Текст книги "Взрослая жизнь для начинающих"
Автор книги: Виктория Рутледж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 40 страниц)
Она и Крис редко проявляли на людях теплые чувства. Да и наедине тоже нечасто. С самого первого дня их брака, большая часть которого была проведена в автобусе, направлявшемся к доисторическому святилищу на вершине горы, Крис взял себе за правило обращаться с ней так, как будто она все еще не замужем, и тогда ей это показалось предусмотрительным и благородным. А теперь Мэри начинала задумываться, что он, возможно, просто не хотел показать окружающим, что она – его жена. И правда, услышав, как Крис разговаривает с ней на людях, вполне можно было подумать, что он обращается к надоедливой младшей сестренке.
После часового всеобщего обсуждения сравнительных достоинств лагера и темного эля Тамара предложила прерваться и сделала еще кофе. Мэри увидела, что Ангус указывает над записанными в его бумагах концепциями инициалы участников обсуждения, которые их предложили. Она продолжала автоматически следить за Крисом, который вдруг необычно притих, и держала себя в постоянном напряжении, чтобы в нужный момент заглушить любые придирки со стороны мужа своими бойкими комментариями, отвлекающими от его критики. «Может быть, все дело в том, что Ангус вооружился пером и бумагой, или в том, что он руководил обсуждением, а не просто записывал предложенные идеи, но все внезапно стало совсем реальным, – думала Мэри. Пока они болтали об этом в уютной квартирке Джима, было так легко подбрасывать идеи, ведь не нужно было думать ни о затратах, ни о практичности этих предложений. А теперь, когда все так серьезно, все начали оценивать, насколько они справятся с этой задачей. – Самое время, когда Крис может погубить предприятие на корню».
«Да он просто жалкое ничтожество», – подумала Мэри, разглядывая мужа поверх бокала. В ее голове эхом раздавались его слова: «Нужно быть реалистами, или все кончится только обманутыми надеждами». Крис так часто это говорил. Он утверждал, что такая точка зрения совсем не характерна для благотворительной работы, хотя те коллеги, с которыми он рискнул ее познакомить, казались вполне довольными жизнью, практичными и принципиальными людьми. Она не припоминала, чтобы Крис хоть раз такое говорил, пока они учились в университете. Напротив, одной из самых замечательных его черт был именно неиссякаемый идеализм. Его споры с циничным юристом Ангусом были весьма забавны, и Крис даже еще больше ей нравился, когда в его глазах зажигались воинственные огоньки, и он так заводился, отстаивая свои убеждения, что слова лились из него как из шланга.
Как давно это было.
Джим выпрямился в кресле и поставил локти на стол, стараясь взглянуть в глаза Ангусу.
В этот момент Тамара сдержанно кашлянула и поставила кофейник как раз на счет по карте «Виза», еще не оплаченный Айоной.
– Тамара? – вежливо обратился Ангус, так как по ней было видно, что она ожидает приглашения к участию в обсуждении.
– Ну, по поводу лагера я вам особенно ничего сказать не могу, но я, знаете ли, немного поработала над некоторыми вопросами оформления, поиграла с разными вариантами декора и тому подобного, – сказала Тамара. Она потянулась за своей простой, но очень модной сумкой. – Я ходила к очень хорошему медиуму, ты помнишь, Айона, к той, которая рассказала мне про мою мать в…
– …в саду твоей новой квартиры, да, я помню, – подтвердила Айона.
Тамаре это, кажется, было приятно.
– Да, ну так вот, она видит совершенно замечательные предзнаменования относительно этого проекта и изо всех сил убеждала меня полностью себя ему посвятить. Она видит, что за этим кроется, – Тамара трижды постучала по деревянному столу и подняла в воздух скрещенные пальцы, – «настоящий роман».
Мэри и Айона торопливо и осторожно обменялись полными отчаяния взглядами.
– Замечательно, то есть нам есть на что надеяться, а, Там? – спросил Джим.
На мгновение Тамара смущенно наморщила фарфоровый лобик.
