Текст книги "Папины дочки"
Автор книги: Тасмина Пэрри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)
Брикс вытащила из сумки блокнот в кожаном переплете и открыла нужную страницу.
– Показ начинается в десять утра, но надо прийти пораньше, потому что могут возникнуть разные вопросы при подготовке.
Венис вздохнула. Она так волновалась, что сама попросила показать ее коллекцию первой – по крайней мере, тогда она сможет спокойно смотреть все, что покажут остальные дизайнеры.
– Это серьезное мероприятие, – предупредила Брикс, – придут редакторы всех глянцевых журналов, авторы модных романов, знаменитости. Серена тоже будет?
Венис кивнула.
– «Таймс» хочет взять у нее интервью. А журналисты из «Телеграф» хотели побеседовать с Диего. Хорошо бы, чтобы у нас на этой неделе уже было его фото.
– Я ему скажу. – Венис достала мобильный телефон.
В этот момент на балкон вошла Лейла Барнз, ассистентка Венис. У нее был растерянный виноватый вид, и Венис догадалась: что-то произошло.
– Венис, можно вас на секунду?
Венис извинилась перед Брикс и быстро вышла.
– Вами интересуется полиция.
В первое мгновение Венис подумала, что причиной всему – ее автомобиль, припаркованный в неположенном месте у магазина. Но почему у нее так забилось сердце? Не теряя ни минуты, она прошла в свой офис, где ее ждали двое полицейских, мужчина и женщина. Они, видимо, не решались сесть в слишком роскошные кожаные кресла.
– Миссис фон Бисмарк? – уточнила женщина.
– Да, это я, – спокойно отозвалась Венис, – присаживайтесь, пожалуйста. Что случилось?
Женщина, миловидная шатенка, нерешительно огляделась. Помедлив немного, она представилась как сержант Джиллиан Финч. Потом откашлялась и, наконец, заговорила.
– Боюсь, мы должны сообщить вам плохое известие, – сказала она, – в доме Диего де Боно в северном районе Лондона произошел пожар.
Венис похолодела от ужаса.
– С ним все в порядке? – спросила она прерывающимся голосом. – Я имею в виду – он жив? Где он?
Полицейские переглянулись.
– Диего де Боно погиб во время пожара.
Венис прижала ладонь к губам и смотрела на них широко раскрытыми глазами.
– Но нам необходимо побеседовать с вами, миссис фон Бисмарк.
– Я не понимаю, – прошептала Венис, едва держась на ногах.
– Дело в том, что у нас есть основания полагать, что ваш супруг тоже был в доме де Боно, когда случился пожар.
Финч замолчала, подчеркивая паузой важность сказанного.
– Мы обнаружили еще одно тело, которое, возможно, является телом вашего мужа. Вам необходимо поехать с нами на опознание.
Венис чувствовала, что сейчас разрыдается.
– Джонатан мертв? Вы это хотите сказать? В доме Диего? – переспросила Венис, прижав руку к груди. – Это смешно. Это какая-то ошибка. Мой муж был едва знаком с ним. Что ему было делать в доме Диего? С чего вы взяли, что он там был?
– Тело сильно обгорело, – заговорил полицейский, стараясь не смотреть ей в глаза, – но судя по одежде и кредитным картам, это ваш муж. Все карты на его имя.
– Нет, не может быть, не может… – отчаянно затрясла головой Венис.
– Вам лучше поехать с нами, мадам, – настаивала сержант Финч, – только так мы сможем прояснить ситуацию. Мы прибыли сюда за вами.
Она осторожно тронула Венис за плечо.
Та пошатнулась и торопливо закивала:
– Да-да… я понимаю. Я поеду. Мне только нужно… мне нужно предупредить мою гостью…
Она бегом бросилась на балкон.
– Что случилось? – спросила Брикс, увидев бледную как полотно Венис, которая судорожно сжала спинку стула.
– Был пожар, – тихо ответила Венис, – Диего погиб.
Брикс застыла с открытым ртом, сцена напоминала драматичные кадры немого фильма.
– Господи… Боже мой… – прошептала она через несколько мгновений.
– И возможно, Джонатан тоже погиб, – добавила Венис, ужасаясь своим словам, – они говорят, что он был там, в доме.
