Текст книги "Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер (СИ)"

Автор книги: Таня Драго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 32 страниц)

– Восточные земли? – спросила я. – Разве там не виноградники, приносящие основной доход?

Карис посмотрел на меня с лёгким удивлением.

– С каких пор тебя интересуют дела поместья? Ты годами отказывалась даже присутствовать на встречах с управляющими.

Я решила рискнуть:

– После вчерашнего... многое переосмыслила. Когда смотришь смерти в глаза, начинаешь понимать, что важно, а что нет.

Отец хмыкнул и допил бренди.

– Да, восточные виноградники – последнее, что приносит доход. Но выбора нет. Либо продаём их и получаем отсрочку, либо завтра у нашего порога выстроится очередь кредиторов со стражей.

Он снова наполнил бокал.

– А что с другими вариантами? – осторожно спросила я. – Может быть, есть способ увеличить доход от оставшихся земель? Или... – я решила нащупать почву, – возможно, восстановить магические исследования?

Карис горько рассмеялся.

– О чём ты говоришь, дочь? Наш дар угас. Я едва могу улучшить качество серебряной ложки, не говоря уже о создании чего-то по-настоящему ценного.

Я сделала шаг к нему, внезапно ощутив странное желание помочь этому сломленному человеку. О, Марина, сколько раз ты боролась с желанием уволить к черту менеджера, зная, что лучше он работать не будет. Но у него ж больная мама… Этот менеджер… Похоже давно ушел в себя по собственному желанию. Без заявления и выплаты отпускных.

– Отец, расскажи мне о нашем даре. Я хочу понять, почему он не проявился у меня.

Он уставился на меня, мягко скажем, с удивлением.

– С каких пор тебя это интересует? Ты годами избегала даже упоминания о магии.

– Как я уже сказала, переосмыслила многие вещи после... – я сделала паузу, – после близости к смерти. Может быть, если я лучше пойму нашу магию, смогу как-то пробудить её в себе?

Карис внимательно изучал меня, затем медленно опустился в плетёное кресло.

– Дар Радналов – это способность улучшать качество предметов, усиливать их свойства, – начал он, и я заметила, как в его потухших глазах мелькнула искра воодушевления. – В расцвете нашего могущества мы могли превращать один материал в другой – свинец в серебро, медь в золото. Но самое ценное – это создание магических артефактов, предметов с уникальными свойствами.

Он отпил из бокала, и его голос стал более оживлённым, когда он погрузился в воспоминания.

– Мой отец мог превращать свинец в серебро. Я – лишь улучшить качество уже существующего серебра, сделать его чище, прочнее. А у тебя... у тебя не проявилось ничего. Ни искры, ни признака силы.

– И поэтому был заключён союз с драконами? Чтобы их кровь возродила наш дар? – спросила я, хотя Нилли уже рассказала мне об этом.

– Да, – кивнул Карис. – Драконья кровь древнее и могущественнее человеческой. Союз наших родов мог дать потомство с возрождённым даром. Потому мы и обручили тебя с Латором в детстве.

Я обдумала его слова, затем высказала предположение, которое внезапно пришло мне в голову:

– А что, если... что, если именно это давление и блокировало дар? Постоянный страх разочаровать, не оправдать надежд?

Карис нахмурился, явно никогда не рассматривавший такую возможность.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, – я осторожно подбирала слова, – если магия связана с эмоциональным состоянием, то постоянный стресс и чувство неполноценности могли... подавлять её проявление?

Ринтан Карис задумался, затем отмахнулся:

– Слишком поздно для таких размышлений. Латор разорвал помолвку публично. Даже если твой дар проявится завтра, драконы не вернутся.

Он залпом допил бренди и тяжело поднялся.

– Мне нужно съездить к старому другу, – пробормотал он, направляясь к выходу. – Может быть, он согласится дать отсрочку хотя бы по части долгов.

У дверей он остановился и, не оборачиваясь, добавил:

– Я рад, что ты выжила, Лиралин. Несмотря на мои слова... я не хотел бы потерять дочь.

