Текст книги "Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер (СИ)"

Автор книги: Таня Драго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 32 страниц)

Он отошел на несколько шагов, его плечи напряглись:

– Её настойчивое желание участвовать в экспедиции, её странное поведение в последние дни... Всё указывает на то, что она знает больше, чем говорит.

– Вы считаете, что Оуката может быть связана с древним врагом? – осторожно спросил Дион.

– Не с врагом напрямую, – медленно ответил Латор. – Она слишком горда, чтобы участвовать в чем-то столь... неаристократичном. Но с «Пламенем и Крылом»? С тайным обществом древних родов? Это было бы полностью в её духе.

Я вспомнила её прощальные слова, сказанные мне после совета: «Не думай, что я смирилась. Если ты действительно так ценна для драконов, как говорят древние тексты, я найду способ контролировать твой дар.»

– Если она действительно связана с ними, – произнесла я, – то наша миссия становится ещё более опасной. Враг может быть не только впереди, но и среди нас.

Дион вздохнул:

– Это осложняет ситуацию, но не меняет нашей основной задачи. Мы должны добраться до сердца договора и восстановить его целостность. Если «Пламя и Крыло» действительно существует и действует через Оукату или других членов экспедиции, мы просто должны быть ещё более осторожными.

При слове «осторожность» я бросила взгляд на руку Латора. Браслет все еще был на запястье и должен был там и оставаться.

Дракон подошел ко мне, и в его глазах я увидела мучительную борьбу:

– Если моя мать действительно замешана... я должен противостоять ей. Снова. Теперь вообще без ограничений.

Я осторожно коснулась его руки:

– Мы ещё не знаем наверняка. Не будем делать поспешных выводов.

– Но будем готовы ко всему, – твердо добавил он. – Я не позволю семейным узам ослепить меня, если речь идет о судьбе двух народов.

В его словах, в его осанке я увидела перемену – словно внутренняя борьба, длившаяся годами, наконец разрешилась. Он делал выбор – выбор в пользу более высоких принципов, чем слепая верность клану.

Дион аккуратно свернул свиток:

– Предлагаю сохранить эту информацию между нами тремя. По крайней мере, до тех пор, пока у нас не будет более конкретных доказательств.

Мы согласно кивнули. Архимаг направился к двери:

– Отдохните несколько часов. Рассвет наступит слишком скоро, а путь предстоит нелегкий.

Когда дверь за ним закрылась, мы с Латором остались в тишине, осмысливая услышанное. Наш разговор, начавшийся с личных признаний, принял совершенно иной оборот – но, возможно, именно это и сблизило нас сильнее, чем любые слова о чувствах.

– Что бы ни случилось, – тихо сказал Латор, глядя мне в глаза, – я с тобой. Это очень наивная, если честно, идея, что драконы смогут без людей, а люди – без драконов. И разрушительная.

_____________________________________

Друзья, я как всегда!

👋 Мне жизненно необходимы ваши обнимашки.

Потому что книгу я закончила.

И силы у меня тоже закончились.

Для восполнения маны автора можно:

ставить звездочки ⭐,

добавлять книгу в библиотеки 📚 и

подписываться на автора 💕

автору это очень важно.

Глава 30. Альфа-свекрон против всех

Третий день путешествия выдался тяжелым.

Мы двигались через густые Западные леса, где тропы петляли между древними деревьями, а воздух становился все плотнее, насыщеннее магией, словно сама земля дышала силой. Дион шел впереди, время от времени сверяясь с картой и корректируя направление. Латор держался рядом со мной, внимательно наблюдая за окружающим лесом – его драконье чутье улавливало малейшие изменения в атмосфере.

К полудню лес начал редеть, и неожиданно перед нами открылась широкая долина, окруженная пологими холмами. В центре, на возвышенности, виднелись руины – величественные даже в своем полуразрушенном состоянии.

Древняя крепость рода Радналов.

– Мы на месте, – тихо произнес Дион, останавливаясь на краю леса. – Смотрите внимательно.

