Текст книги "Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья IV-XIII века"

Автор книги: Светлана Плетнева

Соавторы: Яков Паромов,Ирина Засецкая,Бабкен Аракелян,Джаббар Халилов,Александр Дмитриев,Арам Калантарян,Татьяна Макарова,Алексей Пьянков,Екатерина Армарчук,Рамин Рамишвили
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 54 страниц)

Часть II
Таманский полуостров и Северо-Восточное Причерноморье

Таманский полуостров

Введение
(Я.М. Паромов)

Рассмотрение археологических памятников и их размещения на Таманском полуострове необходимо начать с анализа и восстановления цельной общей картины исторического ландшафта полуострова в древности и в эпоху средневековья.

Эта тема специально не исследовалась, хотя во многих работах обобщающего или частного характера, касающихся заселения полуострова, начиная с трудов П.С. Палласа и до наших дней, приводятся различные сведения относительно геологии, исторического ландшафта, климатических условий, характера почв, растительности, животного мира, пресноводной и морской фауны региона (Паллас П.С., 1877, с. 230–234; 1883, с. 61–107; Dubois de Montpereux F., 1843, p. 22–103; Поночевный M.O., 1891, с. 7–60; Соколов В.В., 1919, с. 39–59; Войцеховский С.Ф., 1929/1930, с. 4–9; Миллер А.А., 1931, с. 26–29; Иессен А.А., Миллер А.А., 1932, с. 58–61; Гайдукевич В.Ф., 1949, с. 16–42, 94-112; Блаватский В.Д., 1958, с. 9–14; 1959, с. 41–48; Сокольский Н.И., 1963, с. 11–25; Кругликова И.Т., 1975, с. 14–23; Паромов Я.М., 1992, с. 35–41; 1992а; 1994, с. 95–118; 1998, с. 217–221; 2000; Горлов Ю.В., Лопанов Ю.А., 1995, с. 121–137; Волков И.В., 1999, с. 40–61 и др.).

Мнение, что ранее Таманский полуостров представлял собой группу из пяти-шести (или близкого числа) островов, принято почти всеми исследователями. Даже в настоящее время Таманский полуостров состоит из трех больших островов (не считая множества дельтовых), разделенных не большими водными пространствами, а узкими протоками и лиманами. Это обстоятельство способствует его восприятию со стороны (прежде всего с моря) как единого массива земли, а не системы островов (Волков И.В., 1999, с. 41).

В природно-ландшафтном отношении главными чертами, определяющими облик Таманского полуострова, являются равнины с малым уклоном и ровные, широкие долины синклинального происхождения, ориентированные в общем широтном направлении (с запада-юго-запада на восток-северо-восток). Их разделяют также характерные, мягко очерченные и невысокие (до 100–150 м) антиклинальные холмы и гряды, представляющие сглаженные эрозионными процессами потухшие (или действующие) грязевые вулканы и вулканические цепи, ориентированные в согласии с долинами. Их направление играет ключевую роль в экологии полуострова, так как эти холмы и гряды являются естественным препятствием (правильнее сказать чередой препятствий), своего рода «экраном» для самых неблагоприятных для жизни и хозяйственной деятельности зимних ветровых нагрузок (Золотарев М.И., 1981, с. 144–150; Паромов Я.М., 2000).

Согласно основным исследованиям геологической складчатости Таманского полуострова (Андрусов Н.И., 1900, с. 5–7; 1903, с. 257–364; Шнюков Е.Ф. и др., 1986, с. 20–25), на его территории можно выделить семь главных антиклинальных цепей или гряд и шесть синклинальных понижений равнинного характера (рис. 7). I–I – гряда мысов Каменный-Пекла; II–II – Фонталовская гряда, простирающаяся от горы Куку-Оба на западе до горы Тиздар на востоке; III–III – Ахтанизовская гряда, западной оконечностью уходящая в Таманский залив, горой Сопка – на восточной и высокими береговыми обрывами у станицы Голубицкой; IV–IV – Фанагорийская гряда, открывающаяся юго-западнее Фанагорийского городища невысокими холмами, завершаясь горой Мыска на территории современного Темрюка; V–V – гряда Карабетовки-Кандаура, несомненно, самая примечательная гряда Таманского полуострова. Она протянулась от Керченского пролива до восточной оконечности острова Кандаур, далее понижаясь в дельте Кубани, она вновь поднимается на Кандауре, включая в себя ряд гор и возвышений; VI–VI – гряда мысов Панагия и Железный Рог – горы Камышеватой и горы Нефтяной (к югу от станицы Старотитаровской). Западная оконечность этой гряды, понижающаяся в Черное море, имеет усложненное строение, включающее ряд параллельных и расходящихся под небольшим углом антиклиналей; VII–VII – гряда горы Гирляной (Суяки), пролегающая на незначительном протяжении в юго-восточной части Таманского полуострова.

