Текст книги "Невидимки (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 33 страниц)

Глава 55

– Давайте посмотрим, какие мучения подготовил для нас Эксиллиум на сей раз? – сказал Киф, когда они прибыли на вершину ветреной горы. Под ними в пустыне не было ничего, кроме кактусов и кустов... никаких признаков чумы.

Они пробились к кампусу, и Софи едва узнала место.

Новые палатки.

Новые маты.

Сверкающие новенькие столы с...

– Это завтрак? – Фитц указал на блюда с выпечкой, покрытой розовым вареньем.

– Да, – сказал голос позади них, и друзья повернулись и обнаружили фиолетового Тренера, стоящего позади Софи. – Каждый день мы будем начинать с завтрака. И наша поставка ланча значительно улучшилась. Мне также сказали, что выбирают шесть новых тренеров, чтобы помочь нам, и плюс выделят команду гоблинов-телохранителей для защиты. А также вот это. – Она показала свой новый кулон... перемещающий кристалл с тремя блестящими гранями. – Наш доступ к Затерянным Городам ограничен, но мы как Тренеры больше полностью не высланы, это улучшает наш канал связи. Кажется, Совет решил уделить больше внимания нашей программе.

Она наклонилась ближе Софи и добавила:

– Я слышала, что за это тебя нам нужно поблагодарить, мисс Фостер.

– Вы знаете мое имя? – спросила Софи.

– Невозможно забыть Сбившегося с Пути с друзьями из-за Совета... особенно ту, которая вызвала все эти изменения. Я никогда не видела ничего подобного за все эти годы.

– Сколько вы уже здесь? – спросила Софи, хватаясь за эту маленькую возможность.

– Где-то лет пятьдесят. Кажется, слишком долго, не так ли?

Ее Тренер издала задумчивый вздох, и Софи старалась говорить небрежно, когда спросила:

– Значит, вы были одним из Тренеров, которые несколько лет назад изгнали мятежного Псионипата?

Тренер снова выпрямилась.

– А что?

– Я должна найти его. – Она придвинулась ближе и прошептала. – Он имеет отношение к тому, что происходит с гномами.

Тренер не шелохнулась.

Софи задалась вопросом, дышала ли она вообще.

– Вы знаете, о ком я говорю, да? – спросила Софи.

– Возможно, – прошептала Тренер. – Но он был изгнан. На этом мое знание о нем заканчивается.

– А как насчет его имени? – надавила Софи. – Сейчас вы знаете мое имя. А как насчет его имени?

– Прости, – сказал ей Тренер. – Я не могу тебе в этом помочь.

– Вы знаете кого-нибудь, кто может знать? Возможно, другие тренеры?

– Я могу спросить их. Но не тешь себя напрасными надеждами.

– Я должна, – сказала ей Софи. – Надежда – это все, что у нас есть.

Когда она вернулась домой из Эксиллиума, Софи целый день изучала карты, которые нашел лорд Кассиус. Она не сказала Кифу, откуда они взялись – она не хотела, чтобы он задавал слишком много вопросов – таким образом, она скрылась в своей спальне и разложила их на полу.

Там были карты Нейтральных Территорий, наряду с картами Запретных Городов и Затерянных Городов. Невидимки явно следили за всем.

Софи сосредоточилась на Нейтральных Территориях, надеясь, что она могла найти закономерность между местоположениями чумы. Возможно, тогда она сможет предположить, где дальше ударят Невидимки.

Она переложила карты, чтобы рассмотреть, где все располагалось относительно друг друга, и что чума началась с Дикого Леса. Оттуда она переместилась в Брекендейл, где они нашли дерево Псионипата. Потом в Мерроумарш, который Гезен считал следующим местом. Насколько знала Софи, там ничего не произошло, но она решила, что планы Невидимок изменились, потому что Черный Лебедь предупредил гномов. После этого были Равнины Стриксиан, где нашли зараженную семью гномов, потом была Долина Старкриал, где закрыли аптеку Снадобья из-за чумы. Потом Лесное Ущелье, где Софи нашла гнома. Казалось, там чума распространялась быстрее, значит, Невидимки что-то изменили... возможно, чтобы восполнить то время, где они потеряли в Мерроумарше?

Или, Элвин сказал, что у гнома были ожоги. Он, возможно, сделал что-то с силовым полем, чтобы развязать чуму раньше?

