Текст книги "Взрослая жизнь для начинающих"
Автор книги: Виктория Рутледж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 40 страниц)
Глава 29
– Айона, если ты сейчас не поедешь, полиция начнет нас огораживать лентой, как будто наша машина попала в аварию.
Нед хлебнул еще колы. В его голосе удивительным образом не слышалось ни малейшей агрессии, – не то что в голосе водителя машины, которая подъехала сзади.
Дергая рычаг переключения передач, Айона рассеянно думала, – мысли прорывались сквозь панический вопль, всегда раздававшийся у нее в голове, когда надо было проехать перекресток, – похоже, Неду каким-то образом удалось завязать мочевой пузырь узелочком на время занятий с ней. Он постоянно пил, но не разу не попросил ее остановиться на бензоколонке. Тогда как Ангус постоянно искал глазами места, где она могла бы припарковаться и выпустить его.
– У тебя от этого пожелтеют зубы, – сказала она, поворачивая руль изо всех сил, насколько только могла, и при этом наблюдая за потоком транспорта, проносившегося по Белхэм Хай Роуд как по скоростной магистрали. Управлять принадлежавшим Неду «мини» на маленькой скорости было примерно так же сложно, как управлять океанским лайнером «Куин Элизабет-2», поставленным на колесики. Айона видела, как мышцы у нее на руках напрягаются от усилий, и надеялась, что Нед это тоже заметил.
– Должна ли я… – неуверенно заговорила она.
Поток машин как будто поредел, сбросил скорость, – возможно, это говорило о том, что со стороны Тутинг-Бек подъезжает полицейская машина.
– Давай, давай, давай! – завопил Нед, и, отпустив сцепление так быстро, как ей позволяла храбрость, Айона со скрипом полетела к следующему светофору, выворачивая обратно повернутый до упора руль, – она чудом не задела пожилую леди, вышедшую с тележкой из магазина, – та с излишним оптимизмом отнеслась к знаку «учебная» на ее машине и не учла, что к прохождению поворотов Айона относится почти как пилот «Формулы 1».
– Да ты мастер, – проревел Нед.
– Спасибо, дружище. – Айона засияла, нажала на газ и слишком поздно выключила поворотник, так что загруженная своими заботами бабуля за рулем ехавшего сзади них джипа, которая как раз собиралась самым наглым образом их обогнать, еле-еле успела передумать.
Сейчас первостепенной задачей, которую ставила перед собой Айона во время урока, было произвести впечатление на Неда, а не просто избежать гибели на дороге. Гордиться тут особенно было нечем, но все же это оказалось весьма эффективным стимулом водить получше.
Гораздо больше ее беспокоило то, что она стала с нетерпением ожидать занятий с ним. Она не просто ждала – она тосковала.В духе самых ужасных баллад, Айона ощущала, как невыносимо тянется время между недолгими встречами, – в последний раз с ней такое было тогда, когда в их школе начал преподавать французский мужчина, первый во всей северной Камбрии учитель из Франции. Ее выводила из равновесия эта страсть, угрожающе кипевшая в ней, как горячее масло, и еще больше тревожило ее то, как накаляются эти чувства в перерывах между их одночасовыми встречами; пару ночей назад ей приснился сон, в котором Нед, раздетый до пояса, менял колесо на своем «мини», и когда он все-таки не превратился в Джимми Пейджа, как это обычно случалось, совесть вмешалась и разбудила ее.
Ну, может, совесть, а может и тот отдел мозга, который отвечает за ярость и раздражение, вызванные тем, что она таки усвоила правила замены колеса из «Справочника автомобилиста», изданного в 1975 году автомобильной ассоциацией. По которому он теперь ее экзаменовал перед сном.
