Текст книги "Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер (СИ)"

Автор книги: Таня Драго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

– Я сделаю всё возможное, чтобы они стали надёжной защитой.

– Я не сомневаюсь, – аэллэ подошла к двери и легко постучала, сигнализируя страже, что наша «медитация» окончена. – А теперь, думаю, нам стоит присоединиться к гостям на открытии Гильдии. Церемония должна начаться совсем скоро, и ваше присутствие там будет... символичным.

Мои драконы-стражники ждали в коридоре и тут же выстроились вокруг меня, когда я вышла из королевских апартаментов. Придворный, сопровождавший нас, объяснил, что церемония открытия Гильдии Высокой Артефакторики должна вот-вот начаться в Хрустальном зале, и предложил проводить меня туда.

– Буду признателен за возможность сопроводить ринтану Лиралин лично, – раздался глубокий, резонирующий голос, заставивший всех нас обернуться.

Архимаг Дион!

Вот уж кого я рада была видеть в этом чужом, хоть и прекрасном месте.

– Конечно, архимаг. Я передам распорядителю церемонии, что ринтана Лиралин прибудет в вашем сопровождении.

С этими словами он быстро удалился, оставив меня наедине с архимагом и моими стражниками, которые заметно напряглись – драконы инстинктивно настороженно относятся к сильным человеческим магам.

– Ринтана Лиралин, как давно я вас не видел.

– С тех пор, как мы с вами наблюдали схватку двух драконов.

– Это было потрясающее зрелище. Тем временем, я смотрю, вы прекрасно освоились среди драконов? Полагаю, аэллэ поделилась с вами нашими тревогами?

– В общих чертах, – ответила я осторожно.

– Хорошо, – кивнул он. – Тогда, возможно, вы найдёте время перед церемонией немного прогуляться со мной? Есть кое-что, что вы должны увидеть. Нечто, что может пролить свет на природу вашего дара.

Я колебалась.

– Мои стражи... – начала я.

– Могут подождать у входа в башню, вы же знаете, Гильдия Магов в двух шагах. Пойдемте. То, что я хочу показать вам, требует... конфиденциальности.

Я перевела взгляд на старшего из стражников – высокого воина с пепельными волосами. Драконий воин слегка наклонил голову, но в его глазах я прочла предостережение:

– Мы подождем. Но помните о времени.

– Мы успеем, – заверил его архимаг с лёгким нетерпением в голосе.

Он повернулся и жестом пригласил меня следовать за ним. Я почувствовала, как где-то в глубине сознания зашевелилось беспокойство. Но любопытство и желание узнать больше о своём даре пересилили осторожность.

Путь к башне архимага действительно оказался недолгим – мы прошли через несколько коридоров и галерей, свернули в крытый переход, соединявший главное здание дворца с восточной пристройкой, и вскоре оказались возле башни Гильдии Магов. А я и не знала, что тут есть такой прелестно недолгий переход.

И снова, спиральная лестница, дверь из темного дерева с серебряной ручкой в форме свернувшегося дракона. Несколько слов активации. И вот мы в кабинете.

Просторное круглое помещение с высоким сводчатым потолком, книжные полки – ничего не изменилось. Кроме…

Удальней стены на специальной подставке лежала массивная книга в окованном металлом переплёте.

Он остановился у книги и серьезно посмотрел на меня:

– То, что я сейчас покажу вам, видели очень немногие за последние триста лет. Этот манускрипт – одна из величайших тайн библиотеки аэллэ, хранящаяся отдельно от остальных текстов.

Дион осторожно открыл книгу, и я подошла ближе, заинтригованная его таинственностью. На пожелтевших от времени страницах манускрипта были изображены сложнейшие магические диаграммы и формулы, сопровождаемые текстом на древнем языке, который я с трудом могла разобрать.

Но что действительно поразило меня – это сами диаграммы. Они выглядели пугающе знакомыми. Спиралевидные структуры, концентрические круги с узлами силы в определённых точках, сложные переплетения энергетических потоков... Это были те самые визуализации, которые возникали в моём сознании, когда я использовала свой дар!

