Текст книги "Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер (СИ)"

Автор книги: Таня Драго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 32 страниц)

Глава 9. Брачные игры людей и рептилий

Утреннее солнце заливало светом просторный кабинет над лавкой «Второе дыхание». Три месяца назад это была тесная каморка с единственным пыльным окном и покосившимся столом, а теперь – элегантно обставленное помещение с дубовой мебелью, мягкими креслами и книжными шкафами, в которых рядами стояли гроссбухи, каталоги и справочники по магическим материалам.

Я сидела за столом, разложив перед собой эскизы новой линейки товаров, когда дверь открылась, и вошёл Тиар. Его волосы были собраны в аккуратный хвост, а на безупречно отглаженной рубашке красовалась серебряная брошь нашей лавки – моя первая удачная попытка создать фирменный символ.

– Доброе утро, – он улыбнулся, и моё сердце привычно сделало кульбит.

За эти три месяца мы с Тиаром стали не просто деловыми партнёрами. Между нами возникло то особенное напряжение, которое бывает между людьми, боящимися сделать первый шаг. Он стал чаще находить предлоги коснуться моей руки, задержать взгляд чуть дольше, оказаться рядом в тесном пространстве кладовой. А я... я изнывала от нетерпения.

«Ну когда же ты уже перестанешь свои танцы и просто начнёшь целоваться?» – думала я каждый раз, когда он наклонялся слишком близко, объясняя какую-нибудь запись в гроссбухе, а потом отстранялся. Нет, я, конечно, понимаю все эти реверансы. И что на вид я – скорее воздушное создание, чем женщина, которая даст по балде чайником. Но это невыносимо!

Он слишком приличный.

Пугающе приличный.

– Я просмотрел бухгалтерские книги, – Тиар положил на стол толстую папку и устроился в кресле напротив. – Прибыль за последний месяц выросла на тридцать два с половиной процента. Мы полностью погасили долги твоего отца и даже начали откладывать на расширение.

– Больше тридцати процентов? – я присвистнула. – Неплохо. Учитывая, что заказы и так сыплются как из рога изобилия…

– Не просто неплохо, а фантастически, – Тиар подался вперёд, его глаза сияли. – Знаешь, я общался с моим другом из Гильдии Торговцев. Он говорит, что такой рост в первый год работы – это... – он сделал паузу, подбирая слово, – беспрецедентно.

Я скромно пожала плечами, но внутри разливалось приятное тепло гордости. Мы действительно хорошо поработали эти месяцы.

– Смотри, что я придумала, – я придвинула к нему эскизы. – Это не просто улучшенные предметы, а специальная линейка для конкретных профессий.

Тиар с интересом склонился над бумагами. Наши головы оказались так близко, что я могла уловить аромат его парфюма – что-то свежее, с нотками мяты и цитруса.

– Инструменты для ремесленников, которые не тупятся, – он перебирал листы. – Посуда для трактирщиков, которая не бьётся... Чернила для писцов, которые не выцветают... Гениально!

– Думаю, мы можем создать целые наборы для каждой профессии, – я старалась сосредоточиться на деловом разговоре, хотя всё, чего мне хотелось – это сократить эти несчастные двадцать сантиметров между нашими лицами. – Представь: набор инструментов для плотника, который никогда не затупится, не сломается и всегда будет точным. Или набор для травника – ножи, которые сохраняют лекарственные свойства растений, ступки, которые улучшают эффективность смесей...

– Это открывает совершенно новый рынок, – Тиар задумчиво потёр подбородок. – Не отдельные предметы, а комплексные решения для профессионалов.

В дверь постучали, и на пороге появилась Нилли – теперь наша управляющая основной лавкой. Из запуганной служанки она превратилась в уверенную молодую женщину, которая виртуозно управлялась с потоком клиентов и кассовой книгой.

– Простите за вторжение, но у нас там... – она сделала выразительный жест рукой, – настоящее столпотворение. И я обновила список ожидания. У нас заказы расписаны на два месяца вперёд! И половина – от гильдий ремесленников.

