Текст книги "Верхний Ист-Сайд "Прощай, Нью-Йорк?" (СИ)"

Автор книги: Светлана Бланкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 54 страниц)

–Мы проехали, – пустым от страха голосом говорю я, и в мыслях неосознанно прокручиваются самые ужасные варианты развития событий. – Ресторан… нам нужно развернуться.

Дэйв молчит, а мой пульс настолько участился, что у меня, кажется, начинает сбиваться дыхание или я просто задыхаюсь.

Куда меня везут? Меня похитили? Взяли в заложники, чтобы потом шантажировать Брайана? Или меня просто… убьют? Или изнасилуют и оставят живой? Неужели это чья-то очередная месть?

Если да, то надеюсь, меня прикончат. Я лучше умру, чем переживу что-то подобное вновь.

–Кто вы? – дрожащим голосом спрашиваю я, когда мы выезжаем из города. – Или лучше спросить на кого вы работаете?

–Поверьте, вам не о чем волноваться, мисс Олдридж, – смотрит на меня Дэйв, и даже в его взгляде я замечаю волнение.

Что, чёрт возьми, происходит?

–Что это значит? Куда вы меня везёте? – смотря по сторонам, начинаю паниковать я. – Вы хоть знаете, за кого я выхожу замуж? За сенатора штата Нью-Йорк, если вы не в курсе и, если вы хотите жить, то сию же секунду разверните машину и верните меня в город!

Я пытаюсь быть требовательной, решительной, уверенной, но мой голос дрожит, как дрожат и руки. Всё внутри меня опустилось на дно, мне до безумия страшно… страшно от неизвестности, страшно от того, что то, что со мной уже когда-то произошло, может произойти вновь.

И от одной этой мысли я вся содрогаюсь, поддаюсь панике и растворяюсь в страхе.

–Верните меня, отпусти и вам заплатят, – чувствуя подступающие слёзы, меняю тактику я. – Я сама вам заплачу, просто назовите цену, любую! Я клянусь, никто н…

Меня обрывает звонок телефона и Дэйв, если его, конечно, так зовут, моментально отвечает на звонок, вновь бросив на меня взгляд в зеркало дальнего вида.

–Да? – спрашивает Дэйв. Он явно просто чья-то пешка, он просто выполняет поручение, но чьё? – Да, всё хорошо, скоро будем на месте.

Дэйв внимательно слушает своего собеседника и вдруг переводит взгляд на меня, пока я в замирании пытаюсь услышать голос и понять кто это.

–Возьмите, – вдруг протягивает мне мобильник он. Что за…

–Алло? – нерешительно взяв телефон в руки, спрашиваю я ещё более нерешительным голосом. – Кто вы? Что вам от меня…

–Клэр, это я, – вдруг говорит Джек, и я едва ли не теряю сознание.

По телу вмиг проходятся сотни мурашек, по спине пробегает холодок, а страх, который мешал мне дышать в момент развеялся, но уступил место ещё большему волнению.

–Всё хорошо, прости, что напугал тебя, – спокойным, но тихим и… словно пустым голосом говорит Джек, а я прикрываю губы ладонью и, зажмурившись, чувствую, как скатываются по щекам слёзы.

Боже… я так испугалась! И теперь, когда я узнала, что это Джек и что всё хорошо, что я в безопасности… это словно ты стоял на краю обрыва, а потом, наконец, прыгнул и понял, что это не так уж и страшно.

–Что происходит? – пытаюсь спросить я, но не сдерживаю всхлипа.

–Клэр? Только не плачь, всё в порядке! Мы скоро увидимся, и я всё тебе объясню, хорошо?

–Я не понимаю…

–Просто доверься мне, – говорит Джек и между нами повисает мёртвая тишина. – Пожалуйста, Клэр, я знаю, что после всего, что было это не просто, но я умоляю тебя, поверь мне.

–Ты обманом завёл меня в машину, в которой я теперь еду туда, куда ты хочешь и… ты просишь меня поверить тебе? Джек, о каком доверии вообще может идти речь? У меня ведь даже не выбора.

Это крик в пустоту… Джек никогда не изменится. Он всегда всё делал по своему, всегда игнорировал мои слова, мои просьбы и… вот чем всё обернулось. И он продолжает делать всё по своему, он продолжает игнорировать мои слова, мои просьбы, он… никогда не изменится, и я даже не могу защитить саму себя, не говоря уже о других.