– Это... – я замолчала, не в силах выразить своё изумление.

– Да, – кивнул архимаг, наблюдая за моей реакцией. – Поразительное сходство, не так ли? Именно так выглядели структуры магического поля, которое создают ваши артефакты. Я запечатлел их с помощью специального заклинания, и когда сравнил с изображениями из этого манускрипта...

Он перевернул несколько страниц, показывая ещё более сложные диаграммы:

– Это трактат о Преображающих – редчайшем типе магов, способных не просто изменять материю, но улучшать саму суть вещей и существ. Они не создают что-то новое из ничего, как творцы; не разрушают и не ослабляют, как умертвители; не манипулируют существующими свойствами, как трансмутаторы. Они... совершенствуют то, что уже есть, усиливая лучшие качества и сглаживая недостатки.

Я медленно перевела взгляд с манускрипта на архимага:

– И вы считаете, что я...

– Преображающая, – закончил он, и в его глазах вспыхнул огонёк подлинного энтузиазма. – Первая за почти три столетия.

Я снова взглянула на страницы древней книги, пытаясь осмыслить услышанное. Всё это время я считала свою способность видеть и улучшать структуры предметов просто необычным проявлением стандартного магического дара. Но если архимаг прав...

– Почему эти маги настолько редки? – спросила я. – И почему я никогда не слышала о Преображающих?

Дион закрыл манускрипт и указал на стул у одного из столов:

– Присядьте, ринтана Лиралин. История, которую я собираюсь вам рассказать, непроста и... имеет прямое отношение к вам лично.

Я послушно села, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.

– Преображающие редки по природе своего дара, – начал архимаг, усаживаясь напротив меня. – Способность видеть и улучшать истинную структуру мира требует особого сочетания магических способностей и, вероятно, определённого строения души. Но их малочисленность также результат... целенаправленного вымирания.

– Вымирания? – эхом повторила я.

– На протяжении истории разные силы находили Преображающих слишком... опасными, – Дион говорил медленно, тщательно подбирая слова. – Подумайте сами: маг, способный усиливать и улучшать не только предметы, но и живых существ, даже других магов... Такая сила может нарушить равновесие.

Он помолчал, словно давая мне время осознать сказанное:

– Но главная причина их редкости в том, что дар Преображающих наследуется лишь частично и непредсказуемо. Он может проявиться через несколько поколений, или не проявиться вовсе. Он может дремать в крови рода столетиями, а потом внезапно пробудиться.

– Как у меня, – тихо произнесла я, начиная понимать, к чему он ведёт.

– Именно, – кивнул архимаг и встал, подойдя к другому шкафу, откуда достал свиток с генеалогическим древом. – И это приводит нас к самой интересной части.

Он развернул свиток на столе, показывая родословную с многочисленными ветвями и именами, часть из которых была выделена особым, светящимся золотистым цветом:

– Знаете ли вы историю своего рода, ринтана Лиралин?

– Да. Мой предок получил свой дар от драконов. Его дар – побочный эффект некоего эксперимента.

– Всё гораздо сложнее, – архимаг указал на самое начало генеалогического древа, где яркой золотой точкой было выделено имя «Эйран Раднал». – Последним известным Преображающим был именно основатель рода Раднал, заключивший первый союз с драконами почти восемь веков назад.

Я замерла, ощущая, как по спине пробегает холодок:

– Что?

– История, которую знают все, гласит, что Эйран Раднал был могущественным магом, который помог драконам в некой великой битве и в благодарность получил их покровительство, потом и дар, – продолжил Дион, проводя пальцем по линии родословной. – Но правда гораздо интереснее. Эйран не просто помог драконам – он исцелил самого дракона от смертельной раны, нанесённой оружием Древних. И сделал это, используя свой дар Преображающего, усилив природные регенеративные способности драконьей плоти.

