Текст книги "Верхний Ист-Сайд "Прощай, Нью-Йорк?" (СИ)"
Автор книги: Светлана Бланкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 54 страниц)
Я уже была близка к уютному месту рядом со сценой, как мне на глаза вновь попадается Брайан… едва стоящий на ногах Брайан.
В голове тут же возникает мысль как можно скорее подойти к нему и скрыть его от лишних глаз в ближайшей комнате, чтобы его просто никто не увидел в таком состоянии.
И может, это просто случайность или я всё же действительно почувствовала на себе взгляд, но когда я вдруг сама того не осознавая поворачиваю голову, я встречаюсь взглядом с Джеком. И странно, но на моём лице появляется улыбка, и Джек кивнув, также улыбается мне, медленно опуская взгляд на мой живот.
Его улыбка слегка мрачнеет, как и я моя, когда я замечаю направляющуюся к нему Молли с сыном.
Я не почувствовала чего-то странного, когда посмотрела на Джека, я не почувствовала эйфории от счастья или же грусть, я просто… улыбнулась, потому что была рада увидеть его, что весьма удивило меня, ведь я думала, что почувствую совсем другое.
Но Джек отводит от меня взгляд, обращая всё своё внимание на свою семью, и я также перевожу взгляд на Брайана, которого мне стоит усмирить и спрятать от лишних глаз.
У нас с Джеком уже абсолютно разные жизни, разные семьи, разное будущее. Но хорошо, что мы можем вот так просто посмотреть друг на друга и улыбнуться. Думаю, это действительно хорошо, после того, что у нас было.
–Что ты творишь? – ворчу на Брайана я, взяв его под локоть. – Сколько ты выпил? Ты хоть понимаешь, что творишь?
–Я в порядке, – тяжело вздыхает он и, освободившись от моей руки, делает шаг вперёд.
–Сейчас же уйди из зала, пока никто не понял, что ты пьян в стельку! – со злостью в голосе говорю я. – Ты хоть помнишь, что ты сенатор этого штата и что тебе следует держать себя в руках, а не напиваться, как последний алкаш! Может тебе ещё и проститутку вызвать или ты ещё не отошёл от тех дамочек в Вашингтоне, с которыми ты развлекался в перерывах между конференциями? – выпаливаю я, подаваясь вперёд.
Мой голос полон ненависти, злости, он пропитан недовольством и усталостью, но эти мысли едва успевают пронестись в моей голове, потому что, как только я заканчиваю говорить, Брайан ударяет меня по лицу.
Эта пощёчина, от которой я делаю несколько шагов назад, едва ли не падая на пол… этот удар оглушает меня и теперь лишь звук шлепка звенит в моей голове. Он был таким громким, что кажется, его слышали все… или не кажется.
Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что произошло и чтобы понять, что происходит сейчас.
Моя щека сильно горит и, проложив к ней свою холодную ладонь, я чувствую лёгкое облегчение. В горле стоит ком, и я чувствую за спиной стол, за который держусь второй рукой и с которого, кажется, упало несколько бокалов с красным вином, когда я столкнулась с ним. Всё моё тело покрывается мурашками, и я не понимаю, мне холодно или просто страшно или может эта вновь паническая атака.
Звон в моих ушах не прекращается, я вижу ошарашенного Брайана, к которому в момент подходит Джек и прижимает его к стене, что-то яростно ему говоря. Я чувству, что подле меня стоит Джессика, она держит меня за руки, я вижу её светлые волосы, а затем и её лицо, она, кажется, спрашивает, как я себя чувствую, она обеспокоенна и слишком взволнована.
Звон в моих ушах, наконец, проходит, и теперь я слышу, что музыка в зале стихла, я слышу вздохи удивления в зале, слышу яростно орущего на Брайана Джека и слышу всё спрашивающую меня, как я себя чувствую Джессику.
–Кларисса! – вдруг подбегает ко мне Розмари.
–Если ты ещё хоть к ней пальцем притронешься, – слышу я голос Джек и, кажется, только сейчас отхожу от самого настоящего шока.
Брайан ударил меня! Он ударил меня на глазах всего Нью-Йорка…
–Джек, не трогай его, – освободив свои ладони от рук Джессики и полностью игнорируя её, подхожу к Джеку я, потому что они вот-вот подерутся, а Брайан этого явно не стоит.
