катил огромный сияющий камень к своей кучке.

В поисках собратьев Вальмин и Ринхен обнаружили рядом с плато крохотный ход. Скорее из любопытства, чем надеясь найти здесь кого-нибудь, Вальмин протиснулся в маленькое отверстие и, пройдя метра два в полной темноте, внезапно очутился в большой освещенной штольне. В изумлении он увидел, что стены ее сплошь усеяны алмазами диковинной красоты. Внизу лежали уже добытые алмазы. Многие из них были сложены кучками, готовые к отправке. С трудом обретя дар речи, он позвал Ринхен, Вильдо и Вугура. Таких больших и чистых алмазов еще никто из них никогда не видел. Друзья мгновенно попали во власть сияния драгоценностей и лихорадочно начали собирать все алмазы, какие попадались под руку. Каждый собирал свои камни в кучку. Их глаза алчно блестели, все четверо были словно в лихорадке, совершенно обезумели…

Ринхен пришла в себя первой. Она тщетно пыталась протащить в лаз огромный камень, больше, чем она сама.

Мальчики, послушайте, мы же ведем себя как полные идиоты! Бессмысленно хватать все подряд. Лучше помогите мне: алмаз прочно застрял в проходе.

Чтооо? Ты хотела тайком смыться с таким огромным бриллиантом? – Вильдо свирепо взглянул на Ринхен. Она вспылила и залепила ему звонкую пощечину.

Где это я? Кто это мне закатил? – Вильдо словно очнулся.

Я. И, если вы тут не придете в себя, я сейчас так заору…

Вильдо понял, схватил за плечи Вугура, который пересчитывал свои алмазы, и встряхнул его.

Что? Что случилось?

А вот что! – Вильдо указал на алмазы в руке Вугура. – Ты же совсем обезумел.

Ой, а откуда здесь взялись эти груды?

Вальмин свирепо взглянул на друзей и встал перед своей грудой алмазов.

Оставьте меня в покое! – пронзительно завизжал он. – Это мое! Мое!

Трое друзей переглянулись и ринулись на Вальмина. Прежде чем безумец успел что-то предпринять, увесистая пощечина Ринхен вернула его к действительности.

О боги, как стыдно! Если Клининг узнает, как мы тут себя вели… Как самое распоследнее жаднющее гномье отродье!

Ему знать об этом совсем необязательно, – сказала Ринхен, передразнивая голос Лаурина.

А как ты ему объяснишь, почему мы засели здесь? «Прости, иллантин, алмаз преградил нам выход»?

Вам не придется ничего ему объяснять. Ваш иллантин с остальными трусливо смылся на одном из этих разбойников-драконов.

Это был голос Лаурина!

Все четверо в ужасе обернулись. Позади них, мрачно улыбаясь, восседал на своем вороном король гномов.

Вам придется возместить мне убытки. Но сначала вы вернете все алмазы на место. Тот, которым закрыт выход, можете оставить, тогда, по крайней мере, «жаднющее гномье отродье» – так, кажется, вы выразились? – больше не сможет забраться в мою алмазную штольню.

Спустя два часа крохотные гномы, задыхаясь, утирали пот со лба: одно дело – в алмазной лихорадке сваливать в груду все, до чего дотянутся руки, а совсем другое – укладывать каждый бриллиант на свое место в скале и закреплять его. Ринхен без сил опустилась на пол. Она хотела есть, но опасалась в присутствии короля гномов доставать свой паек: это тайна, в которую врага лучше не посвящать.

Лаурин поглядывал на гномов, ухмыляясь и гарцуя на своей лошадке.

Ну, кажется, порядок восстановлен. А теперь следуйте за мной, господа хорошие. И не вздумайте бежать: вы же все знаете нашего дорогого Рагги, он шутить не станет.

Повелитель гномов поднял руку – стена штольни разделилась надвое, открыв проход в глубь горы. Лаурин щелкнул языком, и маленький жеребец медленно вышел из штольни. Четверо крохотных гномов, спотыкаясь, тащились за ним, покорившись судьбе.