– Нет, роман будет у меня, так она сказала. Вернемся к делу, – я вспомнила все места, куда мне нравится заходить, и те детали, которые мне там нравятся, и… – тут она вынула из сумки папку на пружинке, – я подготовила что-то вроде презентации.
Мэри сглотнула. Тамаре явно стоит найти постоянную работу, ну, или просто чаще выбираться отдохнуть.
– Очень хорошо! – сказал Ангус. – Очень, оченьхорошо. Давайте посмотрим?
Тамара передала папку Ангусу.
– Я согласна с Айоной: снаружи мы почти ничего не сможем изменить, да и разрешение на это получить не удастся, когда речь заходит о таком облупившемся старом пабе, всегда находятся те, кто будут изо всех сил кричать об его исторической важности и тому подобной ерунде. Мне кажется, что фасад следует оставить без изменений, хотя, возможно, ох, я особенно об этом не думала, – она сделала неопределенный жест рукой, – какие-нибудь урны из терракоты, может быть, висячие корзины с цикламенами, одного цвета, может быть белого, много растений, а летом они могут быть, для разнообразия, красные, немного плюща, чтобы замаскировать сомнительного вида кирпичную кладку на фасаде, а внутри можно все убрать, чтобы остались совсем голые стены – будет очень стильно, – избавиться от этого грязнущего ковра, от которого только инфекция, и отполировать пол, чтобы все было очень чистым, словом, нечто вроде иронической интерпретации на тему паба…
– Иронический паб, – повторила Мэри. – Постарайся как-то это мне разъяснить, а, Тамара?
– Ну, вы понимаете, будут эти пивные… – Тамара снова стала махать руками. – Как они называются? Эти…
– Стаканы? Бочонки? Чудовища? – пытался подсказать Джим.
– Пивные очки? – Нед невинно наклонил голову в сторону.
– Нед! – зашипела на него Айона и пнула под столом по голени.
Зрение у Тамары явно страдало от пива, но при этом у нее были не пивные очки, а пивные контактные линзы.
– Да вы знаете. – Тамара изображала нечто, что Айоне подозрительно напоминало универсальный жест, используемый Ангусом в моменты ярости на автодорогах, в котором можно было прочесть как предположение, что другой водитель выпил, так и комментарии на тему содержимого его брюк. – Ну, как они называются?
– Пивные насосы! – в порыве вдохновения произнесла Мэри.
– Да, именно, пивные насосы, – согласилась Тамара. – Они у нас тоже будут, но без всяких ужасных, вульгарных картинок, они будут из нержавеющей стали.
Воцарилось молчание, так как все пытались понять, к чему она клонит.
– Э, если ты имеешь в виду изображения бегущих лисиц на фаянсовойнасадке рабочего рычага, то они, как мне кажется, уникальное явление и имеются только в «Виноградной грозди», и тут ты права, выглядят они мрачновато, но если ты о маленьких этикетках на насосах… то именно с их помощью и определяют, какой там сорт пива, не так ли? – медленно проговорила Мэри.
– А! – сказала Тамара. – Они чем-то отличаются? По мне, так вкус у всех одинаковый. Ну, как бы то ни было, все должно быть из нержавеющей стали, а вместо мишени для дартс можно поставить что-то вроде иронического музыкального автомата, управляемого с помощью дротиков…
– А что будет тому, кто попадет в «удвоение мишени»? Песня «Бриллиантовая жизнь» группы «Сэйд»? – саркастически предположил Крис.
Джим вмешался, чтобы не дать Тамаре по неосторожности испортить все еще больше:
– Да, ну что ж, ее не так уж часто и придется слушать, не так ли? Если судить по тому, как играешь в дартс ты, однообразная музыка в пабе нам явно не грозит.
Тамара посмотрела на Криса и Джима, пытаясь понять, прикалываются они или говорят всерьез. Она решила, что все-таки всерьез, и пропустила замечания мимо ушей.