Она посмотрела на Брикс, словно ища у нее поддержки.
– Но я не понимаю, что он там делал… они ведь были почти незнакомы.
Брикс изменилась в лице. Похоже, это известие потрясло ее. И вдруг Венис поразила страшная догадка. Брикс что-то поняла, она что-то знала.
– Брикс, что такое?
Брикс медленно опустилась на стул, задев рукой чашку с чаем.
– Брикс, скажите! Вы что-то знаете! Я же вижу! – Венис перешла на крик.
– Нет, я не знаю, – совсем тихо ответила Брикс.
– Говорите! Что вы знаете о Диего и Джонатане?
Брикс с трудом заставила себя взглянуть в глаза Венис.
– Джонатан и Диего были знакомы. Они были… друзьями. Я однажды видела их вместе в городе.
Брикс как-то особенно, с нажимом произнесла «вместе». Венис сразу обратила на это внимание. Самые невероятные подозрения закружились у нее в голове. «Вместе»… что значит это «вместе»?..
Венис всегда догадывалась, что Джонатан что-то скрывал от нее. У него были какие-то таинственные встречи в ресторанах и отелях. Ему звонили незнакомые дамы, которые клали трубку, если не он подходил к телефону. Ходили слухи, что он принимает участие в каких-то оргиях… Но она никогда не позволяла себе задавать ему вопросы. И вот сейчас она поняла, что Брикс было что-то известно, то, чего не знала она, Венис.
– Мне нужно ехать с полицейскими на опознание, – сказала она упавшим голосом.
Брикс кивнула:
– Да, конечно. Могу я вам чем-нибудь помочь? Может быть, поехать с вами?
Венис отрицательно покачала головой и направилась следом за сержантом Финч. Сама она не могла вести машину в таком состоянии и поэтому села в полицейский автомобиль. Уже в пути она набрала номер Камиллы.
– Добрый день, Камилла Бэлкон слушает, – раздался голос сестры.
– Это я.
– Венис? Что с тобой?
– Я… я… – Она не могла произнести ни слова. – Камилла, где ты?
– Работаю дома.
– Мне нужна твоя помощь.
Она с трудом подавляла рыдания.
– Вэн, ты где? Что там происходит?
Но ответа не последовало.
– Послушай, где ты? – крикнула Камилла. – Я сейчас приеду к тебе.
Венис еще никогда не доводилось видеть покойников. Ее мать умерла, когда ей было десять лет, и она почти ничего не помнила о тех днях. Единственное, что она видела, это роскошный гроб из орехового дерева, усыпанный цветами, который стоял в церкви. Но она, как и все, смотрела детективы и представляла, какое зрелище ее ожидает.
Работник морга привел их в холодное тихое помещение. Венис сжалась в комок, когда ее подозвали к узкому столу, покрытому длинной белой простыней.
– Смерть наступила от отравления дымом, – сказала сержант, – лицо сильно обгорело.
Венис крепко сжала ручку своей сумки, когда откинули край простыни. Подчиняясь инстинктивному чувству отвращения, она отшатнулась, но затем, совладав с собой, все же взглянула на лежавшее на столе тело. Лицо действительно обгорело и почернело, но даже сейчас она без труда узнала Джонатана, его высокие скулы, прямой нос и правильные очертания губ.
– Это он, – тихо сказала она, обращаясь к Финч.
В эту минуту она подумала, что на столе лежала мертвая и обгоревшая часть ее собственной жизни.
Камилла ожидала сестру в холле, сидя на казенном сером стуле.
Увидев Венис, она бросилась к ней.
– Вэн, прости меня, я же не знала… – Камилла обняла ее. – Идем скорее, я отвезу тебя домой.
Камилла посмотрела на полицейских.
– Мы свободны?
Сержант Финч кивнула.
– Миссис фон Бисмарк должна оставить мне свои координаты. Мне нужно будет задать ей еще несколько вопросов сегодня или завтра утром.
Венис в отчаянии сжала руки.
– Что я еще могу сделать? Что вы хотите знать?!
– Мы полагаем, что пожар был вызван непотушенной сигаретой. На месте пожара найдены винные бутылки. Скорее всего погибшие выпивали вместе.
– Где нашли тела?