С этими словами он вышел, оставив меня наедине с бесчувственной леди Арвеей и растерянной Нилли.

Я опустилась на край кушетки, размышляя обо всём услышанном. Ситуация казалась почти безнадёжной – разорённое поместье, угасающий магический дар, разорванная помолвка, которая могла бы всё спасти...

Но где-то в глубине души я чувствовала странное воодушевление. В конце концов, в моём прежнем мире я не раз выводила компанию из кризиса, находила неожиданные решения там, где другие видели только тупик.

И если я застряла здесь надолго, то отступать не собиралась. В конце концов, какая разница – вести бизнес в современном мире или пытаться спасти древний магический род от разорения? Принципы антикризисного управления везде одинаковы.

Первым делом нужно было разобраться в активах и обязательствах. А потом – найти новый источник дохода. Или... попытаться пробудить этот загадочный дар, который, судя по словам отца, мог бы решить все проблемы. Я посмотрела на свои руки – тонкие, с изящными пальцами. Неужели в них действительно скрыта способность превращать обычные предметы в нечто большее?

Глава 3. Антикризисное управление с фэнтезийным уклоном

– Нилли, а библиотека у нас есть? – спросила я, наблюдая, как служанка заканчивает приводить в порядок Арвею, которая наконец пришла в сознание и теперь сидела с компрессом на лбу, причитая о крахе всех надежд.

– Конечно, госпожа! – оживилась Нилли. – Библиотека Радналов – самая обширная частная коллекция в трёх провинциях. По крайней мере, была такой раньше.

– Отлично, – я поднялась с кушетки. – Покажи мне её.

Мать слабо взмахнула рукой, пытаясь привлечь моё внимание:

– Лиралин, дорогая, тебе нужно отдыхать после... после твоего ужасного потрясения.

– Я достаточно отдохнула, лёжа без сознания, – ответила я, стараясь звучать вежливо (не получилось). – Сейчас мне нужно узнать больше о нашей семье. О нашем даре.

Арвея закатила глаза, как будто я сказала что-то особенно глупое:

– Но зачем? Латор ушёл, дар не проявился... всё кончено!

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза в ответ. Нет, Марина, спокойно. Это просто кризис-менеджмент, уровень «катастрофа». Это как с поставками из Китая в 2020-м, когда все границы закрыли, а у тебя контейнер с сезонным товаром застрял на таможне.

– Вот поэтому мне и нужно в библиотеку, – ответила я. – Потому что "всё кончено" – это диагноз только для тех, кто не ищет новых решений.

Оставив мать с очередным компрессом и бокалом успокоительного, мы с Нилли направились в западное крыло поместья. По пути я отметила, что состояние коридоров становилось всё хуже – трещины на стенах, провисшие балки, дыры в потолке, через которые виднелось небо.

– Поместье выглядит так, будто его ремонтировали мои бывшие мужья, – пояснила я. – Они тоже любили раздавать громкие обещания, а потом лежать на диване и критиковать чужую работу.

Нилли хихикнула, прикрыв рот ладонью.

– Вы так странно шутите сегодня, госпожа. Но приятно видеть вас... бодрой. После всего.

Мы остановились перед высокими двойными дверями из тёмного дерева, украшенными замысловатой резьбой и серебряными вставками, изображающими какие-то руны.

– Библиотека Радналов, – торжественно произнесла Нилли, толкая тяжёлые двери.

Я ахнула, когда передо мной открылся огромный круглый зал высотой в три этажа. Книжные шкафы, заполненные фолиантами и свитками, тянулись от пола до потолка. Узкие винтовые лестницы вели на верхние галереи, обрамляющие стены. В центре зала располагался большой овальный стол, заваленный книгами, картами и какими-то странными инструментами.

И самое впечатляющее – огромное витражное окно на противоположной от входа стене, изображающее величественную фигуру мага, поднимающего руки к звёздному небу. Солнечный свет, проходя через цветные стёкла, создавал на полу и стенах сказочную мозаику из ярких пятен.

– Боже мой, – выдохнула я, – да здесь книг больше, чем в городской библиотеке!