–Джек оставь его в покое, – касаюсь его плеча я.
–Да, лучше послушай мою жену иначе тебе конец, – усмехается Брайан, каким-то образом перехватывая руки Джека, и кто-то из них отталкивает меня.
Я не знаю… локоть Брайана или локоть Джека попадает мне прямо по животу, и я моментально отхожу к столу, схватившись за живот.
Меня сковывает резкая боль, от которой к глазам тут же подкатывают слёзы, из меня словно выходит весь воздух и мне становится нечем дышать, мне больно сделать вдох, к горлу подкатывает ком, от которого меня начинает тошнить и помимо ломающей меня изнутри боли меня окутывает ещё и сильнейший страх. Страх за ребёнка.
–Клэр, тебе больно? – спрашивает у меня подошедшая ко мне Джессика, и краем уха я слышу, что Джека и Брайана уже разнимает кто-то из гостей, а я тем временем не могу даже выпрямиться, не могу отпустить свой живот от не отпускающей и словно режущей меня изнутри боли.
–Да, – едва слышно говорю я, схватив подругу за руку, и тут же слышу, как она кричит о том, чтобы кто-нибудь срочно вызвал скорую и у меня вырывается раздирающий крик.
–Клэр, – слышу я голос Джека и, чувствуя мгновенную слабость, опускаюсь на пол, хотя Джессика и пыталась меня удержать. – Тише-тише, всё будет хорошо, ясно? – наклоняется ко мне он. – Скорая уже едет.
На секунду боль становится уже не такой сильной, но стоит мне отпустить взгляд вниз, как я вижу, что юбка моего бежевого платья становится алой и режущая боль резко возвращается, но уже с новой силой.
–Боже, нет! – жмурюсь я, чувствуя, как по щекам скатываются слёзы, как сердце сжимается не только от боли, но ещё и от страха. – Я рожаю! – как мне кажется, выкрикиваю я, но мой голос словно сел и больше похож на шёпот. – Но ещё слишком рано, нет, ещё слишком рано!
Паника в моём голосе, периодически крики от боли и горячие слёзы, скатывающиеся по моим щекам. Возле меня много людей, много суеты, внутри меня боль и страх и пожирающая меня слабость, которая отбирает и так покидающие меня силы. И я вижу рядом с собой Джека, его напуганное лицо, я чувствую, как слабею, как начинаю терять сознание… и последнее, что я помню так это то, как он поднимает меня на руки и то, как в своей голове я молю спасти ребёнка, а не меня, если придётся сделать такой выбор. Но, к сожалению, я не могу это сказать, я могу об этом лишь подумать.
========== Глава 50 ==========
Странный и словно непривычный, но приятный запах свежих цветов, прохладный воздух, касающийся моей тёплой кожи, тишина вокруг, только лишь где-то вдали я слышу едва уловимые разговоры и повседневный шум. И ещё темнота. Она повсюду. А потом и боль пронизывающая всё моё тело, каждый мой нерв.
Я словно просыпаюсь и прихожу в сознание. Чувства медленно возвращаются ко мне, и всё началось с запаха, а сейчас заканчивается болью. И всё словно в тумане… мне сложно привести мысли в порядок, сложно понять, где я и начать соображать.
С трудом открывая глаза я щурюсь от непривычного света, хотя в комнате, в которой я нахожусь нет яркого солнечного или искусственного света, здесь как на улице в пасмурную погоду, всё в серых блеклых тонах. Я сразу понимаю, что нахожусь в больнице, небольшая комната с белыми стенами, ширмой, тумбочкой у кровати, на которой я лежу, диван и стул напротив меня, на котором сидит Джек и держит меня за руку, которую я, кажется, не чувствую.
Секунда и всё становится на свои места, все мои мысли вдруг приходят в порядок и я, наконец, всё вспоминаю и понимаю.
–Джек? – едва слышно говорю я с паникой в голосе, потому что всё моё тело, вся моя душа, вся я пропитана страхом.
На моё удивление, Джек услышал меня, и резко подняв голову с кровати, он смотрит на меня сонными, но в тоже время взволнованными глазами.
–Тише, – говорит он, словно пытаясь меня опередить и я… уже помню что-то подобное.