Он указал на серию имён, идущих от основателя рода:

– После этого драконы не просто заключили с ним союз. Они предложили ему и его потомкам особое положение. Именно тогда драконы стали себе брать человеческих жен – из рода Раднал, разумеется.

– Но почему именно женщины? – спросила я, пытаясь уложить в голове всю эту новую информацию.

– Потому что дар Преображающих в линии Радналов передается по женской линии, – ответил Дион. – Хотя проявлялся он крайне редко. За восемь веков было зафиксировано всего девять подтверждённых случаев.

Он выпрямился, глядя на меня с нескрываемым интересом:

– И вот теперь – вы. Десятая в этой цепочке.

Я молча смотрела на генеалогическое древо, прослеживая линию своих предков до самого основателя рода. Если архимаг прав, то мой дар не просто редкая магическая способность – это наследие, связывающее меня напрямую с самыми истоками союза между людьми и драконами.

– Но почему вы говорите, что это опасно? – спросила я, вспоминая его слова о целенаправленном вымирании Преображающих. – Если этот дар так ценили драконы...

– Не все ценили, – Дион свернул свиток и вернулся к древнему манускрипту. – Драконы действительно почитали Преображающих и стремились сохранить эту линию. Но были... другие силы, которые видели в них угрозу.

Он понизил голос почти до шёпота:

– Некоторые драконы, как вы сами понимаете, не за союз с людьми. И, самое главное. Нынешние атаки несут отпечаток той же силы, что веками охотилась на Преображающих. И теперь, когда ваш дар проявился в полную силу...

Он не закончил фразу, но это было и не нужно. Я поняла: если информация о моём даре станет широко известна, я могу оказаться следующей мишенью.

– Это объясняет, почему халидэл Латор так заинтересован в вас, – продолжил Дион после паузы. – И никому не отдал. Хотя у него были очень серьезные препятствия.

Ах, как всегда.

Деловые мудащерские схемы. Никакой романтики.

– И что мне теперь делать с этой информацией? – спросила я, чувствуя себя словно в ловушке между древними силами, о которых практически ничего не знала.

Дион задумчиво посмотрел на меня:

– Прежде всего, осознать, что ваш дар гораздо могущественнее, чем вы предполагали. Вы не просто создаёте защитные артефакты – вы способны на гораздо большее. Но для полного раскрытия этого потенциала вам нужно узнать больше о природе вашего дара.

Он снова открыл манускрипт, на этот раз на странице с изображением какого-то древнего храма или святилища:

– Я могу помочь вам в этом. И первым шагом должно стать посещение места, где Эйран Раднал впервые обрёл свой дар.

Я всмотрелась в рисунок – изображение высокой каменной структуры, расположенной где-то в горах, с характерными арками и колоннами, украшенными странными символами.

– Это место... оно ещё существует?

– Да, – кивнул архимаг. – Забытый храм. Древнее святилище, построенное задолго до прихода людей и драконов в эти земли. Место, где магия течёт иначе.

Он коснулся рисунка кончиками пальцев:

– Если вы хотите полностью понять и освоить свой дар, вам придётся отправиться туда. Магия часто связана с местами силы, и ваш дар пробудился не полностью – он ждёт катализатора, ключа, который откроет его истинный потенциал.

Я смотрела на изображение храма, чувствуя странное притяжение к этому месту, словно оно действительно звало меня. Но в то же время меня не оставляло ощущение, что архимаг не рассказывает мне всей правды – точно так же, как и аэллэ Элеор.

– Почему вы помогаете мне? – спросила я прямо. – Что вам за выгода в раскрытии моего дара?

– Потому что я знаю цену сделкам с драконами, – он улыбнулся. – И потому, что я верю, ваш дар может изменить баланс сил – к лучшему или худшему. Но я предпочитаю, чтобы это произошло осознанно, а не случайно.

Он закрыл манускрипт и посмотрел мне прямо в глаза:

– Мы живём в переломное время, ринтана Лиралин. Древний договор между людьми и драконами трещит по швам.