– Да, госпожа, – с гордостью кивнула Нилли. – Ваши предки собирали эту коллекцию веками. Говорят, некоторым книгам здесь больше тысячи лет.

Я медленно прошла к центральному столу, проводя пальцами по корешкам книг. Несмотря на общую атмосферу упадка в поместье, библиотека сохранила следы былой роскоши – богатые деревянные панели, потускневшее, но всё ещё впечатляющее серебряное литьё, изысканная мебель.

– Странно, что при таком плачевном состоянии остального дома библиотека выглядит... не так уж плохо, – заметила я.

Нилли улыбнулась:

– Ваш отец, несмотря на свои... слабости, всегда защищал библиотеку. Говорил, что знания Радналов – единственное, что нельзя продать или заложить.

Итак, у мамы есть отдушина – зимний сад, у папы – библиотека. Значит, все не так плохо.

– Хм, – хмыкнула я, осматриваясь. – Как будто впервые слышу от него разумные слова. А он сам часто бывает здесь?

– Реже, чем раньше, – вздохнула Нилли. – Но иногда приходит, когда... когда не пьёт.

Я приподняла бровь:

– А когда это бывает?

Нилли потупилась:

– В последнее время... редко, госпожа.

Ну конечно. Классический случай – когда дела идут всё хуже, топ-менеджер начинает «лечить стресс». Я видела, как целые компании летели в тартарары из-за подобного «антикризисного управления». Особенно когда руководитель винит в проблемах всех вокруг, но только не собственные решения. Карис, кажется, давно решил, что не сможет справиться с упадком собственного рода. И просто плыл по течению.

– Значит, библиотека простаивает без дела? – спросила я, приближаясь к полкам.

– Не совсем, госпожа, – Нилли внезапно покраснела. – Я... я прихожу сюда иногда. Чтобы протирать пыль, конечно! И... читать. Немного.

Я удивлённо посмотрела на неё:

– Читать, Нилли? Ты все это прочла?

Она кивнула, всё ещё смущаясь:

– Нет, конечно. Но старый мастер Торвин учил меня, пока был жив. Он был библиотекарем Радналов почти пятьдесят лет. Говорил, что слуги Радналов всегда были образованнее дворян в других домах.

Ну надо же, подумала я, оглядывая рыжеволосую девушку с новым уважением. В этом мире, судя по всему, образованная служанка – это как айтишник с кандидатской по филологии.

Редкость.

– Это замечательно, Нилли, – искренне сказала я. – Ты молодец.

Девушка просияла от похвалы. Хотя, видимо, ожидала порицания.

– Тогда помоги мне, – продолжила я, решительно направляясь к дальним полкам. – Я хочу найти информацию о нашем роде. О происхождении дара Радналов. Есть ли здесь какая-то... историческая секция?

Нилли оживилась, явно чувствуя себя в своей стихии:

– Конечно, госпожа! Следуйте за мной.

Она привела меня в дальний угол библиотеки, где на массивных полках стояли древние фолианты в кожаных переплётах с серебряными застёжками. От них исходил лёгкий странный аромат – смесь старой бумаги, кожи и чего-то неуловимо магического.

– Вот, госпожа, – Нилли благоговейно указала на центральную полку. – "Хроники Раднала". Самая древняя и полная история вашего рода.

Я осторожно сняла с полки огромную книгу в переплёте из тёмно-синей кожи с серебряными уголками и замысловатым гербом посередине – стилизованным драконом, обвившим серебряный жезл.

– Помоги мне отнести её к столу, – попросила я, и вдвоём мы перенесли тяжёлый фолиант к центральному столу.

С некоторым трепетом я открыла книгу. Первые страницы были исписаны изящным каллиграфическим почерком и украшены потрясающими иллюстрациями, от которых, казалось, исходило лёгкое серебристое свечение. Буквы были выведены чернилами разных цветов – чёрными для основного текста, красными для заголовков и серебряными для особо важных фрагментов.

– Это на древнеатальском, госпожа, – пояснила Нилли, видя мою растерянность. – Но дальше идёт современный перевод.

