Текст книги "Заповедник Сказок 2015
(Том 5)"

Автор книги: Валентин Лебедев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 37 страниц)

Ульянино зеркало

Детская сказка

у, бабушка! Ну, можно я схожу на профессорскую дачу?

– Ещё чего!

– Ну, бабушка! Ну, можно?

– Да что ты там забыла-то?

– Я чуть-чуть только погуляю и вернусь.

– Нет, нельзя. И перед людьми неудобно: вдруг нагрянут? Ещё подумают про нас чего недоброго…

– Ты всегда говоришь «Неудобно! Вдруг хозяева нагрянут?» – а уже и лето прошло. Они, между прочим, и в прошлом году не появлялись, и в позапрошлом. Ну, бабушка! Можно?

– Заладила: на профессорскую дачу да на профессорскую дачу… Мёдом что ли там намазано? Ну чего ты туда всё время рвёшься?

– Так ведь интересно же!

– Нельзя!

– Да что тут такого?

– Дед, вон, сердиться будет!

– Бабушка! Дед сердиться не будет! – Ульяна, наконец, почувствовала слабину: когда такое было, чтобы дед на любимую внучку сердился?!

– Да ты глянь, глянь, какая там крапива! Весь двор зарос – охота тебе по такому бурьяну гулять? Где там гулять-то?

Но Ульяна уже не слушала. Про крапиву бабушка верно сказала: крапива там за лето вымахала высоченная. Просто так не подступишься. Жгучая! Побежала в дом, надела куртку.

На профессорском чердаке было тихо и сумрачно. На каждый робкий шаг настил отзывался скрипом: «Крри! Крра! Кри! Кра!» От страха защекотало в животе. От пыли щекотало ноздри.

Бабушка, разумеется, такое самовольство не одобрила бы. Но разве можно было пройти мимо чердачной лестницы и не заглянуть сюда хотя бы на минутку! Ульяна обожала приключения – а здесь как раз всё такое таинственное! Коробки какие-то, какая-то старинная рухлядь. Всё такое манящее! Жуть! А это что тут занавешенное? Ох, ты! Какое шикарное зеркало! Только чего-то оно какое-то тусклое… и… какое-то странное?

Глядя в зеркало, Ульяна себя узнавала и не узнавала…

– Привет, Ульянка! – явственно произнесло зеркало. – Чего так чудно вырядилась? Не пойму: ты это или не ты? Обасурманилась вся – и не признать…

– Ой, мамочки! – отпрянула Ульяна.

– Фу, ты! Чумовая! Чего кричишь-то? Прям чуть не треснуло со страху от твоего крика…

– Погоди-ка! Это кто со мной разговаривает?

– Гляди-ка! Не признаёт! Эвон, как насупилась. Не в духе, что ли? Не выспалась? Аль обновками загордилась? A-а! Понятно: никак мамка опять наругала, так ты ко мне снова жалиться пришла?

– Нет, не наругала. Я просто так пришла…

– Ну, коли так, давай, подступись-ка поближе – дай разглядеть, чего на тебя нянька напялила…

– Какая нянька?

– Фёкла Поликарповна, знамо дело. Какая же ещё?

– Нет у меня никакой няньки. Я сама одеваюсь…

– А Фёкла чего же? Захворала, сердечная?

– Не знаю… Вы, наверное, меня с кем-то спутали?

– Шалишь! Хоть и подслеповато я, да по голосу тебя завсегда признаю. Такого голоса ни у кого звончее нету. Разве что у бабки твоей, Анастасии Никитичны, когда та в твоих годах была. Чистый у вас с нею голосок – что тебе наш венецианский хрусталь…

– Мою бабушку не так зовут!