– Видишь? – я улыбнулась Тиару. – Они уже сами к нам идут. Мы просто формализуем то, что уже происходит.

Нилли протянула мне свиток с длинным списком заказов.

– И ещё, – добавила она с заговорщической улыбкой, – прибыл представитель ювелиров. Хочет обсудить возможность эксклюзивного контракта на улучшение серебряных изделий.

– Серебро? – Тиар удивлённо приподнял бровь. – Это новый уровень. Они же самые консервативные из всех ремесленников.

– Не держи человека в приёмной, – я кивнула Нилли. – Скажи, что мы примем его через десять минут.

Когда дверь за Нилли закрылась, я повернулась к Тиару:

– Кажется, нам понадобится ещё один филиал. И, возможно, больше персонала.

– И новая система безопасности, – серьёзно добавил Тиар. – Если мы начнём работать с драгоценностями, нам потребуется нечто большее, чем простой замок на двери.

Он поднялся, чтобы уйти, но вдруг остановился рядом с моим креслом. Его рука на мгновение коснулась моего плеча – вроде бы случайно, но я чувствовала, что это было намеренным жестом.

– Знаешь, Лиралин, – произнёс он тихо, – иногда я не могу поверить, что всё это происходит на самом деле. Ещё недавно я был просто разорившимся аристократом с сомнительным будущим, а теперь... – он сделал паузу, и в его голосе появилась новая нотка, которую я не могла точно определить, – теперь я партнёр самой талантливой ринтаны в Атале.

Он сжал моё плечо чуть крепче, а затем отпустил и направился к двери.

«О боги, – подумала я, глядя ему вслед, – ещё немного этих танцев вокруг да около, и я сама наброшусь на него прямо посреди переговоров с ювелирами».

Но в глубине души я понимала, что пока мы так хорошо справляемся с совместным бизнесом, менять что-либо страшновато. Что если романтические отношения всё испортят? С другой стороны, напряжение между нами уже достигло той точки, когда оно начинало мешать работе. Я поймала себя на мысли, что вместо продумывания стратегии расширения бизнеса размышляю о том, как бы спровоцировать Тиара на поцелуй.

«Соберись, – строго сказала я себе. – Сначала дела, потом... всё остальное».

Я поправила причёску, расправила платье и приготовилась к встрече. Но где-то в глубине сознания продолжала крутиться мысль: «Когда же ты уже наконец меня поцелуешь?»

Поместье Раднал словно сбросило с себя пыльную, потрепанную одежду опалы и бедности, переодевшись в свежие, светлые одеяния процветания. Отремонтированный фасад с новой белоснежной штукатуркой и восстановленными колоннами сиял на солнце. Подъездная аллея, раньше заросшая сорняками, теперь была аккуратно вымощена и обрамлена цветущими кустами. В саду, где ещё недавно царил безрадостный хаос, теперь журчали фонтаны и благоухали розы.

Я неторопливо поднималась по парадной лестнице поместья, с удовольствием отмечая детали преображения. Новые мраморные ступени, начищенные до блеска перила, отреставрированные статуи грифонов по обеим сторонам входа... Даже воздух здесь стал другим – свежим, наполненным ароматами цветов и надеждой.

В холле меня встретила Мари, наша новая экономка – полная, энергичная женщина средних лет с решительным взглядом и безупречным вкусом.

– Ринтана Лиралин, – она сделала лёгкий поклон, – ваша матушка принимает гостей в гостиной. Просила передать, что вы можете присоединиться, когда вернётесь.

– Гостей? – я удивлённо приподняла брови. – Кого на этот раз?

– Ринтана Эльвира Аринд и ринтана Джозена Храйн, – с нескрываемым почтением произнесла Мари. – А также ринтана Селина Ленвуд со своей младшей дочерью.

Я едва удержалась от присвиста. Элита среднего дворянства – те самые дамы, которые ещё три месяца назад делали вид, что семья Раднал не существует. А Селина Ленвуд – вообще хозяйка самого известного и закрытого салона в столице, попасть в который мечтали все, у кого была хоть капля амбиций в высшем обществе.