Сержант Финч смущенно посмотрела в лицо Венис.
– Где их нашли? – требовательно повторила Венис.
Она уже догадывалась, каков будет ответ. Она прочитала его в глазах этой женщины.
– В постели, – неохотно произнесла сержант, – простите.
Камилла взяла сестру под руку и направилась с ней к машине. Было время обеда, погода стояла пасмурная и сырая, город жил своей обычной жизнью. Они молча сели в машину и несколько минут слушали, как капли дождя барабанят по крыше «ауди». Венис изо всех сил пыталась вспомнить, что говорил ей Джонатан в последний день, перед тем как они расстались. Но память сопротивлялась. Наконец Венис нервно и зло рассмеялась.
– Мы оба обманывали друг друга, Камилла, понимаешь? – сказала она. – Мы оба лгали.
Камилла молчала.
– Я всегда знала, что мы с Джонатаном не слишком подходим друг другу, но не догадывалась, что все зашло так далеко. Почему он выбрал Диего? Мужчину? – Она глубоко вздохнула, чтобы не расплакаться. – Чем я была плоха для него?
Камилла погладила ее по руке.
– Ты ни в чем не виновата. Ни в чем.
Венис отвернулась и уставилась на серую пустынную улицу.
– Это уже не важно. Я не хочу больше встречаться с Джеком Кидманом.
Камилла подозревала, что ее сестра придет к такому решению. Она попытается наказать себя за гибель Джонатана. Наказать себя за то, что их брак был неудачным и закончился трагедией.
– Вэн, ты не должна так поступать…
– Мне нужно отменить показ, – решительно сказала Венис.
– Ты уверена? – спросила сестра. – Это же твоя работа. В нее вложено столько сил.
– Я должна это сделать, – твердо сказала Венис, – ради Диего.
Камилла посмотрела на нее с неодобрением: посмертная преданность партнеру?
– Он же спал с твоим мужем!
Венис грустно улыбнулась.
– Ну и что? Какое это имеет теперь значение?
Показ состоялся. Освальд не позволил его отменить.
– Я владею сорокапятипроцентным правом голоса в компании, – сказал он, – и требую, чтобы показ состоялся. То, что он начнется через день после похорон твоего мужа, вполне приличная ситуация.
Никаких возражений Освальд не пожелал даже выслушать.
Венис совсем потеряла голову. Она корила себя за неверность мужу, она даже убеждала себя в том, что он погиб по ее вине, считая, что ее предательство косвенно спровоцировало несчастный случай. Как еще она могла примириться с ужасной действительностью? С тем фактом, что ее муж сгорел в доме своего любовника, ее партнера по бизнесу? Разве она не отталкивала его в последнее время, после того как началась ее связь с Джеком? Джек… Его надо забыть.
На показ Венис пришла с опустошенной душой, даже не задумываясь о том, что ее ждет – успех или провал. Она не заботилась о наряде, не сделала прическу. Будущее коллекции ее больше не волновало. Подготовка моделей, усилия визажистов, стилистов и газетная шумиха – все теперь представлялось ей бессмысленной суетой, до которой ей не хотелось опускаться.
О случившемся с Диего несчастье моментально узнали все, и его смерть стала самой лучшей рекламой. Венис угнетало, что все сплетничали о подробностях его гибели, не щадя и имя Джонатана. Брикс Сандерсон, догадываясь об обстоятельствах происшедшего, настойчиво заявляла всем, что мужчины погибли во время пожара, а их встреча носила сугубо деловой характер. Венис была признательна ей за эту благородную попытку спасти положение и замять отвратительный скандал.
На сцене был установлен большой портрет Диего в черной рамке с двумя огромными букетами цветов по обеим сторонам. К счастью, Венис не пришлось выступать перед публикой, поскольку эту обязанность целиком взяла на себя Брикс. И судя по бурной реакции зрителей, коллекция Венис Бэлкон понравилась многим.
После показа, когда Венис удалилась за кулисы, оказалось, что многие восхищены ее работой и хотели бы поблагодарить. Миранда Сеймур лично пришла к ней и поцеловала в щеку, поздравив с прекрасным начинанием.