С первого взгляда руины казались заброшенными, пустыми – серые, покрытые мхом и лишайником камни, частично обрушившиеся стены, башни без крыш.

Но когда я пригляделась внимательнее, то заметила тонкое мерцание вокруг всего комплекса – едва заметную полупрозрачную пленку, колеблющуюся, как марево над раскаленными камнями в жаркий день.

– Магический барьер, – пояснил Дион, заметив мой взгляд. – Очень древний и чрезвычайно сложный. Это не обычное защитное заклинание, а что-то гораздо более... осознанное.

– Что вы имеете в виду? – спросил Латор, нахмурившись.

– Барьер реагирует на намерения, – ответил архимаг. – Он был создан не просто для того, чтобы не пускать посторонних, а чтобы отсеивать тех, кто приходит с недобрыми целями.

Я подошла ближе к краю барьера, чувствуя, как что-то внутри меня отзывается на его присутствие. Странное ощущение – словно древняя магия узнавала меня, тянулась ко мне.

– Смотрите! – воскликнул один из королевских гвардейцев, указывая на мою руку.

Я опустила взгляд и ахнула – серебристая чешуя мягко светилась изнутри, пульсируя в такт с колебаниями магического барьера. По коже пробегали тонкие голубоватые искры, собираясь на кончиках пальцев.

– Магия крепости отзывается на кровь Радналов, – тихо произнесла ринтана Литания, королевский целитель. – Ваш дар активирует древнюю связь.

Я сделала еще один шаг вперед, почти касаясь мерцающей пелены.

Магический барьер заволновался, пошел рябью, и в воздухе появились тонкие светящиеся руны – древние символы, значение которых я каким-то образом понимала интуитивно.

– Что вы видите, Лиралин? – спросил Дион, не решаясь приблизиться.

– Надпись, – ответила я, всматриваясь в переплетение рун. – Она... меняется, адаптируется к тому, кто смотрит. «Кровь к крови, дух к духу, намерение к намерению. Только тот, кто пришел восстановить, а не разрушить, увидит путь».

Я протянула руку и осторожно прикоснулась к барьеру. Вместо ожидаемого сопротивления моя рука прошла сквозь мерцающую пелену, словно через теплую воду. По руке пробежала волна покалывания, но без боли – скорее, ощущение узнавания, приветствия.

– Барьер принимает меня, – сказала я, поворачиваясь к остальным. – Но я не уверена насчет всех остальных.

Латор подошел и встал рядом со мной:

– Попробуй использовать свой дар. Если магия крепости откликается на тебя, возможно, ты сможешь... изменить настройки барьера.

Я задумалась. Что значит использовать свой дар в такой ситуации?

Это тебе не артефакт сделать.

Настройки барьера... Прямо вот на программерском заговорил наш дракон. Впрочем, чем отличаются неумные колдумны от программистов с неработающим кодом? Прально, ничем.

Тут код рабочий. Но яжмаг!

Лиралин, я чувствую, внутри меня покачала головой удрученно. Делай уже.

Итак, взаимодействие с древней защитной магией, созданной моими предками.

Закрыв глаза, я сосредоточилась на ощущении связи с барьером – тонкой нити, соединяющей меня с этим местом. Я представила, как мое намерение – привести своих спутников, чтобы восстановить сердце договора – течет по этой нити, как ясное послание древней магии.

«Мы пришли исправить, не разрушить. Восстановить, не исказить. Позволь им пройти рядом со мной.»

Серебристая чешуя на моей коже вспыхнула ярче, и я почувствовала, как что-то сдвинулось в структуре барьера – словно он принял мою просьбу и адаптировался. Когда я открыла глаза, перед нами в мерцающей пелене образовался проход – коридор чистого воздуха, ведущий прямо к главным воротам крепости.

– Потрясающе, – выдохнул Дион. – Вы изменили конфигурацию барьера, не разрушив его. Я никогда не видел ничего подобного.