После часов черчения и подготовки, все, что она действительно знала, было тем, что чума, казалось, направлялась на запад. Но на западе были десятки Нейтральных Территорий, таким образом, ей было нужно больше информации.

– Это грандиозный проект, – сказала Калла из дверного проема. Она держала в руках тарелку с едой. – Ты пропустила ужин.

Софи глянула на окно, понимая, что солнце почти зашло. Она не заметила, как темно стало в комнате... может быть, ее обучение ночному зрению в Эксиллиуме помогло.

– Спасибо, – пробормотала она, возвращаясь к картам.

– Сделай перерыв, – настаивала Калла, вручая Софи тарелку. – Все это еще будет здесь через пару минут.

Софи хотела, чтобы это было не так.

Почему просто нельзя было найти ответ?

Калла судорожно вздохнула и развернула одну из карт, лежащих на полу.

– Это самое близкое расстояние, с которого я видела Серенвал.

Софи глянула поверх плеча Каллы и стала изучать карты Равагог, его зубчатые линии и пустые, неотмеченные места.

– Ты никогда не жила там? – спросила Софи.

– Я слишком молода. К тому времени, когда я родилась, огры уже завладели Серенвалом. Но я все еще надеюсь когда-нибудь туда попасть.

– Правда? – спросила Софи. – Разве не будет трудно увидеть, сколько всего разрушили огры?

– Да, – сказала Калла. – Но должно же было что-то остаться. Так что если я когда-нибудь найду скрытый путь, то пройду по нему.

– Ты уже упоминала о пути прежде, – сказала Софи. – Действительно есть какой-то скрытый путь в Равагог?

– Это зависит от того, кого ты спрашиваешь. Среди моего народа ходит легенда о секретном тоннеле назад на нашу родину, о тоннеле, который может быть найден только тем, кто готов «ощутить страдание». Я не знаю, что это значит, но я всегда мечтала, что когда-нибудь найду ответ. Я уверена, что путь коварен... и я знаю, что он всколыхнет во мне горе, но я должна верить, что там, в одинокой земле, нечто ждет, что я найду Панакес.

Остальная часть недели была полна изменений, но они, казалось, произошли только в Эксиллиуме. Тренеры начали использовать свои имена... фиолетового звали Тренер Рохан, синего – Тренер Бора, а красного – Тренер Вилда... и Сбившиеся с Пути сделали то же самое. Они начали работать парами или в группах, это сделало уроки намного более управляемыми. И в конце урока в пятницу, маски и капюшоны стали необязательны.

– Никогда не думала, что увижу этот день, – пробормотала Тренер Рохан Софи, когда Сбившиеся с пути бросали маски в океан.

Софи повернулась, чтобы изучить ее тренера, у той была кремово-коричневая кожа и прямые, блестящие черные волосы.

– Вы нервничаете из-за всех этих изменений? – спросила Софи.

– Конечно. Изменения всегда несут как плюсы, так и минусы. Но будет хорошо больше взаимодействовать со Сбившимися с Пути... по крайней мере, с большинством из них.

– Думаю, что вы ничего не узнали о Псионипате, о котором я упоминала?

Тренер Рохан вздохнула.

– На самом деле, узнала. Я нашла его список нарушений, и он был намного длиннее, чем я помнила. Он не тот, с кем ты захочешь встретиться.

– Но я должна, – сказала ей Софи. – Пожалуйста, если есть что-то еще, что вы узнали...

Тренер посмотрела вдаль, на лице читались усталость и настороженность:

– Его зовут Руи Игнис.

Глава 56

– Руи Игнис, – сказал Декс, касаясь экрана Дексанутого Импартера, где он хранил все файлы, украденные из Эксиллиума. Они все собрались к общей комнате для мальчиков, чтобы изучит данные о Псионипате.

Декс протянул устройство Софи, и она запомнила каждую деталь файла Руи... не то, чтобы текст был очень длинным. Оба его родители работали в Мистериуме, но они были теми, кто привел Руи к Совету, таким образом, казалось маловероятным, что он будет с ним общаться. Его местоположение значилось как «изгнанный».