– Если вы планируете продолжение, готовьтесь к показу в Нью-Йорке в следующем сезоне и обязательно позвоните мне, – торопливо сказала она и, оставив свою визитку, быстро исчезла.
* * *
Освальд с удовольствием принимал все почести, оказываемые ему как совладельцу дизайнерской компании Бэлконов. Он не интересовался работой своей дочери, но гордился ее успехом как своим собственным. Стоя за сценой и слушая аплодисменты и поздравления, Венис еще никогда не чувствовала себя такой подавленной и несчастной, как в день своего триумфа.
34
– За Урагана! – сказал Филипп Уэтхорн, поднимая бокал шампанского «Дом Периньон» 1975 года. В президентских апартаментах отеля «Де Криллон» собралось шесть человек. Они пили так много и так долго, что лица у всех приобрели пунцовый оттенок, но никто не собирался останавливаться. Барри Бродбент, тренировавший Урагана, не привык к такому длительному и обильному возлиянию и опустошал бокалы залпом, худощавый жокей Финбар О’Коннор едва держался на ногах, послушно кивая в ответ на шутки, которыми сыпали Филипп Уэтхорн и Николас Чарлзуорт. Друзья через каждые полчаса торжественно поздравляли друг друга с блистательной победой. Освальд расхаживал по комнате с бокалом в одной руке и сигарой в другой, не обращая внимания на царившее веселье.
Этой победы он ждал очень долго. Он выиграл первый приз Европы. А ведь не так давно он готов был убить Барри и считал его никчемным неудачником. Неужели все это не было сном? Со времени той весенней стычки Ураган успел победить на скачках еще дважды, а сейчас завоевал главный приз – миллион фунтов!
Освальд ликовал. Он был обладателем лошади, которая всех обошла на ипподроме, его юношеская мечта сбылась. Удовольствие от праздника немного подпортило присутствие Дилана О’Коннора, брата Финбара. Этот наглец много болтал о доле Финбара и пил всех больше. Он неустанно повторял, что все случилось благодаря его младшему братцу.
Как он смел напоминать о том, что победой они обязаны жокею! Что себе позволяет этот зарвавшийся плебей! Пока Освальд слушал болтовню Дилана, у него вдруг появилось странное ощущение. Ему показалось, что он уже где-то слышал этот голос. И он даже вспомнил, когда и где – в телефонной трубке. Неужели этот шантажист, звонивший ему после скачек, и был Дилан? Но как он посмел угрожать лорду Бэлкону?
Освальд был всерьез обеспокоен своим открытием. А Николас Чарлзуорт снова поднял бокал.
– А теперь, джентльмены, пора! Ужин заказан в «Георге Пятом», а потом я всем рекомендую один маленький очаровательный клуб в духе шестидесятых, который будет в полном нашем распоряжении. Машина уже ждет внизу, так что собирайтесь!
Освальд невольно вздрогнул. Снова шестидесятые. Они стали сильными, высокопоставленными людьми, в их руках были деньги и власть, сбылось то, о чем они грезили как раз в шестидесятые, когда их компания кутила в клубах Лондона и Парижа. Освальд взял свой коричневый пиджак с красной подкладкой.
– Прошу меня извинить, джентельмены, но такое приключение мне сегодня не под силу. Я бы предпочел отдохнуть. Мне еще предстоит тяжелая неделя.
– Ерунда, – возразил Филипп в своей обычной фамильярной манере, – ты же не откажешься от вечеринки с друзьями? К восьми утра уже будешь на месте.
Освальд улыбнулся и, покачав головой, направился к двери, а оттуда по коридору к лифту. Николас и Филипп пытались задержать его, но убедились, что Освальд свое решение менять не намерен.
Спустившись в свой номер, он не стал включать свет и встал у окна, отодвинув занавеску. Ночной Париж простирался внизу; мерцая огнями, он навевал ему воспоминания о молодости.