– Как бы то ни было, вернемся к тому, о чем я говорила. Я обдумала все детали оформления для ироническогозаведения, где можно выпить и закусить…
– Но не забывай при этом, что речь идет об обшарпанной местной пивнушке в сомнительном районе Лэдброк-Гроув, Тамара, а не о клубе в Сохо, – предупредила Айона.
Сидевший рядом с ней Ангус перелистывал страницы Тамариной папки, и брови его поднимались все выше и выше.
– Да, да, да. – Тамара закатила глаза. – Что такое? Почему вы все так на меня смотрите? Я просто объединила разные детали, понимаете, зеркала на стенах – как в баре «Италия», витражи ретро как в «Плюще», они хорошо подойдут к общей иронической интерпретации викторианской отделки, эти симпатичные высокие табуретки для бара – из…
Она остановилась, заметив, что все присутствующие глядят на Ангуса, который шумно втягивал и выпускал воздух сквозь зубы, сам того не замечая. По звуку это напоминало щетку для чистки ковра.
– Черт возьми. Там, – сказал наконец Ангус, так и не заметив, какую аудиторию собрало его присвистывание сквозь зубы. – У тебя в последнее время было мало заказов, а? Никто не спорит, все широко и обстоятельно.
– Что там? Что это? Дай посмотреть. – Мэри потянулась за папкой.
Внутри, под аккуратно напечатанной обложкой, были многочисленные страницы с вырезками и картинками, скомпонованными в программе Photoshop, – к каждой подпись, сделанная четкими печатными буквами любимым Тамариным рейсфедером; перекрестные ссылки на соответствующие детали и страницы выполнены в виде стрелок, – все организовано, как лабораторные материалы. Тамара проработала горы журналов по дизайну, каталогов IKEA, сборников иллюстраций и подобрала сотни образцов деталей из нержавеющей стали, прозрачного стекла, освещения, создающего ощущение чистоты и воздушности. Имелись даже наброски, на которых изображалось, какие стены в «Виноградной грозди» следует снести, чтобы казалось, что паб находится на уровне седьмого этажа, а не на первом этаже в конце улицы из однотипных домиков.
Пролистав папку несколько быстрее, чем Ангус, Мэри обратила внимание, что в Тамариной разработке недостает только двух деталей; приближенного к жизни представления о клиентах и цен.
«А детали эти достаточно важные», – подумала она.
Тем не менее с какой фантазией все сработано, пусть Тамара и совершенно проигнорировала реально существующую ситуацию, создав картину, отражавшую то, что она хотела бы сделать на этом месте.
Да, это история ее жизни. История их всех, если на то пошло.
– А по оформлению туалетов ты что-нибудь придумала? – вежливо спросила она.
– А? Нет. Но я поработала над предлагаемыми блюдами.
Тамара наклонилась и раскрыла последние страницы папки, где она поместила варианты меню, каждое из которых было непременно снабжено иллюстрациями с последних страниц журналов «Космополитен» и «Хелло!», – повсюду был салат роке и малюсенькие помидоры, похожие на бусинки.
– То что на-а-а-до, – протянула Мэри, подняв брови и одобрительно кивая. Ну вот, им придется найти специального оптового поставщика не только пива, но и бальзамического уксуса.
– Хотя, само собой, окончательное решение по поводу меню будет принимать Нед, – быстро добавила Тамара. – А это только… идеи. Понимаете. Темы. Нет, не темы, а что-то вроде, ну…
Она быстро взглянула на Неда, снова посмотрела в свою папку и закрыла ее.
– Нед? – Ангус перестал черкать свои заметки и повернулся к нему. – Кажется, самое время дать тебе слово.
Крис фыркнул, но так тихо, что всякого, кто указал бы на это, могли счесть просто параноиком.