–Это для твоего же…

Я не дослушиваю Джека и просто сбрасываю вызов. Для моего же блага? Не отрицаю, но… какова цена этого блага? Это провал, я уверена, ничего не выйдет и платить за эту глупую и бессмысленную игру с нервами Брайана придётся не только мне и Джеку, но и нашему с ним окружению.

Мы едем ещё около двадцати минут. Тишина автомобильного салона давит так словно это ультразвук. Я догадываюсь, что хочет сделать Джек, но честно сказать, я не понимаю каким именно образом.

Он вывезет меня из страны? Заставит меня сменить имя? Личность? Отказаться от жизни, которую я построила? Я этого не хочу, я не хочу притворяться, прятаться и всю оставшуюся жизнь бежать и вновь бояться. Я не хочу этого… но Джеку плевать на мои желания также как и на мои просьбы.

Когда мы выезжаем из города я не сразу понимаю, куда меня везут, но вскоре я вспоминаю эту дорогу, вспоминаю остров, вспоминаю дом.

Лонг-Айленд… с этим местом у меня связаны только приятные, и даже лучшие воспоминания, которые наполнены спокойствием, счастьем, лёгкостью и тихим смехом в лесной тишине. Возникший в моей голове размытый образ деревянного дома с огромными окнами сопровождается и запахами: это лёгкий океанский бриз, отчётливый запах древесины и свежесть лесного воздуха. А звуки… стук дождя о панорамные окна, треск брёвен в камине, шум волн, тишина леса….

Возможно, всё это приукрашено, потому что эти воспоминания… они размыты. Я уже давно здесь не была, и все эти образы начали забываться.

Мы проезжаем по дороге, ведущей к дому Джека, и когда я вижу его… ничего не изменилось, я ничего не забыла.

–Спасибо, Дэйв, – саркастично и до безумия недовольно говорю я и выхожу из машины, хорошенько хлопнув дверью.

Я стремительно иду к невысокой лестнице, ведущей к крыльцу и уже поднимаясь по ступенькам, замечаю, как Джек выходит ко мне навстречу.

–Что всё это значит? – злюсь я и, не дав ему взять себя за руку, прохожу в дом, в котором пахнет всё также.

Я замираю на секунду, но я слишком зла, чтобы предаваться сентиментальным воспоминаниям и, покачнув головой, словно освободив её от мыслей, прохожу вперёд, надеясь найти гостиную

–Я всё объясню, – с ноткой усталости в голосе произносит Джек прямо за моей спиной.

Я резко сбавляю темп, потому что вдруг почувствовала в горле ком, который мешает мне дышать.

Здесь в этом коридоре достаточно темно, но у меня перед глазами всё вдруг начинает расплываться, и я окончательно останавливаюсь. Нет, только не это.… Только не сейчас!

–Клэр? – слышу я голос Джека у своего уха и в эту же секунду чувствую его придерживающие меня руки. – Тебе нехорошо?

Я хмурюсь, пытаясь привести зрение в норму, пытаясь остановить головокружение, но у меня мало, что выходит, зато ком в моём горле будто становится больше, и я чувствую позыв тошноты.

Я прикрываю губы ладонью, и Джек моментально всё понимает и, схватив меня за руку, ведёт меня в уборную.

Может это от злости или от того, что я слишком перенервничала, но меня сейчас не просто тошнит, меня всю едва ли трясёт, мне становится холодно, слабость одолевает всё моё тело и теперь я не в состоянии просто подняться на ноги.

–Эй, – шепчет Джек, подавая мне полотенце. – Получше?

–Я бы не сказала, – шепчу я, чувствуя, как от холода по всему телу проходятся мурашки.

–Давай-ка, – помогает мне подняться Джек.

Он придерживает меня за талию, а я крепко держу его за руку и мы заходим, как я думаю в гостиную, но… память меня подводит и это другая комната и здесь стоит кровать.

–Всё хорошо, – говорю Джеку я, когда он нерешительно отпускает меня, и я сажусь на кровать. – Можно воды?

–Да, сейчас, – словно напугано говорит Джек и выходит из комнаты.