Дион подошёл к одному из шкафов и достал небольшой свиток, запечатанный воском с символом, похожим на сложную руну:

– Здесь карта, указывающая путь к храму, и некоторые заметки о том, что вы можете там обнаружить. Я предлагаю вам изучить их после того, как завершите работу над амулетами для аэллэ Элеор.

Он протянул мне свиток:

– Но предупреждаю: будьте осторожны. Полное пробуждение дара Преображающего может привлечь нежелательное внимание. Есть силы, которые веками пытались контролировать или уничтожить эту магию.

Я приняла свиток, чувствуя его тяжесть – не физическую, но символическую. Ещё один шаг на пути, который становился всё более запутанным и опасным.

– Благодарю вас, архимаг, – сказала я, пряча свиток в ту же сумку, где лежала шкатулка с медальонами. – Я обдумаю всё, что вы рассказали.

Дион кивнул:

– Это всё, о чём я прошу. А теперь, думаю, нам пора отправляться на церемонию. Ваше отсутствие уже наверняка заметили.

Когда мы покинули башню, моя голова гудела от новой информации. Я была потомком Преображающего, основавшего союз с драконами. Мой дар был не просто необычным, но потенциально опасным. И теперь у меня появилась новая цель – древний храм в горах, который мог раскрыть все тайны моей силы. Но прежде, чем отправляться на поиски этого места, мне предстояло вернуться в драконье гнездо и решить, что из всего услышанного сегодня я готова рассказать Латору. И как моё новое знание повлияет на наши и без того непростые отношения. Идя по коридорам дворца к Хрустальному залу, где должна была начаться церемония, я чувствовала, что с каждым шагом всё глубже погружаюсь в древнюю игру, правила которой мне ещё только предстоит узнать.

Глава 25. Теперь не мамина ящерка – против альфа-свекрона!

Откровения архимага Диона поглотили меня целиком, заставляя переосмыслить не только свой дар и происхождение, но и весь свой брак с Латором.

Драконы, сопровождавшие меня обратно в замок, казалось, чувствовали мое настроение – они были молчаливы и держались на почтительном расстоянии. Когда мы проезжали через центральные ворота, я заметила необычное оживление – слуги спешили куда-то, стражники обменивались напряжёнными взглядами, а в воздухе висело ощутимое напряжение.

– Что происходит? – спросила я у Таэля, воина, который ехал рядом с моим экипажем.

– Старейшины собрались, – ответил он сдержанно. – Внеплановое собрание.

Моё сердце ёкнуло.

Внеплановые собрания созывались в исключительных случаях, как я уже знала – обычно в связи с угрозой клану или внутренним конфликтом. То, что оно состоялось именно в день моего визита во дворец, вряд ли было совпадением.

Экипаж остановился у входа во внутренний двор, и я не успела даже ступить на землю, как увидела спешащего ко мне Нориса, личного секретаря Латора – молодого дракона с обеспокоенным лицом и нервными движениями.

– Халидэла Лиралин, – он поклонился, – халидэл Латор просил немедленно сопроводить вас в Зал Совета. Собрание уже началось.

– Что случилось, Норис? – спросила я, быстро спускаясь по ступеням экипажа.

Он оглянулся по сторонам, словно опасаясь быть услышанным:

– Ринтана Оуката созвала экстренный совет старейшин. Она... выдвинула определённые обвинения.

– Против меня, – это был не вопрос, а утверждение.

Норис избегал прямого взгляда:

– Я не должен говорить об этом. Халидэл Латор ожидает вас.

Мы быстро прошли через внутренний двор, минуя любопытные взгляды драконьей прислуги и младших членов клана. Зал Совета находился в центральной части гнезда, высоко над уровнем земли – чтобы попасть туда, нужно было подняться по широкой спиральной лестнице.

