Текст книги "Папины дочки"
Автор книги: Тасмина Пэрри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
Дверь открылась, и Ник провел гостя в спальню. Постель была неубрана, завалена газетами. Остатки завтрака хозяин еще не успел унести, и поэтому на полу стояли тарелки с яичной скорлупой, кусочками бекона и шкурками от маринованных томатов. Дэвид, с похмелья посмотрев на этот беспорядок, почувствовал себя еще хуже.
– Отдыхаешь? – спросил он, убрав журнал с кресла и присев на край.
– Да, как свинья в свинарнике, – улыбнулся Джек. – Не смущайся, так живут все холостяки в Англии.
– Счастливчики, – вздохнул Дэвид, – а я только что из Оксфордшира.
– Правда? – равнодушно переспросил Ник, направившись на кухню. – Там, кажется, была свадьба или что-то в этом духе? Чай будешь?
– Кофе, и покрепче.
– Сейчас принесу. Можем сегодня сходить на футбол после обеда, если хочешь. Кейт ведь вернется только вечером?
– Да-да, кажется, именно вечером, – быстро откликнулся Дэвид. Он нервно постукивал пальцами по подлокотнику кресла.
Нужно было собраться с мыслями, чтобы изложить Нику все по порядку, но вместо этого он рассеяно осматривал его комнату. С тех пор как Ребекка ушла от него, квартира превратилась в сарай: набросанные повсюду книги, журналы, диски и пустые коробки от пиццы. Коробки, видимо, копились не один месяц. Нет, Ника обманывать бесполезно, он человек прямолинейный. И Кейт он знает отлично, он же с ней работает. Но ведь и он, Дэвид, дружит с Ником уже пятнадцать лет, неужели он не имеет права рассчитывать на его понимание?
– Не люблю футбол, но за приглашение спасибо, – отозвался он, взяв из рук Ника чашку кофе.
– Так что стряслось? – спросил Ник.
Дэвид поглубже вздохнул.
– Ну… я сделал то, чего не надо было делать…
– Господи! Что именно? – Ник внимательно посмотрел на Дэвида. – Что-то серьезное?
– Нет, ничего страшного, – предупредил Дэвид, отвернувшись. Ему было тяжело выносить пристальный взгляд друга. – Ты же знаешь, я вчера был на свадьбе у Роберта. Я там почти никого не знал.
– Не может быть, это на тебя не похоже, – усмехнулся Ник.
– Да… не знал, кроме Серены.
Дэвид умолк, ожидая, что Ник сам начнет его расспрашивать, но тот почему-то упорно молчал.
– Ну и что? – произнес Ник после долгой паузы.
Дэвид оглянулся на дверь.
– Что случилось, ты не… – Ник вдруг подозрительно прищурился.
– Она была на свадьбе, я напился, – сказал Дэвид, понизив голос почти по шепота. – Ты же знаешь, какая она, она сама меня просила составить ей компанию. «Ах, я тут никого не знаю…» – и все такое. Она вцепилась в меня мертвой хваткой.
– Я не верю своим ушам, – сквозь зубы произнес Ник.
Дэвид уже успокоился и перестал психовать, но вдруг подумал, что Ник сейчас возьмет и вышвырнет его вон.
– Ты кретин! – пробормотал Ник, пытаясь подавить гнев. – Что ты скажешь Кейт? Ты о ней подумал? Подумал, что нельзя спать с сестрой твоей подруги? Хорошо, если Серена, проснувшись, не вспомнит, как тебя зовут и кто ты такой! Надеюсь, она решит, что ты какой-нибудь репортеришка из мелкой газетенки.
– Она вовсе не такая дура, – возразил Дэвид.
– Тебе сейчас не о ней надо думать, – раздраженно перебил его Ник, – а о Кейт.
– Вот поэтому я и приехал, – сказал Дэвид, тоже начиная раздражаться, – ты же ее лучше знаешь, вот и скажи, что теперь делать!
– Раньше надо было думать! Это же надо – спать с женщиной, которая находится на шестом месяце беременности!
– Послушай, – возмутился Дэвид, – я знаю, что ты будешь меня теперь презирать! Но ты же дружишь с Кейт, поэтому мне больше не к кому было пойти, кроме тебя. Скажи, как мне быть?