– Интересно, знал ли его мой брат, – сказал Фитц, читая файл через плечо Софи. – Он на год старше Альвара, таким образом, он, вероятно, был в Ложносвете на Уровень впереди. Но они все равно пересекались бы на физкультуре и других уроках.

– Мы можем добраться до Альвара и спросить его?

– Мама могла бы, – сказал Фитц. – Ха, похоже Руи выслали, когда он был на Четвертом Уровне, практически после его проявления.

В файле не было сказано, что сделал Руи, просто «доказаны нестабильность и негодность к обществу», как и во многих других файлах. Но в самом конце отчета Софи заметила два слова, которые она не видела прежде:

Неисправимые действия.

– Как вы думаете, что это значит? – спросил Декс.

– Это не та фраза, которой кого-то помечает Совет, – сказал мистер Форкл из дверного проема. – О ком говорите?

Софи объяснила, что она узнала от Тренера, и мистер Форкл почесал свой подбородок.

– Я должен буду напрячь все мои силы, чтобы разузнать специфические особенности преступления мистера Игниса. Но его прошлое вряд ли приведет к его нынешнему местонахождению.

– И все равно важно знать как можно больше о наших врагах, правильно? – спросила Софи.

– Действительно, – согласился мистер Форкл. – Но в настоящий момент, мне нужно, чтобы вы сосредоточились на тренировке Когнатов. С учетом ныне складывающейся ситуации, становится наиболее важным, чтобы вы достигли своего наибольшего потенциала. И в настоящее время, вы прогрессируете медленнее, чем мы надеялись.

– Эй, я был почти мертв в течение недели! – поспорил Фитц. – И мы сделали тонну упражнений на доверие.

– Как и должны были, – согласился мистер Форкл. – Но в этом и заключается проблема. Немного людей думают о доверии как об эмоции. Они предпочитают рассматривать его как силу, которой они управляют. Но в его самой основной форме, доверие столь же непроизвольное как и печаль или гнев, или страх. Новорожденный ребенок инстинктивно доверяет своим родителям. Ум Софи инстинктивно доверяет моему... а теперь твоему также, мистер Васкер. Таким образом, о чем нам это говорит?

– О том, что у Фостер сомнительный вкус на Телепатов? – предположил Киф.

– Нет, мистер Сенсен. Это говорит нам о том, что эмоции мощно затрагивают нашу телепатию. Радость дает нам силу и уверенность. Любовь заставляет нас пробовать еще и еще и никогда не сдаваться. Страх омрачает наше суждение или сдерживает нас. Горе лишает нас нашей энергии и надежды. Гнев делает нас беззаботными, или слишком агрессивными. И мы не можем полностью управлять этими силами самостоятельно... но Когнаты могут, если они научатся узнавать эмоции друг друга.

Киф фыркнул.

– Определенно не сильная сторона Софица.

– Согласен, – сказал мистер Форкл. – Вот почему я создал новое упражнение. Я должен был разносторонне развивать ваши уроки и включить диапазон эмоций, выходящий за рамки доверия. Мы должны наверстать упущенное сегодня.

– А что относительно всех остальных? – спросила Биана, когда он повел Софи и Фитца к лестнице.

– Скоро должен прийти Призрак, чтобы часок потренировать тебя, – сказал мистер Форкл. – Пятно прибудет, чтобы посмотреть на то хитроумное изобретение с базой данных мистера Дизнея, он проверит, сможет ли он найти способ объединить те камни. И мистер Сенсен...

– О, давайте я угадаю, – перебил Киф. – Еще один день чтения?

– На самом деле, я бы хотел, чтобы ты помог с обучением мисс Фостер и мистера Васкера. Твои навыки Эмпата будут неоценимы.

Биана хихикнула.

– Что? – спросил Фитц.

– О, ничего, – сказала она. – Вы втроем будете работать вместе, с эмоциями? Не вижу, что там может пойти не так.

Мистер Форкл привел их в пещеру, наполненную огромными пылающими синими грибами, ее стены были покрыты мерцающими вспышками фиолетового цвета. Софи почувствовала себя Алисой в Стране Чудес, когда она села на поганку, столь же большую как стол.

– Что это за место? – спросила она.

– Сад грибов Горы и Юри. Тот затхлый запах, который вы чувствуете, исходит от плесени на стенах. Вдыхая его, ваши эмоции могут стать мощнее.