– Иди ты! Шуткуй-шуткуй, да не заговаривайся. Мне ль да не знать! Я всю твою родню, считай, до осьмого колена помню. Я вообще всё помню! Даже мастера Доминико, который меня своим волшебным умением на этот свет произвёл. Чего удивляешься, будто первый раз слышишь? Удивляется ещё! Сколь раз уж ей сказано-пересказано, а она всё удивляется! Вот ведь память девичья… Ну, так слушай, коль пришла: всё, как было, заново расскажу…

Семья Доминико в Венецианской стране мастерством своим иных стекольщиков премного таровитей была. Какие зеркальщики секретом владели – клан Доминико их всех превзошёл. Чтобы сподручнее было искусство своё в тайне сохранять, они на остров жить перебрались, на который никаким завистникам дороги не было. Остров тот, запоминай, Мурано прозывался. Оттуда самые драгоценные зеркала по всему свету по королевским да царским замкам тайно со стражей рассылались.

Иные богатые графы да герцоги земель своих не жалели, пашни и леса продавали, лишь бы себе в залы венецианские зеркала поставить. Ну, а мне путь лежал на восточную сторону. На меня из Персии от одного армянского купца заказ был. Звали его Левон-шах.

Говорили, будто он в дочери своей красавице Лейле души не чаял, любой каприз исполнял. Самый сладкий изюм – ей, самые душистые масла – ей, тончайшие шелка – тоже ей. Для неё и зеркало в полный рост у венецианцев купил.

Деньгу большущую наперёд заплатил, да только не вышла мне судьба Лейлиной красотой блестеть. Надлежало мне с острова Мурано по морю плыть. Долгий предстоял путь.

Ой, долгий! Сначала военным кораблём на Кипр, после в Ливан, а оттуда верблюжьим караваном через сирийскую пустыню в сказочный город Багдад.

Однако ж напали около острова Родос на каравеллу отчаянные разбойники. Стража то ли куплена была, то ли труслива – сразу без боя сдалась, на милость пиратам. Покривлялись душегубы передо мной, погоготали, да и отдали за бесценок еврею Сулейману, который торговал коврами в Фамагусте. Дошёл до Сулеймана слух, чьё зеркало к нему попало – испужался Сулейман! Сильно испужался: Левон-шах с османским султаном и персидскими шахами дружбу водил, по всей Передней Азии своим влиянием знаменит был. Да что там в Передней Азии! Сказывали, будто корабли Левон-шаха с богатым товаром через Арабское море до самой Индии ходили…

Отправил Сулейман весточку брату своему Исмаилу, что в Дамаске лавку держал. Исмаил по просьбе Сулеймана ту весточку с верным человеком Левон-шаху из Дамаска далее в Багдад переправил: так мол и так, имущество твоё, пиратами пограбленное, хранится на острове Кипр у честного Сулеймана, который готов тебе всё вернуть за скромное вознаграждение. Однако ж в Багдаде пришлось Левон-шаха два года дожидаться: тот по важному делу на другом краю страны, в Исфахане, задержался. Наконец, прибыл к Исмаилу слуга от Левон-шаха и записку ту забрал. Отправилась она в перемётной сумке в Исфахан, Только сгинул тот караванщик, который Сулейманову грамоту через пустыню вёз.

То ли скорпион его в пути ужалил, то ли зарезали его в диком кишлаке подлые заговорщики…

За десять лет так и не дождался честный Сулейман ответа от Левон-шаха, пока не стало известно в торговом кругу, что оный армянский купец с братьями, с дочкой Лейлой и со всем своим несчастным семейством в один год скончался от страшной чёрной болезни и никого из наследников не оставил. Сулейман тогда три месяца не ел, не спал: всё горевал про то, какое большое торговое дело ушло в османскую казну. А после прочитал по умершим молитву в своём храме и за хороший куш тайно перепродал остаток пиратского груза удалому греческому контрабандисту Панайотису. На том сердце и успокоил…

Панайотис же сгрёб тюки да кованые сундуки да свёз до поры до времени в укромную пещеру в одной из тысячи бухт выжженного солнцем Халкидиса. Да вот только вернуться туда к задуманному сроку уже не успел. Подстерегли его тихой ночью давние дружки-соперники с османского берега и всё, что с собой было, отобрали. Хорошо, сам жив остался: в пыли катался, вымолил себе жизнь и попал в рабство к османам. Однако же про пещеру на пустынном острове никому не сказал. Видать, до последних дней своих надеялся, что вернётся.