– А что ты хочешь услышать? – язвительно ответил Ник. – Что я скажу тебе: «Забудь обо всем, старина»?
Дэвид впервые в жизни чувствовал себя не могущественным воротилой из Сити, а нашкодившим мальчишкой.
– Ну ты же должен знать… Серена ведь сама не расскажет Кейт, да? Если я ничего не скажу, то…
– Зная тебя, можно смело утверждать, что вчера еще минимум человек десять видели, как ты увивался вокруг Серены. Так что завтра эта история появится в газетах.
– Все репортеры уехали к тому времени, – оправдывался Дэвид.
Ник вскочил с места и прошелся по комнате, перешагивая через стопки книг и коробки.
– Вот что. Ты должен ей все сказать. И каковы бы ни были последствия, тебе придется с этим смириться. На этот раз тебе придется отвечать за свои постельные подвиги.
Дэвид откинулся на спинку кресла и тихо завыл. Он подозревал, что именно таков и будет совет Ника, что все закончится полной катастрофой.
– Хорошо, я подумаю об этом, – неохотно пообещал он.
Ник бросил на пол газеты, собранные с дивана.
– Ты сукин сын, – проворчал он, – ей вообще не следовало доверять тебе.
Дэвид встал, сжимая в руке ключи от машины.
– Наверное, ты прав, Ник, – сокрушенно признал он, – спасибо за кофе.
Он повернулся и молча вышел из комнаты.
Кейт, немного уставшая от перелета, все же была в прекрасном настроении. На следующий день после возвращения она завтракала в Уолсли на Пиккадилли с Ником и Дженни Тайсон, менеджером по связям с общественностью, любившей посплетничать, но всегда делавшей это весьма тактично и остроумно. Болтовня с друзьями, блинчики с кленовым сиропом и чашка крепкого чая помогли Кейт взбодриться и забыть о тяжелой работе.
– Ну все, целую обоих, – объявила Тайсон, доев булочку и поднявшись из-за стола, – мне пора в офис, надо успеть к десяти, чтобы не пропустить одно важное дело.
– Я знаю, ты тоже спешишь, – заметила Кейт, взглянув на Ника, – сейчас выпью сок и мы поедем.
Дженни исчезла за стеклянными дверями кафе, а Ник продолжал рассеянно листать брошюру с туристической рекламой Мальдивов, которую прихватила с собой Кейт.
– Да, чудесные места, – сказал он, – представляю, сколько потребовала за фотосессию наша новая модель.
– Ваша старая песенка, мистер Скрудж, да? – рассмеялась Кейт.
Она быстро допила апельсиновый сок и вздохнула с облегчением.
– Ладно, обещаю, это был последний выходной, когда я работала. Я не хотела говорить тебе заранее о поездке, потому что боялась, что ты опять будешь против. Но зато теперь мы сделали для журнала все, что в наших силах. Ну а как ты провел выходные?
– Никак. – Ник пожал плечами, вспомнив о визите Дэвида. – Читал газеты и смотрел телевизор.
Кейт кивнула.
– А я хотела составить компанию Дэвиду, поехать на свадьбу, но не получилось. Кажется, выходила замуж Мелисса? Вообще-то она мне не очень нравится, но в «Шато» я бы не отказалась побывать. Может, Дэвид как-нибудь отвезет меня туда. – Кейт улыбнулась, накинув пиджак. – Надеюсь, ему там было не очень скучно без меня. Но, по-моему, он такой общительный, что всегда найдет, с кем поболтать. Он тебе рассказывал, как все прошло?
– Нет. То есть да… то есть не знаю, – нахмурившись, ответил Ник и взял сумку.
– Ничего не понимаю. Так да или нет? – удивленно переспросила Кейт.
Ник тревожно посмотрел на двери и сделал вид, что не расслышал ее вопрос.
– Мы идем?
По его странному поведению Кейт тут же догадалась, что что-то произошло.
– Ник, в чем дело? Ты говорил с Дэвидом? – серьезно спросила она.
– Нет, – решительно ответил Ник. – Надо ехать, а то у меня назначена встреча на одиннадцать часов.