Но как бы она ни мечтала украдкой об очередной встрече с Недом, тот тайный трепет, который Айона испытывала, находясь с ним наедине, все же не мог заглушить ужас, вызываемый у Айоны рулем и всеми сопутствующими механизмами. В некотором роде это было хорошо, потому что не давало получать от поездок слишком большого удовольствия. Даже ее официальный инструктор, Рон, такой обнадеживающий, непрерывно изрекающий риторические вопросы, не мог найти объяснения приступам паники, которые до сих пор с ней случались. (Хотя, скорее всего, если бы она внезапно осела, навалившись на руль, и завыла: «Ну почему же так, Рон? Почемуя так боюсь водить машину?» – он в ответ сказал бы что-нибудь типа: «Так, Айона, а ты как думаешь, почему?»)
«Мини» с жужжанием ехал по Белхэм Хай Роуд, нерешительно болтаясь с одной полосы на другую.
– Да, разметка полос здесь совершенно непонятная, а? – нахмурил брови Нед, как будто прочтя ее мысли. – Так трудно понять, куда нужно двигаться.
Айона была абсолютно с ним согласна. Она совершенно не понимала, куда двигалась. И не только за рулем автомобиля. Сегодня утром, вместо того чтобы продолжать работу над свадебным коллажем для Мэтта и Линн, она решила обратиться к своему собранию старых номеров «Космополитэн» и поискать советы на тему того, что делать, когда влюбляешься в своего лучшего друга, но найти ей удалось только парочку развратных историй о лесбиянках, в стиле статей «помоги себе сам». От «Элль» тоже было мало толку, поскольку вопрос предполагаемой неверности рассматривался только с точки зрения моды, и совершенно ничего не удалось найти в «Мари-Клер». «Единственный умный иллюстрированный журнал» был, судя по всему, настолько умным, что решил вообще не рассматривать такие неприятные ситуации. Как можно, ведь в Гвадалахаре все еще работают малолетние проститутки с ампутированными конечностями.
Возможно, в «Компани» и «Нью Вумен» удастся найти что-нибудь подходящее, – подумала она, заметив вдалеке огни светофора, и снизила скорость, собираясь тормозить. (Водитель в машине сзади тоже резко нажал на тормоза, подумав, что она, скорее всего, только что сбила ребенка.) По правде говоря, – думала Айона, – это классическая проблема из жизни старшеклассниц. Если не учитывать того, что большинство старшеклассниц не живет со своим женихом вместе, и им не приходится учитывать в этом сложном уравнении и его. Может, стоит попросить Макси порыться у себя в библиотечке и поискать старых журналов?
– А Макси уже научилась водить? – спросил Нед, отыскивая в боковом кармане еще баночку колы.
Айона резко повернула голову в его сторону и тут же нечаянно повернула на полосу торможения.
– Макси? При чем тут Макси?
– Макси, твоя сестра. Которая все еще живет с твоими родителями. Немного похожа на тебя, но не такая болтливая. Волосы погуще.
Айона сглотнула и почувствовала, что краснеет. Ей будто обожгло щеки. Это становится просто нелепо. Если он мог по каким-то флюидам понять, что она думает о Макси, то на какие еще волны ее сознания он сможет настроиться? Мысль о том, что Нед читает ее мысли, привела Айону в ужас, но не особенно удивила. Он просто слишком хорошо ее знал.
– С чего это ты вспомнил про Макси? – Она старалась говорить непринужденно, но непринужденность вышла в духе Розы Клебб [83]83
Полковница КГБ в романе Я. Флеминга «Из России с любовью» и одноименном фильме.
[Закрыть].
Нед удивленно наморщил лоб.
– Э, мы проехали мимо щита с афишами какого-то фестиваля, и я, наверное, начал вспоминать, как мы тогда взяли Макси на концерт в парке Биттс. Когда ты до смерти перепугалась, что она забалдеет от наркотиков и ее похитят «Ангелы Ада».
– Ей же было всего девять.
– В Карлайле нет«Ангелов Ада». И это все равно не оправдывало бы тебя за то, что ты отобрала у нее пирожок.