И пришлось мне там лежать вместе с дамасскими мечами да персидскими коврами, может, пятьдесят лет, а, может, и все сто, пока однажды в грозу шайка каких-то голодранцев не укрылась в бухте да случайно не наткнулась на полуистлевшие сокровища. Обрадовались разбойники подарку судьбы, стали спорить: куда им теперь с найденным кладом? В кровь передрались и решили плыть в богатый Константинополь. Долго добирались. Был ужасный момент – едва не поглотила утлую фелюгу пучина во время свирепой бури в Мраморном море.

На Босфоре дозорные приметили потрёпанную штормами подозрительную лодку с воровским грузом и схватили всех без долгого разбору. Оборванцев без долгих церемоний отправили на галеры, а скарб поделили меж собой алчные султановы чиновники.

Абдул-паша важный вельможа при султане был, держал семь жён, и лет двадцать моих прошло в его гареме. Передо мной плясали, горевали и постепенно увядали семь пышных восточных красавиц.

Когда же Абдул-паше за безоглядное казнокрадство янычары отрубили кисти рук, а самого бросили в темницу, младшие жёны его разбрелись по городу Константинополю в поисках приюта и пропитания, а старшая, Фатима, через посредников продала меня заезжему маркитанту румынского князя Влада. Конным обозом по первому снегу привезли меня в замок Валахии, поставили перед князем – глядь, снятый боже: а в золочёной раме ничегошеньки нету! Знамо дело, вампиры в зеркалах не отражаются…

Мерную себе тогда: «Ну, раз князю зеркало без надобности, жди нового хозяина». И точно: ждать пришлось недолго. Время тяжёлое тогда было, неспокойно людям жилось, война шла за войной, преумножая скорби, горести и невежество. На один мирный год приходилось два военных. Предали князя друзья и братья, закончил Влад молодую жизнь в темнице, а меня снова – в ящик да в путь-дорогу дальнюю. Дело было зимой. Везли в Чернигов в подарок литовскому князю Пильскому – а вытащили на белый свет во дворцовом саду крымского хана Селям-Герея: гуляли сорок тысяч крымчаков на Муравском шляху, проскакали набегом до Конотопа, заприметили молдавских послов, налетели, пограбили. А к весне лучшие подарки прибыли в Бахчисарай.

Беззаботно и неспешно текла жизнь под благодатным солнцем Тавриды. Много кос передо мной сплеталось и расплеталось. Много песен пелось. Изо дня в день, из года в год. И чёрных, и русых. Много очей помню: добродушных и лукавых, васильковых, чёрных и серых, задумчивых и искристых. Шутка ли, почти сто пятьдесят лет прошло в тени кипарисов. Сто пятьдесят лет…

Ну а потом пришли русские войска покарать постылого хана за неразумную спесь и грабительские набеги. И сад, и дворец – всё разом превратилось в прах и тлен. Чудом уцелев в этой бойне, покидало я Крым в обозе фельдмаршала Миниха. В терзаемых чумой и холерой руинах уж было не узнать вчерашнего земного рая…

Жара была нестерпимая. Солдаты пропадали от жажды и зноя. Страшная эпидемия шла за русской армией неотступно. Возниц одного за другим сносили в ямы. Поступил приказ сжечь обоз вместе со всем захваченным в Бахчисарае скарбом. Свалили казаки всё в кучу посреди голой степи, облили со всех сторон смолой. Вдруг скачет адъютант князя Трубецкого: «Стойте, бесовы дети! Зеркало оставьте…»

– Вот так судьба меня от огненной погибили уберегла. И с твоей пра-пра-прабабкой свела…

– С Анастасией Никитичной?

– Скажешь тоже! Говорю же тебе – с Прасковьей Юрьевной! Она, если посчитать, тебе в восьмом колене прабабка. А Анастасия – которая тебе свой хрустальный голос передала – та много позднее, только спустя сто шестьдесят четыре года, родилась. Что головой вертишь? Время, оно, милая, эвон как быстро летит! Будто вчера всё было, а нынче, глядишь, уже новые люди и новые моды. Вот это, я не вижу, по какой моде твоя диковинная одёжка: по французской или по немецкой? Где сделана?