Я хочу сесть, но в это же мгновение чувствую пронизывающую боль в животе… в животе, который стал на порядок меньше.
Боже…
–Джек, где мой ребёнок? – чувствуя, как мне не хватает воздуха, спрашиваю я, обращая внимание на то, что моего живота больше нет и ребёнка подле меня тоже. – Боже, Джек, где она? Где моя дочь? Она мертва? – тараторю я, повышая севший голос с уже скатывающимися по щекам слезами, а силуэт Джека передо мной в мгновение расплывается.
К моему страху подключается и боль, подключается пожирающее изнутри одиночество, чувство никчемности и ненужности. Лучше бы я просто умерла… умерла вместе с ней или вместо неё, не важно! Я не хочу так жить, я больше не хочу жить в этом мире, не хочу…
–Нет, Клэр, она в порядке, слышишь? – вновь берёт меня за руки Джек, когда я прижимаю их груди, чтобы заглушить боль. – Клэр, она жива, твоя дочь жива!
Я всхлипываю и, пытаясь успокоиться и сообразить, что говорит Джек, смотрю на него пытаясь понять, не лжёт ли он. Но Джек смотрит на меня абсолютно честным, но всё же взволнованным взглядом.
–Она родилась недоношенной, весит слишком мало и поэтому находится в детской реанимации, но не пугайся, для её положения это нормально. Она в порядке и теперь нужно лишь время.
Я внимательно смотрю на Джека ещё более внимательно его слушая. Так она в порядке… моя дочь жива, она жива!
Ещё секунду назад я умирала от внутренней боли, а теперь я её словно не чувствую, хотя физическая боль непосредственно присутствует во всём моём теле. Но то тепло, что распространяется от моего сердца, согревает меня изнутри, оно даёт мне дышать, оно даёт мне сил.
–Я хочу видеть её, – говорю я, всё ещё не до конца веря Джеку, который выглядит очень усталым, в каком-то смысле напуганным и в тоже время облегчённым.
И что он здесь делает? Где Брайан и что теперь будет? Что происходит? Всё запутанно, но сейчас я думаю лишь о своей дочери, сейчас я волнуюсь только за неё, а все эти вопросы… я разберусь с ними чуть позже.
–Не думаю, что тебе стоит вставать, Клэр, – с сожалением говорит Джек.
–Джек, пожалуйста, я должна её увидеть, я хочу её увидеть, хочу сама убедиться, что с ней всё в порядке! – буквально молю его я, и вижу, как он внимательно на меня смотрит, обдумывая мои слова.
–Я сейчас отойду, спрошу у врача можно ли тебе вставать и вернусь, хорошо? – уже через секунду говорит мне Джек, вставая со стула, но всё ещё держа меня за руку.
–Хорошо, – киваю я, смахивая оставшиеся слёзы свободной рукой и пытаясь унять бешеное сердцебиение.
–Только не вставай сама и ничего не делай пока я не приду, хорошо, Клэр? – вновь спрашивает Джек, слишком волнуясь за меня.
–Да, обещаю, я буду тебя ждать, – говорю я с невероятным воодушевлением и волнением внутри, и Джек слабо улыбнувшись мне, всё же отпускает мою руку и выходит из палаты, у двери которой со стороны коридора я замечаю несколько крупного телосложения мужчин похожих на охранников и в моей голове возникает ещё больше вопросов.
Я помню, как Брайан ударил меня, помню, как в моей голове промелькнула лишь одна мысль “это конец” и эта мысль означала конец для Брайана. Когда он ударил меня я не почувствовала страха или обиды, я почувствовала, что выиграла, я почувствовала, что теперь, наконец, буду свободна.
Во первых в нашем с Брайаном брачном договоре написано, что если он хоть раз поднимет на меня руку то автоматически лишится родительских прав и мы с ним разведёмся. Подписывая этот договор я, конечно же, понимала, что велика вероятность того, что Брайану будет плевать, и он так и продолжит поднимать на меня руку, а об этом просто никто не узнает, но в тот вечер он ударил меня на глазах у всего Нью-Йорка, на глазах у самых влиятельных людей этого города. И я не понимаю, как он мог совершить такую роковую ошибку в своей жизни?