– О’кей, – сказал Нед. Он потер глаза кулаками, как будто старался не дать себе заснуть. – Так вот, если бы решения принимал я… Я часто думал о том, в какой кухне мне хотелось бы работать, и вполне убедился, что в заведениях такого рода нет смысла тратить время на затейливые диковинки или какие-то необычные блюда. Нужно готовить так, чтобы люди вам доверяли и неделями приходили снова и снова, а не только тогда, когда им вдруг захотелось чего-нибудь турецкого, или тайской кухни, или чего-то еще. Потому что для этого существуют специальные рестораны, вы понимаете, о чем я? И все эти хитрые блюда обходятся очень дорого. А нужно что-то, что готовится легко и обходится недорого, потому что только через некоторое время удастся набрать всех нужных сотрудников и организовать их работу, а необычные ингредиенты не только стоят дорого, – нужно еще и выбрать подходящие кусочки. А что касается лично меня, то я не хочу иметь дело со всей этой тематической кухней. Я не хочу это есть и не буду готовить. Это же просто подделка. Все эти глупости, пастернак под соусом карри и тому подобное. Так что я предлагаю, как мне кажется, почти то же, что и Айона, то есть сделать паб, в котором будет подаваться самое лучшее пиво, а в меню будут самые простые, чисто английские, но хорошо приготовленные блюда. Отличное мясо, овощи, все это без химикатов, фазаны, дичь, – традиционные блюда, приготовленные так, как полагается, не какая-нибудь свинина с шоколадом, знаете ли. Но при этом должно оставаться и место для творчества. Чтобы было не скучно, типа того.
– Но при этом не стоит портить пирог с мясом и почками, добавляя в него зеленую чечевицу, – подытожил Ангус.
– Вот именно.
Нед уже давно не произносил столь продолжительной речи и сейчас казался чрезвычайно утомленным. Руками он шарил по карманам, не исключено, что искал то, с помощью чего в последнее время поддерживал себя в состоянии бодрствования. Джим кивнул.
– Могу сделать исключение, как хочешь, Тамара. Немножко грубой пищи для твоих ворсинок, типа того, – лукаво добавил Нед.
Тамара покраснела.
– Спасибо, сырых овощей мне вполне достаточно.
– Думаю, что меню будет в основном включать продукты, выращенные без искусственных добавок, да? – спросил Ангус; под своими записями он набросал план «Виноградной грозди», на котором отметил расположение стен и столиков.
– Какая передовая мысль, – саркастически произнес Крис.
Мэри тут же заговорила, не давая ему продолжить.
– Удивительно, насколько мы все похоже мыслим. То есть, насколько я поняла, предложение Неда в целом вписывается в замысел Тамары насчет иронического паба, – сказала она. – У нас будет «традиционное» для пабов меню, но все будет приготовлено из самых лучших ингредиентов: отличные пироги с мясом и почками, большие жирные ломти картошки сорта «Морис Пайпер», знаменитая треска, только что выловленная в Северном море и запеченная в тесте на пиве, и фазан в горшочке, в мясе которого так и осталась пуля, и большие, пышащие жаром яблочные пироги с холодным заварным кремом на двойной порции ванили, вроде тех, что ты готовил в «Красной стреле»…
– Ты что, снова сидишь на диете? – спросила Айона.
– Да, а что, это так заметно?
Айона скорчила рожицу и кивнула.
Ангус пронумеровал все столики на своем плане и поднял голову от листа, чтобы обратиться к Джиму, как будто пловец, делающий вдох над водой между гребками.
– Нам нужно будет просчитать все цифры, да, все, что касается прибыли на вложенные средства и тому подобного? Насколько подробно тебе надо все представить на презентации?
– Ну, я точно не знаю, но я сделал копии материалов по последнему подобному помещению, которое купила наша компания. – Джим достал из-под своего стула папку и передал ему. – А здесь, как мне кажется, помещение значительно меньше, и прибыль мы сможем начать получать только через какое-то время, но цифры, которые здесь есть, все равно более-менее будут соответствовать.
– О’кей… – Ангус пролистал содержимое папки. Джим с беспокойством смотрел на него. – О’кей, это уже отдельный вопрос. Не стоит раньше времени впадать в уныние. – Он перевернул очередной лист с заметками и начал набрасывать еще одну схему, похожую на паутину. – Давайте поговорим о наших великолепных сотрудниках!