Смотреть на прекрасный ночной город доставляло ему огромное удовольствие. Даже сильное опьянение не мешало сейчас активной работе его мозга. Для Уэтхорна эта победа была всего лишь победой в престижном виде спорта. Но скачки – это не просто спорт, это арена жестокой конкуренции, борьбы за первенство среди лучших. Недавний его опыт с музыкальным вечером в Хантсфорде заставил его понять, что не все формы соперничества одинаково подходят ему, Освальду Бэлкону. Музыка принесла убытки, а не славу и прибыль, но скачки возносили его на недосягаемую высоту и к тому же были весьма прибыльным делом. Он мог бы, не слишком подвергая себя финансовому риску, нажить на них миллионы. Он, увы, не смог воспитать своих дочерей так, чтобы они стали гордостью рода Бэлконов. По крайней мере в его представлении ни одна из них так и не научилась выигрывать и побеждать. Но зато сам он освоил эту науку весьма успешно. Глянув в окно, он увидел, как из отеля вышли Николас, Финбар и Дилан. Они быстро сели в «бентли», и машина исчезла в ночной темноте. Напрасно эти глупцы воображали себя очень мудрыми и проницательными. Скоро они убедятся, что все принадлежит ему, что это он хозяин положения. Освальд зевнул, чувствуя, как накатывает усталость. Но чтобы все было так, как он желает, ему следует серьезно поработать. Не сейчас. Потом. Завтра. В течение года.
35
Белый «бентли» Элмора Брайна медленно катил по лабиринту Оксфордшира, с трудом поворачивая в узких переулках. Для свадебной церемонии день выдался отличный. Погода в октябре стояла ясная и солнечная.
Элмор посмотрел на Серену и пожал ее руку, лежавшую на кожаном сиденье.
– Дорогая моя, можно я попрошу тебя о поистине великом одолжении? Не могла бы ты составить мне сегодня компанию? – Он хитро улыбнулся. – Я и предполагать не мог, что Горацио в последнюю минуту вильнет хвостом.
Серена улыбнулась.
– Он ужасно красив, – отозвалась она, – но имей в виду, я потребую взаимных уступок за свое согласие.
– Все, что угодно. Между прочим, там будет весело, – сказал Элмор, развернув приглашение, – будет немало интересных персонажей и тех, за кем любопытно понаблюдать.
Праздник был посвящен венчанию подруги Элмора Мелиссы с банкиром Бейкером. Элмор и Серена были приглашены в качестве свидетелей со стороны невесты. Мелисса, канадская модель и актриса, познакомилась с Элмором несколько лет назад, когда они оба поправляли здоровье в одной из престижных клиник: Мелисса лечилась от кокаиновой зависимости, которая привела ее, как писали в прессе, «к полному истощению», а Элмор старался избавиться от привычки к неумеренному употреблению шампанского. Мелисса славилась своей разгульной жизнью и экстравагантным поведением, но накануне замужества решила сменить имидж и предстала перед публикой как примерная благовоспитанная девушка – ведь женихом ее был выпускник Итона, преуспевающий банкир Роберт Чарлз Бейкер. До знакомства с Мелиссой этот почтенный джентльмен вел весьма неприметную и даже скучную жизнь, и можно представить себе, в какой восторг привел его внезапный роман со звездой, которая к тому же согласилась выйти за него замуж. Когда Элмор сообщил Мелиссе, что он собирается привезти с собой Серену, та запрыгала от радости – присутствие дочери Бэлкона на свадьбе придало бы заурядному событию пикантный характер и превратило бы его в почти скандальное происшествие. Серену же перспектива появиться на публике, среди которой будут журналисты, не очень вдохновляла.
Но с другой стороны, отвергать приглашение Мелиссы было опасно – Серена после провала музыкального вечера в Хантсфорде почти все лето скрывалась от объективов камер, и надо было напомнить о себе, потому что к октябрю ажиотаж вокруг ее имени начал стихать. Появились новые скандальные истории из жизни других моделей, и назойливые корреспонденты, умолявшие ее дать интервью, постепенно перестали ей звонить.
Для того чтобы интерес публики не угасал, необходимо подпитывать его новыми любопытными фактами – например, фотографиями, на которых была бы заметна ее беременность. Ей хотелось, чтобы люди вновь заговорили о ней, и лучшего шанса, нежели предстоящая свадьба подруги Элмора, вряд ли можно было ожидать.
Элмор прекрасно знал, о чем она думала. Будучи публичным человеком, он не сомневался, что Серену, как и любую звезду любой величины, преследует извечный страх оказаться вне поля зрения общественности.