Большая высока двуспальная кровать устеленная пледом, зажженный камин, в котором во всю горят дрова и вся комната заполняется их треском, пара деревянных шкафов, книжные стенки, мягкий ковёр, приглушённый свет исходящий лишь от нескольких настенных светильников… здесь уютно. И я не помню этой комнаты.

–Держи, – вернувшись, протягивает мне Джек стакан воды.

Он волнуется, это волнение видно в его глазах и слышится в его голосе. Он должен мне всё рассказать, всё объяснить и он знает, что я против, Джек знает, что я буду злиться, что я уже зла.

–Тебе лучше мне всё объяснить прямо сейчас иначе я сойду с ума, – сделав глоток воды, говорю я, всё ещё чувствуя лёгкое головокружение, и ставлю стакан на прикроватную тумбочку.

Джек кивает, опустив взгляд, и сначала я даже не замечаю, что он смотрит на мою ладонь, которую я положила на свой живот .

–Джек, – говорю я, и он поднимает на меня взгляд, – через три недели я выйду замуж за отца ребёнка, которого я ношу, а ты буквально похищаешь меня у него перед носом. Что ты делаешь? – абсолютно спокойно и искренне спрашиваю я, чувствуя, как моё сердце вновь начинает набирать неспокойный ритм.

–Просто доверься мне…

–Что ты задумал? – раздражаясь, повышая голос, перебиваю его я. – Джек!

Он тяжело вздыхает и обходит комнату, пока я едва сдерживаю в себе злость, пока я всё ещё сижу на месте, думая о том, как мне отсюда сбежать.

–Мы останемся здесь на несколько дней… может на неделю.

–И это твой план? А что будем потом? Что должно случиться за эти несколько дней? Ничего? – усмехаюсь я.

Джек смотрит на меня, не отводя нервного взгляда, его грудь медленно поднимается вверх и опускается… он волнуется.

–За эти несколько дней Аманда…

–Кто? – замирая, шепчу я, не веря своим ушам и надеясь или даже молясь на то, что мне просто послышалось? – Джек…

–Она поможет, Клэр, – вдруг подойдя ко мне, опускается передо мной на колени он и берёт меня за ледяные ладони. – Если грязи на Брайана нет, то мы сами можем её навести.

–Это она предложила? – пустым от поражения, от отчаяния голосом тихо спрашиваю я, хотя я бы не отказалась от крика.

–Она поможет. Кто как не Аманда умеет подставлять людей? – смотрит на меня Джек. – Она позаботится о том, чтобы Брайан не подал на тебя в розыск и сделает всё для того, чтобы его не просто сняли с поста сенатора, но и осудили.

Он так хочет, чтобы я согласилась, чтобы я… поверила ему и чёртовой Аманде, из-за которой со мной произошло столько дерьма! Но неужели Джек так отчаялся? Неужели он действительно думает, что всё это того стоит? И я, чёрт возьми, всё ещё ничего не понимаю!

Каким образом Аманда это сделает? Я не думаю, что она сможет, не думаю, что она справится. Я просто уверена в том, что всё провалится ещё даже не успев начаться, и потом всё будет ещё хуже, чем есть сейчас.

А ведь у меня всё могло наладиться, потому что сейчас Брайан стал спокойнее, стал… лучше, а узнав обо всём этом… он будет в ярости.

–Ты ненормальный! – от обиды, от злости хочу выкрикнуть я, но мой голос срывается до шёпота. – Ничего не выйдет, как и всегда, неужели ты этого не понимаешь! Она же психопатка! Она просто больная, она преступница…

–Как и мы, – абсолютно спокойным тоном заканчивает за меня Джек, но я хотела сказать абсолютно не это. – Мы с тобой делали тоже, что и она, только мы с тобой защищали друг друга и друзей, а она делает это за определённую цену.

–И какова она, Джек? Какова цена на этот раз? – тяжело дыша, кричу я, понимая, что всё это волнение, страх переживания уже отражаются на мне не лучшим образом. И я так боюсь потерять ребёнка, что готова сама сесть за руль и вернуться к Брайану пока не стало слишком поздно.

Между нами повисает тишина, в которой слышен лишь треск брёвен. Моё сердце стучит до безумия быстро, к горлу снова поднимается ком, всё внутри меня сжимается в тугой узел, а кровь в моих венах словно застывает. Я смотрю Джеку в глаза и боюсь услышать его ответ, боюсь, что он отдал слишком много, боюсь, что эта цена слишком высока и слишком неоправданна.