Но Кейт поняла, что он что-то скрывает. Ник никогда еще не держался так неуверенно и замкнуто. Поначалу все шло как обычно, он обрадовался, увидев ее, говорил о журнале, но как только речь зашла о Дэвиде, он стал глух и нем.
– Ник Дуглас, – упрямо настаивала Кейт, – вы мне больше ничего не хотите объяснить?
– Нет!
– Значит, ты врешь, – заметила Кейт, поставив на стол сумку. – Ты видел Дэвида?
– Да. Мы виделись с ним вчера.
– И что?
– Ничего.
Кейт пристально всматривалась в его лицо.
– Ну же, говори: что случилось?
– Послушай, я думаю, он сам тебе все расскажет. И о том, какой была свадьба, и о том, что он там делал, – мрачно отозвался он.
– А ты мне ничего не хочешь сказать? – Кейт уже не улыбалась. Уж очень странно прозвучали его слова. Кейт никогда не обольщалась по поводу своих отношений с Дэвидом, она знала, что он любит хорошеньких женщин и не может пройти мимо тех из них, кто готов с ним пококетничать. Она не сомневалась, что рано или поздно он ей изменит с какой-нибудь случайной красоткой.
– Скажи, что-то произошло на свадьбе, да? – Кейт не собиралась отставать от Ника, как он ни отбивался.
Но Дуглас только мрачно качал головой.
– Я могла бы спросить у Дэвида, но иногда лучше узнать правду от другого мужчины, – дипломатично заметила она. – Наверное, мне следует попросить Серену поговорить с Элмором – он не станет ничего скрывать. Он ведь тоже был на свадьбе.
– Может, лучше спросить у самой Серены? – посоветовал Ник. – Она ведь тоже была там.
– Отличная мысль, так и сделаю, – согласилась Кейт.
Ник болезненно поморщился, проклиная себя за то, что не умел скрывать эмоции. Он наивно полагал, что Дэвид уже во всем сознался Кейт.
– Давай не будем об этом больше, ничего особенного не произошло. Ты излишне мнительна.
– Ну извини, если я кажусь тебе параноиком, Ник, – саркастически отозвалась Кейт.
– Поедем в офис, у нас много работы.
Кейт пожала плечами и направилась к дверям.
– Увидимся в обед.
Оказавшись за рабочим столом, Кейт тут же погрузилась в текущие дела и забыла о Дэвиде. Она виделась с ним не чаще двух-трех раз в неделю, а временами еще реже. И все же поведение Ника за завтраком поразило ее. Зачем он лгал? С тех пор как они познакомились, он ни разу не позволял себе такого, она даже считала, что он вовсе не способен на обман.
Закончив срочную работу, она быстро надела пиджак и, взяв сумку, вышла из офиса. Остановив такси, она попросила отвезти ее к Серене, которая все еще оставалась в Челси. Погода стояла скверная, шел дождь, небо было затянуто серыми облаками. Внезапно раздался звонок мобильника. Она посмотрела на высветившийся номер. Это был Ник. Кейт нахмурилась и убрала телефон в сумку. Но Ник звонил снова и снова, его настойчивость была непонятной и могла даже показаться бестактностью.
Кейт размышляла над их разговором в кафе и пришла к выводу, что Ник из-за чего-то поссорился с Дэвидом. Но тогда зачем он посоветовал ей встретиться с Сереной?
Кейт пришлось трижды нажать на кнопку звонка, прежде чем дверь открылась. В первую минуту, глянув на заспанное лицо сестры, она подумала, что нет ничего глупее, чем приехать к ней и расспрашивать о своем любовнике. Но это была ее единственная возможность выяснить, что же все-таки произошло. Серена стояла перед ней в белой ночной рубашке, с распущенными волосами, и глаза были полны изумления.
– Кейт! Что это ты вздумала приехать? – проворчала она. – Да еще в такую рань.
– Рань? Уже разгар рабочего дня, – возразила сестра.
Серена посмотрела на часы.
– Кстати, у тебя полчаса. В три мне нужно в «Мунстоун».
– В «Мунстоун»? Это клуб?
– Да. Элмор познакомился с каким-то психом оттуда и хочет сводить меня посмотреть, что это такое. Соберется человек десять. Это сейчас очень модное место… Книжный клуб.