– Мелисса недурна собой, но рядом с тобой она будет сильно проигрывать. Ты выглядишь сногсшибательно, несмотря на то что я всегда считал белый цвет немного скучным.
Серена фыркнула. Белое шелковое платье сидело идеально и скрывало беременность благодаря классическому греческому покрою. Из украшений она выбрала тонкую освежавшую ее лицо жемчужную нить и широкий золотой браслет на предплечье. На ногах были бронзового цвета сандалии, ремешки которых изящно обвивали лодыжки. В таком виде она напоминала небожительницу с Олимпа.
– Между прочим, на мне даже белый выглядит ярким.
– Какая же ты обидчивая, – улыбнулся Элмор, взяв ее за руку.
* * *
«Шато д’Ор» считался одним из самых роскошных ресторанов-отелей в Англии. Зал, после ремонта отделанный мрамором, обычно арендовали только очень богатые знаменитости и только в случае, если статус события можно было охарактеризовать как грандиозный. Существовало немало мест, которые можно было бы отнести к более респектабельным, но «Шато» побивал все рекорды, когда речь заходила о «вызывающем блеске». Сюда съезжалась богатая молодежь со всей Европы. Мелисса и Роберт пришли к выводу, что именно этот ресторан достоин стать местом их свадебного торжества. «Шато» действительно производил чарующее впечатление. Его башни из серого камня устремлялись в прозрачное осеннее небо. Церемония должна была состояться в просторном зале, украшенном экзотическими цветами, в глубине которого стоял вырезанный изо льда причудливый вензель из инициалов жениха и невесты.
Гостей со стороны невесты и со стороны жениха отличить было не сложно: первые благоухали причудливыми ароматами духов и были разодеты в наряды от «Роберто Кавалли» и «Дольче и Габана», в накидки из леопардового меха и шляпы с перьями; вторые были затянуты в чопорные черные костюмы или серые тройки, напоминавшие школьную форму или униформу банковских служащих. Как только Серена появилась в зале, все объективы обратились ней. Хотя почти никто из гостей не мог похвастаться личным знакомством с ней, все были наслышаны о ее истории и тут же уставились на нее с неприкрытым любопытством.
Не слишком обрадованная такой бесцеремонностью, Серена тем не менее отметила, что смогла произвести на собравшихся сильное впечатление. Остановившись в стороне, она смерила жениха оценивающим взглядом. Ему всего тридцать три, но слишком серьезное выражение лица его старило, а прическа провинциального адвоката придавала ему унылый и банальный вид. Однако фигура у него была крепкая. Должно быть, он тратил на ее поддержание все свободное от работы время. Он явно был влюблен в Мелиссу и гордился тем, что выбрал в жены ослепительную красавицу. Она же приобретала статус замужней дамы, который для модели в определенном возрасте начинает значить немало.
Наконец под музыку Пола Уэллера Мелисса медленно поплыла через зал навстречу Роберту.
– Господи, что на ней надето! Что это за тряпье! – прошипел Элмор. – Она же обещала мне одеться со вкусом!
Платье Мелиссы из белой органзы было слишком пышным, бант, который подчеркивал завышенную линию талии, казался нелепым, а длинная фата напоминала о нарядах средневековых принцесс, влачивших за собой двадцатиметровые шлейфы. Вдобавок ее темные волосы, довольно длинные и завитые, были уложены в такую высокую прическу, что издалека она напоминала папскую тиару. Элмор неодобрительно качал головой, глядя на это зрелище.
– В стиле Али-Бабы, – хихикнула Серена. – Может, она хотела разыграть героиню фантастического фильма?
Удовлетворенная своей очевидной победой над соперницей, Серена спокойно продолжала следить за церемонией. Конечно, она бы не опустилась до такой безвкусицы. Такой роскошный отель, а платье как у лавочницы! Но где-то в глубине сердца Серены пробуждалась зависть: ведь в отличие от Мелиссы она не могла похвастаться удачным замужеством. Ее мечты – с триумфом пройти в свадебном платье сквозь толпу, провожающую ее восхищенными взглядами, – потерпели крах. Когда счастливые Роберт и Мелисса, держась за руки, шли мимо гостей, бросавших им цветы, Серена инстинктивно прижала руку к животу. В эту минуту она слишком остро ощутила свое одиночество. Элмор, стоявший рядом, осторожно тронул ее за локоть.