Но Джек молчит, пугая меня ещё больше.

–Зачем всё это? – уже шёпотом спрашиваю я, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. Я так устала… устала от всего происходящего, устала от своей слабости и беспомощности. Я устала от себя, от Джека… от этой жизни. – Я же попросила тебя…

–Я знаю, – кивает Джек и, не сводя с меня взгляда карих глаз, целует мою руку, рассеивая по ней мурашки.

Я хочу обнять его поцеловать и вернуться на четыре года назад, вернуться в тот день, когда всё случилось. Я хочу вернуться туда, я хочу вернуться в тот день и попросить Джека никуда не уходить, попросить его уехать и никогда больше сюда не возвращаться.

–А если мы потеряем всё, что у нас есть? – с болью в сердце спрашиваю я, но я имею в виду не наши компании, не карьеру, не работу, я имею в виду совсем другое: дружба, семья, чувства…

–Это не важно, у нас останемся мы…

–Но твой сын, – сквозь пелену слёз, смотрю на Джека я, не зная какими ещё доводами можно его остановить. – Мы ведь уже говорили об этом.

–С ним всё будет хорошо, я об этом позаботился…

–Но ты…

–Да пойми же, – устало перебивая меня, усмехается Джек, – я не хочу быть в безопасности без тебя, Кларисса, ты моя жизнь! – с безумием во взгляде смотрит на меня он и уже через секунду его ладонь тянется к моему уже мокрому от слёз лицу. – Поверь мне, Клэри, я защищу тебя, – шепчет он, бросив взгляд на мои губы, которые он тут же целует.

Раньше его поцелуи наполняли меня воздухом, желанием, жизнью, но сейчас они лишь душат меня.

Хотя я скучала по этим поцелуям, я хотела их, я о них думала так же, как и думала о его касаниях.

Джек целует меня, опуская руки на мою талию и ниже, но уже через пару секунд его ладонь оказывается под моей блузкой. Эти горячие прикосновения рассеивают мурашки по всему моему телу, они словно дают ему лёгкий электронный разряд, словно пробуждают его. Тяжёлое дыхание, быстрое сердцебиение… я скучала по этим эмоциям, по этим чувствам, которые я испытываю только рядом с Джеком, потому что только с ним я чувствую себя живой даже сейчас, когда всё вокруг меня и так разрушено, а он лишь подливает масло в огонь. Но всё это уходит на второй план, остаётся позади, и я уже сама обнимаю Джека за шею, спускаюсь вниз, проходясь ладонями по его плечам не желая останавливаться, но Джек вдруг замирает и я не сразу понимаю почему.

Джек прервал поцелуй, я чувствую его горячее дыхание на своей шее и также тяжело дыша, открываю глаза и вижу, как Джек смотрит вниз на свою руку под моей блузкой.

Его ладонь замерла на одном месте… на шраме, который легко можно почувствовать.

Сердце словно замирает, не знаю почему, но я не хотела, чтобы он знал, я не хотела говорить Джеку о том, как со мной обращался Брайан. Не знаю, может, я не хотела, чтобы меня жалели и сейчас я всё ещё этого не хочу и, подняв взгляд на всё ещё опущенные вниз глаза Джека, думаю, как мне всё объяснись.

–Покажи мне, – вдруг говорит он, подняв на меня взгляд.

Я в замешательстве смотрю на него, чувствуя, как его ладонь словно поглаживает мой шрам на ребре.

–Я знаю, Клэр, – с неприятным мне сожалением на лице говорит Джек. – Адам сказал мне.

Я, не сводя взгляда с Джека, тут же отпускаю руки с его плеч, чтобы отойти от него, но он меня не отпускает. И теперь помимо того, что он держит меня за талию, теперь он хватает меня за руку, случайно надавив на ещё не заживший синяк.

–Отпусти, – спокойно прошу я, надеясь на то, что боль не отражается на моём лице.

–Пока мне, что он с тобой сделал, – не сводя с меня уверенного взгляда, просит Джек. – Я хочу видеть.

–Нет, – ни секунды не думая, качаю головой я, пытаясь освободиться.

–Клэр, пожалуйста, – с ноткой недовольства в голосе, говорит Джек.