– Тогда мне лучше переодеться, – я бросила взгляд на своё дорожное платье, слегка запылившееся после поездки по городу.

Поднявшись в свою комнату – теперь просторную, светлую, с новой мебелью и шёлковыми занавесями – я быстро переоделась в одно из своих новых платьев: нежно-голубой шёлк с серебряной вышивкой, подчёркивающий цвет глаз. Волосы я уложила в простую, но элегантную причёску, а на шею надела серебряное колье с небольшим сапфиром – одно из моих собственных улучшенных творений, которое не только прекрасно выглядело, но и создавало вокруг владелицы лёгкую ауру свежести, как будто от морского бриза.

Спустившись в гостиную, я застала там настоящий светский приём. Мама восседала на диване, окружённая четырьмя элегантно одетыми дамами. Она выглядела помолодевшей на десять лет – осанка прямая, глаза сияют, а на лице то выражение спокойного достоинства.

– А вот и моя дочь, – произнесла мама, заметив меня. – Лиралин, милая, ты знакома с нашими гостями?

Я сделала идеальный реверанс – мускульная память тела Лиралин не подвела.

– Рада видеть вас в нашем доме, ринтаны, – произнесла я с лёгкой улыбкой.

– Ваша дочь так похорошела, Арвея, – заметила ринтана Аринд, полная дама с проницательными глазами и целой коллекцией колец на пухлых пальцах. – И этот медальон на ней – просто чудо! Он ведь из вашей лавки, не так ли?

– Именно так, – кивнула мама с гордостью. – Работа Лиралин. У неё настоящий талант к улучшению предметов.

– Об этом только и говорят в городе, – подхватила худощавая, элегантная ринтана Храйн. – Моя племянница приобрела у вас шкатулку для драгоценностей, которая меняет температуру в зависимости от того, что в ней хранится. Представляете? Жемчуг в ней всегда остаётся прохладным, а золото – тёплым.

Я прошла в комнату и заняла место рядом с мамой, наблюдая, как она расцветает от этих комплиментов. После стольких лет остракизма, после всех унижений и шёпота за спиной, она наконец вернулась в тот мир, частью которого всегда считала себя.

– Это кресло... – Селина Ленвуд, властная женщина с серебристыми прядями в тёмных волосах, провела рукой по подлокотнику кресла, в котором сидела. – В нём есть что-то особенное. Я сижу в нём уже полчаса, но спина совсем не устала.

– Лиралин улучшила всю мебель в гостиной, – с гордостью объяснила мама. – Каждый предмет адаптируется, обеспечивая идеальную поддержку.

– Невероятно, – Селина задумчиво посмотрела на меня. – Знаете, Арвея, я бы хотела заказать нечто подобное для своего салона. Может быть, ваша дочь найдёт время заглянуть ко мне на следующей неделе и обсудить детали?

Я едва не поперхнулась чаем. Приглашение в дом Ленвудов! Это был не просто знак принятия – это был прямой билет в высшее общество.

– Лиралин будет счастлива посетить вас, – ответила мама с безупречной светской улыбкой, но я видела, как блеснули её глаза.

– Кстати, говоря о визитах, – Селина сделала грациозный жест рукой, – я надеюсь, что вы все присоединитесь к нам на осеннем балу? Мой муж настаивает на более широком круге гостей в этом году. Свежие лица, новые идеи... – она многозначительно посмотрела на меня.

– Осенний бал Ленвудов? – мама не смогла скрыть удивления. – Это большая честь, Селина.

– Пустяки, – отмахнулась та с улыбкой, которая говорила, что это совсем не пустяки. – Мы слишком долго варились в собственном соку. Пора впустить свежий воздух в наши затхлые салоны. И ваша семья, Арвея, представляет именно то обновление, которое нам нужно.

Разговор перешёл на обсуждение последних городских сплетен и грядущих светских мероприятий. Я с интересом наблюдала за этим спектаклем. Три месяца назад никто из этих дам не снизошёл бы даже до приветствия с нами на улице. А теперь они сидели в нашей гостиной, восхищались нашей мебелью и украшениями, делали заказы и приглашали на балы.