– Ура! – воскликнула Мэри в ту же секунду, что и Крис. Правда, ее «Ура!» было совсем не таким саркастическим, как у него.
– Нед, – сказал Ангус, продолжая что-то чертить, – Нед Лоутер, наш будущий знаменитый повар, – ты можешь перечислить все рестораны, где ты готовил, начиная с того самого момента, как начал работать в Лондоне? Тебе же это понадобится на презентации, правда, Джим?
Джим кивнул.
– Да, и обязательно включи все места, где они скорее всего могли обедать в течение последнего года. Список станет только больше. Возможно, эта квартира – единственное место в Лондоне, где можно поесть и куда они не заходили.
– Айона, а ты еще одна наша восходящая звезда, специалист по общественному питанию. – Еще несколько шифрованных записей. – Само собой, мы тебя повысим в должности и назовем менеджером «Коффи Морнинг». – Ангус провел вертикальную черту на листочке, где уже почти не осталось места, и начал вписывать их имена. – Тамара, тебе случалось работать в барах, правда? – Он не стал дожидаться от нее ответа. – Тебя мы сделаем… э… тоже опытным менеджером по обслуживанию клиентов… – Он заговорщически ей подмигнул. – В конце концов, как только все эти люди тебя увидят…
– Что ты хочешь сказать? – спросила Тамара.
– Он имеет в виду, что ты выглядишь как человек, которого они явно встречали в том фешенебельном ресторане, где на прошлой неделе собирались такие ослепительные женщины, – торопливо пояснила Айона.
Тамара надула губки, но после некоторых раздумий эта мысль начала ей даже как-то нравиться.
Ангус писал уже на четвертом листе. Айона попробовала читать вверх ногами, но не смогла разобрать его почерк. Ей показалось, что среди прочего встречается и слово «лама», но, как ей казалось, оно никак не вязалось с содержанием предшествовавшей дискуссии. Если, конечно, он не чересчур серьезно отнесся к вопросу качественного мяса.
Крис изумленно поглядывал по сторонам, пытаясь заглянуть кому-нибудь в глаза, чтобы иметь возможность выступить перед подобающей аудиторией.
– Работники? – Ангус посмотрел на Джима. – Сколько нам потребуется? А через черточку – сколько мы сможем принять? И через черточку – скольких работников будет достаточно, чтобы что-то вышло из нашей затеи?
Айона обратила внимание, что Джим прекратил вертеть в руках столовые приборы и сейчас активно возился со стоявшей на столе сахарницей. Вокруг его чашки и блюдца как будто прошел мелкий град – на столе были рассыпаны мелкие серебристые крупинки. Если не считать одного-двух всплесков активности, весь вечер Джим был погружен в молчаливую задумчивость. Айона, исходя из того, что видела перед этим, полагала, что замолчит Ангус (сейчас она уже поняла, что это было наивное заблуждение), а Джим будет ходить по комнате, и именно с его помощью их рассуждения и высказывания воплотятся в жизнь.
Но он казался смирившимся и подавленным. Возможно, его раздражает, что Ангус взял на себя руководство обсуждением? Или он слишком волновался по поводу этого проекта, чтобы встать во главе? Или это было просто обычное шоковое состояние, в которое Джим впадал, когда начинал задумываться?
«Прекрати отвечать на вопросы Ангуса, – сказала она себе, – или, по крайней мере, дай себе время их обдумать».
– Джим? – мягко обратилась она к нему. – Сотрудники?
Нет, так только хуже. Это уже материнский тон. Еще немного, и ты станешь резать на кусочки еду у него в тарелке.
– Ну, как я понимаю, я буду наблюдать за работой, поэтому я в любом случае должен там с самого начала быть. – Джим почесал нос ложкой. – Мне кажется, что «Оверворлд» не развалится от того, что я иногда буду проводить утро в пабе. Ангусу придется работать там постоянно, в качестве менеджера, и нам, я думаю, потребуется по меньшей мере один человек, который будет постоянно находиться за стойкой, ну, в зависимости от того, какой популярности мы добьемся. Еще двое для обслуживания в зале.