Кейт не верила своим ушам – Серена собралась в книжный клуб? Она внимательно осмотрела новую квартиру сестры, которую та сняла на пару месяцев. Жилье было не таким роскошным, как дом Серены и Тома, но в целом все было вполне прилично.
– Как тебе новое местожительство? – спросила она.
– Ничего, терпимо, – уныло отозвалась Серена. – Мне подыскал эту квартирку один старый приятель. До Нового года он будет в Париже, и я могу делать здесь все, что угодно. Вообще-то я бы переехала куда-нибудь, у тебя нет подходящих вариантов? – поинтересовалась она на всякий случай. Кейт тревожно глянула на часы – на разговор оставалось совсем мало времени, а ей нужно было во что бы то ни стало выяснить, что же такое совершил Дэвид.
– Как свадьба?
– Да ничего особенного, – равнодушно ответила Серена.
Кейт хорошо знала, когда Серена действительно была равнодушна, а когда за своим равнодушием пыталась скрыть неприглядную правду.
– Хотелось бы знать, что там случилось, – произнесла Кейт, давая понять, что ей кое-что известно. – Ник сказал мне, что у тебя есть для меня какие-то новости.
Серена вздрогнула, словно рядом прогремел выстрел.
– Да? Ник так сказал тебе? – испуганно переспросила она.
– Он имел в виду Дэвида.
– Значит, Ник Дуглас знает? – спросила Серена, накинув халат поверх рубашки. На ее лице появилось искреннее удивление, но Кейт помнила, какой замечательной актрисой умела быть ее сестра, если это было необходимо. Она могла беззастенчиво лгать, манипулировать, притворяться и делать многое другое безо всяких угрызений совести.
– Дэвид встречался с Ником вчера после свадьбы. – Кейт произнесла это с твердостью, которая должна была свидетельствовать о ее осведомленности.
Серена разглядывала свой маникюр, и в течение нескольких минут никто из них не нарушил молчания.
– Он сам пришел ко мне, – внезапно произнесла Серена.
Кейт затаила дыхание. Что за странная фраза? Кто «он»? Дэвид? «Пришел ко мне». К ее сестре? К Серене? Кейт показалось, что ее внезапно ударили по лицу.
– Я не верю! – прошептала она еле слышно. – Ты спала с ним, да? – Она вскочила с дивана.
Серена резко отступила на несколько шагов.
– Кейт, клянусь, я не виновата.
– Хорошо еще, что у тебя хватило ума не врать мне! – воскликнула Кейт. В ее голосе звучала неприкрытая ненависть. В первую минуту ей даже хотелось наброситься на сестру, но порыв прошел и она почувствовала себя глубоко оскорбленной. С трудом сдерживая слезы, она снова села на диван.
– Кэти, прости. Я действительно не виновата. – Серена хотела коснуться плеча сестры, но та резко отодвинулась.
– Оставь меня, оставь меня, слышишь?!
Кейт прислонилась к мягкой спинке дивана и сжалась в комок от отчаяния.
– Зачем? Серена, зачем ты это сделала?
– Кейт, я ужасно сожалею. Я выпила. Ты же знаешь, я бы никогда…
– Мне плевать, выпила ты или нет! – яростно отозвалась Кейт. – Почему-то из всех мужчин, присутствовавших на свадьбе, ты выбрала именно его! С чего бы это? – Кейт не могла договорить, ее душили рыдания. – Почему его? У тебя был огромный выбор, но ты выбрала его…
Серена села в кресло, опустив руки на колени.
– Потому что он хотел меня, – тихо ответила она. Кейт не могла понять, считает сестра себя виноватой или нет.
– Ты просто сучка, – прошептала Кейт, сжав кулаки, – эгоистичная и развратная. Самодовольная маленькая стерва.
– Я не хотела… – возразила Серена.
– Не хотела? – закипела Кейт еще сильнее. – Ты знала, как много для меня значит Дэвид.
Она встала и молча подошла к двери.
– Кейт, подожди. Прошу тебя, давай поговорим…
Кейт повернулась и печально посмотрела на Серену.
– Нам больше не о чем говорить. – Она открыла дверь и вышла.