– Проход временный, – сказала я, чувствуя, как магия колеблется, стремясь вернуться в прежнее состояние. – Нужно идти сейчас, и всем вместе. Я не уверена, что смогу повторить это.

Мы быстро построились и направились по мерцающему коридору. Я шла впереди, ощущая, как магия барьера прощупывает каждого проходящего, оценивает намерения.

К счастью, никто не был отвергнут, хотя я заметила, как некоторые драконьи воины из свиты Оукаты ощутимо поморщились, проходя через магическое поле.

Сама Оуката прошла с каменным лицом, но я успела заметить тень боли, промелькнувшую в ее глазах, когда она пересекала границу барьера.

Интересно, что именно почувствовала драконица?

Что увидел в ее намерениях древний магический страж?

Оуката все больше напрягала меня, ее присутствие все больше становилось невыносимой пыткой. Когда вы одновременно подозреваете кого-то и решили спасти мир, это тяжело.

Не делайте так ни за что, это я, Марина, вам говорю абсолютно честно.

Всех подозрительных – по башке сковородой.

На всякий случай.

Главные ворота крепости были массивными, сделанными из темного металла с вплетениями серебра, образующими сложный узор. Несмотря на столетия заброшенности, они не выглядели проржавевшими или поврежденными – лишь покрытыми патиной времени.

Латор шел строго за мной.

Интересно, когда случилось это? Из маминой ящерки и властного дракона вырос вот такой вот защитник не очень юных (но он не знает, и хорошо) аристократок и диснеевских принцесс. Ммм, метаморфоза.

Я осторожно коснулась створки ворот, и в тот же миг серебряные линии узора вспыхнули мягким светом, реагируя на мое прикосновение. С низким гудящим звуком ворота медленно открылись, приглашая нас внутрь.

За воротами нас встретил внутренний двор, вымощенный серыми каменными плитами. Когда-то здесь, должно быть, кипела жизнь – сновали слуги, тренировались воины, проводились церемонии.

Теперь же двор был пуст и тих, лишь ветер гулял между полуразрушенных колонн и заросших мхом статуй.

Но что-то было не так.

Я напрягла зрение, всматриваясь в детали, и вскоре поняла, что именно меня насторожило. Среди камней и мха виднелись следы недавнего присутствия – сломанные ветки, примятая трава, отпечатки обуви на влажной земле.

– Здесь кто-то был, – тихо сказал Латор, заметивший то же, что и я. – И совсем недавно.

Дион присел на корточки, изучая один из следов:

– Судя по всему, группа из десяти-двенадцати человек. Тяжелая обувь, организованное передвижение – скорее похоже на отряд, чем на случайных посетителей.

– Враг? – предположил один из королевских гвардейцев.

– Вероятно, – кивнул архимаг. – Но как они прошли через барьер? Если он действительно настроен отсеивать тех, кто приходит с недобрыми намерениями...

– Они могли обмануть защиту, – сказал магистр Тёрнен, подходя ближе. – Если использовать определенные ритуалы очищения и сокрытия намерений, можно временно замаскировать истинные цели даже от такой древней магии.

– Или у них был свой Преображающий, – тихо добавила Оуката, глядя на меня с нечитаемым выражением лица.

Эта мысль заставила меня вздрогнуть.

Мог ли кто-то еще обладать силой, похожей на мою?

Кто-то из рода Радналов, кого я не знаю?

Да нет, бред. Она просто хочет меня поддеть.

И, кажется, успешно.

– В любом случае, нужно действовать быстро, – сказал Латор, оглядывая двор. – Если они уже здесь, значит, ритуал подготовлен или даже начат.

Мы разделились на три группы, чтобы быстрее исследовать комплекс.

Одна группа во главе с Дионом направилась к центральной башне, вторая под командованием Тёрнена – к восточному крылу, где предположительно располагались древние архивы. Я, Латор и несколько воинов, включая ринтану Литанию, взяли на себя западное крыло, где, согласно старым планам, находились ритуальные залы.