– А мы обязательно будем очень популярны! – довела Мэри до всеобщего сведения тем же тоном, что привыкла говорить: «Хорошо мы веселимся, да, третий класс?» – Особенно если по воскресеньям подавать бранч [30]30
Плотный поздний завтрак.
[Закрыть]! Недовские кеджери [31]31
Жаркое из риса, рыбы и карри.
[Закрыть]! Луковое повидло! Гренки, поджаренные в молоке с яйцом! Извините, моими устами снова вещает мой желудок, простите. Но все-таки, парни, поактивнее, проявите немножко энтузиазма!
– Да! – сказала Айона, ударив об стол кофейной ложечкой. – Или вы садитесь за дело, или садитесь на автобус и валите, ребята!
Ангус бросил на нее выразительный взгляд.
«Как же получается, что поддерживаем идею только я и Мэри?» – размышляла Айона, стараясь не смеяться над тем, как Мэри передразнивает Ангуса, стоя у него за спиной. Она чувствовала, как внутри у нее словно раздувающийся пузырь нарастает ощущение волнения, и сердце забилось часто-часто, будто после большой дозы кофе. Чем дольше они вели такие разговоры, тем более реальным все начинало казаться. Может быть, им действительно удастся что-то сделать из этого паба, и все вместе они создадут такое заведение, в которое будут приходить с удовольствием, рассказывать о нем друг другу, и даже если в итоге им целый год придется вкалывать по двенадцать часов в день, то все равно будет чем гордиться. Это станет ощутимой наградой за упорный труд. А насколько трудно преобразовать такой паб? Ангус в одиночку снес две стены в их квартире.
– Знаешь, что я тебе скажу, Ангус, – оживилась она, – помнишь заднюю стену большого зала? – Айона наклонилась и пометила эту стену у него на плане красной шариковой ручкой. – Я могу сделать живописное панно во всю длину. Еще я могу что-нибудь придумать насчет туалетов. Я терпеть не могу туалеты в пабах. Мы могли бы устроить самые великолепные сортиры во всей западной части Лондона.
– Пусть они будут какие угодно… только пусть там не будет лошадиной упряжи, ладно? – попросила Тамара с содроганием.
– Как, совсем не будет? – шутливо изумился Нед. – Даже совсем маленькой? А как же таблички с надписями «Кобылки» и «Жеребчики»?
– Кобылы и жеребцы, само собой! А для меринов будет отдельный туалет?
– И будут места, называемые Корытами и Торбами. Они будут размечены веревочным ограждением.
Крис прочистил горло, при этом ухитрившись выразить в этом звуке и некоторые сожаления.
– Как же мне не хочется быть гонцом, несущим плохие вести, – сказал он, – но ведь на самом деле вы еще не приобрели это заведение. А по сути, вы даже не знаете, продается ли оно еще до сих пор. И не надо думать, что я имею что-то против вас лично, это не так, но разве станет серьезная компания, занимающаяся реконструкцией недвижимости, выделять деньги компании любителей ходить по барам, у которых нет никакого опыта работы в сфере общественного питания? Они же не дураки. Вы все носитесь с идеей, а на самом деле совершенно в этом не разбираетесь, да и бизнес-плана у вас нет. Пускай хоть один из вас опустится с небес на землю, пока нам всем не пришлось горько разочароваться.
Сидевшие за столом, насупившись, замолчали. По стеклам все также лились струи дождя. Айона подумала, что в понятие «нам» Крис скорее всего не включал себя самого.
– Очнитесь, попробуйте хоть немного порассуждать логически, – продолжил Крис. Его никогда не пугал многозначительный вакуум, возникающий в разговоре в такие моменты. – Мне совсем не нравится быть среди вас в роли «невыносимого типа».
– Да нет, нравится, милый, – сказала Мэри. – Ты это просто обожаешь.