ЛЕДЯНОЙ БАРЬЕР

Капитан Клаус Хансен спал чутко и, когда в дверь его каюты постучали, немедленно вскочил, стряхнув остатки сна, и улыбнулся. Что бы там ни произошло, через два дня он сойдет на берег в Лиссабоне и улетит домой в отпуск на три месяца. А дома ждут жена и любимое дело: на досуге Хансен с удовольствием столярничал. Голос юнги вывел его из задумчивости.

Капитан, первый помощник просит вас как можно скорее подняться на мостик. Там, кажется, проблемы.

Проблемы? Только не у Конрадсена! Следуя вдоль берегов Африки, они недавно пересекли экватор. Для судна и экипажа самое трудное давно позади. Конрадсен – опытный специалист, который возьмет на себя командование судном на время отпуска капитана. Если уж Конрадсен вызывает его на мостик, это должно быть что-то экстраординарное. Хансен натянул свитер и поспешил наверх.

Что случилось, Расмус?

Взгляни-ка туда, – Конрадсен показывал на линию горизонта.

Что это? Фата-моргана? – Хансен взял бинокль. – Если это то, что я вижу… Нет, только не в этих широтах!

Впервые за много лет Клаус Хансен был растерян. На горизонте, словно нить жемчуга, вытянувшись с востока на запад, путь им преградила полоса огромных айсбергов.

Полный вперед, Расмус!

Иенсен, держи курс!

Хансен взглянул на экран радара:

Цепь движется с востока на запад… Нет, она неподвижна!

Так не бывает, Клаус. В этом месте проходит течение, скорость его примерно пять узлов. Тут что-то не так.

Хансен связался с машинным отделением:

Стоп машина!

Минуты две капитан наблюдал странное явление. Наконец он передал подзорную трубу первому помощнику:

Взгляни. Что ты думаешь об этом?

Действительно, ледовый барьер не двигается ни на йоту.

Так что ты думаешь об этом?

Не знаю. Этого не может быть.

Что в метеосводках? Были ли предупреждения об айсбергах или тому подобное?

В том-то и дело, что нет! – Конрадсен вздрогнул. – Брр, что-то холодно стало.

Хансен взглянул на приборы:

Ничего. Гряда льдов не сдвинулась ни на метр. Что предлагаешь?

Медленно подойти и осторожно пересечь цепь.

Но «Элизабет фон Браке» не ледокол. Вот что: мы сначала пошлем туда шлюпку, лучше всего с Йорнсеном и двумя матросами.

Спустя минут сорок Йорнсен докладывал:

Капитан, мы уже здесь! Тут какие-то странные фигуры на льдинах… Чертовски холодно… Теперь эти фигуры движутся к нам… Брр, становится все холоднее с их приближением… Боже, как жутко они выглядят!.. Не поверите, они все изо…

Связь прервалась.

Йорнсен! Отзовитесь, Йорнсен! Говорит танкер «Элизабет фон Браке»! Черт, да отзовись ты наконец! Йорнсен!

Что случилось?

Малый вперед! Курс тот же.

Что ты собираешься делать, Клаус?

Мы подойдем поближе и тогда спустим шлюпку. Вы с десятью матросами подойдете на веслах и посмотрите, что случилось. Возьми мой пистолет и три винтовки. Вот ключ от сейфа с оружием. И возьми с собой врача, а то кто знает… Я буду на связи.

Вскоре Конрадсен направлял шлюпку на льдины, туда, где стояла шлюпка Йорнсена. Хансен в бинокль наблюдал, как катер подошел и команда, с Конрадсеном во главе, высадилась. Несколько огромных фигур двинулись к ним. Видно было, как Конрадсен взволнованно говорит с одной из фигур и вдруг внезапно останавливается. Фигура поворачивается, и Конрадсен с командой шлюпки движется за ней странными скованными движениями. Хансен пытался установить радиосвязь, но кроме скрежета ничего не было слышно.

Капитан сделал запись в вахтенном журнале, перед тем отдав распоряжение проинформировать его, если кто-то что-то заметит на льдинах.

Держитесь на расстоянии не ближе полумили, Классен.

Рулевой кивнул. Через какое-то время он тронул капитана за плечо, выведя его из задумчивости:

Кэп, шлюпка возвращается.

Иду!