– Кейт, постой, не уходи…
Но было поздно. Кейт уже спустилась по лестнице и выбежала из подъезда, не обращая внимания на дождь. Ей хотелось исчезнуть, раствориться, затеряться в этом сумрачном, унылом городе под тоскливым осенним небом.
36
Сидя в черном кожаном кресле с высокой спинкой в своем офисе, расположенном в одном из самых престижных зданий Мейфэра, Освальд потихоньку начинал приходить в ярость. Он давно уже подозревал, что напрасно доверил ведение дел молодому управляющему. Он сам сделал его своей правой рукой, а теперь не без оснований считал виноватым в сокрытии важной информации.
Полгода назад Лайонел Дейвенпорт, старый коллега Освальда и его бухгалтер еще с далеких шестидесятых, уволился, и Освальду пришлось заменить его Питером Кейблом, которого Дейвенпорт рекомендовал как весьма перспективного молодого специалиста. Но как только это произошло, Освальда стали преследовать финансовые неудачи, поползли слухи о его денежных затруднениях, и некоторые из них были не далеки от истины.
– Так что можно сделать? – гневно спросил Освальд. – Лайонел говорил мне, что вы справитесь с порученными обязанностями, и вот выясняется, что к концу года мне нужно срочно раздобыть два с половиной миллиона. Сорок пять процентов акций бизнес-проекта моей дочери нужно выкупить. Вы слышали, что недавно ее муж погиб во время пожара? – Он сурово сжал губы. – Мне нужен ликвид, чтобы приобрести их.
– На это понадобится время, – предупредил Кейбл, стоя перед ним по стойке смирно.
– Время? У нас нет времени! – рявкнул Освальд. – Моя дочь намерена расширять свой бизнес и работать в Америке. Я уверен, что это перспективное направление, и деньги мне нужны срочно. Где их взять?
Питер Кейбл поспешно пролистал бумаги, которые лежали в папке. Некоторые документы он выложил на стол. Нужно было подыскать наиболее корректные слова, для того чтобы сообщить хозяину скверные новости.
– Я должен посоветовать вам, ваша милость, отложить поиск таких крупных денежных сумм и приостановить расширение бизнеса. Мне следует порекомендовать вам как можно аккуратнее обращаться сейчас с финансами, поскольку деньги могут понадобиться в связи с непредвиденными обстоятельствами.
– Что еще за непредвиденные обстоятельства?! – прогремел Освальд. – За последние триста лет доход Бэлконов стабильно возрастал. Мне непонятно, каким образом ситуация могла столь внезапно измениться!
Питер Кейбл, человек сдержанный и спокойный, не без напряжения выдерживал напор со стороны лорда Бэлкона. Разумеется, у старика был скверный характер, это даже Дейвенпорт признавал, но работать с ним любой финансист почел бы за честь. Сам факт, что он являлся управляющим у лорда Бэлкона, поднимал его в глазах окружающих на недосягаемую высоту. Никакая карьера в Сити не сравнилась бы с его теперешним положением.
– За полтора года оборот средств снизился, – пояснил Кейбл, – поэтому во второй половине текущего года стоит проявить осторожность. Нам еще предстоит расплатиться в ближайшее время по прошлогодним счетам. И не стану скрывать правду – положение в будущем году может стать катастрофическим.
Освальд шумно вздохнул.
– Я вам плачу достаточно для того, чтобы вы успешно решали эти проблемы. Полагаю, что в вашей компетенции навести порядок в делах. Или мне все же следует обратиться за помощью к другим специалистам?
– Лорд Бэлкон, я описал вам ситуацию, которая сложилась на данный момент, – сказал Кейбл, начиная терять терпение и нервно теребя листы бумаги. – Буду откровенен, сегодня мы терпим убытки. Хантсфорд требует серьезных расходов, галерея тоже. Торговлю антиквариатом трудно назвать успешной. И более того, я полагаю, что дальнейшие вложения в эту сферу приведут к тому, что мы потеряем немало средств впустую.