–Доктор разрешил тебе встать, но только осторожно, договорились? – возвращается в палату Джек.
Он всё ещё в том костюме, в котором был на благотворительном вечере, его волосы взъерошены, на лице заметная щетина…
–Джек, сколько я уже здесь? – спрашиваю у него я, когда откидываю одеяло. Так странно вновь называть его имя… произносить его так часто и не только в слух, но и в своих мыслях.
–Уже два дня, – отвечает Джек, помогая мне подняться. Похоже, он был здесь со мной все эти два дня. – Ты уже приходила в себя после операции, но ты отходила от наркоза, так что это едва ли можно назвать пробуждением, – натянуто улыбается он, и теперь я определённо чувствую его.
Джек держит меня за руку, обнимает второй за талию и помогает спуститься с кровати. Стоило мне только сесть, как я уже почувствовала настолько колющую боль, что едва ли сдержала стон, а когда я встала на ноги, то эта колющая боль резко обернулась в режущую и теперь я не в силах справиться с эмоциями.
–Больно? – спрашивает Джек, склонившись ко мне и застыв на месте.
–Вполне терпимо, – выдавив из себя улыбку, поворачиваюсь к нему я, и наши лица теперь находятся слишком близко к друг другу.
Он здесь со мной…
–Ты видел её? – прерываю я секундное молчание и мы продолжаем медленно идти в двери.
Джек не отпускает меня, помогает мне делать новый шаг, помогает переступать через боль, помогает мне не упасть.
Я и забыла, какого это, когда он держит меня за руку, я забыла какая у него крепкая рука, я забыла какого это, находиться рядом с ним, находиться настолько близко к нему.
–Да, – отвечает Джек, смотря под ноги. – Она похожа на тебя, – смотрит на меня он, и в уголках моих глаз вновь скапливаются слёзы, но эти слёзы – слёзы счастья и настоящая, искренняя улыбка появляется на моём лице.
–Кто эти люди? – шёпотом спрашиваю я, когда мы выходим из палаты, и я вновь вижу тех мужчин, что заметила, когда Джек выходил к врачу.
–Это твоя охрана, Клэр, – с полной серьёзностью говорит Джек. – Я нанял их, чтобы ни Брайан, ни его люди и близко к тебе не подошли, – добавляет он уже с ноткой ненависти и злости в голосе. – А поверь, теперь они будут пытаться добраться до тебя.
–Где он? – словно затаив дыхание спрашиваю я, вновь чувствуя напряжение во всём теле, вновь вспомнив Брайана и всё, что с ним связано.
–Сейчас он свободен, но это пока. А в данный момент он, должно быть, готовит с юристами и адвокатами документы для своей защиты.
–Джек…
–Я знаю про ваш договор, знаю про пункт о неприкосновенности, который он нарушил на глазах у самых влиятельных людей всего Нью-Йорка. Теперь ему конец, Клэр, – с ноткой удовлетворения говорит Джек. – Мой адвокат и лучшие юристы города уже составили на него иск и благодаря свидетелям, которые видели, как сенатор штата Нью-Йорк Брайана Хилл ударил свою беременную жену, он не только лишится поста и родительских прав на ребёнка, который чудом остался жив, но и сядет в тюрьму. И клянусь, я лично позабочусь о том, чтобы он сел надолго.
Я не отрывая глаз, смотрю на Джека, не говоря ни слова, чувствуя его руки, крепко держащие меня подле себя, руки, которые не дают мне упасть и… я словно чувствую, что дома, что я словно, наконец, вернулась домой, вернулась к тому, рядом с которым должна быть.
Я была в больнице два дня, два дня без сознания и за эти два дня Джек сделал уже всё для того, чтобы Брайан заплатил за всё, что он сделал со мной, за всё, что я позволила ему сделать с собой.
–Знаешь, когда он ударил тебя, когда все услышали этот шлепок, который до сих пор звучит в моей голове, я не почувствовал жалости к тебе, я даже злость не сразу ощутил… – задумчиво качает головой Джек смотря вперёд. – Я был рад, когда он ударил тебя, Клэри, – поворачивается на меня Джек. – Прости, но это так, но только потому что я понял, что теперь ему не отделаться от наказания и от последствий. Я был рад, что Брайан, наконец, совершил ошибку, что он, наконец, оступился.