Рис. 7. Схема геологической складчатости Таманского полуострова. Составлена Я.М. Паромовым.

Условные обозначения: 1 – антиклинальные цепи; 2 – синклинальные понижения.

К шести синклинальным понижениям равнинного характера относятся: 1–1 – широкая пологосклонная долина, пролегающая между грядой I–I на севере и грядой II–II на юге. Она протянулась от основания косы Чушка, поселка Батарейка на западе до поселка Кучугуры на востоке; 2–2 – долина между Фонталовской (II–II) и Ахтанизовской (III–III) грядами, протянувшаяся от мыса Рубана на западе до Пересыпского гирла на востоке. По самой низкой ее части еще в XIX в. проходило русло протоки (Субботин Ерик), соединявшей северо-восточный угол Таманского залива с Ахтанизовским лиманом у Пересыпского гирла; 3–3 – сравнительно узкая и короткая долина, пролегающая между Ахтанизовской (III–III) и Фанагорийской (IV–IV) грядами. Она берет начало от юго-восточного угла Таманского залива и проходит до залива Химка (Плавня) Ахтанизовского лимана. Ее продолжением к востоку является низина между Кандауром и Голубицким островом; 4–4 – широкая пологосклонная долина, пролегающая между Фанагорийской грядой (IV–IV) и грядой Карабетовки-Кандаура (V–V), от Шимарданской бухты на западе до осушенного в настоящее время лимана Соленый на востоке. Низкое дно этой долины находится преимущественно под водами Ахтанизовского лимана, проявляясь в восточной части на Кандауре в виде низины, расположенной южнее современного Темрюка; 5–5 – широкая пологосклонная долина значительного протяжения, пролегающая между грядой Карабетовки-Кандаура (V–V) и грядой мысов Панагия, Железный Рог (VI–VI). Эта долина берет начало от Керченского пролива (на западе), почти целиком охватывает берега лимана Цокур, южные берега Старотитаровского лимана и острова Кандаур (на востоке); 6–6 – долина, охватывающая северо-восточный берег Кизилташского (Кубанского) лимана и пролегающая к востоку до Старого русла Кубани. На западном, наиболее протяженном участке дно этой долины находится под водами Кизилташского и Бугазского лиманов.

Характерной особенностью ландшафта Таманского полуострова являются также развитые овражные системы, отдельные балки и лощины значительного протяжения, ориентированные «поперек» главенствующих гряд, преимущественно в общем меридиональном направлении (на юг или север – в зависимости от склона). Их появление и развитие было связано со скатом ливневых и талых вод с возвышенностей, устья этих балок обращены к морям, заливам и лиманам, куда эти воды стекали. Следует отметить, что стоки, направленные в долины, в древнейшие времена (до греческой колонизации) практически не образовывали промоин, так как гасились почти нулевыми уклонами и плотным растительно-травяным покровом. В настоящее время берега Таманского полуострова во многих местах изрезаны небольшими, часто крутыми балочками. Это молодое оврагообразование в большинстве случаев является следствием неумеренной распашки прибрежных земель и хозяйственной деятельности еще в античную эпоху (но в особенности – в новейшее время). Древние балки имели особое значение в организации расселения на Таманском полуострове в античности и средневековье.

Размеры Таманского полуострова сравнительно невелики – 85×38 км, т. е. около 1200 кв. км. Однако из-за своеобразия рельефа здесь встречаются почти все типы местности, характерные для зоны степей – плакорный или равнинный, склоновый (приречный), останцово-водораздельный, надпойменно-террасовый, пойменный, а также плавневый и лиманный, встречающиеся лишь в причерноморских и приазовских степях, а также в устье Волги (Мильков Ф.Н., 1977, с. 163–166). Основными определяющими являются прежде всего равнинный и (в меньшей мере) склоновый типы местности. В период, предшествующий греческой колонизации, растительность Таманского полуострова, в полном соответствии с его широтой и ландшафтом, была типично степной, богатой злаковым разнотравьем и ковылями, обладающими развитой корневой системой. Весной степь оживлялась вспышкой цветения тюльпанов, ириса, веснянки, гусиного лука, мятлика, верблюдки, многих видов полыни. В отношении леса Таманский полуостров был, безусловно, значительно богаче степных пространств. Помимо густых пойменных лесов (так называемая урема), заросли деревьев и кустарников покрывали склоны балок, морских берегов и берегов лиманов. В них преобладали ива, акация, ясень, серебристый лох (дикая маслина), терновник, можжевельник, шиповник. По данным исследований местными породами дерева являлись также вяз, тополь, клен (Сокольский Н.И., 1971, с. 26–33).