Освальд пристально смотрел на Питера, и беспокойство потихоньку закрадывалось в его сознание. Ведь еще несколько месяцев назад управляющий галереей Марк Робертсон пытался разъяснить ему, что покупка бронзовых голландских статуэток восемнадцатого века – невыгодное вложение. Они красивы, да. И стоят недорого. Но вряд ли они поднимутся в цене, потому что весь антиквариат терпит убытки. Никто сейчас особо не стремится приобретать предметы искусства.
– Доходы трастового фонда падают. За последние двенадцать лет нынешний год, возможно, самый неудачный, – превозмогая страх, добавил Питер. Его попытки в дипломатичной форме представить истинное состояние финансов барона, похоже, были обречены на провал. – И что наиболее убыточно, – рискнул продолжить Питер, – так это вложения в недавний музыкальный вечер в Хантсфорде.
Он переложил один из листков справа налево.
– Возможно, я не настолько компетентен в ваших делах, как Дейвенпорт, но одно я могу заявить точно – этот концерт вверг нас в очень серьезные траты.
– Вы ничего не понимаете, – возмутился Освальд, – любой антрепренер вам подтвердит, что сначала организация представлений не приносит дохода и бывает даже убыточной, но в последующие годы затраты окупаются. Это основа всякого бизнеса.
– Так вы собираетесь устраивать концерты и в следующем году? – в изумлении спросил Питер.
Освальд не удостоил его ответом. Нахмурившись, он смотрел куда-то в угол кабинета.
– Я должен добавить еще кое-что, – заговорил Кейбл. – Вы рискуете своим имением, пускаясь в такие расходы.
– С Хантсфордом ничего не случится, – с уверенностью возразил Освальд, – это надежно.
– Напрасно вы так уверены, – осмелел Кейбл. – Что вы будете делать, если не сможете расплатиться по счетам?
Освальд тяжело вздохнул.
– По-моему, пока что ни один счет еще не стал удавкой у меня на шее, разве нет?
Питер глянул в свои бумаги.
Он провел с Освальдом уже два часа. И наверное, пропустит обед и встречу со своей подругой из-за упрямства этого надменного старика.
– Вернемся к тому, что нам срочно нужны деньги, и чем быстрее, тем лучше. – Питер немного помолчал. – Наверняка у ваших дочерей есть самостоятельные средства. Они ведь занимаются прибыльным бизнесом?
– Я еще никогда ни у кого не просил и пенни, а уж у них не стану просить тем более! – твердо отрезал Освальд.
Кейбл понял, что этот путь для него закрыт. Придется действовать в обход.
– Хорошо, у нас есть еще один выход, к которому обычно прибегают те, кто не имеет иной возможности срочно погасить долги. Мы можем сдать Хантсфорд в аренду на пятьдесят лет. Найдутся туристические компании и отели, которые захотят воспользоваться таким заманчивым предложением. Хантсфорду это никоим образом не повредит, а нам принесет доход к, кроме того, имение будет по-прежнему вашей собственностью. Вы даже будете жить там по-прежнему – в коттедже например. В последнее время такими предложениями очень интересуется Майкл Саркис, он владелец сети крупных отелей и может дать неплохие деньги.
Освальд покраснел как рак.
– Саркис, – воскликнул он, – хочет арендовать Хантсфорд?! Да как вы смеете мне такое предлагать?!
– Послушайте, но мы должны что-то делать, – тщетно взывал к разуму Освальда Питер.
– Вот именно. – Освальд встал с кресла. – И если вы не знаете, что именно следует делать, то я найду, кем вас заменить.
Он резко развернулся и вышел из кабинета, хлопнув дверью.
37
Кейт осмотрела банкетный зал, где должна была проходить церемония награждения лучших журналов года, и поразилась грандиозному размаху предстоящего торжества. Ее «Сэнд» был таким маленьким и незначительным в масштабах издательской индустрии. В церемонии участвовало пятьсот изданий, пользовавшихся особой популярностью у читателей, начиная от «Вог» и заканчивая журналами «Мир гольфа» и «Загородная жизнь». С момента появления первого номера «Сэнда» его продажи возросли. Накануне лета публика с удовольствием раскупала журнал с фотографиями экзотических пейзажей, рекламой дорогой косметики и изысканной пляжной одежды. Но несмотря на это, Кейт до сих пор воспринимала свое занятие как хобби и была немало удивлена тем, что ее внесли в номинацию «Лучший начинающий редактор года». Оказавшись на столь необычном для нее мероприятии, она чувствовала себя немного растерянной и в то же время заинтригованной, как ребенок, который впервые пробрался в комнату, предназначенную только для взрослых, и еще не успел в ней освоиться.