– Мама не сказала мне, что положила в коробку с завтраком булочки с шоколадом. Я подумала… – Айона умолкла. В тот момент наиболее убедительной версией казалось то, что Нед, наверно, сделал пирожки с какой-то дурью, но ей не хотелось добавлять: «И я подумала, что это ты ей дал пирожок, пидар протухший». А тогда она именно это и сказала, довольно громко, и повторяла до тех пор, пока не оказалось, что внимание толпы переключилось с выступавших на главной сцене «Сатан’с Викер Пигми» на их компанию.
– Да, Макси была просто в бешенстве, а? – Нед улыбнулся, протянул руку и включил поворотник, спасая тем самым ничего не подозревавшего велосипедиста. – Из-за тебя она не увидела выступления «Гобратс Файв». Ты так и потащила ее за руку. Господи.
– Ну, по крайней мере, ей не пришлось глотать желудочный зонд. – Айона помрачнела, поняв, что находится не на той полосе, где надо, и придется осторожно перестраиваться. Она повернула руль, насколько это только получалось, поскольку машина почти стояла на месте, и до смерти перепугавшийся водитель «фиата панда» бросил на нее очень недобрый взгляд. – Как вначале требовала мама.
Ей пришлось остановиться, поскольку на улице образовалась пробка, и она быстро бросила взгляд на Неда. В последнее время Айона строго ограничивала число торопливо брошенных взглядов. Странно, сейчас, когда она думает о том, что Нед балуется наркотиками, это кажется ей таким крутым и опасным делом, а ведь в школьные времена ее эти вещи раздражали и огорчали. И это называется, она повзрослела…
Айона признала, что за такое ее отношение к наркотикам отчасти в ответе «Лед Зеппелин», а не только Нед, а потом напомнила себе, что наркотики до добра не доводят. Да вспомнить только, что случилось с ребятами, которые снимались в «Просто скажи нет» на «Грандж Хилл» [84]84
«Грандж Хилл» – телефильм на BBC, основанный на реальных событиях из жизни современной школы – бунты против школьной формы и домашних заданий, кровавые разборки на школьной площадке… В «Просто скажи нет» герой пристрастился к героину, и исполнителей долго превозносили, как борцов с наркоманией, пока не обнаружилось (в 1998), что они и сами употребляли наркотики, даже в период съемок.
[Закрыть], несмотря на все эти их разговоры с серьезными лицами. Достаточно было им один раз познакомиться с нехорошим белым порошком, чтобы остаться без работы, – разве что изредка появляются они теперь в сериале «Обитатели Ист-Энда»…
– Знаешь, я уже забыла, когда в последний раз ходила на сейшен, – задумчиво сказала Айона. Два года назад? Три? Сколько же ей было лет? Может, теперь уже и не говорят «сейшен»? Она торопливо продолжила, опасаясь, что это слово все же вышло из употребления. – А ты в последнее время не ходил что-нибудь хорошее послушать?
– Ну да, было дело, пару раз. Как-то не особенно запомнилось. – Нед предпочитал слушать ту музыку, которую обычно исполняли в совершенно непривычное время суток в маленьких душных пабах. Царапающий слух ритм-энд-блюза, гаражные команды, паршивая техника, музыканты визжат в ответ на вопли зрителей. В родном городе они часто ходили по таким заведениям, и их совершенно не волновало, что они могут оглохнуть, стоя так близко к динамикам, но у Ангуса было правило – игнорировать пабы, где не дают зайти в сортир, если ты еще ничего не купил.
«Сейчас Нед – последний мостик, который связывает меня с молодежной культурой», – подумала Айона, внезапно ужаснувшись.
– Я теперь никогда не хожу на концерты, – произнесла она почти шепотом.
– Ага, ну, это не так и страшно, потому что большинство твоих любимых музыкантов уже умерли. Ты серьезно решила поворачивать за угол на третьей передаче?
– А нельзя?
– Нельзя.
Айона слишком поздно понизила передачу, и в ответ на это раздался протестующий скрежет двигателя.
– А это нормально, что он издает такие звуки? – спросила она, борясь с рулем, – есть же хоть какой-то шанс, что так бывает на каждом повороте.
Нед, казалось, глубоко задумался.