Деньги и успех действительно открывали двери, которые казались наглухо запертыми.

Из открытого окна донёсся звук мужских голосов. Я выглянула и увидела отца, прогуливающегося по саду с высоким, элегантно одетым мужчиной средних лет. Карис Раднал тоже изменился за эти месяцы – расправились плечи, исчезли мешки под глазами, вернулась былая стать. В новом костюме, с аккуратно подстриженной бородой, он снова напоминал того уверенного в себе дворянина, которым, должно быть, был до разорения.

– Это ринтан Такрин? – спросила я у мамы, кивнув в сторону окна.

– Да, – тихо ответила она. – Он предложил твоему отцу выкупить наш южный участок. Тот самый, что пришлось продать три года назад.

Мама сияла от гордости, а я подумала о том, как удивительно всё обернулось. Тело девятнадцатилетней аристократки, душа женщины из другого мира, магический дар неизвестного происхождения... и всё это вместе почему-то создало идеальную комбинацию для успеха в этом странном мире. Иногда я задумывалась – а что бы сделала настоящая Лиралин со всеми этими возможностями? Использовала бы она свой дар так, как использую его я? Или выбрала бы другой путь? Но сейчас, глядя на счастливое лицо мамы, на преображённый дом, на новую жизнь, которая строилась вокруг, я понимала одно: что бы ни случилось дальше, я не жалела ни о чём.

Вечером, когда гости разъехались и поместье погрузилось в сонную тишину, я прошла в восточное крыло дома. Здесь, в бывшей музыкальной комнате, я оборудовала свою личную мастерскую.

В отличие от лавки, где каждый предмет имел своё чётко определённое место, здесь царил творческий беспорядок. Длинные столы вдоль стен были заставлены разнообразными материалами: куски металлов разных видов, драгоценные и полудрагоценные камни в необработанном виде, образцы тканей, дерева, керамики, стекла... Всё, что могло поддаться трансформации, находило своё место в моей коллекции.

В центре комнаты стоял большой рабочий стол, освещённый специальными лампами с улучшенными кристаллами, дающими яркий, но не утомляющий глаза свет. На столе лежал открытый журнал, куда я записывала результаты каждого эксперимента – с рисунками, подробными описаниями и наблюдениями.

Я зажгла все лампы, создав островок яркого света посреди вечернего сумрака, и с наслаждением вдохнула запах мастерской – смесь металла, кожи, дерева и той неуловимой ноты, которую оставляла моя магия. Для меня это был аромат творчества.

Сегодня я решила продолжить эксперименты с серебром – металлом, который лучше всего откликался на мою магию. Я взяла небольшой серебряный слиток, положила его на стол и сосредоточилась, позволяя сознанию соскользнуть в то особое состояние, когда внешний мир отступал, а все чувства обострялись до предела.

Я закрыла глаза и положила руки на серебряный слиток. Металл был холодным на ощупь, но быстро нагревался под моими пальцами. Не физическим теплом – энергетическим. Я чувствовала, как мой дар проникает в структуру серебра, исследуя каждый атом, каждую молекулу.

И вдруг – это случалось всё чаще в последнее время – я «увидела» металл изнутри. Не глазами, а каким-то иным, внутренним зрением. Кристаллическая решётка серебра предстала перед моим мысленным взором во всей своей сложной красоте – миллиарды атомов, выстроенных в упорядоченную структуру, пронизанную тончайшими энергетическими нитями.

Я могла видеть микроскопические дефекты – пустоты, трещины, инородные включения. Могла чувствовать, как атомы вибрируют, взаимодействуют друг с другом, образуя единое целое. Это было похоже на созерцание живого организма – прекрасного, сложного, дышащего.

Мой дар позволял не просто видеть, но и влиять на эту структуру. Я могла устранять дефекты, укреплять связи между атомами, создавать новые сочетания свойств. Это было похоже на ювелирную работу, только в миллиарды раз более тонкую и сложную.