Я перелистнула несколько страниц и действительно обнаружила текст на языке, который понимала. Странно, что я могла читать его без проблем – видимо, вместе с телом Лиралин я получила и её языковые навыки.

– "Происхождение дара", – прочитала я заголовок главы. – Вот это нам и нужно.

Я начала читать вслух:

– "В начале времён, когда драконы ещё не обрели свою полную силу, великий маг Радан помог им усилить их природную магию. В благодарность они поделились с ним частицей своего пламени, давшего начало дару преобразования. С тех пор род Радана, позже названный Радналами, обладал способностью видеть истинную природу вещей и усиливать их лучшие качества".

Я задумчиво постучала пальцем по странице:

– Так значит, изначально наша магия пришла от драконов? Тех самых, которые сейчас смотрят на нас свысока?

– Да, госпожа, – кивнула Нилли. – Старый мастер Торвин говорил, что именно поэтому союз с кланом драконов так важен – он возвращает дар к его истокам, усиливая его.

Я хмыкнула:

– Или усиливая чувство превосходства у чешуйчатых. Как типично – дать что-то, а потом веками напоминать об этом одолжении. Они не у моего Виктора тренировались, не? Тот тоже однажды повесил занавески в гостиной. А потом три года… В общем, по-моему, эти чешуйчатые вполне усвоили курс героического напоминания о былом подвиге.

Продолжая читать, я узнала, что на пике своего могущества маги Радналы могли не просто улучшать существующие материалы, но и создавать совершенно новые, с уникальными свойствами. Они превращали обычное стекло в материал прочнее стали, но лёгкий как пёрышко. Создавали ткани, меняющие цвет в зависимости от настроения владельца. Даже обычную воду могли превратить в эликсир, исцеляющий раны.

Я продолжила перелистывать страницы и остановилась на разделе, описывающем природу дара более подробно.

– "Сила Радналов не в создании нового из ничего, а в видении потенциала того, что уже существует, и в усилении этого потенциала", – прочитала я. – "Истинное мастерство мага не в количестве силы, а в глубине понимания природы вещей".

Я откинулась на спинку стула, осмысливая прочитанное. Это звучало удивительно похоже на то, чем я занималась в бизнесе – находила перспективные проекты, выявляла их сильные стороны и усиливала их, превращая средние компании в выдающиеся.

– "Ученик видит камень и может сделать его прочнее. Мастер видит в камне скульптуру и освобождает её. Великий маг видит в камне его истинную природу и раскрывает её", – продолжила я чтение. – Хм, звучит как мотивационный пост известного коуча. Так вот, какая древняя у них история.

– Простите, госпожа? – переспросила Нилли, не понимая отсылки.

– Ничего, – махнула я рукой. – Просто размышляю вслух. Продолжим.

Следующие страницы описывали постепенное угасание дара в роду Радналов, начавшееся примерно три века назад. Причин этому книга не давала, лишь туманные намёки на "нарушение равновесия" и "отход от истинного пути мастерства".

– Как удобно, – проворчала я. – Типичное объяснение в стиле "раньше трава была зеленее, а маги могущественнее".

Нилли снова прыснула, быстро спрятав улыбку:

– Госпожа, вы сегодня такая... необычная. Я никогда не слышала, чтобы вы так говорили.

Я пожала плечами:

– Возможно, зелье – отличный способ пересмотреть свой подход к жизни. Знаешь что, Нилли? Принеси-ка нам чаю. И что-нибудь перекусить. Чувствую, нам предстоит долгий день в библиотеке.

Пока Нилли ушла исполнять поручение, я вернулась к книге, углубившись в изучение природы дара Радналов. Чем больше я читала, тем больше параллелей видела со своей прежней жизнью.

Маги Радналы не создавали что-то из ничего – они работали с тем, что уже существовало, раскрывая скрытый потенциал. Точно так же я никогда не строила бизнес с нуля – я находила перспективные компании на грани краха и выводила их из кризиса, выявляя их уникальные преимущества.

Нилли вернулась с подносом, на котором стоял серебряный чайник, две чашки из потускневшего фарфора и тарелка с печеньем, выглядевшим так, будто его испекли при прошлом короле.