– Слушай, я и не знаю. Может, с ним что-то случилось.
Нед единственный из знакомых ей мужчин совершенно не разбирался в автомобилях. Благодаря этому заниматься под его руководством было просто идеально.
– Думаю, мне надо спросить у Ангуса, – признал он, без особого интереса в голосе. – Мне бы не хотелось, чтобы он подумал, что я вожу эту маленькую леди на развалюхе.
Ангус. Айона поискала в своем сознании чувство вины, но обнаружила только раздражение. И вот тогдапоявилось чувство вины.
– Последняя команда… группа, – она решила использовать слово «команда», которое звучало не так занудно, – хм, команда, на которую я хотела сходить, за два года выступала в Лондоне три раза, и когда мне наконец удалось заставить Ангуса неопределенно обещать сводить меня на них, группа развалилась. Да нет, я не скажу тебе, что за группа, а то ты только посмеешься.
– Сказала бы мне, я бы пошел с тобой. Налево, налево!
– Не пошел бы. – Айона с трудом повернула, перехватывая руль руками. Нед, в отличие от Рона, не предупреждал ее о том, с чем предстоит встретиться впереди. Да он и сам не замечал, что там. – В любом случае, – продолжала она, когда машина благополучно повернула за угол, – Ангус просто обязан сопровождать меня на такие мероприятия, не так ли?
– Нет, если речь идет о той группе, на которую, как я подозреваю, ты собиралась. Все эти мини-юбки, расшитые блестками, и мерцающие тени для глаз, да?
– Не в этом дело. Я же хожу с ним на соревнования по крикету. Я сижу и смотрю бесконечные фильмы о подводных лодках.
– Ты так и не выключила поворотник. Тебе уже сообщили, когда будет экзамен?
– Нет, – машинально ответила Айона.
Это была ложь. Она уже знала предполагаемую дату экзамена. На самом деле Рон записал ее на экзамен сразу же после того, как она показала ему сертификат о сдаче теоретической программы. Сто процентов. Она безошибочно ответила даже на вопросы о лошадях на дороге; тест Айона написала за шестнадцать минут, включая проверку.
– Скажи мне, когда будет экзамен. Я не стану сообщать Ангусу.
– Я же говорю, что не знаю дату экзамена.
– Айона, прекрати, а? Я же тебя знаю. – Нед допил баночку колы. – Ты получила уже больше дипломов, чем я за всю свою жизнь приготовил обедов. Ты единственный человек, который, как мне известно, успевал написать сочинение черной пастой, вписывая цитаты синей, и выйти из класса, пока я успевал только подписать свою фамилию на каждом листе бумаги.
– Да заткнись ты.
– Но это правда. Для меня ты всегда будешь одиннадцатилетней зубрилкой, какой бы взрослой ты себя ни воображала.
Айона покраснела, и тот сахарный сироп, который кипел у нее в животе, выплеснулся вверх и заполнил грудь. А потом ее будто ледяной водой окатили: до нее дошло, что он так говорит, рассчитывая, что они оба понимают, что это шутка, – еще хуже, чем если бы он ничего не сказал. Из ее горла невольно вырвался разочарованный стон, – к счастью, его заглушил визг передач.
– Так что?Когда ты сдаешь экзамен?
– Предположительно через двенадцать дней. – Слова сами вылетели у нее изо рта, – честное слово, невозможно от него что-то скрыть. Нед просто вытаскивал секреты из ее головы. Хорошо, что только ее собственные секреты. Айона фыркнула носом, возмутившись собственной слабости. – Но я его могу отменить. Я не пойду сдавать, если будет хоть малейшая возможность провалиться. Не считая форсмажорных обстоятельств, естественно.
Они доехали до конца улицы, и Айона остановилась, чтобы пропустить нескольких женщин с колясками, собиравшихся переходить улицу.
– Останавливаться нужно только примерно в десяти футах от них, – отметил Нед. – Даже если они бегом понесутся с колясками, им понадобится как минимум три минуты, чтобы…
– О’кей, о’кей!