Сегодня я хотела попробовать нечто новое – создать серебро, которое могло бы менять свою форму в зависимости от мысленного приказа владельца. Не полная трансформация, а скорее, способность «перетекать» из одного заранее заданного состояния в другое.

Я сосредоточилась на структуре металла, внедряя в неё тончайшие энергетические нити – своего рода «память формы», способность возвращаться к заданной конфигурации. Одновременно я создавала внутри металла своеобразные «триггеры» – участки, чувствительные к определённому типу ментального воздействия.

Работа требовала предельной концентрации. Малейшее отвлечение – и вся сложная конструкция могла рассыпаться, оставив обычный кусок серебра. Я настолько погрузилась в процесс, что не заметила, как открылась дверь мастерской.

– Лиралин?

Голос Тиара вырвал меня из сосредоточенности. Я вздрогнула, и серебряный слиток на столе внезапно растёкся, как ртуть, сформировав на поверхности причудливый узор, напоминающий морскую волну.

– Ох, прости! – Тиар замер в дверях, осознав, что прервал важный эксперимент. – Я не хотел мешать.

– Всё в порядке, – я улыбнулась, разглядывая неожиданный результат. – Видишь? Оно отреагировало на моё удивление.

Тиар осторожно приблизился к столу, с любопытством разглядывая растёкшееся серебро.

– Оно... живое? – спросил он с благоговейным трепетом.

– Не совсем, – я покачала головой. – Я пыталась создать металл, который может менять форму по желанию владельца. Получилось не совсем то, что я планировала, но... интересно.

Я сосредоточилась и мысленно приказала серебру вернуться в исходную форму слитка. К моему удивлению, металл послушался – медленно, словно неохотно, растекшееся серебро собралось обратно в прямоугольный брусок.

– Невероятно, – прошептал Тиар. – Ты постоянно раздвигаешь границы возможного.

Я взяла журнал и записала результат эксперимента, добавив подробное описание своих ощущений и набросок структуры, которую «видела» внутренним зрением.

– Это только начало, – я закрыла журнал. – Я уверена, что могу делать гораздо больше. Просто нужно понять, как именно работает мой дар.

– А как ты это видишь? – Тиар с интересом заглянул в журнал. – Эти рисунки... они похожи на какие-то решётки.

– Именно так, – я кивнула. – Когда я использую свой дар, я могу «видеть» внутреннюю структуру предметов. Не глазами, а каким-то... другим чувством. Как будто у меня появился дополнительный орган восприятия.

Я перевернула страницу, показывая ему серию рисунков разных материалов в их микроскопической структуре.

– Видишь, как отличается серебро от золота? А вот структура железа, меди, стали... У каждого металла своя «личность», свой уникальный узор. И я могу не только видеть эти узоры, но и изменять их.

Тиар внимательно изучал рисунки, и я заметила, как загорелись его глаза – тем особым огнём, который появлялся у него всякий раз, когда он видел новые возможности для бизнеса.

– Лиралин, ты понимаешь, что это означает? – он поднял на меня взгляд. – Если ты можешь видеть внутреннюю структуру предметов, то, возможно, сможешь обнаруживать дефекты в механизмах или драгоценных камнях?

Я замерла, осознавая перспективы. Действительно, моя способность могла иметь гораздо более широкое применение, чем просто улучшение предметов.

– Ты прав, – медленно произнесла я. – Я могла бы диагностировать поломки в сложных механизмах, не разбирая их. Или определять качество драгоценных камней, видя их внутреннюю структуру...

– Или находить скрытые дефекты в строительных конструкциях, – подхватил Тиар, загораясь энтузиазмом. – Или проверять подлинность произведений искусства, видя, из чего они на самом деле сделаны...

Мы переглянулись, понимая, что стоим на пороге новых открытий.

– Кстати, – Тиар вдруг вспомнил, зачем пришёл, – к нам сегодня заходил часовщик из Серебряного квартала. У него есть старинный механизм, который он не может починить. Говорит, что проблема где-то внутри, но разобрать часы невозможно, не повредив корпус. Я подумал... может, ты попробуешь свою новую способность на практике?