– Вот, госпожа, – она аккуратно поставила поднос на край стола. – Мирта говорит, что печенье вчерашнее, но всё равно вкусное.

– Спасибо, Нилли, – я потянулась за чашкой и заметила рядом с книгами небольшую чернильницу с пером. – О, здесь есть чем делать заметки?

– Да, госпожа. Мастер Торвин всегда держал письменные принадлежности на столе. Говорил, что мысли надо ловить, пока они не улетели.

Я взяла перо и повертела его в пальцах. В моём мире я уже лет пятнадцать ничего не писала от руки, кроме подписей на документах. Но здесь, похоже, других вариантов не предвидится.

– Я хочу выписать некоторые ключевые моменты из книги, – сказала я, придвигая к себе листок. – Чтобы лучше понять природу дара.

Нилли кивнула, разливая чай:

– Очень мудрое решение, госпожа. Я удивлена. Раньше вы не проявляли такого интереса к истории рода.

– Раньше у меня не было причин так глубоко копать, – ответила я, обмакивая перо в чернила. – Но теперь, когда мы на грани разорения...

Я начала выписывать основные моменты из "Хроник Раднала": происхождение дара, принципы его действия, исторические примеры его использования. Перо царапало по пергаменту, оставляя неровные линии – явно мой почерк, а не изящная каллиграфия Лиралин.

– Итак, – пробормотала я, делая заметки, – наш дар усиливает лучшее в объекте. Но для этого нужно по-настоящему понимать его природу...

Я потянулась за чашкой чая, задумавшись над формулировкой, и не заметила, как задела рукавом чернильницу. Она опрокинулась, и чёрная жидкость разлилась по столу, заливая угол древней книги.

– О боже! – я вскочила, в панике пытаясь спасти бесценный фолиант. – Нилли, тряпку, скорее!

– Госпожа! – в ужасе воскликнула Нилли, хватаясь за голову. – Это же "Хроники Раднала"! Единственный экземпляр!

Я схватила салфетку и попыталась промокнуть чернила, но только размазала их сильнее. Страница на глазах пропитывалась чёрной жидкостью, скрывая под собой древний текст и бесценные иллюстрации.

– Чёрт, чёрт, чёрт! – я лихорадочно тёрла пятно рукавом своего платья, но только делала хуже. – Какая же я... Ну вот, теперь я испортила историческую реликвию!

Паника нарастала. Я представила, как ринтан Карис узнаёт, что я уничтожила древнюю книгу его предков. Ещё один повод для него уйти в запой.

В отчаянии я прижала ладони к испорченной странице, словно пытаясь впитать чернила собственной кожей.

– Пожалуйста, – прошептала я, зажмурившись, – я не могу испортить единственную вещь, которая может помочь нам!

И тут я почувствовала это. Странное тепло, зародившееся где-то глубоко в солнечном сплетении и растекающееся по рукам к кончикам пальцев. Покалывание, похожее на слабый электрический ток, но приятное, даже успокаивающее.

Я открыла глаза и замерла от изумления. Под моими ладонями чернила не просто исчезали – они буквально втягивались обратно, как пленка в обратной перемотке. Но самое удивительное – страница не просто очищалась от пятен. Она преображалась.

Потускневшие от времени краски иллюстраций становились ярче, чётче. Выцветшие чернила текста темнели, делая буквы чёткими и разборчивыми. Даже пожелтевший от времени пергамент будто обновлялся, становясь более гладким и светлым.

Завороженная, я медленно убрала руки. Страница выглядела так, будто её только что написали – яркие, сочные цвета иллюстраций, чёткие, словно выгравированные буквы, безупречно белый пергамент.

Звон разбившегося фарфора вырвал меня из транса. Нилли уронила чашку и теперь стояла, прижав ладони к щекам, с глазами размером с блюдца.

– Госпожа! – выдохнула она, и её голос дрожал от благоговейного ужаса. – Ваш дар! Он проявился!