По мере продвижения в глубь крепости, я ощущала все более сильную связь с этим местом. Каждый камень, каждая арка, каждая ступенька словно шептали мне истории прошлого, вызывая в памяти Лиралин образы, которых я никогда не видела – великолепные залы, полные людей в старинных одеждах, драконы, парящие над башнями, могущественные маги, творящие чудеса...

Западное крыло оказалось наиболее сохранившейся частью комплекса. Высокие своды из темного камня, стены, покрытые выцветшими фресками, массивные колонны, поддерживающие потолок – все это создавало впечатление древнего храма, места силы и тайн.

Мы осторожно продвигались по коридорам, освещая путь магическими светильниками.

Следы недавнего присутствия становились все более явными – потревоженная пыль, свежие царапины на полу, даже оброненный кем-то клочок ткани с вышитым странным символом.

– Это знак «Пламени и Крыла», – мрачно сказал Латор, разглядывая находку. – Теперь мы точно знаем, с кем имеем дело.

Я чувствовала, как напряжение нарастает. Что-то ждало нас впереди – что-то темное и опасное, скрытое в глубине этих древних стен.

Наконец мы достигли массивных двойных дверей, украшенных резьбой, изображавшей переплетенные фигуры драконов и людей.

– Это главный ритуальный зал, – сказала я, ощущая, как силы этого места резонируют с моим даром. – Именно здесь Эйран Раднал скрепил первый договор между людьми и драконами.

Двери не были заперты, и это настораживало.

Мы переглянулись, готовясь к возможной ловушке, и осторожно вошли внутрь.

Зал оказался огромным – круглым помещением с куполообразным потолком, украшенным мозаикой из драгоценных камней, изображавшей ночное небо с созвездиями.

В центре находился круглый постамент из белого мрамора, окруженный семью колоннами из темного камня.

Стены были покрыты фресками, рассказывающими историю союза между людьми и драконами.

Но самым тревожным было то, что мы обнаружили на постаменте – свежие следы ритуала. Выжженные на мраморе символы, остатки редких трав и кристаллов, чаши с засохшей жидкостью, подозрительно похожей на кровь.

– Они уже начали, – тихо сказала Литания, осматривая следы. – Это подготовительная фаза ритуала искажения. Судя по всему, они завершили ее несколько часов назад.

– Значит, основной ритуал еще впереди, – ответил Латор. – У нас есть шанс остановить их.

Внезапно из коридора послышались быстрые шаги, и через мгновение в зал вбежал Дион, его лицо было напряжено:

– Вы должны это увидеть. Немедленно.

Мы поспешили за ним через лабиринт коридоров, спускаясь все глубже под крепость. Наконец архимаг остановился перед низкой аркой, ведущей в небольшое помещение.

– Мы обнаружили это случайно, – сказал он, указывая внутрь. – Один из магов почувствовал странное колебание энергии за стеной, и мы обнаружили скрытую дверь.

Я вошла в комнату и застыла от удивления.

Это была небольшая лаборатория, уставленная столами с различными инструментами и артефактами.

Но что действительно поразило меня – это природа этих артефактов.

Они выглядели почти идентично тем, что я создавала в «Втором дыхании» – та же форма, те же материалы, те же принципы конструкции.

Но в них было что-то глубоко неправильное, искаженное. Вместо гармоничного течения энергии, направленной на улучшение и исцеление, их внутренняя структура была буквально вывернута наизнанку, превращая созидательную силу в разрушительную.

– Что это за вещи? – спросил Латор, разглядывая странные предметы.

Я подняла один из артефактов – небольшой серебряный диск с вплетенными в него кристаллами. Его дизайн был почти идентичен тем амулетам, что я создавала для улучшения дыхания подводных рабочих.

– Это... модификация целительских артефактов, – ответила я, чувствуя, как внутри нарастает тревога. – Но их функция извращена. Вместо того чтобы улучшать и гармонизировать энергетические потоки, они искажают и разрушают их.