Я задумалась. До сих пор я экспериментировала только с простыми предметами – металлами, камнями, тканями. Сложный механизм с множеством деталей, взаимодействующих друг с другом, представлял собой совершенно новый уровень сложности.

– Когда он хочет показать мне эти часы?

– Завтра утром, – ответил Тиар. – Он готов щедро заплатить, если ты сможешь помочь. Эти часы – фамильная реликвия какого-то аристократа, и их ценность выходит далеко за рамки просто механизма.

Я кивнула, принимая вызов:

– Хорошо, я попробую. Но не могу ничего обещать – это будет мой первый опыт с таким сложным объектом.

Тиар улыбнулся и, к моему удивлению, взял меня за руку:

– Я верю в тебя. У тебя получится.

Его прикосновение отозвалось теплом, разливающимся от кончиков пальцев по всему телу. Наши взгляды встретились, и на мгновение мне показалось, что он наконец решится на тот самый шаг, которого я так долго ждала.

Но момент был разрушен громким стуком в дверь. Мы отпрянули друг от друга, как застигнутые врасплох подростки.

– Простите за вторжение, ринтана, – в дверях появилась Мари, – но господин Карис просит вас обоих спуститься в кабинет.

Утро выдалось на удивление тихим. После вчерашних светских визитов и вечерних экспериментов я решила позволить себе небольшую паузу – просто побродить по саду, подышать свежим воздухом и собраться с мыслями перед встречей с часовщиком.

Сад поместья Раднал переживал своё второе рождение. Старые деревья были подрезаны, мёртвые ветви удалены, а молодые саженцы высажены там, где раньше зияли пустоты. Клумбы снова цвели, дорожки были расчищены и посыпаны свежим гравием, а в центральной части сада восстановлен небольшой фонтан с бронзовой статуей морской нимфы.

Я неспешно шла по извилистой тропинке, ведущей к дальней беседке – круглому павильону, увитому диким виноградом, чьи листья уже начали окрашиваться в золотисто-красные осенние тона. Здесь было тихо и уединённо – идеальное место, чтобы собраться с мыслями.

Внезапно тишину утра разорвал странный свист – резкий, нарастающий звук, напоминающий падение чего-то тяжёлого с большой высоты. Я подняла голову к небу и замерла в изумлении.

С высоты, стремительно снижаясь, прямо в сад поместья летел... дракон. Не огромный боевой ящер из легенд, а дракон поменьше, размером с крупную лошадь – чёрная блестящая чешуя, мощные кожистые крылья, длинная гибкая шея.

Непривычно. Я аж отпрянула.

Он спикировал с неба, как хищная птица, в последний момент расправив крылья, чтобы погасить скорость. Приземление получилось не самым изящным – взметнулась земля с клумбы, разлетелись в стороны опавшие листья, а фонтан неподалёку содрогнулся, расплёскивая воду.

Я невольно сделала шаг назад, когда огромная рептилия повернула ко мне голову. Янтарные глаза с вертикальными зрачками смотрели пронзительно, изучающе. Дракон издал низкий рокочущий звук, и его тело начало меняться – чешуя словно втянулась под кожу, крылья сложились и исчезли, конечности вытянулись и приобрели человеческую форму.

Ох уж эти мудащеры, теперь, значит, фонтан ему не угодил.

Через несколько секунд передо мной стоял высокий, широкоплечий мужчина с растрёпанными чёрными волосами, одетый в элегантный, хоть и помятый после трансформации, костюм тёмно-синего цвета. Только глаза остались прежними – янтарные, с вертикальными зрачками, которые, впрочем, постепенно округлялись, становясь более человеческими.

Здрасте, халидэл Латор.

Какого, простите, хрена?

– Лиралин, – произнёс он голосом, в котором странным образом сочетались бархатные и металлические нотки.

– Латор, – я сложила руки на груди, стараясь выглядеть невозмутимой. – Ты знаешь, что существуют двери? И улицы? И экипажи? Все эти чудесные изобретения, которые позволяют наносить визиты, не разрушая чужие сады.