Клаус Хансен накинул теплую куртку и натянул шапку: стало значительно холоднее. Что за странные создания? В бинокль он видел, что Конрадсен замер у руля, словно статуя. Вместо десяти в шлюпке сидели лишь шестеро из его команды и четыре странные фигуры неподвижно стояли. Они казались вытесанными изо льда. Катер подошел к судну и был поднят на борт. Когда устрашающего вида существа поднялись на палубу, капитана охватил трепет в предчувствии надвигающейся беды.

Классен, дай-ка мне ракетницу!

Он поспешил к трапу, ведущему с мостика на палубу, и мгновенно застыл, приблизившись на несколько шагов к странным, словно ледяным, фигурам. Его пробрал смертельный холод, и кровь буквально застыла в жилах. Он хотел выхватить из кармана ракетницу, но был уже не способен оказать сопротивление. Танкер со всей командой оказался в ледяном плену химизов.

Генерал Гуртуна вызвал к себе агента озелес.

Сколько нам еще ждать, пока остров-континент достигнет ледяного кордона?

По нашим данным, около пяти дней.

Хорошо, передайте Его Величеству королю Оберону это сообщение и последнюю сводку: ледяной щит надежен, навигация людей блокирована.

Гуртуна был доволен слаженной работой своих отрядов. На этой неделе будет покорена последняя доселе неизвестная страна на этой планете – остров-континент крохотных гномов.

НАЗАД, В РУБИНОВУЮ ШАХТУ

Олли с Клинингом на руке снова уселся на спину Гульфу. Рубиновый дракон расправил крылья, поднялся в воздух и, сделав красивый вираж, остановился прямо у входа в главную штольню медных рудников Грандиски. Охрана и лучники, выскочив навстречу, испуганно салютовали, когда дракон пролетал мимо. Надо отдать должное Рагнуру: ему удалось сделать так, что неустрашимые лингардцы вели себя как перепуганные дети. Гульф без помех миновал кордоны охраны и только ему знакомым путем летел к Рубиновой шахте. Спустя какое-то время Клининг заметил, что каждый взмах крыльев дается Гульфу с трудом. Иллантин заглянул в корзину-кормушку, которая болталась на шее дракона: она опустела. Дракон терял энергию с каждым взмахом крыльев.

Наколдовать рубинов, Гульф?

Дракон печально покачал головой:

Мне дают силы только настоящие рубины. Боюсь, мне не долететь до Рубиновой шахты.

У Гульфа проблемы, Клининг?

Да, Олли. Иссяк запас рубинов, которые необходимы нашему другу.

Но корзина же была полна, да еще у каждого из нас было по рубину в руке. Я думал, этого хватит, чтобы преодолеть путь туда и обратно!

Нет, мой мальчик, для этого надо гораздо больше рубинов, чем мы взяли. Но, если бы я взял столько, сколько надо, половина крохотных гномов осталась бы в шахте. А летать дважды – слишком большой риск.

Но что будет, если ты не долетишь до Рубиновой шахты?

Умру. Мы все когда-нибудь умираем, мой мальчик.

Гульф, немедленно приземляйся! – воскликнули оба пассажира одновременно.

Зачем?

Так ты сэкономишь энергию. Возможно, мы дойдем до Рубиновой шахты пешком.

Нет, Клининг, если я пойду пешком, то потрачу еще больше энергии.

Тогда ссади нас и лети дальше один, – взмолился Олли. – Пожалуйста, Гульф, пожалуйста!

Знаешь, что сделают с вами лингардцы или гномы Лаурина, если поймают? Я должен рискнуть.

Ой, Клининг, у меня ведь есть драгоценные камни. Там должна быть пара рубинов. – Олли полез за мешочком Лаурина и тем, который Ринхен выманила у двух глупых гномов. – Гульф, приземлись где-нибудь, пожалуйста.

Гульф приземлился на узком выступе скалы, подальше от лингардских лучников. Олли высыпал все камни в корзину, и дракон осторожно выбрал оттуда маленькие рубины.

А это что за камень?

Какой?

Вот этот, красный. Это ведь не рубин, я чую.

О, это всего лишь красное стекло. Мой талисман.

Но пахнет приятно.

Если хочешь его съесть… – Олли сделалось жалко своего талисмана.

