Текст книги "Исход. Том 2"
Автор книги: Стивен Кинг
Жанр:
Ужасы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 43 страниц)
Стью, наблюдая за тем, как Франни качает воду, подумал, что было бы совсем неплохо, если бы Свободная Зона распалась. Глен Бейтмен тоже бы так подумал, Стью был уверен в этом. Зона сослужила свою службу, сказал бы Глен. Лучше разъехаться, пока…
Пока что?
На последнем собрании жителей Свободной Зоны, перед самым отъездом Стью и Франни, Хью Петрелла поставил вопрос о том, чтобы его помощникам позволили носить оружие, и он это разрешение получил. В последние недели пребывания Франни и Стью в Боулдере произошел такой случай: в начале июня пьяный жестоко избил одного из помощников Хью и швырнул его в витрину «Сломанного барабана» – бара на Перл-стрит. В результате пострадавшему наложили тридцать швов и сделали переливание крови. Петрелла утверждал, что этого не произошло бы, будь у его человека пистолет. И здесь развернулась дискуссия. Многие люди (и Стью в их числе, хотя он и держал свое мнение при себе) считали, что если бы у полицейского было оружие, то инцидент закончился бы гибелью пьяного, а не ранением полицейского.
«Что происходит после того, как полицейские получают оружие? – спрашивал он себя. – Где же тут логика? – И ему казалось, что это звучит учительский, суховатый голос Глена Бейтмена. – Вы даете им оружие и полицейские машины. А когда вы обнаруживаете еще одну Свободную Зону в Чили или Канаде, то возводите Хью Петрелла в ранг министра обороны и, возможно, посылаете туда разведгруппы, потому что…
Оружие лежит и ждет, чтобы его подняли».
– Давай уложим Питера в постель, – подходя к крыльцу, сказала Франни.
– Хорошо.
– А почему ты в таком мрачном настроении?
– Неужели?
– Конечно.
Пальцами он приподнял уголки губ вверх, изображая улыбку.
– Так лучше?
– Немного. Помоги мне уложить ребенка.
– С удовольствием.
Идя следом за Франни в домик матушки Абигайль, Стью думал над тем, что людям Свободной Зоны лучше всего разойтись, разъехаться. И отложить на как можно более длительный срок организацию. Именно организация создает так много проблем. Нельзя давать оружие полицейским, пока они не помнят имен… не помнят лиц…
Франни зажгла керосиновую лампу, и та осветила комнату мягким желтоватым светом. Питер сонно смотрел на них. Он много играл. Франни надела на сына ночную рубашку.
«Единственное, что мы можем выиграть, – это время, – подумал Стью. – Время, отпущенное на жизнь Питеру, его детям, возможно, даже моим правнукам. До 2100 года, но не дольше. Скорее всего, даже меньше. Достаточно времени, чтобы Старушка-Земля хоть немного восстановила свои силы. Период отдыха.»
– Что? – спросила Франни, и Стью понял, что он говорил вслух.
– Период отдыха, – повторил он.
– Что это значит?
– Все, – сказал Стью и взял ее за руку.
Глядя на Питера, он подумал:«Возможно, если мы расскажем ему, он расскажет своим детям. Предупредит иx. Милые дети, скажет он, это смертельные игрушки – это взрывы и лучевая болезнь, и чернота, и ужасная чума. Эти игрушки опасны; дьявол, засевший в мозгу человека, управлял руками, данными человеку Богом, когда homo sapiens создавал все это. Пожалуйста, никогда не играйте в эти игры, никогда. Пожалуйста… пожалуйста, усвойте этот урок. Пусть этот опустевший мир станет вашей тетрадью».
– Франни… – Стью повернул ее к себе так, чтобы видеть ее глаза.
– Что, Стюарт?
– Как ты думаешь… люди хоть когда-нибудь научатся хоть чему-нибудь?
Она открыла рот, как бы собираясь что-то сказать, но, поколебавшись, промолчала. Мигала керосиновая лампа. Глаза Франни стали темно-синими.
– Не знаю, – наконец произнесла она. Казалось, ее не удовлетворил этот ответ: она хотела сказать что-то еще, дополнительно к своему ответу, но смогла лишь повторить его:
– Я не знаю.
ЭПИЛОГ
КРУГ ЗАМЫКАЕТСЯ
Нам нужна помощь, убеждал поэт.