– Эта курточка? Да она в Китае сделана. Сейчас всё в Китае делается…

– В Китае? Оспади, спаси и сохрани! До китайской моды дожили…

– А Анастасия Никитична какая была?

– Анастасия Никитична? По части шпилек и булавок, да насчёт спеть да поплясать – большая любительница была. Первая красавица на всю Тульскую губернию! Не зря за ней из самого императорского дома сватов присылали. А она: нет, говорит, выйду замуж только за Тихона Николаевича, если они меня позовут; а не позовут, смеётся – в монастырь пойду, потому как более мне никто не люб. Ну, Тихон Николаевич ее и позвал. Без малого семьдесят годочков душа в душу прожили. Пятерых детишек родили – все как один приличными людьми выросли: Георгий Тихонович – морской офицер, в Цусимском бою пал смертью храбрых; Ванечка, Иван Тихонович, в путейные инженеры пошёл, туркестанскую железную дорогу строил; Фёдор Тихонович на хирурга выучился, в земской больнице крестьян лечил, в профессоры выбился… Да я ж тебе сколь раз уже рассказывала! Аль и впрямь запамятовала?

– А можно я ещё приду послушать?

– Отчего ж нельзя? И бабки твои, и мамка с сёстрами своими меня завсегда уважали. И ты приходи, коль охота истории мои послушать…

– Я обязательно приду!

– Приходи, милая, приходи. А сейчас не забудь покрывало накинуть – больно в этой зале свет яркий…

Арина Машкина

Игра для начинающих

Сказка для детей изрядного возраста

орогой друг!

Поздравляем с приобретением твоего первого набора для создания мира!

Наша игра сделана из экологически чистых материалов с использованием классических технологий и рекомендована Ассоциацией профессиональных демиургов.

В коробке ты найдёшь:

10 планет и орбиты для них;

1 мощную звезду, которая станет источником тепла и света для твоего мира (установочный патрон с гравитационным генератором прилагается);

666 ± 6 небесных тел декоративного предназначения (звёздная мелочь, метеориты, астероиды и др.);

1 чёрную дыру;

1 баллон с атмосферной жидкостью (осторожно: баллон под давлением!);

1 бутылку с растительным концентратом;

10 пробирок с живыми культурами;

1 справочник по техническим основам мироздания;

1 пульт дистанционного управления.

Порядок сборки.

Положи патрон для звезды в центре мироздания.

Расположи орбиты по стандартной схеме и укрепи на них планеты.

Включи гравитационное поле с помощью синей кнопки на пульте управления.

Сними защитную плёнку и прикрепи чёрную дыру в любом свободном участке пространства. Помни, это самый важный элемент: именно установка чёрной дыры запускает жизненный цикл собранного тобой мира!

Убедись, что красный тумблер на пульте находится в положении «Выкл.», и вкрути звезду в патрон.

Активируй звезду, переведя красный тумблер на пульте в положение «Вкл.».

Возьми баллон, с помощью распылителя нанеси атмосферу толстым слоем на каждую планету и сделай перерыв на несколько часов.

Нанеси на все планеты растительный концентрат и снова сделай перерыв.

Аккуратно вылей пробирки, по одной на каждую из планет.

Равномерно распредели по миру декоративные элементы для украшения.

Мы надеемся, что наша игра доставит тебе удовольствие! Обрати внимание и на другие наборы по созданию миров: для демиургов продвинутого уровня и демиургов-профи.

Приобретай игры только у официальных дилеров – это гарантирует качество и безопасность игры. При покупке обязательно проверь наличие лицензионной голограммы в виде бозона Хиггса!

Генеральный директор фабрики по производству развивающих игр и наборов для творчества дочитал жизнерадостную инструкцию, взглянул на свою подпись под текстом, смял листик и отбросил его. Хмуро проследил, как мятый комок упал и покатился в сторону мусорной корзины, а когда тот остановился, снова перевёл взгляд на коробку, лежащую на столе. На крышке сверкала надпись «НОВИНКА! Стань демиургом – создай свой мир», под ней поблёскивали набранные мелким шрифтом слова «Игра для начинающих». На боковых сторонах коробки красовался рекламный слоган всей демиурговой серии «Мироздание своими руками!».