Дион кивнул:

– Именно. Мы полагаем, что «Пламя и Крыло» каким-то образом получило доступ к древним технологиям Радналов – возможно, через семейные архивы или артефакты – и систематически извращало их изначальное предназначение.

Я осторожно поставила диск на стол, ощущая тошноту от самой идеи такого извращения. Это было всё равно что взять целебное лекарство и превратить его в смертельный яд.

– Но зачем? – спросила Литания. – Какой смысл в этом искажении?

– Контроль, – мрачно ответил Латор. – Если ты можешь взять то, что создано для защиты и гармонии, и превратить в оружие, ты получаешь огромную власть. Особенно если никто не ожидает атаки из источника, которому привыкли доверять.

Я обошла комнату, внимательно рассматривая другие артефакты.

Все они следовали той же ужасной логике – созидательные технологии, извращенные для разрушения. Я чувствовала, что мой дар отзывается на них – не с привычным резонансом улучшения, а с болезненным диссонансом, словно глядя на искалеченное живое существо.

– Я могу исправить их, – сказала я, осторожно прикасаясь к одному из предметов. – Вернуть им изначальное предназначение. Но на это потребуется время.

– Которого у нас, возможно, нет, – ответил Дион. – Судя по следам в ритуальном зале, «Пламя и Крыло» готовится к завершающей фазе своего плана. Мы должны найти сердце договора и защитить его до того, как они доберутся туда.

Я кивнула, понимая, что он прав. Однако перед тем, как покинуть комнату, я все же взяла несколько искаженных артефактов и спрятала их в своей сумке.

Что-то подсказывало мне, что они могут оказаться полезными, если я смогу восстановить их истинную природу.

– Куда теперь? – спросил Латор, когда мы вышли из скрытой лаборатории.

– Нам нужно найти сердце договора, – ответил Дион. – Согласно древним текстам, оно должно находиться в самом центре комплекса, под главной башней.

– Тогда не будем терять времени, – сказала я, чувствуя, как внутри нарастает решимость.

Мы направились к центральной башне, не подозревая, что уже попали в ловушку, расставленную нашими врагами.

Мы продолжили исследовать руины, двигаясь ближе к центральным помещениям крепости. После обнаружения лаборатории с искаженными артефактами Дион настаивал на том, чтобы держаться вместе, но сложная планировка древнего сооружения с многочисленными коридорами, расходящимися в разные стороны, делала это практически невозможным.

– Мы должны разделиться, – наконец решила я, видя, как теряется драгоценное время. – Дион, вы с магами и частью гвардейцев исследуйте нижние уровни. Магистр Тёрнен, займитесь архивами – возможно, там остались записи о точном расположении сердца договора. Латор и я проверим восточное крыло.

Оуката, которая до этого момента держалась немного в стороне, изучая архитектуру и символы на стенах, внезапно проявила интерес:

– Я направлю своих воинов на север и запад, – произнесла она. – Так мы охватим весь комплекс быстрее.

Что-то в её голосе вызвало у меня беспокойство, но времени на сомнения не было. Мы распределились и разошлись в разных направлениях, договорившись встретиться через час в центральном зале.

Мы с Латором двинулись по широкому коридору, ведущему в восточную часть крепости. Чем дальше мы продвигались, тем лучше сохранились помещения – словно время здесь текло медленнее, бережнее относясь к древним стенам.

– Странно, – заметил Латор, освещая магическим светильником высокий резной потолок. – Восточное крыло должно быть разрушенным временем. Но оно выглядит почти нетронутым.

Я кивнула, ощущая, как мой дар реагирует на окружающую магию. Серебристая чешуя на коже мягко светилась, откликаясь на невидимые энергетические потоки, пронизывающие стены.

– Здесь сильная защитная магия, – сказала я. – Более древняя, чем внешний барьер. И более... личная.