– Ну, кого узнала? Есть великие имена? – спросил арт-директор «Сэнда» Пит Миллер. В дорогом пиджаке и потертых старых джинсах он выглядел вызывающе небрежным, словно хотел всем сообщить о том, насколько ему наплевать на блеск, славу и серьезность мероприятия. Про себя Кейт с благодарностью подумала о Нике, который настоял, чтобы вся команда журнала явилась на церемонию. Кругом мелькали строгие деловые костюмы и черные вечерние платья.
– Я вижу здесь немало тех, с кем не хочу встречаться. Если я толкну тебя локтем, то срочно прикрой меня – это значит, что мне нужно спрятаться.
Какой-то холодок был у нее внутри – то ли от беспокойства и страха, то ли от раздражения при виде Уильяма Уолтона. Кейт уже давно преодолела тот комплекс неполноценности, который она пережила в связи с неожиданным увольнением из «Класса», но из-за обиды, нанесенной ей Сереной, она снова стала думать о себе как о неудачнице. Чтобы забыться и не изводить себя понапрасну, она старалась последние три недели до предела загрузиться работой. Почему-то больше всего она винила не Дэвида, к которому относилась без особой привязанности, а именно сестру, нанесшую ей предательский удар просто так, ради Спортивного интереса. После их разговора она в одиночестве провела ночь за бутылкой вина. Ей не хотелось делиться с кем-то своими страданиями.
Она оставила Пита поболтать с Рут, художественным редактором, и пошла в туалет, чтобы подкрасить губы и проверить, все ли в порядке с ее нарядом и прической. Зеленое шелковое платье выгодно оттеняло золотисто-белокурый цвет ее волос и скрывало некоторую пышность форм. Благодаря румянам ее лицо было свежим, как после отдыха. Кейт осталась довольна своим видом. Она зашла в свободную кабинку и прикрыла дверь. И вдруг услышала женские голоса.
– Между прочим, ее номинировали на приз как «Лучшего начинающего редактора», – прозвучал один голос.
Вероятно, его обладательница в это мгновение сосредоточенно припудривала нос.
Ей ехидно ответили:
– Нечего удивляться. Если бы у нас тоже был папочка, который бы спонсировал наш журнал, то и нас бы номинировали.
Кейт притихла, пытаясь разглядеть в маленькую щелочку говорящих и боясь обнаружить свое присутствие. Ужин еще не начался; может, ей лучше потихоньку уехать домой?
– Что-то номинантка выглядит кисло, – заметил Ник Дуглас, поймав ее на выходе из туалета.
– Где ты был? – спросила она, заставив себя улыбнуться. – Ты должен быть рядом и поддерживать во мне веру в победу.
– Я вместе с Вики и Мари выяснял, где наши места.
Кейт вдруг почувствовала укол ревности. Ник так свободно общался с другими женщинами, а ведь многие из них были, как считала Кейт, намного красивее ее. На вечеринках все девушки «Сэнда» заигрывали с ним. Пока Кейт убеждала себя, что Ник ее не интересует, и встречалась с Дэвидом, она делала вид, что ей все равно. Но теперь приглушенные прежде чувства пробудились и она невольно начала сравнивать себя со всеми женщинами, которые его окружали. Как она ни пыталась внушить себе, что это глупо и недостойно, ничего не получалось.
– Ужин начнется в десять, – сообщил Ник. – У нас места прямо рядом со сценой. Я считаю, что это добрый знак.
– Хм…
– Что такое?
Кейт вздохнула.
– Ничего, просто нервничаю, волнуюсь.
– Я знаю, ты не стремишься к победе, – сказал Ник, взяв ее под руку, – тебе достаточно и того, что журнал имеет успех у публики.
Нет, он заблуждался. Ведь она столько лет мучилась от того, что отец называл ее неудачницей. Если она победит сейчас, то докажет ему и самой себе, что она личность.
– Идем! Я знаю, что мы выиграем! – твердо сказала она.