Таманский полуостров входит в Приазовско-Предкавказскую степную провинцию мощных и сверхмощных черноземов, где относится к подтипу черноземов южных, формировавшихся под типчаково-ковыльной растительностью, известных самым высоким плодородием на территории России (Афанасьева Т.В. и др., 1979, с. 239–241). Следует отметить, что на территории самого полуострова наиболее плодородные земли находятся в рассмотренных выше долинах и понижениях равнинного характера. Их отображение на аэрофотосъемках представляет собой темные зоны, цвет которых обусловлен многовековыми накоплениями гумуса и большей относительной увлажненностью почв.

Древние свидетельства о климате Северного Причерноморья весьма противоречивы, иногда – просто противоположны. В настоящее время принято считать, что в течение всего четвертичного периода (вплоть до наших дней) климаты различных областей не претерпели существенных изменений (если не учитывать некоторых ритмических колебаний). В этот период климат степной зоны юга России, куда входит и Таманский полуостров, характеризуется как континентальный, по количеству тепла, солнечного света и годовой сумме осадков вполне пригодный для выращивания зерновых (прежде всего пшеницы и ячменя) и бобовых культур, теплолюбивых фруктов и овощей, а также винограда. Обобщенно считается, что зона степей недостаточно увлажняется в течение года, однако земли Таманского полуострова, практически со всех сторон окруженные водными пространствами, находились с этой точки зрения в самых благоприятных относительно других степных регионов условиях.

В древности животный мир, а также морская и пресноводная фауна Таманского полуострова отличались большим разнообразием (Марков К.К. и др., 1965). В исторически обозримое время фауна Таманского полуострова насчитывала около тысячи видов различных представителей, включая обитателей вод. Практически до настоящего времени здесь сохранились волк, лисица, степной хорь, заяц, сурок, суслик, тушканчик, еж, кабан и дикая свинья (крупные млекопитающие – прежде всего копытные – были уничтожены в новое время). Из гнездящихся птиц более всего многочисленны цапли (серая и белая), журавль, лебедь, кулики, куропатка, жаворонок, коростель, перепел, стрепет, дрофа, удод, сизоворонка, горлица, ястреб, степной орел, степной лунь, сова. Весной и осенью лиманы и заливы становятся пристанищем большого количества различных видов пролетных птиц. Однако наибольшую ценность и интерес с древнейших времен представляла рыба, в особенности – проходная: осетр, белуга, севрюга, шип, сельдь и хамса. В большом количестве здесь ловится также кефаль, султанка, камбала, бычок; в кубанских плавнях – лещ, сом, щука, жерех, окунь, судак, стерлядь. Морские отмели богаты съедобными моллюсками – устрицами, мидиями и др., створками которых подчас завалены хозяйственные ямы-помойки античного и средневекового времени.

Начало освоения земель Таманского полуострова относится ко времени позднего энеолита. За время обитания здесь человека по данным археологии, а также письменных и других источников могут быть выделены три периода максимального освоения территории нынешнего Таманского полуострова (исключая новейшее время).

Это – эпоха ранней и средней бронзы (конец IV – начало II тыс. до н. э.), античное время (середина VI в. до н. э. – конец IV в. н. э.), а также раннее и развитое средневековье (хазарское и тмутараканское время, VIII–XI вв.). Все периоды имели одну общую черту – в каждый из них освоение региона носило практически сплошной характер, однако по типу хозяйственной деятельности, ее интенсивности и влиянию на ландшафт они различались. Скотоводство эпохи ранней и средней бронзы не влекло заметных изменений в окружающей среде. Кроме того, согласно общепринятым взглядам, период поздней бронзы – раннего железа (вторая четверть II – первая треть I тыс. до н. э.) здесь, как и во всем степном поясе Северного Кавказа, был временем упадка хозяйственной деятельности древних племен. Иными словами, к началу греческой колонизации (середина VI в. до н. э.) ландшафт Таманского полуострова продолжал оставаться степным.