Директору никак не удавалось сосредоточиться – перед глазами снова и снова вставала неприятная сцена, случившаяся в его кабинете несколько минут назад.

Он рассматривал оптимистичные графики роста продаж, когда дверь без стука открылась. Незнакомая женщина с объёмной коробкой в руках решительно направилась к нему.

– Здрасьте, – начала она с порога, – я на минуточку! Начальник маркетинга от меня прячется, ну так я вам говорю: я ухожу!

– Прячется… – повторил директор, пытаясь вспомнить, где он мог видеть её лицо, и немного завидуя способности начальника отдела маркетинга вовремя исчезать.

– Говорит, нечего преувеличивать. А я говорю, добром эти ваши новомодные штучки не кончатся! Делали бы, как раньше, наборы для опытов – никто ведь не жаловался! А теперь что? Покупатели каждый день скандалят!

– Ах, покупатели… – директор наконец узнал продавщицу, работающую в магазине при фабрике.

– А это вам, – она грохнула коробку на стол, – сувенир, так сказать. Чтоб не думали, что я наговариваю!

Продавщица бросила рядом с коробкой связку ключей и так же решительно вышла.

Директор потряс головой, отгоняя неприятное видение, и снова попытался сконцентрировать своё внимание на коробке.

– Ну, чего я теряю, собственно говоря, – пробормотал он. – Мне, конечно, совершенно неинтересно, отчего она решила уйти. Но почему бы не испытать свой товар? Назовём это проверкой качества… Набор для начинающих – трудно не будет… Вдруг мне даже понравится? А если при сборке обнаружатся недочёты – тем лучше: будет повод принять меры по повышению качества продукции. Мы назовём это «Улучшенной версией»!

Директор снял крышку и вытряхнул содержимое коробки на стол. Поморщился при виде внушительного вороха разнокалиберных упаковок и принялся их открывать.

– Надо делать прозрачные пакеты, чтобы начинку видно было… Планеты… раз… два… десять штук… Проволока?.. Нет, это орбиты… Вот, скрутили в моток, они теперь кривые будут… Звезда… одна штука… Вот звезда… Бутылка… Ещё бутылка… Или нет, не бутылка, кажется, это баллон… Зачем упаковывать, он небьющийся… Пульт…

Пакет, в котором прощупывалась звёздная мелочь, директор отложил в сторону.

– Это потом. Пробирки… куда делись пробирки? И еще справочник…

Пробирки не вывалились, потому что были прикреплены клейкой лентой. Справочник тоже прилип к ленте и оторвался, оставив на ней часть обложки.

– Должно быть что-то ещё, – директор подобрал инструкцию, расправил и снова начал изучать состав набора.

– Вот, я же говорю. Ещё ведь должна быть чёрная дыра.

Он откатил планеты в сторону, потряс перевёрнутую коробку, приподнял крышку, заглянул под стол – дыры не было.

– Придётся проверять качество некомплектного набора… Вот что бывает, когда покупаешь игрушки, где попало! – иронично пробормотал он себе под нос и перелистал справочник. – Так… планеты… гравитация… звезда… чёрная дыра… и – включаю!

Решив не заморачиваться неведомой ему стандартной схемой, директор разложил орбиту самого большого диаметра вокруг патрона и нацепил на неё все десять планет. Отступил назад, оценивающим взглядом посмотрел со стороны – картина уютного компактного мира ему очень понравилась.

– Ну что же, смотрится хорошо. Только что ж всё лежит? Ах, да, синяя кнопка!

Он нажал кнопку на пульте, и с лёгким гудением свежесобранное мироздание воспарило над столом. Не выдержавшая нагрузки орбита лопнула, и планеты, весело простучав по столу, покатились на пол.

Директор торопливо выключил гравитацию и опустился на четвереньки.

– …Семь, восемь, девять… – Десятый шарик разбился вдребезги.

Директор снова взял в руки справочник: «В наборе для начинающих демиургов реализуется исключительно стандартная схема, при которой планеты обращаются вокруг звезды по концентрическим орбитам».