–Нет! – сорвавшимся от давящей обиды дрожащим голосом пытаюсь выкрикнуть я, и, выдернув свою руку из его ладони, всё ещё остаюсь на месте. – Пожалуйста, Джек, не заставляй меня, как заставляет он!

Глаза едва ли вновь не заполняют слёзы. Все эти шрамы, синяки, ссадины… это всё не только на теле. Эти шрамы отпечатались и на моей душе и на моём сердце и в моей голове тоже, и я не могу… показывать их, рассказывать об этом даже самым близки людям, даже Джеку. Я и сама на них не смотрю… потому что не могу, потому что не хочу их видеть.

–У нас с тобой у обоих шрамы, Джек, и… разве ты хочешь показывать их? Разве ты хотел рассказывать мне о них? – тихо спрашиваю я, смотря на Джека, чья рука всё ещё сжимает мою талию. – В этом нет смысла…

–Я убью его, – вдруг выдыхает Джек, не сводя с меня мёртвого взгляда. – Клянусь, Клэр, если ничего не выйдет, я просто убью его.

–Не говори глупостей, – выдыхая, прикрываю глаза я, и Джек уходит.

Боже… что происходит? Что мы делаем? Почему Джек не может просто успокоиться? Почему он просто не может оставить всё так, как есть? Почему он просто не может оставить меня?

Я больше чем просто уверена, что ничего не выйдёт, я уверена, что Аманда возможно просто обманывает Джека, я уверена, что ничего не получится и когда весь этот цирк, наконец, закончится, моя жизнь станет ещё хуже.

Но я позволю Джеку сделать это, я позволю ему попытаться помочь мне последний раз, но потом… я оттолкну его. Я приняла свою жизнь, приняла тот факт, что нам не быть вместе и теперь этот факт осталось принять лишь Джеку и, кажется, мне придётся ему помочь.

Я, конечно же, надеюсь, что всё получится, что стерва Аманда, которую я всем сердцем ненавижу, поможет, но если нет… я помогу Джеку успокоиться. Я помогу ему не просто смириться с тем, что нам не быть вместе, я отобью у него всё желание, я постараюсь сделать так, чтобы он больше никогда не захотел быть со мной и даже знать меня.

Я устала быть слабой, но как снова быть сильной я не знаю, но… я могу хотя бы сделать вид, что пришла в себя, что оправилась, что вернулась. И если я не могу быть сильной для себя, то мне придётся быть сильной для Джека.

========== Глава 41 ==========

Три дня в доме Джека на Лонг-Айленд проходят словно в заточении. Мы спим в разных комнатах, практически не говорим и будто бы избегаем друг друга.

Джек молчит, он ничего мне не говорит про Аманду хотя я спрашиваю и он не рассказывают мне как там идут дела, он… просто работает в своём кабинете и практически не разговаривает со мной.

Ну, а мне остаётся только ждать, когда Брайану всё это надоест и он начнёт что-то предпринимать, потому что я уверена в том, что он знает, где я и с кем. Я жду, когда всё это закончится, потому что я знаю, я уверена в том, что ничего не выйдет.

Джек сказал, что раз грязи на Брайана нет, то мы сами, а точнее Аманда может её навести. Но всё далеко не так просто. Да, мы с Джеком делали так с тем же самым Сэмом когда-то, но мы не наводили грязь, мы просто выставили её наружу. И да, у Брайана много грешков за спиной, о которых никто не знает, но Брайан не просто какой-то парень с Нью-Йорка, он сенатор этого города и у него уже давно есть специальная команда, которая заботиться о том, чтобы репутация их клиента сохраняла свою чистоту и непорочность. Они подчистили его личное дело и теперь постоянно поддерживают в нём чистоту, заботясь о том, чтобы даже пыль не попала в окно.

Думаю, Аманда может запустить в общество какой-нибудь слух, но в этом мире для того, чтобы слух хоть как-то повлиял на человека у власти, нужно чтобы общество этот слух подхватило как торнадо. Но без доказательств… это практически нереально.

–Джек, – стучусь в приоткрытую дверь я и заглядываю в его кабинет. – Можно?

–Да, – оторвав взгляд от компьютера и переведя его на меня, отвечает он.

Джек закрывает ноутбук и вдруг поднимается с места и, подойдя ко мне, не позволяет войти в кабинет, а сам выходит из него, прикрыв за собой дверь.