– Может, уйдем отсюда? – прошептала она, заметив, что многие исподволь наблюдают за ней. – Мне нельзя пить, а в трезвом состоянии мне хочется кого-нибудь убить.
– Привет, дорогая свояченица! Отлично выглядите!
Серена, сидевшая за столом в банкетном зале, повернулась и увидела перед собой Дэвида Голдмана с бокалом шампанского в руке. Она смутно помнила, что где-то уже встречала этого человека, но с какой стати он решил назвать ее свояченицей, она не могла понять. Небрежно улыбнувшись, она выпрямилась во весь рост.
– Свояченица? – переспросила она. – Я давно не виделась с Кейт, но неужели в ее жизни уже произошли такие грандиозные перемены?
Дэвид рассмеялся.
– Ну, еще не произошли, но, вполне вероятно, произойдут.
Он глотнул шампанского и хитро посмотрел на нее.
– Вы здесь, наверное, представляете сторону жениха, – заметила Серена, пригубив стакан сока.
– Нет, мисс Бэлкон, я не принадлежу к среде банковских служащих, но к финансам имею прямое отношение.
Серена внимательна смерила его взглядом. Пожалуй, он говорил правду – на унылого банкира он был не похож. Его синий костюм стоил так дорого, что вряд ли был по карману кому-нибудь из друзей Роберта Бейкера, темные волосы уложены слишком уж тщательно, а в серых глазах светилась уверенность в своем превосходстве над окружающими. Но все это совсем не располагало к нему Серену.
– Где же Кейт?
Раз он пришел на свадьбу, решила Серена, значит, тут должна быть и Кейт. Они вместе уже, вероятно, четыре месяца, с того самого вечера, когда состоялась презентация первого номера «Сэнда». Но если между ними и была связь, то они ее явно не афишировали. Кейт усердно работала над проектом, а Дэвид проводил все свое время в Сити. И тем не менее сестра наконец-то завела бойфренда и даже явилась с ним на свадьбу!
– О, вы же ее знаете! – вздохнул Дэвид. – Вечно что-то делает, думаете только о журнале. Выходные она проведет в Лос-Анджелесе, на съемках обложки для нового номера. – Он едва заметно улыбнулся. – Так что сегодня вечером я без пары. И если вы не против, я буду в восторге от того, что смогу пообщаться еще с одной обворожительной мисс Бэлкон.
Он двусмысленно хихикнул.
Серена сдержанно улыбнулась в ответ, зная по опыту, что мужчин, подобных этому Голдману, непреодолимо тянет к знаменитым женщинам.
– Я полагаю, вы догадываетесь, что я никогда не выступаю на вторых ролях. Меня интересует только первое место, – игриво отозвалась она.
– Не сомневаюсь, – живо подхватил Дэвид. – Так вы не возражаете, если я приглашу вас на танец?
Несмотря на все свои проблемы, Серена была довольна собой и не жалела, что согласилась поехать на свадьбу. Дэвид Голдман, который оказался не так уж и плох, как она ожидала поначалу, с упоением рассказывал ей сплетни о гостях и знакомых жениха. И ухаживал очень умело и ненавязчиво, явно не придавая никакого значения ее шестимесячной беременности. Он почти очаровал ее. Он не был звездой, как Том Арчер, не был дико богат, как Саркис, но Серена быстро поняла, что именно оценила в нем Кейт. В нем была непринужденность и легкость, которые не вызывали утомления и не надоедали, а это немаловажно для светского человека. Любопытно было другое – что нашел в Кейт сам Голдман? Конечно, ее сестра умна, симпатична и даже обаятельна, но таким мужчинам, как Дэвид, нужны совсем иные достоинства в женщине – красота, блеск, известность. Они мечтают о королевах, а не о рассудительных и практичных деловых особах.
Вечер был в самом разгаре. Гости танцевали под музыку диско, болтали и пили вино. Невеста, сняв фату и туфли, а – жених пиджак и галстук, уединились в апартаментах на первом этаже. Элмор ушел куда-то с ассистентом диджея, молодым парнем с накачанными мускулами. Одна из подружек невесты безуспешно пыталась привлечь внимание гостей к своему пению. Дэвид поискал непочатую бутылку «Моэ».