Эдвард Дорн
Он проснулся на рассвете. Сел и огляделся вокруг. Он находился на белом, как слоновая кость, берегу под керамически голубым безоблачным небом. А рядом бирюзовый океан, волны которого бились о рифы, и странные люди, которые были…
(каноэ, действительно каноэ.)
Он знал это… но каким образом?
Он встал на ноги и чуть не упал. Его качало. Он был слаб и хотел есть.
Он повернулся. Зеленые джунгли так и впились ему в глаза, темные заросли лиан, широколистных деревьев, цветы были
(розовые, как грудь хористки.)
Он снова был удивлен. Что такое хористка? И что такое грудь?
Увидев его, закричал попугай и полетел прочь, не видя ничего впереди себя, врезался в толстый ствол старого бананового дерева и замертво свалился на землю.
Мангуст посмотрел на его заросшее бородой румяное лицо и умер от кровоизлияния в мозг.
Жук, деловито гудевший на стволе пальмы, почернел и обуглился от пробежавшего по нему электрического заряда.
Кто я?
Он не знал.
Где я?
Какая разница?
Он пошел – поковылял к джунглям. Голова его кружилась от голода. Шум прибоя звенел в ушах, как биение сердца. Ум его был так же пуст, как ум новорожденного.
Он был уже на полпути к морю зелени, когда из зарослей вышло трое. Затем четверо. Потом еще шестеро человек. У этих людей была гладкая коричневая кожа.
Они смотрели на него. Он смотрел на них.
Народу прибывало все больше и больше. У всех в руках были копья. Они угрожающе поднимали их. Мужчина, заросший бородой, посмотрел на них. Одет он был в голубые джинсы и старые запыленные ковбойские ботинки. Больше на нем ничего не было. Верхняя часть его тела была белой, как брюхо сазана, живот впалый.
Копья взметнулись вверх. Затем один из коричневых людей – вождь – выкрикнул одно-единственное слово, прозвучавшее как Ян-нах!
Да, дело пошло. Отлично. Скорее всего, это его имя.
Он улыбнулся. Эта улыбка была подобна красному солнцу, пробившемуся сквозь черную тучу. Сверкнули белые зубы и поразительно жгучие, искрящиеся глаза. Он протянул к ним свою ладонь, на которой не было ни единой линии, в универсальном жесте предложения мира.
Они сникли под напором его улыбки. Копья упали на песок; одно из них вонзилось кому-то в лодыжку.
– Do you speak Englishl[27]27
Говорите по-английски? (англ.).
[Закрыть]
Но они только смотрели.
– Habla espanol?[28]28
Говорите по-испански? (исп.).
[Закрыть]
Нет. Они определенно не habla на чертовом espanol.
Что это значило? Где он находится? Что ж, со временем он узнает. Рим не один день строился, впрочем, как Акрон, штат Огайо. Место не имеет значения.
Не важно, где находится место, предназначенное стать ареной битвы. Важно, что ты здесь… и по-прежнему стоишь на ногах.
– Parlez-vous francais?[29]29
Говорите по-французски? (франц.).
[Закрыть]
Никакой реакции. Они ошеломленно смотрели на него.
Он заговорил по-немецки, а затем расхохотался, видя их глупые, как у овец, лица. Один из коричневых людей разрыдался беспомощно, как ребенок.
Это простой народ. Примитивный, неграмотный. Но я смогу использовать их.
Он приблизился к ним, все так же простирая вперед ладони без единой линии. Глаза его вспыхнули теплом и безудержным весельем.
– Меня зовут Рассел Фарадей, – медленно произнес он – На меня возложена миссия.
Они ошеломленно смотрели на него.
– Я пришел, чтобы помочь вам.
Они стали опускаться перед ним на колени, склоняя головы, и по мере того как его темная, мрачная тень падала на них, улыбка его становилась все шире и шире.
– Я пришел, чтобы приобщить вас к цивилизации!
– Ян-нах! – в трепетном страхе выкрикнул вождь. А когда он поцеловал ноги Рассела Фарадея, темный человек начал хохотать. Он просто заходился от смеха.
Жизнь – это такое колесо, долго противостоять которому не может ни один человек.
И все, в самом конце, возвращается на круги своя.
Февраль 1975 года – декабрь 1988 года