Я посмотрела на свои руки. Они выглядели как обычно – тонкие пальцы Лиралин, аккуратные ногти, бледная кожа. Но я всё ещё чувствовала это тепло, это странное покалывание.

– Это... это был дар Радналов? – спросила я недоверчиво.

Нилли энергично закивала, не в силах произнести ни слова. Затем она бросилась к двери, распахнула её и закричала в коридор:

– Помощь! Мне нужна помощь! Случилось чудо! Дар госпожи Лиралин проявился!

– Нилли, подожди! – я вскочила, пытаясь остановить её. – Не нужно никого звать! Я даже не уверена, что это...

Но она уже убежала, и её крики эхом разносились по коридорам поместья. Я снова посмотрела на книгу. Страница действительно выглядела лучше, чем до разлития чернил. Не просто восстановленной, а улучшенной.

Я осторожно перевернула её. Следующая страница была обычной – слегка пожелтевшей, с потускневшими иллюстрациями. Контраст с обновлённой страницей был разительным.

– Это и правда случилось, – прошептала я, ощущая странную смесь восторга и страха. – Но как? Почему именно сейчас?

Скорее всего, я была права, стресс. Постоянное давление и страх разочаровать блокировали силу Лиралин. Полностью.

Не успела Нилли вернуться, как я уже решила проверить, не было ли случившееся просто случайностью. Схватив с полки старый, потрёпанный том с потускневшим от времени кожаным переплётом, я положила его перед собой.

– Так, Марина, – пробормотала я себе под нос. – Если это сработало один раз, должно сработать и второй. Главное – вспомнить, что я чувствовала.

Я закрыла глаза, положив руки на книгу, и попыталась воспроизвести то самое состояние. Тот момент паники, когда я больше всего хотела исправить свою ошибку. Тот прилив тепла от солнечного сплетения к кончикам пальцев.

Ничего не происходило. Я открыла глаза – книга выглядела такой же потрёпанной.

– Хм, так просто не получается, – я задумалась. – Возможно, дело не в желании "починить", а в чём-то другом?

Я снова закрыла глаза, но на этот раз попыталась представить, как эта книга выглядела, когда была новой. Блестящий кожаный переплёт, яркие золотые буквы названия, чёткие иллюстрации, белоснежные страницы. Я попыталась увидеть не то, чем книга была сейчас, а то, чем она могла бы быть в своём лучшем виде.

Снова появилось то странное ощущение – тепло, поднимающееся изнутри, покалывание в кончиках пальцев. На этот раз я не открывала глаз, полностью сконцентрировавшись на образе обновлённой книги.

Ощущение тепла усилилось, теперь это был почти жар, но не обжигающий, а согревающий, как солнечные лучи в весенний день. Я почувствовала, как материал под моими пальцами меняется – становится более гладким, упругим.

Когда я наконец открыла глаза, у меня перехватило дыхание. Книга преобразилась полностью – кожаный переплёт стал насыщенного бордового цвета, с блестящим золотым тиснением. Когда я открыла её, страницы оказались идеально белыми и гладкими, а иллюстрации обрели такую глубину и яркость, что казались почти объёмными.

– Сработало, – прошептала я с благоговением. – Это действительно работает!

В этот момент в библиотеку влетела Нилли, таща за собой смущённого молодого садовника и кухарку с красным от бега лицом.

– Вот! – воскликнула она, указывая на меня, как на экспонат в музее. – Я же говорила! Дар госпожи проявился!

Я хотела было возразить, что не стоит устраивать из этого цирковое представление, но тут заметила выражение их лиц. Это не было праздным любопытством – в их глазах светилась настоящая надежда.

– Покажите им, госпожа! – взмолилась Нилли. – Пожалуйста, покажите, что я не выдумываю!

Я вздохнула и кивнула:

– Хорошо, Нилли. Принеси что-нибудь... что-нибудь, что нуждается в улучшении.

Боже! Это звучало примерно как: подай мне весь особняк! Марина, тут все нуждается в улучшении! Нилли метнулась к подносу и схватила разбитую чашку – ту самую, что уронила от шока несколько минут назад.