– Забавно, звучит как приход от грибов, – сказал Киф, подпрыгивая на своей поганке, – Зачем мне быть тут?

– Чтобы гарантировать, что их интерпретации эмоций точны. А настроение является невероятно тонким. Все это очищает разум от других отвлекающих факторов. – Мистер Форкл повернулся к Фитцу. – Ты помнишь, как найти эмоциональный цент мисс Фостер?

– Думаю, да.

Киф рассмеялся.

– ИИИИИИИИИИИ, паника Фостер начинается.

– Я не паникую, – сказала ему Софи, очень неубедительно пища.

Она проигнорировала смех Кифа, когда дала разрешение Фитцу войти в ее разум.

Несколько неудобных секунд прошли, прежде чем Фитц сказал:

– Хорошо, думаю, я там... и ничего себе, и стоп, это давит еще больше, чем в прошлый раз.

– Прости, – пробормотала Софи, желая спрятаться под своим гигантским грибом.

– Мощные эмоции – актив, – сказал ей мистер Форкл. – Особенно для этого. И теперь я должен привести тебя к тому же самому месту в сознании мистера Васкера. Попытайся проследовать за мной и запомнить путь.

«Путь» был нитью тепла, уходящей глубоко в разум Фитца, закончившейся в темноте, жужжа энергией.

Вперед, передал мистер Форкл, и Софи ахнула, когда повиновалась. Она изучала фракталы[Фракталы – fractals – это один из пяти индикаторов торговой системы Билла Вильямса, позволяющий обнаруживать дно или вершину.] на человеческих уроках математики, но ее никогда не окружала 3D-версия. Все цвета. Все узоры. Все стили и формы переплетались во что-то захватывающее дух и абсолютно подавляющее.

– К этому нужно немного привыкнуть, – сказал мистер Форкл. – Но то, что ты видишь, это визуальное представление настроения друг друга.

– Так, это означает, что если я сделаю так... – Киф пощекотал шею Софи.

– АХ... все развило просто сверхзвуковую скорость! – сказал Фитц.

Софи схватила Кифа за запястье, когда он протянул руку, чтобы снова ее пощекотать.

– Не. Смей.

– Ничего себе, теперь все красное и покрытое рябью, – сказал Фитц. – Это потому, что она злиться?

– Точно, мистер Васкер. Каждый раз, когда у нее меняются эмоции, образы и цвета тоже меняются. И с практикой, ты научишься интерпретировать то, что видишь.

– Ладно, но... они не могут просто сказать: «Эй, я чувствую вот это»? – спросил Киф.

– Люди не всегда честны в своих чувствах... даже с собой, – сказал ему мистер Форкл – Плюс, много телепатических назначений включают хитрость и тайну. Таким образом, для этого упражнения, мне нужно, чтобы вы забыли об окружающем мире. Пусть мир уйдет, оставив только вас двоих.

Киф вздохнул.

– Просто скажите им смотреть в глаза друг другу, и все будет супер.

– Ничего подобного, мистер Сенсен. С этого момента, у вас одна работа и только одна задача: судить их объяснения различных эмоций, которые я буду вызывать.

– Как вызывать? – спросила Софи.

– Скоро увидишь. И ты, мисс Фостер, отгадываешь первая. Для того чтобы все получилось, мистер Васкер, крайне важно, чтобы вы не реагировали внешне. Никаких воплей, движений, криков или...

– Э-э, что вы собираетесь со мной делать? – спросил Фитц.

– Ничего, в ходе чего ты можешь не выжить. И попытайся не слушать его мысли, мисс Фостер. Изучай только изменения в его эмоциональном центре и делай выводы. А теперь мы начинаем.

Софи закрыла глаза и сосредоточилась на цветах, переплетающихся в разуме Фитца. Она собиралась спросить, упустила ли она что-нибудь, когда узор взорвался водоворотом бледно-синих усиков. Цвет чувствовался слишком ярким, чтобы это была печаль, но также и слишком диким, чтобы это было спокойствие.

– Напряженность? – предположила она.

– Близко, – сказал ей Киф.

Смех в его голосе, заставил ее задуматься, что там произошло с Фитцем.

Она пыталась думать о других эмоциях, когда его разум оказался электрически синим.

– Шок? – предположила она.

– Подходит, – сказал Киф. – Хотя лучшим ответом было бы «удивление».