По мере нашего приближения к Залу Совета, я всё отчётливее слышала звуки жаркого спора – громкие голоса, среди которых выделялись два: холодный, резкий голос Оукаты и неожиданно твёрдый, почти грозный голос Латора.

Двое стражников у входа в зал обменялись напряжёнными взглядами, когда мы подошли. Они явно колебались, стоит ли прерывать столь бурное обсуждение.

– Халидэл Латор ждёт свою супругу, – твёрдо сказал Норис, и стражники, после секундной паузы, распахнули тяжёлые двери.

Зрелище, открывшееся моим глазам, было впечатляющим даже по меркам драконьего клана. Спорщики были слишком заняты. А вот я оглядела сидевших по кругу старейшин и оба трона, которые сейчас, к моему удивлению, были заняты.

На месте главы клана, к моему удивлению, восседал Латор, выпрямившийся и с суровым выражением лица. Справа от него, на троне, предназначенном для жены главы, сидела Оуката – её лицо было искажено гневом, а руки сжимали подлокотники трона с такой силой, что на дереве остались следы от когтей.

По левую руку Латора пустовало кресло, явно принесенное специально, непохожее ни на трон, ни на кресла старейшин, но красивое и невероятно богато украшенное.

Когда я вошла, все разговоры мгновенно стихли, и все обратились в мою сторону. Взгляды многих старейшин не сулили ничего хорошего.

– Вот и она, – произнесла Оуката звенящим от ярости голосом. – Наконец-то явилась. Прямо из человеческого дворца, где замышляла свои интриги против клана.

Латор поднялся со своего места:

– Моя жена прибыла по моему приглашению, чтобы ответить на твои безосновательные обвинения лично, мать. Халидэла, – он обратился ко мне с неожиданной формальностью, – займи пустующее место в совете. Пока моя дорогая матушка не освободит твое.

Старейшины ахнули.

Я – тоже.

Я медленно прошла через зал, чувствуя каждый шаг как испытание. Поднявшись на возвышение, я заняла указанное кресло, стараясь сохранять спокойствие и достоинство, хотя внутри всё кипело от смеси страха, гнева и замешательства.

Мне казалось, кресло выпустит шипы или магию. Ничего не произошло.

– Теперь, – продолжил Латор, обращаясь к собранию, – давайте выслушаем обвинения, которые моя мать считает достаточно серьёзными, чтобы созвать экстренное собрание совета.

Оуката поднялась, и её фигура словно выросла – даже в человеческой форме она излучала мощь и опасность древнего дракона:

– Обвинения просты и конкретны. Эта женщина, – она указала на меня когтистым пальцем, – которую мы приняли в клан как халидэлу, злоупотребляет оказанным ей доверием. Она ведёт тайные переговоры с человеческими правителями за спиной клана, преследуя неизвестные нам цели.

По залу прокатился ропот. Оуката продолжила, повысив голос:

– Сегодня она была тайно принята королевой в её личных покоях, а затем имела долгую беседу с архимагом, известным своей антидраконьей позицией! О чём шли эти беседы? Какие сведения о клане она передала? Какие обещания дала от имени Авельтан?

Я попыталась расслабиться.

Марина, это только ужасно неприятные переговоры.

Ах ты чертова альфа-свекрониха.

– Я не давала никаких обещаний от имени клана и не передавала никаких сведений, – произнесла я твёрдо. – Моя встреча с аэллэ Элеор касалась исключительно моей работы как артефактора.

– Удобное объяснение, – парировала Оуката. – Особенно учитывая, что никто из драконьей стражи не был допущен на эту «рабочую встречу». А твоя последующая беседа с архимагом? Тоже просто рабочие вопросы?

Откуда она знает?

У нее прям всюду информаторы? Во дворце? Какая прелесть. А рыльце-то у мамаши явно в пушку.

Латор поднял руку, призывая к тишине:

– Моя жена действовала с моего ведома и согласия. Её приглашение во дворец было честью для клана, а не предательством.