Мне кажется, он не даст никакой энергии. Можешь забрать остальные камни из корзины.

Олли собрал камни и снова ссыпал их в свой кожаный мешочек.

Красное стекло я оставлю в корзине: вдруг ты еще передумаешь, ведь он пахнет приятно, да?

Клининг чувствовал, как тяжело мальчику расставаться со своим талисманом, и все-таки он готов был пожертвовать самым дорогим, что имел. Мало кто из гномов был способен на это.

Ну как, Гульф? – озабоченно спросил мальчик, когда они снова поднялись под своды штольни.

Они были не очень большие, твои рубины, но мне немного лучше.

Они миновали причудливые скальные формирования, в которых поблескивали вкрапления меди. Глубоко внизу лингардские надсмотрщики погоняли рабочих.

Вскоре взмахи драконьих крыльев стали слабее и медленнее. Гульф вновь терял высоту, и Олли с Клинингом уже различали лица лингардских воинов, которые следили за полетом дракона. Гульф начал входить в штопор, как вдруг красный камень в корзине стал светиться и переливаться, заливая грудь и голову дракона красным сиянием. Взмахи его крыльев вновь стали сильными и ритмичными. Свет камня наполнял дракона энергией.

И в этот момент в конце тоннеля вспыхнул ярко-красный свет.

Наденьте очки, я уже дома.

Дракон в стремительном пике проскользнул в узкую расщелину, отделявшую медный рудник от Рубиновой шахты, пролетел над группой совершенно сбитых с толку гномов-воинов, которых посшибало с ног воздушным потоком, и приземлился на скальный выступ у шахты.

Да, Олли, в твоем красном камне что-то есть! Я чувствую себя как заново рожденным.

Олли вскарабкался на спину Гульфу и заглянул в корзину: его талисман лежал ничем не примечательный – стекло стеклом.

Олли вынул его и протянул Гульфу:

Хочешь, я подарю его тебе!

Гульф рассмеялся:

Олли, голубчик, спасибо, но я снова дома и, честно говоря, заранее радуюсь хорошей порции рубинов. Возьми свой талисман, и пусть он принесет тебе счастье!

Спасибо. – Олли сунул камень в карман.

Клининг решил позже получше рассмотреть

этот странный талисман. Сейчас главное – узнать, куда подевались Ринхен и трое парней.

Гульф, ты не видишь наших?

Рубиновый дракон оглядел дно шахты своими

зоркими изумрудно-зелеными глазами в поисках крохотных красных колпаков и, глупо хихикнув, заявил:

Увы, друзья мои, я не вижу ни одной маленькой морковки.

Вдруг он издал резкий оглушительный крик. Из гнезд в расщелинах скал высунули головы рубиновые драконы.

Эй, Гульф, что за шум ты тут поднимаешь? Время послеобеденного отдыха!

Извините, ребята, мои друзья потеряли четверых своих товарищей. Может, вы видели их?

Ты имеешь в виду маленьких морковок?

Верно.

Тогда вы явились слишком поздно. Этот сброд там, внизу. Говорят, их сам Лаурин застал за воровством в своей алмазной штольне, а что это значит, тебе известно. Он и так бушевал, узнав, что ты освободил остальных морковок. Между прочим, назначил премию за твою голову: рубиновый дракон, который выдаст тебя, сможет есть столько рубинов, сколько влезет.

Как! Старый жмот так высоко оценивает мою голову? Похоже, я должен опасаться?

С чего бы? Во время охоты мы и так можем до отвала наглотаться рубинов. На это нам не надобно разрешение его скупердяйского величества. Х-ха!

Клининг озабоченно теребил Гульфа:

Что он имеет в виду? Что значит – Лаурин изловил моих друзей в алмазной штольне?

Мне очень жаль, но, думаю, это значит, что Лаурин загнал их еще глубже в недра земли.

Куда именно, знаешь?

Да, но, к сожалению, я не смогу вас туда сопровождать. Похоже, старый жмот загнал их в шахты вулканических рубинов. Никто, кроме нескольких гномов и самого Лаурина, не знает, где это находится. Это где-то очень глубоко в недрах земли. Вам надо пройти по Изумрудному мосту через Саримганту и пересечь Священную рощу Ситуры. Недалеко оттуда должны быть шахты вулканических рубинов.