Директор глубоко вдохнул, выдохнул и сказал сам себе:

– Спокойно. Это просто. Есть порядок, и нужно его соблюдать.

Он разложил девять орбит, начиная с самой маленькой, раскидал по ним планеты и вспомнил про чёрную дыру – вернее, про её отсутствие: «…именно установка чёрной дыры запускает жизненный цикл собранного мира…»

Директор нахмурился. Он-то отлично знал, что наборы для начинающих и продвинутых демиургов комплектовались чёрными дырами по другим причинам: чёрные дыры служили автоматическими ликвидаторами миров. Профи недоделками не грешили – они создавали совершенный мир или же сами уничтожали дело рук своих в приступе перфекционизма. Но аннигиляция поделок, созданных дилетантами и любителями, была совершенно необходима. С одной стороны, дело было в деньгах: фабрике грозили крупные штрафы, если её продукция будет загрязнять окружающую среду потенциальными загрязнителями окружающей среды. С другой стороны, дело снова было в деньгах: оплакав стартовое мироздание, начинающие демиурги покупали себе новую игрушку – уже гораздо дороже. В общем, не физические законы, а финансовые соображения делали установку чёрной дыры обязательным условием при создании нового мира. Проблема состояла в том, что директор понятия не имел о механизме, обеспечивающем эту функциональность.

– Надо поговорить с проектировщиками – пусть расскажут, как обойти защиту. Впрочем… я ведь не начинающий демиург, я их начальник. Чего доброго, засмеют… – директор поморщился.

Он обошёл стол, размышляя вслух.

– Вот если бы я проектировал эту игрушку, какой механизм защиты от неполной сборки я бы установил? Измеритель гравитационных полей? Это дорого. Счетчик количества элементов? Дешевле, но его здесь нет… Должно быть что-то максимально простое… Вот если бы я был проектировщиком…

Директор застыл на месте – жизненный опыт и знание бюджета подсказали ему ответ:

– Здесь. Нет. Никакой. Защиты… – Он прислушался к звучанию этих слов и кивнул.

Сомнений не было – единственной гарантией установки чёрной дыры была фраза в инструкции, которая авторитетно заявляла о такой необходимости.

– Во всём есть свои плюсы, – пожал плечами директор. – Это не самый эффективный способ, зато самый дешёвый. Значит, можно продолжать.

Он ткнул синюю кнопку и с некоторым нетерпением вкрутил звезду на законное место в центре мироздания – она сразу же ослепительно вспыхнула, заставив директора шарахнуться в сторону.

– Выкл!.. выкл!.. Выключить сначала надо было, а потом в коробку класть! – досада на себя и злость на нерадивых упаковщиков вырвались наружу.

Перед глазами плыли яркие пятна. На всякий случай он зажмурился и стоял так, пока не услышал знакомый перестук. Директор с возмущением широко открыл глаза и, ойкнув, снова зажмурился, нашаривая пульт вслепую.

– Это какая-то нерегламентированная звезда!

Звезда не просто сияла – она извергала такие мощные протуберанцы, что изрядно подпалила две ближайшие к ней планеты. Окольные участники мироздания почему-то опять разбежались по полу.

– Возможно, при установленной чёрной дыре этого безобразия не случается, – директор никак не мог сообразить, может ли дыра поглощать излишки звёздной активности.

– Всё-таки нужно поговорить с проектировщиками. Нужна дополнительная защита! То есть не дополнительная, конечно, а вообще защита, – поправил он себя, вздохнул и снова опустился на пол.

В этот момент кто-то пару раз стукнул в дверь и, не дожидаясь ответа, открыл её. На директора с порога уставился старый уборщик.

– В чём дело? – холодно осведомился директор. – Я занят, разве не видно?

– Я… это… я за мусором… убрать, стал-быть, надо… – уборщик с трудом подбирал слова, разглядывая стоявшего на четвереньках директора.

– Значит, так, – директор поднялся на ноги. – Я провожу проверку качества продукции. Идёт эксперимент, понятно? Ничего тут не трогать и вообще – входить запрещается!

Старик молча кивнул и, не отрывая глаз от директора, немного отступил назад в коридор.