– С твоего ведома? – Оуката повернулась к сыну, её глаза опасно сузились. – Тогда почему совет старейшин не был проинформирован? Почему я, как мать наследника и старшая халидэла, узнаю об этом только сейчас?

– Потому что это не требовало обсуждения с советом, – ответил Латор холодно. – Моя жена занимается созданием артефактов – это её работа и её талант. Королевский двор заинтересовался её услугами – это признание её мастерства. В чём здесь измена клану?

Старый дракон с длинной седой бородой – Ворит, один из самых древних и уважаемых старейшин – прокашлялся:

– Возможно, халидэла Оуката преувеличивает опасность, но её беспокойство не лишено оснований. Слишком тесные связи с человеческим двором могут поставить клан в уязвимое положение.

Ах ты ж зараза.

Вот они, противники людей. Запоминай, Марина.

Другой старейшина, женщина с острыми чертами лица и золотыми прядями в тёмных волосах, известная своими консервативными взглядами – добавила:

– Особенно когда эти связи устанавливает халидэла, которая провела в клане меньше года. Её лояльность ещё не проверена временем.

Я чувствовала, как нарастает волна неприязни со стороны старейшин.

– Дело не только в этом визите, – продолжила Оуката, обращаясь уже ко всему совету. – С момента появления этой женщины наш наследник всё больше отдаляется от традиций клана. Он пренебрегает своими обязанностями, проводя время с человеческой халидэлой вместо подготовки к будущему лидерству. Он начинает подвергать сомнению мудрость старейшин и даже... – она сделала драматическую паузу, – даже оспаривает решения своих родителей.

Латор повернулся к ней, и я впервые увидела в его глазах тот опасный драконий огонь, который обычно он тщательно скрывал:

– Достаточно, мать. Ты используешь своё положение для сведения личных счётов. Это ты созвала совет не из заботы о клане, а из ревности и страха потерять контроль надо мной.

По залу прокатился шокированный ропот – прямая конфронтация между матерью и сыном, особенно публичная, была почти неслыханной в традициях клана.

– Как ты смеешь? – прошипела Оуката, и её человеческая маска на мгновение соскользнула, обнажив драконий оскал.

– Я смею, потому что ты зашла слишком далеко, – ответил Латор, не отступая. – Ты слепа, ты хочешь отнять у меня всех, кто мне дорог. И кажется, однажды уже преуспела, – это не было обвинением, но Оуката поняла намек на мужа совершенно точно. – Но в этот раз я не позволю. Ты – не глава клана.

– Ты тоже, – возразила Оуката с ядовитой ухмылкой. – Твой отец ещё жив.

Латор сделал глубокий вдох, и я заметила, как его пальцы сжались в кулаки. Когда он заговорил вновь, его голос был тих, но в нём звенела сталь:

– Я утверждаю, что мой отец не может занимать место главы клана, что его жена, моя мать, не может занимать место жены главы клана.

В зале повисла мёртвая тишина. То, что только что произнёс Латор, было не просто вызовом – это было формальное объявление о смене власти.

Ворит, старейший из совета, медленно поднялся со своего места:

– Халидэл Латор, ты понимаешь значение своих слов? Ты официально оспариваешь право своего отца на главенство в клане?

– Да, – ответил Латор твёрдо. – Мой отец, Ранор, уже много лет не появляется в гнезде, не участвует в делах клана и не выполняет обязанности главы. Всем нам известно его состояние. Мы годами делали вид, что ничего не происходит, позволяя матери управлять от его имени. Но это неправильно и опасно для клана. Хватит делать вид, что ничего не происходит!

Оуката выглядела так, словно её ударили:

– Ты... ты предаёшь собственного отца!

– Нет, – покачал головой Латор. – Я защищаю его наследие. Клан нуждается в сильном лидере, а не в фиктивном главе и теневом правлении. И уж точно не нуждается в твоих интригах против людей и помешательстве на чистоте крови.