– Уже все выпили, – разочарованно сообщил он. – А где вы остановились, мисс Бэлкон? Поедете к Элмору? Или еще куда-нибудь?
– Мы собирались остановиться в «Голубятне», – ответила Серена, – но я не знаю, что это такое и где находится.
– Если не ошибаюсь, это где-то недалеко отсюда, – сказал Дэвид.
– Да, точно, – кивнула она, – но мне нужен сопровождающий. Я так долго воздерживалась от спиртного, что от половины бокала шампанского у меня закружилась голова.
Она не преувеличивала: шум, немного алкоголя и танцы утомили ее. Но как только она вышла на свежий воздух, дурнота прошла. Дождь кончился, но ветер к вечеру усилился, теперь он налетал порывами, раскачивая верхушки деревьев и гирлянды фонарей. Серена расстегнула ремешки туфель и, опершись на руку Дэвида, пошла босиком по влажной траве, усеянной желтыми листьями и конфетти. Когда они наконец остановились перед дверью коттеджа, ей пришлось предложить Дэвиду войти. Внутри все было тихо, дом спал под бледным сиянием луны. Серена прошла в просторную спальню с огромной кроватью, застеленной шелковым покрывалом.
– Красиво, правда? – спросила она тихо и немного неуверенно.
– Да, очень, – отозвался Дэвид, не сводя с нее глаз. В полутьме ее фигура в белом платье излучала нежный призрачный свет.
Осторожно приблизившись к ней, Дэвид коснулся ее руки.
– Что вы сделаете, если я попытаюсь вас поцеловать?
Серена не отвечала до тех пор, пока Дэвид не дотронулся кончиками пальцев до ее щеки.
– Я не буду возражать, – легко сказала она, обвив руками его шею.
Дэвид аккуратно нащупал застежку жемчужной нити и, справившись с ней, принялся за платье. Оно соскользнуло к ногам Серены как воздушное лебединое оперение. На минуту Серена вспомнила о сестре, но тут же отогнала прочь все мысли. Кейт не может относиться к нему серьезно, ей не нравятся такие мужчины, они совсем не подходят друг другу.
Серена стянула с него рубашку и толкнула его на постель. Она ни на мгновение не забывала о своем положении и боялась повредить ребенку.
Она чувствовала себя победительницей, глядя в его затуманенные страстью глаза. Серена Бэлкон всегда получает то, что хочет.
Дэвид Голдман громко колотил в дверь квартиры Ника, надеясь, что его друг не поленится встать и открыть ему, невзирая на выходной. Дэвид нуждался в помощи. Несколько часов назад он расстался с Сереной и примчался в Лондон в полнейшем смятении, не зная, как быть дальше. Сожалел ли он о том, что был с Сереной Бэлкон? Говоря откровенно – нет. О такой, как она, он мечтал двадцать лет. Это было восхитительное создание! Сексуальное и красивое, несмотря на беременность. Никогда прежде ему не доводилось быть в постели с женщиной в положении. Дэвид Голдман за свою жизнь побывал в постелях многих женщин – моделей, актрис, знаменитых блондинок и красавиц, но такого чуда, как Серена, он еще не видывал. Возможно, только Кейт могла как-то сравниться с сестрой, но и то лишь очень условно.
Именно вопрос о Кейт внушал ему наибольшее беспокойство. Кейт Бэлкон мила, да, но она не женщина-икона. На его взгляд, она немного полновата, но зато умна, оригинальна и интересна. И она просто невинна в сравнении со многими особами женского пола, алчными и коварными. Общаясь с Кейт, Дэвид все больше привязывался к ней. Но теперь мир перевернулся с ног на голову. Он бы с удовольствием забыл о случившемся, если бы это было в его силах. Тем не менее он понимал, что у него только два выхода – сказать Кейт правду или умолчать о происшествии. Второе было ему больше по душе, но будет ли Серена скрывать от сестры свое приключение? Если Кейт узнает обо всем от сестры, то, пожалуй, его ждут крупные неприятности. Поэтому Дэвид решил как можно скорее испросить совета у человека, знавшего Кейт и способного трезво оценить ситуацию.