Латор бросил на меня заинтересованный взгляд:

– Личная? Что ты имеешь в виду?

– Словно она настроена на конкретного человека, – объяснила я, проводя рукой вдоль стены, чувствуя под пальцами едва заметные магические вибрации. – На основателя, на Эйрана Раднала. Или, может быть... на любого Преображающего.

Мы прошли еще несколько поворотов и внезапно оказались перед массивной двустворчатой дверью из темного дерева, инкрустированной серебром.

Узор инкрустации был сложным, переплетающимся, но я с удивлением обнаружила, что понимаю его значение – это была не просто декоративная абстракция, а форма древнего заклинания, своего рода магический ключ.

Когда я приблизилась к двери, серебряные линии узора мягко вспыхнули, откликаясь на мое присутствие. Дверь бесшумно открылась, приглашая войти.

За дверью оказался просторный круглый зал с высоким купольным потолком. Но не архитектура привлекла наше внимание, а то, что покрывало стены – фрески, удивительно хорошо сохранившиеся, яркие, словно были написаны вчера. Они опоясывали зал, рассказывая историю – историю, которую я никогда не слышала, но которая отзывалась внутри меня глубинным узнаванием.

– Это... поразительно, – прошептал Латор, медленно вращаясь, пытаясь охватить взглядом всё богатство изображений.

Первая сцена показывала две группы – людей и драконов, стоящих по разные стороны глубокой пропасти. Их позы выражали враждебность и недоверие. Над пропастью клубились темные сущности, питающиеся их конфликтом.

Следующая сцена изображала человека, протягивающего руку через пропасть, и дракона, наклоняющего голову навстречу. От их встречающихся рук и морды исходило сияние, отгоняющее темные сущности.

Дальше история продолжалась – человек и дракон, работающие вместе, создающие что-то, что выглядело как магический кристалл, излучающий свет. Другие люди и драконы присоединялись к ним, расширяя мост через пропасть, строя совместные поселения, обмениваясь знаниями.

– Это не просто аллегория, – тихо произнес Латор. – Это буквальная история первого договора. Смотри.

Он указал на фигуру человека, появляющуюся на нескольких последовательных фресках – высокий мужчина с серебристыми глазами и руками, покрытыми чешуей, очень похожей на мою.

– Эйран Раднал, – прошептала я. – Первый Преображающий.

Фрески продолжались, показывая, как Эйран и дракон, которого, судя по регалиям, можно было определить как предка королевской линии, вместе создают сложную магическую конструкцию – систему переплетающихся энергетических потоков, связывающих оба народа.

– Вот оно, – произнес Латор, указывая на изображение сияющего кристалла в центре конструкции. – Сердце договора. Физический якорь союза между людьми и драконами.

Я подошла ближе, изучая детали. На фреске были изображены семь линий, исходящих от кристалла, каждая из которых вела к отдельному алтарю. Три алтаря охраняли драконы, три – люди, а седьмой, центральный, находился под совместной защитой.

– Семь точек силы, – сказала я. – Поддерживающие равновесие.

Латор кивнул:

– Эта информация невероятно ценна. Если мы найдем эти алтари...

Он не успел закончить предложение. Воздух внезапно наполнился низким гудением, а вдоль стен пробежали синие искры. Входная дверь с грохотом захлопнулась, и я почувствовала, как мощная магическая энергия запечатывает помещение.

– Ловушка! – выкрикнул Латор, бросаясь к двери, но уже было поздно.

Центр зала осветился ярким серебристым светом, и в этом сиянии начали проявляться фигуры. Первой я узнала Оукату – она выступила вперед, облаченная в церемониальные драконьи одежды, с древним амулетом на шее, пульсирующим темно-красным светом. За ней появились еще пять фигур в черных одеяниях с капюшонами, скрывающими лица.

– Мать? – в голосе Латора смешались удивление и растущая тревога. – Что происходит?

Оуката улыбнулась – холодной, расчетливой улыбкой:

– Происходит восстановление истинного порядка, сын мой. Того порядка, который был искажен столетиями компромиссов и слабости.