– Я просто пытаюсь быть голосом разума, потому что все остальные уже унеслись вдаль на крыльях фантазии, разве я не прав? То, что вы всегда ужинаете в пабах и ресторанах, еще не значит, что вы готовы руководить рестораном. Я имею в виду, что вы не думаете об открытии парикмахерской, исходя лишь из того, что каждый месяц вам делают стрижку, – договорил он с чрезвычайно самодовольным выражением лица.
«Интересно, сколько ему потребовалось времени, чтобы это сочинить?» – подумала Мэри. Умение выражаться метафорически было у Криса не особенно развито. Она нацепила на лицо улыбку и склонила голову на сторону, чтобы Айона не заметила раздражения в прищуре ее глаз.
– Нет, – заговорила она тем же поучительным тоном, что и Крис, – но дело в том, что присутствующий здесь мой друг – парикмахер высочайшего класса, работавший с теми, кого можно назвать гениями парикмахерского дела, а моя подруга по совместительству работает стилистом в маленьком эксклюзивном салоне, а еще один близкий друг, – она указала на Джима, который сосредоточенно крошил сахарные кристаллики, от которых оставалась мелкая пудра, – специализируется на подборе хороших помещений для парикмахерских гораздо более внушительных размеров, где речь идет о многомиллионных капиталах.
Мэри заставила себя остановиться, чтобы не запыхаться, и сделала несколько глубоких вдохов. Улыбка ее казалась теперь кривоватой. Боже, как же он ее раздражает!
– Так что, хотя самая и не являюсь высококлассным парикмахером, я льщу себе тем, что благодаря моей страсти к хорошим прическам, хотя мне и нечасто удается доставить себе это удовольствие, я тоже в этом несколько разбираюсь, и, может быть, если я каким-то образом буду участвовать в создании этого великолепного нового салона, я смогу чем-то помочь и сама что-то на этом выиграю. Это тебя устраивает, или тебе нужно разъяснить, что стоит за иносказаниями?
Бьюсь об заклад, ты даже не сможешь вспомнить, с чего начала, столько ты выпила этим вечером, – сказал Крис, выразительно посмотрев на бокал у нее в руках.
– Не надо так, Крис, это не… – пробормотал Ангус.
Мэри глянула на остатки вина в бокале – всего-то на пару глотков, – посмотрела Крису прямо в глаза и залпом осушила бокал.
За столом нависла еще одна напряженная пауза в стиле «Кошки на раскаленной крыше», пока она смахивала тыльной стороной ладони маленькую капельку вина, оставшуюся на губе.
– Беспокоиться нужно будет тогда, когда я начну отказыватьсяот вина, – мрачно заявила Мэри.
Крис посмотрел на нее еще более сердито. Даже дождь перестал лить, как будто смутившись.
Все в отчаянии подбирали слова, чтобы сказать хоть что-то, что не будет нелепым продолжением какой-нибудь фразы из пьес Теннесси Уильямса.
Джим прочистил горло, скорее всего для того, чтобы убедиться, что оно все еще находится в работоспособном состоянии после такого длительного простоя.
– Смотрите, хм, теперь, когда все наши мысли записаны, нам остается только сесть и рассчитать требуемые суммы. А этим Ангус, Нед и я займемся на выходных, да? Он посмотрел на Ангуса и Неда, ожидая поддержки с их стороны, и те с энтузиазмом закивали. – И еще мы можем отыскать Брайана, когда зайдем в паб.
Все остальные восприняли это как знак, по которому следует с энтузиазмом закивать головами. Айона почувствовала странное стремление встать и начать убирать со стола, – она решила, что это телепатический импульс, исходящий от ее гостей, которые внезапно почувствовали острую необходимость поскорее удалиться. Либо это, либо защитный инстинкт, подсказывавший ей поскорее убрать все приборы со стола куда подальше.
Ангус будто вернулся из тех неведомых краев, где до этого витал, и юридическая сторона его существа снова взяла на себя контроль над ситуацией. Он привел бумаги в порядок и соединил их в верхнем углу большой скрепкой.