Он обвёл взглядом всех старейшин:

– Я призываю совет провести церемонию проверки силы и разума. Если мой отец сможет пройти древние испытания, я немедленно подчинюсь его воле. Да что там, если он хоть слово скажет. Если нет – я официально приму титул главы клана Авельтан, как того требуют наши законы.

Старейшины зашептались между собой. Церемония проверки силы и разума была древним ритуалом, который теоретически мог быть проведён в любой момент для подтверждения права дракона на лидерство. Но на практике этот ритуал не проводили уже многие поколения – считалось дурным тоном подвергать сомнению авторитет действующего главы.

Оуката быстро взяла себя в руки:

– Это всё её влияние, – она снова указала на меня. – Видите, к чему привело появление человечки в нашем клане? Сын восстаёт против отца, традиции попираются, клан раскалывается!

– Моё решение не имеет ничего общего с моей женой, – возразил Латор. – Я давно обдумывал этот шаг. Фактически, с тех пор как понял, что ты используешь болезнь отца для укрепления своей власти. И не заботишься о клане, если уж совсем честно.

– Ложь! – выкрикнула Оуката. – Всё, что я делала, было ради блага клана! Я защищала наши традиции, наше будущее!

– Ценой чего? – голос Латора неожиданно смягчился. – Ценой отчуждения своего сына? Ценой манипуляций и интриг против невинной женщины, чья единственная вина в том, что она человек и что она стала мне дорога? Что такое, мама, кем еще пожертвовать ради твоей высокой любви. Какие планы были у тебя по поводу моей несостоявшейся жены – Атины? Всегда твои планы.

Оуката презрительно фыркнула:

– Дорога? Ты не знаешь, что такое настоящие чувства, мальчишка. Ты – дракон, наследник древней крови. А она – временное развлечение, которое ты забудешь через десяток лет, когда она состарится и увянет, как все человеческие женщины.

Так, если я сейчас не вклинюсь, меня размажут за следующие три часа. Нельзя смотреть на переговоры.

– Достаточно, – произнесла я, поднимаясь со своего места. – Я не позволю больше оскорблять себя и свой род.

Я повернулась к старейшинам, которые смотрели на меня с удивлением – человеческая халидэла редко осмеливалась говорить на совете без прямого приглашения:

– Уважаемые старейшины, я пришла в клан Авельтан с открытым сердцем и чистыми намерениями. Я приняла ваши обычаи, уважала ваши традиции. Но взамен столкнулась лишь с подозрениями и враждебностью.

Я посмотрела прямо на Оукату:

– Халидэла Оуката с самого начала решила видеть во мне врага, не потрудившись узнать меня. Она распространяет слухи, выискивает поводы для обвинений и не гнушается откровенной лжи.

Обернувшись к Латору, я увидела в его глазах смесь тревоги и гордости:

– Я не просила своего мужа выступать против отца или матери. Это его решение, основанное на его собственном понимании блага клана. И тот факт, что халидэла Оуката немедленно обвиняет меня в этом, лишь показывает, насколько предвзятым является её отношение.

Ага, а теперь наживка, дорогие мои! Наживка.

Я снова обратилась к совету:

– Что касается моего визита во дворец, я действительно встречалась с аэллэ Элеор и архимагом Дионом. Королева интересовалась моими защитными артефактами, которые помогли предотвратить магическую атаку на её дочь. Архимаг консультировался со мной по поводу необычных свойств моей магии. В этих встречах не было ничего тайного или предательского по отношению к клану.

Я сделала паузу:

– Однако я вынуждена признать, что действительно получила определённую информацию, которая может иметь значение для клана. Информацию о моём происхождении и природе моего дара, которая напрямую связана с историей отношений между людьми и драконами.

Это привлекло внимание старейшин – несколько из них подались вперёд, явно заинтригованные.

– О чём ты говоришь? – спросил Ворит, нахмурившись.