–Всё хорошо? – склонившись ко мне, спрашивает он, опустив свою руку на мою талию.

Моей одежды в этом доме нет, только та, в которой я сюда приехала, сейчас около десяти часов вечера и поэтому я в свитере Джека. Он большой, тёплый, мягкий и до головокружения приятно пахнет этим домом, он пахнет Джеком.

–Как всё проходит? – игнорируя его вопрос, спрашиваю Джека я, коснувшись ладонью его груди и смотря в его тут же словно поникшие глаза. – Боже, Джек! – хмурюсь я, прикрыв на секунду глаза и сжав ладонь, покоящуюся на его груди в кулак. – Я же имею право знать! Уже три дня прошло, как ты буквально держишь меня здесь, не позволяя даже выйти на улицу, а ты и слова не проронил!

Несколько секунд Джек неотрывно смотрит на меня, а затем отводит взгляд в сторону, но он не отходит от меня, он не отстраняется, остаётся всё также близко.

Наверное, я уже и сама пахну этим домом, пахну Джеком, и мне нравится запах леса, дерева, хвои, костра, нравится эта отдаленность от того, что я чувствовала последние четыре года.

И эти чувства… это не только запахи. Каждый день последние два года с Брайаном я безумно боялась, страх сидел во мне не желая меня покидать и за это время он стал частью меня, но сегодня… я не боюсь.

Да, я волнуюсь, да, присутствует какой-то неоднозначный страх, но… он другой, не тот, что был с Брайаном. Мне страшно, что всё будет так, как я думаю, мне страшно, что мне придётся вернуться к Брайану и уже навсегда попрощаться с Джеком и жить лишь воспоминаниями о нём. Но больше всего я боюсь того, что мне самой придётся от всего отказаться, я боюсь, что мне самой придётся спустить этот “курок”.

И сейчас мне страшнее всего, Джек молчит, всё также смотря вниз куда-то мимо меня, он не отвечает на мой вопрос, и моё сердце начинает стучать на порядок быстрее.

Но сердце Джека, сердцебиение которого я чувствую своей ладонью, которая всё ещё лежит на его груди… оно спокойно и умеренно.

–Послушай меня, – довольно тихо говорю я, и Джек переводит на меня взгляд. – Если ничего не выходит, если ничего не получается…

–Даже не начинай, – не даёт мне договорить он и отходит от меня к шкафу, в котором стоит выпивка.

–Ты разве не понимаешь, что когда Брайану надоест твоя идиотская игра, он будет вымещать всё своё недовольство не на мне, как это было раньше, – сажусь на кресло я. – Я беременна и его это крайне заботит, поэтому ближайшие девять месяцев он меня и пальцем не тронет, а ты…

–Клэр, сколько можно? – налив себе что-то с раздражением на лице поворачивается на меня Джек. – Меня уже начинает не просто раздражать твой страх, что Брайан что-то со мной сделает, меня это уже обижает. Неужели ты настолько в меня не веришь? Неужели ты считаешь меня таким слабым?

–Дело не в твоей слабости, Джек, и ней в моём к тебе отношении. Я, правда, хочу, чтобы ты был прав, я хочу, чтобы у тебя… у Аманды всё получилось. Но за всё время, что я с Брайаном я стала реально смотреть на вещи.

–Из нас двоих он слабее всего, – словно не слышит меня Джек. – Он до смерти запугал беззащитную девушку не оставив ей даже выбора быть с ним или не быть. Он выбрал тебя не как жертву, Клэр, а как… соперника, – задумывается Джек. – Ты была сильной… стойкой, решительной, ты была девушкой, которая всегда отстаивала свои права, свои цели, свои мечты и желания, девушкой, которая всегда была готова защищаться и защищать, а теперь посмотри, что он сделал с тобой, – в тишине комнаты говорит Джек, неотрывно смотря мне в глаза, а затем выпивает содержимое своего бокала. – Теперь ты только и делаешь, что боишься, – ставит стакан на полку он. – И ты боишься не только Брайана, а всего мира вокруг тебя. Ты боишься изменений, боишься даже попытаться сделать хоть что-то, потому что думаешь, что будет только хуже, но ты даже не допускаешь мысли, что всё может быть наоборот, что всё может измениться и наладиться, но для этого нужно лишь немного смелости, немного решимости, которую ты утратила.