Возникновение здесь за исторически краткий промежуток времени античной системы расселения, основанной на греческом землепользовании, агротехнике и культуре, целиком изменило картину. Распашка земельных наделов, занявших около 50 % всей территории полуострова, возникновение ряда больших и малых для своего времени городов (Фанагория, Гермонасса, Кепы, Патрей и др.), основание около 230 сельских поселений, устройство некрополей и святилищ, создание развитой системы дорог, строительство плотин, водоемов, портов и переправ, значительное сведение лесов и кустарников преобразили ландшафт. Это привело к созданию нового ландшафта, который может быть охарактеризован как «рукотворный» или, по современной терминологии – антропогенный, сельскохозяйственный.

Начало гибели античной системы расселения на Таманском полуострове было связано с общей для всего Северного Причерноморья дестабилизацией обстановки и нашествиями варварских племен, составляющих разноэтничные объединения, во главе которых, согласно письменным источникам, стояли готские племена, инициировавшие в середине и третьей четверти III в. н. э. целую череду разрушительных войн и грабительских походов (Пиоро И.С., 1990, с. 36–41; Лавров В.В., 1997, с. 8). В результате в различных частях Таманского полуострова (и на развалинах античных городов) жизнь продолжалась лишь в 22–25 пунктах. Почти все они являлись разрозненными очагами античных традиций и культуры, существуя уже в новых исторических условиях – на окраине путей великого переселения народов и на окраине Византийской империи одновременно, и располагались обычно на берегу моря или у древних дорог. За период более чем трехсотлетнего запустения (конец IV – начало VIII в.) ландшафт Таманского полуострова по своему облику, вероятно, снова приблизился к степному.

В хазарское и тмутараканское время (VIII–XI вв.) картина изменилась. Носителями новой для этого региона салтово-маяцкой культуры были возрождены два города-порта с ремеслами и торговлей (Таматарха-Тмутаракань – на месте бывшей Гермонассы и Фанагория, сохранившая свое название), ими же было основано около 80 поселений, свободно расположенных на всей территории Таманского полуострова (Паромов Я.М., 1992, с. 61–65; Плетнева С.А., 1967, с. 48–50, 63–65; 1981, с. 14–17; 1999, с. 138–150). Следует отметить, что новая система расселения по характеру землепользования существенно отличалась от античной: примерно втрое сократилась «поселенческая нагрузка» на ландшафт, а, следовательно, как минимум втрое уменьшились распаханные площади. Скорее всего, это связано с тем, что в античное время земледелие было абсолютной основой хозяйства. Скотоводство играло лишь вспомогательную роль. В средневековое время скотоводство играло иную, более самостоятельную и значительную роль и временами даже преобладало над земледелием.

Говоря о новой, средневековой системе расселения на Таманском полуострове, необходимо отметить характерную особенность в размещении поселений. Из общего числа (около 80) только семь поселений были основаны на новом месте. На первый взгляд это вызывает удивление. При полной свободе выбора, на землях, пустовавших более трехсот лет, подавляющее количество новых поселений снова расположилось на обжитых еще в античное время местах. Почему? Едва ли это можно объяснить абстрактной тягой к чужому пепелищу. Логично предположить, что античные поселения были основаны в местах, наиболее пригодных для жизни, удобных для хозяйственной деятельности (прежде всего – земледелия), а также выгодных для сообщения и обмена. Поэтому и новых поселенцев эти места притягивали к себе в силу своих природных условий и свойств.

Классическая наука о расселении рассматривает поселения как узлы в сети бесконечного количества случайных перемещений (или дорог), закрепившие места наиболее повторяющихся их пересечений (Хаггет П., 1968, с. 111–141). Это высказывание справедливо для медленного (эволюционного) развития системы расселения. На Таманском полуострове в оба рассматриваемые периода (античный и средневековый) мы имеем дело со стремительным, почти внезапным появлением развитых систем расселения, происходившим в очень сжатые исторические сроки, что свидетельствует о целенаправленном успешном выборе мест для поселений, прежде всего в античное время. Для понимания и объяснения этого феномена необходимо взглянуть глазами древних авторов на те условия, которым должно соответствовать место для нового города или поселения, и оценить их применительно к ландшафту Таманского полуострова.