Я бросила взгляд на Латора, не уверенная, стоит ли продолжать. Он едва заметно кивнул, и я решилась:

– Архимаг Дион показал мне древний манускрипт, который свидетельствует о том, что основатель моего рода, Эйран Раднал, был Преображающим – особым типом мага, способным улучшать саму суть вещей и существ. Именно он заключил первый союз с драконами, исцелив Первого Дракона от смертельной раны.

По залу прокатился удивлённый шёпот. Многие старейшины обменивались встревоженными взглядами.

– И архимаг считает, – продолжила я, – что я унаследовала этот дар. Что мой необычный талант к созданию защитных артефактов – это лишь поверхностное проявление способностей Преображающего.

Оуката рассмеялась, но в её смехе слышалась неуверенность:

– Какая удобная легенда! Преображающие – это миф, сказка для детей. А если бы они и существовали, их род давно пресёкся.

К моему удивлению, Ворит покачал головой:

– Нет, халидэла Оуката. Преображающие действительно существовали, и связь между родом Раднал и нашим кланом глубже, чем многие помнят. Если то, что говорит ринтана Лиралин, правда...

– Это не может быть правдой! – перебила его Оуката. – Это просто очередная манипуляция! Она использует древние легенды, чтобы укрепить своё положение!

Латор поднял руку, призывая к тишине:

– Я предлагаю отложить обсуждение природы дара моей жены до тех пор, пока мы не разрешим вопрос о лидерстве в клане. Одно дело за раз.

Он повернулся к старейшинам:

– Я официально требую проведения церемонии проверки силы и разума для моего отца. Согласно древним законам, совет не может отказать в этой просьбе.

Ворит медленно кивнул:

– Ты прав, халидэл Латор. Совет обязан удовлетворить такое требование. Церемония будет проведена при следующем полнолунии, через семь дней.

– Это безумие! – Оуката даже с места встала. – Ты не представляешь, во что ввязываешься, мальчишка. Если ты продолжишь этот путь, пути назад не будет. Ни для тебя, ни для твоей человечки.

– Угрозы на совете старейшин? – спокойно парировал Латор. – Это не делает чести жене главы клана, мать. А пока ты еще она.

– Я не угрожаю, – процедила Оуката сквозь зубы. – Я предупреждаю. Ты слишком многого не знаешь о клане, о власти... о своём отце.

– Тогда, возможно, пришло время узнать, – ответил Латор. – Через семь дней всё станет ясно.

Оуката резко повернулась ко мне:

– А ты, человечка... Надеюсь, ты понимаешь, что только что подписала себе приговор. Даже если мой сын станет главой клана, ты никогда не будешь по-настоящему принята драконами. Особенно теперь, когда пытаешься присвоить себе легендарную силу Преображающих.

Я выдержала её взгляд, но вместо прямой конфронтации решила сменить тактику. Слишком много было поставлено на карту, чтобы позволить эмоциям взять верх.

– Уважаемые старейшины, – я обратилась к собравшимся, намеренно игнорируя последний выпад Оукаты, – позвольте мне рассказать больше о том, что я узнала. Возможно, это прольет свет на текущую ситуацию.

Ворит задумчиво погладил свою длинную бороду:

– Говори, халидэла. Совет выслушает тебя.

Я сделала глубокий вдох, тщательно взвешивая каждое слово:

– Согласно манускрипту, показанному архимагом Дионом, дар Преображающих в роду Раднал передавался по женской линии, но проявлялся крайне редко – всего девять подтверждённых случаев за восемь столетий. Особенность этого дара не просто в способности создавать защитные артефакты, а в умении видеть и улучшать саму структуру вещей и существ.

Я сделала паузу, наблюдая за реакцией совета. Многие старейшины выглядели заинтригованными, некоторые – откровенно скептичными.

– Эйран Раднал, основатель нашего рода, использовал этот дар, чтобы исцелить Первого Дракона от раны, нанесённой оружием Древних. Именно это стало основой союза между нашими народами и началом традиции халидэл.

Ниата подалась вперёд:

– Если это правда, то почему такая важная часть истории клана не упоминается в наших хрониках?