–Я тоже, – шепчу я, качая головой, и чувствую, как Джек немного сильнее сжимает мою ладонь, и сквозь всё моё тело словно проносятся слабые электрические разряды.
–Я подал на развод, Клэр, – вдруг останавливается Джек, когда мы заворачиваем за угол, и всё внутри меня буквально замирает, и я друг понимаю, что значит «ёкнул сердце»
Джек поворачивает голову и я, едва оторвав вот него свой шокированный взгляд, также поворачиваю голову и понимаю, что мы пришли.
Напротив нас коридор, вдоль которого по обе стороны расположены окна позволяющие увидеть, что происходит в палатах. Я самостоятельно делаю несколько шагов, подходя ближе к одной стене, и с замиранием сердца смотрю на множество специальных стоек, в которых лежат новорождённые дети.
–Где она? – с напряжением и волнением в голосе поворачиваюсь к Джеку я с неспокойно бьющимся сердцем.
–С другой стороны, Клэр, – подходит ко мне он и, взяв меня под руку, отводит чуть дальше к противоположной стене. – Зайти тебе пока не разрешат.
В этой палате куда меньше детей их всего несколько и они лежат в специальных кувезах, закрытых прозрачными колпаками с четырьмя отверстиями – по два с каждой стороны.
Я видела их и раньше, но вживую впервые. И все эти крошечные дети лежащие там в окружении разных аппаратов и трубочек проведённых к ним… всё это выглядит пугающе.
–Все кувезы снабжены аппаратами искусственной вентиляции легких и в них поддерживается постоянная температура и влажность воздуха, а с помощью этих трубок и проводов малыш подсоединен к мониторам, капельницам и другим аппаратам, контролирующим его пульс, температуру и дыхание и ещё много чего важного, – вдруг тихо говорит Джек, словно для того, чтобы меня успокоить.
–А где она? – уже со слезами на глазах спрашиваю я, не отводя взгляда с детей.
Это меня пугает. Все эти аппараты,… неужели всё так плохо?
–Вон она, Клэр, – коснувшись моей спины, направляет меня в нужную сторону Джек, – самая последняя.
Самый последний кувез, в котором лежит моя малышка, кажется, один из самых необорудованных, в нём меньше всего проводков и трубочек и я думаю, это к лучшему. Внутри лежит совсем крохотный младенец в шапочке, в рукавицах и пелёнке. Она спит, и я мало что могу разглядеть, но она такая… маленькая, такая милая, такая крошечная…
–Боже… – вырвется у меня вздох, и я прикрываю губы рукой. Я так хочу подойти к ней, коснуться её и вообще убедиться, что она действительно жива и что она действительно моя.
Я чувствую, как Джек обнимает меня, словно пытаясь поддержать, и я всё продолжаю смотреть на дочь сквозь стекло, к которому прижимаюсь ладонями.
–Тебе не… – разрушает тишину Джек и резко обрывается на полуслове и не от того, что он передумал задавать вопрос, а от того, что ему словно неудобно или же неловко у меня спрашивать.
–Не противно ли мне? – поворачиваюсь я к Джеку, но вижу лишь его расплывчатый силуэт перед своими глазами. Но я даже не знаю, почему плачу. Наверное, это стресс. – Не чувствую ли я ненависти к этому ребёнку ведь он от Брайана? – смахнув слёзы спрашиваю я и по одному лишь неуверенному взгляду Джека понимаю, что именно это он и хотел у меня спросить. – Всё нормально, – сжимаю его ладонь я. – Я и сама об этом думала, но, знаешь, – вновь поворачиваюсь я к стеклу, за которым находится моя дочь, – я не чувствую ничего отрицательного к ней и ни чувствовала ни разу за всю свою беременность. Ведь она моя дочь, Джек и я люблю её всем сердцем, даже не смотря на то, что она от человека, которого я всем этим сердце ненавижу.
–Я тебя понимаю, – кивает он, и я вновь устремляю взгляд к стеклу.
–А… откуда ты всё это знаешь? – всхлипываю я не в силах остановить слёзы и всё смотря на малышку.