Проехав сорок миль по графству Суррей, Камилла старалась забыть обо всем и любоваться красотой пейзажа, но все ее мысли были сосредоточены вокруг предстоящей борьбы. Она считала себя вполне достойным кандидатом от консерваторов. У нее хватало деловитости, уверенности в себе и готовности побеждать. Но, оглядев огромный холодный зал, где собралась толпа избирателей, она вдруг ощутила несвойственное ей ранее волнение. Выступления в суде не повергали ее в панику, потому что она всегда прекрасно ориентировалась в порученном деле. Она знала, что успешный адвокат умеет правильно манипулировать законами. Она справлялась с этим превосходно. Но сейчас у нее были иные задачи. Люди, собравшиеся на ее выступление, должны были оценивать ее состоятельность как политика. А политическая деятельность требовала неизмеримо большего.
Втайне она надеялась, что ее речь произвела желаемое впечатление. Она была неплохим оратором и могла продемонстрировать себя на трибуне с наилучшей стороны. Но есть ли у нее способности к политике? На этот вопрос у нее до сих пор не находилось однозначного ответа. Пока она жила с отцом в Хантсфорде, она многому у него научилась. Она научилась бороться, опираться на прагматизм и отстаивать свои права. Но она не умела вести бесконечные, изматывающие дебаты с оппонентами, поскольку ей мешала одна не очень приемлемая в политике черта характера – желание оставаться преданной своим установкам. Камилла не могла менять их по ходу дела, легко и безболезненно. И именно это беспокоило ее больше всего. Не принесет ли верность избранной единожды позиции полный провал?
Присутствовавшие в зале мужчины (а их было большинство) были сторонниками партии консерваторов, но они могли найти ее недостаточно гибкой и предусмотрительной. За двадцать минут ей было задано множество вопросов, темы которых затрагивали как законодательную и финансовую области, так и области культуры и образования. Она старалась отвечать коротко, четко и определенно, избегая расплывчатых формулировок, чтобы они могли разглядеть в ней грамотного, компетентного, авторитетного лидера, но произошло ли это на самом деле?
Гиллан Макдональд, возглавлявшая ассоциацию, жена Чарлза, босса Камиллы, лично поблагодарила ее за выступление, перед тем как объявить голосование открытым.
– Увы, больше времени нет, – прошептала она Камилле, когда звонок возвестил о начале голосования.
Камилла кивнула и вышла из зала в темный коридор, где сидели двое ее конкурентов, Джеральд Лоуренс и Адам Берри, с женами.
Камилла улыбнулась им, понимая, что никто из них не испытывает к ней ни малейшей симпатии. Ей казалось, что у них куда больше шансов на победу, чем у нее. Пятидесятилетний юрист Джеральд Лоуренс был опытным и напористым политиком. Кроме того, он был жителем Эшера и имел куда больше оснований претендовать на то, чтобы представлять этот департамент в парламенте в отличие от Камиллы, проживавшей в Лондоне. Единственное, на что она могла рассчитывать, – так это на то, что люди в провинции предпочтут довериться человеку из столицы, поскольку он лучше разбирается в специфике столичной политической кухни.
Второй соперник был еще опаснее. Адам Берри являл собой тип удачливого коммерсанта, который нажил миллион на розничной торговле. Он был воплощением идеалов тори: представительный, молодой – всего сорок лет, всегда безупречно одет и не лишен удивительного леденящего обаяния, которым отличалась Тэтчер. Он вел себя во время дебатов подчеркнуто вежливо, но ничего не говорил напрямую, не высказывал никаких определенных точек зрения, мнений. Из трех претендентов Берри был ближе всех к победе. Он, что называется, вписывался в образ.
– Ну что же, посмотрим, – спокойно произнес он, когда все трое вернулись в зал.
Они встали на сцене, пожав друг другу руки. Камилла с трудом скрыла дрожь, охватившую ее, когда к микрофону подошла Гиллан Макдоналд.
– Нам выпала честь представлять в этом году трех ярчайших кандидатов от нашей партии департамента Эшера, – начала она, – однако лишь один из них может занять место в парламенте.
Она замолчала, и у Камиллы похолодело в груди.