Клининга как молнией поразило:

Ты знаешь, где находится Священная роща Ситуры?!

Еще бы, это же родина рубиновых драконов. Когда приходит время, рубиновые драконы (те, кто избран для этого) откладывают яйцо в Пламя Ситуры. Потом они ложатся умирать на костер. Свыше пяти тысяч лет яйца защищает и согревает Священное пламя. Ровно через пять тысяч лет, день в день, из яйца вылупляется новый рубиновый дракон. Инстинктивно он находит дорогу к Рубиновой шахте, чтобы здесь в первый раз отведать рубинов. Для нас прилет каждого новорожденного – великое событие.

А когда ты отложишь яйцо? – спросил Олли, но тут же понял, что означает этот вопрос. – Ой, извини, Гульф, я не хотел…

Тебе не за что извиняться. Для нас, рубиновых драконов, это величайшее событие в жизни. Но я в любом случае еще слишком молод. Еще пятнадцать тысяч лет мне можно не думать о смене.

Олли, мне необходимо поговорить с Талой, – подал голос Клининг. – Если он тот самый герой с чистым сердцем, мы спасены!

Кто такой Тала? – спросил рубиновый дракон.

Верховный маг и Учитель Туландероны. Один из величайших, старейших и мудрейших магов всех времен. Он в Пламени Ситуры взыскует великого Просветления Суламы.

Значит, это не легенда? Мы, рубиновые драконы, вот уже несколько столетий ожидаем рождения нашего нового собрата, который расскажет нам, действительно ли некто избрал этот, полный самоотречения, путь страданий… SANG ANA J А SULAMA… – благоговейно прошептал рубиновый дракон.

Ты знаешь формулу? – изумленно спросил Клининг.

Да, конечно. Представь, что ты пять тысяч лет сидишь в яйце и все время слышишь тех, кто думает, что достиг Просветления. Но до сих пор еще никто не выдерживал в Пламени Ситуры больше четырехсот лет. Как долго там находится твой друг Тала?

Пятьсот тридцать пять лет.

Твой друг – настоящий герой, – почтительно сказал дракон.

Надеюсь на это.

Гульф, ты можешь описать нам дорогу? – вмешался Олли.

Ну разумеется! Но учтите, что вам придется все время пить, пить и еще раз пить, иначе от царящей там жары вы просто высохнете.

И он подробно описал путь, которым должны были идти оба друга.

Кстати, у меня есть маленький подарок для вас. – И рубиновый дракон вырвал пару самых великолепных алых чешуек – одну большую, другую крохотную, каждая в половину роста Олли и Клининга.

Если вам предстоит выдержать шквал огня, прячьтесь за эти чешуи: нет в мире пламени, которому они поддадутся.

Гульф, ты настоящий друг! Как нам отблагодарить тебя?

Приходите в гости, когда вам понадобятся рубины или захочется развлечься.

Олли обнял дракона, а иллантин взмахнул рукой – и над гнездом дракона выгнулась сияющая радуга.

Это маленький подарок тебе, мой друг. Она будет радовать тебя пять тысяч лет.

Гульф просиял:

Откуда ты знаешь, что рубиновые драконы обожают радугу?

Клининг лишь загадочно улыбнулся и вспрыгнул на ладонь рыжеволосого мальчика. И Олли с иллантином на ладони двинулся по узкой расщелине, которую указал им Гульф.

ПРИКАЗ

Этот приказ – великая честь для меня, великий вогнор, и великая радость – исполнить его!

Ксараксар Кирмас согнулся в глубоком поклоне перед своим господином. Узкое тонкогубое лицо посланника с хищными чертами выражало нескрываемую радость в предвкушении того, как он посчитается с королем фей. Великий вогнор благосклонно смотрел на знатного ксараксара. Он чувствовал, что Кирмаса ничуть не смягчила многолетняя служба при дворе фей: под лощеной внешностью дипломата скрывались жестокие лингардские инстинкты. Отдавая посланнику приказ убить Оберона и разбить Хрустальный жезл, он ощущал необузданную воинственность лингардского воина.