–Я знаю, – смотря на Джека, шепчу я, натягивая рукав свитера до кончиков пальцев. – Я это понимаю также как и то, что спасти себя могу лишь я сама. Но я не могу… не могу перешагнуть этот страх… эту панику, я не могу с этим бороться, – качаю головой я, чувствуя, что словно задыхаюсь. – И я не ненавижу себя за это, ненавижу себя за эту слабость, за то, что допустила всё это, – чтобы удержать слёзы, поднимаю взгляд вверх я, и Джек подходит ко мне, опускается передо мной на пол и, прикрыв глаза, я качаю головой. – Не надо, – шепчу я, но Джек лишь сильнее сжимает мои ладони. – Я умоляю тебя, Джек, я умоляю тебя, – смотрю на него я, – перестань… ты мне не поможешь, никто мне не поможет, поэтому просто отпусти меня.

Джек задумчиво смотрит на наши сомкнутые ладони и качает головой.

–Ты всегда была со мной, ты всегда была за меня и сейчас ты даже не понимаешь, о чём ты меня просишь, – поднимает на меня взгляд он. – Прося меня отпустить тебя, ты также просишь меня отпустить часть самого себя… ты просишь меня о смерти, Клэр, – усмехается Джек. – Так что нет, я больше не собираюсь тебя слушать и ты можешь говорить что угодно, ты можешь врать мне, можешь не верить в меня, отпускать меня, отталкивать, но я не уйду, пока ты не скажешь мне, что пойдёшь со мной и даже тогда я всё равно не оставлю тебя в покое. Поэтому успокойся, я ничего тебе не скажу, чтобы ты лишний раз не боялась, не нервничала и не волновалась. Просто будь со мной здесь, больше от тебя ничего не требуется.

Джек так уверен в своих словах… он так… нагло говорит мне о том, что у меня и шанса нет на то, чтобы он оставил меня в покое, но… если мне и вправду потребуется ототкнуть его, уйти отсюда… у меня есть, что ему рассказать, у меня есть секрет, который его разрушит.

Но этой крайний случай, я расскажу об этом, только если у меня не будет другого выхода, только тогда, когда это действительно потребуется.

А сейчас я касаюсь ладонью лица Джека и едва заметно улыбнувшись, киваю ему.

–Так-то лучше, – поцеловав мои руки, не сводя с меня взгляда, улыбается он. – Мне нужно отъехать в город на пару часов…

–Зачем? Уже поздно… неужели ты оставишь меня здесь одну? – думая, что это шутка усмехаюсь я, когда Джек отходит от меня.

–Это по работе. Снаружи охрана, ты в безопасности, – уклончиво и со странным намёком на улыбку говорит Джек, взяв с тумбочки свой телефон. – Только без фокусов, договорились? – уже открыто улыбаясь, подходит ко мне он.

–Я не сбегу, – поджав губы, улыбаюсь я, почувствовав его руки на своей талии. – Обещаю!

–Я скоро буду, – поцеловав меня в щёку, говорит Джек. – Может, ты что-нибудь хочешь? – отходит к выходу он.

–Единственное, что я сейчас хочу так это спать, – измученно улыбаясь, сажусь на спинку кресла я. – Но я буду сидеть здесь и ждать тебя.

–Не стоит, ложись в постель, – задерживаясь на секунду у двери, говорит Джек, и мягко улыбнувшись мне, уходит, оставив меня одну в этом большом и до жути тихом доме.

Я полна решимости дождаться Джека и всё-таки дождаться от него ответа на вопрос, куда он уезжал на ночь глядя. Но после того как Джек уходит, я ещё несколько минут сижу на спинке кресла и задумчиво смотрю на горящие дрова, чей треск слегка разбавляет тишину этого дома.

Меня гложет волнение и в какой-то степени сомнения, сомнения в происходящем, сомнения в плане Джека, сомнения в моей решимости оттолкнуть его и покончить со всем этим, если всё пойдёт не так.

Я забыла, какого это принимать хоть какие-то решения в моей жизни не касаемых моей работы. Я забыла какого это – рисковать, идти на риск, я забыла о смелости, забыла какого это – быть смелой.