Так, Аристотель и другие античные авторы, в частности Фалес Милетский и Витрувий, говоря о местоположении города, подчеркивали, что выбираемое для него место должно, во-первых, «благоприятствовать здоровью жителей», во-вторых, оно должно быть расположено на берегу моря (или поблизости от него) и быть центром окружающей его территории, в-третьих, необходим удобный подъезд к нему для подвоза продуктов и всяких материалов для обеспечения ремесленных производств, в-четвертых, город всегда должен быть в изобилии снабжен водой.

На полуострове этим требованиям наиболее соответствовали два города – Фанагория и Гермонасса (Таматарха, Тмутаракань), при главенствующей роли Фанагории в античное время и Таматархи-Тмутаракани – в средневековье (Паромов Я.М., 1998, с. 219).

Что касается запасов воды, то практически на Таманском полуострове они были неисчерпаемы. Прежде всего это были воды Кубани и лиманов. Значительными по объему были также грунтовые воды. Геологическое строение Таманского полуострова таково, что над Киммерийским и Куяльницким ярусами среднего плиоцена здесь залегает толща песчаных отложений верхнего плиоцена, чередующихся с глинистыми прослойками. Эта свита достигает большой мощности, состоит из желтых и белых песков и покрывает практически весь полуостров. Она выстилает синклинальные понижения, поднимаясь на скаты антиклинальных гряд, но не перекрывает их (это свидетельствует о том, что в эпоху среднего плиоцена антиклинали на Таманском полуострове выдвинулись из моря в виде островов). Особенного развития достигают эти пески у станицы Тамань и в районе восточного окончания Таманского залива (Андрусов Н.И., 1903, с. 352–361; Шнюков Е.Ф. и др., 1986, с. 25). Сверху они накрыты покрывалом четвертичных отложений различной (иногда значительной) мощности, состоящих преимущественно из лесса, лессовидных суглинков и глин. Эти пески представляют собой прекрасный водоносный горизонт. В местах его выхода на поверхность, отмеченных выше, были расположены античные и средневековые города Гермонасса (Таматарха, Тмутаракань), Фанагория, Кепы, поселение Фонталовское 1, расположенное в центре северо-западной части Таманского полуострова, и ряд других.

Мощность этого водоносного горизонта была такова, что практически в любой части Таманского полуострова (исключая, разумеется, холмы и гряды) колодезным способом можно было в достатке получить хорошую питьевую воду. Для поселений, удаленных от берегов рек, а также для поселений, расположенных на морских берегах, этот горизонт служил надежным источником пресной воды. Условиями его залегания и распространения была продиктована одна из основных закономерностей в размещении поселений – они практически не переступали его границ, не поднимаясь на возвышенности и не выходя за его пределы, располагаясь на равнинных частях полуострова. Исключение составляли несколько небольших поселений, имевших специфические маячно-сторожевые функции. Они находились на вершинах холмов.

Еще одной закономерностью, которую следует отметить, была постановка поселений на балках, протянувшихся от подножий холмов и гряд к лиманам и заливам. Причем поселения размещались и в верховьях балок, и в средней их части, и при устье. Очевидно, это было связано прежде всего с удобством создания искусственных прудов-водоемов – одного, двух или целого каскада. Но, кроме того, балки и овраги, в особенности разветвленные, с прудами и купами деревьев, отгораживали поселение от поля, как бы обособляли и защищали его, не изымая при этом из окружения, а создавая особую красоту рукотворного ландшафта.

На полуострове в таких природных условиях обнаружено несколько десятков поселений. Следует добавить, что нередко даже на поселениях, которые расположены в широких и ровных долинах, создавались искусственные водоемы – пруды. Их следы в виде округлых впадин заметны до сих пор на поверхности и служат верным признаком присутствия где-то рядом остатков древнего жилья.

Большую роль в выборе места для поселения играл ландшафт, т. е. пространство, открытость, свобода расположения, воздух. Вполне рационально, с учетом особенностей ландшафта, размещались как античные, так и средневековые поселения.

Таким образом, сравнение схемы ландшафтно-геологической складчатости Таманского полуострова и схемы селитебных зон наглядно свидетельствует, что руководящим фактором в выборе мест для поселений являлось расположение их в пределах синклинальных равнин и их крыльев, примыкающих к холмам и грядам.

Очевидно, что значительное количество обнаруженных на территории Таманского полуострова поселений объясняется прежде всего исключительно благоприятными условиями для жизнедеятельности человека в этом сравнительно небольшом регионе. Обеспеченные природой всем необходимым люди с древнейших времен активно осваивали здесь удобные и красивые долины и плавно поднимающиеся от них склоны холмов и небольших гор.