– Это эмоция? – спросила она.

– Это действительно так, – сказал мистер Форкл. – Одна из самых распространенных эмоций, которую ты будешь испытывать, когда будешь ориентироваться на чей-то разум, поэтому я выбрал ее в качестве отправной точки.

– Теперь я могу говорить? – спросил Фитц. – Потому что это было отвратительно!

Софи открыла глаза и попыталась не засмеяться, когда увидела красные фрукты на лице Фитца. Он вытер щеки рукавами, но это только размазало мякоть.

– Думаю, что буду обожать это упражнение, – сказал Киф. – Что еще мы можем бросить в Фитца?

– На данный момент, думаю, ничего, – сказал ему мистер Форкл. – Его очередь интерпретировать. Все закрывают глаза. И помните, мисс Фостер, никаких сигналов.

Софи считала секунды, готовясь к худшему... и когда ничего не изменилось, она открыла глаза и обнаружила, что мистер Форкл прижал палец к губам, как бы говоря «тссс».

– Хм... смятиние, – предположил Фитц.

– Сойдет, – сказал Киф. – Это началось как ожидание, а потом изменилось.

– Очень хорошо, – сказал мистер Форкл. – И молодец, мистер Сенсен. Я не был уверен, что вы узнаете смятение. Это одна из наиболее сложных эмоций для Эмпатов.

– Возможно, с другими людьми, – сказал Киф. – Но с Фостер это легко. Почему ее эмоции настолько сильнее?

– Честно, я не уверен, – признался мистер Форкл. – Подозреваю, что это происходит от комбинации ее способности к причинению и ее человеческого воспитания. Но это была одна из неожиданностей ее развития. Во многом, как и телепортация. Хорошо, мисс Фостер, снова твоя очередь предполагать.

Она закрыла глаза и смотрела, как линии раскрашивают разум Фитца, расцветая фиолетовой снежинкой.

– Гордость? – предположила она.

Киф рассмеялся.

– Ничего себе, еще провал Софитца.

– Тихо, – сказал ему мистер Форкл.

Яркость в разуме Фитца потускнела, и рисунок, казалось, растаял в болоте темного серого зеленого цвета.

– Разочарование? – попробовала она.

– Попала, – сказал Киф. – А раньше была ревность.

– Ревность к чему? – спросила Софи.

– Моя очередь угадывать? – спросил Фитц, меняя тему.

Фитц угадал следующую эмоцию Софи: смущение от крепкого объятия мистера Форкла. И Софи угадала панику Фитца, когда мистер Форкл посадил очень волосатого паука ему на колено. Они также угадали несколько следующих: напряжение, радость и храбрость. И чем больше они практиковались, тем больше Софи могла ощутить синхронизацию их умов. В конечном итоге она смогла чувствовать эмоции Фитца, не только видя изменение цвета и узора.

– Замечательно, не правда ли? – спросил мистер Форкл.

– Отчасти, – сказал Фитц. – Здорово чувствовать то, что она чувствует. Но я все еще не вижу, как это поможет с телепатией.

– Тогда встаньте, – приказал мистер Форкл. – Вы оба. Положите руки на мои виски. Не думайте. Просто почувствуйте путь в обход моей блокировки... если сможете.

Они протянули свои умы, и сознание Фитца, казалось, слилось с сознанием Софи, когда они двинулись, почти будто танцуя, проносясь вокруг барьеров и обходя обороноспособность. Когда волнение Софи поднялось, устойчивость Фитца замедлила ее, спасая от ловушки. И когда Фитц тоже разволновался, Софи успокоила его до того, как он отправился в неправильное направление. Они ныряли, опускались и удирали, пока не достигли холодного течения, поднимаясь над ним, пока мозг Софи говорил ей продолжать борьбу.

Фитц боролся с ней, и они почти проложили себе путь через это холодное течение, когда она вспомнила, что мистер Форкл рассказал ей о своих способностях обманывать, когда она прежде пыталась прочесть его мысли.

Возможно, уверенность Фитца сделала ее смелее – или возможно более сумасшедшей – но она сказала Фитцу позволить холодному потоку тащить их и отдаться на волю инстинктов.

Когда они так сделали, то разбили колючий барьер и...

... мысли мистера Форкла наполнили их умы.