– Вот, госпожа! Можете починить это?

Я взяла осколки в руки, думая, что соединить разбитый фарфор – задача посложнее, чем обновить книгу. Но почему бы не попробовать? Сжав осколки в ладонях, я снова закрыла глаза и сосредоточилась. На этот раз я представила не просто целую чашку, а идеальную чашку – тонкий фарфор с изящной росписью, гладкий и прочный.

Тепло снова разлилось по моим рукам, и я почувствовала, как осколки в моих ладонях... не срастаются, нет. Они словно растворяются, превращаются во что-то новое, переформировываются.

Когда я разжала ладони, на них лежала безупречная фарфоровая чашка – белоснежная, с тончайшими стенками, сквозь которые просвечивал свет, и изящной росписью из серебристо-голубых цветов.

– Боги всемогущие! – выдохнула кухарка, крестясь каким-то местным жестом.

– Это... это не просто ремонт, – пробормотал садовник, протирая глаза. – Это настоящее преобразование!

Нилли прыгала на месте от возбуждения:

– Я же говорила! Говорила! Дар Радналов вернулся!

И тут меня осенило – это не просто способность «чинить» вещи. Это именно то, о чём говорилось в книге: видеть истинную природу предмета и усиливать его лучшие качества.

– Нилли, – сказала я, чувствуя прилив энтузиазма, – принеси мне что-нибудь ещё. Давай проверим пределы этой способности.

Следующие два часа превратились в настоящее безумие. Нилли носилась по всему поместью, притаскивая всё новые и новые предметы, а я преобразовывала их один за другим, с каждым разом всё лучше понимая механизм действия дара.

Простая глиняная кружка превратилась в изысканный бокал из материала, похожего на хрусталь, но более прочного и с радужными переливами на гранях.

Старая, потёртая скатерть преобразилась в роскошную ткань с серебряной вышивкой, изображающей историю рода Радналов – драконов, магов, замки и звёздное небо.

С каждым новым преобразованием я чувствовала себя увереннее. Да, после первых нескольких опытов появилась лёгкая усталость, головокружение, но с каждым разом эффект становился сильнее, а усталость меньше, словно я тренировала мышцу, которая становилась всё сильнее.

– Госпожа, вы сотворили чудо! – восхищённо воскликнула Нилли, наблюдая, как простая деревянная шкатулка в моих руках превращается в изящную шкатулку из красного дерева с перламутровыми инкрустациями. – Это же невероятно! Ваш дар сильнее, чем у вашего отца! Может быть, даже сильнее, чем у вашего деда!

Я откинулась в кресле, чувствуя приятную усталость, как после хорошей тренировки.

– Возможно, Нилли, дело не столько в силе, сколько в подходе, – задумчиво произнесла я, разглядывая шкатулку. – Я думаю... я думаю, я понимаю, как это работает.

Нилли присела рядом, глядя на меня с восхищением:

– И как же, госпожа?

Я собрала мысли, пытаясь облечь в слова то, что чувствовала.

– В книге говорилось, что дар Радналов – это способность видеть истинную природу вещей и усиливать их лучшие качества. Но я думаю, дело не только в видении, но и в намерении, в визуализации, – я потёрла виски, подбирая слова. – Когда я преобразую предмет, я не просто представляю, как он выглядит лучше. Я... как бы вижу его потенциал. То, чем он может стать в своём идеальном воплощении.

Нилли кивала, широко раскрыв глаза:

– И вы... высвобождаете этот потенциал?

– Да, именно, – я щёлкнула пальцами. – Как в бизнесе: видишь потенциал компании, который никто не замечает, инвестируешь в нужные направления, и вуаля – убыточная фирма превращается в прибыльную.

– В... бизнесе? – непонимающе переспросила Нилли.

– Неважно, – я отмахнулась. – Просто... Это как если бы ты видела желудь и могла бы ускорить его превращение в могучий дуб. Ты не создаёшь дуб из ничего – потенциал уже заложен в желуде.

– Ух ты, – выдохнула Нилли. – А вы можете превратить желудь в дуб?