Он усмехнулся. Не, ну понятно, что этим ящерам человеческие законы не писаны. Но чтоб уж и человеческие двери им не нравились.

– Я спешил, – сказал он просто, словно это всё объясняло.

– Спешил разорить нашу новую клумбу? – я приподняла бровь, указывая на разворошенную землю, где ещё утром цвели астры.

Между прочим, это варварство.

– Спешил увидеть тебя, мое сокровище, – ответил он, делая шаг вперёд. В его глазах вспыхнул опасный огонёк, от которого по спине пробежал холодок.

Ну вот, опять собственнические инстинкты.

Ненавижу альф, я уже говорила?

Особенно красивых. А Латор великолепен в своей хищной грации, надо признать. Каждое его движение – плавное, экономное, но в то же время наполненное сдерживаемой мощью – как у зверя, готового к прыжку. Завораживает.

– Зачем? – спросила я, инстинктивно отступая к беседке. – Мы, кажется, всё выяснили. Я не ваше сокровище. Я отказываюсь быть вашей любовницей. Что еще? Ничего не поменялось. Выйти лучше через дверь. Вас проводить?

– О, мы ничего не выяснили, – его голос стал ниже, в нём появились рокочущие нотки.

– Твоя мать, кажется, имеет очень чёткое представление о твоём будущем, – заметила я, продолжая отступать. – И я в это будущее не вписываюсь. Даже если выполню твои … дикие фантазии.

– Моя мать не управляет моей жизнью, – прорычал он, следуя за мной шаг за шагом, как хищник за добычей. – И она даже не глава клана. Она… это просто захват власти, скажем так.

– Правда? – я постаралась, чтобы мой голос звучал непринуждённо, хотя сердце стучало как сумасшедшее. – А со стороны выглядело совсем иначе. Словно она решает, а ты – подчиняешься, как хороший сын.

Я оказалась в беседке – круглом павильоне с резными деревянными колоннами, поддерживающими купол. Отступать дальше было некуда. Латор вошёл следом, заполнив собой пространство, которое внезапно показалось слишком тесным. От него исходил жар – буквальный, физический жар, словно внутри у него горел огонь. Что, учитывая его драконью сущность, вполне могло быть правдой.

– Ты не понимаешь, – он сделал ещё один шаг, сокращая расстояние между нами до неприличного минимума. – Драконы Авельтан веками соблюдали чистоту крови. Для моей матери мысль о том, что её сын может связать свою жизнь с человеком... непереносима.

– Что ж, тогда тебе стоит прислушаться к своей матери, – я вздёрнула подбородок, глядя ему прямо в глаза, хотя для этого приходилось задирать голову. – И найти себе хорошую драконицу из приличной семьи. Если вдруг не устраивает та, что уже найдена.

Его губы искривились в улыбке, которая не коснулась глаз.

– Я не хочу драконицу.

Он поднял руку и почти коснулся моей щеки, но в последний момент остановился, словно боялся обжечь. Этот жест, одновременно властный и неуверенный, странным образом тронул меня.

– Латор, – я вздохнула, стараясь, чтобы мой голос звучал разумно. – Ты разорвал нашу помолвку. Публично. В присутствии моей семьи и половины аристократов этого города. Ты не можешь просто прилететь теперь и заявить свои права.

– Почему нет? – в его голосе появились опасные нотки. – Ты была моей. Ты остаёшься моей.

– Я никогда не была «твоей», – возразила я, чувствуя, как внутри поднимается волна возмущения. – И уж точно не твоя собственность сейчас.

– Драконы не отказываются от своих сокровищ, – прорычал он.

– Я не сокровище, я человек! – я почти выкрикнула эти слова, чувствуя, как щёки заливает румянец гнева. – И у меня есть право выбирать свою судьбу!

Наши лица оказались так близко, что я чувствовала его дыхание – горячее, с лёгким запахом дыма и специй. Его глаза снова стали полностью драконьими – янтарными, с вертикальными зрачками, горящими внутренним огнём.

– Скажи мне, – его голос стал тише, интимнее, – скажи, что ты не чувствуешь этого. Этого притяжения между нами.