Сразу же после побега пленных Лаурин вдруг возник в Урмоке, в личных покоях Ксиксинксириги, и потребовал немедленно устранить Оберона и разбить Хрустальный жезл. Сначала великий вогнор колебался, заявляя, что сперва надо добыть Священный Жемчужный ларец. Но, едва он высказал эту мысль, как ужасная Сила немилосердно поставила его на колени, прижав лбом к полу. Холодный, идущий из древности голос звучал в его душе: «Эй, ты, слабак лингардский, ты приступишь к выполнению этого приказа НЕМЕДЛЕННО! Затем найдешь и уничтожишь героя с чистым сердцем. Священный ларец камаринов передашь королю Лаурину». Ксиксинксирига не то чтобы слышал этот голос, скорее чувствовал, как в глубине его естества ужасная безжалостная Сила собирает буквы в слова, а слова – во фразы. Голос внутри него резал, как бритва, препарируя личность лингардца и безжалостно формируя из него послушного раба. Ксиксинксирига корчился на полу, кроваво-красный туман боли заволок его сознание. Великий вогнор ощутил, что дрожит от страха, но был не в силах сопротивляться.

Неумолимый голос велел: «Поднимись!»

Ксиксинксирига мучительно разогнулся. Лаурин сидел верхом на своем коне и мрачно улыбался лингардцу.

Я и не знал, король гномов, что ты располагаешь такой большой властью! – прохрипел великий вогнор. – И как мне найти эту шкатулку, подземные духи ее дери?

Вы, лингардцы, только разбейте Жезл Урании, а о Ларце я сам позабочусь.

Великий вогнор смиренно поклонился. Король гномов кивнул, развернул свою лошадку, коснулся плаща – и исчез.

Лаурин ехал тайными тропами подземных лабиринтов и думал: «Пусть этот старый пройдоха Ксиксинксирига пребывает в уверенности, что я обладаю неограниченной властью. Лингардцу необязательно знать, что и я раб этой Силы». Король гномов чувствовал небывалый подъем: если исполнятся его тайные планы, скоро все изменится. Он станет неограниченным властителем на Голубой планете. Обе Стороны мира будут вынуждены признать власть короля гномов. Наконец его богатства станут неизмеримыми.

– Проклятый негодяй! – Великий вогнор, обливаясь потом, сел на постели. – Ни черта я делать не буду! – В тот же миг острая, как нож, боль скрутила его. – Нет… Пожалуйста!.. Я буду слушаться!

Ксиксинксирига, побледнев, упал наземь и прижался лбом к каменным плитам пола. Голос повелевал им и после исчезновения Лаурина.

Десятью минутами позже правитель лингардцев посылал срочного курьера к Кирмасу, служившему при дворе короля фей.

ИЗУМРУДНЫЙ МОСТ

Олли и Клининг завороженно следили за таинственным мерцанием зеленого золота Саримганты, нескончаемо и лениво катившей мимо них свои воды. Нервы Клининга были на пределе. Он максимально сосредоточился, не позволяя жадности овладеть его душой. С чувством удовлетворения он ощущал, что драгоценное зеленое золото потеряло власть над ним, однако предчувствие опасности не покидало иллантина.

Вот уже добрых два часа они следовали путем, описанным Гульфом.

Если Гульф прав, мост должен быть за ближайшим поворотом реки.

Верно, надо остерегаться огненных вексанов, – Клининг озабоченно огляделся.

И что же нам теперь делать?

Хороший вопрос!

Олли и Клининг, растерянные, стояли перед разрушенным мостом. Средняя часть дуги его была кем-то аккуратно вырезана и увезена. Похоже, мост демонтировали временно, чтобы позже восстановить.

Мы переправимся через Саримганту.

– Что?

Переправимся, Клининг. У нас же есть чешуя Гульфа. Если мы умело воспользуемся течением реки, то, может быть, перемахнем на ту сторону.

Ты уверен?

На сто процентов!

А как это сделать?

Сейчас покажу. Это не так сложно. Я часто видел по телевизору.

Значит, сам ты никогда не занимался этим?

Серфингом? Нет, это слишком дорогое удовольствие! Но я всегда мечтал. А тут такая классная возможность… Давай!