Я поднимаюсь с кресла и, дабы избавиться от всех этих гнетущим меня мыслей хотя бы на один вечер, иду на кухню за чаем, а вернувшись, устраиваюсь на диване, включаю телевизор и около минуты бездумно переключаю каналы.

Не знаю, в какой момент я заснула, но в моё сознание вдруг врывается жутко раздражающий меня звук.

Хмурясь и не понимая, что происходит я, открываю глаза, пытаясь понять, откуда идёт звук.

Телевизор всё ещё включён, я всё ещё на том же диване, а значит, Джек так и не вернулся. Откинув плед и поднявшись с дивана, я понимаю, что это звонит телефон, но явно не мобильный, это телефон из кабинета Джека.

Зайдя в кабинет, я пару секунд стою над трезвонящим телефоном не решаясь ответить на звонок, и вскоре звон прекращается.

Я говорила с Джеком, никто не знает, что я здесь, даже Джессика, она знает, что я с ним, но где именно – нет. Поэтому этот звонок точно предназначен не мне.

И я хочу уже выйти из кабинета, но стоит мне развернуться, как телефон вновь начинает трезвонить на весь дом.

Вновь развернувшись, я бросаю взгляд на часы, уже второй час ночи, а Джека всё нет,… может, это он пытается до меня дозвониться?

Во мне вдруг просыпается лёгкое волнение, сердцебиение немного ускорилось и, подойдя к телефону, я всё же снимаю трубку, но ничего не говорю и несколько напряжённых секунд я окружена лишь тишиной.

–Так и будешь молчать, Клэр? – спрашивает Брайан, и по спине тут же пробегают мурашки.

Боже,… откуда он знает, где я и… откуда он знает этот номер? Откуда он знает, что это именно я ответила на этот звонок?

–Тебе самой-то не надоело? – вновь спрашивает он, пока я, прикрыв глаза, опускаюсь на стул. – Давай так: или ты без лишних слов возвращаешься, домой прекращая весь это цирк, или же я сам за тобой приезжаю.

–Кто сказал тебе, где я? – задаю я свой самый главный вопрос.

–Включи голову, Кларисса, – усмехается Брайан. – Ты, наверное, забыла, что у твоего Джека есть ребёнок… и жена, которой навряд ли нравится тот факт, что он буквально похитил свою бывшую и теперь проводит с ней всё время в своём доме на Лонг-Айленд.

Молли… вот тварь!

–А если я не вернусь? – осмеливаюсь спросить я, хотя чувствую, что это ничего мне не даст. – Что ты будешь делать, если я к тебе больше никогда не вернусь?

–Ты действительно хочешь знать?

–Да… ради интереса, – пожимаю плечами я.

–Ну, тебя-то я не трону, – устало протягивает Брайан. – Но ты, пожалуйста, не забывай про свою верную секретаршу, про свою дорогую подругу, про наставницу, про Джека… и ты же лучше остальных знаешь, что наказания бывают не только физические. Умереть… исчезнуть из социального мира, быть мёртвым для своих родных и близких… быть приведением.

Я качаю головой не желая вникать в его слова и чувствуя лишь своё набирающее быстрый ритм сердце.

–Так что давай, дорогая, хватит разыгрывать комедию, я слишком устал от этого, чтобы нянчиться с тобой. Ты ведь и сама понимаешь, что ничего нового не произойдёт и всё закончится, как и всегда, – говорит Брайан, и я согласна с ним… ведь это уже далеко не первый раз как я пытаюсь уйти от него и итог постоянно один. – Если завтра ты не вернёшься, то я сам за тобой приеду, и я не беру на себя ответственность за то, что никто не пострадает. Я могу приехать один, а могу приехать с полицией…

–Я поняла, – перебиваю его я, и, не дожидаясь ответа, заканчиваю вызов.

Я ждала того, что Брайан узнает, где я, что он заставит меня вернуться, но мне даже мысли не приходили о том, что обо всём ему может рассказать Молли, которая просто не могла ничего не знать.

Но всё же весь этот исход… он был ожидаем, поэтому я спокойна, конечно, присутствует волнение, но не из-за Брайана и не из-за того, что мне придётся вернуться к нему, нет. Я волнуюсь, потому что понимаю, что Джеку будет наплевать на мои слова, на слова Брайана, он упёрся в свою идею как баран и я знаю, меня он не послушает, как и всегда, и он всё равно не отпустит меня.