–Я уже бывал здесь, уже видел её и всё узнал у врачей, – отвечает мне Джек, когда я поворачиваюсь на него. – Она в порядке, Клэр, с ней всё хорошо, но ей придётся побыть здесь, пока она не набёрет вес, при котором её можно будет выписать, – берёт меня за руку он, а я лишь прикрываю свободной ладонью губы и зажмуриваюсь.
Джек абсолютно спокоен, он терпеливо мне всё объясняет и действительно вселяет в меня уверенность в том, что с моей дочерью всё будет хорошо, что она действительно в порядке.
И сейчас Джек осторожно, словно боясь мне навредить или сделать что-то не так, делает шаг ко мне, и аккуратно обнимает меня, и я опускаю голову на его плечо.
Всё внутри меня сжимается в тугой узел, за этим стеклом моя дочь, которая весит слишком мало, чтобы самостоятельно дышать и поддерживать нормальную температуру своего тела. И всё это из-за меня. Какого чёрта я вообще полезла их разнимать?
–Спасибо, Джек, – шепчу я, замечая, что слёзы, наконец, закончились. – Спасибо за то, что ты здесь со мной, что ты уже обо всё позаботился, пока я была без сознания.
–Ты не должна благодарить меня за это, – говорит Джек, отстраняя меня от себя и внимательно смотря в мои заплаканные глаза.
Между нами повисает тишина, я отступаю от Джека, но мы так и не сводим друг с друга пристального взгляда, в котором намного больше слов, чем в любом разговоре.
Увидев свою малышку, узнав, что с ней всё будет хорошо, узнав, что она в полной безопасности, я успокоилась и теперь в моей голове крутятся слова Джека о том, что он подал на развод.
–А как же Кристофер, Джек? – довольно тихо спрашиваю я, чувствуя тепло его рук, которыми он всё ещё сжимает мою ладонь. – Ты бросишь его? Уйдёшь из семьи? Он же тебя возненавидит…
–Я не собираюсь бросать сына, Кларисса, – сдержанно отвечает Джек, продолжая держать меня за руку, и мне становится не по себе. – Я развожусь с Молли, потому что я не хочу быть с ней, потому что я не хочу всю жизнь прожить с женщиной, которую не выношу, когда та, которую я люблю…
–Джек…
–Вы с Брайаном однозначно разведётесь в самом ближайшем будущем, его снимут с поста сенатора, а за иск, который тебе осталось лишь подписать, он сядет в тюрьму, об этом я позабочусь лично, хотя я уверен, что Брайан сделает всё, чтобы этого избежать, я уверен, что он будет подавать в суд и что это дело затянется надолго, но, Клэр, – с полной уверенностью во взгляде смотрит на меня Джек, – ты теперь свободна, и я не хочу упускать ни минуты… – Джек осекается, внимательно всматриваясь в меня, пока внутри меня все чувства словно пылают огнём, пока моё сердце всё набирает и набирает ритм. – Если ты конечно…
Джек усомнился в моих чувствах к нему, он усомнился в том, что я его всё ещё люблю, в том, что я всё ещё хочу быть с ним, но я даже не дала ему договорить. Я подалась вперёд и прервала его поцелуем, поцелуем, который обжигает мою кожу, поцелуем, который заживляет моё сердце, мои раны, мою душу. Этот поцелуй наполняет меня жизнью, желанием, а когда Джек, наконец, понимает, что происходит и обнимает меня, притягивая к себе намного ближе, я чувствую внутри невероятное спокойствие и впервые за очень долгое время я, наконец, не чувствую страха. И я забыла какого это – не бояться и сейчас не чувствовать страха… очень странно и необычно, это так, словно мне чего-то не хватает, но дышать становится легче, словно я долгое время не могла сделать глубокий вдох, а теперь дышу полной грудью.
И умиротворение внутри…
Я прерываю поцелуй, потому что больше не могу обходиться без воздуха, и Джек ещё крепче обнимает меня и, обвивая руками его шею, я прижимаюсь к нему настолько близко, что буквально чувствую, как быстро бьется его сердце. И хоть эти крепкие объятия и доставляют мне боль, хоть руки Джека и сжимают меня действительно через чур крепко и я чувствую, как боль внутри меня усиливается в несколько раз – я молчу, потому что не хочу, прерывать объятия, потому что я не хочу, чтобы он отпускал меня или хотя бы обнимал не так крепко, я не хочу… потому что без этих объятий мне будет ещё больнее, но уже не физически.