Я рассмеялась:

– Не знаю, Нилли. Пока я работала только с неодушевлёнными предметами. Кто знает, какие ещё возможности скрыты в этом даре?

Я взглянула на стол, заваленный преображёнными предметами – книги с идеальными переплётами, сверкающая посуда, изысканные ткани, драгоценные шкатулки... Все эти вещи раньше были обычными, потрёпанными, непримечательными. Теперь же каждая из них выглядела как произведение искусства.

– Нилли! Это же... это именно то, что нужно семье! Мы можем использовать дар не просто для домашних нужд, а для восстановления благосостояния рода!

Нилли склонила голову набок:

– Что вы имеете в виду, госпожа?

– Я могу превращать обычные материалы в драгоценные, – объяснила я, указывая на преображённые предметы. – Создавать уникальные вещи, которые будут стоить целое состояние!

– Как в старые времена, – благоговейно прошептала Нилли. – Когда артефакты, созданные Радналами, ценились на вес золота...

– Именно, – я улыбнулась, чувствуя, как в голове складывается план. – Нам нужно только найти правильный... канал сбыта.

– Канал... что? – переспросила Нилли.

– Способ продавать созданное, – пояснила я. – В конце концов, что толку от сокровищ, если они будут просто пылиться в поместье?

Я представила себе, как могла бы выглядеть бизнес-стратегия для рода Радналов: эксклюзивные магические артефакты для аристократов, уникальные украшения для знати, особые материалы для строительства... Возможности казались безграничными.

Но тут я вспомнила слова ринтана Кариса: "Торговля? Радналы никогда не опускались до торговли". Да, это могло стать проблемой. Судя по всему, аристократия здесь относилась к коммерции с таким же презрением, как и в некоторых исторических периодах моего мира.

– Нилли, – спросила я, – что в Атале думают о благородных, занимающихся... скажем так, получением прибыли от своих талантов?

Нилли сморщила нос:

– Это считается... неподобающим, госпожа. Особенно для женщины из древнего рода. Конечно, многие аристократы тайно участвуют в торговых предприятиях через посредников, но напрямую...

– Ясно, – я вздохнула. – Значит, нам понадобится фронтмен. То есть, человек, который будет представлять наши интересы публично. А пока... – я обвела взглядом библиотеку, – давай приведём это место в порядок. Я чувствую, что должна отблагодарить его за сохранение этой сокровищницы знаний.

Нилли просияла:

– О, госпожа! Вы собираетесь преобразить всю библиотеку?

Я улыбнулась, вставая с кресла и разминая пальцы: – Почему бы и нет? Это будет хорошей практикой. И кто знает... может быть, среди этих книг скрыты ещё какие-то секреты, которые помогут нам восстановить былую славу Радналов.

Чувствуя прилив энергии, я положила руки на стену ближайшего книжного шкафа и закрыла глаза, представляя, каким он мог бы быть в своём лучшем виде – полированное дерево, сияющие серебряные украшения, книги с идеальными переплётами...

Тепло снова разлилось по моим рукам, и я улыбнулась, чувствуя, как материал под моими пальцами начинает меняться. Возможно, я застряла в чужом теле в странном мире с драконами и магией, но впервые с момента пробуждения я почувствовала настоящий азарт. В конце концов, что такое магия преобразования, как не антикризисное управление с фэнтезийным уклоном?

Мы с Нилли были полностью поглощены преображением библиотеки. Под моими руками истёртые полки из потемневшего дерева превращались в элегантные книжные шкафы из редкого золотистого дуба с серебряной инкрустацией. Потускневшие металлические детали обретали блеск и чёткость форм. Даже воздух в библиотеке, казалось, стал свежее и ароматнее.

– Госпожа, посмотрите на потолок! – воскликнула Нилли, указывая вверх.

Я подняла голову и с удивлением обнаружила, что моя магия каким-то образом распространилась и туда – теперь вместо потрескавшейся штукатурки потолок украшала великолепная фреска, изображающая звёздное небо с созвездиями и мифическими существами. В центре композиции парил серебристый дракон, свернувшийся вокруг яркой звезды.