– Свободен, – с нажимом сказал директор и смотрел в упор на уборщика, пока тот не закрыл дверь.

Наклоняясь и возмущённо поглядывая на дверь, директор собрал с пола планеты. Покосившись в справочник на стандартную схему, поднял порванную орбиту и связал её узлом. Подобрал осколки, распределил их вдоль орбиты и слегка потряс – они держались крепко и не осыпались. Но когда директор попытался пристроить это вторсырьё вокруг звезды, орбиты дальних планет угрожающе завибрировали, и два самых больших шарика, не удержавшись, снова обвалились.

Постепенно выяснилось, что созданный им мир сохранял устойчивость, только если кольцо осколков находилось на пятой, считая от звезды, орбите. Выяснять этот необъяснимый каприз системы пришлось примитивным перебором. За время поисков равновесия планеты замусорились, и теперь вокруг них крутились песчинки и пыль, собиравшаяся в причудливые кольца.

Посмотрел в инструкцию: «Взять баллон, напылить атмосферу по планетам».

– По всем целым планетам! – директор сурово посмотрел на осколки, раздражающие своей неуместностью в мире, который хотелось сделать идеальным. – Всё, – с облегчением выдохнул он, – технологический перерыв!

И направился было к выходу, но не смог уйти дальше дивана, стоявшего у двери. Присел буквально на минутку, чтобы обдумать предстоящий разговор с проектировщиками и комплектовщиками, да так там и уснул.

Утром, едва открыв глаза, он бросился к столу. Звезда работала на удивление стабильно, планеты уверенно держались на орбитах, большинство окутывала лёгкая дымка.

– Самые крайние атмосферу не удержали!.. – разочарованно вздохнул директор.

Схватил инструкцию. Следующий этап был необременительным: аккуратно распределить содержимое бутылки с растительным концентратом по планетам.

– По всем целым планетам, – мстительно повторил он, пропуская осколки. – И – перерыв!

Выбросив бутылку в мусорную корзину, директор усилием воли выгнал себя из кабинета. Он сходил в маркетинговый отдел, где объявил, что магазин при фабрике закрыт и не откроется, пока не найдут нового продавца. Оставил ключи и быстро ушёл, не слушая возражений.

Зашёл в цех комплектации и произнёс гневную речь о том, что жизнь и здоровье начинающих демиургов находятся в их руках, и эти руки растут из… Тут он оборвал себя и вышел, не слушая вопросов, потому что об эксперименте с некомплектным набором решил пока не распространяться.

Поиск проектировщиков затянулся до тех пор, пока он не догадался заглянуть в курилку. Застигнутые врасплох жертвы не рискнули отказаться от категоричного требования до конца недели придумать несколько вариантов неизвестно чего, гарантирующего установку чёрных дыр.

Решив, что времени для развития растительности прошло достаточно, директор вернулся к себе и тщательно осмотрел планеты. Увиденное его огорчило: только на третьей планете что-то слабо колосилось, всем прочим растительный концентрат впрок не пошел.

– Может, потом и на остальных что-то взойдёт, – обнадёживал себя директор. – Всё равно нельзя лишать их шанса на развитие жизни, – сказал он, отдирая пробирки с биокультурами от коробки.

Опять пришлось вспомнить недобрым словом упаковщиков: пробирок оказалось девять вместо десяти, причём две из них – просроченные, с помутневшим содержимым.

– Первую планету и последнюю сразу вычёркиваем. Осколки вообще не считаются. Остаётся семь планет и семь годных пробирок.

Аккуратно встряхивая пробирки, директор окультурил семь планет и задумался, с искушением поглядывая на просроченные флакончики. Признавая в душе, что всё идёт не по инструкции, вылил подозрительные пробирки на третью планету.

– Хуже не будет, – сказал он и ушёл, опасаясь, что если останется дожидаться результатов, то опять, чего доброго, будет ночевать на диване, не раздеваясь.

Директор никогда ещё так не спешил на работу, как на следующее утро, в глубине души ожидая увидеть в созданном им мире цветущие сады, заполненные восхитительными существами. Неблагодарные планеты встретили его всё теми же безжизненными пространствами, хотя… на третьей, если внимательно присмотреться, кое-что можно было с трудом разглядеть…

– Чего они такие мелкие? – директор покачал головой. Тут взгляд его впервые упал на развесистый фикус, засыхающий на подоконнике.