Наступила более длительная пауза; они ждали. Нед барабанил пальцами по баночке тоника, как будто решая, может ли его организм вынести еще некоторую дозу кофеина.
– Нед, пожалуйста, не рассказывай Ангусу про экзамен, – попросила Айона. – Я хочу, чтобы он все узнал уже после того, как я получу на руки сертификат о сдаче экзамена.
Нед ничего не ответил.
– Он так, хм, уверен, что я сдам с первого раза, – продолжала Айона, – она всегда считала, что если по ее вине воцарилось молчание, то надо его как-то заполнить. – А я нет. Я не настолько уверена.
– Ты не хочешь его огорчать, – рассудительно заключил Нед.
Ты не хочешь, чтобы он знал, что у тебя тоже иногда что-то не получается.
Айона нахмурила лоб. Проклятый внутренний голос. Черт возьми, это влияние Тамары.
– Да я просто не хочу выслушивать все эти разговоры, типа «А, в Лондоне с первого раза никто не сдает». Меня это раздражает еще больше, чем «водить начинаешь учиться уже после того, как сдашь экзамен». Но даже и это не такменя бесит, как слова: «А чего же ты надеялась добиться?» Я постоянно все это выслушиваю. Почему, как только человек научился водить, он тут же забывает, как когда-то тоже этого не умел делать? Ненавижуобладателей водительских прав. То есть, – добавила она, – тебе я это все рассказываю только потому, чтобы меня кто-то подвез после экзамена.
Позади них загудела машина. В низеньком «мини» этот звук показался воем мегафона. Айона поскорее отъехала и завернула за угол, царапнув при этом колесом по бордюрному камню.
– Побереги кузов, – любезно попросил Нед.
Если бы только кузов.
– Возвращаемся в паб? – с надеждой спросила Айона.
– He-а, поедем ко мне.
Сердце у Айоны дрогнуло, как плохой рычаг переключения передач, а нога соскользнула с педали газа и запуталась в проводах, болтавшихся под рулем; машина, резко снизив скорость, ударилась о «лежачего полицейского». Она не осмеливалась взглянуть на Неда. Не важно, пошутил он или нет, но на лице у нее сейчас такое выражение, которого ему лучше не видеть.
– He-а, лучше поехать в паб, – сказал Нед, как будто что-то припоминая. – Я велел Рику и Марку сегодня готовить горячие блюда, – пусть учатся, но мне как-то не верится, что Габриэл сможет заставить их не отлынивать.
– А в каких ты отношениях с Габриэлом? – непринужденным тоном спросила Айона. В ладонях у нее стучала кровь, а руки от пота прилипали к рулю. Нед был единственным человеком, до сих пор не опрошенным Мэри на тему «Насколько вы ненавидите Габриэла?», потому что та никак не могла застать Неда без поварского ножа в руках. – Кухня-то у нас маленькая.
Нед пожал плечами. Аналогичный жест он делал и губами, отчего казался очень суровым жителем северной Англии.
– Он меня устраивает. Хороший повар. Не уходит до тех пор, пока на кухне все не будет в порядке, чего я об остальных наших придурках сказать не могу. Надеюсь, что он не испакостит жизнь Тамаре, но ведь она и сама не совсем ангел.
– Согласна, – сказала Айона. – Но ты разве не…
Она остановилась, услышав очень громкий звук работающей сигнализации.
– О, как же я это терпеть не могу! – воскликнула она, включая стереосистему. – У нас на улице на одной машине такое постоянно случается, в любое время суток. Помнишь, как однажды Ангус выкинул из окна нашей кухни горшок с базиликом, в четыре утра, и разбил заднее стекло…
– Своей «интеграле», ну да, помню. – Нед сгорбился, перегнувшись через ручной тормоз. Айона рискнула на секунду оторвать глаза от дороги. Казалось, что Нед собирается погладить ее по щиколоткам.