Я чувствую его знакомый и мною любимый запах и, прикрыв глаза, вдыхая его, я действительно осознаю, что теперь я в безопасности, я понимаю, что этот человек, которого я обнимаю, которого я люблю действительно защитит меня от всего внешнего мира и больше не даст меня в обиду. И это чувство спокойствия, чувство защиты я просто не могу передать… это как, наконец, прийти домой после тяжёлого дня, это как вернуться в дом, в котором тебя ждут.
–Нет! – тут же восклицаю я, когда чувствую, что Джек расслабляет руки. – Не отпускай меня.
–Я и не собирался, – говорит он, и даже не видя его лица, я всё равно слышу его улыбка. – Теперь я уже никогда тебя не отпущу, Клэри.
Я улыбаюсь, прижимаясь к Джеку ещё ближе, чувствуя щекой тепло его кожи, чувствуя, как трясутся его плечи от лёгкого смеха.
–Что теперь будет? – шёпотом спрашиваю я открыв глаза, но не отстраняясь от Джека и всё также обнимая его за шею.
–Думаю, с разводом надолго не затянется, а пока ты будешь в больнице с дочерью, но потом, когда её можно будет выписывать я заберу вас к себе, – взяв меня за талию, немного отстраняет меня от себя Джек.
–Неужели ты хочешь этого? – хмурясь, качаю головой я. – У меня ребёнок от Брайана…
–А у меня от Молли! – усмехается Джек и у меня самой выходит усмешка. Он прав.
Джек молча смотрит на меня о чём-то задумавшись, и я также неотрывно смотрю ему в глаза, всё ещё обнимая его за шею и чувствуя, как улыбка на моём лице становится всё шире.
–Что? – смеюсь я, не понимая его такого пристального взгляда.
–Ты выйдешь за меня? – вдруг спрашивает он, едва сдерживая просящуюся на лицо улыбку.
–Джек! – не скрываю эмоций я, вновь почувствовав ёкающее сердце. – Я ещё даже не разведена!
Я смеюсь, чувствуя, как по всему телу распространяются мурашки, чувствуя, как словно просыпаются в моём животе бабочки, перебивая боль в теле.
–Ты же знаешь, что это временно, – смотрит на меня Джек. – Так ты согласна?
–Какой раз ты у меня это спрашиваешь? – задумчиво говорю я.
–Так легко и не ответить… – усмехается он, – надо посчитать! – приподнимает брови Дек, и я прыскаю со смеху.
–Да, Джек! – тут же отвечаю я, и он замирает, словно вовсе и не ожидал, что я соглашусь. – Я хочу выйти за тебя замуж, я хочу уже, наконец, сделать это!
Джек пару секунд смотрит на меня, а потому улыбается и, подавшись вперёд, целует меня.
–Прости, что без кольца, – отстраняется Джек, и он едва ли не смеётся от всей этой ситуации.
–В моём офисе, всё ещё лежит, кажется, два твоих кольца, – отвечаю я и слышу, как позади кто-то идёт, и отпускаю Джека.
–Вернёмся в палату? – спрашивает он, когда мимо нас проходит медсестра.
–Да, – киваю я, и ещё раз посмотрев на свою малышку, беру Джека по руку.
Давно я не чувствовала такой лёгкости, такой окрылённости, такого лёгкого словно невесомого счастья от одних лишь поцелуев, но эти поцелуи я ждала слишком долго, эти поцелуи, эту руку в своей ладони я уже и не надеялась хоть когда-нибудь получить.
–Как ты её назовёшь? – спрашивает Джек, пока мы не спеша двигаемся к моей палате. Мне всё ещё больно ходить и каждый новый шаг отдаёт колющей болью в животе.
Я задумываюсь над вопросом Джека, потому что… хоть и думала над тем, как назвать свою дочь, но сейчас, когда всё резко обернулось в совершенно другую сторону… я думаю уже о другом имени.
–Жозефин, – смотрю на Джека я и замечаю, как он в момент меняется в лице. – Я хочу назвать её Жозефин. Представь: малышка Жози, – улыбаюсь я.