– Как он вообще тут вырос? И кто его поливает?

Он отправился по коридору на поиски подсобного помещения, где уборщики должны держать всякую хозяйственную дребедень. Каморка с ведрами, швабрами и прочим барахлом нашлась под лестницей. Под раковиной стояли лейка и бутылка с распылителем. На размытой этикетке угадывалось изображение куста в горшке. Директор обнюхан носик распылителя и сморщился: запах был отвратительный.

– Удобрение… наверное, эффективное… или давно испортилось… – на всякий случай, он прихватил и лейку. – Тоже пригодится… может, фикус полью.

Вернувшись в кабинет, директор со всех сторон обрызгал третью планету и признался себе, что ждёт немедленных изменений.

В дверь постучали.

– Нельзя!

На пороге тут же возник старый уборщик: – Никак чой-то искали в подсобке?

– А? Нет, ничего… Вот, забери, – директор сунул уборщику бутылку с удобрением, одновременно вытесняя его из кабинета.

В коридоре послышались голоса.

– Вас тама ищут – сказал старик, пытаясь заглянуть внутрь. – Делегация какая-то. Или а-со-ция-ция.

Директор раздражённо фыркнул и, уходя, демонстративно запер кабинет на ключ.

Представители Ассоциации профессиональных демиургов скандалили и угрожали отзывом своих рекомендаций, ссылаясь на жалобы потребителей. Директор неохотно соглашался, что отдельные недостатки имеют место, но он в курсе и уже занимается этим вопросом. Стараясь не вдаваться в подробности, пообещал в ближайшее время реализовать план улучшения качества продукции и, в нарушение этикета, первым сбежал из переговорной.

Вернувшись к себе, директор с замиранием сердца открыл дверь. Уже с порога было видно, как в зарослях, щедро покрывавших сушу третьей планеты, неторопливо бродили монстроподобные ящеры, щипая листья с верхушек здоровенных хвощей-переростков. Другие монстры, пошустрее, бодро наскакивали на травоядных. Глубины вод тоже кишели гигантскими существами.

– Хм… перестарался я с удобрением, – констатировал директор. – Зато всех видно] Видно…

Нахмурившись, он вспомнил любопытного старого уборщика и его попытки проникнуть в кабинет под предлогом уборки. Взглянул на кучу рваных пакетиков, валяющихся на столе и под столом, собрал их и выбросил в мусорную корзину. Под обрывками обнаружилась забытая упаковка со звёздной мелочью.

– Да, кстати – последний штрих!

Он обошёл вокруг стола, небрежно взмахивая пакетом: небесные тела вываливались неравномерно, обильно посыпанные участки чередовались с пустырями. Когда пакетик почти опустел, директор перехватил его за угол и встряхнул, чтобы высыпать остатки. Вместе со звёздной пылью из пакетика вылетел крупный астероид и с треском врезался в одну из планет, подняв клубы пыли.

Когда директор осознал, что от удара содрогнулся не какой-то там безжизненный шарик, а третья – живая! – планета, тут же заметался в панике. Непроницаемая пелена, окутавшая единственную отраду глаз, не давала возможности оценить масштаб бедствия.

– Надо немного подождать, – успокаивал он себя, – пусть пыль осядет.

Чтобы отвлечься, он сел сочинять обещанный Ассоциации демиургов план повышения качества – однако никак не мог сосредоточиться, постоянно бросая тоскливые взгляды на несчастный мир.

Через несколько часов уже можно было констатировать, что ящеры не пережили внезапного удара. Растительность тоже погибла почти вся.

– Технологический перерыв, – убитым голосом произнёс директор и вышел на дрожащих ногах.

Весь следующий день он, сказавшись больным, провёл дома, но под вечер, не выдержав, приехал и замер на пороге. В кабинете было пугающе темно. Вспомнил, что после создания мира он ни разу не включал верхний свет – мощности звезды с избытком хватало на всю комнату.