Они вернулись немного назад, до того места, где Саримганта делала резкий поворот. Олли был прав: отсюда они могли перемахнуть реку и очутиться на том берегу.

Неплохо, мой мальчик.

Я же с Рейна! – усмехнулся Олли, подбирая несколько камней с кулак величиной.

Что ты собираешься с ними делать?

Если появятся огненные вексаны, попробую отвлечь их камнями. Возможно, это сработает.

Клининг уже не удивлялся тому, что в трудных ситуациях мальчик оставался на редкость спокойным и рассудительным. Иллантин лучше бы наколдовал пару жирных свиней для этих прожорливых ящеров, но он опасался, что, стоя на чешуйке дракона и сосредоточившись на колдовстве, попросту свалится в реку.

Они опустили чешуйки на жидкое золото и осторожно ступили на них.

Ты можешь управлять «доской», перенося центр тяжести тела. Взгляни-ка, это очень просто.

Олли слегка покачался на «доске» туда-сюда, потом оттолкнулся от берега и был подхвачен потоком. Клининг тоже пустил свою чешуйку по течению.

Олли улыбнулся, кивнул Клинингу и задорно покачался на своей «доске». Глубоко на дне реки вексаны уловили необычные колебания водной поверхности и один за другим, сначала медленно, а потом все быстрее устремились наверх. Охота началась.

Олли, который находился уже на середине реки, все более уверенно управлялся со своей диковинной «доской». Гульф оказался прав: жар расплавленного золота не чувствовался сквозь чешую дракона. Легким движением туловища мальчик заставлял свое плавсредство скользить по реке. Ему даже понравился этот способ передвижения. Огненным вексанам тоже нравилось преследовать ни о чем не подозревающую жертву. Но вот они приблизились к безмятежно скользящему мальчику и перешли в наступление. Быстрый прыжок, клацанье зубов… Мимо! Олли послал свою «доску» влево – русло реки изменило направление, – и ящеры исчезли в зеленых волнах.

Вожак собрал стаю для следующего броска, но… «доска» скользнула в другом направлении, и вексаны вновь только лязгнули зубами. Взбешенный вожак стаи подал знак к свободной охоте.

Клининг, беспомощно болтавшийся на своей «доске» у ног друга, наблюдал за вексанами, плывущими по пятам за Олли. От ужаса иллантин потерял дар речи: ящеры вот-вот проглотят мальчишку, беспечного, ничего не подозревающего. Жидкое золото так и брызгало с хвостов разъяренных чудовищ. Один за другим они выпрыгивали из реки и… каждый раз мимо беззаботного спортсмена. Олли двигался все быстрее. Влево, вправо… Всплеск… Мимо!.. Влево, вправо… Большинство ящеров, устав, сдались и опустились на дно. Влево, вправо… Всплеск… Мимо!.. Влево, вправо… всплеск… Мимо!

Наконец Олли одним махом достиг пологого берега и, раскрасневшись от возбуждения, прыгнул на сушу. Клининг – вслед за ним, бледно-зеленый, вынужден был сразу опуститься на землю.

Это было супер! Просто супер! – ликовал мальчуган, с размаху швыряя в реку заготовленные камни. – Они совсем не пригодились. Здесь, наверно, и нет никаких вексанов!

На дне реки стая совершенно измотанных ящеров уловила странные колебания поверхности воды и… тут же опустила головы: на сегодня хватит с них охоты.

Олли осторожно взял драконью чешуйку, на которой стоял Клининг, и стряхнул с нее капельки жидкого золота.

Как есть охота!

Клининг снял колпак и подал Олли несколько сушеных семян пушицы и немного цветочного нектара.

Возьми-ка, это очень питательно и к тому же вкусно. Этим насытится даже такой дикий гонщик, как ты.

Клининг испытывал невероятное облегчение оттого, что с мальчиком ничего не случилось. Перед лицом смертельной опасности маг, может быть, впервые так остро осознал, как дорог ему этот удивительный отрок.

Олли между тем с удовольствием ел.

Хм… И правда вкусно! А что это?

Сушеные семена пушицы.

Уф!.. И сытно!

А что я говорил!

Пойдем дальше? – Да.

Тебя что-то беспокоит?

Если бы я только знал, где нам искать этого героя с чистым сердцем… – Клининг вздохнул.