Я шагнула вперед, инстинктивно принимая защитную позицию:

– Вы с ними. С «Пламенем и Крылом».

Это был не вопрос, а утверждение, и Оуката не стала отрицать:

– Уже четырнадцать поколений наш род хранит истинное знание, передавая его от матери к дочери, от хранительницы к хранительнице. Это знание основателей нашего ордена.

– Ордена предателей, – резко произнес Латор. – Разрушителей, подрывающих устои собственного мира.

Оуката рассмеялась, но в её смехе не было веселья – лишь холодное превосходство:

– О каком предательстве ты говоришь? Мы сохраняем истинную драконью кровь, истинную драконью силу. Это так называемый «договор» был предательством – предательством нашей сущности, нашей мощи.

Она сделала шаг вперед, и её глаза приобрели драконий вертикальный зрачок:

– Веками наши старейшины сокрушались о постепенном угасании драконьей магии. Каждое поколение рождалось слабее предыдущего. Способности, некогда естественные для любого дракона, теперь доступны лишь избранным. И знаешь, в чем причина?

Не дожидаясь ответа, она указала на фреску, изображающую переплетающиеся магические потоки:

– В этом. В так называемом «союзе», который на самом деле является паразитическим соглашением. Человеческая магия питается нашей силой, Латор! С каждым поколением люди становятся сильнее, а мы – слабее.

Я почувствовала, как внутри нарастает гнев:

– Это ложь. Договор основан на взаимном обогащении, на симбиозе, а не паразитизме. Посмотрите на эти фрески! Они ясно показывают равный вклад обеих сторон.

Оуката перевела на меня презрительный взгляд:

– Фрески, написанные людьми, показывают то, что выгодно людям. Реальность иная.

Она взмахнула рукой, и один из сопровождавших её магов выступил вперед, поднимая кристаллическую сферу. Внутри сферы завихрились энергетические потоки, образуя трехмерную проекцию – сложную сеть магических линий, соединяющих различные точки.

– Вот истинная структура договора, – сказала Оуката. – Исследованная и подтвержденная нашими лучшими магами. Видите эти узлы? – Она указала на несколько точек пересечения линий. – В теории они должны быть равными, распределяя энергию поровну между драконами и людьми. Но посмотрите внимательнее.

Я действительно увидела то, о чем она говорила – некоторые потоки были смещены, искажены, направляя больше энергии в одну сторону.

– Это... дисбаланс, – признала я. – Но это не означает...

– Это означает именно то, что я сказала, – перебила Оуката. – Договор был изначально задуман как равноценный обмен, но постепенно, десятилетие за десятилетием, столетие за столетием, люди незаметно смещали баланс в свою пользу. Маленькими шажками, незаметными изменениями – пока мы не пришли к нынешней ситуации.

Латор покачал головой:

– Даже если это правда, решением должно быть восстановление равновесия, а не разрушение договора. Уничтожение союза разрушит магическую экологию всего мира!

– Не разрушение, – улыбнулась Оуката. – Очищение. Мы не стремимся уничтожить договор. Мы хотим восстановить его первоначальную форму – но без человеческого вмешательства.

Она сделала еще один шаг вперед, её взгляд теперь был прикован ко мне:

– И для этого нам нужен Преображающий. Сила, способная не просто влиять на магические потоки, но перестраивать их, менять саму их природу. Твой дар, девочка.

Я похолодела, понимая, к чему она клонит:

– Вы хотите использовать меня для... чего? Для извращения самого принципа договора?

Оуката покачала головой:

– Не извращения. Исправления. Возвращения к истокам. Драконья магия должна питать драконьи силы. Человеческая – человеческие.

– Разделение, – выдохнул Латор. – Вы хотите полностью разделить магические сферы.

– Да, – кивнула Оуката. – Драконы вернут себе всю свою мощь, все утраченные способности, всё величие. Мы снова станем такими, какими были до договора – несравненными владыками магии.