– ПОЛУЧИЛОСЬ! – прокричал Фитц, когда мистер Форкл выпихнул их из своего ума.

Софи не хотелось праздновать.

Спустя секунду, улыбка Фитца угасла, когда его мозг обработал то, что они оба увидели.

Софи попыталась предупредить его, чтобы он ничего не говорил... но он уже повернулся к мистеру Форклу и спрашивал:

– Зачем вы встречались с лордом Кассиусом?

Глава 57

– Вы говорили с моим отцом? – прокричал Киф, его голос разнесся по пещере.

Мистер Форкл пробормотал что-то о недостаточно тщательном планировании занятия, прежде чем сказал Кифу:

– Твой папа обратился к нам после того, как нашел те карты в имуществе твоей матери...

– Подождите... те карты были ее? – Киф прищурено посмотрел на Софи. – Почему ты мне не сказала?

– Я согласился на встречу, – влез мистер Форкл, – предположив, что он что-то нашел или захотел узнать как ты.

– Да, уверен, он очень беспокоится обо мне, – пробормотал Киф.

– На самом деле, это так, – пообещал мистер Форкл. – И он испытал невероятное облегчение, узнав, что ты в безопасности.

Киф покачал головой и повернулся к Софи.

– Я не могу поверить, что ты об этом знала.

– Только о части, – заверила она. – Я не знала, что они встречались лично.

– Я не сказал тебе об этом, – согласился мистер Форкл. – Я знал, что ты почувствуешь по этому поводу.

– Почему? – спросил Киф. – Чего он хотел?

Софи могла сказать, что это плохие новости. Она чувствовала это животом, ей стало кисло и внутри все перемешивалось.

Однако она бы ни за что не смогла предположить то, что скажет мистер Форкл:

– Он просил присоединиться к Черному Лебедю.

– ЧТО? – прокричали все трое одновременно.

– Пожалуйста, скажите мне, что вы истерично рассмеялись и вышвырнули его вон, – попросил Киф.

– Я сказал ему, что у нас много вопросов по поводу его надежности.

Это было не тоже самое что «нет»... и Киф уловил это.

– Вы же не собираетесь позволить моему отцу присоединиться, верно? – спросил он. – Ведь вы понимаете, что это было бы самое глупое решение в истории глупых решений.

– Я знаю, что твой отец тяжелый человек, мистер Сенсен. И я не согласен с его методами воспитания. Но существуют способы, он может быть полезен...

– Невероятно! – прокричал Киф. – Пожалуйста, скажи мне, что этого не происходит.

– Еще ничего не произошло. Мы далеки от принятия решения. Но... это не так уж невероятно.

Киф рассмеялся... горько и сердито.

– Вы знаете, что это невероятно? Я останусь прямо здесь, если вы его примите.

– Он не будет жить здесь. Он бы хотел сохранить свою личность в Затерянных Городах.

– МНЕ ПЛЕВАТЬ!

– Киф, – попробовала Софи.

Он резко отдернулся, когда она попыталась взять его за руку.

– Хм. Ты обещала, что не будешь ничего от меня скрывать.

– Мне правда жаль. – Софи посмотрела на мистера Форкла, зная, что она собиралась сделать все намного хуже. Но если она не скажет Кифу сейчас, то не скажет никогда. – Я боялась говорить тебе, если бы я об этом рассказала, то должна была бы показать записку твоей мамы. Они нашли ее вместе с картами, наряду с комплектом, чтобы делать прыгающие кристаллы, как те, которые мы используем для перемещения в Эксиллиум. Мистер Форкл отдал ее мне, и я берегла ее до тех пор, пока мы не узнаем больше о твоей маме.

– Мы так не договаривались, – рявкнул он.

– Я знаю, но я беспокоилась о тебе. На нас столько всего навалилось.

– Значит, лучше врать мне? – Он так сильно потер голову, что было похоже, что ему больно. – Серьезно, что происходит?

– Возможно, мы должны покинуть эту пещеру, – предложил мистер Форкл. – Подальше от влияния грибов.

– Я ЗЛЮСЬ НЕ ИЗ-ЗА ГРИБОВ... Я ЗЛЮСЬ, ПОТОМУ ЧТО ВЫ МНЕ СОВРАЛИ.