Я открыла рот, чтобы солгать, сказать, что ничего не чувствую, что он бредит, что пора бы ему улететь обратно в своё драконье логово... но не смогла. Потому что притяжение действительно было. Опасное, иррациональное, но от этого не менее реальное.

– Что ты хочешь от меня, Латор? – спросила я вместо этого.

– Правду, – он наклонился ещё ближе. – Скажи мне, что ты выбрала этого... человека. Скажи, что предпочла его мне. Скажи, что действительно хочешь выйти за него замуж.

Он говорил о Тиаре.

– Дата свадьбы уже назначена, – солгала я, не задумываясь.

Ну достал, честное слово. И сам, и со своим альфа-свекроном. Идите-ка вы по известному адресу! Реакция Латора была мгновенной и оглушительной. Его глаза полыхнули настоящим огнём, зрачки сузились до тонких щелей, а из горла вырвался низкий, вибрирующий рык.

– Ложь, – прошипел он, обнажив зубы, которые на мгновение стали острее и длиннее, чем у человека. – Я чувствую твою ложь, Лиралин.

И прежде чем я успела что-то ответить, он сделал то, чего я совершенно не ожидала – схватил меня за плечи и притянул к себе, впиваясь в мои губы яростным, почти болезненным поцелуем.

Это не было нежное, романтическое прикосновение. Это был поцелуй-захват, поцелуй-утверждение, поцелуй-клеймо. Горячий, властный, требовательный. Его руки сжимали мои плечи так крепко, что наверняка останутся синяки, а жар его тела был таким сильным, словно я стояла перед открытым огнём.

Я должна была оттолкнуть его, возмутиться, закричать, позвать на помощь... Но вместо этого, к своему ужасу и стыду, я ответила на поцелуй. Это было как временное помешательство – словно какая-то другая, дикая часть меня вырвалась на свободу и взяла контроль. Когда он наконец отстранился, мы оба тяжело дышали. В его глазах плескалось торжество, смешанное с чем-то похожим на удивление – будто он не ожидал такой реакции.

Ну да, от хрупкой Лиралин было бы странно ожидать страстного ответа.

Честное слово, и Марина во мне порядком удивилась, потому что он только что грубо нарушил мои границы, совершил захват и несомненно, даже не собирался извиняться.

– Как я и думал, – хрипло произнёс он. – Ты всё ещё моя.

Эти слова подействовали на меня как ледяной душ. Я резко оттолкнула его, чувствуя, как внутри поднимается волна гнева – на него, но больше на себя.

– Убирайся, – процедила я сквозь зубы. – Немедленно.

– Лиралин...

– Я сказала, убирайся! – мой голос сорвался на крик. – Ты не имеешь права! Ты бросил меня, опозорил перед всей столицей, а теперь являешься и думаешь, что можешь просто... просто...

Слова застряли в горле. Я чувствовала, как дрожат руки, как горят щёки, как предательски щиплет в глазах. Латор смотрел на меня с выражением, которое я не могла разгадать – смесь ярости, боли и какой-то почти человеческой уязвимости.

– Я совершил ошибку, – сказал он тихо. – Я поддался... давлению. Мне три года каждый день по много раз говорили, что бездарная невеста… Но теперь я знаю, чего хочу. Кого хочу.

– Так все дело просто в даре, халидэл? А не пойти ли вам к чертям собачьим. Поздно исправлять, – мой голос звучал холоднее, чем я чувствовала. – У меня теперь другая жизнь. И в ней нет места для тебя.

– Ты не выйдешь за него. Я не позволю.

– Ты не можешь мне запретить.

– Могу, – он снова шагнул вперёд, и на этот раз я не успела отступить. Его пальцы сомкнулись вокруг моего запястья – не больно, но с той непреклонной силой, которая не оставляла сомнений в его возможностях. – Ты не успеешь выйти замуж за своего слащавого красавца. Если надо, я уведу тебя прямо из-под венца. Драконы, знаешь, крайне непредсказуемы, когда речь идет о том, что принадлежит им.