Когда я была с Джеком, когда я была беременна от него, я думала, что если у нас будет девочка, то я хочу назвать её Жозефин, потому что так звали бабушку Джека, с которой я была в хороших отношениях. Я ей нравилась и она одна из всей семьи Джека принимала меня, и я хотела назвать нашу с Джеком дочь в её честь, и это было четыре года назад, но ничего не изменилось. Мне всё ещё нравится это имя.
–Ты уверена? – довольно сдержанно спрашивает Джек.
–Да, абсолютно, – улыбнувшись, киваю я.
Джек кивает мне и целует мою ладонь, а затем вновь сжимает её в своей руке, а я едва ли могу поверить в то, что не сплю, я едва ли могу поверить в то, что сейчас иду с Джеком Фостером за руку по больнице, в которой сейчас находится и моя новорождённая дочь. А ведь ещё пару дней назад я боялась собственной теги, я была с Брайаном и жила с уверенностью в том, что буду с ним до конца своей жизни, но… мне давно пора привыкнуть к тому, что в этом мире всё может измениться буквально в один миг.
Если бы Брайан не волновался перед благотворительным вечером, он бы не выпил для храбрости, он бы не напился, не ударил бы меня на глазах у десятка людей, и я бы так и была с ним. Я боялась бороться сама, и видимо вселенная или это просто случайность сделала всё за меня. Мне просто повезло, если, конечно, можно так выразиться, ведь я могла потерять ребёнка, ведь моя дочь могла погибнуть. Но всё хорошо… со мной Джек, и я больше не боюсь.
========== Глава 51 ==========
Мы возвращаемся в палату, и я словно боюсь отпустить руку Джека, я словно боюсь снова остаться одна. Но ему звонят и, открывая дверь моей палаты, Джек отпускает мою ладонь, чтобы ответить на звонок.
Обойдя охрану, я прохожу в палату и слышу, как позади меня заходит и Джек, а затем закрывает за собой дверь.
–Да, хорошо, – говорит он, топчась на одном месте, пока я аккуратно сажусь на кровать. – Я знаю, я пока только говорил с ней по телефону, но сегодня мы увидимся и обсудим всё лично и наедине.
Джек напряжённо смотрит в пол, держа свою свободную руку на поясе, он взволнован, и я, кажется, знаю, о ком он говорит.
–Да, и у неё и у меня есть адвокаты, но сегодня мы встретимся без них, я хочу решить всё как можно более мирным путём, – говорит он, подняв голову и встретившись со мной взглядом. Джек явно чувствует себя неуютно, как и я, ведь ясно, что он говорит о Молли. – Она всё прекрасно знает и понимает, но сейчас я просто хочу поговорить с ней, попытаться всё мирно уладить, чтобы обойтись без адвокатов, суда и разборок.
Речь идёт о том, с кем останется Кристофер, но думаю, Джек и так понимает, что он останется с Молли, остаётся лишь решить разрешит ли она ему видеться с отцом.
–Слушай, пап, поговорим потом, ладно? Я сейчас занят, но я тебе перезвоню, и мы поговорим, – вдруг говорит Джек. Не думала, что он говорил с отцом. Видимо их отношения стали намного лучше, если отец Джека не против его развода с Молли и… не против меня.
–Ты сегодня встречаешься с Молли? – спрашиваю я, когда Джек убирает телефон в карман.
–Да, – подходит ко мне он. – С того момента, как я увёз тебя в больницу я больше её не видел… – с поникшей и напряжённой улыбкой садится на край кровати Джек. – Я звонил ей, чтобы сказать, что… подал на развод, а ведь я действительно уже сделал это только через адвоката и знаешь, она была не удивленна. Молли догадывалась, что так будет, хотя, готов поспорить, что когда мы переехали в Англию… она начала верить в то, что у нас всё сложится, потому что я и сам начал в это верить, – задерживает на мне взгляд Джек. – Но между нами стоит Кристофер, так что я не могу просто взять и развестись с Молли. Я, конечно, могу забрать у неё сына через суд, для меня это вполне реально, но я не хочу так поступать с ней, я не хочу поступать так с сыном. Поэтому я хочу решить всё максимально мирно, хочу поговорить с Молли и договориться об определённых днях, которые Кристофер будет проводить со мной.