Может, твой учитель Тала знает?

Только на это и надеюсь.

Тогда вперед! Я беспокоюсь о Ринхен и остальных. Ты тоже думаешь, что Лаурин загнал их в эти ужасные штольни? Я просто поверить не могу. Его Величество всегда был так доброжелателен…

Но ведь наши друзья собирались украсть его алмазы.

Я в это не верю. Это явное недоразумение. Ринхен, ворующая алмазы! – Олли рассмеялся. – Ты ведь и сам в это не веришь.

Клининг промолчал. А что он мог ответить этой святой простоте? Что гном, даже крохотный, способен обезуметь при виде драгоценностей? Олли этого не понять. К счастью.

Надо спешить. – Клининг снова спрятал свой паек в колпак, надел его и прыгнул на руку к Олли. Мальчик сунул чешуйку Клининга в карман, а свою взял под мышку и двинулся дальше.

Уф, ну и жара! А жажда меня просто доконает. – Клининг большими глотками пил прохладную воду из источника, у которого они сделали привал.

А далеко ли до Священной рощи? – спросил Олли.

Слышишь шорох? – Клининг, прислушиваясь, поднял голову.

Звук такой, как будто горит большой костер.

Кажется, мы уже на месте. Олли, будет лучше, если я один войду в Священную рощу. Я не знаю, что нас там ожидает. Тала больше пятисот лет находится в Пламени Ситуры. Это самый трудный путь, которым может идти живое существо, чтобы достигнуть Просветления. Даже не знаю, смогу ли я выдержать увиденное и окажусь ли достойным хотя бы вступить в рощу Ситуры.

То, к чему стремится Тала, – что-то плохое?

Нет, напротив! Для живого существа нет более благородного стремления, чем всеобъемлющее Просветление Суламы. А почему ты спрашиваешь?

Значит, видэТалы в Пламени Ситуры не может быть ужасным. – Мальчик спокойно и серьезно взглянул на него.

Клининг смутился. А ведь мальчик прав. Все так просто! Многие дни его преследовали мысли о том, в каком состоянии он найдет учителя, а все так просто: от добра зла не жди.

Хорошо, мальчик мой, пойдем вместе.

Олли серьезно кивнул, и Клининг почувствовал, что его юный друг осознает значение происходящего.

Они приблизились к расщелине в скале, из которой бил яркий, почти нестерпимый свет. Друзья снова надели очки. Олли с трудом протиснулся в узкую щель.

Несмотря на солнцезащитные очки, они оказалась ослеплены и ничего не видели вокруг себя. Жара была невыносимой, потоки пота струились по телу. Язык после пары вдохов присыхал к небу. Олли шел на ощупь, осторожно касаясь стен. Громкое гудение Пламени усилилось.

Двигайся, Олли! Мы же иссохнем!

Я прикрою нас чашуей Гульфа.

Это бессмысленно, мальчик мой. Мы погибнем, если не поторопимся.

Еще пара шагов, Клининг. Моя рука уже не касается камня. Сейчас завернем за угол…

Олли сделал три шага налево – и внезапно воцарилась невероятная тишина.

СВЯТОЕ МЕСТО СИТУРЫ

Они осторожно открыли глаза и, щурясь, сняли очки. В нежном белом свечении, казалось, растворялось пространство. Смертельная жара здесь не чувствовалась. Туман освежал их разгоряченную и иссушенную кожу, которая, как губка, впитывала нежданную влагу. Путники осторожно огляделись и увидели источник необычного света.

Это Священное дерево Ситуры, – благоговейно прошептал Клининг и, склонив голову, пробормотал священную формулу: – ANA J A SULAMA… SANGANAJA SULAMA… SANGANAJA SULAMA. – И погрузился в глубокий транс.

Лишь приглядевшись, Олли понял, что Дерево горит: его ствол и ветви были охвачены пламенем такой белизны и чистоты, какого он никогда еще не видел. От огня исходил свет, который, казалось, растворял и выступы пространства, и любую недобрую мысль. Оливер не мог отвести взгляд. Пламя завораживало его.

А где же Тала? – услышал мальчик свой голос, хотя знал, что вслух ничего не произнес.