– А люди? – спросила я, хотя уже знала ответ.

Оуката пожала плечами с притворным сожалением:

– Им придется довольствоваться тем, что останется. Не беспокойся, они не потеряют всю свою магию – только ту её часть, которая была... позаимствована у нас. Возможно, это отбросит человеческую магию на несколько веков назад, но разве это такая большая цена за справедливость?

Я сделала шаг назад, чувствуя, как моя чешуя нагревается, реагируя на опасность:

– Вы не понимаете. Магия не работает так. За столетия союза драконьи и человеческие энергетические системы стали взаимозависимыми. Разделить их сейчас – всё равно что разделить сиамских близнецов с общим сердцем. Это убьет обоих!

– Драматизируешь, – холодно улыбнулась Оуката. – Наши эксперты проводили расчеты. Да, будут... потери. Некоторые виды магии могут исчезнуть навсегда. Некоторые люди, особенно сильные маги, могут не пережить переход. Но в целом, человеческий вид выживет. Просто займет своё настоящее место – ниже драконов.

– И вы собираетесь использовать меня для этого, – произнесла я. – Дар Преображающего, созданный для исцеления и улучшения, вы хотите применить для разделения и разрушения.

Оуката подошла еще ближе:

– Сила нейтральна, девочка. Она не «создана» для чего-либо. Она просто есть. И она будет служить тем целям, которые мы перед ней поставим.

Она вытянула руку, и на её ладони возник небольшой кристалл, пульсирующий темным, почти черным светом:

– Этот артефакт был создан специально для направления твоего дара. Он усилит твою связь с сердцем договора и позволит изменить структуру магических потоков по нашему плану. Все, что требуется от тебя – позволить своей силе течь через него.

– И что будет со мной после? – спросила я, хотя уже догадывалась.

Оуката на мгновение отвела взгляд – единственный признак того, что под её холодной маской всё же скрывались какие-то эмоции:

– Ты... не переживешь ритуал. Твой дар слишком тесно связан с договором в его нынешней форме. Когда мы изменим его структуру, твоя магия... рассеется. – Она вернула взгляд на меня: – Если это утешит тебя, это будет быстро. И твоя жертва послужит величайшей цели – возрождению истинной драконьей силы.

Я услышала, как Латор резко втянул воздух:

– Ты говоришь о её смерти как о чем-то незначительном. Как о побочном эффекте.

– Потому что в масштабе нашей миссии так оно и есть, – холодно ответила Оуката. – Одна жизнь против восстановления величия целой расы? Это даже не выбор, сын мой.

Она повернулась к нему:

– И тебе придется сделать выбор сейчас. Ты можешь встать рядом со мной, со своим народом, со своей кровью. Или ты можешь умереть вместе с ней. – Её голос стал мягче: – Я предпочла бы первое, Латор. Несмотря ни на что, ты мой сын. Мой наследник. Будущее нашего клана.

Я смотрела на Латора, не зная, чего ожидать.

Часть меня – рациональная, цинично оценивающая вероятности – допускала, что он может принять предложение матери. Выбрать свой народ, свою семью, свой статус. Это было бы логично. Прагматично.

Но другая часть – та, что видела его изменения за последние дни, его внутреннюю борьбу, его растущее сопротивление материнскому контролю – надеялась на иное.

Латор посмотрел на меня, затем на свою мать.

Его лицо стало каменным, плечи распрямились:

– Ты говоришь о чистоте драконьей крови. О величии нашего народа. – Он сделал шаг в мою сторону. – Но истинное величие никогда не строится на жертвах других. Истинная сила не нуждается в том, чтобы отнимать у слабых.

Он встал рядом со мной, и я почувствовала, как его рука нашла мою, сжимая пальцы:

– Ты разочаровала меня, мать. Ты и твой орден предали не только договор, но и саму суть того, что значит быть драконом – честь, достоинство, ответственность за тех, кто слабее.