Все, что могла сделать Софи, это уставиться на свои ноги.

– Почему ты не сказала мне? – прошептал ей Фитц.

– Чувак, тебе не нужно этого спрашивать, – сказал ему Киф.

– Если ты хочешь прочесть записку, мы сходим за ней прямо сейчас, – сказала Софи Кифу. – Я спрятала ее в своей комнате.

Киф покачал головой.

– Просто скажи мне, что там написано.

– Там написано: «Дорогой Киф, я делаю это для тебя. С любовью, Мама», – сказал ему мистер Форкл, когда Софи заколебалась.

Киф повторял слова, потом снова и снова и снова. Наконец, он спросил:

– Что она делает для меня?

– Она не написала. – Софи снова попыталась взять его за руку, но он спрыгнул со своей поганки и отступил.

– Нет... ты мне соврала.

– Знаю, – прошептала Софи. – Прости.

– Этого не достаточно!

– Прекрати, это не на нее ты злишься, – сказал Фитц. – Знаю... я был там.

– Да? Потому что я, кажется, помню, как ты лентяйничал несколько недель, а потом все вернулось в прекрасный Васкерлэнд. Так, где мое прекрасное исцеление? Почему этот снежный ком все продолжает расти и расти и расти?

– Как мы можем тебе помочь? – спросила Софи, когда он закрыл лицо руками.

– Прямо сейчас? Оставьте меня в покое. – Он повернулся и пошел прочь.

Светящиеся грибы стали размытым пятном перед глазами Софи.

Слезы ощущались холодными.

Все ощущалось холодным.

– Пошли, – сказал Фитц, обнимая Софи за плечи, тогда она поняла, что дрожала.

Он провел ее всего пару шагов прежде, чем Софи остановилась и повернулась к мистеру Форклу.

– Если вы позволите Лорду Кассиусу присоединиться к Черному Лебедю, я уйду.

– И я, – сказал Фитц.

– Дело не в том, с кем мы хотим работать, – сказал мистер Форкл. – Дело в том, чтобы отложить в сторону разногласия ради общего блага.

– Мне все равно!

– Я понимаю твой гнев, мисс Фостер. Я постоянно чувствую тоже самое по отношению к миссис Васкер у кровати Прентиса, но я все равно позволяю ей там сидеть.

– Моя мама не имеет никакого отношения к тому, что с ним произошло.

– Это знает моя голова, но не мое сердце. Эмоции иррациональны. Все, что я могу контролировать это то, как я действую. Помните слова присяги, которую принес каждый из вас, когда присоединился к нам? Вы поклялись сделать все, что в ваших силах, чтобы помочь вашему миру. Это включает в себя тех, кто нам не нравится, если они могут помочь с тем, что нужно.

* * *

Софи отдала записку Фитцу. Он пообещал подсунуть ее под дверь Кифу, если тот не ответит. Спать было невозможно, поэтому Софи проверила Силвени, она смотрела на воспоминание аликорна, когда Силвени сообщила Грейфеллу, что он станет папой.

Радость, которая вспыхнула в глазах Грейфелла, была одной из самых чистых, самых красивых вещей, которые когда-либо видела Софи. Это заставило ее задуматься, что почувствовал Лорд Кассиус, когда Леди Гизела сказала ему, что беременна Кифом.

Могла ли быть там хоть капелька искры?

Она надеялась, что да.

Она ворочалась и крутилась в течение следующего часа, потом прошлепала к своему окну. Она знал, что Киф не хочет с ней разговаривать, но когда она увидела свет, то не смогла уйти.

Пришлось использовать три пары обуви, чтобы привлечь его внимание, но он отказался открывать окно. К счастью, она подготовилась к этому, написав на бумаге всего два слова.

Я ЗДЕСЬ.

Время, казалось, замедлилось, когда Киф уставился на слова.

Он не смотрел на нее, когда отвернулся, и ее сердце рухнуло вниз как камень. Но он вернулся секунду спустя, держа в руках одеяло и подушку. Никакой улыбки, но это все еще было приглашение.

Софи помчалась, чтобы захватить ее одеяло и подушку, и они оба устроили еще одну вечеринку с ночевкой у окна, прислонившись к стеклу.

Расстояние между ними никогда не чувствовалось настолько огромным.

Но Софи была готова согласиться на «достаточно близко».