– Ты что, хочешь меня пощупать, а? – спросила она тоном провокатора. Из проезжавших мимо машин на них пялили глаза. На «мини» Неда люди смотрели часто, – обычно они просто не могли поверить, что такая машина в состоянии преодолевать «кочки», ограничивающие скорость, – поэтому Айона особенно не обращала внимание на любопытствующих.
– Я что, не выключила поворотник? – сказала она, думая при этом, что хорошо бы было, если бы он не увидел волосы, торчавшие у нее вокруг щиколоток в тех местах, которые она недостаточно тщательно побрила. – Господи, что толку от автомобильной сигнализации? На нее все равно никто ни малейшего внимания не обращает, да? Воет на полную мощность, и никто даже не выбежит глянуть, не с их ли драгоценной машиной что-то стряслось. – Она глянула в зеркало заднего вида. Люди все так же смотрели на их машину.
– Нет, мне это никак не сделать, – Нед вздохнул и выпрямился.
– Чего не сделать?
– Не разобраться, какой нужно отключить провод.
– Ты это о чем? – нахмурившись, спросила Айона; на кассете как раз попался тихий момент, и было слышно, что сигнализация все так же верещит, – такой неприятный звук, две повторяющихся ноты, от которых вот-вот начнется мигрень. Малыш с игрушечной флейтой не так действовал бы на нервы. Может, людям стоит просто оставлять на заднем сиденье автомобиля своих детишек с пластмассовыми дудками. Проблема угонов была бы закрыта. – О Господи, Нед, здесь же кольцевая развязка. Когда мы сюда в последний раз ездили, ее не было.
– Была. Поезжай прямо. Хм, ты, наверно, сорвала оплетку проводов или что-нибудь в этом роде, потому что мне никак не выключить сигнализацию.
– Это нашасигнализация? – Айоне стало настолько неловко, что ее как будто накрыло горячей волной, – и она решила выключить магнитофон, чтобы самой в этом убедиться. Кассета никак не выключалась. Вой на двух нотах не прекращался. Еще раздавался рев, похожий на пароходную сирену.
– О Господи! – взвыла Айона, перекрикивая объединившие свои усилия магнитофон и сигнализацию. – Да я сейчас умру от стыда! Мне придется разбить машину, чтобы положить конец этому унижению! А чтобы вернуться в паб, нам нужно ехать по Лэдброк-Гроув! О Господи! – Она искала глазами место, где можно было бы припарковаться. Где угодно. Под деревом или вроде того.
– Айона, только не останавливай машину, – торопливо сказал Нед. – Со мной такое уже было один раз – я остановился, и всеперестало работать. На станции техобслуживания три недели только разбирались, что с ней случилось. Не останавливай эту проклятую машину! – завопил он еще громче, когда они проезжали мимо такой манящей стоянки возле супермаркета. – И сделай магнитофон потише, а то подумают, что мы ямайские мафиози с испорченным музыкальным вкусом.
– А что будет менее позорно? – пылко спросила Айона. – Ехать по Лондону на машине, врубив на полную «Кашмир», или на машине, на которой явно сработала сигнализация?
Нед неубедительно улыбнулся.
– Слушай, вряд ли кто-нибудь решит, что мы ее угнали.
– Это меня не утешает. – Айона ничего не могла поделать со своим голосом – он почти переходил в визг.
– Мы просто попросим Ангуса посмотреть, что с ней случилось, – проревел Нед, заглушая первые такты десятиминутного гитарного соло.
– Нет! – тут же заорала Айона, хватаясь за руль. Если Ангус увидит, в каком состоянии эта машина, он больше не допустит, чтобы она занималась с Недом, и это для нее все решило. Абсолютно. – Я еду в паб!
– Через центр Лондона? – потрясенно спросил Нед.
– Ну раз это необходимо!
– Молодчага!
Айона вцепилась в руль и почувствовала, что под мышками у нее течет пот. Как-то так получалось, она и сама не знала почему, что с Недом было ездить чуточку менее страшно.
И она моглаприехать обратно через центр Лондона.
И она ехалаобратно через центр Лондона.
Нед открыл еще одну баночку колы и улыбнулся ей.