Тамара передала ему через стол свою папку. Она старалась сделать вид, что ей все равно, возьмет он ее или нет, но взгляд ее так и метался от Ангуса к Неду и обратно, хотя она пыталась якобы рассеянно разглядывать Айонин подсвечник; воск капал с него готическими узорами и сплавлялся на скатерти с сахарной пудрой, которую истолок Джим, – образовывались невероятно стойкие пятна.
– Спасибо,Тамара, – сказал Ангус, взял папку и положил ее в полиэтиленовый конверт, который обнаружил под диваном. – Твои разработки нам очень помогут. Спасибо.
Айона замерла на полпути к раковине с чашками в руках, ожидая саркастической реакции Криса, но таковой не последовало. Она обернулась и увидела, что в тот момент, когда она загружала посудомоечную машину, Крис вышел из-за стола, скорее всего, в сортир, а Мэри сидела, запустив руки в свои густые черные волосы, и пряди беспорядочными потоками струились у нее между пальцев. Кожа вокруг ее глаз натянулась, и Айона видела, что эти зеленые кошачьи глаза застилает сверкающая пелена слез, но это были скорее всего слезы ярости. При взгляде на Мэри, на ее глаза, подведенные длинной линией, в духе Dolce Vita,на ее натянутую красную блузку, казалось, что она вот-вот взорвется, – вся она была переполнена гормонами и пылала гневом и алой помадой.
Нельзя было сказать, что кто-то мог оказаться случайно вовлечен в начавшуюся ссору. Тамара полировала ноготки каким-то пористым овощем, а Джим, Нед и Ангус уже начали спорить по поводу затрат. Казалось, что дело пошло полным ходом. Теперь даже Джим что-то суматошно записывал, воспользовавшись для этого одним из ее карандашей для набросков. Вмешательство Криса произошло как раз вовремя, – в самый последний момент оно дало необходимый толчок, и энтузиазм Джима воспылал с новой силой. «Хорошо бы он не прикарманил этот карандаш, – рассеянно подумала Айона. – Или хотя бы не стал его грызть».
Айона отложила тряпку, которой протирала столы на кухне (не то чтобы в этом была особенная необходимость), и собралась с духом, чтобы пойти к Мэри. Перед тем как подойти к ней, нужно решить, что сказать. А это и было самое трудное. Айона колебалась. Что обычно говорят? Все происходило не так, как принято это представлять. Она же еще не прочла никаких журнальных статей на эту тему. То есть кое-что она читала, но это были статьи с заголовками «Когда вместо „позвони нам“ подруга говорит „позвони мне“!» Тема «Когда твои друзья собираются завестись» – это же совершенно другая история, правда?
Да слова, наверное, и не самое важное, а у Айоны был инстинкт, заставлявший ее неутомимо прижимать пострадавшего к своей груди; она частенько жалела, что природа не одарила ее таким бюстом, как у Мэри. Она должна успеть еще до того, как вернется Крис. Но как раз в тот момент, когда губы ее уже приготовились прошептать нужные слова, Мэри в последний раз отчаянно дернула себя за волосы, и на лице ее снова появилось привычное выражение иронии. Она подняла голову, встретилась взглядом с глазами Айоны и тряхнула головой, как будто пыталась сбросить все ненужное, как запутавшееся в волосах конфетти.
– Я как раз говорила, – сказала Мэри, которая явно перед этим не говорила совершенно ничего, – нам пора двигаться. Да и ты, наверное, хочешь лечь спать.
Она отодвинула свой стул от стола и встала, как раз в тот момент, когда в комнату вернулся Крис. Всем своим видом он изображал человека, который высказал предположение о том, что комплект спасательных шлюпок на «Титанике» выглядит, возможно, слишком оптимистично.
– Мы уже готовы идти, Крис? – бодро спросила Мэри.
Тамара, на этот раз необычно расторопная, вместе со всеми начала собираться к выходу; она натянула свою облегающую кожаную куртку и взяла мотоциклетный шлем. Стоило ей поднять шлем почти на уровень головы, как из него выпала одна из Айониных кошек, которая спала там до самого последнего момента. Тамара взвизгнула.
– Шоу не закончено, пока не выступит Леди Кошка, – заметила Мэри.
